Мошенницы

Утреннего общения Олегу показалось мало, уже буквально через час он заявился ко мне в кабинет с сообщением от моего отчима. Вот чего я не любила в своем ассистенте, так это его щенячьего восторга при общении с моим 'опекуном'. Именно поэтому спустя десять минут он выбежал от меня сломя голову с криком: "Психопатка больная!"

— Ну, и что ты творишь? — в проеме возникла статная фигура Гришки.

Пожалуй, именно Гриша соответствовал моему идеалу, но в любовь наши отношения так и не переросли. Сейчас он был женат на моей сводной сестре. Младше меня на три года, она являлась второй дочерью моего биологического отца, которого я как раз никогда в глаза не видела. Вот такая Санта Барбара. Но не о Марине речь. Гриша был старше меня на пять лет, и относился как к младшей сестре. И, о чудо, я даже периодически его слушалась!

Стоит сказать, что в этот самый момент я сидела, закинув ноги на стол, в одной руке держала ножницы, а во второй — огрызок галстука Олега.

— Сашка, ну и дура же ты! А если он побежит к отчиму твоему?

— Ну и пусть, — фыркнула я, — тогда не галстук, а ээээ....чего-нибудь другое обрежу!

— Саша! А не боишься, что тебя когда-нибудь озабоченый (озабоченый всмысле тобой) просто прирежет в темном переулке. Разве не знаешь, что из таких вот тихонь как наш Олег чаще всего и получаются всякие маньяки.

Я не поняла, это он так шутит 'доброжелательно' что ли?

Медленно опустив ноги на пол, я показательно хлюпнула носом и захлопала увлажнившимися глазами.

— Меня? — всхлип. — Прирежут? — хлюп. — Да за что??? — разве что театрально заламывать ручки не стала.

А вот Гришка, похоже, купился: подошел, прижал к себе, погладил по голове.

— Сашка, ты чего? Да ладно тебя, не принимай близко к сердцу. Ну, пошутил неудачно.

Я приняла еще сильнее всхлипывать, маскируя тем самым рвущийся хохот.

— Сашка, ну чего ты?

— Мне жалко тех маньяков, которые прийдут несчастную меня убивать, — захохотала я в голос, оторвавшись от друга.

Покрутив пальцем у виска, он собрался было уже уйти, но я успела словить друга за руку.

Притянув Гришку поближе, заговорщицки зашептала на ухо:

— Гриш, а ты когда-нибудь слышал, как поют грачи?

Он, слегка прибалдевший от резкой смены темы, отрицательно покачал головой.

Вплотную приблизившись губами к его уху, я что есть мочи каркнула. А уж боженька меня вокальными данными не обидел!

Он резко отпрыгнул от меня, прижав к ушам ладони, и громко проинформировал:

— Саша, тебе таки надо лечиться! — и выскочил за двери.

А я услышала как он прокричал кому-то в коридоре:

— Да я не слышу нифига, что ты мне втираешь!

Улыбнувшись, тихо сама себе удовлетворенно пробурчала:

— Вот, Гришка, и это только самое примитивное, чего следует опасаться маньяку, и всячески обходить меня десятой дорогой.

Венцом стало посещение отчима, внезапно воспылавшего интересом к моим делам. Чтобы стали понятней мои взаимоотношения с Мирославом (ой промахнулись его родители с выбором имени!) стоит слегка окунутся в историю. Мирослав — главный помощник мэра нашего города. Моя мамочка выскочила за него замуж, когда мне было лет пятнадцать. Мы тогда только появились в этом городе, когда безвременно почивший генетический папочка внезапно оставил мне наследство в виде автосалона. Так вот Мирослав начал подбивать ко мне клинья, стоило мне стать совершеннолетней. Меня сложно было назвать обычным ребенком — мама подготовила себе достойную преемницу, поэтому я легко делала вид дурочки или пайдевочки, избегая лишнего общения с отчимом. Вот только этот гад умудрился из временного управляющего постепенно стать совладельцем моего автосалона, и теперь я вынуждена терпеть его периодическое присутствие, пока не найду способ избавится от этой 'опеки'.

— Привет, дорогая, — сально ухмыльнувшись, отчим уселся в кресло напротив, достал сигарету и закурил, прекрасно зная, что я ненавижу, когда здесь воняет никотином.

Я, молча, продолжала смотреть на Мирослава Львовича, ожидая продолжения.

— А поприличней одеться не могла?

— Вас что-то смущает? — я непритворно удивилась, так как в данный момент блузка была застегнута что называется 'наглухо', а длину юбки угадать было нереально, поскольку ножки скрывала столешница стола, за которым я собственно и сидела. Хотелось еще что-то добавить про старческие комплексы, но сдержалась.

— Этим своим неприличным видом ты смущаешь и отпугиваешь клиентов, — с убежденностью фанатика заявил отчим.

— Если честно, меня мало интересует ваше мнение на этот счет, — максимально вежливо решила послать Мирослава куда подальше.

— А зря, — с улыбочкой кота, обожравшегося сливок, протянул он и бросил на стол какую-то папку.

— Это что? — я даже не попыталась поднять руку, чтобы взять ее.

— Это документы — ознакомься. А я хочу поставить тебя в известность, что отныне являюсь владельцем автосалона. Отныне я решил передать твою должность другому. Если хочешь, могу оставить тебя в качестве продавщицы. Нет? Тогда могу предложить должность уборщицы. Тоже не в восторге? Ну у тебя и запросы!

Уж не знаю, с кем он там беседовал, но я молча просматривала бумаги, с ужасом убеждаясь, что он говорит правду. Фактически потеряла автосалон. На документах передачи права собственности стояла моя подпись, но я могу поклясться всем чем угодно, я никогда такого бы не подписала. И я не безмозглая блондинка (да простят меня исключения из этого правила), которая подписывает все, не глядя! Я читаю каждый божий листик перед тем, как поставить автограф. И не было этой гадости в моих бумагах!

Выждав от силы три минуты, как 'папочка' вышел из офиса, я схватила ключи от машины, сумку и рванула из салона. Сейчас мне хотелось две вещи: напиться или убить отчима. Я все же выбрала первый вариант, поэтому направилась к ближайшему приличному бару.

Из разговора двух охранников...

— Ну бл*, сегодня и дежурство!

— Да бл*, досталось тебе сегодня.

— Не, ну чё мне теперь жена дома скажет? Рожа вся расцарапана, фингал под глазом, да еще и лишен к способности воспроизведения потомства на свет, по меньшей мере на неделю!

— Да, Толян, — сочувствует ему Колян, глядя сначала на рожу, а затем и на пах, к которому тот бережно прижимал холодный компресс. Но втихую Колян радовался, что сегодня его смена была дежурить во дворе, а не внутри помещения. Страшно представить, что бы было с ним, если уж самого Толяна так отделали. В Толяне килограмм сто пядесят живого веса с ростом метр девяносто семь, а в Коляне при том же росте на тридцать кило меньше...

— И прикинь, с виду нормальные телки. Сначала одна была, темненькая. Уууу, ты бы видел ее фигурку! Памела Андерсон и рядом не валялась...Пила себе, никого не трогала, и надо же было рыжей именно к ней подсесть! Но рыжая, Колян...Это просто ходячий секс! Это бомба. У меня от одной слюни текли и на пол капали, а от двух...

— Ну? А дальше то что? Что дальше было? — запрыгал от нетерпения Колян.

— А что дальше могло быть, если одна выжрала бутылку абсента, другая вискаря.

— Гонишь, — не веря в способности девушек, отмахивается Колян.

— Отвечаю! Если бы сам не видел, ни в жизнь не поверил!

— Ну, так чё? Чё дальше?

— Дальше, — хмыкнул Толян, — Дальше пошли танцы с элементами стриптиза на барной стойке...

— И я это пропустил. Вот непруха бл*!

— Так вот, после танцев, к девушкам стали подкатывать разные типчики с понятными предложениями. Темненькая въехала одному коленом в пах (при этом Толян, краснея как девица на выданье посмотрел на себя вниз...), рыжая так вообще с боевым кличем бросилась на другого. Ну и понеслось...Уже не важно было кто, с кем и как. В общем, такой драки наше кафэ не видело ни в жизнь.

— Ну а сейчас, сейчас то они где? Домой, наверное, уехали?

— Не поверишь, но когда пришел главный, он вместо того, что бы ментам звонить, за шкирку выловил из толпы обеих и отвел к себе в кабинет. А толпу утихомирил, пальнув пару раз в воздух.

— Та ты гонишь! — не веря, прошептал по слогам Колян.

— Отвечаю! — хотел уже обидеться Толян, но вдруг продолжил базар, — Оказывается, шеф знает этих девиц.

— Это типа его девочки? — с намеком спросил Колян.

— Ага, — ухмыльнулся Толян, — да ему на этих девочек пахать и пахать. Одна, та шо темненькая, невестой Стервятника оказалась. А вторая — владелица автосалона "Гермес", да еще и отчим у нее не последний человек в городе.

— Гонишь? — уже не так уверенно спрашивает Колян.

— Эх, Колян-Колян, — покачал головой Толян.

— Ну ладно, а девицы то, девицы то где?

И в этот момент дверь кафе с грохотом отворилась и явился шеф собственной персоной (на морде которого, кстати сказать, так же как и у Толяна были живописные царапины. Только в отличии все от того же Толяна, у шефа они были с обеих сторон физии...), под руки с ним "шли" две ранее обсуждаемые девицы.

Девушки еле держались на ногах, но при этом не забывали так вилять бедрами, что даже у Толяна что-то зашевелилось внутри (наверняка разбитое сердце...). И главное, несмотря на то, что язык у них сейчас заплетался по крупному (еще бы, столько выжрать...), они отчаянно горланили строки всем известной песни:

"Все мы бабы стервы, милый Бог с тобой,

Кто у нас ни первый, тот у нас второй..."

Допев припев до конца, они отшвырнули шефа в сторону, и, не сговариваясь, бухнулись задницами прямо на асфальт, что бы снять туфли. Видимо, десять метров до такси, на шпильках, казалась непреодолимым препятствием для девушек. Потом они, все еще сидя, спели ту же песню еще раз, расцеловалось в щечки, пплавно поднялись, что в их состоянии было нонсенсом, и уже куда менее грациозно поплелись к машине.

Охранники, наблюдая эту картину, нервно курили в сторонке, а шеф ругался таким трехэтажным матом, что даже у Коляна и Толяна покраснели уши...

Глава вторая. Сюрпризы и неожиданности.

Вче чудесатее и чудесатей...

(Льюис Кэрролл "Алиса в стране чудес")

Сандра

Разбудил меня солнечный лучик, настойчиво ползший по моему лицу. Голова болела, но не слишком сильно, так что постаралась принять вертикальное положение и искренне порадовалась, когда это с легкостью удалось осуществить.

Первым пришло понимание, что нахожусь я явно не в своей квартире. Сказать честно, это не слишком меня смутило. Не в смысле того, что подобное частенько со мной случалось, а просто потому, что память услужливо подбросила воспоминание про знакомство с Марго.

Выбравшись из постели, методом научного тыка выбрала направление (точнее, одну из двух дверей) и по коридорчику добралась до кухни. До жути хотелось пить, поэтому я тут же полезла в белобокий холодильник в надежде отыскать там что-то холодненькое, предназначенное для утоления жажды страждущих.

Открыв дверцу, я чуть не прослезилась от умиления: на центральной полочке, прямо передо мной поблескивала баночка, заполненная...рассолом! Присосавшись к посудинке, почувствовала себя самым счастливым человеком в мире. Правда эйфория длилась недолго. В дверях показалась непосредственно сама хозяйка квартиры, без слов с закрытыми глазами подошла ко мне, взяла баночку и, облизав пересохшие губы, выпила оставшуюся "живительную водицу" до дна.

Облизнувшись и зевнув, Марго произнесла:

— Давай приводить себя в порядок, а то выглядим сейчас кикиморами болотными.

— А чувствуем еще и пережеванными, — поддержала я.

На что моя новая знакомая кивнула довольно головой, потом же, опомнившись, схватилась за нее родимую и крикнув на ходу:

— Чур, в ванную первая я, а то Ихтиандр ждать не будет, — кинулась на встречу с фарфоровым другом.

Дожидаясь пока Маргарита освободит ванную, я отыскала в шкафчике меленный зерновой кофе, джонку и принялась варить утреннюю порцию амброзии.

Когда я вышла после омовения, кутаясь в пушистое белоснежное полотенце, то столкнулась с проблемой: мне нечего одеть. Можно было бы одеть вчерашний наряд, если бы он не был щедро залит вином, пивом и прочим горячительным. Отнюдь не постеснявшись озвучить свои соображения новоявленной знакомой, получила ответ:

— Выбирай, что хочешь, — при этом девушка распахнула передо мною дверь гардеробной.

Обведя взглядом сотни вешалок и несколько рядов разнообразной обуви, присвистнула — во-первых, такое обилие дорогих шмоток потрясало, во-вторых, ее гардеробчик явно не уступал моему!

— Ты внебрачная дочь нефтяного магната? Двухъярусная квартирка, одежды не меньше чем у самой Джей Ло, да и побрякушки, я видела, валяются везде, где только можно.

— Если бы, — фыркнула она. — Это все принадлежит моему парню...точнее, уже бывшему.

Вот тут-то раздался звонок в двери. Когда хозяйка жилплощади не поспешила впустить новоявленного гостя, я вопросительно приподняла бровь.

— Какая же я дура! — взметалась Марго, и тут же решила разъяснить ситуацию, — я вчера прилюдно, можно сказать, бросила Мишу и, как ни в чем не бывало, приперлась на хату, которую снимает мне он же! Сандра, нам кажись хана! — взвыла она словно баньши.

Ну парень, ну расстались. Я тоже многих бросала, и при этом как-то не паниковала. Это я и озвучила новой подруге. Та тут же бросилась рыться в бумажках на столе, выудила фотографию и сунула мне ее прямо под нос.

— Стервятник твой парень? — задала вопрос, все еще продолжая пялиться на изображение двухметрового качка.

— Кто? — с квадратными глазами прошептала Маргоша.

— Ну, Миша Вороновый, а в своих рядах известный как Стервятник! — разжевала, как говорится, да в клювик положила.

— Ааа, ну тогда да, это он, — с улыбкой подтвердила она. — А почему Стервятник?

— Ну а сама-то ты как думаешь? — вопросом на вопрос ответила, натянув этакую акулью улыбочку.

— Нам хана, — повторила брюнетка. Дальше последовала актерская тирада, что-то типа: "Подруга, прощай, хоть мы знакомы меньше суток, я тебя никогда не забуду!" Запнувшись, она несколько скомкала концовку монолога фразой: "Да уж, вот поэтому я и провалилась в театральное..."

А звонки в дверь не прекращались.

В итоге, не сговариваясь, мы прильнули к окну, из которого открывался живописный вид, который, впрочем, так и не оценили. Подумаешь высотка, подумаешь двадцать четвертый этаж. Двадцать четвертый, это же не последний двадцать пятый в конце-то концов!