Важно то, что ей двадцать два, что она — принцесса и помолвлена с цесаревичем, который скоро, уже через несколько... дней? часов?.. станет Императором и Самодержцем Всероссийским, Царем Польским, Великим Князем Финляндским и прочая, и прочая, и прочая. О, Боже! Императрица!!!
И — о, Боже! Через двадцать четыре года, в июле одна тысяча девятьсот восемнадцатого, она будет расстреляна в подвале екатеринбургского дома купца Ипатьева — вместе с мужем, пятью детьми и кем-то из приближенных...
Эта мысль вызвала у отброшенной в глубины мозга Аликс вспышку чувств настолько сильных, что они больше напоминали взрыв. Потрясение было так велико, что ей даже удалось на несколько секунд перехватить контроль над натянутыми между двумя разумами проводниками, по которым Елка могла добраться до её воспоминаний. Теперь уже Аликс с той же леденящей бесцеремонностью вскрывала воспоминания Елены...
Ольга.
Татьяна.
Мария.
Анастасия.
Алексей!
Имена — как удары. Как молот, крушащий Печати Судного Дня.
Знать свою судьбу — страшно. Знать судьбу своих близких, и быть не в силах...
Или — в силах?
Аликс всегда верила в свою Звезду, в Высокую Судьбу... И вот — это.
Спасти себя, любимого, детей — и ещё миллионы, десятки миллионов. Жизни людей, сожранных — в той, УЖЕ ПРОШЛОЙ Реальности — двумя Мировыми и одной Гражданской, Коллективизацией и Террором, Перестройкой и Реформами... Может ли быть судьба выше?
Но кто тогда эта бесстыжая женщина? Ведь не пристало ангелам божьим вселять себя, подобно бесам, в тела человеческие, творя одержимых? Или — пристало? Или такими и должно быть пророкам и мессиям? Но даже и так — почему не чистый ангел, а вот такая, многогрешная?
"Ты о грехе-то не очень, а то и я чего-нибудь припомнить могу. Распутина, например..."
"А кто это?"
"Да был один такой... Мужчина твоей жизни, можно сказать..." — Елка мысленно представила, как собирает все, известное ей о Гришке, в один большой грязный комок, и швыряет его в голову этой... принцессе. Материализовавшийся прямо в воздухе небольшой томик в кожаном переплете с непристойной инкрустацией, коротко блеснув золоченым обрезом, канул в сумрак. В ответ, разрывая в клочья густую тень, прорвался всплеск чистой ярости — как кинокадр: волна огня катится по туннелю.
"Это ложь. Я не могла докатится до... до ТАКОГО"
"А после четырех дочерей и сына, больного гемофилией? Такое испытание могло свести с прямого пути кого угодно — а ты всегда была слишком уж... экзальтированна в религии. Но нам сейчас нужно думать не об этом"
"Да. Но ты, я вижу, не уверена?"
"Я вполне уверена, что никаких Витте, Родзянок, Гучковых и прочего либерального мусора России не надобно. Хватит уже два раза в одну и ту же воду ходить! Сначала Витте, потом Чубайс, сначала Пуришкевич, потом Жириновский, сначала свора великих князей, потом свора олигархов... Да, извини, конечно же, ты их не знаешь. Лови" — ещё три блока летят через сумрачный туннель, один из них раскрывается в полете, трепеща страницами в спертом воздухе.
"Понимаю. Действительно, Витте и этот ваш... Чубайс... в чем-то похожи. Очень"
"Именно. И меня это наводит на очень нехорошие подозрения. Но... это тоже может подождать. А вот новые принципы Государства Российского ждать не могут. Лозунг "Самодержавие, Православие, Народность"... устарел ли он? И... взамен-то что?"
6.
С каждой секундой этого невероятного разговора в сумраке широкого тоннеля, перегороженного стеной густой тени, обстановка странного помещения и облик собеседницы проступал все четче, и Елка уже почти разглядела свою визави, высокую, болезненно-красивую женщину в белом...
Но тут в её комнату кто-то вошел, и требующую абсолютной сосредоточенности беседу пришлось прервать. Оказалось, фрейлина видела, как невеста цесаревича проснулась, и тут же отправила сообщение Ники — он примчался радостный, и сразу же обрушил на Елку сентиментальный водопад, среди которого промелькнуло и зерно здравого смысла: императору было намного хуже, и он начал готовить бедняжку цесаревича к тому, что ему придётся царствовать не через много лет, а уже сейчас, немедленно. Царя мучил сильный горловой кашель, но теперь занятия будут каждый день, отец будет объяснять. У бедного Ники ото всего этого опадал по телу холодный страх — и так страшно, и так больно сердцу, что голова ничего не воспринимала.
Елка передала нить беседы целиком в руки Аликс — та обрадовалась, как ребенок! — и занялась ревизией своих знаний об эпохе последнего царя из династии Романовых. Их оказалось слишком много — и одновременно слишком мало. Слишком много легенд и мифов и слишком мало подробностей.
Ладно, коли так... Два пас — в прикупе чудеса, как сказано в одном романе.
Бой покажет.
7.
Эту ночь император вовсе не спал, к утру ему стало хуже, и всех слетевшихся в Ливадию великих князей, княгинь и княжон — у-у, воронье ненасытное! — собрали у него. Неофициально, но — прощались.
Елка — или все-таки Аликс? тело-то, никуда не денешься, таки её — окрепла достаточно, чтобы присутствовать. Её не стеснялись — родичи жениха считали, что она русским не владеет, а потому не сможет понять, что твориться вокруг. А вокруг творились интриги, и направлены они были против Николая — а значит, и против неё!
— Мой сын не способен править Россией! Он слаб и умом, и духом, — заявляла Мария Федоровна во весь голос. — Вчера он залез на крышу и кидался шишками в прохожих на улице! И это — царь? Нет, это не царь! Мы все погибнем с таким императором! Послушайте меня, я же ведь мать Ники и кому, как не матери, лучше всех знать своего сына? Вы хотите иметь на троне тряпичную куклу?
Её сразу же поддержали родственники — хором. И тут же, как черти из табакерки, полезли "претенденты на престол" — великая княгиня Мария Павловна из дома Мекленбург-Шверинского уже пихает к престолу своих отпрысков — Кирилла, Бориса или Андрея Владимировичей, сынов великого князя Владимира Александровича, третьего сына Александра II. Но их тут же оттерли в сторону, поскольку, во-первых, рождены от лютеранки, а во-вторых, есть кандидатуры и посерьезней: великий князь Николай Николаевич-младший, генерал-инспектор кавалерии — это для тех, кто повоинственней, ищущих твердой руки. И шестнадцатилетний великий князь Михаил Александрович, младший брат Николая — он-то легитимен во всем, кроме даты своего рождения. Ах, как жаль, что он родился младшим...
О Георгии, втором в линии наследования, не вспоминали вовсе. Неизлечимая болезнь обоих легких приковала среднего сына Александра III к горам Кавказа... В той, оставшейся далеко позади реальности, он скончался в девяносто девятом.
Но были и те, кому "тряпичная кукла" была выгодна. В первую очередь это были генерал-фельдцехмейстер, то есть "всея русской артиллерии начальник" великий князь Михаил Николаевич. Чаще проживающий на Лазурном Берегу, в прекрасной Франции, и поэтому зачастую заменяемый в обязанностях своим сыном, великим князем Сергеем Михайловичем, генерал-инспектором артиллерии и начальником Главного Артиллерийского Управления. В его функции, в частности, входили решение о том, какое орудие принять на вооружение, и распределение заказов. И, конечно же, генерал-адмирал, сиречь морской министр и главнокомандующий флотом. Великий князь Алексей Александрович.
Елка помнила, что после Цусимы "семь пудов августейшего мяса", как звали генерал-адмирала во флоте — за глаза, естественно! — вылетел с должности, как пробка из бутылки. Общественное мнение было настолько возмущено его казнокрадством, что не помог даже титул: ведь любая критика великих князей, как во внутриведомственной, так и в открытой печати, каралась по статье "оскорбление Величества и царствующей фамилии". Алексей Александрович "любил быстрых женщин и медленные корабли", и второе естественным образом вытекало из первого. Женщины стоили денег... а где же их больше, чем в военных заказах? Дамы Парижа, где генерал-адмирал "предпочитал проводить свои морские маневры", обходились России в один военный корабль ежегодно!
Помнила она и "снарядный голод" 1915 года, и высказывания ребят из родственного "Рарогу" военно-исторического клуба "Двуглавый Орел" о том, за какие взятки на вооружении принимались никуда не годные французские "Шнейдеры" вместо великолепных крупповских пушек, побеждавших на испытаниях, но проигрывавших конкурсы... В результате действий генерал-инспектора Россия имела "прекрасный балет и отвратительную артиллерию". Это в том смысле, что Кшесинская, ставшая постоянной пассией Сергея Михайловича, была, конечно, гениальной балериной — но ведь надо же и меру знать!
Таким вот, конечно, с "тряпичной куклой" дело иметь куда как выгодней...
Такие друзья похуже врагов будут!
Собираясь в гостиной первого этажа, Романовы, не смевшие никуда отлучаться из дворца, наспех жевали бутерброды, пили чай и молоко, приглушенно обсуждали острейшую новость сезона — "мозговую горячку" принцессы. Тут же вспомнили о связи её матери с мрачным фанатиком Давидом Штраусом, "богословом-рационалистом" из Тюбингена, "отклонения" её брата Санди... и — пошла писать губерния! "Злые языки — страшнее пистолета". И сам не очень-то, и невеста у него сумасшедшая...
8.
Елка теперь постоянно была занята — она спешила вспомнить то, что здесь узнать было НЕВОЗМОЖНО. Тело, надо сказать, ей — ИМ — досталось неплохое. Хотя Елке было безумно жаль своей фигуры, а ещё больше — тех пяти лет упорнейшего труда, что она потратила, её создавая. Сотни часов кровавого пота за каждый миллиметр её талии, бедер и груди... А уж чего ей стоила кожа... А волосы? А лицо? Здесь одними упражнениями было уже не обойтись! До хирургии, впрочем, она не добралась... Но и одно обучение у стилиста правильному макияжу стоило... Даже вспоминать не хотелось, сколько. И на что ей тогда пришлось пойти, чтобы эти деньги добыть — об этом помнить не хотелось тоже.
С другой стороны... как раз лицо она получила совершенно новое. И от старого оно отличалось, как "Феррари" от "Запорожца". В молодости — до приезда в Москву и пару лет после — лицо Е. Зелениной отпугивало не только привередливых "охотников за головами" из модельных агентств, первоначально привлеченных ростом под два метра и вполне приемлемыми "обводами" (тогда она ещё не превратила их в нечто потрясающее, однако же "вполне себе ничего" о них сказать можно было и в те времена), но даже самых озабоченных одноклассников и однокурсников... И теперь этот самый "правильный макияж для сложного лица" ей был просто не нужен!
Алиса Виктория и т.д., принцесса Гессен-Дармштадтская, была настоящей красавицей: высокая, тонкая, светловолосая, с яркими синими глазами, прекрасной кожей и тонкими чертами лица... Проблема заключалась в том, что пользоваться всеми этими достоинствами Аликс не умела категорически — если не считать её охоты на цесаревича. В общении же со всеми остальными... Вспомнить хоть оставшийся на скрижалях истории анекдотец. О большом декольте некой дамы. ТАК в Гессен — Дармштадте не носят. — А в России носят именно ТАК! Конечно, не факт, что ЭТИ изменения пойдут на пользу России и Александре Федоровне лично... в конце концов, в Марию-Антуанетту были влюблены все кавалеры Франции. И толку ей было с этого на Гревской-то площади?
Страницы специально заведенной тетрадки заполнялись быстро. Рецепты всего, что только можно использовать для сотворения красивой себя, и для того, чтобы оставаться такой как можно дольше. А вперемешку с масками, гелями, кремами, лосьонами и шампунями — схемы и детальные чертежи механизмов, которых этот мир ещё не видел... но должен был увидеть в ближайшие годы и десятилетия. При этом память Елки вела себя очень странно. Воспоминания о тренажерах были свежи настолько, будто она минуту назад закрыла дверь родной "Гармонии". То же самое — и с энциклопедиями, справочниками и пособиями: схемы и рисунки виделись, как наяву! Словно не годы назад она листала их у помешанного на оружии Археолога, а буквально только что поставила на полку!
Ещё время занимали офицеры первого батальона лейб-гвардии Преображенского полка, которым Ники командовал — Елка сразу по выздоровлении попросила жениха познакомить её с ними, поскольку она, дескать, должна узнать будущего супруга со всех сторон. "Будущий супруг" тут же растаял и потащил знакомиться. Николай очень любил армию — и на месте командира батальона, особенно батальона гвардейского, он был бы более чем уместен. Может быть, вытянул бы и полк. А уж со временем, набравшись опыта, так был бы способен и на большее. В конце концов, бывали в России генералы и похуже. И куда как похуже. Но — стать в двадцать шесть лет правителем грандиозной Империи, занимающей 1/6 часть суши? Несмотря на всю свою любовь, Аликс прекрасно видела недостатки своего суженного. Ну, а уж Елке-то знать их было положено по должности. И теперь обе они, заключенные в одно и то же тело, были навеки связаны с Николаем — в горе и в радости. До самого Ипатьевского дома — убереги, Господи!
Пока жених читал поступающие от министров доклады, Елка, выполняя предписания врача, гуляла по берегу, дышала морским воздухом и занималась физическими упражнениями. К обоюдному их с Аликс огорчению, Александра Федоровна не унаследовала от неё НИЧЕГО. Жаль. В каком же это романе герой попал в подобную переделку? Ах, да... И ведь выбрался Сокол!
А уж ей-то и вовсе грех жаловаться. По сравнению с ним, по крайней мере...
Конечно, рефлексы придется вырабатывать с нуля — так ведь и торопиться некуда.
Заодно совместные с гвардейцами разминки позволяли тренировать те навыки, которые Елка считала самыми важными для любой уважающей себя женщины. Аликс, страдавшей от острых приступов застенчивости и скромности, доходящих до полной нелюдимости, они были необходимы особенно. В конце концов, настоящая женщина и не должна пользоваться саблей, револьвером или винтовкой. Ножом — только в качестве столового прибора. Единственное, что она обязана уметь — так это превращать любого подвернувшегося мужчину в защитника, преданного до последней капли крови.
В том числе и поэтому столь различалось её отношение к великокняжеским родичам и Гвардии. Со сворой родичей принцесса держала себя в холодной недоступности, ни с кем — за о-очень редким исключением — не вступая в разговоры и высоко неся гордую голову, увенчанную короной рыже-золотых волос. В тире, паддоке или на фехтовальной дорожке, в обществе преображенцев, конвойцев и стрелков, она была совершенно иной — сияющие полночной синевой глаза, гибкая, как лоза, талия и подчеркнутая воротником-стойкой высокая сильная шея...
