ПОДЪЁМ С ГЛУБИНЫ
ПРОЛОГ: ПОГРУЖЕНИЕ
Одно из самых неприятных качеств времени как измерения — движение по нему возможно только в одну сторону. Как по анизотропному шоссе. Но это относится только к физическим объектам... По крайней мере, так полагают.
ПОРТРЕТ ГЕРОЯ НА ФОНЕ ПЕЙЗАЖА.
Если любящие родители вдобавок к фамилии "Зеленина" наградили вас красивым именем "Елена", то быть вам до скончания своих дней Елкой. Причем Зеленой. Если, вдобавок к этому, вы будете значительно умнее своих одноклассников — но все же не настолько, чтобы не выдавать своего превосходства — ухитритесь за один год вытянуться в тощую голенастую жердину выше всех в классе, догнав к окончанию школы рост до метра восьмидесяти семи, и при этом ваше лицо будет отпугивать не только привередливых агентов модельных агентств, но даже и непривередливых, вечно озабоченных мальчишек из вашего класса... То вам обеспечен такой роскошный букет неврозов и комплексов, что психиатры будут рыдать от счастья, глядя на пухлую папку вашей медицинской карты.
Елка Зеленина прибыла в Москву именно такой — высокой нескладной дурнушкой, переполненной мозгами и комплексами. Теперь, шесть лет спустя, узнать её было невозможно. Пятнадцатисантиметровая шпилька, несколько самостоятельно сшитых нарядов, выглядящих полным "от кутюр", но стоившими на несколько порядков дешевле, отработанная перед зеркалом походка... Визит к стилисту обошелся ей в сумму, которую раньше она не могла представить и в страшном сне — но он стоил всех денег, которые запросил. До последнего цента. Войдя к нему Чудовищем, она вышла Красавицей, да такой, что мужчины на улице от одного взгляда теряли дар речи.
Несколько месяцев активной "общественной" жизни имели следствием сравнительно богатый сексуальный опыт и глубокую мысль о том, что этим сволочам нужны только морда лица и фигура тела, до того, какая подо всем этим скрывается личность, им и дела никакого нет.
Елка забросила подальше шпильку и косметику, повесила красочное жар-птичье оперение в шкаф и занялась жизнью духа. И тут же нарвалась, да так, что следующие несколько месяцев она вспоминала не иначе, как по-пьяни, и не иначе, как крутым матом...
Развод выпил ванну крови и сжег несколько миллионов нервных клеток. И толкнул Елку в первую из полудюжины авантюр — встреча с Поисковиком обернулась экспедицией на Смоленщину, где её парень с двумя друзьями искал старое оружие по заказу северокавказских казачьих станиц. Потом были Эльф и ролевые игры, следом Реконструктор и историческое фехтование, за ним — Рокер... Или сначала был Парашютист, и уже потом — Рокер? Разочаровавшись во всех видах художественной интеллигенции оптом, Елка в своих увлечениях искала Настоящих Мужчин. И, как правило, находила, и даже немного больше, чем рассчитывала — так, из третьей поисковой экспедиции она привезла не только два немецких штыка и сильно проржавевший "Вальтер П-38", но и длинный осколочный шрам от разорвавшейся у приятеля почти в руках итальянской гранаты. И это ещё слава богу, что граната оказалась итальянским барахлом, а не "лимонкой"! Бывали и потом случаи — вспомнить хотя бы тот роскошный перелом ключицы, который обеспечил ей выкованный из сплющенного трамвайного поручня двуручник какого-то гоблина...
По сравнению с бурлением личной жизни учеба шла тишайше, словно по рельсам — первый курс, второй, третий, четвертый, пятый, аспирантура... Все было так, как и должно было быть — до той самой минуты, когда ее машина не столкнулась лоб-в-лоб с шедшим под сто пятьдесят "Субурбаном". Последнее, что запомнила Елка — летящие прямо на неё фары, громовой скрежет сминаемого железа и ослепительную вспышку боли.
КНИГА ПЕРВАЯ "ГЛАВНОЕ — ВОЛЯ!"
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: "ГЛУБИНА-ГЛУБИНА..."
ГЛАВА ПЕРВАЯ
1.
Тело ощущалось как-то... как-то не так. Совсем по-другому и очень... непривычно. Как и почему по-другому и в чем непривычно, из памяти вылетело... Вдобавок, оно совершенно не болело! Почему тело должно было болеть, не вспоминалось тоже... но убежденность, что болеть оно было обязано! Хоть где-нибудь! Отчего-то не проходила. Пошевелить пальцами. Затем пальцами ног. Громадное облегчение — слава богу, не паралич! — сменилось нарастающим ужасом. В сознании кружились какие-то смутные образы — стоило попытаться их поймать, как они ускользали, издевательски хихикая над неуклюжими попытками.
Охота на неуловимые... мстители? При чем здесь? Клочья сознания! Чем-то смахивающие на облака — они были белые, пушистые... и растворялись в воздухе — была так утомительна... Сон обрушился, как мягкая теплая лавина, погребая под собой...
2.
Поднимаясь из теплых глубин, она вспомнила... Вечерний проспект, сплошной поток машин в четыре полосы. Её "Волга-24", поигрывая форсированной V-образной восьмеркой, когда-то собранной из четырех движков, снятых с разбитых "Мерседесов", рвется обогнать длинный медлительный автопоезд... Вылетевший на встречную громадный внедорожник типа "Пригород", получивший громкое имя "вездехода" по ба-альшому блату... Летящие в лицо многочисленные фары, громовой скрежет сминаемого железа и ослепительная вспышка боли... Вот вам и рецепт. Коктейль "Лобовая атака". Три тонны железа с двумя центнерами пьяного мяса за рулем... Ещё хорошо, что жива осталась.
Однако... почему тогда ничего не болит? И... Она явно была не в больнице. Кровать с перинами, в которых можно утонуть, постельное белье... Доводилось ночевать по-разному, от голого матраса до шелковых простыней, но на ТАКОМ... Материал что-то ей напомнил, но что именно, Елка понять не успела, поскольку раздался голос. Голос был совершенно незнакомый, но почему-то родной. Она любила этого человека?
От удивления она открыла глаза, и голос — человек!!! — понес ласковую чепуху. То, что говорил он по-английски, Елка восприняла как очередной виток этой сумасшедшей грезы — наряду его мундиром и убранством комнаты, в которой она очнулась. Черная лента пронеслась через мозг, пробив его навылет раскаленной алостью телеграфного шрифта: "Уехала навсегда тчк с приветом зпт твоя крыша".
Было немного обидно сойти с ума вот так, от банальной травмы. Ведь было столько случаев! Чтобы не глупейшее ДТП, а что-нибудь... этакое. Значительное!
В ошалело раскрывшийся мозг, втекало, как вода в бутылку, какое-то не свое чувство. Елка ощущала, как оно просачивается сквозь слои сознания. Всё оно, без остатка, было обращено на того человека. Его звали Ники, и она его любила. Она? Кто — она?
Елка вслушалась: тот человек — Ники? — называл её Аликс. Она — Аликс?
Да, похоже, она была Аликс. Первая попытка произнести хоть что-то окончилась только жалобным стоном, но Ники — да, судя по вспыхнувшей в глубинах мозга радости, это точно был он! — тут же помог, подсунул подушку и подал высокий стакан с апельсиновым соком. Рука дрожала совершенно невыносимо, и Ники пришлось держать и стакан, и её голову.
— Ники?
Этот короткий вопрос пробил плотину, и на неё обрушился целый водопад исполненного сентиментальной радости бреда. Тем уголком мозга, который откликался на имя "Аликс", Елка ощущала ответную вспышку любви. Чистой, без всяких примесей, всепоглощающей любви. Это было прекрасно.
И совершенно, абсолютно невыносимо!
Она застонала — этот стон мгновенно принес свои плоды, комната тут же переполнилась людьми, среди которых преобладали горничные и доктора. По крайней мере, именно так оценило этих людей в очень странных нарядах сознание Аликс. При ближайшем рассмотрении оказалось, что на самом деле горничная и доктор присутствовали в спальне в единственном числе — но это она отметила только краем гаснущего сознания, внезапно разнесенного вдребезги вспышкой сверхновой. Это было, как выразился один известный писатель в не менее известном романе, "не просто "большое У", а БОЛЬШОЕ У — У": Елка как следует разглядела лицо Ники — и узнала его! И узнала тот стиль, в котором были исполнены наряды всех, суетившихся вокруг! И поняла, кто она!
Уплывая в спасительную темноту глубокого обморока, Елка ещё успела подумать, что её случай вполне достойно продолжает благородные традиции многократно прославленных художественной литературой Наполеонов. Пациентов тех веселых домов, где все стены обиты пробкой, а все рубашки имеют длинные рукава, завязывающиеся на спине.
3.
Очнувшись вновь, Елена почувствовала упоительный запах. Тело отреагировало на него бурно — в желудке заурчало, во рту, подтверждая теорию профессора Павлова, выделилась слюна... Сначала чашка прозрачнейшего куриного бульона, затем большая кружка густого сытного бульона с гренками. Вкус был восхитителен, казалось, Аликс никогда в жизни не пробовала ничего столь совершенного. "Это же сколько я... или она?.. это...", — окончательно запутавшись в дебрях местоимений, Елка плюнула и приступила к еде вплотную. В конце концов, с тем, кто на чьем месте находится, можно было разобраться и позднее. Сейчас важнее было разобраться с бульоном.
Вынырнув из кружки, Елка обнаружила, что в комнате, кроме неё, находятся доктор и Ники — от одного взгляда на его открытое любящее лицо и живые глаза в глубинах её мозга начинало бешено колотится сердечко Аликс, полностью выбивая из колеи её саму. Поэтому Елка побыстрее отвела глаза и сосредоточила все внимание на профессоре.
— Ну-с, Ваше Высочество, как вы себя чувствуете сегодня утром?
Вопрос был задан по-английски, но с сильным немецким акцентом — хотя Елка не могла бы сказать, как она это поняла, поскольку раньше, до... до события не смогла бы отличить немецкий акцент от, скажем, французского даже под страхом смертной казни. Это было странно, но не страннее всего прочего — например, её ответа. Поскольку отвечала она по-немецки!
— Лучше, герр профессор. Со мной что-то случилось?
— О, не беспокойтесь, ничего особенного. Небольшое нервное переутомление, вызвавшее у вас что-то вроде лихорадки. Вам нужно больше отдыхать, гулять у моря... Морской воздух, покой, поменьше волнений и переживаний... Последнее, к сожалению...
— Спасибо, профессор, — вмешался Ники. Вероятно, что-то творилось там, снаружи — что-то такое, что не позволяло избегать переживаний.
Что же это? Почему ей не досталось обычное, совершенно нормальное сумасшествие с абсолютной ясностью всего, что ей нужно знать? Нормальный псих... каламбурчик, однако... Так он всегда все знает точно, а это... Это невозможно! Тут из глубин, где таился разум Аликс, шарахнуло как будто молнией — теперь Елка точно знала, где находится. И лучше бы ей оставаться в неизвестности. От стараний понять, осмыслить невероятное, мозги вскипали, как забытый на конфорке чайник. Пока что не получалось ни черта. С чем Елке и пришлось примириться. Временно!
Если же взглянуть на это не с той, а с ЭТОЙ стороны... Что ж, "А жизнь-то налаживается", как говорилось в одном старом анекдоте...
— Ники, сколько я была...
— Три дня, дорогая.
Три дня...
Значит, Аликс... Черт, это было невыносимо — вспоминать две жизни сразу. Четыре дня назад она ехала с Ники из Симферополя в широком открытом ландо, и татарские крестьяне подносили им хлеб-соль и полные пригоршни цветов и виноградных кистей. И четыре дня назад она же два раза подряд проспала свою станцию, отпахав тяжелейшую тренировку у реконструкторов и не рискнув садиться за руль...
Она помнила и ощущала себя как Елену Константиновну Зеленину — историка по образованию, государственницу и самую малость националистку по убеждениям и "пиковую даму" по необходимости. Активную участницу клуба исторической реконструкции "Рарог" и клуба женского экстрима "Темискира". Рожденную в Иркутске шестнадцатого июня одна тысяча девятьсот восемьдесят... какого-то года, русскую, православную, беспартийную, разведенную, бездетную. Характер нордический. Аспирант Исторического факультета МГУ. Тренер по чан-бару и атлетике — полставки в фитнес-центре "Гармония".
И она же — Алиса Виктория Елена Луиза Беатриса, принцесса Гессен-Дармштадтская, рожденная шестого июня одна тысяча восемьсот семьдесят второго года в средневековом городе Дармштадте, в нескольких километрах от Рейна, названная Алисой в честь своей матери, принцессы Алисы Английской, третьей из девяти детей королевы Виктории, и прозванная Аликс и "Санни" — "Солнышко". Больше англичанка, нежели немка, получившая степень доктора философии в Гейдельберге, истовая протестантка, любимая внучка своей бабушки, рожденная для короны великой Империи. Первая попытка была похоронена в 1892-м, вместе с телом принца Альберта-Виктора, старшего сына принца Уэльсского, следующего после самого принца наследника британского трона. Вторая же закончилась состоявшейся этой весной помолвкой — с Ники, её обожаемым Ники...
Елена уже привычно перекрыла бьющий по мозгам фонтан радости и прислушалась к тому, что Ники пытался ей сказать. Он был расстроен, он был огорчен, он был преисполнен сочувствия... Понятно.
Она приподнялась на подушках и тающим голоском велела Ники идти к родным — в эту тяжелую минуту он должен быть с ними. Она уже почти в порядке, слово чести, и может быть, утром будет уже в силах прогуляться с ним по берегу моря. Нет, ей ничего не нужно, нет, она уже почти в порядке, нет...
Выпроводив наконец цесаревича, она ощутила себя в конец вымотанной. До чего же утомительно быть объектом любви столь милого, доброго и чуткого человека — по крайней мере, если не влюблена в него сама!
4.
Аликс-Алиса, Александра Федоровна...
Как это могло случиться? И, самое главное — ЧТО же случилось?
Елка как могла осмотрела и ощупала себя — тело было не её. То есть совсем.
Значит, тело принадлежит ЕЙ. Аликс. Но... О, Боже, КАК?
От истерики её уберегло только появление Ксении, сестры Ники и лучшей подруги предыдущей хозяйки её тела — мобилизованной заботливым женихом для наблюдения за состоянием "драгоценной голубки"... "Голубки", подумать только! Елка выкинула подальше охватившую её зависть и вернулась к своим мыслям. К сожалению, избавиться от Ксении так же легко не получилось — она была полна энтузиазма и намерена любой ценой "облегчить страдания". Последовательно отвергнув предложения принести поесть, попить, почитать что-нибудь вслух, поиграть в карты, шахматы и шашки, она взбеленилась и выставила её вон. Ксения убежала в слезах, но не успела Елка издать облегченный вздох и устроиться поудобнее, как прискакал встревоженный Ники с профессором на буксире. Попытка объяснить им, что она хочет просто отдохнуть, без всяких книг, игр и слишком уж заботливых сестриц, оказалась так утомительна, что она заснула на полуслове.
5.
Глубокий спокойный сон освежил Елку и как-то примирил её с действительностью. То есть с тем, что ей сейчас КАЗАЛОСЬ действительностью. Ну и что? Ещё, кажется, Лем писал, что если ваши галлюцинации настолько реальны, что их невозможно отличить от реальности никакими имеющимися средствами, то следует считать их реальностью и действовать согласно предложенным обстоятельствам. Хотя, может быть, это написал и не Лем... Но это не принципиально.
Важно то, что ей двадцать два, что она — принцесса и помолвлена с цесаревичем, который скоро, уже через несколько... дней? часов?.. станет Императором и Самодержцем Всероссийским, Царем Польским, Великим Князем Финляндским и прочая, и прочая, и прочая. О, Боже! Императрица!!!
И — о, Боже! Через двадцать четыре года, в июле одна тысяча девятьсот восемнадцатого, она будет расстреляна в подвале екатеринбургского дома купца Ипатьева — вместе с мужем, пятью детьми и кем-то из приближенных...
Эта мысль вызвала у отброшенной в глубины мозга Аликс вспышку чувств настолько сильных, что они больше напоминали взрыв. Потрясение было так велико, что ей даже удалось на несколько секунд перехватить контроль над натянутыми между двумя разумами проводниками, по которым Елка могла добраться до её воспоминаний. Теперь уже Аликс с той же леденящей бесцеремонностью вскрывала воспоминания Елены...
Ольга.
Татьяна.
Мария.
Анастасия.
Алексей!
Имена — как удары. Как молот, крушащий Печати Судного Дня.
Знать свою судьбу — страшно. Знать судьбу своих близких, и быть не в силах...
Или — в силах?
Аликс всегда верила в свою Звезду, в Высокую Судьбу... И вот — это.
Спасти себя, любимого, детей — и ещё миллионы, десятки миллионов. Жизни людей, сожранных — в той, УЖЕ ПРОШЛОЙ Реальности — двумя Мировыми и одной Гражданской, Коллективизацией и Террором, Перестройкой и Реформами... Может ли быть судьба выше?
Но кто тогда эта бесстыжая женщина? Ведь не пристало ангелам божьим вселять себя, подобно бесам, в тела человеческие, творя одержимых? Или — пристало? Или такими и должно быть пророкам и мессиям? Но даже и так — почему не чистый ангел, а вот такая, многогрешная?
"Ты о грехе-то не очень, а то и я чего-нибудь припомнить могу. Распутина, например..."
"А кто это?"
"Да был один такой... Мужчина твоей жизни, можно сказать..." — Елка мысленно представила, как собирает все, известное ей о Гришке, в один большой грязный комок, и швыряет его в голову этой... принцессе. Материализовавшийся прямо в воздухе небольшой томик в кожаном переплете с непристойной инкрустацией, коротко блеснув золоченым обрезом, канул в сумрак. В ответ, разрывая в клочья густую тень, прорвался всплеск чистой ярости — как кинокадр: волна огня катится по туннелю.
"Это ложь. Я не могла докатится до... до ТАКОГО"
"А после четырех дочерей и сына, больного гемофилией? Такое испытание могло свести с прямого пути кого угодно — а ты всегда была слишком уж... экзальтированна в религии. Но нам сейчас нужно думать не об этом"
"Да. Но ты, я вижу, не уверена?"
"Я вполне уверена, что никаких Витте, Родзянок, Гучковых и прочего либерального мусора России не надобно. Хватит уже два раза в одну и ту же воду ходить! Сначала Витте, потом Чубайс, сначала Пуришкевич, потом Жириновский, сначала свора великих князей, потом свора олигархов... Да, извини, конечно же, ты их не знаешь. Лови" — ещё три блока летят через сумрачный туннель, один из них раскрывается в полете, трепеща страницами в спертом воздухе.
"Понимаю. Действительно, Витте и этот ваш... Чубайс... в чем-то похожи. Очень"
"Именно. И меня это наводит на очень нехорошие подозрения. Но... это тоже может подождать. А вот новые принципы Государства Российского ждать не могут. Лозунг "Самодержавие, Православие, Народность"... устарел ли он? И... взамен-то что?"
6.
С каждой секундой этого невероятного разговора в сумраке широкого тоннеля, перегороженного стеной густой тени, обстановка странного помещения и облик собеседницы проступал все четче, и Елка уже почти разглядела свою визави, высокую, болезненно-красивую женщину в белом...
Но тут в её комнату кто-то вошел, и требующую абсолютной сосредоточенности беседу пришлось прервать. Оказалось, фрейлина видела, как невеста цесаревича проснулась, и тут же отправила сообщение Ники — он примчался радостный, и сразу же обрушил на Елку сентиментальный водопад, среди которого промелькнуло и зерно здравого смысла: императору было намного хуже, и он начал готовить бедняжку цесаревича к тому, что ему придётся царствовать не через много лет, а уже сейчас, немедленно. Царя мучил сильный горловой кашель, но теперь занятия будут каждый день, отец будет объяснять. У бедного Ники ото всего этого опадал по телу холодный страх — и так страшно, и так больно сердцу, что голова ничего не воспринимала.
Елка передала нить беседы целиком в руки Аликс — та обрадовалась, как ребенок! — и занялась ревизией своих знаний об эпохе последнего царя из династии Романовых. Их оказалось слишком много — и одновременно слишком мало. Слишком много легенд и мифов и слишком мало подробностей.
Ладно, коли так... Два пас — в прикупе чудеса, как сказано в одном романе.
Бой покажет.
7.
Эту ночь император вовсе не спал, к утру ему стало хуже, и всех слетевшихся в Ливадию великих князей, княгинь и княжон — у-у, воронье ненасытное! — собрали у него. Неофициально, но — прощались.
Елка — или все-таки Аликс? тело-то, никуда не денешься, таки её — окрепла достаточно, чтобы присутствовать. Её не стеснялись — родичи жениха считали, что она русским не владеет, а потому не сможет понять, что твориться вокруг. А вокруг творились интриги, и направлены они были против Николая — а значит, и против неё!
— Мой сын не способен править Россией! Он слаб и умом, и духом, — заявляла Мария Федоровна во весь голос. — Вчера он залез на крышу и кидался шишками в прохожих на улице! И это — царь? Нет, это не царь! Мы все погибнем с таким императором! Послушайте меня, я же ведь мать Ники и кому, как не матери, лучше всех знать своего сына? Вы хотите иметь на троне тряпичную куклу?
Её сразу же поддержали родственники — хором. И тут же, как черти из табакерки, полезли "претенденты на престол" — великая княгиня Мария Павловна из дома Мекленбург-Шверинского уже пихает к престолу своих отпрысков — Кирилла, Бориса или Андрея Владимировичей, сынов великого князя Владимира Александровича, третьего сына Александра II. Но их тут же оттерли в сторону, поскольку, во-первых, рождены от лютеранки, а во-вторых, есть кандидатуры и посерьезней: великий князь Николай Николаевич-младший, генерал-инспектор кавалерии — это для тех, кто повоинственней, ищущих твердой руки. И шестнадцатилетний великий князь Михаил Александрович, младший брат Николая — он-то легитимен во всем, кроме даты своего рождения. Ах, как жаль, что он родился младшим...
О Георгии, втором в линии наследования, не вспоминали вовсе. Неизлечимая болезнь обоих легких приковала среднего сына Александра III к горам Кавказа... В той, оставшейся далеко позади реальности, он скончался в девяносто девятом.
Но были и те, кому "тряпичная кукла" была выгодна. В первую очередь это были генерал-фельдцехмейстер, то есть "всея русской артиллерии начальник" великий князь Михаил Николаевич. Чаще проживающий на Лазурном Берегу, в прекрасной Франции, и поэтому зачастую заменяемый в обязанностях своим сыном, великим князем Сергеем Михайловичем, генерал-инспектором артиллерии и начальником Главного Артиллерийского Управления. В его функции, в частности, входили решение о том, какое орудие принять на вооружение, и распределение заказов. И, конечно же, генерал-адмирал, сиречь морской министр и главнокомандующий флотом. Великий князь Алексей Александрович.
Елка помнила, что после Цусимы "семь пудов августейшего мяса", как звали генерал-адмирала во флоте — за глаза, естественно! — вылетел с должности, как пробка из бутылки. Общественное мнение было настолько возмущено его казнокрадством, что не помог даже титул: ведь любая критика великих князей, как во внутриведомственной, так и в открытой печати, каралась по статье "оскорбление Величества и царствующей фамилии". Алексей Александрович "любил быстрых женщин и медленные корабли", и второе естественным образом вытекало из первого. Женщины стоили денег... а где же их больше, чем в военных заказах? Дамы Парижа, где генерал-адмирал "предпочитал проводить свои морские маневры", обходились России в один военный корабль ежегодно!
Помнила она и "снарядный голод" 1915 года, и высказывания ребят из родственного "Рарогу" военно-исторического клуба "Двуглавый Орел" о том, за какие взятки на вооружении принимались никуда не годные французские "Шнейдеры" вместо великолепных крупповских пушек, побеждавших на испытаниях, но проигрывавших конкурсы... В результате действий генерал-инспектора Россия имела "прекрасный балет и отвратительную артиллерию". Это в том смысле, что Кшесинская, ставшая постоянной пассией Сергея Михайловича, была, конечно, гениальной балериной — но ведь надо же и меру знать!
Таким вот, конечно, с "тряпичной куклой" дело иметь куда как выгодней...
Такие друзья похуже врагов будут!
Собираясь в гостиной первого этажа, Романовы, не смевшие никуда отлучаться из дворца, наспех жевали бутерброды, пили чай и молоко, приглушенно обсуждали острейшую новость сезона — "мозговую горячку" принцессы. Тут же вспомнили о связи её матери с мрачным фанатиком Давидом Штраусом, "богословом-рационалистом" из Тюбингена, "отклонения" её брата Санди... и — пошла писать губерния! "Злые языки — страшнее пистолета". И сам не очень-то, и невеста у него сумасшедшая...
8.
Елка теперь постоянно была занята — она спешила вспомнить то, что здесь узнать было НЕВОЗМОЖНО. Тело, надо сказать, ей — ИМ — досталось неплохое. Хотя Елке было безумно жаль своей фигуры, а ещё больше — тех пяти лет упорнейшего труда, что она потратила, её создавая. Сотни часов кровавого пота за каждый миллиметр её талии, бедер и груди... А уж чего ей стоила кожа... А волосы? А лицо? Здесь одними упражнениями было уже не обойтись! До хирургии, впрочем, она не добралась... Но и одно обучение у стилиста правильному макияжу стоило... Даже вспоминать не хотелось, сколько. И на что ей тогда пришлось пойти, чтобы эти деньги добыть — об этом помнить не хотелось тоже.
С другой стороны... как раз лицо она получила совершенно новое. И от старого оно отличалось, как "Феррари" от "Запорожца". В молодости — до приезда в Москву и пару лет после — лицо Е. Зелениной отпугивало не только привередливых "охотников за головами" из модельных агентств, первоначально привлеченных ростом под два метра и вполне приемлемыми "обводами" (тогда она ещё не превратила их в нечто потрясающее, однако же "вполне себе ничего" о них сказать можно было и в те времена), но даже самых озабоченных одноклассников и однокурсников... И теперь этот самый "правильный макияж для сложного лица" ей был просто не нужен!
Алиса Виктория и т.д., принцесса Гессен-Дармштадтская, была настоящей красавицей: высокая, тонкая, светловолосая, с яркими синими глазами, прекрасной кожей и тонкими чертами лица... Проблема заключалась в том, что пользоваться всеми этими достоинствами Аликс не умела категорически — если не считать её охоты на цесаревича. В общении же со всеми остальными... Вспомнить хоть оставшийся на скрижалях истории анекдотец. О большом декольте некой дамы. ТАК в Гессен — Дармштадте не носят. — А в России носят именно ТАК! Конечно, не факт, что ЭТИ изменения пойдут на пользу России и Александре Федоровне лично... в конце концов, в Марию-Антуанетту были влюблены все кавалеры Франции. И толку ей было с этого на Гревской-то площади?
Страницы специально заведенной тетрадки заполнялись быстро. Рецепты всего, что только можно использовать для сотворения красивой себя, и для того, чтобы оставаться такой как можно дольше. А вперемешку с масками, гелями, кремами, лосьонами и шампунями — схемы и детальные чертежи механизмов, которых этот мир ещё не видел... но должен был увидеть в ближайшие годы и десятилетия. При этом память Елки вела себя очень странно. Воспоминания о тренажерах были свежи настолько, будто она минуту назад закрыла дверь родной "Гармонии". То же самое — и с энциклопедиями, справочниками и пособиями: схемы и рисунки виделись, как наяву! Словно не годы назад она листала их у помешанного на оружии Археолога, а буквально только что поставила на полку!
Ещё время занимали офицеры первого батальона лейб-гвардии Преображенского полка, которым Ники командовал — Елка сразу по выздоровлении попросила жениха познакомить её с ними, поскольку она, дескать, должна узнать будущего супруга со всех сторон. "Будущий супруг" тут же растаял и потащил знакомиться. Николай очень любил армию — и на месте командира батальона, особенно батальона гвардейского, он был бы более чем уместен. Может быть, вытянул бы и полк. А уж со временем, набравшись опыта, так был бы способен и на большее. В конце концов, бывали в России генералы и похуже. И куда как похуже. Но — стать в двадцать шесть лет правителем грандиозной Империи, занимающей 1/6 часть суши? Несмотря на всю свою любовь, Аликс прекрасно видела недостатки своего суженного. Ну, а уж Елке-то знать их было положено по должности. И теперь обе они, заключенные в одно и то же тело, были навеки связаны с Николаем — в горе и в радости. До самого Ипатьевского дома — убереги, Господи!
Пока жених читал поступающие от министров доклады, Елка, выполняя предписания врача, гуляла по берегу, дышала морским воздухом и занималась физическими упражнениями. К обоюдному их с Аликс огорчению, Александра Федоровна не унаследовала от неё НИЧЕГО. Жаль. В каком же это романе герой попал в подобную переделку? Ах, да... И ведь выбрался Сокол!
А уж ей-то и вовсе грех жаловаться. По сравнению с ним, по крайней мере...
Конечно, рефлексы придется вырабатывать с нуля — так ведь и торопиться некуда.
Заодно совместные с гвардейцами разминки позволяли тренировать те навыки, которые Елка считала самыми важными для любой уважающей себя женщины. Аликс, страдавшей от острых приступов застенчивости и скромности, доходящих до полной нелюдимости, они были необходимы особенно. В конце концов, настоящая женщина и не должна пользоваться саблей, револьвером или винтовкой. Ножом — только в качестве столового прибора. Единственное, что она обязана уметь — так это превращать любого подвернувшегося мужчину в защитника, преданного до последней капли крови.
В том числе и поэтому столь различалось её отношение к великокняжеским родичам и Гвардии. Со сворой родичей принцесса держала себя в холодной недоступности, ни с кем — за о-очень редким исключением — не вступая в разговоры и высоко неся гордую голову, увенчанную короной рыже-золотых волос. В тире, паддоке или на фехтовальной дорожке, в обществе преображенцев, конвойцев и стрелков, она была совершенно иной — сияющие полночной синевой глаза, гибкая, как лоза, талия и подчеркнутая воротником-стойкой высокая сильная шея...
Времени ей было отпущено немного, внимания требовали сотни дел сразу, но то, что было, она тратила с максимальной пользой. И пусть на сон оставалось два или три часа в сутки, зато большинство офицеров отнеслись к ней с явной симпатией! Юные же корнеты, как и положено этому возрасту, пылкие не хуже мифических саламандр, начали бросать на неё байронические взгляды. Елка занесла их в актив и прочитала протестующей Аликс целую лекцию о правилах выживания женщины в мире мужчин.
В общем и целом Гвардия, особенно преображенцы Елке напоминали нечто хищное, но прекрасно выдрессированное и потому безопасное для владельца. Что-то вроде гончей своры или охотничьих соколов. Уставы, фрунт, лошади, спорт, балы, женщины, карты и вино — весь круг интересов блистательных офицеров старейшего из "старогвардейских" полков. Отличный материал для камикадзе: по приказу пойдут и бестрепетно погибнут. Но собственной инициативы — ни на грош: слишком уж жестки здесь были отбор и дрессура. Лично Елка считала, что это была довольно умеренная плата за абсолютную преданность династии. Весь XIX век из гвардейских полков вышибали "лейб-кампанские" привычки, ставшие неотъемлемой частью имперской политической жизни — от "потешных" войск, штыками расчистивших место на троне для Петра I, и до самого восстания декабристов. И вышибли, выплеснув вместе с водой и ребенка.
А диспутами по этому поводу можете заняться с призраками. Царевна Софья, малолетний государь Иоанн Антонович, Петр III и Павел I... Они-то найдут что сказать по поводу гвардии и её... инициативности.
У них ТАМ много чего накопилось!
9.
Утром двадцатого октября дыхание царя затруднилось, ему начали давать кислород. Около половины третьего он в третий раз причастился, вскоре начались легкие судороги, и около полудня Александр III, Император и Самодержец, муж и отец, отошел, оплакиваемый родными и близкими. Императрица — отныне вдовствующая! — с трудом высвободила ладонь из влажной руки мертвеца:
— Какая пустота вокруг, — простонала Мария Федоровна...
Императорский штандарт на дворце начал медленно спускаться, и пушки стоящих на рейде в Ялтинском заливе кораблей Черноморского Флота дали залп, казалось, сотрясший всю Россию — Император-Миротворец умер!
Вечером была панихида — в той же спальне, потом черным осенним вечером несли умершего из дворца в церковь, между двумя рядами преображенцев с факелами: треск бьющегося на ветру пламени, кровавые отблески на светлой стали граненых штыков... Жутко.
В душной от множества пылающих свечей и тесной от наплыва великих князей, княгинь и княжон дворцовой церкви, над алтарем и рядом с гробом покойного, должна была быть принесена присяга цесаревичу — уже как императору Николаю II — но Мария Федоровна, уже оправившаяся, отказалась дать клятву. Обращаясь ко всем Романовым, вдовствующая государыня вдруг заявила, что сын её править не способен, и даже и Александр III это признал, взяв с сына обещание через пять лет, когда Михаил достигнет двадцати одного года, ПЕРЕДАТЬ ЕМУ ТРОН.
— Ники, сказал он ему, ты и сам знаешь, что неспособен управлять страной. Да, так и сказал! — возвысила Гневная голос против поднявшегося ропота. — Обереги же, говорит, Россию от врагов и революций хотя бы до того времени, когда Мишке исполниться двадцать один год. Обещай клятвенно по доброй воле уступить престол брату! И МОЙ СЫН ПОКЛЯЛСЯ В ЭТОМ, — твердо закончила Мария Федоровна.
Ведьминым котлом вскипела свара — хоть святых вон неси. Затрещали языками "черногорские сороки" Милица и Стана, агитируя за "дядю Николашу", вновь высунулась Мария Павловна со своими Владимировичами... Но большинство Романовых, обступив Николая, поддержали царицу:
— Как это ни печально, но мать права. Откажись от престола сразу же, и пусть коронуется Мишка, а до его совершеннолетия регентство над ним отдадим твоей разумной матери...
Николай слабо оправдывался перед сородичами:
— Ну, какой же Мишка царь? Ему бы ещё только собак гонять! Отец и не требовал, чтобы я вручил ему престол сразу же... Покойный родитель просил меня царствовать хотя бы пять лет.
— Прекратите этот базар! — рыдала Мария Федоровна. — Боже, какая дикая ночь... Я не стану присягать тебе. Не стану!!!
За склокой никто не заметил, как забытая невеста сомнительного наследника, отступив к стене, скользнула вдоль неё к дверям. Она вышагнула из церкви, словно из бани вынырнула. Глубоко вдохнула, втянув свежую прохладу и рев моря внизу. Резко выдохнула:
— Гвардия, ко мне!
10.
С пушечным грохотом распахнулись двери в церковь. На пороге стояла высокая, ослепительно-синеглазая женщина. Вокруг толпились преображенцы и стрелки:
— Гвардия желает присягнуть своему Императору, — объявила Елка по-французски, быстрой улыбкой подбодрив жениха, и обвела брызжущим веселой боевой злостью взглядом застывших рядом с Николаем в дурном подобии немой сцены из "Ревизора" родственников.
Красавчик Сандро, великий князь Александр Михайлович, друг детства Ники и муж его младшей сестры Ксении, в очередной раз повествующий о том, как Ники отвел его в свою комнату, плакал на плече и признавался, что не готов быть царем, никогда не хотел быть им, ничего не понимает в делах правления и даже не имеет понятия, как разговаривать с министрами, в этот момент испытал нечто, раньше ему неведомое. Он не говорил об этом мгновении никогда и никому. И сам постарался забыть о том, как в ночь присяги "гессенская муха", улыбнувшись, подмигнула ему. Потому что от этой улыбки у считавшего себя совершенно бесстрашным великого князя вдоль хребта просквозил легион ледяных мурашек — словно кто-то прошелся по его могиле...
Сцена не затянулась. Уже подходили целовать икону офицеры верного своему командиру батальона, за ними толпились стрелки, лейб-казаки и дворцовые гренадеры...
Но все Романовы, присутствовавшие на присяге, запомнили этот момент навсегда.
11.
На следующий день в десять утра в той же дворцовой церкви совершилось "миропомазание" Алисы Гессенской. Духовник дворца в своей речи, обмолвившись, назвал её "даромшматской" принцессой, оговорка тут же была подхвачена, и вскоре стала известна в кругу высшей аристократии не хуже прозвища "гессенская муха". После службы Аликс, Мария Федоровна и Николай причастились, причем принцесса проявила поразительный прогресс в русском языке — она говорила на нем с сильным английским акцентом, но уже очень внятно и вполне бегло.
Когда семейство вернулось во дворец, новый царь Николай II издал свой первый императорский указ, который провозглашал новую веру, новый титул и новое имя Алисы Виктории Елены Луизы Беатрисы, принцессы Гессен-Дармштадтской. Внучка королевы Виктории, лютеранка стала "православной великой княгиней Александрой Федоровной".
Весь остаток дня отняли ответы на сочувственные телеграммы — Ники желал непременно писать их в обществе своего "Солнышка". Аликс с удовольствием занялась этим бессмысленным занятием, Елка же продолжала собирать в копилку бесценные технические знания. Впрочем, уже не только технические.
Как она где-то когда-то читала, все военное планирование укладывается в пирамиду из пяти элементов: политика — стратегия — ведение операций — тактика — техника. И влияние идет как сверху вниз — от преследуемых политиками целей через стратегические планы к планам операций, тактическим боям и потребной для них технике (впрочем, "технику" можно расшифровать и как "рефлексы" — в смысле навыков отдельного бойца) — так и снизу вверх. Например, как бездымный порох изменил технику артиллерийской стрельбы... А, кстати, вот и идея вынырнула — гаубичная стрельба с закрытых позиций. Где же это... Шпион Коп, вот! Южная Африка, Бурская война... В России это, кажется, освоили после русско-японской... Проклятие! Ведь все же было под рукой, чего стоило читать тщательнее, запоминать лучше!..
"Знала бы где упасть, соломки бы подстелила?"
"Знал бы прикуп — жил бы в Сочи. Не отвлекайся, принцесса, наш Ники должен оставаться только нашим"
"Поучите рыбу плавать!" — и в голову Елке полетел, гремя цепью, могучий блок информации, оформленный под инкунабулу — история знакомства Николая, тогда шестнадцатилетнего, с двенадцатилетней Алисой, младшей сестрой выходившей за его дядю Сергея Александровича принцессы Эллы Гессенской, в крещении — Елизаветы Федоровны. И последующие десять лет неустанной борьбы за лучший приз в мире. И эта борьба, несмотря на сначала симпатию, а потом и любовь к ней цесаревича, была очень нелегкой — против были русские аристократы и царь, против был и германский кайзер! Но Аликс — не без помощи бабушки Виктории, естественно — сумела выиграть эту партию: графиня Елена Парижская, дочь претендента на престол Франции от династии Бурбонов, могла удавиться от зависти вместе со всеми дочерями герцога Коннаутского, принцессой Вюртембергской и юной греческой королевной, двоюродной сестрой счастливого жениха.
"Снимаю шляпу, мейстра. Но все же не отвлекайся, ладно?"
12.
Следующие два дня Ники и Аликс только и делали, что отписывались от туч телеграмм — но император обязательно урывал время, чтобы проехаться с ней верхом или немного пострелять в тире: Николай был великолепным стрелком и отличным наездником. И его очень-очень радовало, что принцесса, следуя принципу "делить интересы мужа", втайне брала уроки стрельбы.
Оставаясь одна, "православная великая княгиня Александра Федоровна" разительно менялась, превращаясь из довольно удачного подражания принцессе Диане с легким акцентом Мерилин Монро в нечто прямо противоположное. Работа предстояла грандиозная, времени не хватало катастрофически... Посему каждая минута, проведенная без дела, виделась ей преступлением против человечества.
Подходящий помаленьку к концу XIX век прошелся по стране, как Мамай, оставив после себя груды нерешенных проблем, спутавшихся в невероятной сложности клубок. А многие проблемы начались и еще раньше — с Петра III... Петра I... а то и с царя Алексея Михайловича, совершенно незаслуженно прозванного "Тишайшим". И всякая попытка их разрешения упиралась в невероятной силы сопротивление абсолютно всех слоев общества, напрочь отучившихся находить компромиссы между своими желаниями и чужими возможностями. А годик сейчас стоял еще не восемнадцатый, так что разрубить этот гордиев узел вместе с головами вредоносных и вороватых чиновников — бюрократов, отстаивавших замшелую старину ретроградов и консерваторов и ратовавших за совершенно чуждый России путь либералов было невозможно. Да и не очень-то хотелось. Все же русские люди, это во-первых. А во-вторых...
Насчет великих потрясений и великой России Столыпин был-таки прав, хотя во многом другом он ошибался. Масштабное головотяпство — что-нибудь в духе Больших Процессов или еще более одиозной "Ночи Длинных Ножей" — при нынешней политической ситуации было Империи строго противопоказано.
И голова пухла от забот — что важнее, земельная реформа, церковная реформа, реформа образования? Может быть, судебная? Специальных и секретных служб? Не говоря уже о военной, которая нужна была "еще вчера", и промышленной, назревшей еще острее! И болело сердце от ощущения неостановимо утекающего времени.
Секунды текли, как вода сквозь пальцы, застывая на лету и ваяя из неограниченного в своих возможностях настоящего застывший каменный монолит.
Сталагмит по имени "прошлое".
ГЛАВА ВТОРАЯ
1.
Организация похорон задерживалась, и тело умершего царя вынуждено было ждать, пока в Москве и Петербурге всё уладят — минимум неделю. Брачная церемония, вначале запланированная на весну следующего, 1895-го, года, была ускорена по настоянию Николая, и теперь семейство расколол новый спор: сам Ники, вдовствующая императрица, братья — Михайловичи, сыновья великого князя Михаила, приходившегося новому императору двоюродным дедом, и некоторые другие — включая, конечно, и Александру — считали, что лучше всего сделать свадьбу в Ливадии. Спокойно, тихо, пока тело старого Императора ещё находиться здесь и душа его витает под крышей дома, благословляя молодых. Дядья же Николая, четверо братьев умершего царя — независимые личности с сильным характером и большим влиянием в семье — считали, что брачная церемония племянника является, помимо прочего, слишком значительным национальным событием, чтобы проводить его конфиденциально, только в семейном кругу.
Для Ники это означало, что ещё не менее месяца для Аликс будут только короткие свободные минуты урывками, между приемом траурных депутаций и представлением министров.
Для Елки и Аликс это означало, что на всех приемах и представлениях, заседаниях и прочих правительственных мероприятиях она присутствовать не сможет. А между тем Николай настолько легко поддавался влиянию чужого авторитета, что иногда приходила в ужас даже безумно влюбленная в него Аликс. И особенно сильно на него влияли люди высокого роста — такие, как все четыре дядюшки (Николай удался не в породу — был малоросл и щупловат), Победоносцев, Плеве, Витте... Или — она сама. Тело Аликс было ниже, чем те сто восемьдесят пять сантиметров, которые остались сто лет тому вперед, но над ста шестьюдесятью восемью сантиметрами роста Императора царица возвышалась на голову.
"Нельзя допускать к нашему флюгеру чужого ветра", как образно выразилась Елка. Аликс отругала её за форму — и действительно, не стоит так об императоре — но полностью согласилась с содержанием.
Что ж, карты сданы... и настало время перейти Рубикон.
2.
Бой был дан — и бой был выигран. И, что самое поразительное — обошлось без "открытого забрала"! Елка-Аликс даже не присутствовала! Дядья были посрамлены, а Николай, впервые выстоявший в открытом противостоянии с ними, осыпал свое "Солнышко" градом радостных поцелуев и побежал отдавать приказы. "Солнышку" же, после того, как Аликс закончила радоваться, а Елка — поражаться волевому порыву молодого императора, пришлось думать о последствиях. Дяди у Ники — на подбор, глянешь — залюбуешься. Владимир, Сергей, Алексей, Павел...
Владимир — командующий войсками Гвардии в Петербургском Военном Округе.
Сергей — московский генерал-губернатор, командующий войсками Московского ВО.
Алексей — генерал-адмирал, морской министр.
Павел — тридцатичетырехлетний "веселый вдовец": его жена, великая княгиня Александра Георгиевна, умерла в 1891 году вторыми родами. На фоне своих родственников кажется безобидным. Бонвиван и жуир, дамский угодник и весельчак. Любитель оперы, меценат... обычный светский мотылек. Впоследствии прославится морганатическим браком. И доверять ему не стоит — как и любому другому из этой "стаи товарищей".
А ещё нельзя, никогда нельзя забывать Николая Николаевича-младшего, генерал-инспектора кавалерии, и Сергея Михайловича, начальника ГАУ. Эти пятеро, если сумеют договориться между собой, могут устроить военный переворот в любой момент, когда у них возникнет такое желание. И мигнуть не успеешь, как придется оплакивать мужа, умершего от апоплексического удара табакеркой в висок или "геморроидальных колик"...
При этом все пятеро вредны, вредны объективно — нельзя ждать какой бы то ни было эффективности от людей, любая критика которых рассматривается через призму "Уложения о Наказаниях". Если, конечно, у вас под рукой нет аппарата тотального контроля и соответствующего карательного механизма — но Сталин создавал свою систему двенадцать лет, прежде чем пустить её в ход в 1936-м. И сразу же после его смерти номенклатура демонтировала "революционную бритву", сохранив только тотальный контроль — что замедлило падение Советского Союза, но не смогло его предотвратить.
Вот — мысль. Все проблемы стукачества и системы тотального контроля в СССР происходили именно от этого — критиковать какие-либо шаги начальства, прошлые, настоящие или планируемые, было для подчиненных невозможно. Так и представляешь себе Жукова году так в 1933-м, публикующего в каком-нибудь журнале статью с критикой стратегии Тухачевского в польской войне... А уж как терзались из-за подобного преподаватели в военных училищах и академиях!
И — самое главное... Таких вот, никому и никак не подотчетных, без стукачей и прочих прелестей "полицейского государства" невозможно вовремя сменить — тогда, когда они ещё делают только первые шаги по тропе гибельной глупости или прямой измены. "Что это, глупость или измена?"... Черт, откуда же это? Что-то из времен Четвертой Думы, уже во время войны, когда общественные следствия по поводу причин поражений на фронтах начались. Тогда этот вопрос разрешить не удалось — а потом пришел товарищ Сталин и разрешил его однозначно и навсегда. Но товарищ Сталин был гением, у него было двенадцать лет на подготовку и ещё пять — на собственно чистку, и все равно случился сначала сорок первый, а потом и сорок второй годы.
У Елки и Аликс двенадцати лет не было. У них, черт бы все это побрал, не было и двенадцати месяцев. Сломать свору великих князей необходимо было не просто быстро, а очень быстро — покуда они не сломали шею ей. А одновременно ещё необходимо сломать шею Витте... пожалуй, вместе с Победоносцевым — этот ретроград будет протестовать против любых реформ. А значит, если потребуется удушить какого-нибудь реформатора... Уж в этом-то на него можно опереться.
3.
Церемония бракосочетания была чисто семейной... Но учитывая, сколько собралось родственников, их титулы и наряды, назвать её скромной язык не поворачивался. Николай был счастлив беспредельно, Аликс почти так же. Елка завидовала черно-белой, как зебра, завистью и молча злилась.
Её брак, первый и единственный, оказался абсолютной катастрофой — и предсказать это можно было с первой минуты знакомства. Будь она чуть поумнее... Тогда, после первой успешно сданной сессии вчерашняя провинциалка, ощутив себя полноправной жительницей Большого Города, пустилась во все тяжкие. Шпилька в пятнадцать сэмэ, стоящие дыбом волосы непонятного, но очень яркого цвета, одета по последней "хранцузской" моде с китайского рынка — там же куплена краска для волос и косметика, которой она тогда изводила килограмма по полтора в день... Ощутив себя "жар-птицей", Елка начала тусоваться и клубиться, посещать перформансы и выставки... И тут же нарвалась на огненного авангардиста, харизматического лидера нового направления в живописи, скульптуре и музыке одновременно, непризнанного гения кувалды, пульверизатора и электрогитары. Они расписались через шесть недель буйного романа, расцветшего в тот момент, когда после концерта, в котором участвовала и группа Гения, подруга протащила её за кулисы, и они взглянули друг другу в глаза. Вернее, в глаза глядела она... а он — на её кожаную мини-мини-юбку, прикрывавшую не больше, чем не особо широкий ремень.
Вскоре после ЗАГСа гений повернулся к Елке своим истинным лицом, сохранив от былого только первую букву. "Г." менял вокалисток, как перчатки, пил, как губка, во хмелю впадал в буйство, группа трещала по швам от водки, травы, колес и порошка, склок и патологической неспособности отличить си-бемоль от до-мажор...
Развод выпил ванну крови и сжег миллиард нервных клеток.
Зато, повертевшись среди "людей искусства", в кругах, близких к сливкам художественной интеллигенции, элите культурного слоя и культуре элиты, Елка сделала вывод, впоследствии полностью подтвердившийся. Если она хочет остаться женщиной, то с этим самым... авангардом культуры лучше не встречаться — потому что настоящих мужчин там нет и быть не может.
Больные люди, выродки... сумасшедшие. И те, кто старательно им подражает — по глупости или из корысти... Ведь быть в "авангарде" модно. И выгодно. "Художник", ваяющий, снимающий, рисующий... или, скажем, собирающий свои фекалии в стеклянные банки и выставляющий их в лучших галереях... Он получает заказы и приглашения на те самые выставки и перформансы. И, конечно же, гранты. От "гуманитарных фондов" и прочей якобы неправительственной шушеры. Поскольку "быдло" ну никак не желает "понимать" его высокое искусство и платить за него напрочь отказывается.
Это ещё слава Богу, что от урагана увеселений и страстей не пострадала учеба: если бы она не так старалась в первом семестре... то после практически полностью пропущенного второго вылетела бы из института, как пробка из бутылки.
И никогда не обрела бы своего пути. Своего ДАО.
Впрочем, можно считать, что это путь — в лице одного из однокурсников — нашел её. Однокурсник увлеченно играл в эльфов. Хотя и не до такой степени, чтобы всерьез считать эльфом себя. А ещё у него была замечательная во всех отношениях мама. В свои сорок с небольшим выглядела она едва-едва на тридцать... и намеревалась оставаться такой в ближайшие лет десять.
И пока её сын объяснял Елке тонкости пользования резиновым кистенем, парными тесаками, выпиленными из задних частей лыж — передние, с рогами, пошли на изготовление арбалета — и текстолитовым полуторником, его мама дала ей несколько уроков, гораздо более полезных в жизни Настоящей Женщины. Как ходить на шестидюймовой шпильке... ежедневно ухаживать за собой и не разориться на этом... покупать модную и качественную одежду на те гроши, что у неё были... выбрать, что носить, а что — нельзя...
И как и почему необходимо работать над собой. Постоянно. Не останавливаясь.
Идеала нет. Но стремиться к нему необходимо.
4.
Эльф был хорошим мальчиком. Красивым, мужественным... умным.
Но все же — именно мальчиком.
Повстречавшись на одной из игрушек с тридцатилетним Реконструктором, Елена поняла разницу. И сделала все, чтобы её расставание с ролевым движением и Эльфом прошло мирно и по-дружески.
После Реконструктора — расставание с которым вовсе не стало разрывом с движением и отказом от исторического фехтования — в её жизни был некий Черный Археолог и экспедиции на Смоленщину, где её парень с двумя товарищами по партии искал оружие по заданию этой самой партии. Потом были некто "М.", её Вторая Большая Ошибка, и Бизнесмен, Ветеран, Рокер... Или сначала был Парашютист, и уже потом — Рокер? Разочаровавшись во всех видах художественной интеллигенции оптом, Елка в своих увлечениях искала Настоящих Мужчин. И, как правило, находила. И даже немного больше, чем рассчитывала. Из третьей поисковой экспедиции она привезла не только два немецких штыка и сильно проржавевший "Вальтер П-38", но и длинный осколочный шрам от разорвавшейся у приятеля почти в руках итальянской гранаты. И это ещё слава богу, что граната оказалась итальянским барахлом, а не "лимонкой"! Бывали и ещё случаи — вспомнить хотя бы тот роскошный перелом ключицы, который обеспечил ей выкованный из сплющенного трамвайного поручня двуручник какого-то гоблина...
5.
Если бы Елка смотрела на первую брачную ночь Аликс со стороны, то она показалась бы ей совершенно неинтересной. Банальной, скучной... и ещё полсотни синонимов к определению "тоска зеленая".
В свое время, готовясь к охоте на "богатенького мистера Тошонадо", Елена Зеленина просмотрела, наверное, несколько сотен... фильмов. В основном американских, благодаря близкому родству с Голливудом почти заслуживающих наименование "художественных", и "северных", немецких и шведских, прославившихся своей прямолинейностью и практическим подходом к действию. Русский порнофильм она посмотрела только один. И только один раз. Когда в советские времена заграницу изображали прибалты на фоне своих прибалтских городов, то это смотреть, особенно сейчас, просто немного грустно. А вот потуги неведомого порнографа снять "не хуже ихнего", нанимая при этом вокзальных проституток и снимая их в интерьере дешевого клоповника вызывают только одно желание — поймать этого х... художника... от слова "худо"... и засунуть ему... куда-нибудь... самый большой объектив от самой большой кинокамеры.
Ещё Елка активно посещала порносайты и собирала то, что особо застенчивые личности именуют "эротической литературой". Ведь даже в самом тупом и "спермотоксикозном" рассказике, переполненном тестостероном и грамматическими ошибками, можно найти... нечто. Отражение кусочка мужской души. Конечно, вполне может быть, что это душа только данного конкретного извращенца...
А возможно и нет. Может, о ТАКОМ мечтает каждый — включая и вожделенного "мистера Тошонадо"? Как узнать-то? Подойти и спросить, что ли? Ага, хор-рошая идея. От слова "хоррор"... У Елки на уяснение того, что НА САМОМ ДЕЛЕ хочет большинство мужчин, ушло года полтора, не меньше.
И теперь эти сведения получили иное, высшее назначение. Елена предоставила в распоряжение Аликс весь свой опыт — как теорию, скачанную из сети и подсмотренную на экране, так и практику, выработанную пятью годами погони за синей птицей счастья. Ники ведь наверняка многому научился от своей "Малечки" и во время "образовательной" поездки на Восток!
Ага.
Мечтать не вредно.
Аликс внимательно изучила все, что только смогла вспомнить Елка. А потом заявила, что, во-первых, все это ужасно безнравственно, а местами и тошнотворно. Особенно — эта французская гадость, начинающаяся на "м". И ничего подобного она делать не собирается.
А во-вторых... Как это Елке могло в голову прийти, а? Она же вроде изучала психологию? Первое, что подумает Ники, если она ему покажет нечто в этом роде, это...
"Ну, в этом состоянии он вообще ни о чем думать не сможет"
"Не сомневаюсь. Однако ПОСЛЕ он думать все же начнет. И что же он подумает, а? Угадай с трех раз"
"М-мда. Об этом я как-то не подумала. У нас ТАМ это... ну, как я всему научилась"
"А здесь этой вашей порнографии нет. И как бы я ему это объясняла?"
6.
А главное — основой этого брака была ЛЮБОВЬ.
Все же остальное... В лучшем случае — только совершенно необязательный гарнир.
Из постели новобрачные вылезли уже поздно вечером следующего дня, вымотанные до предела, но страшно довольные друг другом. Аликс, несмотря на некоторые болезненные ощущения, была счастлива, счастлива, счастлива! Елка терзалась и завидовала. Такая любовь... Это было действительно Чувство — с большой буквы.
Ей вот такого не досталось...
После плотного свадебного завтрака рассматривали подарки ото всей семьи и особо приближенных к особе. Некоторым диссонансом на фоне драгоценностей, картин и сервизов выглядела пара простых по внешности, но великолепно сделанных револьверов "Смит & Вессон", преподнесенных молодой офицерами Лейб-гвардии Стрелкового батальона. Елка только что не облизывалась на вороненые стволы, настолько её восхитила идея прилагающегося переделочного комплекта: в случае необходимости узел ствола и барабана отделялся, заменяясь одним стволом с единственной каморой под 5,6-мм патрон бокового огня. И из револьвера получался целевой пистолет. Точность боя у сработанных лучшими мастерами Тулы револьверов-пистолетов была совершенно исключительной! Этакое чудо, наверняка изготовленное по специальному заказу... Интересно, кто это здесь такой догадливый?
Следующим утром молодожены с ввалившимися, лихорадочно сияющими глазами сели отвечать на новые телеграммы, уже поздравительные. Аликс и Ники наслаждались, а Елка обдумывала пришедшую ей ночью идею. Точнее, вспомнившуюся и развитую — Аликс ночью была так... ну, очень. Хлеставшие из её распахнутого сознания эмоции были настолько сильны, что приходилось отвлекаться, пересказывая что-нибудь самой себе, запершись в максимально изолированном отсеке их общего с Аликс мозга. И попалась Елене под руку одна книга, прочитанная незадолго до... отбытия.
7.
Прервав обсуждение очередной телеграммы, новобрачная призналась молодому, что её очень беспокоит проблема безопасности. В России очень много этих ужасных нигилистов, помешанных на цареубийстве. И среди них очень много женщин. Из шести с лишним сотен бомбистов 70-х — 80-х годов сто семьдесят восемь — женщины! И большинство из них происходят из образованных кругов общества... а некоторые принадлежат даже к высшей аристократии!
А мужчины обращают на женщин куда меньше внимания. В том смысле, что даже полные параноиды вряд ли будут подозревать даму в том, что она намерена совершить что-нибудь... ЭДАКОЕ. Вроде покушения на цареубийство. А ведь револьвер в руках женщины столь же опасен, как и в руках мужчины. Недаром говорят, что Господь создал всех людей разными, а Сэм Кольт уравнял их! Так что же помешает какой-нибудь помешанной вроде этой, как её, Веры Засулич, пронести на бал или заседание благотворительного комитета револьвер или бомбу? Посему императрице и — в будущем — великим княжнам (когда они появятся и достаточно повзрослеют) нужна специальная охрана.
По имеющемуся штату при дворе состояли: обер-гофмейстерина, начальствующая надо всеми придворными дамами и девицами и представляющая императрице получивших аудиенцию персон и делегации, гофмейстерина, заведующая канцелярией императриц и великих княгинь и отвечающая за их повседневную деятельность, и тридцать шесть фрейлин Двора Его Императорского Величества.
Дамы и девицы, носившие звания камер-фрейлин (их было пять) и статс-дам (двенадцать) Двора ЕИВ, не несли никаких обязанностей при дворе и появлялись там только в торжественных случаях, многие фрейлины также проживали в городе, бывая во дворце только по делам службы. Кроме Большого Двора царствующего Императора существовали ещё "малые" дворы членов императорской фамилии, главным из которых был двор вдовствующей императрицы. При этих дворах также состояли фрейлины.
Кроме того, множеству девиц фрейлинский шифр был присвоен вообще вне штата — жалования фрейлинам не платили, честь службы при дворе и возможность свести близкое знакомство с членами Императорской Фамилии являлись вполне достаточным вознаграждением. Именно поэтому к сегодняшнему дню из двухсот тридцати восьми придворных дам фрейлинами являлись двести девятнадцать.
Если превратить эти почетные звания в чины, расставив их по клеточкам "Табели о рангах", то носящие их станут служащими Короны. Со всеми правами и обязанностями таковых. Тогда можно будет отобрать несколько десятков девушек из дворянских семейств — но не высшей "ясновельможной" аристократии, а мелкопоместного или вовсе служилого провинциального дворянства, никак не связанного с блистательными кланами Северной Пальмиры — и превратить их во фрейлин нового образца. В обязанности которых должно будет входить не только украшение дворцовых увеселений и обслуживание императриц, великих княгинь и княжон, но ещё и их охрана.
Набрать в провинции две — три сотни дворянок в возрасте семнадцати — восемнадцати лет, незамужних, физически и умственно развитых, с привлекательной внешностью и достаточно целеустремленных, чтобы понимать открывшиеся перед ними перспективы. Отбор из добровольцев, непременно конкурсный и непременно гласный — такая предварительная реклама, чтобы к следующему году девчонки готовились уже ЗАРАНЕЕ.
Все, прошедшие отсев, станут, скажем, младшими фрейлинами... или как-то так... В любом случае — чин, аналогичный армейскому подпоручику, кавалерийскому корнету или губернскому секретарю, XII ранг "Табели". И получают направление в специальное училище. После выпуска из которого...
Те, кто пройдут подготовку на "отлично", или, как здесь выражаются, "выпущены по первому разряду"... Будут произведены во фрейлины — армейский поручик, корнет гвардейской кавалерии или коллежский секретарь, X ранг — и распределены по фрейлинским. Которых, согласно первоисточнику, должно быть четыре: Гиацинтовая, Розовая, Сиреневая и Фиалковая. Постоянное дежурство, три смены по восемь часов и одна группа в резерве...
Следующие чины — обер-фрейлина (IX ранг) и лейб-фрейлина (VIII ранг), производство не связано с должностями, кроме лейб-фрейлин, которые могут быть назначены инструкторами фрейлинской школы. Командуют фрейлинскими гоф-дамы (VII ранг), старшая гоф-дама (VI ранг — полковник) возглавляет Школу, ещё одна старшая гоф-дама является заместительницей гофмейстерины (IV ранг — генерал-майор, контр-адмирал или действительный статский советник), которая, как и обер-гофмейстерина (III ранг — генерал-лейтенант, вице-адмирал или тайный советник) сохраняет свои нынешние должность и круг обязанностей.
А тех, кто до первого разряда не дотянет, можно использовать... по-другому. К примеру... Впоследствии, когда система привьется, для подготовки будущих фрейлин будет создан какой-нибудь женский аналог кадетского корпуса. Или, даже лучше того, сиротский приют! Пансион для дочерей погибших воинов или что-то такое. И вот туда — тех, кто не пройдет во фрейлины.
А ещё их можно пристраивать на малые чиновные посты в министерствах и ведомствах. Особенно — в военном и военно-морском ведомствах, где многие посты занимаются офицерами. Которых, вообще-то, государство растило и обучало совершенно для других целей.
8.
Вначале Ники оставался равнодушен к идее, даже более того — она ему активно не понравилась. Ему вообще не нравились какие бы то ни было перемены, поскольку любая из них предполагала борьбу мнений. А именно борьбы мнений Николай боялся более всего, поскольку в любом споре обе стороны взывали к нему, требуя принять ОПРЕДЕЛЕННОЕ решение. Не то, чтобы уровень интеллекта царя совершенно не позволял ему разбираться в вопросах государственного управления — совсем нет. Скорее даже наоборот. Проблему он видел со всех сторон, все плюсы и минусы... И вот это многогранное зрение позволяло видеть, что КАЖДОЕ решение из ему предложенных принесет СВОЮ пользу. Ради которой придется чем-то пожертвовать. Эти плюсы и минусы, невыгоды и преимущества... выбор между ними был невыносимо мучителен — сомнения в его верности постоянно отравляли душу, разъедая уверенность в правильности пути. И поскольку воля Ники была слишком слаба, чтобы настаивать на своем (или чьем бы то ни было) мнении в споре, а ответственность перед Богом давила страшным грузом абсолютной ответственности... И, как следствие, абсолютной вины... которой император, естественно, постоянно стремился избежать... Постольку любое решение он принимал под давлением — и давление в противоположную сторону тут же прогибало государя обратно. Николай менял точку зрения с ужасающей легкостью. Именно эта его черта, вероятно, и вызывала основное недовольство сначала служивших Империи, а потом и её подданных.
Император может быть кем угодно — кровожадным маньяком, безумцем, просто дураком. Примеров в истории, как русской, так и мировой, тьма — начиная с Нерона и заканчивая Петром I, спорно прозванным "Великим", и Александром II, фактически спустившим в унитаз все результаты войны 1877 года. Он не имеет права лишь быть слабым — и этому также есть примеры. Вспомним французского Людовика XVI — и чем он кончил. Николай II был ещё более наглядным примером.
Вначале слабость распознают ближние — и начинают её использовать. В своих интересах, разумеется. Это самое использование порождает колебания внутренней политики и огромные злоупотребления, эти два фактора начинают расшатывать государственный аппарат и, в конце концов, приводят его к крушению.
Это к вопросу о курице и яйце и роли личности в истории.
9.
Николай сопротивлялся недолго — Аликс умело обрушила на него град поцелуев, и размякший император тут же подписал указ о внесении соответствующих изменений в Табель о рангах и вызвал к себе министра двора графа Воронцова-Дашкова, известив его о намерении организовать специальную фрейлинскую службу, необходимости выделить из Министерства Двора соответствующие этой задаче средства и внести соответствующие изменения в "Табель о рангах".
Министр пытался спорить и возражать, но был быстро сломлен и приведен к молчанию. А что ещё ему оставалось? К тому же, и изменения были не особенно велики — а в способность "служилых фрейлин" к исполнению обязанностей телохранительниц он вообще не поверил. Так, каприз Императрицы... Скоро она в этом разочаруется.
В каждой из главных фрейлинских первоисточник предписывает иметь по четыре фрейлины. Для начала определенности уже достаточно. Потом, по опыту, может, будет пять — шесть, а то и восемь. Это уж как пойдет. Гоф-дама — подполковник, первоначально просто выбранная из женщин с огромным жизненным опытом, впоследствии — выслужившаяся из девиц. Пятая фрейлинская — сколько-то пти-фрейлин, какое-то количество дам, опытных во всех отношениях, в чине камер-фрейлин и должности "инструкторов по женским наукам", и старшая гоф-дама... Елка решила присвоить ей имя Лилейной. Поскольку её эмблемой будет цветок лилии.
Все обучение, необходимое для работы телохранителем, младшие фрейлины будут проходить вместе с пажами на полигонах Офицерской Стрелковой Школы — которую, кстати, стоит вернуть в Царское Село, где она и была основана в первый раз в 1857 году — под руководством инструкторов этой школы. Плюс обучение "общим наукам" по программе обычных женских гимназий.
Эмблемы фрейлинских — художественно скомпонованные с шифром лилии, гиацинты, розы, сирень или фиалки — помещаются на шифре и являются единственным отличием этих "служилых фрейлин" от почетных фрейлин и камер-фрейлин, шифр которых цветами не украшен, а звание по-прежнему является только лишь почетным отличием, но не чином "Табели".
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
1.
Выехали через две недели после кончины Александра. Казаки и стрелки, чередуясь, донесли гроб от ливадийской церкви до ялтинской пристани, на шканцах крейсера "Память Меркурия" под тентом из бело-голубого Андреевского флага везли мертвого императора вдоль крымских берегов. Шторм, как будто почтивший свадьбу, возобновился, сильно качало.
Александра Федоровна, проявив, по мнению большинства новых родственников, совершенно неуместную любознательность, облазала весь корабль, познакомилась со всеми офицерами и поразительно быстро и подробно освоилась в корабельном быту. И выучила множество цифр, не имеющих для неё никакого смысла. ПОКА не имеющих.
"Память Меркурия", единственный числящийся в составе Черноморского Флота крейсер, по-настоящему крейсером не является. Пароход Доброфлота "Ярославль", построенный в 1882 году во Франции, мог миновать Босфор только безоружным. В Севастополе он получил вооружение: шесть 152/28-мм орудий образца 1877 года (устаревших уже на два поколения — в 1885 году на вооружение приняты шестидюймовки Бринка в 35 калибров, а в 92-м — скорострелки Канэ) и четыре 107/20-мм пушки. Установленные на морские лафеты полевые орудия, 4,2-дюймовые батарейные пушки образца 1877 года. Ещё восемь малокалиберных пушек, четыре поворотных торпедных аппарата и возможность взять вперегруз до 180 мин. Англичане называли подобные корабли "armed merchant cruisers". В русской терминологии — "вспомогательные крейсера", ВСКР.
Елка не слишком интересовалась паровым до-дредноутным флотом. Он не входил в сферу её интересов как историка, и ни один из её парней этим особо не увлекался. Вероятно, потому, что за всю эпоху парового броненосного флота Российские ВМС дали только одно генеральное морское сражение — в Цусимском проливе. Конечно, ЭТУ битву пытались переиграть неоднократно — хотя бы виртуально, если уж не вышло в реальности — но никаких подробностей её память не сохранила, кроме общего итога: победа Японии висела на тончайшем волоске совершенно дикого совпадения случайностей, которую иначе, как благоволением их Богов, объяснить было невозможно.
Вот и ещё одна проблема, чтоб её черти забрали! До "Дня Марии" — девять лет с копейками. И как прикажете его предотвращать, милостивые государи и государыни, если во флотских делах пока ни уха ни рыла, а к тому времени, когда подкуешься — учитывая сверхострую занятость всем на свете — будет уже слишком поздно предпринимать какие-либо решительные шаги?
"Ты же говорила, что у японцев нет шансов?"
"Я говорила, что им сопутствовала совершенно поразительная удача — и нет никаких гарантий, что она не будет им сопутствовать и в этом... мире"
"Ну, с русской армией им не равняться. Даже если со флотом случится все то же, то на суше мы их разнесем вдребезги"
"Мне бы твою уверенность"
2.
В Севастополе крейсер встретили все корабли Черноморского Флота, прекрасно изученные Елкой по имевшемся на борту корабля военно-морским справочникам. В составе ЧФ числись пять броненосцев. И все они имели устаревшую барбетную схему размещения орудий главного калибра.
Барбет, как ей тут же разъяснили, практически есть военно-морской аналог артиллерийского капонира, только не из земли или там кирпича, а из металла. Установленное на палубе немалой толщины кольцо из броневой стали — "чаще всего компаунд — брони. Едва только появилась гарвеевская "цементированная" стальная броня, на треть прочнее "компаунда", барбетные броненосцы из моды вышли", как поспешил уточнить присутствовавший тут же Сандро. Внутри кольца размещаются сами орудия, механизмы наведения, механизмы подачи боезапаса и прислуга. Именно из-за уязвимости последней барбетные броненосцы и уступают место броненосцам с башнями.
Эти, а также и все последующие и предыдущие тонкости военно-морского дела были охотно объяснены молодой и очень красивой императрице офицерами крейсера. С этакой снисходительной ноткой. Конечно, она была царицей и очаровательной женщиной... Вот именно — женщиной!
Клятские "три К"! Елка феминизмом не страдала — Россия для этого заблуждения страна вообще мало приспособленная. Поскольку за восемьдесят лет советской власти все же выросло несколько поколений женщин, ДЕЙСТВИТЕЛЬНО имевших равные с мужчинами права. Включая право стрелять в живых людей из снайперской винтовки, пилотировать ночной бомбардировщик или даже истребитель, и лечь с гранатами под танк, если того потребует Родина. И именно поэтому Елку просто выводило из себя свойственное ЭТОЙ эпохе абсолютно серьезное обсуждение того, нужно ли женщинам образование — не высшее или среднее, а вообще образование. Какое бы то ни было!
Одной из любимых тем Елки — как студентки и, позднее, аспирантки, активистки реконструкторского клуба и фанатичной поклонницы фэнтези, был культ Великой Матери. И конечно, живя в свое время в своей стране, она не могла не знать кое-что — и даже гораздо более того — о тоталитарных сектах. В частности, она точно знала, вокруг какого иной раз откровенного бреда такие секты возникают. А Триединая — это вам не пришельцы с Мю Дракона, не отец Виссарион и не "Гербалайф". Дева, Мать и Старуха, три воплощения Великой Богини, сидят глубоко в подсознании всего человечества в целом и каждого человека в частности. Это АРХЕТИП — который, кажется, ещё не придумал Юнг.
И материал — какое совпадение! — как раз под рукой: отсев будет жестким, не хуже, чем в лагере имени Артура Курье. Первый отбор должны пройти две сотни, 90% из которых будут отсеяны в ходе курса начальной подготовки. И те, кто останутся, будут фрейлинами. А те, которые не выдержат...
3.
Эти мысли были похоронены глубоко в сознании юной синеглазой женщины, с детским восторгом озиравшей гавань в великолепный цейссовский бинокль, тут же, разумеется, ей подаренный. Пояснения столпившихся вокруг моряков воспринимались более чем благосклонно: императрица, то и дело отрываясь от бинокля, бросала искоса заинтересованный взгляд, отчего офицеры тут же начинали трещать вдвое быстрее. Дополняя табличные характеристики справочников комментарием людей, знающих предмет не только по энциклопедиям.
Броненосцы "Екатерина II" и "Синоп" имеют по шесть двенадцатидюймовых орудий образца 1877 года со стволами длиной в тридцать калибров. Однотипные "Чесма" и "Георгий Победоносец" несут по столько же новых 305/35-мм орудий образца 1885 года. Также на каждом корабле были установлены семь 35-калиберных шестидюймовых картузных орудий Бринка, восемь 47-мм револьверных пушек "Гочкис" и семь 356-мм торпедных аппаратов.
Барбетный броненосец "Двенадцать Апостолов" — очередная попытка построить "небольшой, дешевый, но сильный корабль". Принадлежа к этой широко распространенной во всем мире категории он, в отличие от балтийских таранных броненосцев типа "Император" и, тем более, ублюдочного "Гангута", оказался довольно удачным приближением к решению столь непростой задачи. Главный калибр "Двенадцати Апостолов" составляют четыре 305/30-мм орудия образца 1877 года, точно такие же, как на "Екатерине II" и "Синопе", раз в четыре минуты выбрасывающих снаряды весом в одну треть тонны с начальной скоростью 570 м/с. Более новые орудия "Чесмы" и "Георгия Победоносца" на полминуты быстрее — один залп в 3 минуты 27 секунд. В боекомплект орудий "тип 85" входят легкие (330-килограммовые со скоростью 637 м/с) и тяжелые (455 кг и 610 м/с) снаряды, их максимальная прицельная дальность по таблицам стрельбы 7,32 км (для 305/30-мм — 6,5 км), дальнобойность — одиннадцать километров ("тип 77" — девять). На "12 Апостолах" главный калибр дополняли четыре шестидюймовки Бринка, 26 стволов мелкокалиберной противоминной артиллерии и шесть 381-мм надводных торпедных аппаратов.
Минные заградители "Буг" и "Дунай" также начали жизнь в качестве пароходов Добровольческого Флота, только они намного моложе старичка — "Ярославля", спущены со шведских верфей всего три года назад. Несут по четыре с четвертью сотни мин и по десять стволов противоминных калибров. Ещё во флоте числятся шесть канонерских лодок типа "Запорожец" (два восьмидюймовых и одно шестидюймовое орудия в 35 калибров, шесть 47-мм пушек, один 37-мм револьвер и два 381-мм торпедных аппарата) и минные крейсера "Гридень" и "Казарский", относящиеся к типу "Всадник". Эти предшественники эсминцев в четыре с половиной сотни тонн водоизмещения имеют один носовой и один поворотный 381-мм торпедные аппараты, шесть 47-мм и три 37-мм пушки. Завершали список почти вдвое более крупный "Капитан Сакен" — один носовой и два бортовых 381-мм ТА, шесть 47-мм пушек и четыре 37-мм пятистволки — и двадцать два малых миноносца от 50 до 130 тонн с двумя торпедными аппаратами и 2-3 мелкокалиберными орудиями.
4.
Все это было очень хорошо и даже замечательно, и кое-что в этом она даже понимала. Например, Елка помнила, что после русско-японской войны калибр противоминной артиллерии подпрыгнул сразу до трех, а потом и до четырех дюймов. 37-мм и 47-мм пушки сдали на склады, откуда их вытребовали уже в годы Первой Мировой для использования в окопах. А часть 37-мм пушек установили в башни легких бронеавтомобилей... черт, как же их... Английский броневик, но не "Роллс-Ройс", а другой какой-то... "Ланчестер", что ли? Да черт с ним. Не важно. В начале тридцатых появилась производимая по немецкой лицензии 37-мм противотанковая пушка, вскоре переделанная в 45-мм — знаменитую "сорокапятку". Этот калибр... да, этот калибр был обязан своим появлением именно огромным запасам 47-мм бронебойных снарядов, оставшемся на складах ВМФ ещё с 80-х годов XIX века. Поскольку все они имели недальнобойную форму... то при обтачивании получался как раз калибр сорок пять мм.
Ещё она помнила, что чем длиннее ствол орудия, тем дальше и лучше оно бьёт и больше брони пробивает — а заодно возрастает масса пушки и уменьшается живучесть ствола. И ещё помнила, что на знаменитой батарее "Максим Горький" под Севастополем были установлены 305/52-мм пушки, созданные в конце девятисотых годов для дредноутов типа "Гангут".
Зато она понятия не имела, почему логичная вроде бы мысль: корабль, несущий наибольшее количество орудий главного калибра и несколько самых малых из всех возможных противоминных орудий, будет гораздо сильнее стандартных эскадренных броненосцев с четырьмя двенадцатидюймовками, двенадцатью — шестнадцатью шестидюймовками и тремя десятками стволов противоминной мелочи... Почему она появилась только в середине девятисотых, уже в ходе русско-японской. Хотя об ЭТИХ кораблях, получивших названия "линейных кораблей" или "линкоров", она помнила многое. Начиная с "Дредноута" и заканчивая "Ямато", на котором "история прекратила течение свое" ...
И только в ходе беседы с Сандро и офицерами "Памяти Меркурия" выяснилось, что скорострельные орудия имеют просто значительно большую огневую производительность. Одно шестидюймовое орудие скорострельного образца, выпуская в минуту до десяти снарядов (этот офигительный результат был получен во время испытаний 152/45-мм пушки во Франции в начале 1891 года, обычно же скорострельность составляла шесть — восемь выстрелов в минуту), вполне может поспорить по этому показателю с двенадцатидюймовками! Ведь установки главного калибра новейшего балтийского броненосца "Наварин" обеспечивают один выстрел в две минуты двенадцать секунд. То есть в две минуты двенадцать секунд 305/35-мм орудие выбрасывает в противника 455 килограммов — в то время как 152/45-мм орудие за тот же период времени, выпуская, в зависимости от подготовленности расчета, от 13 до 18 снарядов, каждый весом сорок пять кг, обрушивает на врага от 585 до 810 килограммов смерти!
На вполне естественный вопрос "Но ведь большие пушки стреляют гораздо дальше?", заданный безупречной блондинкой с наивными глазами Мерилин Монро, офицеры отвечали наперебой. Хором. Из греческой трагедии. Очищая от всякой словесной шелухи и домысливая то, что осталось невысказанным — поскольку блондинка этого бы явно не поняла... Да, тяжелые орудия гораздо более дальнобойны. Однако... на больших дистанциях остро встает проблемы меткости. И дистанции уверенного поражения цели для больших калибров и шестидюймовых скорострелок примерно совпадали — наиболее меткими морские артиллеристы чувствовали себя на расстоянии в 7 — 15 кабельтов от противника. Эта дистанция оценивалась как средняя. Дальность свыше 15 кабельтов считалась большой, а расстояние в 25 кабельтов расценивалось как предельное.
И таких сюрпризов любой аспект деятельности флота мог преподнести сотни — поспевай только собирать.
5.
Кстати, интересный вопрос.
Комплектование офицерскими кадрами, как во флоте, так и в армии, находится в ведении соответствующих министерств — военного и морского. Разумно ли это с точки зрения безопасности — как общегосударственной, так и дома Романовых?
"Кадры решают все", как любил говаривать товарищ Сталин, ставший всесильным диктатором, опираясь на мощь прежде всего отдела кадров ЦК. Генеральный секретарь ЦК имел возможность направлять верных ему людей туда, где они могли принести больше всего пользы — это и стало ключом к его победе над соперниками. Учитывая, что конфронтация со сворой великих князей неизбежна, оставлять в ведении генерал-адмирала отдел кадров ВМС было не самым разумным шагом...
Свивая эти две проблемы в единый узел...
Необходим консультант по военно-морским делам — причем не из числа "свиты Его Величества контр-адмиралов", паркетных шаркунов, давным-давно забывших, как выглядит палуба боевого корабля. Здесь нужна личность калибра адмирала Макарова!
Хотя... почему, собственно говоря, "калибра"?
Елена все время путалась во времени, часто забывая о том, что многие вполне исторические личности ещё не успели не только умереть, но иногда даже и родиться. А другие, не менее исторические, не только вполне живы и относительно здоровы, но даже и активно действуют. Вот прямо сейчас, в эту самую минуту!
Так что адмирал Макаров подходил на роль консультанта практически идеально.
Все равно в ближайшие три — четыре года морской войны не предвидится, а к тому времени, когда она станет эвентуальной неизбежностью... Елка не хотела бы испытывать могущество Аматерасу — удача японцев в 1904 — 1905 годах нагоняла на нее священный ужас — однако... случайности случаются. И первое, что делает, появляясь, враг — это нарушает ваши планы. Потому-то он и зовется врагом
6.
Но "консультант" — это неопределенно. Гораздо лучше — начальник военно-морского департамента Имперской Его Императорского Величества (сокращенно ЕИВ) Канцелярии... По немецкому образцу. Департамент будет заниматься кадрами офицеров и специалистов флота, а его начальник вкупе с несколькими приближенными офицерами будет консультировать Императора — и скромно присутствующую в уголке Императрицу — по всему кругу военно-морских вопросов! И ко всему тому ещё военный департамент и департамент чинов гражданской службы и МВД с аналогичными обязанностями. А кроме Имперской, выполняющей все обязанности секретариата и "личной разведки", а также и кое-какие иные, сосредотачивавшиеся в ЦК и других структурах, должна существовать ещё и Личная ЕИВ Канцелярия, управляющая всеми делами Ники в качестве главы дома Романовых. Ведь это же — бизнес. И какой бизнес!
7.
Траурный поезд с грохотом и воем летел через многострадальную страну, живущую надеждами на будущее — толпы крестьян стояли вдоль пути, встречая прохождение поезда с телом царя, в Харькове, Курске, Орле и Туле экспресс останавливался, и местное духовенство служило панихиду в присутствии городской знати и чиновников.
Александра Федоровна всюду была вместе с мужем, даруя ему утешение и поддержку и сводя новые знакомства, прицельно высматривая в собирающихся на перронах толпах людей, которые могут иметь значение для будущего великой Империи. Совершенно особое значение (хотя бы только в её глазах) имела встреча с командующим Киевского Военного Округа генералом Драгомировым, человеком большого и яркого ума... к сожалению, компенсированного столь же большими недостатками. Так что в целом счет был нулевым. Ну, а для всей России так и вовсе отрицательным.
Генерал Драгомиров, относя себя к суворовской школе, был уверен в превосходстве морального качества. И зашел в этом так далеко, что полностью отрицал военную науку вообще и стратегию в частности. Противопоставляя дух технике, генерал выводил отсюда, что всякого рода техника непременно ведет к угасанию духа — и всей силой своего немалого авторитета противостоял введению "магазинного ружья и скорострельной пушки, которые уже состояли на вооружении или находились в процессе испытаний во всех европейских державах". Пулеметы же, которые находили бесполезными и европейские армии, Драгомиров предавал анафеме с утроенной яростью.
В иных условиях радикализм командующего КиВО не принес бы особого вреда... к сожалению, в России условия были именно эти. Сначала полвека "гатчины" — в том самом смысле, который внедрил в это слово неуравновешенный и чрезмерно увлеченный фрунтом Павел. Затем — полупереваренные реформы 60-х и 70-х годов. Которые многие, очень многие генералы, рожденные при Александре Благословенном и воспитанные Николаем Па... Павловичем, унаследовавшие все тонкости их подхода к войне и военной науке, встречали... двойственно. Делая все возможное, чтобы остановить страшный для них прогресс, каждое движение которого приносило все больше непонятных и пугающих технических и военно-научных новинок. Которые они просто не знали, куда девать!
И дальше легче не стало. Опыт русско-турецкой войны 1877 — 1878 года изучать было невозможно ни стратегически, ни оперативно, ни с точки зрения общей тактики. Ещё бы! Ведь главнокомандующими были великие князья, августейшие братья Александра II и дядья Александра III. Разбирать объективно с кафедры их плачевное руководство, бесчисленные промахи Главной Квартиры было совершенно немыслимо, так как "могло привести к подрыву престижа династии". Абсурдный же план войны, посылка войск по частям, неиспользование уже мобилизованных резервов — все это было делом рук графа Милютина, коего раз и навсегда было велено считать "благодетельным гением" русской армии. Что же касается тактики — то командовавшие войсками Криденер, Зотов, Крылов, Лорис-Меликов вскоре превратились в заслуженных генерал-адъютантов, ошибки коих выставлять не приличествовало.
Это была та же самая поганая штука с "неприкасаемыми", только в области не администрации и "нецелевого расходования казенных средств", а в области военной науки.
А ведь без критического разбора ошибок учеба невозможна в принципе! Но преподавателям приходилось заменять критический разбор эпическим описанием, механическим нанизыванием фактов и цифр, изложением событий "не мудрствуя лукаво". Извлечь из этого нагромождения подробностей хоть крупицу смысла было очень трудно, если возможно вообще. Елка прекрасно помнила, как ей, при написании работы, приходилось продираться через неубочитаемые тексты бесконечных диспозиций по бесчисленным "отрядам" и кропотливые подсчеты выстрелов каждой полуроты, какими были переполнены толстенные фолианты официальных исследований той войны. Очень подробно, очень тщательно, превосходный материал — с точки зрения историка, живущего и работающего спустя сто лет. Но вот с точки зрения курсантов военных училищ и слушателей Академии Генштаба 80-х и 90-х годов, будущих военачальников, командиров и штабистов Русско-Японской войны, которым в первую очередь необходимы были проходящая красной нитью через все приказы Главного Командования и объединяющая все военные усилия страны стратегическая концепция и отчетливые формулировки тактических выводов...
Абсурдность плана генерала Куропаткина выросла именно на этой благодатно ухоженной преподавателями академии Генштаба почве для оптимизма. "Шапками закидаем" и оборонительная доктрина в ореоле славы Плевны, Шипки и памятного по Севастополю Малахова кургана — вот первейшие причины поражения России в 1904 году.
8.
Вот, кстати, и ещё одна чертова проблема — и как прикажете её решать?
"Ты слишком торопишься. Это пока не проблема"
"Не проблема?!! А кто будет имперскими легионами командовать? Куропаткин со Стесселем и "дядей Николашей"?"
"Ты сначала доживи. Помниться, сначала ты переживала по поводу национальной идеи, затем мучалась военными вопросами, потом страдала интриганством и борьбой с придворными кликами..."
Елка щелкнула пальцами:
"С национальной идеей нет проблем. Я что, зря Солоневича с Кара-Мурзой, Паршевым и Кожиновым штудировала? Православие, самодержавие, народность — вполне достаточно. Нужно только слегка изменить смысл православия и самодержавия"
"Значит, по-твоему, с народностью в России все в порядке?"
"Нет, конечно, но это-то исправить проще всего — благо народ у нас по большей части неграмотный, к газетам не приученный и насчет народности все понимает правильно. Главная беда — интеллигенция — образованщина, но она вполне поддается промывке мозгов, несмотря даже на бедность инструментария. Единственные действительно идейные враги — дворянство... но они скоро вымрут"
"Естественным путем?"
"Естественным, неестественным... Да хоть противоестественным! Это не принципиально. Политическое значение они перестанут иметь сразу после реформы образования и введения "нового почетного гражданства". Главное, чтобы они нас до этого не..."
"А что это за "Звездный Десант" и кто такие Хайнлайн с Верхувеном?"
"Хайнлайн — это был такой писатель, он написал роман "Звездный десант". А Верхувен его экранизировал. Но это... Да что я объясняю? Лови"
Широкий сумрачный тоннель за недолгое в сущности время их общения преобразился радикально. Отделенные друг от друга стеной бледных теней половинки несли четкий отпечаток личности своих хозяек. Аликс придумала себе розово-лиловый будуар в стиле "барокко" — занавеси, ковры, подушки, свежая белая и лиловая сирень, вазы с розами и орхидеями, горшки с фиалками, столы и полки завалены книгами, бумагами, фарфоровыми и эмалированными безделушками — словом, было видно, что здесь не только работают, но и живут, причем живут с удовольствием.
Елена отвела практически всю площадь под рабочий кабинет. Вдоль одной из стен, заняв все пространство, привычно вытянулись стойки с CD. Каждый диск как небольшая библиотека. Представить свои воспоминания таким именно образом ей оказалось легче и удобнее всего. К сожалению, найти нужную справку среди десятков тысяч прочитанных, просмотренных и просто пролистанных когда-то книг было пока сложновато. Зато если уж удавалось найти нужное, оно оказывалось просто потрясающего качества — как будто в руках сама книга, а не память о ней. Полный объем воспоминаний, вся её жизнь со всеми образами, эмоциями и впечатлениями, хранилась отдельно, и большую часть Елка пока заблокировала накрепко. Чтобы крыша не съехала начисто от эмоционального шока.
Другая стена была отведена под арсенал. Здесь хранились чувственные воспоминания о том стрелковом оружии, с которым ей удалось пообщаться лично. Начиная с выкопанных на полях сражений трехлинеек, "Маузеров", "шмайсеров", наганов и прочих "образцов", в реставрации которых ей доводилось принимать участие, и заканчивая автоматами Калашникова и самоновейшими пистолетами "Беретта 92", "Глок 17" и "Дезерт Игл". С новейшими образцами Елену познакомил первый в её жизни бизнесмен, старательно корчивший из себя настоящего Мачо. Чему очень помогали медальные черты лица, спортивная фигура, полдюжины мотоциклов в гараже (включая классический "Харлей" и сверхмощный гоночный "Судзуки") и неплохая коллекция оружия. Благодаря последней они и познакомились. Свел её с "Мачо" Археолог, с которым Елка встречалась до того — он нашел и восстановил два ствола, вполне заслуживающих попасть в эту коллекцию. Так что, можно сказать, что на самом деле их познакомили польский "Радом" VIS-35 и немецкий "Маузер HSc".
А рассорил, причем насмерть и по собственной глупости Елки — самый обыкновенный "Марголин". И что ей стоило тогда промазать? После чего её мужчина и обнаружил свою истинную натуру, в которой от "мачо" была только первая буква. Вот интересно, чисто теоретически, есть хоть одна... особь мужского пола, не чувствующая себя оскорбленной, когда его подруга выбивает на стрельбище больше очков?
Рядом с арсеналом размещалась ещё одна стойка с компактами, разделенная на пять частей — "Оружие", "Моторная техника", "Артиллерия", "Флот", "ВВС". Здесь хранились познания теоретические — энциклопедии, справочники, различная публицистика...
Елка оглядела свою библиотеку, протянула руку — прямо в ладонь ей с полки соскочил компакт-диск, превратившийся в полете в изрядной толщины книгу в пестром переплете. Раскрылся сам собой, Елена пробежалась глазами по странице — да, оно! По столу, половина которого находилась на половине Аликс, а половина — у Елки, скользнула раскрытая книга:
"Какая... интересная идея"
"О да!"
9.
Через Москву гроб везли колесницей — низкие тучи неслись по серому ноябрьскому небу, хлопья снега с дождем били в лица москвичей, которые выстроились на улицах, чтобы увидеть траурный кортеж.
Ники предстояло сказать речь собравшимся в Георгиевской зале Московского Кремля представителям сословий — эта перспектива пугала его до судорог. Ники, несмотря на феноменальную память, робел, боясь сбиться и опозориться. На самом деле он просто не умел говорить с людьми и панически боялся многолюдства. Корни этого страха, вероятно, следует искать в его детской памяти — смерть Александра II, разорванного в куски бомбой террориста, наверняка имела к этому страху довольно значительное отношение. Совет своего "Солнышка" написать шпаргалку и положить её в шапку был вознагражден настолько горячей благодарностью, что вычитавшей этот рецепт в старом романе Елке стало просто неудобно.
Тем не менее, нужный результат был достигнут — Николай быстро привыкал к тому, что у "драгоценной женушки" есть ответ на любой вопрос. И что ответ этот, как правило, абсолютно правильный и совершенно уместный.
10.
В Петербурге шествие с гробом от вокзала до Петропавловской крепости, где покойные императоры издавна соседствовали с опаснейшими врагами режима, продолжалось четыре часа. Красные с золотом придворные кареты, обитые черным крепом, медленно тянулись по полным слякоти и раннего снега улицам, грохот их колес и стук копыт были единственными звуками в городе — вместе с приглушенной барабанной дробью и печальным погребальным звоном колоколов многочисленных петербургских церквей и храмов.
Короли Греции, Дании, Румынии и Сербии прибыли и присоединились к траурной церемонии, Эдуард, принц Уэльсский, и его сын Георг, герцог Йоркский, представляли королеву Викторию, принц Генрих Прусский выступал как представитель своего брата, кайзера Вильгельма II. Всего же похороны почтили своим присутствием более шестидесяти особ королевской крови — и каждая из них притащила с собой немалое количество сопровождающих лиц.
Царица внимательно вглядывалась в лица высокородных гостей. Елена — впервые знакомясь, Аликс — переосмысливая известное в свете нового знания, постигшего её столь скоропостижно. Королеву Викторию недаром называли "бабушкой всея Европы": девять детей позволили ей породниться со всеми сколько-нибудь значительными европейскими династиями. Однако для Александры Федоровны, супруги царствующего Императора Всероссийского, багаж этих связей был скорее гирей на ногах, нежели крыльями за спиной. Англо-германские противоречия и франко-русский союз образуют стороны тисков, в которых России суждено разлететься под мощным ударом молота Мировой Войны.
Французские золотые займы и проанглийские симпатии правящей династии — вот что определяло внешнюю политику Империи в прежней реальности. Аликс, несмотря на всю свою сентиментальность, согласилась, что жертвовать своей жизнью и жизнями ещё десятков, а то и сотен миллионов человек ради симпатий к давным-давно мертвой бабушке по меньшей мере глупо. Если не сказать больше. Ладно, сами головы сложили — сами и виноваты. А вот те люди, что погибали на Первой и Второй Мировых, Гражданской, во время Коллективизации, Голодомора и Реформ, сотен мелких конфликтов... Они-то чем провинились?
11.
Хлынувшие со всех концов страны монархические делегации, стремящиеся отдать последнюю дань уважения мертвому царю и составить более подробное представление о новом Императоре, царь, чтобы не затруднять себя общением с каждой отдельной делегацией, повелел собрать в Николаевском зале. Речь, произнесенная им, была шедевром — проговорив больше тридцати минут, император ухитрился не сказать ничего.
Основными вехами этого периода — семнадцать дней, пока тело монарха было выставлено в гробу для прощания с ним народа — для Елены-Алисы были встречи супруга с полным составом Государственного Совета, свитой, министрами... Она старалась присутствовать всюду, слышать и видеть все, что слышит и видит Император. Получалось это как-то само собой. Раньше Елене Зелениной никогда не требовалось более четырех часов на сон. А теперь ещё очень помогало посменное дежурство — пока одна личность отдыхала в глубинах сознания, другая управляла телом. Телу же... Елка считала, что ему достаточно полтора — два часа в сутки. Практика эту теорию пока что подтверждала полностью.
И пока Аликс занималась с Николаем семейной жизнью, Елка в тишине и спокойствии тщательно изолированного коридора — в этом случае она сознательно превращала стену прозрачных теней в толстенную плиту броневой стали с одним-единственным окошком, закрытым ещё более толстой плитой бронестекла — увлеченно трудилась над конструированием той системы оружия, что должна была стать сердцем новой армии новой, обновленной Империи. Пока эти конструкции были по большей части чисто теоретическими — хотя и базировались на образцах, прошедших проверку Мировой Войной.
Но! Скажем, взять тот же пистолет-пулемет Шпагина образца 1941 года — ППШ-41. Прекрасно ей знакомый как теоретически — аж восемь энциклопедий и справочников, да еще три "Наставления", скопированные Археологом в Ленинке — так и практически. Она даже стреляла из одного довольно качественно восстановленного образца. Отличная машинка, оптимальная в категории пехотного оружия и одна из лучших в классе "тотальных" — вместе с ППС и несколько уступающими им английским СТЭН и американским М-3: наладить производство любого из них можно в течение нескольких недель в любой слесарной мастерской, имеющей минимум оборудования. Гениальная простота и простая гениальность.
Именно это и определяет невозможность их использования НЕМЕДЛЕННО. Никто во всем мире не поверит, что первая конструкция совершенно нового класса оружия может быть столь детально продуманной. И та же самая фигня с пистолетом, ручным пулеметом, самозарядной винтовкой...
Все остальное время Елена и Аликс работали, как превосходно слаженная пара, постоянно меняясь местами. На долю Аликс выпадала большая часть общения с Николаем, родственниками и старыми знакомыми. Елка налаживала отношения с провинциальными монархистами, присматривалась к членам госсовета и министрам...
12.
Сербский король Елке не понравился. Учитывая то, как он жил и чем кончил — в прошлой реальности его вместе с женой выбросили из окна собственного дворца патриотические офицеры — это было неудивительно. Румын также отнимал много времени совершенно без толку. Фердинанд Болгарский в её глазах был напыщенным ослом, бредящим короной византийских кесарей, идиотом, собственноручно спустившим в унитаз большую часть достижений Болгарии в Первой Балканской. Не-ет, этот товарищ — совсем нам не товарищ, а вовсе даже наоборот. Волк он тамбовский, позорный. И кончит плохо.
"У России есть только два союзника — её армия и её флот!"
С союзниками у России было почти так же плохо, как и во времена Петра I. Зато имелись державы, с которыми у нее имелись общие интересы. С этой точки зрения были крайне, просто крайне полезны дружеские, почти интимные беседы с Генрихом Прусским. С ним Аликс связывало не только родство — Ирэна Гессен-Дармштадтская, её старшая сестра, вышла за кронпринца в 1888 году — но и детская влюбленность, основанная на детской же ревности.
Ну, а если приподняться над личным и посмотреть с высот... У России и Германии гораздо больше точек соприкосновения, чем у России и Франции. Например — общая граница. Монархический строй. Переходное экономическое положение — и Россия, и Германия находились в процессе перехода от аграрной к промышленной экономике. Враждебность Англии, наконец!
О главном общем интересе Александра Федоровна пока не могла даже намекнуть. Поскольку Геня, как Аликс называла принца, имел очень крупный и с трудом устранимый недостаток. Он, как и большинство мужчин этого столетия, полагал, что обсуждать с женщинами вопросы политики, экономики или военного дела — полнейший моветон. Не положено и не подобает. Круто переломить отношение, явив ему новый образ, она пока не могла — слишком непрочно было положение, слишком туманны планы... Да и для ещё помнящих ливадийские конфузы великих князей — особенно царских дядюшек! — эта заявка была бы что красная тряпка для быка.
Разговаривать же на подобные темы намеками и полутонами она попросту не умела. И Елена ей в этом помочь не могла. Очень уж ЧРЕВАТА была любая, даже самая малая ошибка. И совершенно недостаточен опыт. Конечно, принципиальной разницы нет...
И все же, все же...
Рисковать не хотелось отчаянно.
А время ещё терпело.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
1.
С каждым днем Николай все больше погружался в пучину дел. Один за другим шли министерские доклады, в бальном зале состоялся прием полного состава Сената, чередой прошли через кабинет генерал-губернаторы, затем уж повалили косяком — губернаторы, командующие войсками, атаманы казачьих войск... Все это время новобрачные теснились в четырех комнатах, которые Николай занимал ещё в бытность цесаревичем, но к Рождеству должны были закончить оформление покоев в Александровском дворце в Царском. Изящное двухэтажное здание в классическом стиле более всего отвечало понятию "дом". Ведь не считать же домом золоченую громадину Зимнего? С Гатчиной же, где укрывался от революции и террористов покойный император, у Ники были связаны воспоминания. Начисто исключавшие всякую возможность там поселиться.
В центральном корпусе дворца находились парадные комнаты и официальные помещения, в одном из крыльев были размещены комнаты министра двора, часть фрейлин, камергеры и некоторые службы Двора, например, придворная полиция. В другом крыле Николай и Александра собирались основать свой мир с тщательно спланированным домашним хозяйством. Комнаты Александры начали отделывать, пока она была в Крыму — занавеси, обивка мебели и подушек были сделаны из яркого английского ситца розовато-лиловых тонов, того же, любимого ею цвета, толстый ковер с длинным ворсом, по которому расставлена розово-лиловая и белая мебель...
Не всякому дано воплотить свои грезы в реальность — но собственный ежегодный доход Николая как главы дома Романовых составлял двадцать четыре миллиона рублей золотом. И ещё шестьдесят два миллиона в год шло от казны на содержание Двора Его Императорского Величества. На такие деньги можно было воплотить в жизнь что угодно! Ну, почти.
Расходы Императорского дома ведь были немалыми — семь дворцов (Зимний и Аничков в Петербурге, Александровский и Екатерининский в Царском Селе, Петергоф, Гатчина, Ливадия и Большой Кремлевский Дворец в Москве), пятнадцать тысяч чиновников и слуг, императорские поезда и яхты, три театра в Петербурге и два в Москве, Императорская Академия Художеств и Императорский Балет...
Плюс — ненасытная свора родственников. Холостым сыновьям императора полагалось по 185 тысяч рублей в год, женатым — по 235 тысяч и единовременно — по одному миллиону рублей на обустройство; их супругам — по 40 тысяч, дочерям императора — по 50 тысяч, внукам и внучкам до совершеннолетия — по 15 тысяч и потом внукам по 150 тысяч и ещё 600 тысяч единовременно. Из казны императрицам выплачивалось по 200 тысяч в год, наследнику — 100 тысяч, на каждую великокняжескую семью — по 33 тысячи до совершеннолетия детей. Из того же источника давалось и приданое — дочерям и внучкам императора по миллиону, правнучкам — по 300 тысяч, прочим княжнам императорской крови — по 100 тысяч.
Неудивительно, что личная царская казна нередко бывала пуста.
2.
После появления Елки грезы принцессы, а потом и императрицы сильно изменились, выйдя далеко за пределы домашнего хозяйства. До встречи с Елкой Аликс хотела от жизни очень немногого. Быть хорошей женой, поддерживать Ники и блистать в роли хозяйки дома, родить любимому множество детей и стать им хорошей матерью.
Не так уж много, верно?
Вот только у Судьбы оказались другие планы.
Теперь у Александры была своя ответственность. АБСОЛЮТНАЯ ответственность.
Она точно знала, чем обернется любая её ошибка.
3.
В отношении личных потребностей Александры это означало, что теперь она попросту не имеет права отдать своего мужа в руки какой-нибудь... "Малечки". Или кого бы то ни было ещё. А это значит, что императрица ОБЯЗАНА быть не просто самой обаятельной и привлекательной. Этого мало! Необходимо быть "Леди Совершенство". От макушки до пят. Во всем и всегда. Чтобы Ники любил только её, слушал только её... И никогда, никогда не отбивался от рук.
Потому что любой промах может привести к самому кошмарному финалу!
И все, что только могла вспомнить Елка, последние два года своей жизни зарабатывавшая на "кров и стол", преподавая chanbara, аэробику и атлетику, помноженное на весь опыт Аликс, должно было найти свое воплощение в ЦКЗ "Клеопатра". Центр Красоты и Здоровья — тренажеры, бассейн, спортзал, танцзал, баня, массаж, салон красоты с наилучшими стилистами... И, здесь же, где-то между спортзалом и бассейном — тир. Рядом, может быть, в том же спортзале — фехтовальная дорожка. Где-то внутри, также поблизости от бассейна — додзё... И полигон для "скоростной стрельбы" — это уж ОБЯЗАТЕЛЬНО.
Потому что хуже, чем Ники, попавший под влияние любовницы или просто вышедший из-под влияния жены, может быть только Ники-вдовец, женившийся вторично. Поскольку оказывать влияние — хоть какое-то! — официальная супруга Императора все же возможность имеет. Даже если Его Величество живет с другой.
А вот с того света менять историю получится очень и очень вряд ли.
4.
Частично к этому же аспекту относился и перевод в Царское Село из Ораниенбаума Офицерской Стрелковой Школы. Сначала Елка планировала использовать ОСШ — помимо основного назначения — только как центр тактических исследований пехоты. Курсанты, проходящие обучение, вполне могли подать пару идей о том, как использовать все то оружие, которое она могла припомнить.
Ведь далеко не со всеми видами стрелкового оружия ситуация была так ясна, как, скажем, с СВТ-40 или FN-FAL... Ну, возьмем тот же "Дегтярев". Теоретически — все ясно, поскольку все обязанности ручников перечислены даже в самых популярных справочниках. "Основное оружие стрелковых отделений Красной Армии". И два абзаца пояснений: "...неотступно следует по всякой местности со стрелками своего отделения...при наступлении передвигается первым...ведя огонь на ходу..." Понятно, что на основе этого, в принципе, можно разработать "Наставление", которое, возможно, даже не будет лишено какого-то смысла.
Однако так же понятно, что гораздо лучше будет поведать эти "сакральные" истины подходящим людям — таким, которые смогут довести их до ума. Подогнать друг к другу, отполировать до блеска, прояснить всякие мелкие подробности... Словом, обработать. И уже они пускай пишут полноценную инструкцию, на собственном опыте и ошибках, со всеми плюсами и минусами...
Это — только один аспект.
Вторым будет ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ.
Если пехотный батальон имеет на вооружении одни только магазинные винтовки, да ещё, может быть, пару "Максимов", то никакого взаимодействия ВНУТРИ организовывать не требуется. Такой вопрос даже в голову никому не взбредет. На первое время вполне достаточно тех уроков тактики, что извлечены из Франко-Прусской и Русско-Турецкой войн. Разреженные цепи, перебежки, самоокапывание... Все известно и изучено.
А вот если в штате батальона упомянуты, помимо тех же винтовок и станкачей, ещё ручные пулеметы, пистолеты-пулеметы, ротные и батальонные минометы, батальонные гаубицы, снайперские винтовки в три и пять линий, ручные и ружейные гранаты...
То для того, чтобы употреблять все это правильно, одних наставлений по обращению с каждой отдельной штуковиной будет маловато. Это — КОМПЛЕКС. И подход должен быть КОМПЛЕКСНЫЙ. То есть не отрабатывать все образцы "соло": отдельно пулеметы, отдельно минометы, отдельно гаубицы и совсем отдельно штурмовое оружие — а собрать все это вместе и посмотреть, как оно заиграет "а капелла".
Третья мысль родилась в Киеве, во время беседы с Драгомировым. Михаил Иванович оказался не просто идеалистом, а идеалистом воинствующим. Возведение воли в абсолют как главного фактора войны привело не просто к "недооценке значения новой военной техники и совершенствования оружия" — противопоставляя дух технике, генерал более чем активно противостоял ЛЮБОМУ техническому прогрессу в военном деле.
И при этом он пользовался репутацией выдающегося тактика и талантливого педагога — недаром Александр III выбрал его в качестве наставника для цесаревича. Драгомировский "Учебник тактики", вышедший впервые в 1879 году, до сих пор использовался в Академии Генштаба. Несколько поколений офицеров, прошедших через Академию с 1878 по 1889 годы, когда он её возглавлял, верили ему, как Господу. И если их гуру провозглашал анафему пулемету, то они, как свойственно всем неофитам, заходили гораздо, гораздо дальше — в публиковавшихся в "Военном Сборнике" и "Разведчике" статьях некоторые... специалисты... ратовали за возвращение к однозарядным винтовкам! Поскольку, дескать, наличие в обойме пяти патронов порождает у солдата соблазн стрелять во врага вместо того, чтобы сойтись с ним "на штык".
И вот все те, которые, перефразируя, "более драгомировцы, чем сам Драгомиров"... они что, так-таки и будут стоять в стороне от всего того, что она намерена высыпать на бедных стареньких генералов? Все эти пулеметы, минометы, батальонные и все остальные гаубицы... А где же тут место стройным пехотным цепям и лихой штыковой атаке?
Ясно, что ничего подобного!
Они встанут стеной против этого покушения на воинский дух!
И не допустят, чтобы всякие тут, особенно — ни... чего не понимающие в военном деле женщины, тратили деньги на всякие глупости! Ведь есть же столько вещей, которые армии необходимы НА САМОМ ДЕЛЕ!
А это значит, что идти в создании "Перспективной системы стрелкового оружия и тяжелого вооружения" обычным путем — по всем ступеням бюрократической лестницы Военного Ведомства — значит на долгие годы загнать все дело в болото чиновной волокиты, интриг и проволочек.
Вон, история с заменой "Берданок". Заговорили об этом в начале 80-х — "вскоре" после того, как французы начали перевооружать свою армию винтовками "Гра — Кропачек" образца 1874 и 1878 годов, в Австрии приняли на вооружение винтовку "Кропачек М1877"... Карабины системы "Генри" выпускались фирмой "Винчестер" с начала 60-х годов! Приняли на вооружение новую винтовку в 1891-м — десять лет спустя! Производство же развернули с 1892 года — всего лишь по пятьсот тысяч винтовок в год.
Если история с "Перспективной системой" затянется так же, то даты принятия оружия на вооружение и начала войны, для победы в которой оно предназначается, совпадут!
5.
Суммируя...
Необходимо создать здесь же, при ОСШ, на базе... ну, какой-нибудь ремонтной мастерской — или что там у них есть? — экспериментальный механический завод. Такая себе скромная фабричка, не очень большая, но оборудованная наилучшим образом и укомплектованная лучшим персоналом, который вообще только можно найти в России.
КБ завода и его опытный цех будут создавать и доводить "до ума" все оружие, характеристики и подробности конструкции которого Елка сможет вспомнить. А также и все то, что они придумают сами на базе поведанных ею принципов и общих схем. Затем будут смонтированы линии, позволяющие превращать экспериментальные образцы в достаточно серийное производство — до тысячи стволов в месяц, не касаясь экспериментального отдела. Это оружие пойдет в учебный центр, а если там его признают вполне эффективным, то сразу же можно начать вооружать Гвардию и дворцовую охрану. Ну, и небольшое, СОВСЕМ небольшое мелкосерийное производство "для личного пользования". В конце концов, обидно ведь, точно зная все характеристики "Кольта", "Дезерт Игла" и "Беретты", пользоваться примитивными "Браунингами N1" и громоздкими "Маузерами"!
При этом все патенты должны оставаться в собственности царской семьи — принося миллиардные дивиденды. Да одной только лицензии на "Томпсон" хватит, чтобы озолотить любого! Ну, и неплохо будет, если прибыль начнет приносить и сам завод.
А также и все остальное имущество, принадлежащее Дому Романовых — на сегодняшний момент это была в основном земля. Надежно? Да. Стабильно? Да. Доходно? Не слишком. Идея создать на базе собственности Императорской Фамилии, в данный момент собранной в ведении Министерства Двора, но разделенной между Кабинетом ЕИВ, распоряжавшегося личным имуществом царской семьи, и Главным управлением Уделов, управлявшего имуществом Дома, чего-то вроде современного, в смысле — на уровне XXI века, предприятия, приходила в голову сама собой. Холдинг, трест, синдикат... Операция "Трест", х-ха!
Добыча золота (ведь в личной собственности Его Величества УЖЕ находятся золотые шахты в Забайкалье — прославленный отбывавшими там каторгу декабристами Нерчинский рудник — и на Алтае, являющемся личным владением царя), якутских и уральских алмазов и нефти. Прибыль от этих сырьевых секторов пойдет на инвестиции в науку и технологию, а также в промышленность. Машиностроение, химия, электротехника — за неимением электроники — и... И что там ещё у нас самого доходного и технологичного? Компьютеров пока нет — но зато где-то на флоте служит некий Попов...
Который, кажется, уже изобрел радио!
6.
Краткое исследование, предпринятое по её просьбе двумя относительно сообразительными преображенцами, позволило выяснить, что некий Попов Александр Степанович действительно работает на ВМС — в качестве преподавателя физики и электротехники Минного офицерского класса (с 1883 года) и Кронштадтского Технического училища МорВеда (с 1890 года). Довольно известный ученый, опубликовал ряд работ по динамоэлектрическим машинам и теории электротехники. Ведет работы в области электромагнитных явлений и электродинамике — на собственные средства, поскольку неоднократные обращения к возможным "спонсорам" оставались по большей части без ответа.
При ближайшем рассмотрении оказалось, что работы Попова над "прибором по обнаружению и регистрированию электрических колебаний" входят уже в завершающую стадию. Ориентировочно прибор будет готов к весне 1895 года.
При наличии дополнительного финансирования — раньше.
Естественно, никакого дополнительного финансирования не предвиделось — дело с поддержкой новых технологий в 90-х годах девятнадцатого века обстояло ничуть не лучше, чем в 90-х годах века двадцатого! И по совершенно тем же мотивам — чиновник просто отказывался верить, что какой-то там русский смог опередить англичан, французов и немцев. Ну, в 1990-х — американцев. Для изобретателя-то разницы все равно никакой! Как не давали денег, так и не дают! ЕВРОЦЕНТРИЗМ, он же — низкопоклонство перед Западом — одна из наиболее опасных болезней российской "образованщины". И наиболее неизлечимая. Особенно — после появления телевидения (кстати, изобретет его тоже русский, кажется, по фамилии Зворыкин) и перехода его под контроль финансирующих эту сволочь олигархов. Однако...
Однако кое-где на "цивилизованном Западе" уже появились электромобили, а уж трамваи там бегали уже лет десять как. Первый был запущен аж в 1881-м! И в России они уже имелись, кажется, в Киеве и Нижнем Новгороде.
Царскому Селу нужен был свой... нет, не трамвай. Это — слишком громко. Не в смысле "громко сказано", просто действительно слишком шумно. А вот несколько линий электрических автобусов, или, как они здесь именуются, омнибусов... Плюс — электромобили-такси и служба проката электромобилей. И обязательно Его Императорского Величества Гараж. Вместо ЕИВ Конюшни. "Железный конь идет на смену крестьянской лошадки". Пока — только из электромобилей: три — четыре лимузина, несколько омнибусов и грузовиков...
А в Санкт-Петербурге, конечно, без трамвая не обойтись.
Да и не только в Санкт-Петербурге. И не только без трамвая. Существуют — или только будут существовать — ещё троллейбусы и метрополитен... А также дизель-электри-ческие двигатели подводных лодок и "карманных линкоров" типа "Дойчланд", турбоэлектрические двигательные установки авианосцев типа "Лексингтон"... Это не заикаясь ещё про план ГОЭЛРО и прочее, совершенно необходимое для будущего России как страны и Империи.
Одним словом, остро необходимо некое предприятие типа советских НПО, научно-производственных объединений. Плотно работающее по электротехнике и всему кругу вопросов, с ней связанных — начиная от глубокой теории и заканчивая производством трамвайных вагонов. Головной институт, при нем — экспериментальное производство, несколько предприятий производства массового и множество субподрядчиков.
Головное предприятие Общества Электро-Технических Заводов "Динамо", естественно, получит прописку в Царском Селе, а НИИ Электротехники — замаскировать под обычное проектное бюро совершенно обычного электромеханического завода. Возведенного под прямой заказ Двора Его Императорского Величества — на те самые электромобили, электробусы и электрогрузовики. И, возможно, электроброневики. И один из отделов конструкторского бюро возглавит некто А.С. Попов. Возможно, учитывая острую нехватку кадров, совмещающий работу с преподаванием в Главной Военно-Электротехнической Школе. Из которой со временем прорастет Академия Войск Связи.
7.
Осуществить это "планов громадъё" мешало только одно, зато весьма увесистое обстоятельство. Личная царская казна бывала пуста нередко — и как раз сейчас находилась именно в таком состоянии. На переоборудование дворца там, конечно, хватит. Равно как и на новые наряды, приличествующие её новому, замужнему положению, и на организацию положенных балов... А вот на что-нибудь серьезное — уж извините. Нетути!
По счастью, Ники, будучи цесаревичем, занимал пост председателя комитета Сибирской железной дороги — знаменитой Транссибирской магистрали, связавшей Европейскую Россию с Дальним Востоком. Поэтому он знал, что 92,7 миллиона рублей, выделенных на строительство из разменного фонда Государственного Банка в 1891 году, так и не были востребованы — изыскание источников финансирования было самым явным талантом Витте. Финансовое положение дороги, уже начавшей движение по некоторым участкам, тревоги не вызывало, поэтому деньги решено было вернуть в разменный фонд.
9 декабря 1894 года последовал императорский указ о передаче этой суммы на счета новой организации, получившей имя "Фонд "Вальми"".
8.
Его Императорское Величество Государя Императора избирали своим почетным президентом многие. Огромное количество организаций конкурировало на этом поприще. И церемония "всемилостивейшего принятия звания почетного президента" обычно проходила быстро, просто и обыденно. В рабочем порядке.
Но Михайловская Артиллерийская Академия — это не какое-то Общество Спасения На Водах или там Покровительства Бездомным Животным. И для такого случая стоило расстараться и устроить что-нибудь особенное.
В конце концов остановились на торжественном ужине: преподавательский коллектив Академии и наиболее выдающиеся её выпускники, Его Императорское Величество, Его Императорское Высочество Великий Князь Михаил Николаевич — на него уже решено было возложить звание почетного вице-президента... И прочие Великие Князья — в ассортименте.
Вечером 12 декабря большой зал Академии был залит светом. Миллионы огней дробились в хрустале огромных люстр и стройных бокалов, сверкали на позолоте лепнины и золоте и серебре эполет, погон и аксельбантов. Скрипели начищенные до зеркального блеска сапоги, звенели шпоры... Каждый — КАЖДЫЙ! — из присутствовавших в зале офицеров носил академический значок. Иной раз — даже не один. В этот вечер под сводами дворца собралась интеллектуальная элита России.
9.
Вот так, совершенно неожиданно для себя, полковник Мосин встретил вечер вторника. Столь же неожиданной была и компания — его соседями по столу оказались генерал-майор Роговцев и капитан Филатов. Первого Сергей знал по совместной работе над трехлинейкой, для которой тот разрабатывал патрон, и по Артиллерийскому Комитету, в котором полковник, а потом генерал-майор являлся постоянным членом, а Мосин, по должности начальника Сестрорецкого завода — совещательным. Капитан Филатов, выпускник Михайловской АртАкадемии 1887 года, пришел на должность преподавателя в Ораниенбаумской офицерской стрелковой школе в 1892-м. Сергей же в 1890-м, работая над первым вариантом своей винтовки, четыре месяца не вылезал из мастерской стрельбища этой самой школы — и сохранил с фанатиками стрелкового дела, собравшимися под её крышей, самые лучшие отношения.
10.
Торжественная часть — выступления великого князя, основателя Академии, её начальника генерала Платова и Его Величества — заняла немного времени. А вот сам ужин затянулся до глубокой ночи. Специально для этого вечера приглашенный маэстро Кюба, один из лучших поваров своего поколения, в очередной раз поднялся до самых вершин своей гениальности.
На выходе из зала одного генерал-майора, одного полковника и одного капитана деликатно отвел в сторону некий полковник Лейб-гвардии Конной Артиллерии — для важного разговора. Проведя всех троих широкими коридорами АртАкадемии и миновав выставленные на всех перекрестках и лестницах посты лейб-конвоя, гвардейских улан и атаманцев, в приемной у дверей кабинета начальника Академии полковник передал их рослому конногренадеру. Его роль заключалась только в открытии двери, за которой находился самый обычный кабинет, обставленный в классическом стиле. От высоких застекленных шкафов с гнущимися от книг полками до зеленой ковровой дорожки и темно-зеленых тяжелых портьер.
За огромным письменным столом, канонически крытым зеленым сукном и освещенным прикрытой зеленым абажуром настольной лампой, читала журнал сокрушительно красивая блондинка в светлом платье. Которая не могла быть никем иным, как... Его Величество, все ещё в мундире, сидел на краю стола, болтал ногой и любовался супругой. При виде вошедших император поспешно соскочил со стола и поприветствовал их коротким кивком и легким взмахом руки. Царица подняла от журнала увенчанную высоко собранными золотыми волосами голову:
— А вот и мои гости... Господа офицеры! Рада вас видеть.
Господа офицеры в лад щелкнули каблуками, звякнув шпорами, и коротко кивнули.
— Ладно, Солнышко, я пойду, — любящий взгляд адресовался жене, твердый — офицерам. — Господа. Прошу запомнить. Все действия Её Величества предприняты с моего ведома и одобрения. И во благо Империи. Всего доброго.
11.
— Сергей Иванович, Николай Федорович, Николай Михайлович, присаживайтесь, — Александра Федоровна взмахом руки указала на приставленный перпендикулярно её письменному столу узкий полированный стол для заседаний, обрамленный прямыми жесткими стульями, и захлопнула журнал, оказавшийся свежим выпуском "Разведчика". На столе, на специальном, подстеленном салфеткой серебряном подносе, стоял типовой "совещательный набор" — хрустальный графин с водой, три стакана и пепельница. — Чай, кофе? Нет? Как угодно. Времени мало, время дорого, поэтому перейдем к делу. Полагаю, все присутствующие согласны с тем, что Россия более не может удовлетворяться нынешним положением вещей в области стрелкового оружия? — офицеры, не сговариваясь, кивнули. — Дивно. Исходя из этого... Принято решение создать постоянное проектно-конструкторское бюро, специализирующееся сугубо на оружейной тематике. При этом бюро — патронная лаборатория и экспериментальный завод. Вам, Сергей Иванович, придется сначала построить завод, а потом его возглавить, поскольку только у вас есть необходимый опыт. Вы и работали на подобном предприятии, и управляли, и конструированием оружия занимались. Вам, Николай Федорович, предстоит возглавить патронную лабораторию и соответствующее производство. А ваша роль, Николай Михайлович, будет заключаться в том... как бы это сказать... в том, чтобы любой, желающий принести пользу на этой ниве, имел возможность это сделать. И, главное — в том, чтобы каждый, кто эту пользу принести способен, не смог бы этого избежать. Я бы назвала это... взаимодействием. В первую очередь его необходимо наладить между создающимися предприятиями и стрелковой школой. Также представляют интерес стрелковые бригады... в основном, но не исключительно офицерские общества... и, наверное, какие-то спортивные и охотничьи клубы и общества. Все, кто связан со стрельбой. Примерно так. Вопросы?
Офицеры переглянулись. Вести подобную беседу... с дамой?
— Господа, я вполне понимаю некоторую... неловкость ситуации. И прошу вас высказываться свободно. Свою главную задачу я вижу в том, чтобы служить Империи — на том поприще, где, Господь видит, это необходимо. В тонкостях оружейного дела я, конечно, дилетант. Поэтому туда я лезть не собираюсь. Зато взгляд дилетанта способен увидеть тот лес, которого профессионалы не видят за привычными деревьями. Прошу не принимать это на свой счет — вы-то, как мне кажется, лес все-таки видите.
Офицеры переглянулись ещё раз... Начал, как старший по званию, Николай Роговцев:
— Э-э... Прошу простить, Ваше...
— Попрошу без церемоний. Время дорого, и тратить его ещё и на китайские церемонии... Недопустимо. Империя и без того проигрывает темп.
Никто из гостей не решился комментировать это заявление. За окном раздался долгий паровозный гудок. Елене он отчего-то показался усталым и тоскливым, как предсмертный зов замерзающего мамонта. Тишину вновь прервал генерал-майор Роговцев:
— Завод будет казенным?
— Финансирование будет идти частично за счет средств Кабинета, которому завод будет принадлежать полностью. Ещё часть средств будет выделена в кредит одним из дружественных банков. В дальнейшем предприятие, скорее всего, будет акционировано. При этом все работники, от директора до последнего слесаря, получат свою долю акций.
— Сроки строительства? — полковник Мосин чувствовал, что эти несколько минут круто переломили всю его жизнь. Пост начальника Сестрорецкого завода — ближайшего к Петербургу, но последнего из всех трех казенных оружейных заводов по объему выпускаемой продукции — был всего лишь административным. Реализовать себя здесь было невозможно в принципе. Особенно — учитывая тот факт, что из полумиллиона винтовок, которые могли выпустить за год российские казенные оружейные заводы, в Сестрорецке изготовляли всего лишь семьдесят пять тысяч. Шесть тысяч двести пятьдесят винтовок в месяц. А экспериментами здесь даже пахнуть не могло. Приняли на вооружение твою трехлинейку — пехотную, драгунскую и казачью — ну и успокойся. Хватит с тебя.
Предложение Её Величества открывало головокружительные перспективы.
— Знаете, Сергей Иванович, любую проблему можно решить, приложив достаточно денег, людей и времени. С деньгами у нас проблем нет. С людьми, я надеюсь, вы разберетесь. А вот со временем у России туго. Потому... Собирать подходящих, по вашему мнению, людей вы — вы все! — должны начать немедленно. В первую очередь... Вам, Сергей Иванович, понадобятся две группы. Строительная и собственно оружейная. И в той, и в другой должны быть собраны наилучшие кадры. Самые талантливые из молодых и самые энергичные из опытных. На оружейную область у вас будет полный карт-бланш. За подписью Его Величества. Сможете забрать любого инженера, любого бригадира, мастерового... кого угодно. Всех, кто кажется вам подходящим, сразу же собирайте у себя в Сестрорецке. И начинайте отрабатывать группу. Чтобы она играла, как лучший симфонический оркестр — точно в лад! Для строительной группы... тут понадобиться, конечно, специалист. И мы его найдем. В ближайшее время.
— А к чему такая срочность? Вроде ничего такого... принципиально нового за последние лет пять не появилось?
Вместо ответа Александра Федоровна извлекла из ящика своего стола громоздкий длинноствольный пистолет, оснащенный массивным казенником и расположенной под прямым углом рукоятью.
— Знакомый агрегат? Позвольте представить — самозарядный пистолет "Борхард", модель 1893 года. Выпускается фирмой "Людвиг Лёве и Ко". Для того, чтобы выстрелить, вам достаточно нажать на спусковой крючок, все остальное сделает автоматика. Обратите внимание на два обстоятельства. Первое, — императрица выдернула из рукояти магазин, вынула из него патрон и поставила на стол. Рядом встал извлеченный из ящика стола патрон от трехлинейки. В конце ряда воссиял золотистой гильзой бочонок 4,2-линейного револьверного патрона. — Патрон достаточно мощен для того, чтобы сохранять убойную силу на дистанции до километра, а на ста метрах кучность пистолета позволяет уверенно всаживать весь магазин в квадрат со стороной в десять дюймов. Второе. При этом его мощность не настолько велика, чтобы нельзя было использовать автоматику. Что позволяет повысить техническую скорострельность ручного огнестрельного оружия во много раз. Или сделать его полностью автоматическим.
Общее выражение лиц всех присутствовавших в кабинете мужчин можно было расшифровать безошибочно. "А мы-то надеялись" — это в её адрес. И "А что толку?" — это в адрес её идей.
— Сергей Иванович, господа, подумайте. Две сотни метров — это рубеж штыковой атаки. Представьте себе оружие, имеющее массу и габариты карабина, и стреляющее очередями, как пулемет. Скорострельность — до полутысячи выстрелов. Магазин — на двадцать пять — тридцать патронов. Четыре магазина в минуту — от ста до сто двадцати пуль. Вооружить хотя бы каждого десятого в цепи... Посчитайте! И представьте себе, чем встреча с этаким образом вооруженным подразделением закончится для противника.
Лица у офицеров все равно оставалось скептическим. Но уже проглядывали и следы заинтересованности.
— Вот именно для подобных исследований и предназначается завод. Вы сконструируете это оружие. На заводе выпустят пробную партию. Пять — шесть сотен стволов. В Офицерской Стрелковой Школе проведут технические, а в Гвардии — тактические испытания. И если все пройдет хорошо...
— Ну, а если все пройдет плохо? Ведь подобные идеи... они же появляются не каждый день. И даже не каждый год.
— В то время, когда производственные мощности не будут заняты экспериментальными образцами, завод будет выпускать оружие элитного класса. Что-нибудь из того, что разработано в проектном бюро и признано слишком дорогим для массового производства. Ключевые слова — новые идеи и прецизионное качество.
— А патронная лаборатория? Чем будет заниматься она?
— Тем же самым, но в своей области, естественно. Высокоточные боеприпасы для стрелков-спортсменов и охотников. То же прецизионное качество — точно отмеренный порох, идеально посаженные пули, полностью соответствующие эталону... Ну, вы и сами знаете, чем приходится жертвовать ради удешевления массового производства? Ну, вот. А ваша лаборатория ничем этим жертвовать не будет. Но это — потом. А пока что... Николай Федорович... знаете, что общего у вот этих двух патронов? — Александра Федоровна хитро прищурилась и подбросила на ладони трехлинейный и "Борхард".
— Бездымный порох. Бутылочные гильзы. Пули в металлической оболочке. Калибр.
— И созданы они в девяностых годах. Кстати, подумайте на досуге, какая между ними разница. А вот этот старичок..."Смит & Вессон" образца семидесятого года. Калибр четыре и две десятых линии. Американцы и англичане, впрочем, считают, что он равен сорока четырем сотым дюйма. В новой европейской системе это будет 10,67 мм. Дымный порох. Цельнолитая свинцовая пуля безо всяких там металлических "рубашек". Просто, скромно... убийственно. И бесперспективно. Теперь — внимание. Берем ваш, Николай Федорович, трехлинейный патрон. Внизу, у фланца, он имеет диаметр 12,32 мм. В том месте, где начинает сужаться резко — 11,47 мм. На мысль наводит?
Похоже, быстрые прыжки между темами окончательно сбили господ офицеров с толку — проблеск понимания мелькнул только в глазах генерал-майора:
— Вы предлагаете...
— Ну да. Берем гильзу от трехлинейного патрона, обрезаем её на высоте в двадцать пять — тридцать миллиметров. Снаряжаем бездымным порохом. И вставляем пулю. Калибра четыре и две десятых линии. Просто, не так ли?
12.
Идея эта пришла в голову Елке, когда она пыталась собрать в глубинах памяти, ставшей гораздо отчетливее, но как раз в силу этого гораздо захламленнее, набор разнообразных принципов автоматики для крупнокалиберных пистолетов. Тогда, в конце ноября, Елка как раз пыталась представить себе оптимальный тип армейского пистолета. Предполагая, что калибр его будет 9 мм Маузер Экспорт. Немцы его соорудили в начале девятисотых годов, расширив дульце гильзы от 7,63-мм "маузеровского" патрона (начавшего жизнь как 7,65 мм Борхард, в России более известного как 7,62 ТТ) и превратив её таким образом из бутылочной в цилиндрическую. И вставив в эту цилиндрическую гильзу пулю калибра 9 мм. Под этот патрон не было выпущено ни одного пистолета, кроме ма-аленькой партии "Маузер К-96", целиком ушедшей куда-то в Южную Америку. Европейцы сочли 9х25 мм Маузер слишком уж мощным для ручного оружия, а у американцев к тому времени уже был любимый сорок пятый калибр, и пробовать что-то новое они не собирались, разумно решив, что от добра добра не ищут. Зато у конструкторов пистолетов-пулеметов этот патрон шел "на ура": швейцарский "Нойгаузен", венгерские "39М" и "43М", датско-немецкий МР-35/I, "Суоми", австрийский "Штейер — Солотурн"... С точки зрения Елки, калибр этот был выгоден хотя бы тем, что гильзу под него промышленность уже освоит к тому моменту, когда — и если — такая мощА понадобиться. Что в разы снизит стоимость освоения его в производстве.
В числе прочего попался в сеть и американский "АвтоМагнум" — AutoMag Pistol. Елка нашла все, что у неё в памяти на этого монстра нашлось, отложив собранный из нескольких книжек, пары фильмов и нескольких разговоров обобщенный образ на особую полочку в памяти — рядом с "Дезерт Иглом" и "Кольтом", но чуть дальше. Поскольку со "Степным Орлом" и "Жеребенком" ей довелось пообщаться в живую, а вот АМР... или вообще виденный только в энциклопедиях "Уайлди Магнум"... Эти пушки были чересчур редки, так что мистер "М.", несмотря на свой почти фанатический интерес к "по-настоящему большим пушкам" и оч-чень неплохие деньги, раздобыть их все же не смог.
Вот так, невзначай, всплыла интереснейшая мысль. Рожденная историей изобретения патрона к этому пистолету. Патрон .44 АМР был создан одним фанатиком от крупнокалиберных монстров — путем обрезания гильзы винтовочного патрона 7,62х51 мм НАТО, он же, для гражданской продажи, ".308 Винчестер", на высоте в 32,5 мм и вставки в получившееся убоище стандартной пули сорок четвертого калибра.
А чем, скажите на милость, нашенский винтовочный 7,62х54Р хуже ихнего "Винчестера-308"? Ничем совершенно! Ну, кроме пресловутой шляпки — она же закраина, фланец и рант (отсюда — "Р" в обозначении 7,62х54Р). Которая в винтовочных и пистолетных патронах создает изрядные затруднения конструкторам оружия под эти самые патроны. Патроны с рантом требуют только и исключительно однорядных магазинов — что существенно ограничивает их емкость и увеличивает вес. Диаметр фланца российского винтовочного патрона — 14,4 мм. Таким образом закраина увеличивает диаметр патрона на два с лишним миллиметра. И соответственное увеличение размеров всех соприкасающихся с ним узлов винтовки. Как следствие — рост веса этих узлов и винтовки в целом.
С другой стороны... Револьверным патронам рант как раз совершенно необходим. Шляпка препятствует тому, чтобы патрон, вставленный в барабан, проскочил его насквозь и вылетел с другой стороны. И за рант зацепляется звездочка выбрасывателя — хоть автоматического, как у переломных "Смит & Вессон Русский" или английский "Веблей Гавернмент", хоть ручного. Такого, как у револьверов с цельной рамкой и откидывающимся в сторону барабаном — общепринятых в двадцатом веке.
13.
— Итак, подводя итоги... — Елка потерла глаза. Почти шесть суток без сна. Финансисты и банкиры. Скользкие, как угри, юристы. Чиновники, настолько пропитавшиеся канцелярской пылью, что, наверное, даже потеют ею. Совещания. Необходимость срочно прочесть полторы сотни книг по банковскому делу и промышленному кредиту, и при этом ни на секунду не оставить Ники в одиночестве. И не показать, насколько все это сложно и трудно. И как плохо её "трудоголичность" может повлиять на их семейную жизнь. Императрица держалась на стиснутых зубах и термоядерной крепости кофе... Шесть суток... Это даже для неё немного слишком. Под веками пекло, словно туда насыпали песку. — Сергей Иванович. Ваша задача — собрать наилучших инженеров — оружейников, наилучших заводских мастеров, самых... Ну, всех самых-самых. И начать создавать свою команду. Одновременно составляете список необходимого вам оборудования. Станки, механизмы... Все такое. Расчетная производительность завода должна составлять полторы — две тысячи стволов в месяц, но это будут... непростые стволы. Ориентируйтесь на эту цифру. О средствах поговорим позднее, когда будем иметь хотя бы общее представление о потребностях. Пока же считайте, что ограничений нет. В разумных, само собой, пределах. Ясно?
— Вполне.
— Отлично. Николай Федорович, ваша задача — все то же самое, но относительно патронной лаборатории. Одновременно постарайтесь прикинуть тот вариант, с переделкой винтовочного патрона в револьверный. А вы, Николай Михайлович, подумайте, кто из ваших друзей и знакомых может оказаться полезен на создающемся предприятии...
ГЛАВА ПЯТАЯ
1.
Развлечений в Царском Селе было раз-два, и обчелся. Влюбленные Ники и Аликс играли в четыре руки на фортепьяно, вместе рисовали, рассматривали альбомы и вычитывали смешные стихи из старых модных журналов — и были счастливы. Избалованная двадцать первым веком Елка вообще отказывалась считать это удовольствием. Из всего, что казалось молодоженам истинным райским блаженством, ей нравились только совместные верховые прогулки и совместные же упражнения в тире.
Аликс, изредка отвлекаясь от почти наркотического состояния нирваны, в которую её погружала семейная жизнь, на брюзжание напарницы отвечала, что в Елке говорит низкая зависть. Елена возражала, что ни капельки не завидует, но её уже достало сидеть в Туннеле Теней за броневой заслонкой! И что Аликс, прежде чем уединяться с мужем черт знает где черт знает как, могла бы хотя бы предупреждать! Ведь случалось, что вырывающийся из её обнаженного экстазом сознания поток эмоций прорывался в Туннель совершенно неожиданно — захлестывая и топя Елку в водоворотах чувств, которые принадлежали не ей! А хуже всего было, когда эти чувства сопровождались ощущениями!
Словом, в том что касается личной жизни...
Ужас.
Просто ужас.
Об этом клубке проблем Елке даже думать не хотелось!
2.
Так что, возможно, даже и хорошо, что думать приходилось о чем-то другом.
Плохо — что думать об этом "другом" приходилось постоянно!
За первые четыре дня она кое-как покончила с оружейной темой, наименованной "Проект "Арсенал"". Уже семнадцатого декабря в Царском Селе собрались десять человек, сочтенных достойными генерал-майором Мосиным и подполковником Филатовым. Военные мундиры носили восемь из них.
Всю компанию — Мосина, Филатова и десять их протеже — встретили на вокзале и отвезли во дворец в закрытых экипажах без опознавательных знаков. Для встречи Её Величество приготовила большую светлую комнату с выходящими на север окнами, составленными "покоем" столами и гимназической учебной доской у стены. На столах были расставлены графины с водой, стаканы, пепельницы и дымились окруженные чашечками, сахарницами и сливочниками большие кофейники. Перед каждым стулом лежали блокноты и двуцветные "штабные" сине-красные карандаши, заточенные с обеих сторон.
Представив новых участников проекта и получив позволение курить, гости расселись за столами. Императрица вышла к доске, тепло поприветствовала собравшихся и сообщила, что все, что они сегодня услышат, является государственным секретом Короны, за разглашение которого они будут отвечать по всей строгости закона. И даже более того. Также собравшиеся были проинформированы, что об источниках, из которых фонтанами бьют столь замечательные идеи, им знать не полагается. За исключением того, что источники эти находятся за границами Империи и орошают генеральные штабы держав, потенциально ей враждебных.
— Итак, господа, вначале — основы. Термины. Автоматическим в широком смысле мы будем именовать оружие, использующее для перезарядки энергию выстрела, — Александра Федоровна крупно написала "Автоматическое" и дважды его подчеркнула другим цветом. — При этом может возникнуть путаница, поскольку есть автоматическое оружие полного цикла, стреляющее непрерывной очередью, пока есть патроны в магазине. И есть оружие, также перезаряжающееся автоматически, но стреляющее одиночными выстрелами. Для того, чтобы отличить последнее, необходимо ввести особый термин. Такие винтовки и... другое оружие следует именовать самозарядным, — на доске появилась надпись "Самозарядное", также подчеркнутая дважды. — Главный на сегодня термин — "пистолет-пулемет". Оружие под пистолетный патрон, веса и размеров карабина, стреляющее очередями... Принцип автоматики — использование отдачи свободного затвора, — на доске стремительно скользящий мел оставляла за собой аккуратно начерченную схему. — Причем! Производство выстрела осуществляется простейшим образом. У готового к выстрелу пистолета-пулемета, — схему украсила надпись "ПП — пистолет-пулемет". — очередной патрон находятся не в патроннике, а в магазине, ствол его пуст, а затвор открыт. При нажатии на спусковой крючок он поворачивается вокруг своей оси и опускает головку гнетка вниз. Гнеток спускового крючка перемещается вниз, нажимает на выступ спускового рычага и опускает вниз уже его. Спусковой рычаг, двигаясь вниз под воздействием гнетка, опускает свое шептало и выводит его из-под боевого взвода затвора. Который в узком смысле этого слова затвором не является. Это, по существу, ударник, но очень массивный. Благодаря чему эта деталь может не только разбить капсюль патрона, но и выполнить другие функции затвора — дослать патрон, обеспечить своей массой запирание ствола и экстрагировать стрелянную гильзу. Другие особенности конструкции... Да, Сергей Иванович?
— Этот э-э... пистолет-пулемет... он будет стрелять только очередями?
— Это проще всего. А значит, по всей вероятности, и дешевле. Но темп огня должен быть невысоким, чтобы опытный стрелок мог отсекать очереди по два-три выстрела. Впрочем, здесь все зависит от вас. Если вы — именно вы, господа! — сможете создать пистолет-пулемет с двумя режимами огня... что ж, честь вам и хвала. Сообщу по секрету, что ТАМ с этой задачей не справились.
— У оружия такого рода должна быть очень плохая кучность. Как предполагается решить проблему воздействия частой стрельбы на точность?
— Предложено несколько методов. Для начала, можно насадить на ствол насадку-компенсатор. Вот такая трубка, здесь отверстия, направленные вверх и назад. Это — сопла. Пороховые газы, вырываясь оттуда, отталкивают ствол вперед и вниз, компенсируя отдачу и подскок.
— Я не совсем понимаю...
3.
По окончании общего совещания — четыре часа без перерыва — Елка ещё устроила двухчасовое обсуждение с генерал-майорами Мосиным и Роговцевым. Последний, подъехавший к самому концу общего брифинга, был свеж и весел. Ненадолго. Поскольку у него до сих пор не было никаких идей о переделке винтовочного патрона в револьверный. А ещё требовалось обсудить условия найма рабочей силы — зарплата, предоставляемое заводом жилье и то, что к этому жилью прилагается. Последнее вызвало больше всего споров и потребовало ускорить поиск "главного строителя".
Императрица подобрала несколько наиболее подходящих — по рекомендациям, вытащенным из преподавателей Инженерной Академии. Побеседовала, упросила супруга назначить старшим самого подходящего...
Дольше всего думали — уже они с Аликс вдвоем — над архитектурой. Эта сторона "Арсенала" и всей их затеи в целом как-то до сих пор на первый план не выступала. А стоило задуматься, как в голову полезли странные мысли...
Ведь комплексы — Армейский Учебный Центр с его многочисленными жилыми, учебными и вспомогательными службами, присоединенные к нему и просто соседствующие с ним НПО с их жилыми, научными и производственными помещениями, те же учебные, жилые и вспомогательные строения "Мариинских Высших Женских Курсов", неофициально нареченных "Училищем Фрейлинской Службы" — должны были возводиться в рамках единого проекта. Который мог полностью изменить воспетый Пушкиным и поэтами его плеяды облик Царского Села, искажая его до полной неузнаваемости.
В конце концов Елка прямым текстом послала щепетильную принцессу, опасавшуюся разрушить "неповторимый архитектурный ансамбль", на десятую милю к гоблинам. Кого, ко всем чертям, волнует архитектура? Вообще говоря, при жизни Елена Зеленина тащилась от готики. И теперь, имея к этому столь роскошную возможность, с радостью перестроила бы Царское Село во что-нибудь... эдакое. Наподобие Аст Ахе, Тангородрима и замка Вольфенштайн. Останавливала её только стоимость проекта. Для банальной шутки он обошелся бы дороговато... а для небанальной ещё не существовало необходимой технической базы. Равно как и оснований. До той славной эпохи, когда все нормальные люди, не желающие терять управление страной после визита к столице пары сотен тяжелых бомбардировщиков, начнут строить многоэтажные бункера, оставалось ещё лет тридцать — тридцать пять. А до той замечательной во всех отношениях минуты, когда двадцать килотонн превратили в пепел значительную часть Хиросимы — больше полувека.
В целом Елке было на архитектуру плевать. И если бы дали волю ей, то все Царское вскоре окружали бы сооружения в неповторимом стиле, свойственном советским пятиэтажкам. Типовое строительство — что может быть лучше? А главное — дешевле?
Но Аликс была решительно против. Не хотелось ей войти в историю разрушительницей этого самого... ансамбля. Поэтому первым делом она выспросила у Елки все имена, оставившие след в истории архитектуры конца XIX — начала XX века. Так всплыла фамилия Бенуа. Елка-то помнила только Александра Бенуа, того, что основал "Мир искусства". А их, Бенуа, на самом деле было трое — ещё существовали Николай Леонтьевич Бенуа, Альберт Николаевич и Леонтий Николаевич Бенуа: отец и два старших брата. Двое, отец и Леонтий — профессиональные архитекторы, причем Николай Леонтьевич особенно прославился именно достройкой крупных ансамблей. Причем достраивал, мастерски подражая историческим стилям и тактично вписывая свои постройки в сложившийся ансамбль или парковый комплекс. То есть самое то, что надо. Его старший сын — Леонтий Бенуа — также известный архитектор, достойный продолжатель дела отца, один из руководителей Высшего Художественного Училища, год назад организованного при Академии Художеств. Альберт — знаменитый художник, преподаватель Академии Художеств по классу акварели... А ещё были два брата, избравших военную карьеру, и сестра Екатерина, вышедшая замуж за знаменитого скульптора "малой формы" Евгения Александровича Лансере — и ставшая матерью Евгения Евгеньевича Лансере. Известного, пожалуй, не меньше Александра Бенуа — вместе с которым они и основали "Мир Искусства"...
Отличная династия. Но для того грандиозного строительства, что затевалось в Царском Селе, этого было маловато. Тем более, что летом этого года Николаю Бенуа должно было исполниться восемьдесят два года. Поэтому в помощь к нему были приглашены, не считая его родственников: по части архитектуры — Федор Шехтель, а для помощи по художественной части — братья Васнецовы и Врубель. Каждого из них попросили назвать ещё пять — шесть имен... и вскоре над проектом "военно-промышленного городка", приобретающего по мере развития планов Елены и Аликс все более и более грандиозные масштабы, работала целая группа архитекторов, художников и дизайнеров. Большинство фамилий Елка слышала хотя бы краем уха, а некоторые даже могла бы назвать и до того, как её память превратилась в абсолютный банк данных. Хотя и не всегда в том значении...
Этот сплав способнейших военных инженеров и талантливых художников, пропитанный её видением того, каким положено быть городу, должен был дать очень интересные всходы. Судя по тому, что тонкими намеками проявлялось на ватманских листах в огромной светлой студии, отведенной конструкторской группе проекта "Трест "СпецСтройМонтаж"" в качестве временной базы, городок обещал стать настоящей бомбой — и в архитектуре, и в градостроительстве.
4.
Следующим по порядку действий стал АУЦ, Армейский Учебный Центр. Который приходилось строить практически с нуля. О да, отдельные элементы, из которых его предстояло собрать, как детскую головоломку... или, что гораздо вернее, сложнейший механизм... Эти элементы в большинстве своем уже существовали. Как отдельные, совершенно независимые друг от друга части. И они вовсе не горели желанием сливаться с другими такими же. Потому как при этом теряли самостоятельный статус. А их начальники — осознание себя как самых больших лягушек в своем собственном болоте.
Первый факультет можно было назвать "Исследовательским" — поскольку здесь должны были не только учить, но и изучать. Под его крышей собирались, помимо уже находившейся в Царском Селе Офицерской Артиллерийской Школы ещё выдернутая из Ораниенбаума Стрелковая и переведенная из Питера Кавалерийская. Переброшенный из Риги Учебный унтер-офицерский батальон входил в ту же группу, примыкая к ОСШ. Использовать его намечалось как в качестве школы, так и в качестве наглядного пособия.
А также — в качестве ну о-очень существенного добавления к стрелковым ротам Школ, эскадрону ОКШ и двум батареям ОАШ. Ведь те, кого отобрали в унтер-офицеры, должны отвечать определенным... стандартам. И скорее поддержат законного правителя, чем... кого-то другого.
"Технический" факультет включал Военно-Электротехническую Школу (создаваемую) и Учебный Воздухоплавательный Парк. Последний занимался подготовкой техников для воздухоплавательных подразделений. ВЭШ создавалась для того, чтобы готовить связистов. После начала эпохи моторизации — то есть года через полтора — два — к ним добавится ещё и Автомобильная Школа. Развернутая, по всей вероятности, на базе Собственного ЕИВ Гаража. Который тоже ещё только предстояло создать.
Факультет, заслуживающий названия "Учебный в квадрате" — проще говоря, "Педагогический" — также должен был состоять из трех заведений, готовящих преподавательский состав для кадетских корпусов и военных и юнкерских училищ. И все три надо было создавать заново!
За двенадцать лет, прошедших с закрытия в 1883 году педагогических курсов, где готовили квалифицированных учителей для военно-учебных заведений, стало вполне ясно, что мера эта была ошибочной. В высшей степени. Оно, конечно, когда хороших строевиков начинают предпочитать педагогу, воспитание взмывает на недосягаемую высоту... К сожалению, для войн эпохи империализма хорошего фрунта мало. Нужно ещё научить будущего офицера мозгами шевелить. И вот это как раз качество у неокрепших ещё юных умов фрунт отбивает легко и навсегда.
А спустя два года, в восемьдесят пятом, была закрыта Учительская семинария Военного Ведомства — также шаг не самый здравый. Ведь штатский священник, преподающий в кадетском корпусе Закон Божий на полставки по совместительству, вряд ли сможет разъяснить, как заповедь "Не убий" сочетается с военной службой вообще и офицерскими погонами в частности...
Главная Военно-Спортивная Школа предназначалась Её Величеством для подготовки преподавателей гимнастики и физического воспитания. И не столько для кадетских корпусов, и так не обиженных по этой части, сколько для системы Министерства Народного Просвещения. Где дело физического воспитания было поставлено совершенно неудовлетворительно. Только пятая часть средних учебных заведений имела гимнастические залы, некомплект преподавателей составлял почти семьдесят процентов — это более 1200 человек... И генералитет постоянно жаловался на то, что молодежь пошла хилая, слабая... к службе в армии совершенно не подготовленная...
То есть из десяти подразделений, непосредственно входящих в состав АУЦ, создавать с нуля, с чистого листа и голого поля, необходимо было ровно половину. Пять! Пять из десяти. И четыре из пяти существовавших находились отнюдь не в Царском Селе. Их надлежало сюда аккуратно и осторожно переселить! Со всеми преподавателями, курсантами, наглядными пособиями, библиотеками, мастерскими, музеями и традициями...
А ещё... кроме всего того, что требовалось для самого центра — то есть жилья для курсантов и преподавателей, учебных корпусов, вспомогательных, технических и хозяйственных служб — требовали существенных вложений и его полигоны. Хотя по сравнению со стоимостью нескольких сотен квадратных верст стоимость оборудования можно оценить как пренебрежимо малую.
Зато вскоре Царское Село со всех сторон будет окружено территорией, на границах которой висели радующие глаз таблички "СТОЙ! Охрана стреляет без предупреждения!". Так оно было как-то... безопаснее.
5.
Елка осознавала, что вполне здравое стремление всюду подстилать соломку начинает уже смахивать на паранойю. Честно сказать, она всегда была к ней склонна... только вот подозрение, что очередной кандидат в "Тошонады" в очередной раз оказался "мистером Враки, сэром Алканавтом или мсье Вжеженат", и подозрение в том, что все вокруг отчаянно желают, просто-таки жаждут твоей смерти — это все-таки несколько разные вещи. Заработать стойкую "манию преследования" меньше, чем через три месяца! До чего же она дойдет за три года?!! Елка думала об этом с ужасом. К сожалению, выбор стоял не между душевным здоровьем и душевной болезнью. Выбор стоял между душевной болезнью — и смертью. И не только одной отдельно взятой императрицы — хотя и это восторга не вызывает... Десятки миллионов жертв бурной истории XX века взывали к ней!
Поймав себя на этой мысли, Елка диагностировала в дополнение к паранойе ещё и манию величия. Однако — фер-то ке? В смысле — выбора ДЕЙСТВИТЕЛЬНО нет. Ни малейшего.
Если, конечно, смотреть на все происходящее из подвалов Ипатьевского дома.
6.
Одним словом — хороша задачка!
И это ещё не все. Даже не половина.
И не четверть.
Поскольку.
Помимо всего того, что входит или только войдет в состав АУЦ непосредственно: учебных и жилых корпусов, спорткомплекса, конюшен, манежа, аэропарка и прочего... К нему должны непосредственно примыкать ещё как минимум четыре НПО. Это не считая "Арсенала" и ЭТЗ "Динамо"!
Самым первым был зооцентр или НПО "К-9-11"— развернутый на базе ЕИВ Конюшен конезавод, плюс питомник служебного собаководства, плюс... как бы это назвать питомник для охотничьих птиц? Не птичником же, в самом деле! Ники был в восторге от допетровской Руси, а идеалом правления для него был царь Алексей Михайлович, прозванный "Тишайшим". Охота с соколами, как во времена Московского Царства! Все охотники в нарядах, стилизованных под XVII век, расшитых золотом кафтанах и боярских шапках! Необыкновенно красивое зрелище. И довольно увлекательное — для тех, кому по душе подобные забавы. Аликс предпочитала охотиться на лис в английской традиции, с гончими, а Елка вообще не любила напрасного кровопролития. Есть существа, которые заслуживают, чтобы их убили — но все они ходят на двух ногах.
Затем — медицинский центр. НПО "Исида". Официально, полуофициально и неофициально занимающийся исследованиями военного, около — военного, секретного и специального назначения. Медицинская техника (интересно, Рентген уже изобрел свой аппарат?), боевые отравляющие вещества, лечение ветеранских синдромов ("афганских", "вьетнамских", "чеченских"... ненужное вычеркнуть, недостающее вписать!), пластическая хирургия шрамов, спецсредства, "боевые коктейли", наркотики... et, как говорили древние, cetera. Например, Елка точно знала, что антибиотики, на войне необходимые, как воздух, впервые были выделены из плесени. Пяти минут хватило, чтобы найти сродство наименований "пенициллин" и "пеницилл", он же "кистевик", по-латыни Penicillium, "род несовершенных грибов, составляющий вместе с другими грибами разного вида плесени". Но вот как превратить этот Penicillium в пенициллин? Как конкретно это было сделано? Вопрос пока оставался без ответа — а его ценой могут оказаться десятки и сотни тысяч жизней русских солдат! Нагноение в ране, сепсис... и — привет. "Фанерная память со звездочкой" Сюда же и все и всякие косметические средства, биологические добавки, травяные чаи, массаж, иглоукалывание... И все остальные "товары красоты".
Далее — НПО "Спорт", создающее "военнообязанные" виды спорта по типу сталинских ГТО и готовящее имперские команды на международные спортивные соревнования. Ведь скоро, всего через год, в Афинах состоятся первые с 394-го года нашей эры. Олимпийские игры! Здесь же — разработка и производство тренажеров и спортинвентаря.
Детско-юношеский центр "Орленок" — не совсем НПО, хотя и наука, и производство здесь имеют место быть. Офицеры, работавшие над воссозданием ОВПШ и Учительской семинарии, считали, что создают полигон для своих практических занятий и лабораторию, где будут отрабатываться новые воспитательные и учебные методики. У Императрицы была несколько другая точка зрения. Её Величество полагала, что в детско-юношеский центр АУЦ попадут кадеты и гимназисты, отобранные по результатам ежегодных соревнований, олимпиад, конкурсов и смотров. И сюда же из городских и губернских организаций будут направлять проявивших особые командные или бойцовские качества "пионеров". Или, может быть, "соколов". А то и вовсе "скаутов". Елка ещё не знала, как она их обзовет, зато совершенно точно знала, что эта организация Империи необходима.
7.
Это были планы долгосрочные. Не на месяцы, даже не на годы. На десятилетия.
Мысля в подобных перспективах, Елка не собиралась забывать и о дне завтрашнем — и гнала себя и напарницу невозможным темпом. Ах, если бы все в жизни зависело от неё... Или хотя бы от Александры Федоровны в целом...
К сожалению, Её Величество пока что не имела возможности устраивать в здешнем монастыре свои порядки. А кое-какие вещи были ей неподвластны по определению. Поэтому, потратив два-три часа на сон и ещё часа полтора на Ники, Александра Федоровна оставалась наедине с ночью на три-четыре часа. Это было единственное время, когда она была свободна от ВСЕХ забот.
Кроме тех, что крутились у неё в голове, подталкиваемые вечным кошмаром опоздать, не успеть, не справится... Подвести! Ведь от неё зависит, на неё завязано все будущее этого мира! Она не имеет права останавливаться! Она не имеет права ошибаться!
Неотступный, навязчивый ужас.
Постоянный, как меч над головой царя Дамокла.
Поэтому по ночам, ускользнув из супружеской постели, где дрых изможденный Ники, императрица не могла себе позволить и минуты безделья. Ушмыгнув в кабинет, она снимала с полки свеженький журнал или газету, или толстенькую, хорошо переплетенную подшивку, и погружалась в чтение. Сборники — "Военный", "Морской" и "Оружейный", "Артиллерийский журнал", "Разведчик", "Русский Инвалид"... Книги — Клаузевиц, Леер, Мэхэн, Коломб... опять-таки et cetera — Елка поглощала тоже, но только днем. Сидя в уголке во время бесед мужа с министрами и прочими влиятельными лицами и раздвоив восприятие: глазами, шустро бегающими по строчкам, заправляла Аликс, а ушами, вытянувшимися в сторону тихонько беседующих мужчин — она сама.
Ночным чтением они с Аликс занимались попеременно. Прочитанное, навеки запечатленное в глубинах памяти, теперь было доступно в любой момент — но воспроизводить информацию вовне могла только Аликс. Рисовальщицей она оказалась великолепной — королевское воспитание, не баран чихнул. Что самое удивительное — Елка, находясь в том же самом теле, рисовала как курица лапой!
Четыре рисунка, вышедших на диво подробно и хорошо — сравнивая их с насмерть сидевшими в памяти оригиналами, Елка вообще не нашла отличий — Александра Федоровна передала управляющим "Арсеналом" во время их третьего свидания. На первых листах изображался классический "Смит & Вессон", модель "Military & Police" образца 1905 года в трех положениях: обычном, с откинутым в сторону барабаном и откинутым барабаном и нажатым выбрасывателем, так, что видна звездочка экстрактора и сыплющиеся из барабана гильзы. Последний рисунок, далеко не столь детальный, как хотелось бы, зато снабженный подробнейшим текстовым комментарием, изображал странной формы громоздкий револьвер, словно разрезанный на две части.
Английский полковник Джордж Фосбери, запатентовавший этого монстра во второй половине 90-х, взял ствол и барабан от британского служебного "Веблей Мк.IV", переломного, как и русские "Смит & Вессон Русский" III образца, и установил их на новый... лафет, пожалуй. По калибру и принципу — вполне подходит. После выстрела верхняя часть, ствол и барабан, откатывается назад, при этом выступ рамки — лафета входит в проточку в барабане и проворачивает его, а весь узел, двигаясь назад, взводит курок.
Преимущество "Арфы" состояло в том, что оч-чень нехилый импульс отдачи 44-го калибра в первую очередь уходил на работу — откат массивного ствольно-барабанного узла, проворот барабана и взвод курка. Поэтому отдача автоматического револьвера должна была быть гораздо, гораздо легче, чем у любого другого известного Елке оружия подобного калибра. В комментарии фамилия Фосбери не упоминалась ни разу, зато несколько раз подчеркивалась необходимость заменить состоящие на вооружении российской армии и полиции револьверы "Смит & Вессон Русский", сконструированные ещё в начале 70-х годов и по некоторым соображениям считающиеся устаревшими.
Вариантов предлагалось три, во всех трех использовался переделанный винтовочный патрон. Вариант один — не менять вообще ничего кроме самого патрона. В конце концов, англичане же вот сохраняли на вооружении свои переломные "Веблей Гавернмент" аж до пятидесятых годов! Вариант два — создать револьвер с откидным барабаном. Цельная рамка позволяет существенно увеличить мощность выстрела. У первого варианта с этим были большие проблемы, ведь пуля оригинального "смит-вессоновского" 4,2-линейного патрона на дымном порохе разгонялась им всего лишь до 200 метров в секунду. Вариант три, экзотический — "Арфа". И для неё-то он идеален, сочетая высочайшую мощь с приемлемой отдачей. Высокое расположение ствола, создающее большой опрокидывающий момент, парировать легко — просверленные в районе мушки реактивные сопла, направленные вверх — назад, выбрасывая пороховые газы, будут отбрасывать ствол вниз — вперед. Компенсируя тем самым не только подскок, но и отдачу.
И Елене было очень жаль, что "Арфе" не светит массовое производство. Для армейского оружия эта мортира, наверное, была бы слишком чувствительна к загрязнению, особенно к попаданию песка, а также слишком требовательна к боеприпасам: малейший разброс по мощности, и — пишите письма. Либо энергии выстрела не хватит, чтобы сработала автоматика, либо её будет слишком много, и оружие заклинит. Что так хорошо, что эдак!
С другой стороны, тем, кто очень редко имеет дело с песком и прочей грязью и может быть сколь угодно требовательным к качеству патронов — вплоть до ручного их снаряжения! — этот револьвер подойдет как нельзя лучше.
8.
Главной — поскольку самой несбыточной — для Её Величества пока оставалась мечта о "комнате смеха", полигоне для упражнения, которому в далеком будущем ещё только предстояло получить название "тактическая стрельба": циклы бега и стрельбы по внезапно появляющимся из-за различных препятствий мишеням. Зато планы ввести в оборот разновидность "тактической стрельбы", без огнестрельного оружия, но с живым противником, продвигались вперед неожиданно легко — после очередной ночевки в библиотеке.
Как оказалось, в первый раз в нее сыграли вовсе не американцы в начале 80-х годов ХХ века! По легенде, благоговейно поведанной Елке неким Бизнесменом, с которым она встречалась после "мистера Мачо", но до Ветерана, игра, называемая "пейнтболом", в ТОЙ реальности была разработана для тренировок оперативников ФБР и ЦРУ и бойцов "научной фантастики" — сам "Б.", кстати, использовал её для выработки в коллективе своей фирмы "командного духа". На самом деле изобретателями забавы были французы, создавшие её аж в конце 70-х годов девятнадцатого века! Только они это именовали не "пейнтболом", а "специальными тактическими занятиями по ближнему бою в городских условиях". С помощью маркеров — "краскометов" и красящих шаров "ударные отряды" зуавов, французской колониальной легкой пехоты, учились брать запутанные муравейники, которые дикие туземцы почему-то именовали городами.
После того, как этот способ тренировки был продемонстрирован "городу и миру" на больших маневрах 18 — 19 августа 1881 года, он незамедлительно был подхвачен в России. Ярым его сторонником оказался, совершенно неожиданно для Ее Величества, генерал Драгомиров — тот самый, В ПРИНЦИПЕ отрицавший военную науку!
Однако этот почин, грозивший перевернуть все представления XIX века о ближнем бое, заглох так же быстро, как и появился. В 1888 году во Франции на волне, поднятой панамской аферой, пришло к власти правительство, склонное экономить на военном бюджете. И престарелые генералы, воспользовавшись случаем, тут же избавились от всяких несуразных новинок, неспособных совместиться с их представлением о бое. Навеянным в лучшем случае славными воспоминаниями времен их молодости, пришедшейся на времена Крымской войны. Гораздо чаще французские генералы вдохновлялись эпохой наполеоновских походов — той эпохи, когда гром французского оружия заставлял дрожать всю Европу! В России, куда прото-пейнтбол пришел как французская модная затея, он увял на следующий же год после французских "заморозков" — в 1889 "краскометы" и прочие принадлежности были списаны и сданы на слом.
Автором французского "Наставления по обучению легкой пехоты ближнему бою в городских условиях" был некий капитан Марк Абель Дюруа. Несмотря на полученный за алжирскую компанию 1892 года орден Почетного Легиона, карьера его развивалась не блестяще. Года через два он должен был выйти в отставку — в чине всего лишь майора. Густав Реклю, создатель первого краскомета, наоборот, процветал — его компания "Реклю Пневматикс" была известна по всей Европе. Хотя краскометов больше не выпускала. А те, что были сданы в парижский Политехнический музей, годились только на роль музейных экспонатов — "прото-маркеры" Реклю были разработаны им на базе охотничьих ружей. Моделировать современный бой с их помощью было все равно, что пытаться изобразить оттенки радуги на черно-белой фотографии.
Генерал Мосин только моргнул изумленно, когда Ее Величество осчастливила завод очередной несусветной придумкой. Однако же... за те деньги, что платили на ЦСМЗ, инженеры и мастеровые были удавить друг друга в конкурентной борьбе. Мест было уж слишком мало. Так что найти и нанять нескольких инженеров, специализирующихся на пневматике, и создать в КБ соответствующий отдел труда не составило.
Очень важное "притом": новые маркеры должны быть не только способны изобразить именно современный бой, с автоматическим оружием, но и быть достаточно технологичны для сверхмассового производства. Пионерская "Зарница" или "Орленок" сильно бы выиграли, если бы вместо деревянных муляжей в них использовались маркеры. А уж как бы выиграла от этого Империя! Во-первых, патриотическое воспитание. Во-вторых, шлифовка качеств прирожденных лидеров. В-третьих, отличная допризывная подготовка.
Поэтому подполковники Артемьев и Толстой и капитан Нессельроде, работавшие с "краскометами" и даже написавшие соответствующее "Наставление" (на которое Елка и наткнулась в библиотеке), были немедленно отозваны в Царское Село. Где находящаяся в процессе формирования Офицерская Военно-Педагогическая Школа с радостью приняла их в ряды своего преподавательского состава.
9.
А ведь помимо всей головной боли с организацией АУЦ, созданием лабораторий и производств НПО, превращением аморфной денежной массы фонда "Вальми" в адекватную финансовую структуру, предназначенную стать сердцем будущего кайрецу и отбором тех, кто мог бы хотя бы попытаться справится с той грандиозной задачей, решением которой Елка собиралась заняться, императрице ещё приходилось волочь на себе всю непосредственную работу по организации отбора и учебы будущих фрейлин! Которой, в отличие от того же Армейского Учебного Центра, нельзя было даже ни с кем поделиться!
Ибо с АУЦ и его филиалами все и всем, пусть не полностью, но все же ясно, и споры могут вызвать разве что некоторые аспекты — вроде намерения Её Величества превратить три отдельных Офицерских Школы в объединенные Курсы Строевого Командования, где офицеров будут учить принимать решения в условиях нехватки времени, ограниченной и непроверенной информации и активного вражеского противодействия...
В конце концов, семь из девяти подразделений Центра существовали и ранее, а пять из них этого существования и не прерывали! Оставалось только растянуть их принципы на вновь создаваемые школы и найти людей, способных восстановить некогда закрытые.
Не так уж сложно.
Хотя, конечно, хлопотно.
И очень, очень дорого.
10.
С "Училищем Фрейлинской Службы" все было намного, НАМНОГО сложнее. И то, что часть его функций должна была быть любой ценой скрыта от широкой общественности, задачу отнюдь не облегчало. В результате вся затея сразу же превратилась в непрерывную череду кризисов.
Первый отбор среди желающих стать фрейлиной Её Величества возлагался на руководство женских гимназий, епархиальных училищ и институтов благородных девиц. Разосланные ещё из Ливадии телеграммы содержали указание Министра Двора Его Величества, чтобы от каждого учебного заведения были представлены две или три ученицы не моложе 16 и не старше 18 лет, "наилучших физических и умственных способностей, приятных внешне и благонравного поведения". Приманкой для девчонок — Её Величеству требовались только добровольцы! — должны были стать бесплатное обучение и возможность придворной карьеры.
Вторичный отбор, после которого останутся "300 лучших", пройдет в Царском Селе в мае 1895 года. Прибудут на отбор не менее шести сотен девиц. Скорее всего — больше: кроме официальных участниц будет множество желающих из частных гимназий и институтов, тех, кому фрейлинский шифр в обычной жизни светил, как звезды. В том смысле, что надеяться на его получение они могли в той же степени, что и на получение звезды с небес. Всех их надо разместить, и не абы как, а с глубоким толком. Организовать хотя бы жилье и питание для... ну, будем оптимистами... скажем, девятьсот... Да, девятьсот мест. А сам отбор? Отделение овечек от козлищ... Ой-о, какая чертова уйма головной боли! И куда девать тех, которые подойдут? Ведь нельзя же их оставить в палатках (Yes-s!!! Палатки! Спортивный лагерь! Это гениально!) на целых три месяца!
11.
Проект комплекса Мариинского Училища должен был быть готов так быстро, как это только вообще возможно. Отчего сходство, и внешнее, и внутреннее, со вполне банальными студенческими общагами времен позднего социализма и столь же стандартной пятиэтажной средней школой неизбежно должно было стать просто-таки разительным.
Строиться он должен был так же быстро. И денег вроде было не то, что достаточно, а даже и более чем. Тем не менее, строители, каясь и бия себя в грудь, не обещали завершения строительства раньше конца лета. Вне зависимости от объема дополнительного финансирования — если оное финансирование не примет размеров вовсе уж гомерических.
На гомерические размеры у императрицы денег не было.
Впрочем, с будущими фрейлинами хватало и других проблем. Начиная с главной: ни Елка, в принципе не имевшая понятия о "современном" женском образовании, ни Аликс, получившая образование домашнее и вообще не в этой стране, не знали, на что они могут рассчитывать.
Дополнительный смак ситуации придавало то, что девочки поступят из РАЗНЫХ учебных заведений. Имевших ОЧЕНЬ разные учебные программы и уровень преподавания.
"Подумай только — аж четыре ведомства! Да плюс ещё частные учебные заведения! Женские гимназии — Министерства Народного Просвещения, Ведомства императрицы Марии и частные. Коммерческие училища — Министерства Финансов. Епархиальные училища — синодальные. И институты благородных девиц! Кстати, интересный вопрос. Почему есть институты... и нет Академии?"
"Хорошая мысль"
"Да, её надо запомнить. Так вот, нам необходима реформа образования"
"Ха! Открыла Америку! Ты что, клад нашла? Мы же считали, помнишь? Всеобщее обязательное — то есть бесплатное! — образование, хотя бы начальное, обойдется в такую сумму, что большую часть всего остального планирования можно сразу списывать!"
"Я нашла другой подход. И немножко денег"
"Я уже заинтригована"
"Ведомство императрицы мы контролируем достаточно... плотно. И в любой момент можем усилить контроль до любой необходимой нам степени"
"Факт. И что?"
"Что нужно для создания системы начального образования? Прежде всего — те, кто будет его преподавать. Так вот. Передаем все женские учебные заведения в Ведомство императрицы Марии. Создаем десятилетнюю систему. Три класса начальной школы вместе с четырьмя классами первой ступени гимназии образуют прогимназию. Заключительные три года можно отучиться в гимназии, дающей усиленное общее образование, педагогических училищах, готовящих учительниц начальной школы для церковных приходов, земства и министерства народного просвещения, или мариинских училищах, где из девочек будут готовить учительниц первой ступени средней школы. Дополнительный двухгодичный курс — для окончивших педагогические или Мариинские курсы"
"А где подвох?"
"Подвох в том, что образование выше прогимназии — платное. Но в кредит. Отучилась свои три года — будь добра столько же отработать"
"Идиотизм. В эти гимназии и училища никто не пойдет!"
"Я же говорю — других просто не будет. Или к нам... или в частную гимназию или что там ещё. Ты думаешь, что У ВСЕХ есть такие деньги?"
"М-мда. Неплохая придумка. Но это... потом. А что нам с ними-то делать?"
"Погоняем как следует. Они же ни о физкультуре, ни о спорте и понятия не имеют! Немочь бледная, корсетами изуродованная!"
"Ну-ну, не надо так обобщать. Уж некоторые-то имеют"
"Ну, и сколько ты таких видела? Если исключить юных леди, семьи которых могут позволить себе с детства натаскивать своих дочек на теннис, верховую езду и танцы? А десять — пятнадцать девчонок погоды не сделают..."
12.
Но в первую очередь, даже больше, чем образование, императрицу волновала психология. В принципе, преимущества "Мариинских Высших Женских Курсов в Царском Селе" перед любым другим учебным заведением Империи несомненны и совершенно очевидны. Ведь лучшие из лучших, те, кто заслужит, станут фрейлинами Большого Императорского Двора! Причем — не просто фрейлинами, возвышенными созданиями, обитающими в высших кругах Империи и ежедневно встречающимися с лучшими женихами России! Но — официальными служащими Короны! В звании, аналогичном подпоручику Гвардии!
"Психоз мундира" в России был силен всегда — больше униформу любили и почитали только немцы. Надо только преодолеть сомнения девочек, рожденных на самом пике викторианской эпохи, превратить их страхи показаться смешными девчушками, втихомолку напялившими кителя старших братьев, в яростное желание доказать — всему миру! — что они имеют на этот мундир полное и законное ПРАВО!
А ведь есть ещё и жалование — по меркам провинциальных дворяночек, отцы и братья которых получают рублей по восемьдесят в месяц (жалование офицера и чиновника IX класса), просто непристойно огромное. Есть возможность повидать мир — путешествуя с Их Величествами, имеющими родню по всей Европе... увидеть Париж, Вену, Берлин, Лондон, Рим и Копенгаген...И все это — не только бесплатно, но и со всеми удобствами!
И даже те, кто во фрейлины не попадет — и те смогут рассчитывать на великолепное будущее. Конечно, не столь ослепительное, как у выпускниц 1-го разряда, но тоже — вполне и вполне. Образование, обеспеченное УФС, и гарантированное трудоустройство — учительницей хоть в Мариинском ведомстве, хоть в МинНарПросе, журналисткой в какой-нибудь из центральных газет, делопроизводителем в министерство или ведомство...
Не говоря уже о том, что два года, прожитые в Царском Селе, пусть даже на почти казарменном положении — это все равно как минимум семьсот тридцать шансов встретить такую судьбу, о которой в своей провинции девочки не могли даже мечтать!
Так что с мотивацией все в порядке.
В принципе.
Вопрос в том, правильно ли Елена Зеленина и Алиса Виктория Елена Луиза Беатриса, принцесса Гессен-Дармштадтская, понимают этот самый принцип? Что эти девчонки воспримут как самый вкусный пряник? И что для них послужит наилучшим пугалом?
ГЛАВА ШЕСТАЯ
1.
Николай, которого вся эта мигрень затронула только частично, а морока УФС не затронула вообще, радовался недолго — скоро и ему не стало отдыха от дел: бесконечным потоком хлынули в Царское губернские рапорты, Победоносцев наставлял и предостерегал (и приходил он, что было особенно невыносимо, тогда, когда назначал себе сам), министры с противоречащими друг другу докладами, череда военных представлений, прием целого Адмиралтейского совета, подписывание указов Сенату о наградах к своему же тезоименитству... От этого бедняжка Ники одуревал вконец, и если бы не постоянное присутствие рядом душки-жены, благословенного Богом Солнышка, он бы пропал совсем.
Незаметно втягивался Николай в безвыходный жребий стать всемощным всевластным монархом, тяготясь разного рода сомнениями, которые не всегда удавалось отогнать и жене. Что надо было делать? Что говорить? Кого назначать? Кого смещать? С кем соглашаться, с кем — нет?
Но Аликс всегда, благодарение за неё Богу, была рядом, и спасала от бесконечного потока безжалостной бумаги, и всегда могла дать совет и найти золотую середину в министерских докладах, и поддержать, и утешить...
2.
Обычно общение Их Величеств с министрами проходило тет-а-тет — министр докладывал, государь и государыня слушали. При этом Николай вид имел всегда отвлеченный и замечаний не делал почти никогда. Императрица была гораздо более активна.
Поскольку Николай II и Александра Федоровна жили в Царском, а министерства располагались в Питере, то личные аудиенции были неудобны как для министров: ради двадцати минут доклада требовалось потратить минимум три часа на поездку, а рабочий график сбивался на весь день — так и для работы. Министры гениями не были. И в большинстве своем они были людьми глубоко пожилыми, многим было уже за семьдесят. Со всем букетом свойственных этому возрасту недостатков. И разрешить спешно возникающий вопрос иной раз было возможно уже только на следующей встрече. Хотя вопрос-то сам по себе был сущей пустяковиной! И непредусмотрительному министру добавлялась очередная "черная метка" в досье. Но проблему-то это не решало!
Поэтому Елка сразу же запланировала переезд в Царское Село головных частей министерств и ведомств — сам министр и пять — шесть чиновников потолковей. И они будут в распоряжении Их Величеств не только в Царском, но и везде, где только потребуется. Дело в том, что Ники очень любил путешествовать на яхте по Финскому и Ботническому заливам, купаться в Ливадии, охотится в Беловежской пуще и гостить у различных родственников... Работать он любил гораздо меньше. И с наибольшим отвращением относился именно ко встречам с министрами, и всегда стремился увильнуть от этой своей обязанности. Бедному мальчику не нравилось сидеть долгие часы в запертом помещении, рассматривая проблему со всех сторон и пытаясь принять определенное решение, всей душой понимая его важность... и при этом смертельно боясь ошибиться! Ведь министры — они отвечают всего лишь перед государем. А он, император, отвечает перед Богом!
Куда как лучше было бы, если бы... если бы аудиенции, проходя за считанные минуты и избегая многословия, занимали не больше двух — трех часов утром. Освобождая весь день для прогулок, катания на велосипеде и стрельбы по воронам — император обожал стрелять по птицам в дворцовом парке. А главное, освободив его — хотя бы отчасти! — от тягостной обязанности РЕШАТЬ... Ники, возможно, ещё смирился бы с этим. Но Елка, почитавшая нормой государственного деятеля пятнадцать — шестнадцать рабочих часов в сутки, строила график Его Величества исходя из этого представления! Что не могло не привести к первой семейной ссоре, быстро погасшей под ливнем поцелуев — однако императрица была вынуждена считаться с тем, что личные встречи с министрами занимают именно столько времени, сколько угодно Императору. Перевод части министерских канцелярий в Царское позволял решить и эту проблему. Одно дело — влиять на министров, когда они — в Питере, а ты — в Царском... А так — совсем же другое дело!
3.
Первый раз Новый Год они отпраздновали в Царском Селе. Первый в их жизни семейный праздник... Да и мастера как раз закончили отделывать их семейные покои в Александровском дворце... Поэтому Аликс уговорила Ники отпраздновать Новый Год дважды — первый раз по европейскому, григорианскому календарю, к которому она привыкла с детства. Тихо, по-семейному уютно, с миниатюрной ёлочкой, под которой укрывались личные, сделанные своими руками подарки — Аликс подарила Ники его портрет карандашом в мундире преображенского полковника, а он ей — собственноручно переписанные в красивую книжечку любимые стихи любимых поэтов... С развешанным по всем покоям лапником, запахом хвои и мандаринов, скромным ужином тет-а-тет...
Последующая ночь можно было назвать какой угодно. Но точно не скромной.
Наверно, шампанское подействовало.
Или её наряд. Вечно угрюмая, озабоченная и погруженная в дела и планы Елка, никогда особенно не любившая этот праздник, но не желающая упускать прекрасный случай, уговорила-таки Аликс нарядится Снегурочкой. В короткой шубке, чулочках и замечательнейших сапожках на высоченной шпильке.
Пять дней спустя пришлось вернуться из уже привычного, ставшего родным домом Царского в город. Рождество! Аликс получала громадное удовольствие от всего -рождественская служба, подарки под огромной, выкопанной вместе с корнями елкой, катание вдвоем с обожаемым Ники в охотничьих санях на иноходце...
Кюба, дворцовый шеф-повар, также наконец-то смог отвести душу. Николай обычно предпочитал что-нибудь простое и грубое, вроде молочного поросенка с хреном, которого он любил запивать портвейном, Александра же берегла фигуру, являвшуюся ОБЩИМ достоянием Елки и Аликс. Последняя, вдобавок, склонялась к вегетарианству. Кюба, являвшийся, по отзывам знатоков, одним из величайших французских поваров наших дней — ну, то есть своего времени — от этого страшно мучался, хотя и старался не показывать своих страданий. Под Рождество и русский Новый Год он оттянулся по полной программе — раз уж выпал такой случай понаготовить всего изысканного и достойного его таланта, так ведь грех его упускать!
4.
В десятых числах января царская семья вновь перебралась в обставленные заново комнаты в Аничковом Дворце, где хозяйкой была вдовствующая царица. Первый год царствования Николая II открылся брожением земских чинов в провинции: во множестве приветственных адресов, поднесенных царю, земцы намекали на расширение прав земства. Победоносцев твердил, что на самом деле они имеют в виду конституционные реформы, и пугал новым тайным съездом. Утверждал, что будет как в конце 70-х, когда пять губернских земских собраний — Харьковское, Полтавское, Черниговское, Тверское и Самарское — одно за другим в адресах к царю просили созвать земский собор, "даровать истинное самоуправление, неприкосновенность прав личности, независимость суда и свободу печати". А в апреле 1879 тайный съезд земских деятелей в Москве принял решение организовать выступления земских собраний с требованиями политических реформ! В том же году полиция конфисковала тираж программной брошюры, напечатанной в организованной земцами в Галиции нелегальной типографии, и подготовленные к печати рукописи.
Словом, таким только палец покажи издали — тут же всю руку по плечо отхватят. Дай им только волю — сразу о конституционной монархии толковать начнут.
А то и о республике возмечтают.
Семнадцатого января 1895 года в Николаевском зале собрались во множестве либеральные депутации — дворянские, земские, городские... Вот, вот сейчас государь должен был ответить... Николай твердыми шагами вышел в залу, снял шапку, искоса глянул в неё:
— Я рад видеть представителей всех сословий, съехавшихся для изъявления верноподданнических чувств, особенно же — представителей земства, столь много делающих для Империи. Но мне стало известно, что в последнее время слышны среди них голоса людей, не имеющих никакого представления ни о чем РЕАЛЬНОМ и оттого увлекшихся различными... мечтаниями, — пауза была сделана мастерски, а изменение интонации... В Николае, без сомнения, умер великий артист. Если бы только не неумение обходиться без шпаргалки...
В краткой, но прочувствованной речи Ники обрушился на этих строителей воздушных замков, проехавшись по ним, как танк по донской степи. Однако также были брошены и намеки, что реформы последуют — хотя и не такие, на которые надеются "мечтатели". Царь заявил, что его "глубочайшим убеждением является вера в то, что если закрыть все пути для мирной эволюции, то вооруженная, кровавая революция станет неизбежной", — и пообещал охранять основы самодержавия от любых покушений, как слева, так и справа. В завершающей части речи государь вернулся к "истинным радетелям земства, не пытающимся строить замки в облаках, а делающим реальную работу" и поблагодарил их за все, сделанное земскими учреждениями, а особенно за их "попечительную и благотворную" деятельность в области народного образования и медицины.
Похвалы были приятны, не без того, однако же упрек в незнании жизни...
Либералы были бы оскорблены до самых глубин души — если бы признавали её существование.
5.
Николай Егорович Жуковский, член-корреспондент Императорской Академии Наук, доктор прикладной математики, профессор Московского Государственного Университета и Московского Высшего Технического Училища, был приглашен в Петербург лично Её Величеством.
Произошло это сразу же после встречи Императора с либеральными депутациями, и по дороге на вокзал профессор Жуковский и лично передавший приглашение Дмитрий Иванович Менделеев вволю почесали языки о цитаты из выступления Его Величества. Стенографическую запись "Московские Ведомости" напечатали утром 18 января — профессор купил газету на вокзале и пришел в восторг от тех перспектив, что обещали слова императора о реформах и "благотворной деятельности" земств.
Дмитрий Иванович Менделеев, в данный момент занимавший должность директора Палаты Мер и Весов, но свои занятия отнюдь метрологией не ограничивавший, постоянно участвовал в делах "Совета торговли и мануфактур" МинФина, был советником Морского Ведомства, активным членом разнообразных комиссий вроде Комиссии по устройству Томского университета... И писал не менее трех книг и работ за раз. Сейчас, например, он работал над новым, уже шестым по счету изданием "Основ химии", переизданием "Двух лондонских чтений" и статьей в "Морской сборник"... А ещё Дмитрий Иванович был составителем, редактором и автором многих статей выходящей у "Брокгауза и Ефрона" серии "Русская Промышленная Библиотека", писал статьи для энциклопедического словаря того же издательства...
И если уж он выкроил время не только для этого совещания, но и чтобы самолично съездить в Москву и пригласить... Значит, повод был достойный. Сам же г-н тайный советник знал только, что дело связано с каким-то крупномасштабным проектом в области воздухоплавания.
6.
До Петербурга профессора не добрались. Они даже в поезд не сели. У вокзала их встретили двое — неприметный в "полевом зимнем" преображенский подпоручик, замотанный шарфом по самые глаза, и подполковник в длинной кавалерийской шинели со значком Академии Генерального Штаба на груди.
Через внешнее кольцо оцепления укрытого на запасных путях царского поезда, состоявшее из солдат Лейб-гвардии Железнодорожного батальона и улан Её Величества, подпоручик провел профессоров сам, а у второго, внутреннего, передал их бородатому сотнику Конвоя, проводившему "господ ученых" к салон-вагону.
В темно-зеленом кабинете за приставленным ножкой к букве "Т" узким столом для заседаний сидели двое офицеров. Одного из них Николай Егорович знал очень хорошо — полковник Александр Матвеевич Кованько, с 1885 года командовавший Учебным Воздухоплавательным Парком, являлся одним из известнейших деятелей воздухоплавания в России. Подполковника Генерального Штаба Поморцева Жуковский лично знал хуже, однако признавал его репутацию выдающегося аэролога и автора первого в России учебника по синоптической метеорологии — вышедшего лет пять назад "Очерка учения о предсказании погоды".
Дмитрий Иванович коротко рекомендовал профессора Жуковского Её Величеству, с деловым видом восседавшему за изображавшим перекладину буквы "Т" огромным письменным столом, что-то черкая в каком-то докладе. В ответ императрица коротко кивнула и сразу же перешла к делу.
7.
Обещанный Менделееву "большой проект" был детищем очередного ночного озарения. Елка, детально, не то что построчно, а прямо-таки побуквенно изучая все прочитанные, пролистанные или хотя бы мельком виденные книги по истории покорения воздуха, быстро поняла, что одному командиру Учебного Воздухоплавательного Парка, при всех его талантах и способностях, в одиночку повторить труд хотя бы одних только братьев Райт и графа Цеппелина потянуть не светит.
Прежде всего потому, что это и не входит в его задачу: по должности Александру Матвеевичу положено готовить воздухоплавателей и персонал для обслуживания воздухоплавательной техники. Поскольку АУЦ будет изображать из себя не только учебный, но ещё и исследовательский институт — шампунь и кондиционер в одном флаконе — постольку будут расширены и функции УВП. В этих же пределах. То есть его задачей станет изучение тактики и техники применения воздухоплавательных судов для военных нужд.
ТОЛЬКО!
Нагружать его вдобавок ещё и всеми задачами по созданию технологий, требующихся для постройки дирижаблей и самолетов... Это, в конце концов, просто бесчеловечно! У господина полковника и своих задач выше крыши — так вьючить на него ещё механику в целях моторостроения, химию в целях пропитки обшивки и создания ракетных двигателей, аэродинамику в целях общей теории построения летательных аппаратов тяжелее воздуха... А значит, нужно найти таких людей, которые могли бы освободить полковника Кованько от не свойственных его должности обязанностей.
8.
Николай Егорович Жуковский, известный Елке по городу в Московской области и ЛИИ своего имени (первоначально — институт инженеров Красного воздушного флота, с 1922 года — Военно-воздушная инженерная академия им. Н. Е. Жуковского), который окончил когда-то один из друзей её Ветерана, был наилучшей кандидатурой. Вдобавок, его рекомендовал лично Менделеев — имя в научных кругах более чем значительное. Магистерскую диссертацию защитил по теме "Кинематика жидкого тела", докторскую — "О прочности движения"...
И к тому же, по отзывам и Менделеева, и некоторых других, отличный педагог.
Словом, на должность руководителя проекта "Полет" кандидат просто идеален.
9.
Замысел Её Величества погрузил Николая Егоровича в благоговейное молчание. Да и Менделеев также был немало удивлен. Обсуждая с императрицей тот или иной вопрос, он, конечно, помнил, с КЕМ беседует...
Когда его не отвлекали её поразительные, фантастические идеи. Александра Федоровна блистала перлами ума с такой же легкостью, с какой иные светские красавицы блистали глубокими вырезами бальных платьев...
Но даже и в такие минуты, обсуждая поточный способ производства или там влияние отличий российского климата и географии на себестоимость российских товаров, он и не предполагал встретить в женщине такую бездну предприимчивости.
Всего за четыре дня она смогла создать буквально из ничего целое акционерное общество — "Российское О-во Воздухоплавательных Сообщений", предназначенное для строительства и эксплуатации воздухоплавательных судов. Более того: она смогла раздобыть для этого общества кредит в пятьсот тысяч рублей — и это только на "экспериментальные нужды и первичное освоение"! — найти инженера, готового выполнить проект завода, и приобрести в Москве участок под строительство!
Причем и землю, и само строительство оплачивал Кабинет Его Величества!
То, что завод предполагалось строить механический, ученые вначале списали просто на женскую бестолковость...
О, как они ошиблись!
Попытка разъяснить недоразумение, мягко указав на то, что для воздухоплавательных судов механического завода строить совсем не нужно, а требуется в первую очередь химическое предприятие — поскольку нужнейшими вещами для воздухоплавания являются летучий газ, который, собственно, и подъемлет аппарат, и оболочка для судна, оного газа не пропускающая...
С каждым словом, наперебой изрекаемым переполненными научным апломбом профессорами, ошарашенными прозвучавшей цифрой — нет, даже ЦИФРОЙ — температура в комнате падала градусов на десять.
Александра Федоровна, как оказалось, ненавидела даром терять время. О чем и объявила в ответном разъяснении. Тон, холодный как воды Белого моря, и сверкающие ледяной синевой недостижимых горных вершин глаза, лицо — словно тончайшей лепки маска из снега... Академики увяли, как цветы в морозильнике.
10.
На вопрос "Знакомы ли господам имена Лилиенталя, Адера, Можайского и Максима?" господа отреагировали правильно. Имена были им знакомы. Ещё бы не быть! Работа "Полет птиц как основа авиации", опубликованная Отто Лилиенталем в восемьдесят девятом — это же, считай, классика! Полковник Кованько, горячий сторонник аэростатов, заметно поскучнел лицом.
— Значит, всем все ясно? Приоритет — летательные аппараты тяжелее воздуха. То есть летающие по принципу птиц и планеров Отто Лилиенталя. Однако мне, как человеку практическому, планеры сами по себе интересны мало. Поскольку не могут нести боевой службы.
Вот тут вытянулись лица уже у штатских. Ха, это вы ещё подробностей не знаете!
— Следовательно, этим... самолетам, что ли? А то каждый раз выговаривать "летательный аппарат"... Значит, самолетам нужен двигатель.
— Вы предполагаете паровую машину?
— Я, Дмитрий Иванович, не предполагаю НИЧЕГО. Поскольку не люблю отбивать хлеб у специалистов. Вот Николай Егорович проведет опыты с планерами, вычислит необходимое соотношение веса и прилагаемой мощности... тогда и поговорим. А предварительно... Хайрем Максим, господа — не самый бездарный из инженеров. Его пулемет — это, я вам скажу, оч-чень убедительное тому свидетельство. И если уж у него с паролетом фокус не вышел... Значит, искать надо в другом месте.
— Гх-м... Ваше Величество...
— Смелее, Дмитрий Иванович. Вы хотели...
— Я... э-ээ... немного успел узнать вашу манеру вести дела... Ваше Величество...
— Дмитрий Иванович, давайте без экивоков. Вам кажется, что я знаю правильный ответ?
— Ну-у... в общем — да.
— Вам кажется неправильно. Я могу только ПРЕДПОЛАГАТЬ... и вполне может быть, что неправильно. Поэтому, пока Николай Егорович будет проводить свои опыты, кто-нибудь из его учеников будет заниматься двигателями. Вам понадобиться создать три группы — паровых машин, двигателей внутреннего сгорания. Третью группу... её, я полагаю, необходимо будет создать при обязательном участии АртАкадемии. Она будет разрабатывать ракеты.
Здесь поскучнели все и разом. Естественно — расцвет артиллерии. Жюль Верн пишет "Из пушки на луну". Ракеты всеми и везде давно уже списаны в утиль. Выпускаются, и то очень малыми партиями, только осветительные — а ведь было время, и не так уж давно...
— Господа, не делайте таких лиц. Мы не можем знать заранее, что перспективно, а что — категорически нет. Или кто-то из вас уже пробовал приставить к самолету ракетный двигатель и посмотреть, что из этого выйдет? Нет? Так попробуйте! Чем черт не шутит... если ангелы спят. Вдруг и получится, а?
11.
Елка видела три направления, в которых требовалось вести работы. Первое — теоретическое. " — Это, Николай Егорович, ваша стезя". Пусть математикой полета, динамикой движения выгнутых и вогнутых плоскостей... ну, что там у Лилиенталя? Короче, Жуковскому как специалисту по летанию птиц и планеров, и карты в руки. Второе. Двигатели. Тут, в общем, все ясно. Паровые, внутреннего сгорания и ракетные. По каждому направлению — особую группу. Первые два — чистая механика, третье... Ну, с ним тоже разобраться нетрудно. Специалисты есть И третье. Которое, честно говоря, её беспокоило сильнее всего. Дмитрий Иванович Менделеев — энциклопедист, ученый, если так можно сказать, широкого профиля. И при этом хорошо понимает насчет промышленности. Поэтому ему была поставлена задача разработки промышленных способов добычи и обработки материалов для воздухоплавательных судов. Ведь здесь брезент, фанера и стальные трубы не подходят категорически. Материалы, из которых будут строится крейсера и миноносцы Пятого Океана, должны сочетать в себе изумительную прочность с невероятной легкостью... и, конечно же, невысокой ценой.
— Я, как уже говорилось и будет сказано ещё, не специалист. Знаю, что есть такой алюминий, он легкий и непрочный. Слышала о титане, который, вроде бы как раз самое то... есть ещё, вроде бы, какой-то бериллий... Словом, всякая редкость. Значит, ваше поле деятельности — металлургия и промышленная химия. А ещё — пропитка для обшивки. И для оболочек обычных дирижаблей. Строительством которых мы не имеем права пренебрегать!
И Александра Федоровна описала полковнику Кованько свои представления о "крейсерском" дирижабле жесткой конструкции, повергнувшие того в восторженный трепет вкупе с полным обалдением. Требования Её Величества звучали откровенной фантастикой — способность держаться в воздухе не менее тридцати шести часов и нести, окромя необходимой нагрузки, включающей собственный вес, собственный экипаж, оборонительное вооружение с патронами и топливо для двигателей, ещё полторы-две... а ещё лучше — три тонны бомб.
— Логика, господа, логика. Чтобы нести груз бомб, дирижабль должен иметь много подъемной силы. То есть либо один очень-очень-очень большой баллон... либо много-много не очень больших. Много-много не очень больших баллонов должны иметь либо каркас... либо общую внешнюю оболочку. Мои рассуждения правильны?
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
1.
Совместная с Гневной жизнь в Аничковом Дворце, помимо обычных между свекровью и невесткой сложностей, приносила и осложнения политического толка. Николай, искренне опечаленный вдовством матери, пытался успокоить её своим присутствием, исполненный чувства долга, часто обедал с ней и оставался после обеда. И, естественно, иногда советовался с ней по политическим вопросам — а она, естественно, давала советы. Аликс — да и Елка тоже — могли понять её отношение: для императрицы Марии Александра продолжала оставаться неловкой молодой немецкой девушкой, только недавно приехавшей в Россию, не знающих государственных дел и не подготовленной к ним. И хотя неожиданное выступление в ночь присяги в Ливадии несколько поколебало это отношение, но в дальнейшем, не находя поддержки, крымское впечатление угасло. Но понять — одно. А допускать и прощать — со-овсем другое.
2.
Сандро — великий князь Александр Михайлович — оказался удивительно полезен. Елку-то он удивил точно. Вопреки всем стереотипам этот конкретный великий князь оказался умен и талантлив, а прекрасное военно-морское образование было великолепно отшлифовано практическими навыками. Если бы не злосчастный титул... Какой бы вышел адмирал! Постоянное его присутствие где-то в ближайшем окружении было явной удачей.
Он и Ксения сопровождали царское семейство в пути, потом занимали смежные с покоями Ники и Аликс апартаменты в Аничковом Дворце, так как хотели быть ближе к вдовствующей императрице Марии Федоровне, затем, опять-таки совместно с ними, перебрались в подавляющий своими размерами и громадными, неуютными спальнями Зимний... Переезд обратно в Аничков тоже был одновременным.
Ранним февральским утром, пока весь дворец кипел суетой окончательных сборов — на сей раз Николай и Александра планировали перебраться в Царское уже окончательно — Её Величество заглянула попрощаться с семейством, стол близким Аликс и столь много для неё сделавшим. Заканчивавшая завтрак Ксения скорчила гримаску, но смирилась. Сестре Ники до родов оставалось месяца четыре, и гормоны в её крови разбушевались вовсю. Последние недель шесть великую княгиню клинило на ревности: Сандро проводил с Её Величеством времени больше, чем с молодой женой. И разговоры с Аликс его явно увлекали! Это было очевидное завлечение! Если не соблазнение! Женщина не станет просто так, безо всяких причин, обсуждать с мужчиной интересные только ему, но никак не ей вещи — вроде скорострельности артиллерийских установок главного калибра для новых эскадренных броненосцев, увеличения количества торпедных аппаратов на миноносцах или создания системы для управления огнем кораблей 1-го ранга... Если только не хочет его заманить!
Тем более что как раз последние пару месяцев императрица предпочитала одеваться просто вызывающе! С тех пор, как она, по праву Царствующей Государыни, приняла звание Высочайшего Шефа Лейб-Гвардии Уланского Её Величества полка, Аликс из положенного Шефу мундира просто не вылезала. Темно-синий с алым лацканом и того же цвета выпушкой, с золотыми эполетами и алыми обшлагами китель сидел безукоризненно и шел ей необычайно, алый воротник — стойка с синей выпушкой и двумя петлицами золотого галуна подчеркивал изумительную длину и стройность шеи и гордую посадку головы, а стягивающий талию золотой кушак обличал её невероятную тонкость и гибкость...
И если не считать вызовом именно эту красоту и изящество, то здесь придраться было не к чему. Скандал начинался ниже — там, где темно-синие с алой выпушкой шаровары бесстыдно... Совершенно неприлично! И ужасно аморально! Подчеркивали её... ноги.
Какая неблагопристойность!
Просто вызывающе!
Непристойное и в корне порочное создание!
Елка, до ушей которой все эти реплики, произносимые как бы вполголоса, но на самом пределе громкости, долетали вполне отчетливо, могла бы на это много чего возразить. Шаровары были именно шароварами, и подчеркивали они не больше, чем в её времена обычнейшие мешковатые спортивные штаны типа "Адидас". Это ж вам не дольчики, господа!.. И тем более не лосины кавалергардские. Которые Аликс, честно говоря, уже прятала в уголке гардероба. Надеясь как-нибудь под настроение приятно удивить Ники.
Уланский мундир Елка впервые надела потому, что верховая езда в "дамском" седле вызывала у неё тошноту. Дело заключалось не в опасении свалиться — Аликс, с детства привычная именно к такой посадке, никаких проблем ЭТОГО рода не испытывала. Беспокойство Елки было куда глубже... и куда проще. В время первой же их с Ники совместной верховой прогулки она прикинула, как будет отстреливаться, если вдруг что... и впала в острую тоску. Так что почетное Шефство и положенный к нему мундир оказались более чем кстати.
И Аликс и все придворные дамы могли сколько угодно зудеть о бесстыжем, совершенно неприличном и крайне, крайне неблагопристойном виде. Главное — что мужская посадка позволяла использовать все оружие, которое только можно навьючить на лошадь без вреда для стиля "амазонки". Конечно, станковый пулемет или ручник будут в данном случае несколько чересчур... а вот пара револьверов, карабин и шашка — самое оно.
3.
Ксения опасалась не напрасно. Не успела она и опомниться, как Её Величество сообщила, что собиралась пригласить их с супругом на верховую прогулку, но с этим можно не торопиться — поскольку еда должна как следует улечься в желудке — и, лихо брякнувшись в кресло, вытащила из-за голенища щегольского сапога свернутый в трубочку и в таком виде сплющенный журнал. Развернула, безуспешно попыталась расправить...
Сандро оставалось только застонать. Про себя, естественно. Опять "Разведчик"! Этот "первый в России частный военный журнал" служил трибуной для всяческих непризнанных военных гениев, рвущихся осчастливить армию очередной "решительно необходимой" реформой. И большую часть их идиотских предложений, опубликованных в клятском листке за последние два года, Аликс желала обсудить именно с ним! Сам великий князь даже не подозревал, какое на самом деле количество бреда публикуется в этом вроде бы почтенном журнале. Как-никак, неофициально "Разведчик" считался органом "драгомировским" и издавался он под сильнейшим влиянием Михаила Ивановича... Казалось бы, репутация! А вот поди ж ты...
— Мой принц, обратите внимание. Вот тут, где перепечатка из французского "Revue d'Artillerie", — полированный ноготок отчеркнул начало абзаца, а затем пару строк в следующей колонке. — "Скорость огня 6-ти-орудийной батареи германцы находят возможным доводить в некоторых случаях до 15 выстрелов в минуту". Я правильно понимаю?
— В смысле?
— Я правильно понимаю, что на одно орудие выходит два с половиной выстрела в минуту? То есть двадцать четыре секунды на выстрел? И то не постоянно, а "в некоторых случаях"?
— Хм-м... А что здесь...
— Сандро! — словно родная мамочка, огорченная глупой проделкой любимого дитяти. — Ты же мне сам рассказывал! Помнишь, на "Памяти Меркурия"? Ну, о скорострелках Канэ?
— А при чем здесь... А-а, ясно. Действительно...
Скорострельность 75/50-мм пушки на испытаниях во Франции составила 16 выстрелов в минуту. Конечно, у специальных, превосходно обученных канониров... Но тем не менее!
Фашистская 75-мм РАК-40, о которой Сандро, в отличие от Елки, понятия не имел, согласно таблице, давала 12-14 выстрелов. Советская дивизионная 76,2-мм образца 1902/30 года — 10-12. А скорострельность бесподобной ЗИС-3, считающейся лучшей в своем классе, Грабин, введя полуавтоматику, сумел поднять до 25 выстрелов в минуту!
По крайней мере, так было написано в справочниках, которые Елена теперь могла цитировать с любой страницы. Хоть и листала их дай Бог раза три, и то небрежно.
— Значит, я все поняла правильно... — трагически прошептала императрица. Александр Михайлович, пытаясь утешить, погладил затянутую в тончайшую замшевую перчатку узкую кисть. Глаза Ксении сверкнули настолько ярко, что Елка сразу же поняла: ещё секунда — и быть ей хладным трупом. — Сандро, с этим НАДО что-то делать!
— Моя королева, вы зря волнуетесь. Серго наверняка уже об этом подумал.
— Хочется верить. Однако что-то мешает... Знаете, мой принц, есть такая поговорка. О том, что на Господа, конечно, надеяться стоит. Но при этом и самому плошать не следует. А ваш младший брат, при всем моем уважении, все же не Господь. N'est-ce pas?
4.
На самом деле перепечатку французского "ревю" в "Разведчике" Елена обнаружила ещё недели три назад, и даже уже точно знала, как можно исправить положение. И даже в нескольких вариантах. И к Сандро она забежала поговорить о совсем других проблемах.
Во всем бардаке, что воцарился во флоте при генерал-адмирале Великом Князе Алексее Александровиче, были две... путеводных звезды. Если так можно выразится. Основные, главные беды флота, из которых уже позднее вырастали все остальные. Ну, то есть если не считать основной проблемой воровство — казенные карманы со своими собственными путали практически все чиновники. Главным ворюгой, конечно, был подававший пример генерал-адмирал, но остальные, уступая в размахе, ничуть не уступали в наглости.
Так вот — если не считать этого...
Во-первых, это была политика экономии. Пресловутое "убережение копейки".
Во-вторых, это была кадровая политика. Не менее пресловутый "ценз".
По крайней мере, так высказывался во время одного спора один из друзей — знакомых — друзей, активист клуба "Имперский Генеральный Штаб". Тогда они с Археологом, помниться, сцепились как раз насчет Цусимы... Археолог в том споре отстаивал ту версию, которую его противник назвал "традиционной чепухой". А вот тот парень... как же его звали-то? Прозвище ещё у него было забавное... друзья называли его Ган... А ещё — Эсминцем. Потому что фамилия его была Новиков, а все его речения начинались одинаково — "Если бы я был генерал-адмиралом..." ГАН — Генерал-Адмирал Новиков.
Да Господь с ним!
Не важно.
Оба тогда сыпали аргументами, постоянно их перевирая, не слышали друг друга... словом, вели себя как настоящие мужчины. То есть стремились не породить истину, а победить в споре. Тестостерон, что уж тут поделаешь! Многие, очень многие мужчины расценивают выражение "главное не победа, а участие" как всего лишь "отмазку вечных неудачников". В сердце, по крайней мере, в этом уверены почти все.
А те, что не расценивают и не уверены... они, строго говоря, уже не совсем мужчины.
Так, существа среднего рода с рудиментарными половыми признаками...
Встречала Елка нескольких таких...
В России их, слава Советскому Союзу и достигнутому в нем фактическому равноправию, пока ещё самый минимум... А вот в странах "победившего феминизма"... Особенно среди скандинавов... Помнила она одного шведа... здоровый был парень, этакий викинг, белокурая бестия, только без шлема...
Но только вглядись поближе... Боже, какая бездна разочарования!
Тряпка, инфантильный слабовольный мямля, манная каша в джинсах...
Да черт с ним. Она же не о феминизме с Сандро говорить пришла. Верно?
5.
О том давнем споре Елка вспомнила, перелопачивая память в поисках рецепта победы в Русско-Японской войне. С сухопутными войсками все было уже более-менее ясно — если не в деталях, то в общем и целом. Средства-то очень простые. Завершить все то, что уже начато в рамках проекта "Арсенал" плюс усиленное развитие горной и полковой артиллерии, ускоренное строительство Транссибирской железной дороги, развитие поблизости военной промышленности и заблаговременное развертывание О-2... Такая шутка. Особая Дальне — Восточная Армия. ОДВА. Как "Трио", только в другом роде... М-мда... А вот флот... Ну не попадались ей соответствующие книги по жизни, не попадались!
Если же учесть, что Дальний Восток — это, в основном, МОРСКОЙ театр...
Каждый раз, как Александра Федоровна задумывалась об этом, ей делалось худо. Из идей — только общие места: неожиданное нападение на рейде, гибель Макарова, абсолютная бесхарактерность всех остальных русских адмиралов, полностью предоставивших инициативу в руки японцев... Плюс та самая "экономия". Решили сэкономить на строительстве крепости, использовав старые китайские укрепления Порт-Артура — из-за чего, собственно, базу там и разместили... А потом сэкономить ещё раз, на численности гарнизона, количестве фортов и орудий — обвод уменьшили, не включив в него несколько важнейших высот, господствующих над крепостью... И ещё раз — удешевив строительство новых фортов и батарей, снизив их устойчивость с одиннадцати до шести дюймов. Ведь первоначально укрепления Порт-Артура рассчитывались на сопротивление 11-дм фугасам, а в процессе строительства решили, что такие форты не нужны, поскольку у японцев 280-мм осадных орудий нет и не будет, а укрепления, построенные по первоначальной смете, слишком дороги... и достаточно будет значительно более дешевых фортов, способных устоять перед 6-дм снарядами...
И никто, ни одна собака не подумала о том, что японцы могут просто вот так взять, и купить те самые 280-мм орудия!
По части флота "экономия" разгулялась особенно. И обошлась особенно дорого. Ради того, чтобы уберечь казенную копейку, решили не строить сухого дока — поскольку один такой у Тихоокеанского Флота уже имелся... Во Владивостоке! В результате пробоины, полученные в "День Марии" пришлось латать, заведя кессоны, и броненосцы, которые в сухом доке ввели бы в строй за пару суток, ремонтировались то ли два, то ли три месяца...
6.
Опять куда-то не туда мысли убежали... Елка досадливо тряхнула головой и вернулась к "мейнстриму".
О "цензе"... Насколько поняла Елка из того спора и ночного просмотра материалов, изначальный замысел был, в общем, разумным. "Ценз" — правила производства в следующий чин, учитывающие в первую очередь стаж плавания. Например, мичману для производства в чин лейтенанта требовалось 40 месяцев плавания. Лейтенанту для производства в чин кавторанга — 98 месяцев плавания, включая 58 месяцев в лейтенантском звании...
Ну, и так далее.
В результате с флота исчезли заведшиеся в царствование Александра Освободителя многочисленные капитаны, в жизни не командовавшие даже буксиром, и "вечные лейтенанты", не покидавшие портовых канцелярий.
О том, какие беды заменили эти, уже изжитые недостатки, Елка из имевшихся под рукой книг и газет узнать так и не смогла. В споре тот парень также не слишком упирал на последствия... просто упомянул, что из-за этого офицерский и адмиральский состав российского флота сильно упал как в количестве, так и в качестве... Насчет количества Ган объяснил сразу же.
Ежегодный выпуск офицеров из Морского Корпуса, где только и занимались подготовкой строевых офицеров флота, определялся количеством имеющихся вакансий... точно так же, как и вся цепочка производств. Офицеров готовилось примерно столько, сколько имелось вакансий на кораблях. ИМЕЮЩИХСЯ кораблях. 1890 год — в мичманы произведено 38 гардемаринов Морского Кадетского Корпуса. "Урожай" 91-го и 92-го дал флоту по 44 мичмана. В 1893 году выпущено пятьдесят три, а в 1894 — шестьдесят два мичмана. В будущем году, если не случится неожиданностей, выпуск опять составит где-то сорок — сорок пять человек. А поскольку Морской Корпус готовил не просто офицеров, а настоящих "офицеров и джентльменов", воспитывая мальчиков, поступавших в него ещё детьми, лет в двенадцать, а весь курс МК занимал шесть лет, то...
То когда флот начали расширять, готовясь к Русско-Японской... Одних новых эскадренных броненосцев сколько для Дальнего Востока заложили? Шесть? "Цесаревич", "Бородино", "Император Александр III", "Князь Суворов", "Орел" и "Слава". И ещё почти одновременно целых три на Черном Море — прославленный Эйзенштейном "Потемкин" и "Евстафий" с "Иоанном Златоустом"... Да, ещё "Ретвизан", три "броненосца-рейдера" типа "Пересвет"... Итого — десять эскадренных и три крейсерских броненосца. Не считая кораблей других классов. И на всю эту армаду просто не хватило офицеров!
Это как с японцами, привел тогда более понятный окружающим пример Новиков.
Ведь их палубные летчики были лучшими в мире! И это голый, ничем не приукрашенный факт. Авианосные соединения Империи Восходящего Солнца были непобедимы... до тех пор, пока в кабины "Зеро" садились пилоты запредельного класса. Японские летчики-истребители первого полугодия войны могли, выйдя на американскую эскадрилью в девять самолетов в одиночку, сбить пять — шесть врагов, упустив остальных только из-за нехватки боезапаса. Эти "небесные самураи" полностью компенсировали все недостатки пресловутого "Зеро", считавшегося непобедимым только благодаря тому, что японцы могли ПОЛНОСТЬЮ, до последнего грамма использовать его достоинства.
Как только этих первоклассных "самураев" перемололи... Японцы вынуждены были просить в бой пилотов, которые "сталинским соколам", небесному пушечному мясу СССР, не уступали ни в чем, кроме количества. Потому как СССР за годы войны произвел около ста двадцати тысяч самолетов, да ещё несколько тысяч (или десятков тысяч, тут спорщики несколько разошлись во мнениях) получил от Англии и США по "ленд-лизу". США, кстати, за годы войны изготовили более двухсот шестидесяти тысяч самолетов, а Великобритания — семьдесят пять тысяч. И за счет этого Союз мог себе позволить менять на одного пилота "Люфтваффе" трех — четырех своих. Запросто!
Япония же смогла выпустить менее семидесяти тысяч машин.
И подобный размен был для неё невозможен!
Ясно, что соревнования в масштабах мясорубки она проиграла. Как следствие, проиграла и войну. А почему? Да потому, что система подготовки летчиков палубной авиации ВМС не справилась с задачей замены выбитых пилотов! Те, кто сменял сгоревших в небесах истребителей экстракласса, смятых подавляющим численным превосходством американцев, оказались просто... недостаточно подготовленными, чтобы нести такую ответственность. А их сменяла уже вовсе зеленая молодежь... мальчишки. Они были способны умереть за Императора. Но категорически не способны принести ему победу.
Когда после боя в Коралловом море совершенно исправный "Дзуйкаку" не смог участвовать в битве при Мидуэе, поскольку в резерве флотской авиации не оказалось 75 квалифицированных экипажей... Что тут можно ещё сказать?
7.
Разговорить Сандро оказалось непросто. Навести мужчину на тему в разговоре — большое искусство. Куда там наводчикам баллистических ракет. Те-то управляются компьютерами и математикой. А мужчины управляются логикой. Которая женщине непонятна в принципе. Только Елена Зеленина ещё и не такие орешки щелкала! Пара минут — и великий князь защебетал не хуже канарейки.
Как оказалось, исчезновение с флота каперангов, в жизни не выходивших в море с гардемаринских времен, и "лейтенантов портовой службы" обернулось появлением огромного количества "отбывших ценз" офицеров. Настоящих "морских волков"! И при этом совершенно не соответствующих, или, как минимум, недостаточно подготовленных для тех должностей, на которые их НЕВОЗМОЖНО было не назначить — поскольку все правила производства соблюдены полностью! А также появилась большая "летучесть" кадров: офицеры "перелетали" с корабля на корабль, находящийся в компании или заграничном плавании, командиры кораблей, отрядов и эскадр регулярно сменялись, освобождая дорогу другим для "отбывания" морского ценза...
Елка похлопала глазами и с видом полной Мерилин Монро спросила, а что, дескать, в этом такого плохого?
Великий Князь посмотрел на неё с вели-иким подозрением... однако сияющие голубые глаза оказались наполнены таким детским простодушием, что он не выдержал, и простыми словами, используя минимум специальных терминов, объяснил, что в этом такого плохого.
Командир должен знать своих подчиненных. Это понятно? Он должен знать, на кого и в каком случае он может рассчитывать, в какой степени... Ещё проще говоря — знать, кто пойдет в исполнении приказа до конца, а кто оробеет... кто способен проявить инициативу, а кто — только тупо выполнить приказ, зато уж — до последней строки и капли крови... Как кого воодушевлять и вдохновлять, и чем пугать в случае чего. С кем можно посоветоваться, кто может умную и неожиданную вещь подсказать... Ясно? И то же самое относится и к матросам — они ведь не винтики, а живые люди, и офицер должен знать каждого из них!
Это все — что касается "перелетных лейтенантов".
Что же касается тех, кто не соответствует, но на посты все равно назначается...
Объяснять надо?
Елка задумчиво покачала головой и тронула заслушавшуюся лошадь рысью.
У неё теперь было, о чем подумать.
8.
Из тех шести НПО, что были намечены ещё до Нового Года, полным ходом шло создание "Арсенала", "Электротехники", "Спорта" и "Орленка". Уже существовавшая часть проекта "К-9" — Конюшни ЕИВ — подпиралась создающимся при ОСШ питомником служебного собаководства. Лично Александра Федоровна, если бы её об этом спросили, сказала бы, что предложение дрессировать собак для доставки под огнем срочных донесений — бред. Собачий. Однако контрпредложение — полевая телефонная связь — была пока что за гранью... Ею должно было заниматься НПО "Электротехника". Которое ещё вообще ничего из себя не представляло — кроме дополнительной дыры, в которую со свистом летели деньги и без того тощего бюджета Министерства Двора. На что граф Воронцов-Дашков не преминул словообильно и весьма слезно пожаловаться.
С секретными разделами "Исиды" дело обстояло пока что глухо. Хирургов, согласных поработать в области пластической хирургии, она нашла легко, как и химиков, согласных заниматься изучением всяких... биодобавок. Начиная с орехов "кола" и заканчивая кокаином, марихуаной, LSD и мексиканскими грибами и кактусами. Относительно несколько более вредной для организма химии и биологии... иприт, фосген, зарин, "Циклон Б" и прочее... От специалистов для этого направления требовалась не только квалификация соответствующего профиля, но ещё и соответствующая ориентация. Чтобы были молодые, перспективные... и голодные. Учитывая, чем им придется заниматься. Тут требуются амбиции в таких количествах, которые у сытых не вырабатываются.
9.
Двигался и любимый проект Её Величества — удалось разрешить вопрос образования пти-фрейлин. Самым простым способом. Армейским. Там ведь тоже сталкиваются с этой проблемой... и принимают за аксиому, что призывник, вступающий в ряды, не знает и не понимает ничего. Вообще. И от этой печки танцуют в нужную сторону.
Весь процесс обучения, распланированный на два года, повелением Её Величества разделился на три окты по восемь месяцев. Первая окта — с конца мая до конца января следующего года — будет посвящена исключительно физической подготовке. Вначале — четыре месяца, до тех пор, пока полигоны комплекса АУЦ не будут готовы хотя бы частично — почти исключительно "общей". Школьного такого типа. Бег, приседания, отжимания, наклоны... кольца, канат, турник, шведская стенка... Словом, ничего особенного. Когда достроят бассейн — плавание. Единственные две вещи, выходящие за рамки, это обычная стрельба — тир и стрельбище, пистолет (Как думаешь, что лучше, интенсифицировать работы по "Ругеру" или просто закупить партию "наганов? — А как ты собираешься объяснять военным, на кой черт женским курсам понадобились три сотни армейских револьверов? Ведь они приобретают эту... штуку с исключительными правами, и подобная сделка мимо них не пройдет! — И то верно...А жаль!) и винтовка — и немножко фехтования. И штыкового боя. Верховая езда... ну, может быть... Танцы? Вряд ли... Или все-таки? Координацию-то они развивают превосходно!
Второй период... Самое главное — "тактическая стрельба" и снайперское искусство. Затем, конечно, анатомия. Чтобы знали, куда стрелять, а куда — бесполезно. Специальная тактическая подготовка — пейнтбол — "Зарница"... Зимой — лыжи и биатлон. Углубить фехтование, ввести рукопашный бой... может, удастся договориться с китайцами... и японца какого-нибудь нанять, из бывших ронинов. Революция Мэйдзи случилась в 68-м, всего-то двадцать семь лет тому. В Японии ещё полно таких, что в молодости успели повоевать самыми настоящими мечами!
Оборвав мечты, Аликс ядовито напомнила Елке, что прежде, чем строить дворец, неплохо было бы заложить под него фундамент. То есть ту самую общую физкультуру.
"И нужна она будет не только для их физического развития".
"А ещё для чего?"
"Один из способов немного... повлиять на них. Недель шесть — восемь — десять часов по восемнадцать — двадцать "физо" в день с постоянным повышением нагрузок, по несколько суток без сна... с жестко ограниченным доступом к информации... это вызывает очень интересные психологические эффекты... Даже без..."пищевых добавок". Это — так сказать, "кстати". Я имею в виду их мотивации. Мы ведь не можем быть уверены в том, что то, чему их здесь научат, девочки смогут оставить в секрете и только ДСП"
"???"
"Для служебного пользования. Соблазн будет очень велик..."
"М-мда, это верно. Однако... если мы им "промоем мозги", как выражались твои современники, то как сможем рассчитывать на их инициативу?"
"Ну-у... Мы их не "промоем". Только... слегка подкорректируем. В свете потребностей. Личных, государственных и социальных!"
"А кто этим займется, ты подумала? Или у тебя где-то заныкана парочка гуру?"
"Гуру здесь не обязательны. Я же говорю — не полноценная промывка. Только легкая коррекция. М-мм... Привитие правильных взглядов, вот!"
10.
Единственное, что по некотором размышлении само собой исключилось из "чистой физкультуры" — языки. Поскольку курс Училища, где готовят будущих фрейлин Большого Императорского Двора, не мог не включать три "общепринятых": французский, немецкий и английский. Научится кое-как объясняться на двух и хорошо знать третий — всего-то за два года и исключая восемь месяцев первой окты?
Так что уроки будут включать теорию, а практика... Практику девчата получат методом погружения. Это значит, что те, кто будет инструкторами по общей и специальной физподготовке и стрельбе, должны свободно разговаривать хотя бы на одном из этих трех языков. Лучше — на всех трех. Если брать на эту должность инструкторов ОСШ или офицеров Гвардии...
Проблемы — две.
Во-первых. Все они — мужчины.
Во-вторых — вокруг них будут три сотни молодых девчонок. В возрасте от шестнадцати до восемнадцати. С романтикой в голове и бурлящими гормонами.
11.
Об этом аспекте Елка вообще не задумывалась. Поскольку в её время существовали противозачаточные и презервативы. А в первую очередь потому, что сексуальная революция уже стала общепризнанным фактом — как Великая Октябрьская семьюдесятью годами раньше.
Так что Елена не только не задумывалась о возможности... взаимоотношений. Она даже планировала кое-что... в этом отношении. Елка имела в виду обучать пти-фрейлин соответствующим навыкам. Вот она сама, проживая в своем времени, могла почерпнуть эти навыки в порнушке, в компьютере... даже самоучители издаются. С иллюстрациями.
А что делать бедным девочкам викторианской эры?
Так что обучение... "неформальному общению", как она это обтекаемо представила Аликс, когда вопрос встал ребром, Елка считала необходимым.
Этот спор был далеко не первым кризисом "композитной личности" Её Величества.
Но самым острым из всех, до сих пор случавшихся.
Ну не могла воспитанная в викторианскую эпоху протестантка согласится с тем, чтобы будущих фрейлин обучали... ЭТОМУ. Да, такие вещи делают. Все, включая и викторианских леди. Но об этом не говорят! Особенно — леди! И уж подавно не читают лекций! С демонстрацией "наглядных пособий"!
12.
Елена Зеленина, иной раз перегибая палку в подражании героине одного из самых любимых своих романов, старалась никогда, нигде и ни в чем не поступать по одной-единственной причине. А также всегда искала "иной путь".
Построение в Царском Селе высококлассного развлекательного комплекса "Хрустальный Дворец" казалось ей необходимым, во-первых, потому, что это должно было приносить прибыль. Отель, казино, три ресторана, два танцзала, кабаре и несколько магазинчиков, а также служба, обеспечивающая постояльцев и простых посетителей компанией весьма гостеприимных особ практически любого пола и возраста... Отличное местечко для любого, кого занесет в Царское Село служба или желание хоть краешком, да прикоснуться к блистательной жизни Двора.
Поездка до Петербурга и обратно — или из Петербурга в Царское и обратно — отнимает три часа. Ники города не любит, и уже неоднократно говорил, что в городе он жить не намерен. Это значит, что министрам, генералам, чиновникам, сенаторам, вообще всем нужным людям, придется как-то устраиваться — либо постоянно курсировать между Царским Селом и Столицей, либо придумать ещё что-то... в любом случае, "Хрусталь" без посетителей не останется. Судя по тому, как пьют господа гвардейцы, им и трех ресторанов не хватит.
Подходя к этому проекту с умом, выгоду можно извлекать не только финансовую. Большинство номеров отеля, включая все люксы от "трех крестов" и выше и — особенно! — "специальные апартаменты", должны проектироваться так, чтобы весь номер прекрасно просматривался через односторонние зеркала. Когда там братья Люмьер изобретут синематограф? Впрочем, тут и фотографий хватит. Которые можно использовать не только по прямому назначению, но и в качестве тех самых наглядных пособий для будущих фрейлин. Или... можно даже устроить что-то вроде реалити-шоу... Типа "За стеклом". С присутствием группы учащихся прямо на "месте со(бы/и)тия".
13.
Елене казалось, что её аргументы достаточно обоснованны.
Аликс все казалось совсем даже наоборот.
Их убеждения сошлись лоб в лоб, с треском и грохотом.
И разошлись, считая выбитые зубы.
Аликс признала, что в этой идее что-то есть. По крайней мере, в идее с "Хрустальным дворцом" — рычаги влияния не бывают лишними никогда. Особенно — в такой ситуации, как у них.
Елка же, в свою очередь, признала, что вводить так сразу такой интимный предмет в такое широкое обсуждение — несколько... преждевременная идея. Может быть, действительно давать эту тему как-то... неформально. Как-нибудь... намеками.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
1.
Острую неприязнь, которую питали к Витте обе половины её зачастую противоречивой натуры, Александра Федоровна честно признавала личной. Потому не числя его среди врагов первой очереди. Слишком "левый" для высших кругов, которым пока что куда ближе такие махровые консерваторы, как Победоносцев... и часть ненавистного для либеральной интеллигенции "правительства" — любой человек, надевший чиновничий мундир, становился для этих людей врагом автоматически. Вне зависимости от... от чего бы то ни было. Эпоха либерального соглашательства придет позже... И даже и тогда либералы, как и всякие фанатики, на компромисс не пойдут. Но до этого — ещё двадцать лет и уйма событий.
Которые, если они вдвоем ОЧЕНЬ постарается, могут и не произойти.
А Витте... Когда настанет момент, Витте не найдет себе опоры ни в ком. Ну, а до того, как он настанет, его финансовые и административные таланты ещё очень даже могут пригодиться. Любые реформы требуют трех вещей — денег, денег и ещё раз денег. Витте же мог делать деньги буквально из воздуха! Одна "винная монополия" чего стоит... Правда, вот как раз винную монополию государыня одобряла не слишком. Алкоголизм в семье Зелениных был довольно болезненной темой, и если бы решать вопрос об учреждении монополии доверили Елене, то это предложение так бы и осталась на бумаге. Конечно, двести миллионов на дороге не валяются, зато и народ останется куда здоровее...
Хотя... даже самая суровая монополия не заставляет народ спиваться. Алкоголизм — болезнь безнадежности. Болезнь нищеты и невозможности из неё выбраться. Болезнь полной утраты ориентиров и ценностей. Если только удастся переломить настроение народа, хотя бы и внушив ему, что "жить стало лучше, жить стало веселее"...
Этими мыслями Елка утешала себя и Аликс, когда видела в бюджете статью "доходы винной монополии". Ну, как бы там ни было, но её ввел покойный император, неплохо разбиравшийся как в вине, так и в экономике. И спорить с волей покойного батюшки Ники не желал. Ну и не надо. Будет ли с монополии толк... будущее покажет. А у Её Величества были заботы и поважнее.
Например, связь Европейской России и Дальнего Востока. Главный в строительстве Великого Сибирского Пути — Витте. Или создание незамерзающего порта на Севере — и здесь Витте поспел, ещё Александру III представив доклад об основании города и порта Мурманск. Или — создание системы внутренних водных путей, связывающих Балтику с Северным, Черным и Каспийским морями: Беломорско-Балтийский, Волго-Донской и Московский каналы. Об этом Витте как-то не думал, но её намек уловил с первого же слова. И тут же, буквально через пару дней, представил весьма разумную записку!
2.
Способность к разумному компромиссу, качество для политика немаловажное, у Витте была развита в высшей степени. Ветра высоких и Высочайших настроений он ловил не хуже флюгера. Так что сидеть Сергею Юльевичу в своем кресле ещё долгие, долгие годы. Из уже имеющихся претендентов в "русские Бисмарки" он был, пожалуй, лучшим.
Но на предметный урок "он сам нарвался", как пели в известном во времена Елены Зелениной мюзикле. И даже немножко больше, чем на урок. Практически Витте выкопал себе могилу — сам, своими собственными руками. Может быть, он и не ведал, что творил. Может быть... Вот только Александра Федоровна дала себе слово всегда, ВСЕГДА стараться разрешить коллизию "глупость или измена" однозначно. Сначала — для себя. Потом — для всей Империи. И пусть потом этот гад доказывает, что был на самом деле невиновен. Но доказывать он это должен святому Петру! И только в самых невозможных для деликатного решения или открытого суда случаях — в мемуарах.
4 февраля, во время обыкновенного доклада Высочайшим особам, министр финансов предложил ввести в Империи золотое обращение. Свободный обмен бумажных денег на золото. Эта денежная реформа должна была укрепить рубль, сделав его конвертируемым, способствовать развитию внутренних и внешних экономических связей, притоку иностранного капитала... Витте разливался соловьем, живописуя, как инвестиции рекой хлынут в страну, поддерживающую "золотой стандарт", а следовательно, имеющую по-настоящему устойчивую денежную систему. Поднимется промышленность, оживет сельское хозяйство, экономика достигнет невиданных высот, а Россия — невиданного процветания... И вообще все будет просто зашибись, как хорошо.
Ники зачарованно слушал.
А императрица наливалась черной злобой.
Аликс перехватила управление буквально в последнюю секунду — поскольку Елка, неизменно бравшая на себя правительственные обязанности, уже готова была вскочить и прикончить клятого фанатика прямо на месте. Благо, с оружием она теперь не расставалась никогда.
"Гнида! Реформатор ..., Соросом через Валютный Фонд в ... ...!"
"Язык!"
"Погоди. Секунду... Я сейчас. Успокоюсь. Нет, ну каков подлец, а?"
"Подлец большой. Ну и что? Чистоплюям в политике делать нечего, сама говорила"
"Прости. И за язык. И за... вспышку. Меня... переклинило. Показалось, что я не... не здесь"
"Понимаю. Ты уже способна... соображать?"
"Да, вполне"
"И уверена, что эту реформу необходимо остановить?"
"Вот как Бог свят!"
"Ну, если так... Ты посмотри, как Ники его слушает! Ну чисто кролик перед удавом! Это не тот случай, который можно решить на счет "раз". Ты же понимаешь, что здесь потребуются аргументы?"
"И подкрепленные авторитетом, а не нашими красивыми глазками"
"Причем авторитетом в соответствующей области"
3.
По уверениям Витте, переход рубля к золотому паритету министерство финансов начало готовить ещё в конце 80-х, при Вышнеградском. Но полная готовность все ещё не была достигнута — "если будет на то повеление Вашего Величества", то Россия сможет ввести золотой рубль к началу 1897 года.
Поскольку реформа предполагала введение "золотого стандарта", при котором рубль должен был иметь определенное, установленное законом и неизменное золотое содержание, а цена весового золота в денежных знаках — соответствовать этому паритету...
Постольку требовалось иметь в запасе Государственного банка золота столько же, сколько по стране ходит бумажных денег. Их нынче ходило на один миллиард сто двадцать один миллион рублей — что составляло 91,7% от общей денежной массы — и для проведения реформы требовалось накопить хотя бы миллиард сто миллионов золотом. Сейчас в запасниках Госбанка хранилось чуть более половины нужной суммы. То есть Витте предполагал менее чем за два года удвоить золотовалютный запас. Путем "увеличения налогов, добычи и покупки золота, а также внешних займов".
"Вот, слышала? А ты ещё спрашиваешь, необходимо ли останавливать реформу!"
"Да, ты права. Фанатик... или — ну очень большая гнида. Но... Это дает нам время"
4.
По счастью, у Её Величества имелось кое-что в запасе. Готовилось оно не для того, а совсем по другому поводу... Так тем оно и лучше! Естественности больше. Искренности.
И вскоре группа российских ученых и мыслителей разразилась поданной Их Величествам докладной запиской. Первой в списке авторов стояла фамилия Дмитрия Ивановича Менделеева, уже два месяца успешно сочетавшего должность директора Палаты, активную общественную деятельность и более чем успешные изыскания в области химии. Все усилия Дмитрий Иванович посчитал нужным сосредоточить на газогенераторах и обшивке для газовых баллонов — разумно решив, что металлургия титановых сплавов, о которых ещё вообще никто не слышал за полной невозможностью выделить достаточно чистый титан, есть журавль в небе. И синица в виде дирижаблей сейчас куда нужнее.
По счастью, как раз на март у него как у директора палаты Мер и Весов выпадал отпуск. Всего десять дней — этого хватило только в обрез... но все же хватило! Работоспособность у немолодого, за шестьдесят уже, ученого была поразительная. Многие и намного моложе завидовали. И, также по счастью, один из аспектов темы пришелся Дмитрию Ивановичу "ко двору": хороший, увесистый такой аргумент в его постоянных спорах с либералами-фритредерами, вечными сторонниками "свободной торговли" — те постоянно обвиняли профессора в крайней левизне и чуть ли не в марксистских убеждениях. Причем, как это было заведено в их среде, в строку шло всякое лыко, и если Дмитрий Иванович в ответ на упреки в левизне ссылался на авторитет императора Александра III, всесторонне поддерживавшего именно политику протекционизма... То "прогрессивные круги" тут же обрушивались на него за эту самую поддержку, обвиняя в монархизме, шовинизме и прочих страшных для русской интеллигенции грехах и преступлениях.
А теперь у него будет, чем им ответить... Ужо им! Ужо!
Так и вышло, что когда Елена обратилась к маститому ученому за поддержкой, основные тезисы статьи, просто обязанной в пух и прах разнести недоумков-фритредеров, у него уже были. Оставалось только доработать, оформить, подчеркнуть и заострить.
Авторитет ТАКИХ масштабов перешибить было трудно — "глыба, матерый человечище"... не говоря уже о том, что он в свое время был одним из наставников Ники... и, в принципе, можно было бы обойтись только им...
Если бы её цель ограничивалась торпедированием самоубийственной для России реформы Витте.
Исходя из своего первоначального замысла, императрица добавила в сплав ещё три компонента. Знаменитого историка Ключевского, аргументировавшего записку огромным числом примеров из истории и поработавшего над её стилем. Стилистом Василий Осипович был великолепным. Также в работе участвовали группа народников, собравшаяся вокруг журнала "Русское Богатство" и газеты "Неделя", и группа легальных марксистов во главе со Струве.
5.
Любой промышленный товар, произведенный на территории исконных земель Российской Империи, при равном качестве с товаром зарубежным, всегда будет несколько дороже. Это, если можно так выразится, природный налог, взимаемый в неукоснительном порядке с любого русского фабриканта и заводчика.
Среднегодовая температура Империи — минус 1,5о С (минус 5,5о — это Россия в границах РФ, без Украины, Кавказа и Средней Азии). В Великом Княжестве Финляндском, наиболее близком к России территориально и климатически — плюс 2оС. И суровость климата — разность летней и зимней температур — в России тоже максимальна. В Великороссии до Урала она превышает 70о, в Сибири — от 80о до 90о. В городе Верхоянске — более 100о. Для сравнения, в прибрежных районах Европы — от 30о до 40о, в остальной Западной Европе (за Одером и Дунаем) — до 50о, в Финляндии, Королевстве Польском, прибалтийских губерниях, Малороссии и Белой Руси — до 60о. Прикиньте, сколько уйдет на капитальное строительство ЗДЕСЬ и ТАМ. И почувствуйте разницу. Но главное различие в себестоимости даже не здесь. Ведь! Рабочая сила в России также стоит дороже — она ведь ТОЖЕ живет в этом климате. В домах, возведение которых будет стоить куда больше, чем в индустриальных странах Европы, и каждую зиму требующих адекватного отопления. Плюс — соответствующее климатическим условиям питание. А вы тут что-то о производительности труда твердите. Производительность труда — это для Европы, где между климатом Англии и Германии нет вообще никакой разницы. При учете различий между Россией и всеми прочими странами она — последнее, о чем стоит думать.
Добавьте к этому немного географии: ведь ещё есть огромные расстояния, увеличивающие расходы на транспортировку чего бы то ни было по России в среднем на 60% по сравнению с Западной Европой, где железнодорожная сеть гуще русской в десятки раз, и расстояние между промышленным центром и морем — самым дешевым транспортным путем из всех известных — не превышает нескольких сот верст. В то время как многие российские города расположены в тысячах верст от моря!
6.
Из этого постулата можно сделать два вывода — естественный, но данного дела не касающийся... и правильный. Правильным выводом будет мысль о том, что свободный рынок — в какой бы то ни было форме — будет для России убийственен.
Поскольку.
При свободном рынке капитала этот самый капитал из страны утечет — просто потому, что в другом месте капиталист получит на вложенный рубль не полтора рубля, как в России, а три — пять. Если же открыть русские рынки для иноземных товаров... любой свободно ввозимый продукт при тех же ценах будет намного выгоднее продавцу. А если производители еще и цены снизят — так называемый "демпинг"... То он станет выгоден и покупателю. А товары, произведенные в России, с рынков будут просто вытеснены.
Следствием же этого будет смерть российской промышленности. При этом все потребности сохраняться — но удовлетворение их будет возложено на зарубежного производителя. Что вызовет острую, как зубная боль, необходимость в постоянном притоке конвертируемых средств. Которые будут тут же утекать на Запад. То есть они будут утекать на Запад и до того, как промышленность России даст дуба, но после торжественных похорон её это состояние станет необратимым — потому что после этого Россию от гибели не спасет уже ничто. Не будет отечественного производителя, которого можно было бы поддержать ввозными пошлинами и квотами, кредитами и рекламой — и деньги будут вытекать из страны неостановимо, как кровь из раны человека, больного гемофилией.
Итак.
Конвертируемый рубль — в любой форме — тут же вызовет отток капитала. Просто потому, что на Западе его вкладывать выгоднее. Капитал, как известно, не имеет родины, а понятие патриотизма ему заменяет понятие прибыли. Если рубль конвертировать в золото — люди тут же начнут вывозить золото, и вскоре его перестанет хватать. И придется занимать золото на Западе, чтобы пустить в оборот в России, чтобы люди тут же вывезли его на Запад...
Невозможно винить людей за отсутствие патриотизма и стремление вложить свои деньги повыгоднее. У каждого своя рубашка. Надо просто не допускать таких ситуаций, при которых граждане государства имеют возможность улучшить свое личное положение за счет положения государства, не осознавая всей губительности своего поведения.
Когда гражданин, имея на то возможность, строит "пирамиду", подделывает векселя или, скажем, крадет доверенную ему кассу — здесь все ясно. По следу оного злонамеренного подданного тут же пустятся сотрудники сыскной полиции, и, может быть, отыщут. Но все, абсолютно все участники процесса — и вор, и сыщики, и все случайные свидетели, вплоть до дворника, подметающего улицу перед обокраденным банком — знают, что совершено преступление.
А вот когда купец — вполне благонамеренная личность, монархист, меценат и вообще добрейшей души человек — обменивает свои ассигнации на золотые рубли и везет их за границу, приобретает там за них товар, привозит в Россию, продает за ассигнации, вновь меняет их на золото, вновь его вывозит... На первый взгляд — все в полном порядке. А приглядись внимательно — и хоть караул кричи. Потому что вред государству причиняется огромный, а персонально никто не виноват. Кроме одного-единственного человека — того самого, который придумал, что можно свободно менять золото на бумажные деньги.
И зовут этого человека Сергеем Юльевичем Витте.
7.
А зачем это Витте нужно?
Ха, подумаешь, бином Ньютона! Интрига, простая, как сухофрукт. Или детская задачка по арифметике. Имеем бассейн с тремя трубами, по двум золото втекает, по одной вытекает, и объем вытекания несколько превышает объемы втекания.
Первая труба — это добыча золота на территории Российской империи, и объем этого потока регулированию не поддается — то есть снизить-то его мощность можно. Повысить нельзя. По крайней мере, немедленно и без раскрытия некоторых секретов, которые пока должны оставаться секретами.
Елка уже знала, где можно искать, чтобы найти, и не только в общих чертах всем известных названий — с каждым днем она все лучше и лучше ориентировалась в том море информации, что заполняло её ранее и не ведавшую о том память — но всем остальным об этом знать было не обязательно. Только если наступит самый край — или когда удастся обеспечить личный контроль.
А вторая труба... Это — французские золотые займы.
А зачем Франция дает России золото? Ясно ведь, что не за красивые глаза Его Величества! Хотя они у него действительно хороши, но на пять — шесть миллиардов франков никак не тянут.
Французское золото идет в Россию для того, чтобы та по приказу из Парижа выставила на восточной границе Германии свои три с лишним миллиона солдат — в тот самый момент, когда галльский петух начнет рвать бронированную наилучшей крупповской сталью шкуру немецкого орла на западе!
И чем прочнее Россия влипнет в раскинутые "Лионским Кредитом" золотые сети, тем меньше вероятность, что ей удастся вывернуться из планируемой Парижем общеевропейской бойни!
Ну и, понятно, разные другие дивиденды — русский лес, русский сахар, русская пшеница, русский уголь, русская руда... Пушнина, лен и пенька, икра, рыба, алмазы и нефть... А кроме того — кредит ведь не инвестиция.
Кредит надо возвращать.
Да не просто так, а с процентами.
И оч-чень немаленькими процентами.
А лично Сергею Юльевичу это нужно потому, что он — подлый наймит международного капитала. И совсем немножко фанатик. "Рыночный фундаменталист".
8.
Конечно, про наймита Аликс дорогому Ники говорить не стала. Все, связанное с памятью отца, было для него святыней, и министров, набранных покойным императором, атаковать вот так вот в лоб не стоило. Вполне можно было получить рикошетом.
Так что императрица и ее "стая товарищей", авторов записки, ограничились критикой фритредерства, "финансового фундаментализма" и либеральных убеждений Витте... и его несколько излишне тесных связей с французским капиталом.
Наводящих на подозрения!
9.
Одновременно по Витте нанесли удар военные. Тогда же, в конце марта, генерал Ванновский представил Императору обстоятельнейшую докладную записку, ясную и доходчивую, яркими красками обрисовав плачевнейшее положение армии. Бюджет был одним из самых болезненных для Военного Ведомства вопросов — ассигнования на армию начали сокращаться сразу же после войны 1877 — 1878 годов, а с начала 90-х годов сокращение военных расходов стало всеобщим и приняло обвальный характер.
"Существенные недостатки организации и снабжения нашей армии являются прямым следствием недостатка ассигнований, уделявшихся ей со времен войны с Турцией. Ассигнования эти никогда не сообразовывались с действительными потребностями".
Денег не хватало ни на что — ни на военную технику, ни на снабжение армии, ни на развитие военной промышленности... А главное — их не хватало на денежное довольствие солдат и заработную плату офицеров. Нижние чины получали деньги просто смешные... вот только смеяться Её Величеству не хотелось категорически. Оклады были установлены ещё в 1840 году!!! Солдат получал 1 (прописью — ОДИН) рубль 10 копеек! И не в месяц — в ГОД! И при этом жил в казарме, по сравнению с которой даже тюремная камера иной раз смотрелась номером "люкс".
И как можно было жить на 500 рублей в год поручику пехоты? Причем питаться он должен был на свой счет! Низкий уровень жизни офицерства служил основной причиной нехватки в армии строевых офицеров — массовый их отток в канцелярии и из Военного Ведомства вообще давно уже стал в среде специалистов притчей во языцех.
Правда, в начале 90-х годов Ванновскому удалось несколько увеличить содержание офицерам и военным чиновникам и таким образом приостановить на время бегство наиболее способных и квалифицированных людей с воинской службы...
Ключевые слова "на время".
Это время кончилось сразу же после того, как в кресло министра финансов сел Сергей Юльевич Витте. Его сопротивление привело к быстрому свертыванию реформы и полному отказу от всех дальнейших планов. Впоследствии ЛЮБАЯ попытка увеличения военных ассигнований в мирное время встречала бешенный отпор со стороны министерства финансов.
Наверное, это было... естественно. Любой финансист склонен деньги не тратить, а сохранять, экономя, или приумножать, вкладывая во что-нибудь полезное. Понятно, что военные, которые, как ни крути, никакого реального дохода не приносят, а денег все время требуют, являются для МинФина естественными врагами номер один. Понятно... Но непростительно. Даже и по их собственным мотивам!
"Скупой платит дважды": в результате Русско-Японской Плюшкины из Министерства Финансов потеряли МИЛЛИАРДЫ! Порт-Артур. Порт Дальний, построенный целиком за счет казны. Обе Тихоокеанские Эскадры.
А стоимость создания, содержания и боевой деятельности Маньчжурской Армии?
Одни текущие военные расходы 1904 — 1905 годов — более ДВУХ МИЛЛИАРДОВ!
Это только расходы, без учета потерь!
И все эти деньги фактически выброшены на ветер — поскольку война, не завершившаяся победой, есть только напрасная трата ресурсов. А проиграла эту войну Россия во многом оттого, что в течении двадцати шести лет, с 1878 года, непрерывно сокращала военные расходы — и увеличение их уже после начала военных действий НЕМЕДЛЕННОЙ пользы принести не могло.
10.
Подозрения Менделеева со товарищи Ники расценил несколько своеобразно. Елена-то хотела намекнуть, что "Лионский Кредит" и "Парибас" купили его со всеми потрохами... А вышло, что намекнули на масонов.
Насчет принадлежности Витте к какой-нибудь ложе... это, по всей вероятности, была чушь собачья. Да и существование в России времен Александра III масонских лож вызывало у Елки глубокие сомнения.
Международное масонство появились в России уже после девятьсот пятого года, когда у Франции возникли резонные сомнения в выгодности вложения в "колосса на глиняных ногах" своих капиталов — французские банкиры и промышленники хотели иметь гарантии на тот случай, если в России вдруг произойдет еще одна революция. Более успешная. Желание с их стороны вполне понятное и даже где-то оправданное. И хотя члены масонских лож и были непосредственными виновниками Февраля и косвенными — Октября, все же обвинять их в умышленном деянии, совершенном именно во благо мирового масонства... О-очень вряд ли. Вероятнее, дело было совершенно наоборот: это масонские ложи, как нити несущей французское золото грибницы, протянулись туда, где гнилая плесень прокисшего либерализма уже видела себя вершиной пищевой цепочки.
К несчастью, Николай опасался масонов почти инстинктивно, реагируя на них, как нервные барышни на мышей, лягушек и тараканов. Все эти тайны, которыми окружено масонство... вся эта символика, глубоко противная православию и Старой Руси, которым Ники был искренне, без капли притворства, предан...
А записка Ванновского подвела под аргументы Менделеева, Ключевского, Воронцова и примкнувшего к ним Струве фундамент железобетонной прочности. Масоны — они ведь такие... не сказать, что пацифисты... но против армии. Абсолютно!
Ведь! Среди тех credo, что масоны открывают посторонним, основное место занимает пресловутое "либерте — эгалите — фратерните". Свобода, Равенство, Братство. В армии нет ни первого, ни второго, а третье возможно только весьма ограниченно — и совершенно не в том духе, о котором думали авторы лозунга. Армия подразумевает жесткую дисциплину, твердую иерархию и "esprit de corps". Что можно перевести как "честь мундира"... А можно и как "братство по оружию".
И, ещё раз "к несчастью", в то время Александра Федоровна, уже остывшая от первоначальной горячки — Аликс, та вообще не понимала, отчего это Елка так взъелась на одного из немногих хотя бы относительно молодых министров: на фоне семидесятилетних стариков, составлявших основной массив правительства почившего в бозе Императора сорокапятилетний Витте смотрелся Бонапартом при Тулоне — оказалась завалена десятком дел сразу.
11.
В результате в подарок на свой день рождения — 17 июня 1895 года ему исполнялось сорок шесть лет — Сергей Юльевич Витте получил орден Св. равноапостольского князя Владимира 1-й степени. И был назначен — Высочайшим повелением — в Государственный Совет. Это означало почетную отставку.
Остывшая от первоначальной горячки и дико измотанная общением с идиотами Елка сочла это ошибкой. Хоть и не смертельной, но досадной. Да, Витте был подлец. Но подлец умный и в целом вполне управляемый. К несчастью, решение было уже объявлено, и спорить с ним — означало нарушать "фюрер-принцип".
Который гласил — "Император всегда прав".
С другой стороны... столь острое проявление неприязни наверняка свойственно не одному только Ники. Интересно, а как относятся к масонам широкие слои российской элиты? Наука элитология, где же ты?
И если отношение отрицательное... или может быть сделано таковым...
То вот он — шанс для Больших Процессов!
12.
Победоносцев был от произошедшего в восторге — он давно считал Витте опаснейшим либералом и своим личным врагом. А вот часть великих князей неожиданно пришла в бешеную ярость. То ли у них на Витте были какие-то планы, то ли их сам факт самостоятельности Николая так обозлил...
По счастью для "фюрер-принципа", в этой "стае товарищей" единства не было — жена дяди Владимира Михель нехороша была со Вдовствующей, дядя Алексей был озабочен делами флота и "Либавским проектом", у Сергея с Павлом также была своя жизнь и свои интересы, не говоря уже о восьми двоюродных дядях и занятом только своею артиллерией двоюродном дедушке, сочетавшем должности генерал-фельдцехмейстера и председателя Государственного Совета, но при этом редко покидавшего Лазурный Берег...
Словом, как следует надавить на Ники у великокняжеской шайки не вышло.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
1.
Когда груди вдруг начали набухать вне всякой зависимости от её усилий, а каждое утро начиналось с отвратительного привкуса во рту... и ещё её рвало почти до девяти — а вставала она в четыре! И без того спавшая немного, Александра вовсе лишилась сна, и по ночам она вела долгие, долгие разговоры с самой собой. Мысль о чае, кофе или алкоголе вызывала у их общего организма дрожь непреодолимого отвращения...
А ещё у них была задержка.
Вспышка радости, полыхнувшая в бело-розово-лиловом будуаре по ту сторону Теней в тот момент, когда её, в очередной раз проблевавшуюся, вдруг осенило, вызвала у самой Елки... недоумение. Это как минимум. И когда Аликс перестала петь и прыгать от радости, часть своих сомнений Елка ей выложила.
Беременность — это значит, что до самых родов в качестве "железной леди" Александра Федоровна будет неполноценна. Гормоны УЖЕ играют с её нервной системой свои поганые игры, и дальше будет только хуже. Как можно принимать решения, которые скажутся на миллионах, если находишься в таком состоянии, что любой пустяк может довести тебя до слез? Осложненная постоянной тошнотой депрессия — ах, что может быть лучше!
А ещё... А ещё беременность означает растяжки. Отвисшую — до колен! — грудь. Треснутые соски. Запоры, метеоризм, эпизиотомия, разрыв промежности, мастит...
"Я не поняла. Ты что, что-то предлагаешь?"
"Да нет. Просто прошу умерить энтузиазм. И... И решить ГЛАВНУЮ проблему"
"???"
"Теорию вероятностей ещё никто не отменял. И мы ТЕПЕРЬ живем в ДРУГОЙ Реальности. И ЗДЕСЬ... Ну, шансы равные"
"Ты о чем?"
"Я об... Об Алексее"
2.
Роковое имя прозвучало.
Сдавленный, упрятанный глубоко внутрь страх назван по имени.
Елке было легче. В конце концов, это было НЕ ЕЁ тело. И не её муж.
И ребенок тоже будет НЕ ЕЁ!
Крохотный комочек любви и нежности, зреющий внутри...
И знать, и постоянно думать о...
О...
"Проклятье, Аликс, если ты даже произнести это слово боишься, как мы проблему решать будем?"
"Слушай, ты... Стерва бесчувственная! "Проблему решать"?!! Это мой РЕБЕНОК!"
"У нас тут партнерство, если ты забыла. И когда ты думать перестаешь — это все гормоны! — то я должна думать за двоих. Ты ещё помнишь, ЧТО у нас на кону?"
"Я все помню, не беспокойся. А теперь... Оставь. Меня. В покое!"
3.
Колоссальное напряжение разрешилось уже вошедшим в обычай для Александры Федоровны образом. Диагноз: трудоголик. Только теперь в вихре дел и забот пытались найти спасение и убежище от тревог они обе — и Елка. И Аликс. Поэтому дни неслись в ритме дикого галопа, бешенным коловращением своим застилая все вокруг и заставляя её и всех, её окружающих, забывать о времени за неистовой круговертью. В результате её усилий то, что должно было стать "скелетом" АУЦ, то есть девять из десяти учебных подразделений, и часть "мускулатуры" НПО, начали кое-как функционировать уже к концу весны! Оснащение их было бедно до неприличия, временные помещения тесны и малопригодны, люди держались на голом энтузиазме... и на потрясающем зрелище — строительстве буквально с нуля целого города.
Да, город строился. Город будущего. В нем было все, привычное двадцатому веку и казавшееся фантастикой девятнадцатому: многоэтажные жилые дома с централизованным водо, газо, электро и теплоснабжением и телефонной связью, стоящие на широких улицах с проложенными по ним рельсами "электрички". Ясли, детские сады и школы — все для детей тех рабочих, что встанут у станков царскосельских заводов. И для самих рабочих — полный спектр услуг, начиная от рабочих клубов с библиотеками и кружками и заканчивая многочисленными "Пивными" и "Рюмочными"...
Маниакально-острый приступ активности, позволяющей забыть о... о том имени, которое ни Елка, ни Аликс не желали вспоминать, поразил Её Величество более чем кстати. Поскольку кризис, рухнувший на Елку, своей внезапностью походил на удар молнии с ясного неба.
Прибытие в Царское Село трех с лишним десятков выпускников Николаевской Академии Генерального Штаба — представляться Их Величествам в своем новом качестве офицеров Корпуса Генштабистов — было для неё событием долгожданным. Традиционный прием с традиционным же обедом открывал перед Императрицей возможность создания собственного маленького Генерального Штаба. Требовалось отобрать трех-четырех... Можно даже не самых талантливых. Достаточно просто способных. В первую очередь — способных организовать работу штаба.
4.
Истина, озарившая Елку нестерпимым светом осознания, была неожиданна и оттого ещё более страшна. Саму беседу вела Аликс, которой все ещё требовалась практика в светском флирте с малознакомыми людьми, Елена же осуществляла контроль и коррекцию, когда беседа принимала нежелательное направление.
Весь день — и во время представления, и на обеде, и позже, во время встречи господ генштабистов с её людьми из АУЦ — Аликс вела сольную партию "на отлично". И Елка совсем было собралась отстраниться, дабы заняться давным-давно откладываемой ревизией познаний в области расщепляющихся веществ и атомной бомбы в особенности...
Когда внимание её привлекла небрежно брошенная кем-то из "фазанов" фраза...
Что-то совсем обычное, о службе в Главном Штабе... Но была в сказанном какая-то... неправильность. Как ногтем по грифельной доске. Или как фальшивая нота — для очень-очень музыкального слуха. На свой "музыкальный слух" Елена Зеленина пожаловаться не могла никогда. Последние же восемь месяцев развили его до невероятности.
И теперь интуиция во весь голос твердила, что только что она услышала что-то очень важное. И очень, очень неправильное.
Елка резко перехватила управление и вцепилась в ошарашенного собеседника не хуже британского бульдога. Диссонанс прогремел в реплике о службе в Главном Штабе... А где в Главном Штабе? Что это вообще такое? И офицер Генерального Штаба... — почему он служит в Главном, а не в Генеральном Штабе?
Услыхав ответ, Александра Федоровна оледенела.
Никакого Генерального Штаба в России не было
Не существовало в природе.
5.
Пруссия, сердце новой Германской Империи, ВСЕМИ победами была обязана своему Большому Генеральному Штабу. Ставшему для всех армий Европы и мира образцом... И страшной угрозой. Одним из главных требований победителей в обеих мировых войнах XX века было уничтожение в Германии Генерального Штаба — и как института, и как стиля руководства войсками.
Прусский Большой Генеральный Штаб провел войны с Данией, Австрией и Францией как симфонические концерты, точно по нотам. Результатом трех последовательно проведенных блицкригов — именно в войнах, породивших на свет Второй Рейх, штабисты Третьего видели образцовый пример для подражания — стало быстрое и сокрушительнейшее поражение всех противников Пруссии.
Залогом этого была узкая специализация БГШ: он занимался только созданием оперативных планов и передвижением войск. Великий Мольтке, более тридцати лет занимавший пост начальника Генерального Штаба, создавал партитуры своих компаний по картам железных дорог. С тех пор и до самого конца главным для немецких генштабистов являлись пути сообщения. И офицеров в прусском ГенШтабе было не так уж много. Девяносто генштабистов, семьдесят проходящих стажировку по окончании Академии "причисленных к Генеральному Штабу" и четыре десятка чиновников.
Россия же вместо этого органа, компактного, целеустремленного и быстро отвечающего на любой вызов, имела некое образование, именовавшееся Главным Штабом, и пресловутый Корпус офицеров Генерального Штаба. Корпус этот имел свой особый, очень красивый мундир — с аксельбантами! — и свое особое производство. С привилегиями в оном. Причем привилегии были немалые. За эти-то "ускорители карьеры" армейцы генштабистов и не любили. Называя за красивые мундиры "фазанами", а за быстроту повышения в чине — "моментами".
Свод Военных Постановлений определял задачи корпуса следующим образом:
"Корпус офицеров Генерального Штаба состоит из офицеров, получивших высшее военное образование, и предназначающихся для выполнения специальных обязанностей, которые заключаются:
— в составлении дислокаций, маршрутов и дистанций для боя и для движения;
— в производстве военных обозрений, съемок, рекогносцировок;
— в вождении колонн на театре войны вообще и на поле сражения в особенности;
— в избрании, совместно с военными инженерами, позиций и пунктов для крепостей и укреплений;
— в выполнении военно-статистических, военно-исторических и военно-администра-тивных работ".
Для того, чтобы эти задачи выполнять, офицеры Корпуса имели исключительное право занимать некоторые должности, так и именовавшиеся — должностями Генерального Штаба. Их функции были "очерчены в тех положениях, коими совокупно со штатом определяли состав и назначение того или другого штаба или управления, в составе коих положено иметь офицеров Генерального Штаба". В Главном Штабе таких должностей было ровным счетом двадцать три!
В принципе, все это не очень отличалось от Европы. Там тоже выпускники Академии составляли особую корпорацию с особыми же привилегиями. Разница — и огромная! — заключалась в том, что и во Франции, и в Австрии, не говоря уже о Германии, структура и задачи Генерального Штаба были четко определены и жестко взаимосвязаны. При этом в Германском Генеральном Штабе сидели девяносто из ста восьмидесяти офицеров ГШ. Ровно половина! Плюс все семь десятков "причисленных". В Австрии — пятьдесят пять генштабистов из ста семидесяти пяти и двадцать причисленных из ста восьмидесяти.
Русский же Главный Штаб занимался всем сразу — и в его состав входило двадцать три офицера Генерального Штаба... Это из без малого шести сотен чинов Корпуса!
6.
Коротко говоря, в Германии под термином "Генеральный Штаб" понимается вполне определенная воинская специальность. А вовсе не совокупность офицеров, носящих особый мундир. Иной раз независимо от того, где они служат. Там офицер ГШ не сидит в канцелярии Военного Министерства, не преподает в военно-учебных заведениях...
Это, конечно, не значит, что там нет офицеров, прошедших службу ГШ — может быть, таких офицеров там даже много. Но мундиров Генерального Штаба они не носят, поскольку мундир это присвоен вполне определенной специальности и только определенным должностям!
7.
Когда Военное Ведомство в январе 1894 года вдвое увеличило численность поступающих с расчетом на два курса, то в разъяснении к приказу было сказано, что "подобными мерами имеется в виду достигнуть не только обеспечения пополнения Корпуса офицеров ГШ, но и развития военного образования среди офицеров армии". И эта последняя цель ставится на первое место. Надо сказать, подобные заявления давно уже стали общим местом. И каждый раз они вызывали одну и ту же дискуссию. В "Разведчике", "Русском Инвалиде", "Военном Сборнике" и разных других изданиях совершенно разные люди задавали один и тот же вопрос: не являются ли эти задачи прямо противоречащими друг другу? Распространение военных знаний в армии требует широкого охвата. А создание Корпуса офицеров ГШ — совсем наоборот, тщательного отбора будущих генштабистов. То есть большого отсева претендентов. И особых критериев отбора. Ну, а после того, как тем же самым приказом, что и расширение приема, были ужесточены и требования к поступающим... Вопросы посыпались градом. Потому что ужесточены они были... странно.
По старым правилам для вывода среднего балла оценки за оба иностранных языка складывались, и на итоговую оценку выводился средний балл в категории "Иностранные языки". По новым правилам их учитывали раздельно. Это значило, что за счет отличного знания иностранных языков можно было компенсировать недостатки, скажем, в тактике или русском. Для армейского офицера иностранные языки — вечный камень преткновения. Где и как их может учить армейский поручик? Ну, допустим, свободное владение немецким — не такой уж труд. Если часть стоит в западных округах... А вот где можно выучить французский — так, чтобы получить хотя бы минимально проходной балл?
Не претендуя на высоты мысли, автор заметки из "Разведчика" задавался простым вопросом. Конечно, иностранные языки необходимы будущему офицеру Генерального Штаба. А зачем они обычному строевику, окончившему "общий" курс и возвращающемуся в войска для "повышения среднего уровня военных знаний"?
Эта, в принципе — на фоне общих проблем российской армии — мелочь, ярко высвечивала стоящую перед руководством Академии и Военного Ведомства дилемму.
Ранее Елена просто не включала её в круг своего внимания, которое занимали другие дела. Много других дел. Много — это ещё очень слабо сказано. А поскольку вопрос Академии Генерального Штаба и Генеральный Штаб в целом ещё не полыхали ясным пламенем... Армейский афоризм: "Решение принятое и исполняемое условно считается правильным". И ещё одна мудрость, кажется, из числа законов Паркинсона: если что-то работает, хоть бы и плохо, не стоит сносить его до основания в надежде построить нечто получше. Надежды могут и не оправдаться.
Теперь, заинтересовавшись, она сразу же припомнила уйму всего интересного. Хотя главного там не было, и его пришлось искать дополнительно. Порядок разрешения противоречия между двумя главными задачами стал для всех офицеров, интересующихся вопросом, такой обыденностью, что никто даже не вдумывался, насколько же глупо решена проблема. Никто не задавался соответствующими вопросами и не писал статей...
И ей пришлось узнавать все самостоятельно.
Проблемы это не составило — начиная с той заметки и заканчивая специальной литературой.
8.
Фактически Николаевская академия Генерального Штаба делилась на два уровня.
Первые два года офицеры получали "общевоенное" образование: изучали тактику, стратегию, военную и политическую историю, военную администрацию, историю военного искусства — общую и, отдельно, России... Третий курс был "специальным", его проходили только особо отобранные "академики" из числа лучших учеников, окончивших "общий" курс по первому разряду. Их количество "рассчитывалось исходя из имеющихся вакансий". Остальные "перворазрядники" и все, окончившие академию по 2-му разряду, возвращались в строй. Повышать средний уровень.
Только на "специальном" курсе учили собственно штабной работе, её организации и повседневному ведению. Этот раздел именовался "служба Генерального Штаба". Объем — два академических часа в неделю. Остальное время занимали, как и раньше, тактика, стратегия, военная история, военная администрация, военная статистика, языки... Эти предметы занимали девятнадцать из двадцати одного часа аудиторных занятий.
Таким образом, Николаевскую Академию можно было назвать Академией Генерального Штаба только очень и очень условно. Гораздо вернее было бы её именовать, как во Франции, Германии и Австрии, просто Военной Академией. С дополнительным, но не обязательным штабным курсом. Который, в принципе, можно было бы проходить и отдельно. Причем усиленно. А прием в Николаевскую ВА — максимально расширить, предельно демократизировав. Может быть, даже создать заочное отделение.
А что? Если уж распространять в армии высшее военное образование — так по полной программе! Вширь в вглубь! Это было до того логично, что оставалось только диву даваться, почему до этого не додумался никто из специально изучавших этот вопрос. Как однажды заметили Елке — по другому, правда, поводу — "Или ты думаешь, что одна здесь такая умная?"
Елка так вовсе не думала, точно зная, что, действительно, не одна. В Австро-Венгрии и Франции высшее военное образование можно было получить как обычным путем — отучившись два года в Военной Академии — так и экстерном, сдав специальные экзамены при тех же Академиях. В Австрии ещё причисляли к Генеральному Штабу окончивших высшие курсы по артиллерии и инженерных войск. С особым отбором, естественно.
Елена только добавила (пока — мысленно) необходимый в российских условиях элемент — Заочные Высшие Военно-Образовательные Курсы. В Австрии и Франции, с их смешными расстояниями, офицеры, жаждущие сделаться генштабистами без обучения в соответствующей Академии, могли и посетить лекцию "вольнослушателем", и в любой библиотеке посидеть, и пройтись по книжным магазинам в поисках нужной книжки... Словом, имели возможность готовиться самостоятельно.
Российская армия, разбросанная на тысячеверстных просторах западных границ Империи, заселенных инородцами, армия провинциальных гарнизонов, утопающих в грязи местечковых городишек Черты, связанных между собой разбитыми проселками, непроходимыми четыре месяца в год... И библиотека, если она в этакой дыре есть, и книжный магазин или киоск — отнюдь не русские. Основные языки — польский и идиш. Русская книга попадает туда только такая, которую офицеру взять в руки не придет в голову и в страшном сне.
Ещё... ещё можно книги заказывать по почте. Теоретически.
Даже не упоминая о том, что специальных изданий, предназначенных именно для самообразования, не существует в природе... Это ведь, в конце концов, вопрос технический. И легко решаемый. Тут нужно вспомнить о другом. Конкретно — о том, какие в общем-то смешные деньги получает пехотный поручик. Потом прикинуть, во сколько ему обойдется весь набор учебной литературы... И вот тогда станет окончательно ясно, что своими средствами ему самообразовываться — легче босому по углям пройтись.
Есть, конечно, библиотечка в полковом офицерском собрании. И, возможно, в ней даже имеются нужные книги. Возможно... Однако отнюдь не обязательно. Хотя... Можно будет комплектовать такие библиотеки всей необходимой литературой за казенный счет. Но для армии в целом это НЕ ВЫХОД.
Поскольку российское военное образование имеет одну интересную особенность. Оно включает офицерские учебные заведения ДВУХ типов. Военные училища ГУВУЗа с двухгодичным курсом. И юнкерские училища, находящихся в непосредственном подчинении военных округов, с одногодичным сроком обучения. Погоны и там, и там получают одинаковые — выпускники первого и второго разрядов становились подпоручиками и корнетами (разница в том, что выпускники 1-го разряда могли сами выбрать место службы из имеющихся в списке вакансий), а выпущенные по 3-му разряду получали унтер-офицерский чин подпрапорщика... Несмотря на это, разрыв в образовании между выпускниками военного и юнкерского училищ был суровым фактом действительности.
И что с ним было делать?
Как вообще — это разделение признавалось СУГУБО вредным абсолютно всеми — так и в частности?
9.
Собственно, самообразование в российской армии свое место уже заняло. Его использовали для подготовки к поступлению в Академию Генерального Штаба. Туда, где конкурс — более двухсот человек на место и десять экзаменов, включая два иностранных языка. Ну как тут обойтись без самоподготовки?
Однако по причине полного отсутствия средств у Военного Ведомства все это было отдано на откуп отдельным энтузиастам и деловой инициативе частных лиц, зарабатывающих свой процент изданием соответствующей литературы и её распространением. В основном — почтовым.
Остро требовалась государственная забота: СИСТЕМНЫЙ научный подход.
К тому же... имелись и другие поводы учредить Заочные ВВОК.
С начала 1893 года на страницах все того же "Разведчика" тянулась вялая полемика о желательности введения специальных экзаменов для кандидатов на должность ротных командиров.
Дело в том, что ротный, помимо повышения в звании, получал ещё и "столовые" деньги — надбавку к жалованию в 360 рублей в год. Учитывая, насколько мало было обычное жалование офицера пехоты...
КНИГА ПЕРВАЯ "ГЛАВНОЕ — ВОЛЯ!"
ЧАСТЬ ВТОРАЯ "ЖАРКОЕ ЛЕТО 95-ГО"
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
1.
Титулярного советника Матвея Павловича Колышкина уговаривать отпустить дочь на два года в Царское Село ко двору учится на фрейлину пришлось долго и упорно. Неблагодарное это дело взяла на себя маменька — своей приемной дочери она была старше всего-то на девять лет. И они с Фросей прекрасно понимали друг друга. Если б Машенька была в возрасте Ефросиньи, она рванула бы в Санкт-Петербург, даже не спросившись. Ах, какое может быть сравнение — Северная Пальмира... И губернский город, откуда "до любой границы десять лет скачи — не доскачешь" . Всех возможностей для замужества — местный чиновник да если вдруг заедет навестить родных армейский офицер.
А там!
Ведь не на какие-нибудь "бесстыжевские" курсы приглашают, а ко Двору. Если повезет, то Фроська станет — страшно подумать — фрейлиной Ея Императорского Величества! Да даже если и не повезет... За два года в Царском селе она уж точно с кем-нибудь да познакомится. И не с армеутом серым или коллежским секретарем провинциальным, а с гвардейцем блистательным или чиновником с ПЕРСПЕКТИВОЮ.
Словом, вдвоем дамы таки Матвея Павловича уломали.
И начались лихорадочные сборы — что взять с собой? Новый гардероб построить? А не будет ли смешно провинциальные наряды во Дворец тащить? С другой стороны — не в старье же ехать! Но тут вмешался как раз Матвей Павлович, указав своим дурехам, что в телеграмме сказано было: предоставляется форма. То есть по прибытии Фроське выдадут то, в чем она и проведет следующие два года, и думать надо только о дорожном. Кроме Ефросиньи Колышкиной в Царское ехали еще две барышни из гимназии, в которой училась она, да еще трое из епархиального училища — две поповны и одна купеческая дочь, учившаяся в Епархиальном за плату. Сопровождала группу вдова генерала Щербинина, крепкая, нестарая еще женщина, которой поездка в Петербург тоже представлялась шансом изменить свою жизнь к лучшему.
Ехали через Рязань, где переночевали. На Москву выехали уже большой компанией — к их шестерке присоединились еще три барышни-гимназистки и три поповны из Рязанского Епархиального училища. Из Москвы в Царское выехал уже целый девичий поезд в пять вагонов, специально арендованный руководством Ведомства императрицы Марии для перевозки будущих фрейлин в Царское Село.
Добравшись, наконец, до первого в своей жизни настоящего Дворца, Фроська была сильно разочарована. Как-то не смотрелись среди позолоченной лепнины, зеркал и зеркального паркета несколько сотен раскладушек.
С другой стороны — понятно, что необходимость разместить где-то почти девять сотен девиц, страстно мечтающих стать фрейлинами Её Величества, или хотя бы Двора Её Величества, была довольно острой. Не в казармах же гвардейских их селить?
Униформу начали выдавать уже на следующее утро. Частично она была похожа на стандартную гимназическую — коричневые тонкой шерсти и хорошего покроя платья с узкой полоской белых кружев на вороте. Для занятий в классе к нему полагалось надевать черный фартук, чтобы не заливать платье чернилами. Для торжественных построений полагался белый фартук, обшлага пристегивались крохотными пуговичками белые кружевные, белый платок на голову для церкви. Но вот форма для занятий физкультурой!
Обычная матроска, да. Но вместо широкой юбки к ней полагались... ШТАНЫ!
Скандализированные юницы взвыли хором.
Явившаяся в ответ молодая дама, одетая неброско, но крайне стильно, оглядела толпу возмущенных девчонок и, весело сощурившись, сообщила, что ежели барышни хотят юбок — то они получат юбки. На следующее же утро, действительно, всем ученицам УФС было выдано по еще одному комплекту униформы. Синяя с белым и красным матроска. И такая же юбка. Юбка заканчивалась СУЩЕСТВЕННО выше коленей.
Больше ученицы с начальством спорить не решались.
2.
Не считая НПО "Полет"...
У Елены как-то вылетело из головы — то ли в по запарке, то ли ещё почему — самое-самое необходимое. Если уж начинать думать военно-морскими проблемами... и вспоминая все, что ей наговорили офицеры "Памяти Меркурия", последующие комментарии Сандро, кое-что из прочитанного... И, главное, ту счастливой памяти беседу того чокнутого на военно-морской истории парня с её Археологом...
Русские пушки стреляли так же, если не лучше, чем английские, немецкие... и японские, конечно же... Поскольку японцы сами для себя пушек ещё производить не умели, закупая их за границей. У англичан, естественно.
Российская морская артиллерия — на уровне мирового развития.
У Елки в рукаве лежала пара козырных идей, способных поднять её на абсолютную, недосягаемую высоту. И "пара" здесь была понятием математическим. Этих идей было ровно две: дульные тормоза и лейнеры. И всё! Вот этими пунктами все усовершенствования в ствольной артиллерии и исчерпываются — за весь ХХ век не появилось больше ничего нового!
Мелкие недочеты — слишком легкие, маломощные и плохо взрывающиеся снаряды... это именно мелочи. Преодоление таких препятствий входит в понятие "в рабочем порядке" как шар в лузу.
"Правила артиллерийской службы" Елена прочитала ещё во время того плавания на "Памяти Меркурия". Официальное флотское издание 1893 года предписывало дальность стрельбы от 7 до 15 кабельтов считать средней... А пределом — 25 кабельтов. То есть меньше пяти километров.
При этом в официальные же таблицы стрельбы шестидюймовых орудий занесено, что их максимальная дальнобойность равняется одиннадцати километрам. ОДИННАДЦАТИ! То есть более чем вдвое больше.
Самое же смешное шло дальше. Там, где начинался главный калибр, двенадцатидюймовые пушки. Старые, образца 1885 года, орудия в тридцать пять калибров имели предельную дальность в десять километров — при стрельбе под углом +15 градусов. Выше они стволы задрать не могли, этого не позволяла конструкция артиллерийских установок. Впрочем, даже и эта дальность кем-то очень значительным была сочтена излишней: поскольку таблицы стрельбы для этих орудий были составлены только до 7320 метров, а башни новейшего броненосца "Наварин" ограничивали плюс вертикальной наводки главного калибра углом в двенадцать с половиной градусов.
Первое орудие нового образца, с длиной ствола в сорок калибров, должно было испытываться стрельбой в конце весны. И их баллистические данные должны быть куда лучше. Если верны расчеты — где-то на треть. То есть до пятнадцати километров.
Что и само по себе было замечательно. Даже с углом вертикального наведения в те же проклятые плюс пятнадцать градусов. Эти чертовы цифры стояли в заказе, выданном Металлическому и Обуховскому заводам на башенные артустановки для строящихся броненосцев "Сисой Великий", "Полтава", "Петропавловск" и "Севастополь".
3.
Не забывая о малых углах возвышения, вспомним ещё о скорострельности. Той самой, благодаря которой шестидюймовое орудие превосходило двенадцатидюймовку по массе выброшенного в противника металла. А почему? А потому, что 12" орудие делало один выстрел в три с половиной минуты, а шестидюймовка — десять в минуту!
При этом орудия главного калибра дредноутов и сверхдредноутов эпохи Первой Мировой били — в максимальном режиме — раз в восемь чаще. Археолог как-то сказал, что старший артиллерист "Дерфлингера" фон Хазе в своих мемуарах "Киль и Ютланд" решительно утверждал — германские артиллеристы могли давать из своих пятидесятикалиберных два выстрела в минуту!
Если этого смогли добиться от своих орудий Крупп и от своих людей фон Тирпиц...
То сможет и она!
Когда установит контроль над артиллерийским ведомством.
4.
Обдумав все это, Елка поняла, что подходила к делу не с той стороны.
В начале двадцать первого века представление о том, что лучше то оружие, которое лучше стреляет, устарело. Совершенство компьютеров и программного обеспечения — вот залог победы.
И с чего она взяла, что здесь все по-другому?
Конечно, нет ни компьютеров, ни программ...
Ну и что?
Это же не значит, что и системы управления огнем отсутствуют как класс.
Не значит.
Просто они... проще.
Задав Сандро один простой вопрос и получив на него один оч-чень непростой ответ, Елка теперь точно знала как, по идее, должен происходить выстрел. Не считая всяких технических подробностей относительно заряжения орудия, горения пороха и движения снаряда в стволе и после вылета из него...
Определяем направление, соответственно ему наводим пушку по горизонтали. Затем определяем расстояние до цели, вычисляем, какой угол возвышения орудия этому расстоянию соответствует, поднимаем ствол... Выстрел!
Учтем два фактора. На расстоянии в пять километров стандартный эскадренный броненосец водоизмещением в пятнадцать тысяч тонн видится мишенью откровенно скромных размеров. И как определить дистанцию до этой мишени? На глазок? Сотней метров больше или меньше — подумаешь!
Ага.
А ведь корабли не стоят на якоре в тихой бухте. Они двигаются. В море. Иной раз это море волнуется. Интересно это не столько потому, что приходится учитывать движение мишени, делая соответствующую поправку. Дело в том, что орудия, установленные на корабле, двигаются вместе с ним, и когда броненосец валит с борта на борт или колыхает с носа на корму... То стволы... "водит". Вверх-вниз, вправо-влево...
Это к тому, что попытка нащупать дистанцию, стреляя во врага "навскидку", является просто напрасной тратой снарядов — а их в боекомплекте всего-то сто штук на ствол. В лучшем случае.
И что же получается?
Получается, что корень всех проблем — в определении дистанции и точности прицела.
5.
Лазерный дальномер и компьютерная СУО... ах, мечты, мечты... Все, что Елка знала о лазерах, уместилось бы на одной странице. И до воплощения этого "всего" науке и технике конца XIX века было примерно так же далеко, как и до луны. Лет так шестьдесят с небольшим гаком.
Значит, чтобы орудия стреляли точнее, необходимо в первую очередь снабдить их оптическими прицелами. Которые в России не производились.
Оптическим стеклом и производством из него линз для биноклей, подзорных труб, охотничьих оптических прицелов, телескопов и прочего не занималась ни одна сволочь на землях Империи! Спрос — незначительный и исключительно частный: офицеры закупали для себя бинокли не каждый день и даже не каждый год, охотники приобретали оптические прицелы не намного чаще, а уж как часто покупали себе новые телескопы астрономы-любители...
Удовлетворяли его заграничные поставщики — фирмы из Парижа, Берлина, Вены и Лондона снабжали русских контрагентов всем, что им только могло понадобиться. То есть могло понадобиться их русским покупателям, конечно.
Вывод: срочно, буквально "уже вчера", необходимы были НПО "Оптика", специализирующееся на всеразличных оптических приборах — главными из которых будут дальномеры и оптические прицелы — и НПО "Прибор", что звучит гораздо лучше, чем прямое "Вычислители СУО".
6.
Записка Менделеева — Ключевского тем временем жгла сердце Елке. Ну кто такой Паршин по сравнению с этими двумя? Не то, чтобы пустое место... Но величина весьма скромная.
Её воображению мерещился уже концептуальный труд "Россия: Цивилизация Севера". Который будет положен в основу программы Возрождения Империи — "и грянет страшный русский Ренессанс!".
И в книге этой должны найти свое отражение не только теория "природного налога", но и марксистский подход. Конечно, это должен быть ПРАВИЛЬНЫЙ подход — географически и исторически детерминированный... Или же цивилизационный. Да, хорошо звучит — цивилизационный марксизм.
Естественно, вместе с критикой марксизма традиционного, евро-центрического. Благо, основа-то есть — только найти те так и не отправленные письма Маркса к Вере Засулич, где Маркс писал, что русская община есть зерно и двигатель социализма, возможность перейти к крупному земледелию и в то же время избежать мучительного пути пауперизации и капитализма! А также разъяснения насчет двуединого "кентавра" капитализма западноевропейского типа и его "невидимой" колониальной составляющей...
Вот и ещё одна головная боль! Хотя Менделеев и Ключевский были, наверняка, намного умнее Елены Зелениной — иначе они не стали бы тем, кем стали! — но информацией-то они не могли владеть по определению!
И её-то следовало довести до них в полном объеме. А значит, из и без того плотно забитого графика государыни выпал ещё один остро необходимый ей час. А в образовании "новых фрейлин" выявилась очередная прореха: ни стенография, ни машинопись в список необходимых навыков не попали. И ей пришлось нанять двух стенографисток и четырех барышень, обученных обращению с пишущей машинкой — которые, как оказалось, на территории Империи не производились! И как можно работать в таких условиях?..
7.
Работать — плохо. Зато зарабатывать — хорошо.
Причем лицензия на производство пишущих машинок, приобретенная у "Ундервуда" некоей никому не известной фирмой "Irena Browning Manufacturers", позволяла надеяться не только на неплохой заработок. Протекционистский тариф — очень удобная штука. На заграничных конкурентов действует получше нейтронной бомбы. Один удар — и рынок пуст как в первый день творения.
Ещё фирма IBM открывала кое-какие иные возможности... В иных сферах.
В двух сразу.
Искать под вывеской IBM военное производство будут обязательно. И обязательно найдут. Перенос на эту фабрику производства части газоотводных узлов и ударно-спусковых механизмов для ручных пулеметов, карабинов, самозарядок и прочего автоматического и полуавтоматического стрелкового оружия просто-таки напрашивался!
Ведь механический завод АУЦ, сразу же разделившийся на собственно Царско-Сельский Механический Завод ЦСМЗ, и Центральное НПО Точного Машиностроения, НПО "ЦентрТочМаш" — он и замышлялся в качестве довольно скромного предприятия с ограниченной производительностью. Тысяча, от силы полторы тысячи единиц в месяц... Между тем это был ЕДИНСТВЕННЫЙ завод в Империи, способный выпускать автоматическое оружие серийно! Все остальные производили только винтовки и револьверы. Даже станковые пулеметы — и те планировалось закупать за границей. Поскольку пока военная наука испытывала к этому виду оружия острое недоверие.
Поминавшийся уже генерал Драгомиров острил: "Если бы одного и того же человека нужно было убивать по несколько раз, то это было бы чудесным оружием. На беду для поклонников быстрого выпускания пуль, человека довольно подстрелить один раз, и расстреливать его затем, вдогонку, пока он будет падать, надобности, сколь мне известно, нет". Юморист, понимаешь. Просто Жванецкий в погонах.
Комиссия по перевооружению крепостей, испытывавшая пять закупленных в начале 90-х годов у фирмы "Норденфельд" пулеметов конструкции Максима, нашла, что "в крепостной войне пулеметы могут принести несомненную пользу". И рекомендовала закупить — ровным счетом четыре сотни пулеметов! Это на всю Россию!
И стоили они недешево — по три тыщи рублей за штуку. За всю партию — миллион двести тысяч. "Зачем платить такие деньги за то, что все равно нам не потребуется?" — рассуждали окопавшиеся в кабинетах Военного Ведомства бюрократы в погонах. "И тем более когда столько других расходов?" — продолжали свою мысль они.
8.
Расходы по военному ведомству действительно были изрядными — и делились они на две категории. Средства, расходуемые на содержание армии, именовались обыкновенными или повседневными расходами. А то, что назначено было для повышения боеспособности армии, именовалось расходами чрезвычайными. Так вот, военный министр во "Всеподданнейшем отчете по Военному Ведомству" исчислял необходимые чрезвычайные расходы в сто пятнадцать миллионов рублей в год! Поскольку: "Имелся целый ряд "мероприятий, либо начатых и незаконченных, либо новых, вполне подготовленных, но не начатых из-за недостатка средств". Требовалось улучшать личный состав и бытовые условия (одно улучшение офицерских квартирных окладов — это на четыре миллиона рублей "чрезвычайного" бюджета ежегодно!), увеличивать мобилизационную готовность, переустраивать в соответствии с требованиями времени органы управления и командования, развивать материальную часть"...
Причем "развитие материальной части" — это были относительно скромные замыслы. Модернизация 87-мм пушек образца 1877 года (по 48 орудий на пехотную дивизию и 24 или 32 на стрелковую бригаду) установкой их на лафет нового образца. Перевооружение трехлинейками резервных войск и создание мобилизационного их запаса. И ещё — полевые кухни. И все!
И пока что никаких ОФИЦИАЛЬНЫХ рычагов управления Военным Ведомством у Её Величества не было. А неофициальных на такое предприятие, как, скажем, развертывание производства тех же станковых "Максимов" в Туле вместо закупки их за границей, просто не хватило бы.
Конечно, может показаться, что завод, производящий в год до восемнадцати тысяч единиц автоматического оружия — более чем достаточно. Так вот — недостаточно! К началу 1937 года в частях РККА имелось 95 тысяч одних только ручных пулеметов ДП-27 и под две сотни тысяч единиц другого автоматического стрелкового оружия — пистолетов-пулеметов, автоматических винтовок, станковых пулеметов... Елка считала это количество НОРМОЙ, достаточной для вооружения войск мирного времени и резервных частей первой линии. За четыре года Великой Отечественной было произведено более полутора миллионов пулеметов всех типов, ДП и его модификаций — львиная доля. А ещё — более шести миллионов пистолетов-пулеметов (гениальная все же машинка ППШ!) и полтора миллиона самозарядных и автоматических винтовок! В год — 2,25 миллиона единиц автоматического оружия!
ТАКИЕ производственные мощности на дороге не валяются. Тем более, что мощности русских заводов были недостаточны даже для производства обычных магазинок — полмиллиона винтовок в год на пике производительности. В феврале Ванновский представил "Всеподданнейший доклад по Военному Ведомству", подводивший итоги 1894 года и освещавший перспективы 1895-го. Так вот, оказалось, что когда в 1891 году на вооружение приняли трехлинейку, то потребности первой очереди, которые надлежало удовлетворить до весны 1895 года, ведомство расценило в два миллиона винтовок. За три года. Так пятьсот тысяч пришлось заказывать во Франции!
Российские оружейные заводы страдали двумя коренными недостатками. Их было мало, всего три штуки, и устроены они были из расчета потребностей мирного времени. Для удовлетворения же усиленной потребности периода перевооружения "должны были служить временное усиление деятельности заводов (например, введение ночных работ) и заказы на частных заводах". В этом самом усиленном режиме, при работе днем и ночью, годовой объем продукции Императорского Тульского Оружейного Завода составлял 265 тысяч винтовок, в Ижевске в год выпускали 160 тысяч, а в Сестрорецке — 75 тысяч стволов. Итого — полмиллиона в год.
9.
На переоборудование казенных заводов надежда маленькая. Если на отдел станковых пулеметов в Туле или Сестрорецке бюджета ещё хватит, то вот на все остальное...
Вряд ли. Очень, очень, очень вряд ли.
Следовательно, завод по производству автоматического оружия надо строить на средства Дома. А ещё лучше — не один, а несколько заводов. Специализированный, по ручным пулеметам — скажем, в Коврове. В Нижнем Новгороде — IBM, специализирующаяся по газоотводным узлам и ударно-спусковым механизмам, и фабрика спортинвентаря, производящая пневматические ружья "Кадет" и винтовки "Кадет-2"... Винтовка калибра 5,6 мм — две или 2,2 линии, в зависимости от того, как мерить — и выглядящая в точности как пехотная трехлинейка. Только соответственно уменьшенная и облегченная, чтобы мальчишки могли её поднять и выстрелить. И не один раз. А столько, сколько потребуется.
Стволы — это отдельная песня. Любые сколько-нибудь разумно устроенные оружейные заводы всегда рассчитаны на "полный цикл", то есть производят не только все оружие, но и все, что потребляется в ходе его производства. Включая и сменную оснастку для нарезки стволов. Казенные оружейные заводы России, имеющей двухмиллионную полевую армию и миллион человек запаса, должны были производить полмиллиона винтовок в год. И пятьдесят тысяч единиц личного оружия. Если бы личное оружие имело иной, отличный от винтовочного калибр... Это обошлось бы существенно дороже "единого" варианта.
Именно поэтому для замены 4,2-линейных револьверов "Смит & Вессон", стволы которых нарезались на том же оборудовании, что и стволы 4,2-линейных винтовок системы Бердана, будет принят револьвер конструкции Нагана, калибр которого — 3 линии или 7,62 мм — совпадает с калибром принятых на вооружение взамен берданок трехлинеек Мосина.
Основная мысль здесь совершенно правильна и глубоко разумна. Стандартизация действительно удешевляет производство. Если, конечно, это производство по-настоящему МАССОВОЕ. Однако переход на гораздо более мощный по сравнению со старым черным бездымный порох и вызванное им уменьшение калибра привело к тому, что пули, несмотря на большую силу удара, имели меньшее останавливающее действие. У винтовок это не критично. Ещё бы, при дистанции реального огня, начинающейся с восьмисот метров...
Личное оружие, дистанция огня которого составляет менее двух дюжин шагов — совсем другое дело. Здесь этот показатель имеет РЕШАЮЩЕЕ значение. Поскольку если первая пуля не остановила бегущего на вас противника, а просто пробила его насквозь и унеслась дальше... То выстрелить второй раз вы можете и не успеть.
Ну, то, что для армии — это ладно. Хотя, конечно, бой в окопах, где с трехлинейкой, имеющей с примкнутым штыком длину метр семьдесят три, попросту не развернуться... Но, опять-таки, ладно. В конце концов, пистолеты-пулеметы именно поэтому и появились! А ещё есть автоматические пистолеты, дробовики... Ручные гранаты, наконец!
А вот в полиции... Или — особенно! — в службе безопасности...
Елка точно знала, что у неё — паранойя. Но все же Александра Федоровна никогда не расставалась с оружием. И настоятельно просила мастеров, уже развернувших работы в недостроенных цехах ЦСМЗ, максимально ускорить разработку и производство первой партии оружия для "новых фрейлин", Дворцовых Гренадер и частей Гвардии, а также себя, любимой. Пока в список "к производству" входили только револьверы и помповые дробовики! Самозарядные и штурмовые пистолеты, самозарядные карабины под пистолетный патрон, пистолеты-пулеметы, ручные пулеметы и самозарядные винтовки оставались пока мечтой.
Голубой, как лацканы новых мундиров финских стрелков.
Завод мог выпускать оружие любого калибра — экспериментальными и установочными партиями в две — три — пять сотен стволов. Основных же калибров, таких, чтобы штамповать пока предусматривалось три: 5,6 мм "Спорт", он же .22LR, 7,62 мм, три линии "нового стандарта"... И "старый стандарт" — 4,2-линейный, или 10,67 мм. Все равно оборудование, на котором производились "Смит-Вессоны", пойдет на списание — так чего ж добру пропадать?
Планы насчет калибра 9 мм были пока туманны. Вообще-то хороший калибр. Не слишком мощный, отдача суставов не выбьет и руку не сломает, и при этом — отличное останавливающее действие. Вот только... не стандарт! Нарезать на ЦСМЗ пару десятков или пару сотен стволов... Да хоть пару тысяч! Не проблема. А вот массовое производство...
10.
Кстати, о массовом производстве. До 1895 года в России имелось всего два патронных завода — "Петербургский арсенал" и частный Тульский завод. В 1894 году построили ещё один завод, в Луганске — производительностью до 130 миллионов патронов в год. Тульский завод мог выдать "на-гора" до 90 миллионов патронов, Петербургский — до 170 миллионов. Итого — 390 миллионов патронов в год.
Поскольку потребность в патронах рассчитывалась исходя из опыта, устаревшего на четверть века... То даже и для армии, вооруженной только винтовками, этого было совершенно недостаточно. Генералы считали, что на каждую винтовку необходимо иметь: в полевой пехоте по 600 патронов, в резервной по 500, кавалеристам по 400, в инженерных войсках по 120, а в запасных батальонах по 135.
Опыт русско-японской войны подтвердил, что эти нормы занижены минимум вдвое.
А ведь ещё есть пулеметы. И сколько же патронов надлежит иметь на один станковый пулемет? Исходя из того, что его огневая производительность приравнивает его к двадцати пяти винтовкам? А сколько патронов должно приходиться на один "ручник"?
Да ещё следует помнить, что патроны будут нужны не только в Европейской России.
Следовательно, из трех патронных заводов, постройка которых совершенно необходима, как минимум один должен располагаться как можно дальше на восток.
11.
В глубокой тишине подвального тира металлические щелчки проворачивающегося барабана звучали громом. Особенно — по контрасту с легкими, едва слышными хлопками и змеиным с присвистом злым коротким шипением. Которое и дало намек на название.
— И как вам "Аспид", дорогая?
— Потрясающе!
— Чувствуете, как он в палец отдает? — при взведении курка два пера V-образной боевой пружины "Нагана" поджимались друг к другу, а при нажиме на спуск верхнее перо, поворачивая курок, резко уходило вверх. От этого движения нижнее перо получало обратный импульс, который, воздействуя на спусковой крючок против нажима стреляющего пальца, не должен давать спуску "провалиться". Одна из двух "изюминок", благодаря которым был вообще принят на вооружение револьвер, устаревший более чем на двадцать лет. Однотипный по способу извлечения стреляных гильз "Кольт SAA", прославленный в десятках тысяч вестернов "Миротворец" — хотя гораздо более точным переводом обозначения "Писмейкер" было бы слово "Умиротворитель" — поступил на вооружение кавалерии Соединенных Штатов аж в 1873 году, двадцать два года назад! И благодаря которым он продержался так долго.
— Ещё бы. Но, насколько я разобралась, это ведь не обязательно?
— Вы правы. Необязательно. Просто сильные пружины и нет времени отлаживать каждую мелочь.
Семь выстрелов — серия. "Новый стандартный" калибр револьвера обеспечивал барабану меньший диаметр, чем у сорокачетырехкалиберного, 10,67-мм (а если мерить по пуле, так и вообще 11), "Смит & Вессона", вмещая при этом больше патронов. Поскольку на ствол была одета трубка интегрированного глушителя, выбрасыватель пришлось переделать. После этого внешне "Наган" стал совсем похож на "Миротворца" — отличия заключались только в дизайне рукояти, имевшей совсем другие очертания... И — внешне — все! В мастерских АУЦ, кстати, как раз доделывали несколько образцов "Нагана" калибра 4,2 линии — который от "Миротворца" внешне вообще практически не отличался. Дурацкая идея, конечно... Но Сергей Юрьевич, отец Елены Зелениной, в детстве был без ума от "Великолепной семерки". И сумел — отчасти — заразить этим восторгом и дочь.
Пока тезки, выбивая по одной гильзе за раз, перезаряжали револьверы, дежурившая по тиру девчонка в сером с белым лацканом кителе мариинского училища фрейлинской службы сбегала сменить мишени. Её Величество уложила в девятку шесть из семи пуль. У её статс-дамы дела пока шли похуже — Александра Михайловна не поднималась выше шестерки. Впрочем, учитывая, что стрельбой она занималась меньше пяти недель, результат был впечатляющий.
— А...
— Вы что-то хотели спросить, дорогая?
— Да, Ваше Величе... Извините. Миледи. Почему "Наганы"? Ведь они же неудобные! А "Смит — Вессоны" можно вообще одной рукой разрядить. Да вы же сами это и показывали. А эти пружины ведь можно и на них установить. Ведь можно?
— Пружины? Можно, конечно. А глушители?
— А разве нельзя?
— О, дорогая!.. — императрица сочувственно покачала головой и защелкнула дверцу барабана. — Самое главное, наши генералы хотят иметь стандартное оборудование для нарезки стволов, поэтому калибр стрелкового оружия, то есть винтовок, и личного оружия должен совпадать. А поскольку любой револьвер обычной конструкции при использовании патрона калибра 7,62 будет слишком слабым... Вот, посмотрите сюда. Зазор между рамкой и передним срезом барабана видите? Здесь, в "Нагане", он значения не имеет, поскольку сам барабан имеет механизм, продвигающий его вперед. В результате устье гильзы, целиком закрывающее пулю, вдвигается в ствол и полностью перекрывает зазор. Увидели? У обычных же револьверов, такого устройства не имеющих, на прорыве пороховых газов между стволом и барабаном теряется до трети полезной энергии выстрела! Поэтому, кстати, на них нельзя и глушители устанавливать. Ведь звук выстрела создается именно расширением пороховых газов! А если исключить ту треть энергии, что тратилась на бесполезный шум... Понятно, почему в "Нагане" при меньшем импульсе отдачи и приложенной мощности эффективность сравнима с гораздо более крупными калибрами?
Александра Михайловна кивнула, озадаченно разглядывая револьвер. Казалось бы, примитивнейшая железка, смотреть не на что. А на самом деле — жутко хитрая штука, потребовавшая от конструкторов уйму воображения.
— А если взять пистолеты? Те же "Борхарды"? На них нельзя установить пружину?
12.
Пресловутая двуперая V-образная боевая пружина, запатентованная фирмой "Братья Наган", была действительно очень ценной идеей. Ведь обычно при стрельбе из пистолета или револьвера, в тот момент, когда курок срывается с шептала, сосредоточенные на спусковом крючке килограммы усиления боевой пружины — а на моделях военного образца там сосредоточены именно килограммы: усилие спуска "самовзводом" составляет от двух до трех кг! Что считается СОВЕРШЕННО необходимым для предотвращения случайного выстрела — мгновенно пропадают и спуск "проваливается". В результате равновесие оружия резко исчезает, и пистолет или револьвер "клюет" — поскольку остальные-то пальцы руки, удерживающей оружие, продолжают на него давить, компенсируя вес, ранее сосредоточенный на указательном пальце. Поскольку "сдергивание" оружия в сторону на миллиметр оборачивается на дистанции в 25 метров "сдергиванием" пули сантиметров на 20 — промах, вполне способный оказаться последним в жизни... по крайней мере, в ВАШЕЙ жизни — несколько поколений стрелков старались это явление как-то компенсировать. И у них получилось! Был выработан особый хват оружия, при котором оно не "клевало" при выстреле. Для того, чтобы этот хват выработать, превратив его в безусловный рефлекс, требовались сотни часов упражнений. С "наганом", или, по крайней мере, его пружиной, ничего этого было уже не нужно: при правильном прицеле промахнуться из него можно только случайно! Это Ее Величество объяснила еще днем, выкроив полчаса из своего крайне плотного расписания на вручение училищу партии закупленных в Бельгии револьверов.
Помимо пружины, глушителя и "стандартного" калибра, у "Нагана" было и ещё одно достоинство. Устаревшую на целое поколение схему извлечения стреляных гильз можно было счесть и преимуществом. С определенной точки зрения.
Гильза патрона, предназначенного для использования в револьверах должна иметь рант, он же — фланец, шляпка и закраина. Рант препятствует тому, чтобы патрон, вставленный в барабан, проскочил его насквозь и вылетел с другой стороны. И за рант зацепляется звездочка экстрактора — хоть автоматического у "Смит & Вессона" или английских "Веблей", хоть ручного у "Рыси"... и всех револьверов ХХ века.
Пистолетный патрон, фланца, как правило, не имеющий — исключения ОЧЕНЬ немногочисленны — в барабане не фиксируется и выбрасыватель за него не зацепится. Конечно, это можно... преодолеть. И Елка даже знала, как. Но считала это знание преждевременным. Поскольку сочетание схемы "Нагана" с бутылочной гильзой патрона 7,62х25 мм — впервые появился как 7,65 мм Борхард, стал известен как 7,63 Маузер, громкую славу приобрел как 7,62 ТТ — позволяло решить проблему быстро и просто. Бутылочной формы камора легко фиксирует бутылочной формы патрон, а одиночная экстракция с помощью стержня-выбрасывателя позволяет легко выбивать из камор барабана не имеющие фланца пистолетные гильзы. И при этом можно ещё здорово упростить конструкцию револьвера — исключив механизмы надвигания барабана на ствол и подвижного казенника. Попроще, подешевле, погрубее. В результате — единый калибр и единый, и при том в высшей степени эффективный патрон.
13.
— В пистолетах это... сложнее. Ну, на счет "раз"...
Знакомство Александры Федоровны и Александры Михайловны началось со списка военных инженеров, направленных в Царское Село Инженерной Академией. Для них проект АУЦ был, в общем-то, вторичен. Хотя тоже имел значение. Главным было участие молодых "незашоренных" умов в работе той группы молодых — талантливых, что Императрица предназначала на роль личного генштаба. Тем более что сам ГенШтаб, созданный при Милютине в качестве ещё одного стола Военного Министерства, так и не смог выбраться из навязанной ему роли — никакого Большого Генерального Штаба в России не было. А было Главное Управление Генерального Штаба — один из отделов Главного Штаба... Который и управлял всеми армейскими механизмами. И преподаватели и выпускники Академии, давным-давно попав под мертвящее воздействие обскурантизма, рутины и "плац-парадного" мышления, были не в состоянии родить ни одной свежей идеи даже под страхом немедленного расстрела всех сверху донизу. Отдельные исключения только подтверждали правило.
На чистку всего аппарата у Александры Федоровны не было ни полномочий, ни возможностей. Абсолютный первый закон: ВСЕГО НА ВСЕХ НЕ ХВАТИТ! Ресурсы ограничены. ВСЕ! В том числе и человеческие. Работы всегда, всегда больше, чем тех, кто может её сделать ХОРОШО. Или — хотя бы — удовлетворительно. Поэтому... Или протягивай ножки по одежке — то есть бери, что дают. Или воспитывай тех, кто тебе нужен, сама. Начиная с самого раннего возраста.
Военный инженер Саткевич считался одним из самых перспективных выпускников академии за последние по крайней мере лет десять. Его одноклассник Владимир Коллонтай был далеко не столь блистателен. Однако дружба, этих двоих связывающая, позволила ему попасть в отборочный список — хотя и в числе запасных вариантов.
Все списки Ее Величество просматривала лично, и оценка Саткевича оказалась для неё ценной. Во всяком случае, его вызвали в Царское Село и спросили, кого бы из своих соучеников или сослуживцев он хотел видеть в одной группе с собой. О том, что фамилия Владимира Коллонтай будет названа одной из первых, Елка если и не знала наверняка, то уж точно догадывалась. Шурочка Домонтович, получившая по мужу фамилию Коллонтай, была из тех женщин, что способны очаровать любого мужчину. Даже не стремясь к тому.
ГЛАВА ОДИНАДЦАТАЯ
1.
— ... Армия негуса получает оружие в основном через мелких комиссионеров, собирающих его из бракованных частей, продающихся заводами на вес. Качество этих винтовок, как правило, ниже всякой критики. Парк артиллерийских орудий, также закупаемых абиссинцами через комиссионеров, мелкими партиями и исходя в основном из ценовых приоритетов...
— Значит, вы считаете, что из-за местных условий, в первую очередь полного отсутствия технической базы, посылка артиллериста-техника не даст никакого эффекта?
— Я опасаюсь, что она даст обратный эффект. Негус может неправильно понять, когда увидит полное отсутствие результатов, — генерал от инфантерии Ванновский и в самом деле слегка напоминал собаку, с которой так любил себя сравнивать. Очень старую и очень усталую собаку. Пост военного министра он занял сразу же по воцарении Александра II. И тащил на себе этот воз уже четырнадцать лет. Для человека, которому уже вскоре должно было исполниться семьдесят четыре года, нагрузка была явно чрезмерна. — К тому же итальянцы недавно взорвали единственный в Абиссинии пороховой завод, так что помимо всего прочего у негуса образовалась еще и острая нехватка боеприпасов, особенно — артиллерийских выстрелов.
— Что вы предлагаете?
— Вместо посылки техника подарить негусу сотен пять пехотных берданок, тысяч пятнадцать патронов и пару горных пушек. Таким образом абиссинцы смогут...
— Петр Семенович, скажите... каковы МАКСИМАЛЬНЫЕ мобилизационные возможности Абиссинии?
— К концу года абиссинцы поставят под ружье до ста тысяч человек, — слегка недоуменно пожал плечами старик.
Императрица хмыкнула, искоса глянула на министра... Генерал Ванновский, которого будто хлестнуло порывом ледяного ветра, постарался, чтобы прохватившая его дрожь осталась незамеченной.
— Уточняю вопрос. МАКСИМАЛЬНЫЕ возможности. Если припрет. И если вывести за скобки количество винтовок в арсеналах.
— Около пятисот тысяч, — неохотно отозвался Ванновский, уже понимая, к чему клонит Её Величество.
— Полмиллиона человек. И пятьсот винтовок. С боекомплектом в тридцать патронов на ствол. Вы щедрый человек, генерал, — голос Александры Федоровны был задумчив и мягок. — Скажите, сколько у нас вообще винтовок Бердана? У вас есть эти данные?
Генерал снова пожал плечами:
— Точно не скажу, поскольку часть уже распродана населению... но где-то около двух миллионов. Это считая те, что ещё состоят на вооружении резервных войск, а также карабины.
— Это замечательно. Что там у абиссинцев может быть на обмен... Растят они сахарный тростник, каучук и хлопок. Добыча золота, платины и драгоценных камней... неактуально — у французов на это исключительные права. Как и на закупку кофе. Кустарно разрабатываемые месторождения... железная руда, марганец, каменный уголь, медь, свинец, цинк, вольфрам, слюда и сера... Прекрасно. Полный набор. Генерал, господа. Предлагаю. Первое. Учредить в какой-либо дружественной державе, лучше всего во Франции, акционерное общество "Офир Инвест Груп". Второе. Передать этому обществу через подставной банк триста тысяч пехотных винтовок "Бердан М70" и пятнадцать миллионов патронов к ним, оформив это как приобретение в кредит на пять — восемь лет из двух с половиной процентов годовых. Третье. Предложить негусу приобрести эти винтовки, предоставив в обмен генеральную концессию на строительство в Абиссинии военно-промышленного комплекса "под ключ". Комплекс должен включать... цементный завод, угольные шахты, рудники, металлургический и химический комбинаты, пороховую и патронную фабрики, завод металлических изделий. И ряд вспомогательных предприятий, в первую очередь — завод по очистке хлопка. Метизный завод должен быть рассчитан на выпуск не менее двенадцати тысяч трехлинейных винтовок в год. Также в списке готовой продукции ВПК должны быть револьверы, патроны, снаряды, ручные гранаты, порох, взрывчатка, проволока, цемент, арматура и рельсы. В списке побочной продукции основного производства — очищенный хлопок, удобрения и сельскохозяйственный инструмент. Среди вспомогательных производств — консервная фабрика, сахарный и табачный заводы... Для реализации концессии продать часть пакета акций общества французским банкам. Четвертое. Создать совместное русско-французское общество для строительства железной дороги Джибути — Хараре — Аддис-Абеба...
— Ваше Величество! — министр Ин-Дел почувствовал, как земля уходит у него из-под ног. Всякого он ждал от императрицы, ухитрившейся вышибить в отставку почти всемогущего Витте и уже успевшей печально прославиться полным пренебрежением к нормам приличия... Но ТАКОЕ! — Посол Италии уже представил мне ноту, протестуя против торжественного приема абиссинской делегации в Одессе, и...
Император с явным трудом оторвал жадные глаза от одухотворенного лица самой любимой в мире женщины.
— Дорогая, как ты относишься к возражениям Италии?
— Пренебрежительно, — легким движением изящной кисти царица подчеркнула всю беспочвенность итальянских претензий. — Я помню эту ноту. Как это он там выразился... А, "в Италии новость произвела прискорбное впечатление". Вряд ли Рим решиться на что-то большее. Единственные, кто может серьезно вставить плану "Офир" палки в колеса, это французы. Если они запретят транзит оружия через Джибути...
— Ваше Величество, должен заметить, что мнение итальянцев будет разделено ее союзниками. А не принимать в расчет совместное мнение Германии и Австро-Венгрии мы позволить себе не можем.
— Петр Семенович, вы серьезно думаете, что Германия и Австро-Венгрия полезут на рожон из-за трехсот тысяч винтовок, проданных каким-то абиссинцам? Австро-Венгрия, скорее, будет обрадована, если итальянцы ввяжутся в серьезную колониальную войну. Эти вечные проблемы с Триестом и Трентино успели достать и австрияков, и мадьяров. Да и претензии самозванных наследников Цезаря на Албанию также стоят поперек горла и Вене, и Будапешту. То же самое, я думаю, порадует и Германию — чтобы не видеть, как два твоих союзника готовятся к войне друг с другом, немцы проглотят даже увеличение значения Англии.
— Солнышко, при чем здесь Англия?
— Колонии отделены от Италии морем. Которым владеет английский флот. Чем больше колоний, тем больше Рим будет прислушиваться к Лондону... А у англичан сейчас проблемы с королевством Махди в южном Судане. И абиссинцам, которые почти все христиане, эти исламисты тоже поперек горла... Повторяю, французы — ЕДИНСТВЕННЫЕ, кто сможет зарубить нашу затею на корню.
— А значит вам, князь, поручается предпринять все необходимые меры, чтобы они этого не сделали...
2.
— Просматривается две возможности. Можно сохранить старый патрон. А можно создать новый, по той же технологии, что и экспериментальные револьверные патроны, на базе укороченной гильзы от трехлинейки...
До 1891 года на вооружении российской армии состояли три образца винтовок "Бердан N2" (М1870) — пехотная, драгунская и казачья. И еще — карабин, положенный артиллеристам, саперам и железнодорожникам.
По сравнению с тех хламом, что продавали плохо разбирающейся в современном стрелковом оружии армии негуса жуликоватые французские комиссионеры, они, конечно же, были решительным шагом вперед. Столь же морально устаревшие, как и составлявшие основную массу вооружения эфиопской армии винтовки "Гра", берданки попадали в Абиссинию прямиком из государственных арсеналов — и уж за их-то качество поставщику краснеть не пришлось. Если не считать врожденных недостатков конструкции. Негус получил именно то, за что заплатил: винтовки устаревшие, но хорошей работы и полностью боеспособные.
А Её Величеству не давали спать оставшиеся в распоряжении военного ведомства полтора с лишним миллиона берданок. Продавать их кому бы то ни было... разве что — кому-то в совсем уж бедственном положении. Вроде абиссинцев. Ведь от них даже находящиеся в глубокой заднице китайцы, и те отказались! Предпочтя закупить для намеченной к формированию "Армии Северного Океана" новейшие немецкие "Маузеры".
Можно было, конечно, распродать все собственному населению. В охотничьих целях. Оно и безопасней как-то: если у населения берданки, а у армии — трехлинейки, армия находится в заведомо выигрышном положении... При этом вполне вероятно было даже остаться "при своих" — без прибыли, но и без убытков. Вот только горело у государыни ретивое. Желалось ей из этого, скажем честно, барахла, сделать что-нибудь общественно полезное. И прибыльное...
— ... исходя из параметров стандартизации, экономии и эффективности, сохранение старого патрона признано тупиковым вариантом. Также исходя из требований экономии, производство патронов должно быть стандартизировано. Мы не можем себе позволить выпуск сразу двух типов патронов, как это практиковалось ранее!
Карабин и драгунская и казачья винтовки Бердана отличались от пехотной М70 не только внешним видом и войсковым назначением. Они еще использовали и другой патрон — со специально ослабленным пороховым зарядом. Скорость пули, выпущенной из пехотной М70, составляла 430 м/с, а пуля из карабина летела к цели на 75 м/с медленнее! Винтовка с начальной скоростью 355 метров в секунду — курам на смех!
При этом. Если взять, и выстрелить из "драгунки", или, не дай Боже, карабина мощным пехотным патроном, с берданкой, в общем-то, не случится ничего плохого... А вот стрелку будет мягко скажем неприятно. В лучшем случае будет мощнейший синяк. В худшем ударом приклада взбрыкнувшего от отдачи оружия стрелку сломает пару костей. Ведь винтовка со штыком весит четыре шестьсот, а карабин — всего два восемьсот, и энергия, швыряющая пулю весом в двадцать четыре грамма ВПЕРЕД, равна энергии, швыряющей оружие, из которого она выпущена, НАЗАД! Школьная физика: "сила действия равна силе противодействия". Чем тяжелее оружие, тем меньше отдача. И наоборот.
— Поскольку очевидно, что ориентироваться необходимо на минимум, а не на максимум... Постольку новый патрон должен иметь либо малую начальную скорость пули, либо пулю уменьшенного веса. Однако! Эксперименты с остроконечными пулями, проведенные в патронной лаборатории Офицерской Стрелковой Школы на базе немецких пистолетных, трехлинейных винтовочных и наших новых револьверных патронов, доказали, что при прочих равных, то есть с равным зарядом, весом пули и длинной ствола, остроконечная пуля дает прирост скорости в двадцать пять-тридцать процентов по сравнению с пулей традиционной формы. Таким образом, даже если будет признано необходимым сохранить тяжелую пулю, малую энергию патрона можно будет компенсировать, доведя начальную скорость до... четверть от трехсот пятидесяти... До четырехсот сорока метров в секунду. Если же мы, вдобавок к этому, снабдим пулю нового патрона облегченным стальным или алюминиевым сердечником, то её скорость можно будет довести до рекордных для этого калибра цифр...
Елке, если не считать отдельных исключений, на интересных мужчин везло. С ними было трудно, больно, по большей части — бесперспективно... Зато каждый из них учил её чему-то новому, показывая, рассказывая или просто... просто...
Ветерана — её вторую большую любовь, второго настоящего мужчину и единственного, кто... кто...
Погиб он... по дикому, страшному в своей неуместности случаю. Пройти Афганистан, Балканы, Чечню... и погибнуть на случайном, чужом пожаре, вытаскивая из огня чужих детей... В этом он был весь.
Его Елена Зеленина вспоминать не любила. Слишком больно.
Но всплыло. Совпало.
В начале 90-х годов ХХ века появилось в России такое оружие — ВСС "Винторез" и АС "Вал". Винтовка специальная снайперская и автомат специальный. Калибр — 9х39 мм. База патрона — 7,62 мм Калашников, иногда упоминаемый как 7,62х39 мм "промежуточный" образца 1943 года. Главным достижением конструкторов патрона считается то, что он получился дозвуковым, то есть допускает использование глушителя, и при этом имеет приемлемые баллистические характеристики. Прицельная дальность ВСС и АС не превышает четырех сотен метров. И, несмотря на это, они являются крайне эффективным оружием. А почему? А потому, что требования к ним другие!
Следовательно, минимизация калибра — отнюдь не единственный путь усовершенствования оружия. Так-то вот.
3.
Главное в любом оружии — то, чем из него стреляют. При обсуждении проектов модернизации в "узком кругу" — Её Величество, генералы Мосин и Роговцев и подполковник Филатов — высказывались и другие идеи. И их даже можно было осуществить. В принципе, винтовку можно даже оставить с тем же старым патроном. Или снарядить его же новым порохом. Тоже могло получится миленько... Но эту мысль зарезали сразу же. Поскольку старый патрон, хоть дымный, хоть бездымный, возможности модернизации сокращал раза в три, если не больше. А какой тогда вообще смысл все это затевать?
— Итак, господа, первые две схемы сохраняют все или почти все элементы, имеющиеся на сегодняшний день. Первая схема модернизации наиболее проста. В патронник винтовки или карабина вставляется вкладыш, позволяющий стрелять новыми патронами. И все. Второй вариант — чуть сложнее. В свое время затвор винтовки образца 1870 года было решено усовершенствовать. Были произведены работы, закончившиеся разработкой нового затвора. С винтовкой он совмещался без каких бы то ни было дополнительных переделок. Эта винтовка получила обозначение М1870/76, и была даже принята на вооружение, однако война с Турцией помешала развертыванию производства новых затворов, и модернизация проведена так и не была. Второй вариант нашей модернизации предусматривает совмещение нового патрона и затвора образца 1876 года. Эти две схемы, особенно — первая, имеют ряд достоинств, которые вам, господа, безусловно, ясны и без дополнительных разъяснений. Однако недостатки их также существенны — поскольку эта, так называемая "экономная" модернизация поднимет боевые возможности винтовок и карабинов в явно недостаточной степени.
Несмотря на волнение, подполковник, впервые докладывающий всему Артиллерийскому Комитету Главного Артиллерийского Управления — в полном составе! — говорил четко и внятно. Как по писанному.
— Необходимость более глубокой разработки вопроса привела к пристальному рассмотрению двух вариантов. Первой из них стала, конечно же, "французская" схема Кропачека...
Французы переделывали свои однозарядные "Гра", врезав в ложу трубчатый подствольный магазин конструкции Кропачека, с выключателем, который запирал патроны в магазине. Иначе винтовку невозможно использовать как однозарядную — сберегая магазин до решительного момента. А это было необходимо. Потому что снаряжать такой магазин необходимо через верхнее окно ствольной коробки по одному патрону за раз. Даже для опытного стрелка это минимум двадцать секунд. Второй, и точно так же неустранимый недостаток схемы с трубчатым магазином — смещение баланса винтовки по мере его опустошения.
— Не затрагивая здесь общеизвестные достоинства и недостатки винтовок "Гра — Кропачек", необходимо сказать, что новый патрон добавляет ко всем ним ещё один фактор. Остроконечная пуля при сотрясении или ударе, и даже просто при перемещении ружья может надколоть капсюль впереди лежащего патрона, произведя тем самым нечаянный выстрел. Второй вариант переделки винтовок в многозарядные состоит в том, чтобы совместить в проекте максимальное число элементов старой винтовки и магазин от трехлинейной винтовки образца 1891 года — поскольку патрон, используемый в переделке, практически тот же, то и магазин можно использовать с минимальными переделками. В третьем варианте мы просто устанавливаем старые стволы от винтовок Бердана на трехлинейные винтовки образца 1891 года — с соответствующими переделками в магазине. Это, конечно, нельзя уже назвать модернизацией винтовок образца 1870 года, зато этот путь, по нашему мнению, будет наиболее эффективен...
4.
Вкратце предложение заключалось в следующем. Берем трехлинейку, делаем из неё карабин, устанавливаем на него 4,2-линейный ствол от карабина "Бердан М1870" или укороченный до его же длины винтовочный, переделываем магазин под новый патрон... И наслаждаемся получившимся результатом. Потому что оружие, получившиеся в таком случае, будет вполне способно поспорить по своим данным даже и с современной винтовкой! По крайней мере, на дистанциях в три — четыре сотни метров.
А больше-то и не надо!
Второй вариант, тот, который "французский"...
Он предусматривает легкую пулю с тупым концом — чтобы капсюли не разбивались прямо в магазине. Проще всего — если взять револьверную пулю. Потому что массовый выпуск двух не слишком отличающихся образцов экономически неоправдан. Тогда... Тогда, в принципе, и сам патрон можно взять револьверный... Это ещё дешевле будет. Впрочем, не обязательно. Патрон этот, вполне достойный называться ".44 Магнум", все-таки можно будет использовать в револьверах. Но в первую очередь он все же для карабина. Который при этом, как ни крути, получится чисто полицейским оружием. Ограниченная дальнобойность, достаточно скромная пробиваемость, ОГРОМНЫЙ останавливающий эффект... И емкость магазина, хоть и значительная, но все же ограниченная — потому как расстреляв весь магазин, винтовку можно использовать уже только как однозарядную. В горячей перестрелке иначе — никак. А это уже дает значительное преимущество армейским частям. В том случае, если им придется столкнуться с кем-либо, вооруженным захваченными в полицейских участках карабинами, то в первые несколько секунд будет настоящий огневой шквал. Ну, а потом... А потом патроны кончатся!
5.
О том варианте, который для Её Величества был основным, подполковник не обмолвился и словом. Здесь ведь обсуждали, выделить ли деньги на экспериментальную переделку нескольких карабинов по вышеупомянутым схемам? Ну, а схему номер четыре мастера, собранные в Сестрорецке со всех концов страны, уже воплощали в железе.
Императрица совместила обыкновенный карабин и револьверный патрон 44-го калибра — не тот, что "S&W-R Nitro", для старых служебных "Смит-Вессонов", а "New Age", усиленный, с начальной скоростью в три сотни метров в секунду. Плюс коробчатый магазин, вроде того, что использовался Хуго Борхардом в его пистолете М1893, только скошенный, чтобы фланцевые револьверные патроны не цеплялись друг за друга шляпками. И свободный затвор — как венец всего. Причем выстрел должен производится не как в пистолетах-пулеметах, с открытого затвора, а по-нормальному, спуском совершенно отдельного ударника. Надульник с направленными назад и вверх соплами, предназначенный для компенсации подскока и отдачи, и откидной игольчатый штык.
Эксперименты с новыми пулями, легкими, как револьверные, но остроконечными, как винтовочные, и вставленными в револьверные патроны, пока только намечались. Если они пойдут как предполагается, то оружие, получившееся в результате, превзойдет по своим боевым возможностям все, что только можно себе представить.
А уж когда группа генерала Роговцева завершит работы над патронами 7,62х51 мм "Винторез" и ".44 Авто" — представляющими собой точно такую же пару, что и 7,62х54Р "трехлинейный" и ".44 Нитро"/".44 Нью Эйдж"... Тогда можно будет сделать коробчатый магазин с двухрядным расположением 25-30 патронов — и вот после этого карабин станет по-настоящему страшным оружием ближнего боя!
6.
Артиллерийский Комитет отнесся к модернизации берданок с определенным сомнением. Вроде уже заменили, и какой теперь от них толк... Списать, распродать населению — и пусть уже они с этим барахлом мучаются!
Однако же перспективы, обрисованные подполковником Филатовым, были весьма заманчивы. Обтекаемая пуля вместе с облегченным сердечником позволяла рассчитывать на начальную скорость в пятьсот пятьдесят метров в секунду. А это уже действительно цифра — у трехлинейки всего на 70 м/с меньше!
Так что средства на экспериментальные работы были выделены — по первому варианту, предусматривавшему только вкладыш в патронник, АртКом хотел модернизировать двадцать пять винтовок, по "французской" схеме десять, и переделать в 4,2-линейные позволял пятнадцать трехлинеек.
На каждый ствол требовалась сотня патронов, для начала только со старыми пулями. Впоследствии, после того, как генерал Роговцев завершит свою работу, будут исследованы пули в металлической оболочке, но старого образца, пули остроконечной формы старого веса, и "облегченные" остроконечные пули.
Все работы были поручены Офицерской Стрелковой Школе.
7.
Уже первые опытные стрельбы показали Елке и Аликс, что они, даже и вдвоем, далеко не такие умные, как сами о себе думают. Патрон ".44 New Age" должен был точка в точку соответствовать патрону .45 АКП — вес пули, начальная скорость... Только для револьвера. И как-то из головы вылетело, что в револьвере теряется до 30% энергии выстрела — пороховые газы проскальзывают между стволом и барабаном. И если в револьверах патрон ".44 NA" свою роль играл блестяще — начальная скорость в 270-280 м/с — то при попытке использовать его в карабине...
Понятно, да?
За исключением этой совершенно непредвиденной подлости, работы шли успешно.
И не только в ОСШ. Проект переделки "берданок" в общественно-полезные карабины обещал быть не только полезным, но и прибыльным. Ведь к строящимся уже предприятиям в Царском Селе, Москве и нижегородской IBM Александре Федоровне удалось выдавить из Удельного ведомства суммы, необходимые для создания еще двух машиностроительных предприятий — "Радом" и Victoria Kaiserin Technologies.
Головные конторы фирм находились в Варшаве и Гельсингфорсе соответственно... Завод, пока что — один на двоих (даже на троих, если считать и НПО "Полет"), располагался в Москве. Оставалось только уговорить Ванновского передать этим трем фирмочкам берданки на тех же условиях, что и "Офир — Инвесту". Только раза в три дешевле — потому что сделка с Абиссинией была оценена военным ведомством аж в шесть миллионов золотых франков. Правда, включая стоимость пяти десятков добавленных в последний момент картечниц Гатлинга и дополнительных пяти миллионов патронов, а также тридцати тысяч сабель и палашей и двадцати тысяч тесачных штыков: в России тесаки к винтовкам примыкали только гвардейские и гренадерские части, "линейная" пехота довольствовалась традиционными (а главное — более простыми и дешевыми) гранеными штыками. "Офир — Инвесту" кредит достался уже под 3,5%, а французским банкирам, сразу же выразившим свою заинтересованность, эта сделка обойдётся еще дороже.
Вообще-то VKT создавалось как предприятие опытно-конструкторского типа, ориентированное на разработку и производство вспомогательного оборудования для флота. В первую очередь — моторы внутреннего сгорания, предназначенные для минных катеров нового поколения, дирижаблей ПЛО и подводных лодок. Но моторы можно ведь разрабатывать и параллельно. Тем более что и "французская", и "трехлинейная" схемы переделки пехотной винтовки такой уж сложной конструктивной работы явно не требуют. Не дизель, чай! А это важно — потому что бензиновые, газолиновые и... и всякие прочие монстры были только одним из трех главных направлений работы ОКБ.
Второй по порядку, но не по важности, была задача разработки и производства новых торпед калибра 456 мм. Вопрос стоял остро и крайне срочно, поскольку старые 381-мм современным броненосцам были что слону дробина... А война надвигалась.
Третье направление было особо секретным. Легкое водолазное снаряжение — акваланг — изобрел Жак-Ив Кусто, то ли в 30-х, то ли в 40-х годах. А итальянские боевые пловцы, как в Первую, так и во Вторую Мировую, действовали без них... И все же добивались успеха!
Кстати — о ластах, масках и дыхательных трубках ЗДЕСЬ также понятия не имели.
И все равно "Вирибус Юнитис" на дно отправили!
8.
— А зачем ствол-то сохранять, Сергей Иванович? Ну, экономия в стоимости переделки. Причем небольшая — отпиленный кусок ствола тоже можно пустить в дело. Прикиньте, кстати, как это можно проделать с револьверами. Сохраняя длину ствола, мы выигрываем только в прицельной дальности. Ну и какой в этом смысл?
— А штыковой бой? Боец с карабином в нем заведомо проигрывает бойцу с полноразмерной винтовкой! Ствол от берданки — восемьсот семнадцать миллиметров, ствол трехлинейки — ровно восемьсот. Переставляя ствол, получаем винтовку длинной метр семьсот пятьдесят один.
— Со штыком. Без — метр триста двадцать три.
— Ну да. А карабин, даже если его переделать по образцу жандармского "Манлихера", с этим самым откидным штыком... Он, даже со штыком в боевом положении, будет короче винтовки без штыка!
— И вы опасаетесь... А-а, понятно. Извините, я совсем забыла сказать. Мы уже решили проблемы со сбытом, и вы можете об этом не волноваться. Армии наши переделки не интересны совершенно. Карабины поступят на вооружение МВД — пойдут в полицию и жандармам. Но... вы подали интересную идею. Ведь ствол можно переставить и обратно? Получится этакий... дуплекс. Возможность установки ствола в три линии либо от "берданки"... Знаете, что? Созовите-ка вы завтра утром, часикам к девяти, творческую группу. Будем устраивать мозговой штурм. Тема — "Трехлинейка и её радикальное улучшение".
Отрезаем приклады и вырезаем кусок цевья. Вставляем новую ствольную коробку с барабанным магазином, переделываем патронник... И вставляем новый затвор, поскольку к старому, образца 1870 года, претензии возникли еще в самом начале его карьеры. Что и неудивительно, поскольку "Бердан N2" образца 1870 года сделали из "Бердана N1" — образца 1868 года. Всего за два года, в темпе "давай — давай", взамен откидного затвора сварганили продольно-скользящий. Неудивительно, что конструкция оказалась продуманной не до конца, дорогой в изготовлении и ненадежной. Попыткам же заменить затвор на усовершенствованную конструкцию 1876 года помешала сначала война 1877 — 1878... А потом появились бездымный порох и новые системы уменьшенных калибров, и было решено, что систему проще заменить целиком. По русской методе — "До основанья, а затем..."
9.
В результате практического применения всех этих идей, высказанных во время "мозгового штурма" на общем собрании инженеров и опытных мастеровых ЦСМЗ, уже через пару месяцев фирма VKT представила военному ведомству, МВД и широкой публике несколько экземпляров вполне приемлемого карабина. Двух образцов. Оба имели выдающиеся по меркам древнего мира характеристиками. Точный и кучный бой на пять сотен метров — хотя прицел был насечен на полторы тысячи шагов, но это было явное преувеличение. И — великолепнейшая убойность...
При этом у той модели, которая не являлась почти точной копией трехлинейки, магазин и затвор были сконструированы таким образом, чтобы их можно было очень легко переделать для модернизации той самой трехлинейки. Не то, чтобы у конструкции Мосина с этим были проблемы — не больше, чем у остальных винтовок конца XIX века, и уж во всяком случае куда меньше, чем, скажем, у французских "Лебелей"... Но все же даже в самом лучшем образце остаются еще резервы для улучшения. Ведь...
Коробчатый магазин трехлинейки полностью исключает возможность задержки в результате зацепления фланца верхнего за фланец нижнего. Однако он однорядный, выступает из ложи, увеличивая габариты винтовки, и может быть поврежден сильным ударом или при падении.
А расположение рукояти затвора в его средней части, а не в конце, как, скажем, на всех английских винтовках, начиная с "Ли — Метфордов", и на немецких "Маузерах", приводит к тому, что стрелок для каждой перезарядки вынужден изменять положение винтовки: слегка ее опускать, перемещая приклад от плеча под мышку. И только после этого рукоять оказывается досягаемой. Казалось бы, всего несколько сантиметров — а результатом является сбой наводки и потеря нескольких секунд, которые в обстановке современного боя могут оказаться решающими! Также неплохо, если рукоять затвора будет не горизонтальной, а как бы отогнутой к низу, максимально близко к спусковому крючку — это также сокращает время на перенос руки от спуска на рукоять и обратно, а также уменьшает общие габариты оружия.
И обрезок ствола — 342 или 225 мм — можно использовать для изготовления чего-нибудь еще. Скажем, револьверов "Рысь". Или пистолетов-пулеметов. Или... или — лили. Главное, что технология — почти безотходная.
Последними элементами, добавленными на карабин "Бердан — Манлихер М70/95", стали откидной игольчатый штык, который можно было использовать и как сошку, и как ножницы для резки проволоки.
10.
Принципиальная схема пистолета-пулемета проста, как яблоко в разрезе.
Проблемы начинаются только в том случае, если нарушать рецептуру.
Например, пытаться использовать револьверный патрон.
А других патронов... Из всех других подходящих патронов пока имелся только 7,65 мм Борхард, уже недалекий от превращения в 7,63 Маузер. Ведь в Оберндорфе братья Фегерле ещё в марте закончили работу над опытным образцом, и Пауль Маузер уже начал патентовать их изобретение по всей Европе. Проблема — очередная! — заключалась в том, что стволов калибра 7,62 в России невозможно было найти днем с огнем. Поскольку активно шло перевооружение и все оборудование было занято двадцать четыре часа в сутки, нарезая стволы для трехлинеек. Конечно, для жены государя императора достать десяток или сотню стволов — плюнуть и растереть. Принесут на блюдечке.
К сожалению, для того, что Елка и Аликс планировали провернуть, этого было слишком мало. Одной — двух тысяч хватит на вооружение охраны Царского Села и АУЦ. И все! А значит, генералы вновь обзовут пистолет-пулемет "полицейским оружием" и напрочь откажут ему в доверии. И пока до генеральских постов доберутся те бывшие курсанты АУЦ, которым автомат знаком не только по картинкам... Ох, и много пройдет времени. А крови прольется еще больше!
Между тем, в результате активнейших действий VKT и "Радома" по переделке берданок в России вскоре появится даже переизбыток коротких, но весьма сподручных стволов 44-го калибра. Пускать их все на производство револьверов?
11.
Идея эта пришла в голову Елке, когда она пыталась собрать в глубинах памяти, ставшей гораздо отчетливее, но как раз в силу этого гораздо захламленнее, набор разнообразных — по принципу автоматики — крупнокалиберных пистолетов. Тогда, в конце ноября, Елка как раз пыталась вычислить оптимальный тип армейского пистолета. Предполагая, что калибр его будет 9 мм Маузер Экспорт. Немцы его соорудили в начале девятисотых годов, расширив дульце гильзы от 7,63-мм "маузеровского" патрона (начавшего жизнь как 7,65 мм Борхард, в России более известного как 7,62 ТТ) и превратив её таким образом из бутылочной в цилиндрическую. И вставив в эту цилиндрическую гильзу пулю калибра 9 мм. Под этот патрон не было выпущено ни одного пистолета, кроме ма-аленькой партии "Маузер К-96", целиком ушедшей куда-то в Южную Америку. Для ручного оружия 9х25 мм Маузер оказался СЛИШКОМ мощным. Зато у конструкторов пистолетов-пулеметов этот калибр шел "на ура": "Суоми", "Штейер — Солотурн", швейцарский "Нойгаузен", венгерские "39М" и "43М", датско-немецкий МР-35/I...
С точки зрения Елки, калибр этот был выгоден тем, что гильзу под него промышленность уже освоит к тому моменту, когда такая мощА понадобиться — что в разы снизит стоимость освоения его в производстве.
В числе прочего попался в сеть и американский "АвтоМагнум" — AutoMag Pistol. Елка нашла все, что у неё в памяти на этого монстра нашлось, отложив собранный из нескольких книжек, пары фильмов и нескольких разговоров обобщенный образ на особую полочку в памяти — рядом с "Дезерт Иглом" и "Кольтом", но чуть дальше. Поскольку со "Степным Орлом" и "Жеребенком" ей довелось пообщаться вживую, а вот АМР... или вообще виденный только в энциклопедиях "Уайлди Магнум"... Эти пушки были чересчур редки, так что мистер "М.", несмотря на свой почти фанатический интерес к "по-настоящему большим пушкам" и неплохие деньги, раздобыть их все же не смог.
Вот так, невзначай, всплыла интереснейшая мысль. Рожденная историей изобретения патрона к этому пистолету. Патрон .44 АМР был создан неким фанатом крупнокалиберных монстров путем обрезания гильзы винтовочного патрона 7,62х51 мм НАТО — он же, для гражданской продажи, ".308 Винчестер" — на высоте в 32,5 мм и вставки в получившееся убоище стандартной пули сорок четвертого калибра.
А чем, скажите на милость, винтовочный 7,62х54Р хуже ихнего "Винчестера-308"? Ничем совершенно! Ну, кроме пресловутой шляпки — она же закраина, фланец и рант (отсюда — "Р" в обозначении 7,62х54Р).
А потому появившиеся в составе АУЦ патронная опытно-конструкторская мастерская и отдельный цех ЦСМЗ по производству опытных и малосерийных патронов и отработке массового производства сразу же получили задание на конструирование ряда револьверных патронов на базе винтовочной гильзы. Ответственным был назначен полковник Роговцев — спроектировавший в свое время тот самый патрон к трехлинейке, который теперь был вынужден подвергать безжалостной вивисекции.
Первым в списке был патрон "4,2-лин Нитро", предназначенный для состоящих на вооружении револьверов "Смит & Вессон" — его характеристики были подобраны в точности под старый патрон образца 1871 года. К сожалению, это означало начальную скорость всего лишь в 200 метров в секунду. И отыграться можно было только на качестве пуль — старые, цельносвинцовые, по пробивным способностям уступали даже 7,62-мм нагановским "маслинам": пуля ".44 Смит-Вессон Русский" образца 1871 года пробивала пакет из 1-дюймовых сосновых досок, поставленных в одном дюйме друг от друга, на глубину до двух досок. Пули 7,62 мм "Наган" пробивала от трех до пяти досок.
Новая пуля была целиком заключена в стальную оболочку, покрытую тонким слоем мельхиора, имела вес двести сорок гран и плоскую головную часть, где на её поверхность выступал стальной сердечник. Она была очень хороша. Нельзя было желать лучше — ни по пробивному, ни по останавливающему эффекту.
При условии, конечно, достаточной мощности патрона. А как раз с этим у ".44 СВР Нитро" (".44 S&W — R Nitro"), были бо-ольшие проблемы. А попытка компенсировать их созданием "автоматического револьвера" провалилась ещё на стадии технического проекта. Английский полковник Джордж Фосбери взял ствол и барабан от британского служебного "Веблей Мк.IV", точно такого же переломного, как и русские "Смит & Вессон Русский" III образца, и установил их на новый... лафет, пожалуй. По калибру и принципу — вполне подходит. После выстрела ствол и барабан откатываются назад, при этом проточка в барабане, зацепившись за выступ рамки — лафета, проворачивает его, а весь узел, двигаясь назад, взводит курок. Преимущество "Арфы" (от АРФ — автоматический револьвер Фосбери) состояло в том, что импульс отдачи в первую очередь уходил на откат довольно массивного ствольно-барабанного узла, проворот барабана и взвод курка — поэтому отдача у него должна была быть гораздо, гораздо легче, чем у любого другого известного Елке оружия подобного калибра.
Флажковый предохранитель, в первоначальном проекте только с левой стороны револьвера, в окончательном варианте двусторонний, запирал подвижную систему и курок в любом положении. Что позволяло выбрасывать стреляные гильзы одной рукой — просто уперев в бедро ствол при запертой в переднем положении подвижной системе.
Неизбежным дополнением системы Фосбери была двуперая V-образная боевая пружина. Вариантов предусматривалось три — сорок четвертого калибра (под патрон ".44 СВР Нитро") с барабаном на шесть патронов и выполненные в той же рамке — т.е. с тем же диаметром барабана — десятизарядник под патрон 7,62 Наган и двенадцатизарядный "Физкультура и Спорт" под 5,6-мм патрон бокового боя.
12.
Это было отличное оружие. Даже в замысле. Но после воплощения в металл Елка в "Арфу" просто влюбилась. Благодаря тяжести подвижной системы, в значительной степени поглощавшей энергию отдачи, сорок четверка отдавала в ладонь не намного сильнее, чем какая-нибудь карманная игрушка вроде "Ругера"... И при этом способна была достать человека через кирпичную стену! Высоковатое расположение ствола, создающее большой опрокидывающий момент, можно легко парировать — направленные вверх — назад реактивные сопла, просверленные в районе мушки, выбрасывая пороховые газы, отбрасывали ствол вниз — вперед, компенсировав тем самым подскок и отдачу.
И ей было очень жаль, что "Арфе" не светит массовое производство. Для армейского оружия эта мортира была слишком чувствительна к загрязнению, особенно к попаданию песка, а также слишком требовательна к боеприпасам: малейший разброс по мощности, и — пишите письма. Либо энергии выстрела не хватит, чтобы сработала автоматика, либо её будет слишком много, и оружие заклинит. Что так хорошо, что эдак отлично.
С другой стороны, тем, кто очень редко имеет дело с песком и прочей грязью и может быть сколь угодно требовательным к качеству патронов — вплоть до ручного их снаряжения! — этот револьвер подойдет как нельзя лучше. А выбор между "Фурией", "Орлом", "Арфой" или "Перуном" — это уже их личное дело.
"Достаточной" мощностью Елка сочла заряд пороха, обеспечивающий достижение пулей скорости 275 метров в секунду.
Следующие два патрона были изначально рассчитаны на экспорт. По крайней мере, в первые несколько лет. Поэтому наименования они получили экспортные — ".44 Наган" и ".44 Полис". Оба были спроектированы под ту же пулю, сразу же получившую от государыни ласковое прозвище "следжхаммер": шестнадцатиграммовая "маслина" с начальной скоростью в двести семьдесят пять метров в секунду производила на человеческое тело действие, сравнимое с эффектом от удара кувалдой.
А кроме того, Елке очень нравился тот старый телесериал.
13.
Разницы между 44-м "Наганом" и Polis'ом не было никакой, за исключением большей длины гильзы у первого — та четверть энергии, что у "Полиса" тратилась напрасно, у "Нагана" уходила в интегрированный со стволом глушитель. Модель без глушителя в производство так и не пошла — оказалась попросту ненужной.
Под "полицейский" патрон на ЦСМЗ сразу же начали разрабатывать револьверы — шестизарядные длинноствольные "армейские" и компактные "карманные" короткостволки. А после того, как Александра Федоровна мягко намекнула на то, что "скошенный" коробчатый магазин, не позволяющий сцепляться шляпкам винтовочных патронов в трехлинейке, столь же идеально подходит и для пистолетов...
Пистолетов было замыслено целых пять — по одному на основные виды систем автоматики, подходящих для столь крупного калибра: три системы с коротким ходом ствола и по одной с полусвободным затвором и отводом газов.
Из всего семейства в производство пошли только "Кольт М1911А1", в новом рождении получивший имя "Перун", переделанный под крупный калибр и переименованный в "Хорс" немецкий Р-08 "Парабеллум", и "Орел", в прошлой реальности именовавшийся "Орлом Пустыни" — Desert Eagl'ом. Причем "Хорс" остался всего лишь в пятнадцати экземплярах.
14.
По обыкновению, к которому Василий Осипович уже успел привыкнуть, императрица одновременно занималась несколькими делами. Сейчас она казалась полностью поглощенной какими-то многочисленными документами, которые по одному извлекала из разлохмаченной по краям серой картонной папки... Но профессор точно знал, что эта видимость обманчива.
— Добрый вечер, Василий Осипович. Присаживайтесь. Чай, кофе? Как хотите. Помниться, в апреле мы с вами говорили о новых возможностях. И новом учебнике истории... для гимназий и других средних учебных заведений, а также курсе лекций для университетов. Как продвигается работа?
— Довольно быстро. Идея географической и климатической обусловленности российской... цивилизации превосходно объясняет множество фактов, доселе представлявшихся необъяснимыми, — профессор, споткнувшись на пока что плохо освоенном термине, предпочел не растекаться мыслью по древу.
— Прекрасно, — императрица жирно отчеркнула что-то красным карандашом и поставила восклицательный знак. — А про Мариинские высшие женские курсы в Царском Селе знаете? Замечательно. Но вот о чем вы наверняка не знаете, так это о том, что готовится императорский указ, изменяющий требования, предъявляемые к системе образования Империи. Подписан он будет в январе. У господ из министерства народного образования будет шесть месяцев на подготовку и ещё шесть — на осуществление. Если через год хотя бы в одной гимназии Империи будет преподаваться хотя бы один древний язык... — ещё одно энергичное отчеркивание, галочка и короткая приписка. Секунда на просмотр предыдущей бумаги, и ещё более краткое добавление. — То сам министр будет отправлен в отставку. Без мундира и пенсии. С формулировкой "за подрыв обороноспособности", — несколько бумаг сложены отдельной стопочкой и отложены на другой край стола. — Когда-то, при прошлом царствовании, Государственный Совет постановил преобразовать классическую систему уменьшением числа уроков по древним языкам и отменой переводов с русского на древние языки. Государь император Высочайше утвердил это постановление. Тогда, помнится, педагоги заявили, что изучение грамматических форм древних языков ослаблено быть не может. Теперь... Теперь либо они отменят его вовсе, либо империя их самих... отменит.
— Давно пора, — профессор на мгновение забылся: воспоминания о многократных и всегда тщетных попытках избавить Россию от "классических" гимназий и "латинской заразы" были мучительны. А столкновения с юнцами, вышедшими из стен этих "учебных" заведений, иной раз доводили профессора до инфаркта. Попытка Толстого вывести породу "практических людей" обернулась несколькими поколениями прекраснодушных мечтателей, абсолютно уверенных в том, что солнце восходит на Западе. Расходились либералы только в одном. И целые поколения их ломали копья в бессмысленном споре о том, какая модель основного закона для России лучше — французская или британская?
— Вы правы. Вопрос назрел.
На столе лежала наполовину опустевшая папка и три тонких стопки документов, различающихся цветом скрепок. Василий Осипович знал, что это должно что-то означать — императрица никогда не делала чего-либо просто так — но отнюдь не стремился узнать, что именно. Хотя... удобный метод. Александра Федоровна достала из ящика еще одну папку, тоненькую и совсем новую, затем выдернула оттуда же несколько чистых листов бумаги с личным вензелем в верхнем правом углу, и сразу же начала покрывать первый из них своей неповторимой скорописью.
— Из высвободившихся таким образом двух тысяч шестисот часов курса... Отечественная литература получит дополнительно шестьсот часов, география — двести. А тысячу восемьсот часов займет история отечества. Вам, профессор, поручается написать учебник, по которому её будут преподавать. Здесь некоторые наметки и предварительные условия договора, ознакомьтесь...
В тонкой папке лежали четыре листа, на первом из которых, прямо под украшавшей верхний левый угол эмблемой Секретариата Ея Императорского Величества, горели алые строки: "России безразлично, во что ты веришь. Ей важно, чтобы ты чтил величие её прошлого и чаял и требовал величия для её будущего, чтобы благочестие Сергия Радонежского, дерзновение митрополита Филиппа, патриотизм Петра Великого, геройство Суворова, поэзия Пушкина, Гоголя и Толстого, самоотвержение Багратиона, Нахимова, Корнилова и всех миллионов, умиравших за Россию, были для тебя святынею. Ибо ими, этими святынями, творилась и поддерживалась Россия, как живая соборная личность и как духовная сила. Ими, их духом и мощью, мы только и можем двигаться вперед".
Ниже были плотно уложены строки печатного текста, зверски изуродованного неведомым машинописным агрегатом. Учебник предполагался в четырех томах и пяти книгах по двадцать два — двадцать пять авторских листов. Первый том, "Славяне и Древняя Русь", будет обнимать примерно полторы тысячи лет, период от скифов и киммерийцев до Татарского Ига. Во втором, "Московское Царство", должна поместиться история за три с половиной века, от Батыя до Смутного времени. Третий том — "Эпоха решительной модернизации", от Смуты до смерти Петра. Четвертый том, "Империя", должен быть разбит на две части: "Гвардейское столетие", с 1725-го по 1825-й годы, и "Новейшая история" с начала царствования Николая I до смерти Александра III. Срок исполнения — лето будущего года. Чтобы учебник был готов к сроку, предполагалась выплата аванса в размере двенадцати тысяч рублей, а также создание особого фонда для найма гражданских помощников и консультантов — некоторые помощники и консультанты будут предоставлены "от казны" вместе с выданными во временное пользование техническими средствами для быстрого написания: Секретариат ЕИВ предоставит профессору двух опытных стенографисток и одну пишущую машинку с машинисткой. Главными "казенными" консультантами будут офицеры генерального штаба из состава преподавателей АУЦ, собранные в специальную группу и ответственные за написание всех глав по истории войн и военных действий. Для поиска документов в архивах и библиотеках в помощь будет предоставлена группа вольнонаемных курсисток с бестужевских и университетских курсов.
15.
— Задача у вас будет непростая. Но если кто и может справиться с ней — то это именно вы. Мальчики и девочки, которые прочтут вашу работу, должны полюбить свою родину и испытать глубокое, до коленопреклонения, восхищение перед её народом. А главное — они должны понимать, в какой стране живут, — царица поставила точку, несколько раз что-то подчеркнула, подколола к одной из стопок и отложила её в сторону. Поставила локти на стол, сложила пальцы домиком и глянула на профессора...
Иногда, не каждый раз, но довольно часто — по правде сказать, в отсутствие императора это бывало почти всегда — взгляд Её Императорского Величества становилось физически трудно выносить. Необыкновенно ясные глаза — очи! — невероятной, сказочной синевы... которую совершенно невозможно было сравнить с небесами, морем, звездами, или с чем там положено сравнивать синь подобной красоты поэтам, влюбленным и просто воспитанным людям, склонным делать комплименты прекрасным дамам. Пусть даже это La Belle Dame Sans Mercy... Нет, в глазах императрицы в эти моменты был только синий лед. И ледяная решимость, твердая, как алмаз.
Глядя в такие ясные, такие холодные глаза, Василий Осипович невольно каждый раз вспоминал с оглядкой ходящие по столице слухи. Опасливо озираясь, посетители светских салонов шептались, что мать императрицы была не вполне... здорова душевно. При этом обычно вспоминали пронизанную мрачной мистикой связь с пресловутым Штраусом и странную смерть ещё молодой тридцатипятилетней женщины. Также в салонах бесперечь поминали странности брата Её Величества.... Ну, а уж странностей самой Александры Федоровны хватило бы на целую книгу. И не самую тонкую. Возможно даже — в нескольких томах.
Те, кто хоть раз, хотя бы мельком заглядывал в эту необыкновенную синеву, с радостью бы поверили, что императрица безумна. К сожалению, дело было гораздо хуже: Её Величество давно уже миновала стадию обыкновенного безумия. И оказалась далеко за ней.
Такую вот решимость, ледяную, как воды Коцита, и абсолютную, как суд Божий, источали глаза террористов-народников, решившихся идти до конца.
— Наступает двадцатый век, профессор. Для Империи это будет время... ужасных чудес. Тяжелое время. Страшное. И на этом этапе государство российское не может себе позволить мягкое отношение к "пятой колонне". Ах, да, вы же не знаете... Это из древней истории. Как-то некий полководец осадил некий город, приведя к его стенам четыре колонны. Однако он говорил, что колонн у него пять, и пятая — уже внутри города. Осада длилась два с лишним года. А потом в городе случился мятеж. И полководец вошел в город — усилиями пятой колонны. Наша молодежь из образованных сословий, даже понятия не имеющая о том, в какой стране им довелось родиться, имеет несчастье сочетать евроцентризм с антиправительственными настроениями. И вдобавок... "национализм" и "шовинизм" в спутанном сознании нашей интеллигенции давно уже стали синонимами. А в последнее время к тому же знаменателю господа космополиты и интернационалисты стремятся свести и патриотизм. Не удивлюсь, если в следующей войне они будут поддерживать не Россию, а ее врагов. Призывать солдат бросить оружие и посылать врагу поздравительные адреса по случаю его побед... Империя не может это терпеть. И она этого терпеть НЕ БУДЕТ.
В глазах снежным бураном взметнулся вихрь ненависти, царица быстро скрыла его под густыми тяжелыми ресницами, но профессор все же успел заметить. По его спине снова прокатился легион ледяных мурашек.
— Теперь... почему я вспомнила о царскосельских курсах. К концу января девочки закончат первую окту. Вторая окта будет более... образовательной, нежели тренировочной. Девочкам понадобятся учебники. Включая и учебник по истории Отечества. И те, что имеются сейчас, меня не устраивают. Категорически. Поэтому попрошу вас дополнительно к учебнику для гимназий написать его... сокращенную версию. Что-то вроде конспекта лекций. Объем — шестнадцать авторских листов. Срок исполнения — два месяца. Извините, больше дать не могу. Если сможете управиться в срок с конспектом — получите ещё четыре тысячи.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
1.
Облик армейской пехоты, мельком замеченный Александрой Федоровной во время траурной поездки, не понравился Елке с первого взгляда. Долгополые кафтаны на крючках, широкие шаровары и низкие шапки из поддельного барашка, мрачные, почти черные тона... Даже и парадная униформа была почти начисто лишена блеска, той "изюминки", что заставляет сердца мальчишек и женщин биться чаще. Лучшее, что можно было о ней сказать — на "потенциального противника" видимая мощь и величие имперских войск неизменно производили впечатление. Мрачные тона расставляли по местам акценты.
Кстати, именно эти черные мундиры подали английским газетчикам блистательную идею обозвать Россию "Империей Тьмы" — выражение, впоследствии бессовестно украденное спичрайтерами Рейгана.
При ближайшем рассмотрении неприязнь Елки к "псевдорусской" униформе, введенной в царствование царя — Миротворца, значительно усилилась. Из воспоминаний Ники о семейной жизни в Гатчине как-то незаметно выползла мысль о склонности покойного императора к мелочной скупости. Введенная им экипировка армии свидетельствовала, что эта черта отнюдь не ограничивалась семейным кругом и не заканчивалась привычкой носить штаны до самой последней возможности и запретом императрице Марии Федоровне покупать рамочки для фотографий, которыми её одаривала датская родня.
Удешевленная униформа была только стилизована под "русский дух" — в походе и бою она не слишком отличалась от той, что подверглась обоснованной критике после войны 1877 — 1878 годов. Тогда из 77 800 пехотинцев, выбывших из строя, было убито и пропало без вести 16 315 человек, умерло от ранений — 3 869... А от болезней скончалось 28 876 человек — в полтора раза больше! И львиную долю этих потерь можно было приписать именно униформе, не спасающей ни от морозов при переходе через Балканы, ни от жары под Константинополем.
Исчезновение кепи и шако, султаны которых торчали, как эмблемы мужества, эффектных мундиров с цветными лацканами сделало офицеров армейской пехоты, и без того не блистающих, окончательным подобием обер-кондукторов. Фельдфебели стали похожи на околоточных надзирателей или сельских старост, а солдаты, получившие вместо упраздненных ранцев вещевые сумки, выглядящие точь-в-точь как нищенские котомки, уподобились не то паломникам ко святым местам, не то попрошайкам. На том, что принято называть "моральным климатом", а выражаясь проще — боевым духом войск — эти перемены не отразиться не могли. Результатом, сразу же сказавшимся на состоянии армейских частей и комплектации офицерских кадров, стало мгновенное падение престижа военной службы. Которая и без того была не слишком привлекательна для молодежи. Особенно — молодежи тех сословий, которые, благодаря многочисленным льготам "милютинской" системы призыва, оному призыву практически не подлежали, а служили только ДОБРОВОЛЬНО.
Больнее всего реформа ударила по армейской кавалерии. В 1882 году генерал Сухотин, фактически исполнявший должность генерал-инспектора конницы вместо престарелого и болезненного великого князя Николая Николаевича — Старшего (скончавшегося в 1891-м), начал печально известную "драгунскую реформу". По своему вредоносному воздействию на предмет реформирования реформам 90-х годов ХХ века она ничуть не уступала — поскольку кавалерийские полки, служба в которых требовала как раз самого лучшего морального состояния и высочайшего боевого духа, лишились не одной только красочной униформы, каждый элемент которой мог поведать о героизме Аустерлица и Бородина, поделиться блистательной славой Кульма, Фер Шампенуаз или Лейпцига. "Вверенная мне часть из блестящего гусарского полка стала армейским драгунским номера 6-го полком, с традициями которого можно было познакомиться только в архивах, а не по форме одежды и гордому виду людей, её носящих" — как жаловался только что назначенный командир лейб-гусарского Павлоградского полка — "шенграбенских гусар" — полковник Сухомлинов. Новые дикие наименования — "Бугские драгуны", "Павлоградские драгуны", "Ахтырские драгуны" — резали ухо кавалеристам и щемили их сердце. Мало того, что реформа, отобрав у полков славные имена и блестящие мундиры, напрочь перерезала всякую связь традиции, ударяя по боевому духу, словно серпом по известному месту. Она ещё и сильно ослабила кадровый состав — произошедшие одновременно с переобмундированием и переименованием изменения в обучении нижних чинов, в котором предписано было делать упор на пешем строю и стрельбе, стало для многих офицеров, истинных кавалеристов, сигналом к отставке. К примеру, когда Киевский гусарский полк, существовавший двести с лишним лет, был обращен в "драгунский 27-й", в отставку подали ВСЕ его офицеры — от командира полка до последнего корнета.
2.
"Интересно, а чего ещё они ожидали? Ни одна из трех последних войн не продемонстрировала эффективности конницы на поле боя. Зато обратных примеров — полно. Атаки бригады Мишеля при Верте, бригады Бредова при Тионвиле... И — венец всего! — атака генерала Маргерита под Седаном. Как там её назвали? "...ужасная и бесполезная жертва храбрецов", да?"
"Ты одно упускаешь. Да, на поле боя конница больше не может практически ничего. Тем важнее её роль ВНЕ поля боя. Стратегическая подвижность, ясно? Бросок кавалерийских масс, две или три дивизии, с хорошей артиллерией, пулеметами и всем таким. Стратегический бросок! Километров на четыреста во вражеский тыл, на какой-нибудь ключевой пункт. Узловая железнодорожная станция, перекресток шоссейных дорог, что-нибудь такое. И там — занимает оборону. Жесткую оборону. Окопы, пулеметы, артиллерия. Много минометов. Нет узловой станции или перекрестка — нет движения по дорогам. Нарушается связность позиции. И..."
"А при чем здесь это? Тут ведь как раз на пехотную тактику упор?"
"Вот именно — ТАКТИКУ! А вот в СТРАТЕГИИ должен сохраняться кавалерийский дух! Бросок на три — четыре сотни верст во вражеский тыл требует совершенно особенного боевого духа. Особенно у командования. "Кавалерийский генерал должен иметь высокий ум, соединенный с мгновенной сообразительностью и чрезвычайной смелостью, полным хладнокровием в связи с величайшей стремительностью. Для составления плана действий необходим ум, для его выполнения — стремительность!" И вот для того, чтобы воспитать такого генерала..."
"Военная педагогика, да? А вот возьмет такой, "смелый и стремительный", да и бросит свои полки прямо на не расстроенную пехоту. А то, не дай бог, и на пулеметы! Потому как смелость и мозги в одной голове помещаются очень редко"
"Погоди, погоди... Сейчас... У меня тут мысль" — Елка быстро отыскала нужную книгу. На поиск нужного абзаца ушло гораздо больше времени.
"Вот, смотри, здесь. "Лава приближалась, и я уже был готов скомандовать "огонь", как вдруг впереди красного строя вынырнули несколько пулеметных тачанок и начали быстро разворачиваться. Я понял, что будет дальше, но моя команда опоздала на несколько секунд. Огонь наших пулеметов буквально смел одну из тачанок, но остальные развернулись и ударили в упор" Вот! Вот почему в нашей Гражданской конница могла играть такую роль! Да, конница не может атаковать не расстроенную пехоту. Для того-то махновцы и придумали тачанки!"
3.
Ещё у императрицы имелось множество других поводов для недовольства состоянием российской униформистики. Помельче, но все же достаточно досадных. Ведь в России, помимо вооруженных сил и МВД, были ещё чиновники — огромная армия чиновников — и каждое ведомство имело свой покрой мундира. Пройдешься по улице — господи Иисусе! Десятки, сотни разных мундиров, тысячи элементов — обшлага, лацканы, канты, выпушки, петлицы, нашивки, погоны... И все — совершенно разное. Голова у простого солдата и без того легко шла кругом, так зачем его ещё дополнительно запутывать?
Следовало ввести единый образец мундира, имеющего четкие, ясно видимые ведомственные различия и знаки ранга. Чтобы сразу было видно, что вот идет коллежский асессор горного ведомства, а это — надворный советник от МВД, тут — коллежский секретарь министерства финансов, а во-он там — его высокопревосходительство действительный статский советник министерства путей сообщения!
И кому же ещё было этим заняться, кроме императора?
Николай просто обожал армию: её блеск и парадность, мундиры, пуговицы, погоны, выпушки, кант и петлицы были для него столь же значимы, сколь значимы для языческого жреца атрибуты его божества.
Таким образом, заняв Ники полной реформой армейского и чиновничьего мундира, императрица решала сразу две задачи: во-первых, повышалась привлекательность военной службы — красивый мундир в этом деле пусть не альфа и омега, но имеет огромное значение. Во-вторых, император почти два года радостно занимался чем-то тихим и спокойным, оставляя ей все проблемы и треволнения — которых было более чем достаточно.
Так что солдатам и офицерам армии были дарованы новые красивые парадные мундиры, стилизованные под униформу победного 1812 года. Пехота получила мундир с цветным лацканом и низкий, так называемый "пехотный" кивер — исключая полки Кавказского округа, по-прежнему носившие свой исторический "малахай". Кавалерия, почти полностью избавленная от наименования "драгун" — из сорока восьми полков регулярной армейской кавалерии драгунских осталось только четыре, всем остальным были возвращены или вновь присвоены наименования гусарских, уланских, кирасирских, конно-егерских и конно-гренадерских — вернула себе вожделенные "традиции": уланки, высокие гусарские кивера и ментики, кирасирские ботфорты, лосины и супервесты...
Но такова была только парадная форма. Повседневная, городская и походно-боевая отличалась от неё, как день от ночи — травянисто-зеленые гимнастерки и фуражки с козырьком получили ВСЕ, как в кавалерии, так и в пехоте. "Нищенскую суму" заменили "туркестанские" вещевые мешки типа "сидор", со стягивающейся горловиной и двумя лямками... армейская пехота пока сохраняла старое снаряжение, ограниченное одним только поясным ремнем, а гвардия, гренадеры и стрелки получили новое, "немецкого образца" или "разгрузочного типа" — с двумя наплечными ремнями, сводящимися на спине с третьим в виде буквы Y. К этому снаряжению полагались новые подсумки, о пяти карманах на три обоймы каждый — всего 150 патронов, а также жесткие ранцы. Шинели и папахи сохранялись как элемент походной формы, но в дополнение к ним было предусмотрено — для военного времени — снабжение войск полушубками, валенками и ушанками.
Кстати, на парадных фуражках генералов и старших офицеров — которые в кивере смотрелись бы довольно глупо — а также всех тех, которые не получили киверов или присвоенных кавказским полкам мохнатых шапок, появился двуглавый орел нового образца, прозванный "длинным", в отличие от прежнего, "круглого". Широко распахнув узкие прямые крылья, орел летел, держа в лапах сменившие скипетр и державу меч и щит.
Крылья орла и общий облик птички Елена скопировала с эмблем III Рейха. Хотя она и ненавидела нацизм так, как только его может ненавидеть историк, понимающий, куда вели те врата, что Гитлер открыл, придя к власти, но некие достоинства она за немцами этих времен признавала. В частности, они-таки умели разрабатывать символику и униформу. И то, и другое у наци было первый сорт, что да, то да. Жаль, что эти мундиры и эмблемы носила такая мразь.
Елка надеялась, что в новом рождении орел будет служить более светлому делу.
Хотя не была уверена, что более разумному.
Пытаться спасти человечество от него самого...
Она и сама сочла бы это безумием. Если бы выбор был.
4.
Кроме "реформы униформы" Елка-Аликс мягко внедрила в сознание императора ещё несколько идей, по её мнению — совершенно необходимых. И тесно связанных с мундиром, рангом, классом и т.п. Окончательным результатом реформы по её мысли должно было стать появление чего-то вроде "Геральдического Кодекса" в смеси с "Военным Кодексом": система титулования, структура Сословий, роспись классных чинов, принятых для служащих гражданских органов управления, а также нестроевых военных и приравненных к ним департаментов, роспись собственно военных чинов, полное описание знаков различия, нашивок и орденов... Она даже позаимствовала оттуда же несколько чиновных званий — поскольку все предыдущие попытки сократить количество чиновников провалились с громким треском, проблему следовало решать с другого конца.
На сегодняшний день в составленной ещё Петром I и с тех пор непрерывно усовершенствовавшейся "Табели о рангах" имелось четырнадцать позиций, начиная с I класса — каковому соответствовали: армейский "генерал-фельдмаршал", флотский "генерал-адмирал", чиновный "действительный тайный советник I класса" и не используемый, но и не отмененный "канцлер" (последний раз звание канцлера присваивали в 1867 году князю Горчакову). Заканчивал "Табель" XIV класс, каковому соответствовали только чиновники — в виде чина "коллежского регистратора". Кроме этой, существовали ещё две "пустых графы" — XI и V классы, заполненные только в колонке "гражданские чины".
При этом чин "полковника" означал командование именно полком. Для командования бригадой или дивизией надлежало иметь чин генеральский. Кстати, после Милютина в российской армии командиров дивизий не было. А были "дивизии начальники". Мелочь, конечно, но весьма показательная. Граф, похоже, попросту не видел особой разницы между канцеляристом и боевым командиром.
Это положение было исправлено очередным введением чинов "майора" (последний раз его отменили в 1884 году) и "капитан-лейтенанта" — их поставили в VII класс, что вытеснило чины "подполковника" и "капитана 2-го ранга" в VI класс, а "полковника" и "капитана 1-го ранга" — в пустовавший до того V. Пустая строка XI класса была заполнена подъемом чина "подпоручик" и соответствующих ему "корнета" и "хорунжего". В тот же XI класс Елка ввела чин "фельдпоручика" и кавалерийского "фельдкорнета" — для выслужившихся из нижних чинов по окончании специальных командных курсов при военных училищах или сдачи экзаменов. "Прапорщик запаса", присваиваемый студентам и прочим вольноопределяющимся, остался чином XIII класса, "подпрапорщик" — XIV, в XII классе появился "старший прапорщик".
Дырой — причем одной из основных — в царской армии этого времени была практически полная невозможность карьерного роста для рядового и унтер-офицерского состава. Их продвижение по службе заканчивалось в чине фельдфебеля, в крайнем случае — того же прапорщика, по окончании войны тут же отправляемого в запас. А это, в свою очередь, весьма и весьма способствовало тому, что наиболее талантливые либо не попадали в комсостав вовсе, либо очень быстро его покидали — в том или ином направлении. А те, кто все же оставался — как сотни тысяч "химических" прапорщиков 1917-го — воспринимали свое "куриное" положение "не офицеров" крайне болезненно. Введение чина фельдпоручика должно было изжить эту язву — из этого звания открывались уже многие пути... включая и путь к золотым погонам настоящего кадрового офицера. Ясен пень, что выше комбата (то есть, в САМОМ лучшем случае, капитана гвардии) офицеру, выслужившемуся из рядовых, дорога будет практически закрыта — сколько бы курсов он не окончил. Однако и капитан — VIII класс, личное дворянство... Не так уж плохо! За такое стоит бороться!
Одновременно военные и приравненные к ним чины были разделены на несколько категорий. Прапорщики XIV — XII класса именовались на французский манер "пти-офицерами". С XI по VIII класс шел "младший офицерский состав", к которому было положено обращаться уже на "ваше благородие". "Старший офицерский состав" — VII — V класс, "ваше высокоблагородие". "Высший офицерский состав" или "генералитет", занимал четыре строчки табели — с IV по I класс. При этом к чинам IV и III класса обращались "ваше превосходительство", II и I класса — "ваше высокопревосходительство".
И I класс Елка-Аликс намеревалась переименовать и существенно расширить. "Генерал-адмирал" — это ведь не чин, а должность. Да и генерал-фельдмаршалов тоже не сказать, чтобы за историю России было много — за двести лет это звание присваивалось всего лишь шестьдесят два раза. Между тем армии нынче уже далеко не те — в 1796 году армия России насчитывала полмиллиона человек, в 1821-м — 621 тысячу... Сейчас же только армия мирного времени переваливала за миллион человек, а по мобилизации она развертывалась более чем в три раза! Что требует соответствующего наращивания структуры управления и командования.
Поэтому армейский чин I класса был разделен на три ступени — вице-маршал, маршал, маршал Империи. Связываться с генерал-адмиралом великим князем "семь пудов" было пока что рановато, но все же у неё уже имелся проект переименования I класса флотской табели в "Адмирала Флота Российской Империи": что "Адмирал Флота", что "Имперский Адмирал" — все звучало одинаково хорошо. И, что самое лучшее — эти звания не имели никакого отношения к управлению МорВедом.
5.
В ходе тех же преобразований по причине "растущей потребности в повышении качества офицеров Российской Имперской Армии" пятнадцать окружных юнкерских училищ (12 пехотных, 3 кавалерийских) с одногодичным сроком обучения, выпускающих в войска стажеров — подпрапорщиков, были преобразованы в полноценные военные училища двухгодичного курса, выпускники которых получали сразу офицерские погоны. Чин "подпрапорщика" остался только для военного времени — как высшее звание для нижних чинов, не прошедших специального обучения.
В тех же целях основаны две новых военных Академии. Уже существовавшие Интендантские Курсы при Академии Генерального Штаба превратились в Академию Тыла. Здесь готовили офицеров интендантского корпуса, претендующих на должности заместителей по тылу — начиная от полка и вверх до самого фронта эта должность и подчиненная ей структура стали обязательными. А вот Военно-Дипломатический Курс (также отпочкованный от Академии ГенШтаба) пришлось создавать заново. И до Военно-Дипломати-ческой Академии ему пока что было как до Луны пешим ходом. Поскольку до этого никаких специальных курсов, готовящих военных и морских дипломатических представителей, не существовало в природе — все приходилось делать заново.
Для офицеров, произведенных в чин вне очереди за храбрость и боевые заслуги были введены знаки "орел с мечами в серебре" и "орел с мечами в золоте": на черном щите топорщил перья стилизованный "круглый" орел, за ним накрест два меча — цвет каймы, орла и мечей серебряный или золотой. Один раз произведен — получай серебро, два раза — золото.
Для общего исправления образа Российских Имперских Вооруженных Сил и приравненных к ним структур также были изменены звания нижних чинов и унтер-офицеров. До того в пехоте и кавалерии за рядовым следовали чины "ефрейтор" (на нем кончались "нижние чины"), "младший унтер-офицер", "старший унтер-офицер" и "фельдфебель" — последние три использовались также и во флоте. Эти германизмы не то, чтобы резали слух — за двести лет, со времен Петра, народ привык и не такое не то что слушать, а даже и выговаривать, не поперхнувшись — но... Но! Гоголевский "унтер Пришибеев" ведь не с потолка взялся — и не остался в закрытой пьесе. Он стал именем нарицательным!
Поэтому отныне за рядовым шли "старший рядовой" (как вариант... можно было бы использовать звания рядовых 2-го и 1-го классов — но это была бы уже неприкрытая англомания... или американомания? Александра Федоровна пока ещё путалась в мелких деталях), "младший урядник" и "урядник". В кавалерии за этим следовал, как и раньше, "вахмистр", а в пехоте и ВМС появился "старшина".
Произошли изменения и в погонах, хотя и не столь значительные, какими могли бы быть... если бы Её Величество продолжала настаивать на том, что "голый погон" — только просвет, без звездочек — это гораздо меньше, чем просвет с одной звездочкой, принадлежащий подпоручику. Но генералы все же сумели её убедить в том, что люди, привыкшие к тому, что "голый просвет" принадлежит капитану, будут серьезно дезориентированы. Зачем создавать проблемы, когда система и так работает?
Подпрапорщик сохранил широкую продольную полосу, у прапорщика к этой полосе добавилась звездочка, у старшего прапора их было две (продольно), а у фельдпоручика — три. Погоны младшего комсостава имели один просвет и от одной до трех звезд, у старшего — два просвета и от одной до трех звездочек покрупнее. У высшего комсостава, генералов и адмиралов — золотой погон в зигзагах, у армейцев звезды, у флотских — черные двуглавые орлы. I класс "Табели" во флоте отмечался большой звездой в лавровом венке, в армии к этому добавлялись звездочки, носимые в петлицах — от трех золотых, сгруппированных в треугольник, у вице-маршала до одной, зато бриллиантовой, у маршала Империи. Простой маршал носил две платиновых с драгоценными камнями — рубины у пехотинцев, сапфиры у кавалеристов и изумруды у артиллеристов и других "техников".
Гражданские чины XIV — V классов вместо погон получили к мундирам петлицы с серебряными (XI — VIII класс) и золотыми (VII — V класс) звездочками или эмалевыми треугольниками у "пти-чиновников" XIV — XII класса. Были также введены некоторые новые или дополнительные наименования званий — то самое заимствование, "Имперские министры" (II класс, в дополнение к "действительным тайным советникам"), "Вице-министры Империи" (III класс, в дополнение к обычным "тайным советникам"), министерские, департаментские и канцелярские советники и секретари вместо всяких "коллежских асессоров", ушедших в прошлое вместе с коллегиями. Ну, и ещё кое-что по мелочи...
6.
В тот же "Кодекс о рангах" попали и полковые знаки, вводимые взамен использовавшихся до того "фуражных шапок" с номерами полков и петлиц, цвет которых обозначал порядковый номер полка в дивизии. Отныне петлицы обозначали только род войск и специальность, а вместо "шапки" в парадной униформе использовался кивер, а во всех остальных случаях — фуражка с козырьком. Исключительно защитного цвета.
"Возобновляя традиции Петра I", присваивавшего полкам гербы тех городов, имена которых они носили — при Павле полковые гербы практически полностью исчезают из обихода... а теперь предписано было всем полкам всех родов войск, артиллерийским бригадам и военно-учебным заведениям срочно разработать проекты гербов и нагрудных знаков для постоянного ношения на всех видах формы, кроме походно-боевой, как господ офицеров, так и нижних чинов. Этот знак должен был "отражать историю полка и теснеё скреплять полковую семью". Вместе с полковыми знаками полагалось носить нашитую на рукав, чуть пониже левого плеча, тактическую опознавательную нашивку дивизии, заменившую её номер, ранее проставлявшийся на погонах. Для разбора предлагаемых вариантов в июле 1895 года при Генеральном Штабе была учреждена специальная военно-геральдическая комиссия, годом позже преобразованная в постоянный отдел военной геральдики.
Ещё из той же серии были нашивки за ранения и контузии (за легкие красные, за тяжелые — золотые), нашивки "фронтовых полугодий", шевроны "Монаршей благодарности", квалификационные значки и нашивки, "городские" медали, кресты за участие в компании — для последних был установлен единый статут и единая форма.
Вообще-то первоначально Елка хотела ввести вместо нашивок "медаль невезения" — "За ранение на императорской службе". Однако... Эта идея была из "космической оперы" — а космос суров, и ошибок он не прощает. Ты либо цел и невредим... либо покойник. И "медаль невезения" свидетельствует скорее об обратном — о потрясающей удаче.
Н-нда.
А на Земле условия совсем другие, здесь риск, связанный с повреждением вашего тела, не связан с риском повреждения вашего, скажем, скафандра. Или космического корабля. То есть не приводит к гибели автоматически. Что может кончиться тем, что "медаль невезения" превратится в одну из основных наград вооруженных сил. Что, в свою очередь, обесценит саму ИДЕЮ наградной системы. Как её обесценили многочисленные награды, раздаваемые Куропаткиным в Манчжурии. Тем не менее... Императрица все же составила проект статута и рисунок, подколола к ним записку, чтобы не забыть провести соответствующее статистическое исследование — и отправила в архив. Пусть будет.
На лицевой стороне "городской" медали, отчеканенной по поводу взятия или обороны города не менее чем губернского значения, крепости или населенного пункта, за который шли особо кровопролитные бои, должен быть выбит профиль царствующего монарха, надпись "За взятие" или "За оборону" и название города сверху и датой взятия внизу.
"Крест компании" — крест, в зависимости от театра "кульмский", "кавказский" или "мальтийский", с датами начала и окончания боевых действий на горизонтальных перекладинах и наименованием компании или театра военных действий на вертикальных. Или только сверху — а снизу, наискось, дубовые ветви. По одной за каждые шесть месяцев на фронте. До завершения боевых действий эту же роль должны были исполнять специальные нарукавные нашивки. Надписи, ветви, стилизованный "круглый" орел в медальоне, кант и эмблемы позади креста (мечи, сабли, пушки или якоря — для непосредственных участников боевых действий в пехоте, коннице, артиллерии и флоте соответственно; крест без эмблем — для "тыловых крыс") исполняются в серебре для нижних чинов и в золоте для офицеров.
Красный шеврон "Монаршей благодарности" должен был отмечать тех, кто удостоился благодарности в приказе, с перехватами, если удостоился больше одного раза.
А ещё Елка придумала — ну ладно, ладно, украла! — звание "Герой России" и медаль "Терновый Венец": на георгиевской колодке двойной терновый венец из серебра и платины, сквозь него продеты два меча — золотой снизу вверх и вороненый сверху вниз, рукояти мечей украшены крохотными бриллиантами, между терновыми иглами разбросаны рубины, с внутренней стороны гравирован девиз "Feci quod potui!" ("Я сделал все, что мог!" — латынь)... Только сейчас момент для введения этого ордена был неподходящий.
Дождаться только первой войны...
7.
Конечно, красивые мундиры в стиле 1812 года, переименование "младших унтеров" в "младших урядников", проведенная при переаттестации в соответствии с новой "Табелью" выбраковка совершенно уже никуда не годных "высокоблагородий", последние лет пятнадцать утруждавших мозги только подсчетом очков в преферансе, и сплоченная полковая семья — это, в лучшем случае, только косметический ремонт.
Корни зла были в устройстве военного министерства и военно-окружной системы и "Положении о полевом управлении войск". Если бы можно было их изменить... Но в прошлый раз выработка "Положения", порученная комиссии генерала Лобко, заняла восемь лет — с 1882 по 1890 годы. На этот раз, учитывая, какие изменения Елка считала необходимыми, времени могло уйти и вдвое больше — уж больно дискуссионной была та структура управления войсками, которая виделась ей идеалом. Или хотя бы чем-то, адекватным поставленным грядущим XX веком задачам.
Любой чиновник рассуждает приблизительно следующим образом: зачем что-то делать, когда и так нормально? Что-то делать — означает взять на себя ответственность за возможную ошибку. А зачем мне, чиновнику, это надо, когда все и так зашибись, как хорошо? Русская национальная птица — не двуглавый орел, а жареный петух. Покуда он чиновничий афедрон не клюнет, никакого продвижения в делах обычно не бывает. И исключения здесь только подтверждают правила.
Это — относительно перемен вообще. Относительно же перемен, которые могут урвать у бюрократа хотя бы чуть-чуть власти... За власть чиновники и озолотят, и удавят. Создание вместо единой структуры Военного Ведомства сразу трех, равных в правах — Министерства, Генерального Штаба Сухопутных Войск и Военного Департамента Имперской ЕИВ Канцелярии — умалит власть военного министра ровно в три раза. И что, чиновники военного ведомства, надеющиеся однажды стать военным министром, и сам министр лично, не будут с этим бороться?
Смешно слышать.
То же самое касается и Морского Ведомства — с тем, однако, добавлением, что начальником его является великий князь, дядя царя. И возможностей сопротивляться переменам у него намного больше.
8.
Двадцать четвертого января 1895 года русская средиземноморская эскадра получила приказ на передислокацию — в связи с японо-китайской войной, начатой в июле 1894 года атакой японского отряда крейсеров на стоящие на рейде корейского порта Асан китайские суда и потоплением китайского войскового транспорта "Kowshing".
В сентябре в битве при Ялу японцы разбили китайский флот. Затем осадили главную базу китайского ВМФ Вей-Хай-Вей. Россия, стремясь умерить хищные намерения самураев в отношении Китая и опасаясь за безопасность дальневосточных границ, решила перевести на Тихий океан основные силы из Средиземного моря — таранный броненосец "Император Николай I" под флагом адмирала Макарова и броненосный крейсер "Владимир Мономах" прошли через Суэц и спешно направились через Индийский океан к берегам Японии.
Переход этот оказался нелегким для адмирала — в холодную штормовую погоду он долго оставался на мостике в легком мундире и жестоко простудился. Болезнь дала осложнение в виде острого воспаления коленного сустава, из-за которого адмирал мог передвигаться только с помощью костылей, однако в этой напряженной обстановке он отказался покинуть свой пост и остался на корабле.
В Японском море отряд был подчинен командующему Дальневосточной Эскадрой вице-адмиралу С.П. Тыртову, но сохранился в качестве самостоятельной боевой единицы, а сам Макаров стал младшим флагманом.
В апреле напряженное положение на Дальнем Востоке достигло кульминации — Россия, Франция и Германия потребовали от Японии вывести войска из Китая. Елка точно знала, что Япония на войну не решиться (да и странно было бы ожидать от японцев откровенного самоубийства... Хотя, конечно, Первое Правило Волшебника гласит, что люди глупы — дык ить не настолько же!!!), но отзыв в этих обстоятельствах лучшего из русских адмиралов выглядел бы по меньшей мере странно.
Только к лету 1895 года обстановка на Дальнем востоке несколько разрядилась. Япония под давлением Англии, которой не понравилась сложившаяся коалиция Франции, Германии и России, согласилась с требованиями, предъявленными Парижем, Берлином и Санкт-Петербургом. Хотя перспективы России выглядели мрачно: японцы откровенно дали понять, что ничего не забудут и ничего не простят. Однако контр-адмирал Макаров тут же отбыл в Санкт-Петербург "в распоряжение Морского Ведомства". О том, что его уже давно дожидалось кресло исполняющего должность начальника Морского Департамента Имперской ЕИВ Канцелярии, пока говорить не стоило. Рановато.
9.
В принципе, Александру не слишком волновало время отбытия какого-то там контр-адмирала с другого конца света. Критической точкой являлось время его ВОЗВРАЩЕНИЯ. Если Макаров не отбудет в Петербург для вступления в должность... Что ж, начало скандала просто застанет его на должности. Всего делов. Никакой угрозы того, что будет упущен прекрасный повод как следует замутить воду в ГАУ и Морском Ведомстве одновременно, в этом не было — замыслы Её Величества никогда не были одномерны.
Вот только прибыть в Россию Макаров должен в строго определенный момент. Чтобы Император находился именно в нужном состоянии! Иначе... иначе пропадет великолепный шанс выловить в этой мутной воде ну о-очень увесистую рыбку.
Но адмирал — слава Господу за его маленькие благодеяния!!! — отбыл вовремя.
И грянул бой, какого давно не бывало.
Поводом к грандиозному сражению была поданная на Высочайшее утверждение десятидюймовая береговая пушка длиной в сорок пять калибров. Изначально она задумывалась как единая морская и береговая пушка, но, поскольку ГАУ пожелало иметь орудие попроще, подешевле и с лафетом образца 1870-х годов — с откатом станка по наклонной поворотной раме и накатом под воздействием силы тяжести — то взаимозаменяемость по телу орудия полетела ко всем чертям и осталась только частичная унификация по боеприпасам.
Дело в том, что все морские крепости и система береговой обороны принадлежали Военному Ведомству чуть ли не со времен Петра Великого — поэтому береговую артиллерию в России проектировали генералы сухопутной артиллерии. Во флотских проблемах и перспективах они разбирались примерно так же, как свинья в апельсинах. В результате их трудов система БО Российской Империи получила бы орудие, устаревшее по калибру лет на пять: непрерывный рост тоннажа броненосцев флота "вероятного противника", калибра орудий и длины стволов, толщины брони и совершенствование систем обеспечения непотопляемости требовал соответствующего увеличения калибра хотя бы до "английского стандарта" в двенадцать дюймов... А по лафету и вытекающих из его устройства скорости горизонтальной наводки и скорострельности десятидюймовка устарела абсолютно.
Ещё до того, как её приняли на вооружение!
Несчастная 254/45-мм береговая пушка, конечно же, была не единственным направлением атаки, начатой императрицей на ГАУ. Была ещё пятнадцатилетняя эпопея со скрывающимися лафетами систем Разсказова и Дурляхера, было совершенно чудовищное состояние парка осадной и крепостной артиллерии, за последние десять лет не получивших ни одной новой артсистемы, спроектированной под бездымный порох и стальной мелинитовый снаряд! Из имевшихся десяти тысяч орудий крепостной артиллерии 30% были образца 1877 года, 45% — образца 1867 года... И 25% — ГЛАДКОСТВОЛЬНЫХ пушек, систем времен Николая I и графа Аракчеева! Был чудовищный застой в области снарядов, которые до сих пор, как при царе Горохе, отливали из чугуна и снаряжали пироксилином, а то и вовсе черным порохом — между тем мелинит, он же пикриновая кислота, был предложен российскому военному ведомству французом Тюрпеном ещё восемь лет назад! И что? И — ничего. Мелинитовые снаряды для шестидюймовых орудий крепостной и осадной артиллерии, а также полевых мортир поданы на Высочайшее утверждение 31 января этого года! Причем первая партия готова будет не раньше, чем в 1897 году — поскольку мелинитовый отдел Охтинского завода ещё только начнут строить этим летом!
Был, наконец, поданный на Высочайшее утверждение почти одновременно с пресловутой десятидюймовкой проект "3,4-дм скорострельного орудия образца 1895 года". Полученный путем наложения стволов 87-мм пушек образца 1877 года на новый лафет конструкции полковника Энгельгардта. И накат орудия в нем обеспечивался не гидравликой или пневматикой, действующей по оси канала ствола — нет, отнюдь нет! Орудие по-прежнему откатывалось вместе с самим лафетом, а "для увеличения скорострельности орудия" полковник спроектировал большой и упругий хоботовый сошник (!!!), уменьшавший откат лафета и обеспечивающий его самонакатывание. Таким образом, вместо одного перевооружения — на современную патронную пушку, созданную под бездымный порох, с гидравлическим или гидропневматическим тормозом отката и пружинным накатником — российская артиллерия должна была пройти ДВА. Сначала модернизацию пушек образца 1877 года установкой их на новые лафеты — а это, между прочим, четыре с половиной ТЫСЯЧИ пушек! - и сразу после этого — замену их на артсистему, отвечающую требованиям времени. Метод, именуемый "выкрасить и выбросить", обычно применяется тогда, когда кто-то (не будем персонально тыкать пальцами), желает получить неплохой куш: поскольку понятно, что орудия в любом случае вскоре после перевооружения отправятся в переплавку, то на качестве можно сэкономить, а экономию положить в карман. Между прочим, цена вопроса — девяносто миллионов рублей. Есть ради чего стараться!
Ну и, конечно же, отставание с проектированием этой самой пушки "наисовременнейшего" типа. В Германии 7,7-см "Фельдканоне" будет принята уже в следующем году, французы примут на вооружение знаменитые "семидесятипятки" годом позже. Россия же, потратив время и средства на "образец 1895", отстанет на три года, а потом ещё придется переделывать крайне неудачную систему образца 1900 года — в результате отставание имперской артиллерии составит ровным счетом шесть лет!
И наверстать эти годы России не удастся до самой Мировой.
10.
Увидев, как перекосило великого князя Сергея Михайловича, Елка заметила Аликс, что интригу стоило заплетать хотя бы ради этакого зрелища. Не хуже смотрелся и "семь пудов" в мундире генерал-адмирала, прелестно оттеняемом апоплексическим багрянцем. Это был практически "куп де грас". Остальные участники совещания явственно мечтали оказаться в этот момент где-нибудь подальше — там, где от них не потребуют высказывать своего мнения в споре двух почти всемогущих персон, любая критика которых может быть рассмотрена как "оскорбление Величества".
11.
Сергей не мог не отреагировать на подобный наезд — в первую очередь потому, что ВСЕ обвинения, выпущенные в его адрес, были справедливы. Именно ОН отвечал за десятидюймовку, за своевременную разработку орудий для крепостной и осадной артиллерии, за проектирование новой полевой пушки, за безумные лафеты Рассказова... Если он все знал, но ничего не делал — он либо некомпетентный болван, либо предатель. А если ничего не знал — то тем более некомпетентный болван.
И в любом случае в ГАУ ему делать нечего.
Но и у Сергея Михайловича было, чем ответить флоту. Здесь были и те же десятидюймовки флотского образца, которые Морской Технический Комитет переоблегчил настолько, что каждый броненосец получил орудия с собственной баллистикой, и "дешевые" таранные броненосцы типа "Император", и ещё более удешевленный по сравнению с "Императорами" и, соответственно, ещё более никуда не годный "Гангут". Который вообще не имел боевого применения!!!
Этот несчастный ублюдок водоизмещением в семь с половиной тысяч тонн был заложен потому, что управляющий морским ведомством вице-адмирал И.А. Шестаков посчитал (или согласился с чьим-то мнением), что "удешевленные" броненосцы типа "Император Александр II" слишком-де дороги — поэтому МорВеду потребовался корабль, разработанный с обязательной экономией средств. При этом от проектантов требовали, чтобы броненосец, изначально предназначенный для закрытого морского театра, "в случае необходимости" мог совершить переход в Средиземное море и даже на Дальний Восток. Результатом этого было появление корабля, слишком большого и тяжелого для броненосца береговой обороны, но безнадежно слабого для корабля правильного эскадренного боя.
А постоянный долгострой, при котором корабли, бывшие передовыми на момент разработки проекта, к моменту ввода в строй уже успевали безнадежно устареть? А совершенно жуткие весовые нарушения при строительстве, из-за которой осадка кораблей увеличивалась настолько, что над уровнем воды иной раз оставалось торчать только несколько сантиметров плит поясной брони?
Это не говоря уже о полном срыве всех судостроительных программ, начиная с программы 1882 года — вместо запланированных ею восемнадцати броненосцев "открытого моря" имелось только девять, причем "Петр Великий" можно было считать боевым кораблем только очень и очень условно. И не говоря уже о тех практически небоеспособных монстрах, которые флот строил с достойной лучшего применения старательностью!
Проще говоря, из девяти эскадренных броненосцев: "Петр Великий", "Император Александр II", "Император Николай I", "Гангут", "Наварин", "Сисой Великий", "Полтава", "Петропавловск", "Севастополь" — первый был истинным музейным экспонатом, годным только на то, чтобы его "в тихом месте прислонить к теплой стенке", три следующих "экономичных" — сущим барахлом, на котором "плохо сражаться, но хорошо тонуть". Таким образом русский флот "Открытого Моря" — то есть не включая "запертые" корабли Черноморского Флота — имел в своем составе круглым счетом ПЯТЬ боеспособных кораблей линейного класса!
Вместо 30 крейсеров имелось 21, причем 11 из них также утратили всякое подобие боевого значения, намеченный к постройке ещё в одна тысяча восемьсот девяностом году броненосный крейсер "Россия" заложили на стапеле с опозданием на пять (!!!) лет, только в мае 1895-го. В строю имелось только три минных крейсера и тридцать четыре мореходных миноносца — это против ста пятидесяти мореходных миноносцев Германии...
И те же снаряды! Чугунные, с пироксилиновой начинкой! Между прочим, пехоте совершенно все равно, какой шрапнелью по ней садить. Разрушение полевых укреплений чугунным пироксилиновым бомбам доступно вполне, и особо острой нужды в чем-то большем не чувствуется. Сталкиваться с долговременной обороной русская артиллерия не будет, поскольку наступательной войны Россия не планирует. А вот флоту стальные снаряды, начиненные мелинитом, как раз нужны крайне — потому что отход от многократно слабейшего по сравнению с мелинитом пироксилина позволяет при том же весе снаряда многократно увеличить его поражающую силу. Точно то же самое относится и к стальным корпусам — при том же весе они многократно прочнее чугунных, а значит, вполне можно, снизив вес корпуса, увеличить заряд! Так почему же ведомство генерал-адмирала вместо этого занимается черт знает чем?
А потому, что чугунный снаряд с пироксилиновой начинкой в разы дешевле стального, начиненного мелинитом, а значит, украсть на этом можно много больше. Вот на что великий князь недавно купил бриллиантовое колье для постоянно "гастролирующей" в его особняке мадемуазель Балетты?
12.
Увидев, как побагровел Алексей, Елка даже испугалась. От его физиономии можно было прикуривать! Артиллерист бил точно. И здесь ВСЕ упреки были справедливы. Ответить генерал-адмиралу было нечем.
Кроме базарной ругани.
Поскольку совещание явно перешло в непарламентскую стадию, Ники, по совету взявшей на себя управление Аликс (разделение обязанностей у них было простым: за технику, политику, стратегию, оружие и все остальное отвечала Елка, Аликс же отвечала только за общение с Николаем), счел вопрос требующим дополнительного рассмотрения, перенес продолжение на завтра и отправился на прогулку в парк.
13.
С точки зрения Елки — да и Аликс тоже — главной бедой флота были даже не дураки и казнокрады. Таких, в конце концов, хватает везде. Основная проблема заключалась в полном отсутствии какой-либо единой стратегической линии. Если не считать за таковую простую и естественную мысль о необходимости захвата Черноморских Проливов, Босфора и Дарданелл, и вытекающую из этой стратегмы эвентуальную неизбежность войны с Англией.
Особое Совещание в августе 1881 года определило, что главной задачей российского флота в Черном Море является сохранение безусловного господства и постоянная готовность к высадке десанта и захвату Константинополя. Балтийскому флоту, действующему с баз в наименее замерзающей части Финского залива, следовало воспрепятствовать блокаде своего побережья, а также исключить высадку десантов в Прибалтике и в районе Санкт-Петербурга — для чего Совещание сочло необходимым иметь на Балтике флот, превосходящий по своим силам соединенные флоты Германии и Швеции. На Тихом Океане решили ограничиться обороной отдельных пунктов "одними инженерно-артиллерийскими средствами и минными заграждениями". В океанах должны были действовать сильные крейсерские эскадры.
В сентябре 1881 года выводы Совещания были Высочайше одобрены, и была создана специальная Комиссия, которая должна была определить количество и тип кораблей, предполагаемых к постройке — исходя как из военно-стратегических потребностей, так и финансовых и военно-промышленных возможностей. В апреле 1882 года программа "Нового Флота" была утверждена — за следующие двадцать лет, т.е. до 1902 года, предполагалось построить 16 броненосцев "открытого моря" (с тем, чтобы иметь их 18), 13 крейсеров (в дополнение к 17 имеющимся) и 100 "минных судов". Черноморский флот должен был получить 8 броненосцев "открытого моря", 2 "малых крейсера" (к уже имеющемуся "Ярославлю") и 20 "минных судов". На Дальнем Востоке Сибирская Флотилия должна была получить 8 "боевых канонерок" и 12 "минных судов".
В мае — июне 1882 года специальная комиссия сформулировала первые задания на проектирование кораблей — в соответствии с новой программой. Возглавивший комиссию морской министр И.А. Шестаков сразу же потребовал от проектировщиков брать за основу "французские или английские типы безразлично и принимать в расчет, чтобы суда по возможности имели наименьшую вместительность", и при этом особо оговорил, чтобы "выдумок и новостей, несогласных с настоящим состоянием науки, отнюдь не допускать".
Говоря проще, "не надо фигурять". Не надо тратить деньги на опыты и эксперименты. Берем хороший иностранный проект и строим по нему, принимая лишь те изменения, которые вызваны спецификой Балтийского либо Черноморского театра. И, конечно, уменьшаем водоизмещение — "из соображений экономии". И плевать, что при таком подходе русские инженеры не получат опыта самостоятельного проектирования, флот будет получать корабли новейших классов с неизбежным запозданием в три — пять лет, а сами корабли будут неизбежно слабее своих прототипов! Ведь главное — "экономия"!!!
Когда-то кто-то умный сказал, что он "слишком беден, чтобы покупать дешевые вещи". К тем вещам, которые измеряются не только в деньгах, но ещё и в человеческих жизнях, это приложимо в гораздо большей степени.
До своей смерти, случившейся 21 ноября 1888 года, адмирал Шестаков успел фактически выбросить на ветер колоссальные средства — но сменившие его лица также не жалели сил, чтобы российский флот получил как можно больше "экономических" (то есть никуда не годных) кораблей.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
1.
В 1885 году было созвано межведомственное совещание, потребовавшее "в связи с осложнениями международной обстановки" скорейшего усиления флота береговой обороны — для чего предложено расширить миноносное судостроение, даже пожертвовав частью предусмотренных планами строительства флота эскадренных броненосцев.
Совещание 1890 года, созванное в связи с "изменением задач" Балтийского Флота, вызванным значительным усилением военно-морских сил Германской Империи, предложило построить для Балтийского флота дополнительно ещё 10 броненосцев, 3 броненосных крейсера, 3 канлодки и 50 миноносцев в 120 тонн ("по образцу французского миноносца "Авангард""). Одновременно для Черноморского флота восстановили исключенные в 1885 году два броненосца.
К лету 1895 года из этой программы были фактически осуществлены четыре эскадренных броненосца на Балтике — "Сисой Великий" и три типа "Полтава" — и два на Черном Море. Причем "Ростислав", заложенный в январе 1894 года в Николаеве, строился как "дешевый" в идеологии достопамятного адмирала Шестакова — девять тысяч тонн водоизмещения и четыре десятидюймовки главного калибра. Ещё на Балтике были заложены три броненосца береговой обороны типа "Адмирал Ушаков" — с вооружением из тех же четырех 254/45-мм пушек, втиснутых в 4,5 тысячи тонн водоизмещения. Вместе эти четыре посудины весили чуть меньше (23,5 тысячи тонн против 26,7 тысяч), а стоили несколько больше, чем два первосортных броненосца типа "Три Святителя". Который на данный момент считался одним из самых мощных кораблей своего класса — если не учитывать некоторых несообразностей вроде воткнутых в дополнение к четырнадцати шестидюймовкам ещё и четырех 120-мм пушек и совершенно никому не нужных шести торпедных 381-мм аппаратов (последние, впрочем, пока устанавливались на всех кораблях мира: Елена помнила, а Аликс теперь знала, что ими не перестанут нагружать линкоры даже после Первой Мировой — например, "Нельсон" и "Родней", построенные англичанами аж в середине 1920-х годов, несли по два 609-мм подводных ТА!). Ни один из девяти кораблей "программы 1890" в строй ещё не вошел — хотя первые из них были заложены ещё в июле и сентябре 1891 года!
Подводя итоги, созванное в марте 1895 года совещание "опытнейших наших адмиралов" сочло, что России необходимы ещё 10 броненосцев (9 на Балтике, 1 на Черном Море), 11 крейсеров (9 для Балтики), 5 канонерок, 5 минных крейсеров, 54 миноносца и 6 транспортов.
Но уже спустя три — четыре месяца стало очевидно, что программу надо менять снова, причем радикально: во-первых, Германия заложила сразу пять ЭБР типа "Кайзер Фридрих III", вооружение которых включало 4х240-мм (немцы пожертвовали калибром ради скорострельности), 18х150-мм и 12х88-мм орудий. Во-вторых, Япония одолела Китай и приняла программу срочного судостроения, так называемую "симметричную" или "шесть — шесть". Согласно которой к 1903 году её флот должен был получить 6 эскадренных броненосцев, 6 броненосных крейсеров и до двадцати бронепалубников.
Таким образом, Россия должна была резко усилить флот на Дальнем Востоке с созданием там постоянной эскадры, противодействовать непрерывно возрастающей германской угрозе на Балтике, готовиться к захвату Босфора на Черном Море и вытекающей из этого морской войне с Англией... И все это — ОДНОВРЕМЕННО!
2.
Кстати, о морской войне с Англией. Стратегию этой войны разрабатывал капитан 2-го ранга Л.П. Семечкин, служивший в 1860 — 1862 году под командованием контр-адмирала И.А. Шестакова — сначала офицером на флагмане, а затем адъютантом. В 1863 году, во времена грозившего конфликтом с Англией и Францией Польского восстания, он участвует в американской экспедиции эскадры контр-адмирала Лесовского, также в качестве флаг-офицера, а в 1878 году, уже в звании капитан-лейтенанта, сам создает в Штатах крейсерскую эскадру, приобретая корабли прямо на американских верфях! Между прочим, три из этих четырех крейсеров — "Азия" (бывший "Колумбус"), "Африка" (бывший "Саратога") и изначально заказанный в качестве военного корабля клипер "Забияка" — и до сих пор числились в составе флота! "Европа" (бывший "Штат Калифорния") была превращена в транспорт флота — несмотря на свой более чем почтенный возраст.
Согласно замыслам, в случае возникновения "ситуации, угрожающей войной", в океан должны выйти несколько — от шести до пятнадцати — крейсеров, как изначально флотских, так и переоборудованных из торговых пароходов. Получив через один из нейтральных портов известие о начале военных действий, оные крейсера начнут войну против вражеской морской торговли, снабжаясь с заранее зафрахтованных пароходов тех же нейтральных стран. Оперирующие на коммуникациях крейсера должны были опираться на опыт рейдеров Конфедерации (особенно — знаменитой "Алабамы"), попортивших немало крови Северу во время американской Гражданской Войны 1861 — 1865.
В теории все выглядело прекрасно — и во времена, когда Л.П. Семечкин был кавторангом, адмирал Шестаков — морским министром, самой мощной взрывчаткой — обыкновенный черный порох, а главной движущей силой военного корабля являлись паруса, это даже могло сработать. Может быть. Но с той поры прошло пятнадцать лет!
Парус давно заменили паровые двигатели, появились В РАЗЫ повысивший дальнобойность орудий бездымный порох и мощнейшие взрывчатые вещества бризантного действия вроде мелинита, тротила, лиддита и шимозы... Противостоять ЭТИМ пушкам и ЭТИМ снарядам обычное железо гражданских пароходов более не могло! А на ногах крейсерских судов появилась гиря по имени "уголь" — зависимость "флотских" крейсеров от угольных станций была АБСОЛЮТНОЙ.
В этих условиях древность вроде "Забияки" или клиперов типа "Крейсер", также постройки 1878 — 1880 годов, попытавшаяся выйти в море через Балтийские Проливы и начать крейсерскую войну, будет выглядеть... Ну, скажем, как древнегреческая трирема, пытающаяся таранить "Бисмарка".
3.
Последним по порядку — но отнюдь не по значению! — грехом великого князя был так называемый "Либавский проект". Генерал-адмирал еще во время траурной поездки начал очень, очень настойчиво уговаривать племянника строить в Либаве первоклассную военно-морскую базу. Да, Либава была незамерзающим портом — в отличие от всех остальных русских портов Балтийского моря. Но это было её единственным плюсом. Все остальное относилось к недостаткам.
Для начала — здесь не было НИКАКИХ условий для создания крупной военно-морской базы: низменный песчаный берег, малые глубины, подвижные пески, отсутствие закрытой от ветров якорной стоянки...
Оборонять этого "Белого слона", возведенного всего в тридцати верстах от границы с германской Восточной Пруссией, также было бы как минимум неудобно — поскольку сухопутную крепость поневоле пришлось спланировать так, что ряд господствующих высот оставался вне линии фортов! При этом строительство ВМБ в Либаве являлось наглым вызовом Германии, ибо использование её могло быть хоть сколько-нибудь целесообразным ТОЛЬКО в случае наступательной войны.
Проект постройки порта и крепости был утвержден императором Александром III 30 августа 1892 года — скорее всего, в рамках кампании по привлечению Франции к союзу с Россией. Фактическое выполнение его, судя по полному отсутствию каких-либо практических движений, по всей вероятности даже не планировалось. Оно и неудивительно — одна только крепость должна была обойтись в шестнадцать миллионов рублей золотом. А сколько бы угробили на оборудование порта в столь неподходящем для того месте... Страшно представить. Именно это обстоятельство и привлекало генерал-адмирала в "Либавском проекте". Огромные, с трудом поддающиеся исчислению расходы должны были позволить ему "не целевое расходование" сумм, о которых в прочих кормушках нельзя было и мечтать!
"И человек, ответственный за все это, ещё желает получить в свое распоряжение морские крепости России!"
Великий князь Сергей Михайлович, распознав косвенную цель атаки, ошибся как в её авторе, так и в истинном объекте — и эта ошибка была из тех, что принято называть "смертельными". А генерал-адмирал, не сумевший избежать соблазна присоединить к МорВеду морские крепости, приобретя тем самым ещё кусочек власти и неплохой ломоть финансового пирога, вообще не понял, что происходит на самом деле.
4.
Затеянная царицей при помощи нескольких дружественных морских офицеров интрига была проста, как мычание — сначала группа адмиралов, рассмотрев поближе проект 254/45-мм/клб береговой пушки, разражается громовыми протестами против принятия на вооружение этого техномонстра, морально устаревшего лет на десять. Сразу же после этого появляются столь же разгромные сообщения о никуда не годных, но обошедшихся в жуткие деньги лафетах, о перспективах полевой артиллерии и бесперспективности "87-мм орудия образца 1895 года", о скандальном состоянии крепостной и осадной артиллерии...
Великий князь Алексей Александрович, которому намекнули, что интрига может принести ему прибыль в виде расширения бюджета Морского Ведомства на полную модернизацию всех морских крепостей (Кронштадт, Выборг, Свеаборг, Дюнамюнде — на Балтике; Севастополь, Керчь, Очаков, Батум — Черное море; Владивосток и Николаевск-на-Амуре — Тихий океан; всего-то — десять крепостей и укрепленных районов!) и реализацию "Либавского проекта", проглотил наживку с крючком, поплавком и удочкой. Началась "схватка бульдогов под ковром" — но эта подковерная борьба то и дело вылезала на свет божий шокирующими разоблачениями. Конечно, они оставались внутри весьма ограниченного круга лиц, которые в большинстве своем и так это все знали. Кроме одного-единственного человека — Николай и представить себе не мог, что в российской артиллерии, оказывается, на самом деле твориться ТАКОЕ.
Великий князь Сергей Михайлович был отставлен со своего поста 29 августа.
5.
Первыми на дикий крик прибежали Сандро, великий князь Александр Михайлович, и одна из новых фрейлин Её Величества, рослая, великолепно сложенная девица из донских казаков, с которой он как раз пытался найти общий язык. И уже почти добился успеха, когда в соседнем коридоре раздался вопль смертельно напуганной женщины, прорезавший шум гремящего во дворце Большого Осеннего Бала-Маскарада не хуже пробивающего хауберк флорентийского стилета.
Выбежав из-за угла, Сандро и одетая испанской танцовщицей фламенко фрейлина обнаружили женщину, одетую в костюм императрицы Жозефины с портрета Прюдона. Она стояла, всем телом вжимаясь в стену коридора, словно пытаясь уйти от кошмарного зрелища. Напротив нее, прямо в дверях небольшого уютного алькова — Сандро знал этот альков и позже надеялся показать его кокетливой Испанке — лежал навзничь огромного роста тучный мужчина в окровавленном костюме пирата Черная Борода. Рядом с трупом, прямо в луже крови, стоял Пьеро и безумно хихикал.
— У него револьвер! — перебил визг "Жозефины" резкий голос лейб-фрейлины. И она дважды выстрелила в Пьеро из внезапно появившегося у неё в руке крошечного двуствольного пистолета. Судя по языку пламени длинной ладони в две и тому, как отшвырнуло назад одетого в белую хламиду человека с выбеленным лицом (впрочем, уже без лица — вторым выстрелом ему разнесло череп), патроны в "Дерринджере" были ну ОЧЕНЬ мощные.
— ...! — выругалась она в следующую минуту, роняя пистолет и хватаясь за кисть руки. — Больно-то ка-ак... Что это за клоун?
— Это Пьеро, — рассеянно отозвался великий князь, рассматривая намертво сжатый покойником револьверчик. Явно дамская игрушка, никелированная фиговина типа "Смит-Вессон" с коротким стволом небольшого, менее трех линий даже калибра. И наверняка с перламутровыми щечками рукояти. В барабане — семь стрелянных гильз.
— Я и говорю — клоун! — качнула заколотой высоким гребнем копной волос смуглянка-фрейлина, ощупывая пострадавшую от мощной отдачи часть тела.
— Это не клоун, — простонала "Жозефина", переставшая визжать сразу, как только в коридоре загрохотал "Дерринджер". — Это мой муж!
И упала в обморок. Сандро едва успел подхватить на руки нежную муслиновую ношу. И только теперь он узнал её. Божественная Зи! Понятно, почему костюм Жозефины... И понятно, кто там лежит. Даже бороду отцеплять не надо.
Сандро долго потом стыдился этого, но первой его мыслью был вздох облегчения.
Кого теперь назначат командиром "Ростислава", интересно?
6.
В принципе, любую, даже самую сложную мысль, можно свести к одному или нескольким простым положениям. И оттуда уже развивать вширь и вглубь — вплоть до достижения уровня полной непонятности.
Итак, флот. Точнее, ФЛОТ. Военно-Морские Силы.
Основная военно-морская доктрина, молчаливо или не очень молчаливо признаваемая всеми хоть сколько-нибудь разбирающимися в проблеме профессионалами, а также и многими любителями, именуется "Теорией Морского Могущества". Или — "Морской Мощи". Что, в принципе, одно и то же.
Её постулаты просты и строги, как математические теоремы. Первый: судьба любого военно-морского конфликта решается генеральным сражением, основную роль в котором играют главные корабли флота — это могут быть древнегреческие триремы, древнеримские либурны, каракки эпохи Возрождения... в любом случае это — опорные корабли флота. Его становой хребет и главная ударная сила. Второй постулат, прямо вытекающий из первого: той стороне, у которой основных кораблей больше, победить гораздо проще.
Из этой теории помимо всего прочего следует и простая мысль, столь же ясная, как и постулаты самой доктрины. При столкновении первого по числу кораблей флота со флотом, располагающимся в этой "Табели о рангах" на второй строчке, тот, который N2, проигрывает почти автоматически. Просто потому, что он — ВТОРОЙ.
Естественно, никому, кроме англичан, эта мысль удовольствия не доставляла.
Первым, что приходило в головы огорченным флотоводцам держав N2, N3 и всех прочих, лежащих ещё ниже, была простая идея построения недостающего количества кораблей. Мысль была действительно простая, но трудноосуществимая на практике. Для начала — потому, что всего на всех не хватит. Имеющееся количество основных кораблей есть тот максимум, который экономика способна выдержать, не загнувшись от перегрузок. Ведь каждому мальчишке хочется иметь побольше красивых игрушек... А каждому политику — побольше увесистых аргументов на переговорах. И только глупцы думают, что личные связи могут заменить парочку броненосцев.
Для того, чтобы "прыгнуть выше головы", надо... Три "либо".
Либо — угробить экономику в надежде отыграться после победы.
Либо — сократить расходы на все остальное. Опять-таки в надежде отыграться на побежденных.
Либо — развить экономику до такой степени, чтобы пропорционально увеличивающийся сектор бюджета позволил строить именно столько, сколько хочется.
Имеются еще два варианта, касающиеся распределения средств. Нестабильные модификации. И противоположные друг другу.
Первый подход предполагал строительство дешевых кораблей — мониторов, броненосцев береговой обороны, таранных броненосцев... Это позволяло построить равное, а то и превосходящее количество вымпелов — что не могло не радовать политиков, позволяя им с радостным видом врать электорату насчет того, что "броня крепка, линкоры наши быстры". Ни на что большее эти корабли, как правило, не годились. В случае начала настоящей войны их — опять-таки, как правило — старались не выпускать дальше рейдов военно-морских баз. Или — при ПОЛНОМ отсутствии противника — использовали для поддержки сухопутных войск.
За всю историю этого нелепого вида "броненосцев, берегами охраняемых", в боевых действиях против кораблей противника участвовали только три корабля — русские БРБО "Адмирал Ушаков", "Адмирал Сенявин" и "Генерал-адмирал Апраксин". Все три входили в состав 3-й Тихоокеанской эскадры, первый из них погиб при Цусиме, два остальных спустили флаг перед японцами. Показательно, что это был полномасштабный бой броненосных эскадр, классическое генеральное сражение. В котором гораздо больше пользы принес бы один нормальный эскадренный броненосец, нежели эти три недоразумения!
7.
Некоторые державы придерживались подхода прямо противоположного — они строили кораблей даже меньше, чем могли бы. Но эти корабли, компенсирующие количественное отставание качественным превосходством, были — или должны быть — таковы, что противник, будучи в соотношении 1:1, с ними предпочел бы не встречаться.
Отличными примерами такого подхода являются итальянские корабли, спроектированные Бенедетто Брином — броненосцы типа "Дуилио", "Андреа Дориа" и "Ре Умберто" и "картонки" типа "Италия". Эти корабли имеют максимально тяжелое вооружение и наибольшую возможную скорость, ради чего итальянцам пришлось пожертвовать защитой. Корабли "Италия" и "Лепанто", например, вообще не несли бортовой брони! Благодаря чему итальянские "броненосцы", фактически являвшиеся сверхтяжелыми крейсерами, могли навязать бой тем, кого превосходили, и легко уйти от тех, с кем не рассчитывали справиться.
Елка могла бы добавить к этому и свой пример — она-то, в отличие от читавшего ей эту лекцию адмирала Макарова, кое-что знала и о будущем. Которое здесь, вероятно, никогда уже не наступит.
Подход японцев отличался оттенком. Итальянцы схватку за господство на море не планировали даже в страшном сне, потому задачи флоту ставили ограниченные. И весьма специфические — в основном роль итальянского флота в стратегии Тройственного Союза заключалась в том, чтобы угрожать английской коммуникационной линии, идущей через Средиземное море. Защищая эту линию, жизненно важную для их империи, англичане ПОНЕВОЛЕ вынуждены будут ослабить Флот Метрополии. И этим моментом воспользуется немецкий флот — получающий благодаря Италии возможность навязать сражение в условиях если не благоприятных, то все же не настолько плохих, какими они могли бы быть, если бы Средиземноморье не поглотило часть сил и внимания несоизмеримо более могущественного британского льва.
Япония же не исключала для себя и генерального сражения. Для которого требовалась не столько скорость, сколько мощь и боевая устойчивость. А экономика у Страны Восходящего Солнца в те годы была далеко не в лучшем состоянии. И даже более того. Так что когда в середине 30-х годов специалисты Бюро военного кораблестроения начали создавать проект линкора нового поколения, в него ИЗНАЧАЛЬНО были заложены характеристики, исходящие из соотношения 1:3. Самые большие в мире орудия главного калибра — 460 мм! — и самая толстая броня обеспечивали кораблям типа "Ямато", заслуженно носившими титул "мегалинкоров", абсолютное превосходство над любыми современниками. А вот скорость их была явно недостаточной.
К сожалению, японцы недооценили психологический эффект: завеса секретности, сотканная ими вокруг линкоров типа "Ямато", развеялась только в 50-х годах. А если бы американцы ЗНАЛИ, какие на самом деле СКАЗОЧНЫЕ чудища могут повстречаться их новейшим и очень дорогостоящим линкорам типа "Вашингтон"... Они были бы как минимум намного менее решительными в планировании операций.
8.
Отсюда — переход к заканчивающей парад "линкорных" доктрин "Теории риска", состыковывающейся с концепцией "fleet in being". Дословно это переводилось как "флот в бытии" или "существующий флот" и использовалось как общеупотребительное обозначение достижения военно-морской мысли, в краткой формулировке звучащего приблизительно следующим образом: "Флот оказывает влияние [на политику и стратегию] самим фактом своего существования".
Вырастающая из неё "теория риска" шла немного дальше и сильно наискосок. Она заранее соглашалась с тем, что флот N1 неизбежно победит в столкновении с флотом N2. Однако — какой ценой? Потери, понесенные в ходе генерального сражения, могут быть настолько тяжелы, что флот державы, удержавшей свой титул "Владыки Морей", окажется слабее, чем флот державы N3, в конфликте не участвовавшей вовсе!
Эта крайне интересная теория была слаба в одном — она фактически превращал военно-морские силы в инструмент политического давления на психологию противника, заменяя боевую силу на грозный вид. Корабли строились не для того, чтобы побеждать в генеральных сражениях, а для того, чтобы пугать вражеских политиков! Для чего им требовалось, как минимум, не потонуть в первом же бою. В прошлой реальности сочетание "теории риска" с доктриной "fleet in being" и обычным нежеланием рисковать ОЧЕНЬ дорогими кораблями привело Германию к катастрофическому поражению в Первой Мировой Войне. В 1914 году шансы у немцев ещё были — а вот в 1916 году их уже не оказалось. И то, что следствием Ютланда стало падение Британской империи, вряд ли утешало германских адмиралов — поскольку было последствием ну очень отдаленным. А вот самозатопление германских кораблей в Скапа-Флоу случилось всего лишь три года спустя!
9.
Теоретикам генеральных сражений кораблей основного класса — в 90-х годах XIX века это были эскадренные броненосцы — противостояла французская "Jeune Ecole", созданная в конце 1870-х годов под влиянием успехов русских минных катеров в борьбе с турецким флотом на Черном Море. Гиацинт Об, адмирал и морской министр, главный теоретик, фактически и создавший эту школу, вывел из действий парохода "Великий князь Константин" и его героического капитана мысль, что с любым кораблем, включая и эскадренный броненосец, может справиться обычный минный катер. Стоящий, по сравнению с тем же самым броненосцем, сущие гроши. Логике это, в общем, не противоречило, а потому мысль оказалась привлекательной. Тем более, что и практикой она была проверена — монитор "Сейфи", бриг "Османие" и пароход "Интибах" потоплены, броненосец "Иклалие", монитор "Ассари Шевкет" и канлодка "Хивзи Рахман" тяжело повреждены — а возразить столь заманчивой мысли ни у кого рука не поднялась.
По крайней мере, для Франции, перманентно готовившейся к войне с Англией, берега которой через пролив Па-де-Кале можно увидеть в хороший бинокль, минные катера и миноноски действительно могли заменить корабли основного класса. Атакуя одновременно с разных направлений, они способны были пустить ко дну любую эскадру, состоящую из тихоходных неповоротливых броненосных кораблей! Адмирал Об недаром сравнивал свои минные суда с москитами, способными, собравшись большой стаей, насмерть зажалить громоздких неповоротливых бегемотов-броненосцев.
В самом скором времени вслед за французами с воплем "А я это же самое давно говорил!" хлынули и все остальные. В особенности идея "москитного" флота понравилась тем, у которых экономики на сильный броненосный флот не хватало. Однако Франция, гордясь своим приоритетом в теории, боролась за первое место в практике. К лету 1896 года в строю французских ВМС окажется триста семьдесят "torpilleurs"!
В глазах людей, не столь озабоченных доктриной "Jeune Ecole", это было довольно сомнительное достижение — хотя бы потому, что миноносец 1-го класса, имевший водоизмещение в 100 — 150 тонн, при скорости в 25 — 27 узлов имел дальность плавания в 500 — 600 миль и совершенно ничтожную мореходность. Миноносец 2-го класса, в русской терминологии именовавшийся "миноноской", был в этом отношении ещё хуже, а единственным его плюсом была возможность переброски по железным дорогам и внутренним водным путям — что позволяло оперативно собирать мощнейшие ударные кулаки из десятков и даже сотен кораблей на нужном театре.
На фоне этих характеристик декларируемая "молодой школой" и лично адмиралом Обом возможность использования миноносцев в войне против вражеской (читай — английской) морской торговли, выглядела сущим бредом.
10.
Российская доктрина крейсерской войны, разрабатываемая в теории на случай войны с Англией, предполагала взаимодействие вспомогательных крейсеров, переоборудованных из обычных лайнеров, сухогрузов и грузопассажирских пакетботов, с бронепалубными и броненосными крейсерами.
Соединение, включающее два — три пакетбота с установленными на заблаговременно подкрепленной палубе 120-мм скорострелками, бронепалубник типа "Адмирал Корнилов" и броненосный крейсер типа "Рюрик", способно не только потрошить купцов и отправить на дно случайно подвернувшийся колониальный крейсер, но и нанести дружественный визит какому-нибудь не шибко хорошо охраняемому порту. А какие из них охраняются хорошо?
По европейским меркам на гордое звание "береговой обороны" могут претендовать разве что батареи Сингапура. Все остальное — в лучшем случае якорные стоянки, прикрытые либо полевыми орудиями, стоящими здесь исключительно "для галочки", либо гладкоствольным антиквариатом времен Ост-Индской Кампании. Тридцатипятикалиберные восьмидюймовки "Рюрика" устарели на поколение только для Европы, по меркам же этой, с позволения сказать, "обороны", или колониальных крейсеров, древних жестянок ажно в две тыщи тонн с тремя — четырьмя армстронговскими шестидюймовыми "аргументами" в те же тридцать — тридцать пять калибров...
11.
Закончив кратенький обзор основ, Степан Осипович хотел было перейти к глубинам... Но Елке-Аликс было довольно и этого — в сочетании тем, что попалось ей на глаза и пролилось в уши во время склоки между генерал-фельдцехмейстером и генерал-адмиралом, а также с опытом Первой и Второй мировых войн. Применить его пока что возможности не представлялось, но парой интересных идей она с адмиралом все же поделилась. Атакующие минные заграждения, замаскированные минзаги, развитие приборов управления артиллерийским огнем, увеличение процентного содержания взрывчатки в фугасных снарядах, радиосвязь, увеличение калибра торпедного вооружения и количества аппаратов в одной установке...
Вместе с постом начальника Департамента ВМС Имперской ЕИВ Канцелярии и должностью Морского секретаря Его Величества адмирал Макаров получил и карт-бланш на кадры. Поскольку пока что в его департаменте не было никого, кроме канцелярских крыс, что попали в него вместе с выведенными из состава ГлавМорШтаба "кадрами", отделом личного состава. В дополнение к этому требовались ещё пять — шесть офицеров, способных сыграть роль не только личного генштаба Императрицы, но и Большого Флотского Генштаба. Поскольку ничего похожего у российских военно-морских сил не было!
Осуществлять ПОСТОЯННОЕ перспективное планирование военно-морского строительства было просто-напросто некому. Орган для осуществления такой задачи отсутствовал в природе.
Из шести фамилий, названных Степаном Осиповичем на следующее утро, Елка смогла вспомнить только двоих — фон Эссена и Григоровича. Тридцатитрехлетний каплей Николай Кладо также особых нареканий не вызывал — с отличием окончил Николаевскую Морскую академию, преподавал военно-морскую историю и тактику в Морском Училище и военно-морское искусство в Морской академии. А главное — Мэхэна переводил! Значит, имеет понятие о классической стратегии. Степан Осипович, при всех его достоинствах, был все-таки склонен переоценивать некоторые свежие идеи, Елке казавшиеся несколько... сомнительными. Конечно, хорошо, что адмирал, в его-то возрасте, сохранил юношескую энергию. Борьба с гидрой российской бюрократии требует чего-то подобного. Но вот юношеский максимализм был в его положении совершенно лишним. Эта почти маниакальная увлеченность Степана Осиповича "эльсвикскими" крейсерами... Конечно, Елена Зеленина не была специалистом, а он-таки был. Зато она прозревала будущее — а вот он мог только строить предположения. Пусть и достаточно обоснованные.
Остальные трое "штабистов Ея Величества"... Капитан 2-го ранга Бострем, капитан-лейтенанты Брусилов (младший брат ТОГО САМОГО Брусилова, автора Брусиловского прорыва) и Воеводский...
Ну, Макаров их выбрал, ему с ними работать... И ему же за них и отвечать.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
1.
Реформа, проведенная ураганным темпом — в течение трех дней полторы дюжины Высочайших приказов полностью изменили всю структуру Военного и Морского Ведомств — вкратце сводилась к уменьшению роли бюрократов из этих самых ведомств.
До этого существовали министерства, им подчинялись Главные Штабы, и уже внутри них... В Военном Министерстве имелось подчиненное Главному Штабу Главное Управление Генерального Штаба, фактически являвшееся всего лишь одним из канцелярских "столов" обширного бюрократического аппарата. Включавшего, помимо ГлавШтаба и ГУГШ, ещё Канцелярию ведомства, Военный совет из двух дюжин "опытнейших генералов", шесть Главных управлений: интендантское, артиллерийское, инженерное, военно-медицинское, военно-учебных заведений и военно-судное — и одно управление "просто", канцелярию Александровского комитета о раненных, три военных богадельни... И пять управлений инспекторских: генерал-инспекторов артиллерии, кавалерии, по инженерной части, военно-учебных заведений и стрелковой части в войсках.
В Морском Ведомстве роль, отдаленно напоминающую роль генерального штаба, исполнял Военно-Морской Ученый Отдел — но особой нужды в оперативном или каком-либо ином планировании как-то не ощущалось: операция "Босфор" была разработана так, что лучше не бывает, а других морских войн руководящий флотом генерал-адмирал и его подпевалы из министерства не ожидали. Флот существовал для ценза, карьеры и — для великого князя — казенных сумм, которые можно тратить на собственные нужды. Ещё в числе центральных учреждений были Канцелярия, Адмиралтейств-Совет, Главный Морской Штаб в два отдела, ВМУО и личного состава, Главное Гидрографическое Управление, Главное Управление Кораблестроения и Снабжения, Морской Технический Комитет в пяти частях — Артиллерийская, Судостроительная, Механическая, Минная и Строительства береговых зданий — и Главное Военно-Морское Судное Управление с Главным Военно-Морским Судом. А также Управление Главного Медицинского Инспектора Флота, Отдел по делам Эмеритальной кассы МорВеда и Архив Морского Министерства.
2.
В результате реформы ситуация поменялась зеркально. Отныне существовал объединенный Имперский Генеральный Штаб, главной задачей которого было перспективное планирование — не только сухопутных и морских операций, но и вообще всех сил и средств, выделенных Империей для "продолжения политики иными средствами". То есть в сферу ответственности Генерального Штаба Российской Империи попадала военная стратегия и предвоенное оперативное планирование. Мысль о том, что для достижения р-решительного успеха потребуется более двух-трех месяцев и одной стратегической наступательной операции, казалась генштабистам конца XIX века ересью. Да Александра Федоровна особо и не настаивала, признав свою некомпетентность...
И напросившись вольнослушательницей на занятия Николаевской академии.
Желание Императрицы — закон для её подданных. Пусть даже и желание, и Императрица — такие странные, что дальше просто некуда. Но даже последняя собака из аппарата бывшего ГУГШ знала, кому она обязана высшим счастьем — избавиться от мелочной бюрократической опеки сбрендивших на "экономии" канцелярских крыс, давным-давно променявших честную службу "под погонами" на тепленькое местечко в Министерстве...
Генеральный Штаб Вооруженных Сил Российской Империи включал в себя и подчинял себе три основные части — квартирмейстерскую, Инспекторат и Управление. Последние две были объединены под крышами Главных Штабов — ГШСВ и ГМШ, Сухопутных Войск и Морского. Оба они являлись структурами, жестко подчиненными ИГШ.
Взаимоотношения между "победителями", каковыми считались "фазаны" — генштаби-сты, и "побежденными", в роли которых пришлось выступить "чернильницам" из министерских канцелярий, были далеки от идеала. Но Высочайший приказ, четко расписывающий права и обязанности каждой инстанции, не оставил ведомственным бюрократам выбора. К тому же вновь назначенные министры не имели ни авторитета, ни связей в высоких сферах — на посту военного министра авторитетнейшего генерала Ванновского сменил мало кому известный за пределами военных кругов генерал Куропаткин, а Морское ведомство вместо Чихачева возглавил столь же малоизвестный адмирал Асланбеков.
По новому уложению оба министерства были подчинены ИГШ и входящим в него Главным Штабам, а единственной их обязанностью отныне была администрация всякого рода. Проще говоря — добывание и распределение денег. Чтобы подчеркнуть этот "чисто административный" статус, начальники получили указание на службу надевать мундиры не офицерские, а чиновные. И хотя это означало повышение — для Куропаткина, всего лишь генерал-лейтенанта, аж на два ранга, поскольку чин Имперского Министра по Табели относился ко II классу... Но новые "чиновники" восприняли это крайне негативно.
Как и их "товарищи по несчастью", те, что в свое время выбрали не строй, а "теплое местечко": только в одной Канцелярии Военного Ведомства в "штатское" состояние были обращены одиннадцать (!) генералов и двадцать пять офицеров. Блистательные полковники и капитаны, внезапно превратившиеся в каких-то СОВЕТНИКОВ и СЕКРЕТАРЕЙ, хором взвыли. Но было поздно.
3.
Собственно Имперский Генеральный Штаб делился на пять главных управлений, подчиненных пяти пронумерованным генерал-квартирмейстерам, два отдела, три службы и отдельное Центральное управление: отделы "организации ГенШтаба" Ц-1, ведающий вопросами организации работы и внутреннего порядка в Генеральном Штабе и управлением Корпуса Генштабистов, и "общевойсковой боевой подготовки" Ц-2, занимавшийся отработкой взаимодействия родов войск от бригады и выше, а во время войны также обобщением и распространением нового опыта в боевой подготовке войск и командного состава действующей армии и армии резерва — если это не проводилось по линии отдельных родов войск, а касалось общевойсковых соединений.
1-й генерал-квартирмейстер возглавлял Оперативное управление, состоящее из четырех отделов. Здесь составлялись планы операций, а во время войны с его помощью Верховный Главнокомандующий оперативно руководил войсками. В задачи "операторов" входила подготовка директив, анализ и обработка оперативной информации, распределение сил и средств в действующей армии и флота. Отделы делились по направлениям — I-а "Европа", I-б "Юг", I-в "Восток" и I-м "Морской".
2-й генерал-квартирмейстер начальствовал над Организационно-Мобилизационным Управлением, в которое входили отдел российской статистики II-а ("Ростат-отдел"), собиравший всю возможную статистическую информацию о России — в первую очередь военную и военно-промышленную, но не только, мобилизационный отдел II-б и отдел II-в, в ведении которого находились вопросы организации войск действующей армии (потому чаще он именовался "ОРДА"). 3-й отдел также определял права и обязанности создающихся инстанций действующей армии и разрабатывал вопросы организации высших органов управления военного времени.
В подчинении 3-го генерал-квартирмейстера находилось Главное Разведывательное Управление — всего восемь отделов, включая три аналитических: отделы III-а, "Иностранная статистика — Европа", III-б, "Инстат — Юг" и III-в, "Инстат — Восток". Добыванием информации занимались два отдела: через 7-й, "Военно-Дипломатический", проходила вся информация, добытая военными и морскими атташе, а 9-й отдел — "Земля" — ведал разведывательными и контрразведывательными пунктами в штабах приграничных военных округов, флотов и бригад ОКПС, Отдельного Корпуса Пограничной Стражи. Отдел III-д именовался "группой технического обеспечения" — здесь делали фальшивые документы, мгновенно смывающуюся краску для волос, ядовитые карандаши, стреляющие портсигары... и тому подобные чудеса из фильмов о Джеймсе Бонде. 11-й отдел состоял из двух групп — связи и шифров. "Отдел Особых Операций" — три "О" или "Три — О". Поэтому отдел получил 15-й номер — III-o. Такая типа шутка. В составе отдела имелась группа "Центр", планировавшая и осуществлявшая стратегические... операции, и управление "Терра", в ведение которого входили батальоны особого назначения, оперативно подчиненные армейским и фронтовым штабам, а также морской особый отряд "Нереида".
4-й генерал-квартирмейстер руководил Управлением полевого материально-технического снабжения. Ему подчинялись отделы руководства снабжением войск, военной администрации и собственно материально-технического снабжения. В тот же IV-в входили транспортная и инженерная службы полевого тыла.
5-й генерал-квартирмейстер во время войны, когда ИГШ делился на Ставку Верховного Главного Командования и тыловые органы штаба, оставался в Петербурге и осуществлял контроль за всеми тыловыми органами ИГШ. В его подчинении находилось Научное управление — отделы военно-научный (V-a), занимающийся "направлением ученой деятельности генерального штаба и развитием образования в армии", военной истории и геральдики (V-б) и топографический (V-в), гидрографическая и метеорологическая службы. Отделу V-в был подчинен особый Корпус Топографов.
Две службы имели свои собственные штабы и разветвленную инфраструктуру.
Служба связи обеспечивала связь с войсками, а также получение информации о противнике при помощи средств связи (прослушивание) и создание помех действиям систем связи противника. В подчинении начальника службы связи находились войска связи и фельдъегерский корпус.
Военно-транспортная служба ведала вопросами перевозки войск и грузов для армии, в подчинении её начальника находились железнодорожные войска.
Культурно-воспитательная служба занималась культурой и воспитанием — отделы печати, библиотек, спортивный, школ грамотности, художественной самодеятельности... Сюда же собирались отнести и войсковых священнослужителей — тоже игра слов: одновременно культ как религиозный культ и сокращение от культуры... Но Её Величество вовремя опомнилась.
Заканчивали список отделы полевой почты и гражданских дел.
4.
Главные Штабы были разделены на Инспекторат и Управление. Управление ГШСВ включало Главное Артиллерийское Управление, Главное Интендантское Управление, Главное Военно-Инженерное Управление, Главное Военно-Медицинское Управление, Главное Управление Ветеринарии и Ремонтирования, Главное Управление Военно-Учебных Заведений и Главное Военно-Юридическое Управление.
Инспекторат ГШСВ состоял из Управлений генерал-инспекторов. При этом в ходе реорганизации к существующим генерал-инспекторам артиллерии, кавалерии, военно-учебных заведений и стрелкового дела в войсках должны были добавиться Управления генерал-инспектора по мобилизации и резервным войскам и генерал-инспектора полевого тыла. Одновременно Управление генерал-инспектора "по инженерной части" разделилось на четыре — инженерно-саперное, крепостное, железнодорожных войск и войск связи.
В их задачу входили все сферы, связанные с боевой подготовкой отдельных родов войск и специальностей, в первую очередь — разработка Уставов и наставлений, контроль за их точным осуществлением и соответствием обстановке и обобщение боевого опыта. А также и постоянный надзор за тем, чтобы оружие и вооружение войск полностью соответствовало требованиям как уставов, так и времени.
В состав МГШ вошли ГУКиС, МТК и Медицинское и Юридическое Управления. Это из старого состава. В связи с передачей в ведение флота морских крепостей со всеми их службами, включая артиллеристские батальоны и крепостную пехоту, созданием подразделений Морской Пехоты и другими новшествами в структуре ВМС пришлось создавать и управления для них.
Генерал-инспекторов в ВМС не было, но начальники Управлений ("Эскадренного Боя", "Войны с Торговлей" и "Береговой Обороны") и отделов — Броненосцев, Крейсеров, Торпед и торпедных Кораблей, Мин и минных заградителей, Береговой и корабельной Артиллерии и прочих — должны были выполнять фактически те же функции.
Таким образом процедура — в идеале — выглядела следующим образом.
Генеральный Штаб имеет полные, подробно разработанные планы операций на случай абсолютно любой войны. Даже самой маловероятной. А также он имеет планы перспективного развития вооруженных сил — исходя из ПРИОРИТЕТНЫХ возможностей. То есть, скажем, в данный момент наиболее вероятна война с державой X, в то время как войны с державами Y и Z считаются несколько менее вероятными. Россия, превосходя державу Х в некоторых отношениях, во многих других уступает. Что нужно сделать для того, чтобы военные возможности России более соответствовали военным возможностям державы Х — в этом квартале? В этом году? В следующем году? В ближайшие пять лет?
Далее — Главные Штабы. Эти имеют дело с реальностью. С тем, что УЖЕ ЕСТЬ. Их задача — обучение. Выработка и закрепление ТАКТИКИ и РЕФЛЕКСОВ: первое означает действие отдельных частей и их соединений, а второе — действия отдельного бойца. Здесь пишут наставления и уставы, стремясь к тому, чтобы обучение войск наиболее соответствовало имеющимся возможностям. И жестко контролируют процесс обучения, стремясь к тому, чтобы каждый солдат в любой напряженности бою действовал именно так, как ДОЛЖЕН. А не как ему в голову взбредет. И чтобы подразделения и части, от роты до полка, действовали, как единое целое.
Министерства же имеют дело с тем, чего постоянно нет. С деньгами. Их задача — финансирование. Те самые перспективные планы, разработанные Генеральным Штабом, воплощаются именно здесь. Строительство дорог и крепостей, казарм и арсеналов, заказ патронов, винтовок, сапог, шинелей, котелков, артиллерийских орудий, колючей проволоки, пороха, снарядов, взрывчатки... и ещё десятков тысяч вещей. И каждая мелочь здесь может стать РЕШАЮЩЕЙ. Ну, по крайней мере, очень значимой. Не заикаясь даже о боевом снабжении — винтовки, патроны, снаряды, пушки, пулеметы, колючка... Тут все ясно. Про "снарядный кризис" 1915-го года не слышали только глухие. И про винтовки, которых уже весной 1915 года пришлось закупать за границей, тоже все знают.
А вот история не такая громкая. О... сахаре.
Солдат должен получать свою норму сахара — сколько-то там стаканов сладкого чаю. В полевых условиях — соответствующее количество чайного листа и сахара. Просто, понятно, удобно. И очень полезно — в холод, дождь, в полном воды окопе... Так вот, в 1916 году он этот, положенный ему сахар, получать перестал. Причем, что самое смешное, сахар в стране был. Его было даже довольно много. Но это был НЕ ТОТ сахар — песок, а не рафинад. Не ясно? Кусковой, пиленый сахар солдат может завернуть во что-нибудь, положить в карман, и после боя выпить чай с сахаром — растворив или вприкуску, это уж как душа желает. А куда и как он денет четверть фунта сахарного песку?
5.
Тяжелый, властный обскурантизм Ванновского, поставленного покойным Императором прежде всего для того, чтобы найти опору политике "контрреформ", привел к тому, что в российской военной науке, и без того сильно ослабленной многолетним господством "гатчинских" плац-парадных взглядов, изначально унаследованных Александром I и Николаем I от своего покойного батюшки, а затем воспринятых и "творчески развитых" воспитанными с 1801 по 1856 годы генералами и офицерами, воцарилась рутина. Опыт Русско-Турецкой войны совершенно не был использован и пропал даром, отразившись лишь в мелочах. В генеральских головах царили погубившая в 1877-1878 году российскую победу на Балканах отрядная система, а поддерживаемая рутинерами религия "резервов" и "заслонов" служила ей теоретическим обоснованием. Проект нового полевого устава лежал под сукном уже лет пятнадцать. А учитывая, что средний возраст командующих военными округами, будущих командующих армиями и фронтами Действующей Армии, несколько превышал шестьдесят лет...
Застой царил везде. Престарелые генералы, последние четверть века упражнявшие мозги только расписыванием пулек, учили войска так, что у некоторых офицеров, отличавшихся повышенной чувствительностью и патриотизмом, волосы вставали дыбом.
Окружная система обучения полностью зависела взглядов командующих войсками. В одном и том же округе система менялась с каждым новым командующим. Если этот последний был артиллеристом, то интересовался лишь своими бригадами, предоставляя командирам пехотных и кавалерийских частей обучать войска как то им заблагорассудится. Назначают сапера — и начинается увлечение "гробокопательством": сооружение полевых укреплений, самоокапывание без конца при полном пренебрежении ко всему остальному на свете. Сапера сменял малиновый стрелковый кант — фортификация немедленно упразднялась, и все обучение сводилось к выбиванию "сверхотличного" процента попаданий на стрельбище. Наконец появлялся представитель драгомировской "школы", провозглашал, вслед за своим гуру, что "пуля дура, штык молодец!" — и стройно идущие под барабан густые цепи начинали одерживать блистательные и сокрушительные победы над обозначенным противником.
Опыт больших двусторонних маневров, устраиваемых по настоянию возглавлявшего Академию Генерального Штаба генерала Обручева, не только не представлял особой ценности, но и был объективно вреден. Обе стороны всегда бывали одинаковой силы, составлены по одинаковому шаблону и в одной и той же пропорции родов оружия. Что при среднем и весьма среднем уровне начальников вело к отсутствию оригинальности, стратегическим и тактическим общим местам, трафаретной постановке задач и шаблонному их выполнению. Посредники вели кропотливый и тщательный подсчет батальонов — и та сторона, что успевала сосредоточить в данный момент и в данном пункте на один или два батальона больше, неизменно объявлялась победившей. В результате генералы все более и более проникались убеждением, что на войне все решает количество, управление войсками сводится к арифметике, а вывод этой арифметики неизменен: "с превосходящими силами в бой отнюдь не вступать".
Арифметический подход вреден сам по себе, поскольку автоматически приводит к "отрядной" тактике. Генералы, соревнуясь в том, кто быстрее дезорганизует свое соединение, нарезав его на максимально возможное количество отрядов "трех родов оружия", искренне уверены в том, что четыре батальона, выдернутые из разных полков и сведенные под началом случайным образом выбранного из рядов офицера, значат ровно столько же, сколько и обычный пехотный полк! В сочетании с рутинерскими взглядами, полностью отрицавшими всю военную науку последних двадцати пяти лет, героическим ореолом "железных" защитников Шипки и катастрофическими потерями при штурмах Плевны, воспринятых доктринерами как окончательное доказательство явного преимущества обороны перед наступлением, "арифметика" превращается в самую настоящую мину замедленного действия.
6.
Кареты, сопровождаемые казаками Собственного ЕИВ Конвоя, остановились у охраняемого вознесенными на высокие постаменты старинными пушками подъезда большого дома на Литейном ровно без пяти десять. Из передней, поменьше, но явно более дорогой, вылезли две дамы и оснащенный большим портфелем мужчина лет сорока пяти в мундире генерал-майора Свиты. Из второй десантировались сразу четыре дамы, все они зябко прятали ладони в большие меховые муфты. Несмотря на то, что до настоящих холодов было ещё далеко, эта привычка не вызвала ни капли удивления у людей, сгрудившихся у громадных окон расположенного на втором этаже, прямо над главным подъездом, обширного зала заседаний Артиллерийского Комитета.
Собравшиеся на сегодняшнее совещание генералы и профессора, имевшие возможность пронаблюдать прибытие императрицы воочию, хоть краем уха, да слышали истории о "новых фрейлинах" государыни — за неполный год своего существования "Росомахи" Александры Федоровны успели приобрести кое-какую репутацию — правда, почти исключительно скандальную. Но это "почти" было весьма... зловещим. Очень уж туманные слухи ходили о причинах смерти генерал-адмирала. Это, в конце концов, уже не первая в семье Романовых смерть от апоплексического удара — табакеркой в висок или вилкой в шею! А о том, что на одном из полигонов ОСШ фрейлины упорно отрабатывают упражнение на выхватывание из муфты двух спрятанных в ней револьверов и стрельбу из них "по-македонски" с двух рук, члены АртКомитета если и не знали, то точно догадывались.
Сегодняшнее заседание должно было стать для многих из членов комитета судьбоносным — низвергнуть в пропасть отставки или вознести к вершинам славы и процветания. Выводы комиссии генерал-майора А.А. Орлова, расследовавшей деятельность ГАУ, вроде бы полностью обелили исполнителей... Но — а что там этот особо близкий к императрице красавец-мужчина нарасследовал НА САМОМ ДЕЛЕ?
Точнее, что ему предписали нарасследовать?
7.
В мертвой тишине зала подковки на каблуках модных "стрелецких" сапожек императрицы звучали небесным громом. За тянущимся вдоль окон длинным столом, покрытым темно-зеленой скатертью, собрались сотрудники шести отделов ГАУ — седьмой (по порядковому номеру — 5-й), оружейный, должен был собраться послезавтра, и не здесь, а в Царском Селе. К разработчикам стрелкового и холодного оружия у Александры Федоровны особых претензий не было — в отличие от "артиллерийских" отделов.
Четверо фрейлин, благодаря парикам и гриму одинаковых, как близнецы, вытянулись вдоль стены, сложив руки за спиной. Так, чтобы, в момент выдернув укрытые под накидками штурмовые "Валькирии", мгновенно перекрестить зал длинными очередями. Пятая, бывшая чуть постарше остальных — Александра Михайловна была ровесницей императрицы — и красовавшаяся шифром гоф-дамы, всегда находилась на шаг слева и сзади государыни. Она предпочитала штурмовой "Валькирии" или "Фурии" шестидюймовую нержавеющую "Арфу-44" с компенсатором. И левая рука у неё всегда была занята толстой темно-красной кожаной папкой для бумаг со стальной подкладкой и кобурой.
Развешенные по стенам портреты отличившихся деятелей АртКома неодобрительно смотрели на наглую девчонку, посмевшую вторгнуться в самое сердце исконно мужских владений. Свиты Его Величества генерал-майор истуканом замер позади кресла, предназначенного для председательствующего в собрании.
Государыня прошлась по залу, останавливаясь за стулом то одного, то другого члена комитета:
— Что ж, господа, для начала... Сегодня утром Император подписал указ. Согласно ему должность Верховного Главнокомандующего является непременной обязанностью правящего государя как в дни войны, так и в дни мира. Министерства — Военное и Морское — отныне ведают только строительством, снабжением и администрацией. В обязанность Объединенному Генеральному Штабу Вооруженных Сил Российской Империи вменены стратегическое и оперативное планирование первого броска и все задачи, с этим связанные. Имперский Генеральный Штаб включает в себя, помимо прочих частей, Морской Генеральный Штаб и Генеральный Штаб Сухопутных Войск, которые состоят из инспекций родов оружия и отвечают за их боевую подготовку. Военный и Морской Департаменты Имперской ЕИВ Канцелярии отвечают за кадры офицерского состава и специалистов, их подбор, назначение и обучение, а также консультируют Государя по всему кругу вопросов — военных и морских соответственно. Артиллерийский Комитет вместе со всем главным артиллерийским управлением отныне входит в структуру Имперского Генерального Штаба и отвечает за разработку как сухопутных, так и морских артиллерийских систем всех классов и назначений. Для чего в его состав будут переданы соответствующие отделы Морского Технического Комитета. При этом морские крепости и вся структура береговой обороны вообще переданы в ответственность флота...
Императрица немного помолчала, о чем-то задумавшись. В такие моменты Елка очень сожалела о том, что дамам неприлично курить вообще, а в особенности — курить трубку. Ведь сколько всего можно сделать, имея в руках трубку — прочищать, набивать, курить... Да даже и просто вертеть в руках — как великолепно можно держать паузу, вертя в руках трубку!
— Мало кто, даже из специалистов, задумывается над тем, как узок круг лиц, создающих тактико-технические задания на новые образцы оружия. И ещё меньше тех, кто понимает, насколько дорого ошибки этих, с позволения сказать, "экспертов", обходятся Империи и всем её подданным. Поэтому искренне, ИСКРЕННЕ надеюсь, что подобные ошибки в работе Артиллерийского Комитета больше допускаться не будут.
Ещё раз прошлась.
— На этом вопрос закрыт.
Села.
— А теперь перейдем к теме заседания. С генерал-майором Ивановым все знакомы? До недавних пор Николай Иудович являлся командиром крепостной артиллерии Кронштадта, а сегодня утром назначен начальником артиллерийского отдела Военного Департамента Имперской Его Императорского Величества Канцелярии. В каковом качестве и приглашен на заседание. Генерал, вам слово.
Генерал вышел из ступора, откашлялся, длинно и витиевато поблагодарил за оказанную ему честь — кого он благодарил конкретно, так и осталось неизвестным, поскольку, в силу некоторых обстоятельств, конкретизировать некоторые черты некоторых принимающих ОСНОВНЫЕ решения личностей было бы несколько опрометчиво — и открыл портфель. Вскоре перед каждым членом АртКома лежала тонкая папка для бумаг, клейменая наклейкой "Особо секретно! Допуск не ниже А-3!".
— Итак, господа. Отныне полевая артиллерия будет иметь пять уровней. Батальонная. Полковая. Дивизионная. Корпусная. И тяжелая особого назначения. Четыре специализированных подвида полковых орудий — горные, конные, морские десантные и башенные. Четыре рода артиллерийских систем — пушки, гаубицы, мортиры, минометы. Начнем с нижнего. Прошу открыть восьмую страницу. Батальонные гаубицы должны иметь калибр в три дюйма и следующее устройство...
8.
Рождение первого ребенка, дочери, названной Ольгой — практически никак не отразилось на императрице. Ольга не оставила следов ни на фигуре, ни на планах государыни: уже через пять дней после родов Александра Федоровна оправилась достаточно, чтобы принять участие в тренировке фрейлин. А спустя две недели она выехала в Санкт-Петербург — наводить порядок в ГАУ и министерствах.
Спустя еще два дня в Царское пожаловали гости — и это, пожалуй, было для Елки самым ответственным экзаменом. Не в том смысле, что самым сложным или, упаси Боже, решающим. Просто лично значимым. В конструировании, испытаниях и доводке тех образцов, что будут нынче представлены экзаменаторам, она принимала личное участие — в отличие, скажем, от того же немецкого 75-мм легкого пехотного орудия le JG-18, краткое описание которого она спихнула ГАУ под обозначением "3-дм батальонной гаубицы". Там была просто страничка вытащенного из памяти текста, табличка тактико-технических характеристик и две нарисованных от руки картинки, максимально точно воспроизводящих иллюстрации из справочника.
А эти вороненые "детишки" были знакомы ей каждой своей пружиной, каждым узлом и механизмом. На заводике не хватало ещё почти трети необходимого оборудования, и хотя мастера были подобраны из тех Левшей, что способны блоху подковать, но иногда даже и этого оказывалось недостаточно.
Ручная штучная работа, весьма почитаемая среди ювелиров, на строгом языке военной промышленности называется кустарщиной.
Да что там говорить — многие детали и узлы оказывалось невозможно переставить с одного изделия на другое, изготовленное по тем же самым чертежам! Благодаря этому каждая вылезшая неполадка все больше индивидуализировала мертвое железо — и теперь среди изделий одного и того же образца не было и двух совершенно одинаковых.
9.
Оружейный отдел — как и весь артиллерийский комитет в целом — "состоял из старейших и опытнейших работников российского оружейного дела". Среди них были и участники венгерского похода 1849 года, и герои севастопольской обороны, и участники русско-турецкой войны... Высокий, седой как лунь профессор Эгерштром шутил, что он представляет в Оружейном отделе древнюю историю, когда русская армия была вооружена кремневыми и капсюльными ружьями, генералы Ридигер и Чагин являются представителями средней истории, когда в России появились первые казнозарядные винтовки, полковник же Мосин со своей трехлинейной магазинной винтовкой — это уже новая история.
А грядущую новейшую историю предстояло воплотить молодым поручикам, вытащенным Елкой из глубин памяти и безвестности. Пока — безвестности. Потому что одного из них звали Владимиром Григорьевичем Федоровым — и нелегко же было найти во всей России одного-единственного нужного тебе В.Г. Федорова, если тебе о нем не известно ни черта, кроме инициалов! С Федором Васильевичем Токаревым было чуть полегче — в книге, посвященной автоматическим пистолетам России, о нем было вполне достаточно, чтобы его поиск не занял и нескольких дней. Но сейчас будущий создатель знаменитых ТТ и СВТ был двадцатичетырехлетним рукастым парнем, всего четыре года назад закончившим оружейное отделение Новочеркасской военно-ремесленной школы — пока Елка определила его в помощники Федорову, который вместе с ещё несколькими молодыми офицерами и рабочими "доводил до ума" ручной пулемет. Официально же он получил погоны урядника лейб-гвардии Уланского Её Величества полка и должность помощника начальника службы вооружений этого полка.
"Оборотной стороной огромного опыта, сконцентрированного в ГАУ, было то, что человек в семьдесят лет не имеет уже, естественно, той энергии и инициативы, которые бьют ключом в более раннем возрасте — многих членов комитета уже тянуло на покой". И это в то время, когда проведение в жизнь необходимых Армии и Империи изобретений и мероприятий в условиях доминирования в России безликих бюрократов и слабовольных либералов "было сопряжено с большими трудностями, требовало необычайной настойчивости и сил".
Вдобавок организация работ по военным изобретениям и усовершенствованиям в России была поставлена просто... омерзительно. Из-за системы "крохоборческой экономии" штат Артиллерийского Комитета был ужат до последней возможности, и расширить его не удавалось — не было средств. Немногочисленные работники крутились, как белки в колесе, но все равно ни черта не успевали, дела по большей части шли самотеком, потому что присматривать за ними у работников АК не было ни сил, ни времени...
Один тот факт, что до перевода ОСШ в Царское Село и создания ЦСМЗ и механических мастерских АУЦ в распоряжении оружейного отдела АК вообще не было экспериментальной базы — никаких проектно-конструкторских бюро, экспериментальных лабораторий и опытных заводов, вообще ничего! Опытные экземпляры производились на одном из оружейных заводов — что, конечно, облегчало (хотя и не слишком) последующее массовое производство. Зато опыты это задерживало дико.
Да что там говорить — в России не было ни одного ружейного полигона! Не то чтобы что-то там, а даже и простейшее, казалось бы, действие — измерение скорости пули — и то сделать негде и не на чем!
10.
Императрица свела знакомство с соратниками полковника Мосина ещё весной. Тогда на вооружение принимался револьвер Нагана, и Елка очень колебалась, стоит ли соглашаться с этим, принимать ли "наган" на вооружение. В принципе, это было почти то же самое, что и "3,4-дм пушка обр.1895" — в том смысле, что уже через пять — шесть лет появятся системы, которым револьвер будет уступать практически по всем показателям. Ну, а если уж армии нужен револьвер — что, в общем, глубоко неочевидно — так пусть это будет СОВРЕМЕННЫЙ револьвер с мощным патроном, а следовательно цельной рамкой, откидным в сторону барабаном и одновременной ручной экстракцией. Ведь по скорострельности "Смит-Вессонам", уже состоящим на вооружении, "Наган" уступает в разы! Англичане, между прочим, свои переломные револьверы, "Веблей" с "Энфильдом", использовали аж до начала 50-х годов, пока полностью на "Браунинги НР-35" не перешли. Так что можно вообще не суетится и оставить на вооружении те самые "Смит & Вессон Русский" III модели ("4,2-линейный служебный револьвер образца 1880 года") — только модернизировать слегка и новый патрон разработать. Куда как дешевле обойдется!
Однако... Преимущества у "Нагана" все же были. Двуперая пружина в сочетании с малым импульсом отдачи обеспечивали великолепную точность, система обтюрации позволяла использование глушителя... Ну, и "единый" калибр — тоже, в своем роде, плюс. А главное — в тот момент Александре Федоровне с генералами ссориться было пока что рановато. Поэтому и поступил на вооружение "3-линейный револьвер Нагана образца 1895 года" двух модификаций: "офицерская" модель, обычный револьвер двойного действия с самовзводом, и "солдатская", предназначенная для вооружения пулеметчиков, урядников, вахмистров, старшин и кавалеристов — она имела только одинарное действие: перед каждым выстрелом курок надлежало взводить вручную. Это считалось необходимым "для предотвращения беспорядочной стрельбы и непроизводительного расхода патронов". И нельзя сказать, чтобы эти опасения были совсем уж безосновательны. В конце концов, в барабан "Нагана" помещалось только семь патронов — и попробуйте-ка перезарядить его, сидя в седле во время кавалерийской атаки! Именно поэтому некоторые "эксперты" призывали комплектовать каждого солдата не одним, а двумя — тремя револьверами. Расчет простой: нельзя перезарядить — так смени оружие целиком!
11.
Главными гостями на сегодняшнем празднике жизни были Генерал-от-Инфантерии Драгомиров, специально вызванный из Киева, генерал-лейтенант Ридигер, инспектор стрелковой части, председатель оружейного отдела АК и член главной распорядительной комиссии по перевооружению армии, и генерал Залюбовский, занимавший должность начальника Сестрорецкого оружейного завода.
Императрица медленно прохаживалась вдоль составленных в ряд дощатых столов. Длинная кавалерийская шинель, туго перетянутая в талии, лилово-алая кепи-конфедератка с четырехугольным верхом и "узким" орлом, короткая тугая коса. Легкое прикосновение кончиков затянутых в тонкую кожу пальцев к разложенным и расставленным по столу образцам. Задумчивость в необыкновенно синих глазах.
Стол и выставленные рядом с ним полдесятка особо масштабных изделий, топырящихся суставчатыми паучьими лапами треног, находились у самого края трехсотметровой дистанции, ограниченной на дальнем краю земляным валом. Вдоль вала возвышались густо натыканные мишени, менять их должны были укрывавшиеся в проходящей у подножия вала полнопрофильной траншее солдаты.
Неподалеку навеса и собравшихся вокруг императрицы генералов толпились особо доверенные лица — дюжины полторы офицеров. На ослепительно-белом снежном фоне новехонькие серо-синие кителя АУЦ — курсантские, отмеченные на голых гладких погонах буквой "К" и эмблемой ОСШ на левом рукаве, и золотопогонные преподавательские — мешались с темно-зеленой формой гвардейской стрелковой бригады, алыми черкесками Конвоя и сплошь покрытыми золотым шитьем мундирами роты Дворцовых Гренадер. Офицеры Лейб-гвардии Уланского Её Величества полка держались несколько особняком — как и положено кавалеристам в обществе презренной пехоты.
Полк этот, шефом которого являлась царствующая государыня, Александра Федоровна превратила в некое подобие личной гвардии — при помощи генерала Орлова, назначенного по её настоянию командиром этого полка.
Аликс познакомилась с ним, тогда ещё полковником, в 1889 году во время второго визита в Россию, когда она за шесть недель пребывания в гостях у старшей сестры смогла насмерть влюбить в себя цесаревича.
Его стройная фигура, матовая кожа и глаза-маслины, малиновый звон отчаянных шпор и дерзкие речи произвели на молодую принцессу, отвергнутую родителями её БОЛЬШОГО ПРИЗА и русской аристократией, немалое впечатление.
Они бы произвели впечатление и на Елку, но у неё были дела и поважнее — так что она только отметила про себя, что полковник, претендуя на некие чувства и проистекающие из этих чувств выгоды, представляется довольно полезным... человеком. Хотя и не очень высокого качества — по причине запущенной наркомании и крайней увлеченности мистикой.
Мистику Елка ценила. Она значительно упрощала жизнь и ОЧЕНЬ значительно упрощала работу. В планах, потихоньку составляемых ею, нашлось место нескольким мистическим сектам — точно так же, как и тантрическим, символическим, христианским... Сектанты — отличный финансовый инструмент и великолепное пушечное мясо.
К этому же самому кругу относятся и наркотики. Да, полезная штука. В созданном при АУЦ медцентре УЖЕ проводятся масштабные исследования — Империи срочно требовались "боевые коктейли", позволяющие использовать возможности организма бойца на максимуме и за этим максимумом: "...зловещие шоколадки" с говорящими названиями вроде "Боевой" и "Офицерский", дозволенные или даже предписанные — при острой нехватке времени — для "использования при планировании и проведении операций". Нечто в этом духе. Но "боевой пыл" — это одно. И то — только в соответствующих обстоятельствах. А морфий, эфир или опиум — со-овсем другое.
"Орлов был не из орлов". Такой вот каламбур.
Шакал из шакальей стаи, преданный до тех пор, пока чует выгоду.
12.
Казаки Собственного ЕИВ Конвоя, уланы Её Величества, рота дворцовых гренадер, куда набирали только солдат и унтеров, отмеченных либо солдатским георгиевским крестом, либо медалью ордена Святой Анны (каковая вручалась за ДВАДЦАТЬ лет беспорочной службы!) и курсанты АУЦ — включая в их число и нижних чинов Учебного унтер-офицерского батальона — вместе с пажами и фрейлинами служили превосходным рабочим материалом. С их помощью на полигонах АУЦ из сложения отдельных технических идей все яснее и яснее прорисовывалась совершенно новая тактика. Рождаясь из техники, как Венера из пены морской.
Техника — тактика — ведение операций — стратегия — политика!
"Все выше, и выше, и выше..."
А их умение обращаться с автоматическим оружием могло превратить эти численно небольшие силы в весьма грозного противника — в случае необходимости, разумеется. И "численно небольшими" оные силы могли оставаться недолго. Как известно, рецепт быстрого развертывания умеренных качеств дивизии заключается в том, чтобы создать один батальон — но такой, чтобы у него с дороги вражеские полки разбегались! А потом каждого рядового назначить сержантом, каждого сержанта — младшим лейтенантом... И так далее. Конвойцев, улан и дворцовых гренадер Елка готовила по этому принципу.
Стрелки... это была совсем другая песня. Для тех трех стрелковых батальонов гвардейской бригады, что постоянно стояли в Царском Селе, Её Величество планировала совершенно особенное будущее. Стрелковые батальоны были созданы в конце 50-х годов, когда армию начали перевооружать на нарезное оружие ЦЕЛИКОМ. До того в каждом пехотном батальоне существовала "штуцерная команда"... Впрочем, все это — древняя история. Главное же... Гвардейская Стрелковая бригада относилась к "Молодой Гвардии". И от полков "Старой", таких, как основанный Петром Великим Преображенский или созданный при Анне Иоанновне Измайловский, переполненных надменной гордостью и бесконечно амбициозных, они отличались, как день от ночи.
Здесь и в самом деле собирались стрелки — лучшие стрелки Гвардии. А Гвардия, в свою очередь, во столько же раз превосходила в этом отношении армейскую пехоту. Словом, понятно, почему Елка считала использование гвардейских стрелковых батальонов в качестве обычных пехотных частей, пускай даже и сверх-элитных, идиотизмом эпического масштаба. Поэтому по возвращении из Финляндии, где постоянно был расквартирован 3-й батальон бригады, офицеры получили такой... намек. Что в том случае, если они пожелают — совершено, совершенно добровольно! — поучаствовать в работе КБ ЦСМЗ и "оружейного клуба" АУЦ... то будет им счастье.
На сегодняшний день первая партия отобранных из валового производства "наилучших по кучнобойности" винтовок проходила переделку на ЦСМЗ — основным и главным была установка на трехлинейки оптических прицелов, особая обработка механизма и пристрелка специальными целевыми патронами с буквально микронными допусками по гильзам, пороху и пулям. Патроны валового производства, у которых вес пуль и насыпка пороха могут отличаться от эталонного на 5 — 6, а то и 10 процентов, для целевой стрельбы подходили примерно так же, как безрукий пианист подходит для игры на рояле.
На столе были представлены три таких винтовки. "Модель I", самая дешевая, была простой винтовкой, отобранной из валовой партии — от обычной пехотной она отличалась только большей кучностью ствола, перебранным и точно и ладно подогнанным механизмом и диоптрическим прицелом, пристрелянным без штыка. "Мк.II" имела оптический прицел и соответственно измененный затвор — прицел, установленный прямо над стволом, вступал в решительное противоречие с прямой рукоятью обычного. "Модель III" получила ореховую ложу с покрытой мелкой чешуйной насечкой пистолетной шейкой и регулируемым по длине прикладом, специальный ударно-спусковой механизм: спуск с предупреждением и регулируемым усилием, прецизионное качество работы и сборки ... Ну, и оптический прицел, конечно же.
Кроме номеров, модели имели и наименования — "армейская целевая", "армейская снайперская" и "офицерская снайперская" винтовки. Рядом с ними поблескивал мощными цейсовскими линзами "Зверобой". Порождение вполне здравой мысли: "А что будет, если не подбирать заряд к существующим стволам "Берданок", а просто засыпать в патрон столько пороху, сколько влезет в гильзу?". Винтовка обозначалась 10,67х76,2, и отправляла в цель пулю весом в сорок граммов. С начальной скоростью почти 900 метров в секунду.
13.
— Итак, господа, я хотела бы представить вам поручиков Федорова и Филатова и унтер-офицера Токарева. Создателей основного, пожалуй, элемента того боевого комплекса, ради которого мы все здесь сегодня собрались.
Императрица пробежалась пальцами по лакированному дереву прикладов, ласково коснулась вороненой стали широкого тонкого диска...
— Мы назвали это изделие "ручным пулеметом" — поскольку часто используемый термин "ружье-пулемет" предполагает, что оружие является некоей комбинацией ружья и пулемета, магазинной винтовкой, стреляющей очередями. Это же творение, как вы можете убедиться, не имеет абсолютно никакого отношения к винтовкам... Также это название подчеркивает основное качество, отличающее этот пулемет от любого другого...
14.
Ручные пулеметы произвели на гостей впечатление и на стрельбище. Как и все остальное, показанное в этот день. По лицам генералов было отлично видно, как меняется их отношение: утром, выходя из вагонов, это были солидные, уверенные в себе профессионалы, "опытнейшие работники российского оружейного дела", собирающиеся объяснить сопливой девчонке, что ей не стоит лезть в мужские игры. Естественно, со все уважением — все-таки Её Императорское Величество уже имела кое-какую репутацию: паранойя, целеустремленность, доходящая до фанатизма... и ледяное равнодушие к судьбам тех, кто попался под колеса этого золотоволосого "Джаггернаута". Но все же — она ведь женщина! Вот и пусть занимается женскими делами. Благотворительностью там... воспитанием детей... благо, в МинНарПросе дел — начать и кончить. Лет на двадцать работы. Тем более, что и склонности у государыни к этому делу есть — вон как резво в мариинских гимназиях все забегали... И необходимость ощущается очень и очень настоятельная — вон какой рекрут пошел хилый да болявый...
"Предварительный показ" на стрельбище дал им кое-какую пищу для размышлений.
А показательные выступления дворцовых гренадер на полигоне их добили.
15.
Согласно условиям, рота должна была атаковать во встречном бою батальон противника. Батальон состоял из различного профиля мишеней, от ростовых до одной головы, вооруженных исключительно винтовками и расположенных так, как если бы батальон, развернувшись в уставной плотности стрелковые цепи, перемещался по слегка пересеченной местности.
Наглость, конечно — атаковать ротой батальон. А если ещё посчитать число штыков в этой роте, то размеры наглости возрастают до эпических масштабов. Потому как батальон
противника был представлен полным военным штатом — по 216 нижних чинов на роту!
Рота же Дворцовых Гренадер всегда имела штат, сильно отличающийся от расписания, положенного обычной пехотной роте. Набрать за две сотни человек, имеющих рост выше 180 сантиметров, благообразного вида и отслуживших беспорочно двадцать лет или удостоенных солдатского Георгия, было трудно даже среди миллионной российской армии. Поэтому в РДГ обычно не набиралось и половины того. Получив вместе с новым вооружением и новый штат, теперь она считалась в три взвода по три отделения. Во взводе — сорок семь человек, включая взводного в капитанских погонах. Самой ротой, кстати, командовал аж цельный генерал-майор.
С двух до полутора тысяч метров, "обнаружив продвижение противника", рота развертывалась в боевой порядок, состоящий из девяти отдельных групп, собравшихся вокруг ручных пулеметов. С рубежа в тысячу двести метров рота открыла огонь. Два установленных на флангах тяжелых станковых пулемета, оснащенных ребристыми кожухами систем жидкостного охлаждения, нащупали дистанцию почти сразу. От мишеней только щепки полетели. Пулеметчики пехотных взводов были гораздо менее опытны — "легкие" пулеметы потребовали колоссальной доработки, фактически, два из них были изготовлены с нуля — и им на то, чтобы установить превышение, времени потребовалось гораздо больше. Секунд так на десять — пятнадцать.
Рота двигалась совершенно правильно: сначала короткими перебежками перекатывались стрелковые группы под прикрытием пулеметного и снайперского огня, затем вперед выдвигались ручные пулеметы, потом подтягивались снайперы и станкачи... Гренадеры, большинство которых имели боевой опыт в Туркестанских походах или ещё за Русско-Турецкую, изучили предмет на "ять", насквозь и глубже.
До рубежа в восемь сотен метров винтовочный огонь считался неэффективным... в целом. Дворцовые гренадеры, почти все отмеченные нашивками и медалями за отличную стрельбу, били в цель не хуже буров, и беспокоящий огонь они открыли с километра — рубеж "1200" был несколько слишком даже для лучших из них. И даже для "оптики", привинченной к обычной, пусть даже и высочайшего качества, трехлинейке...
С такой дистанции точно в цель били только оснащенные шестикратными прицелами "Зверобои" — их огонь, по идее, должен был отвечать вражеским пулеметам. Их, как предполагалось, у врага было по две штуки на батальон — того самого образца, что сильно умные личности рекомендовали принять на вооружение в русской армии. Этакое нечто из фильма ужасов — внебрачный плод незаконного сожительства фирмы "Максим — Виккерс" с представлением некоторых русских генералов о пулеметах как о легкой полевой артиллерии. Поэтому макеты пулеметов были установлены не на треногие станки, а на самые настоящие лафеты, очень похожие на артиллерийские. Если, конечно, не считать массивных щитов из ижорской броневой стали. Которых на артиллерийские орудия не устанавливали, опасаясь возникновения у артиллерийской прислуги "робости и оборонительных настроений": генерал Драгомиров, считавший, что дух гораздо важнее материи, сильно переоценивал способность духа противостоять вражеской шрапнели. Сразу же после того, как посредники выставили у макетов ма-аленькие красные флажки, символизирующие дульное пламя, от щитов полетела стальная щепа — 11-мм пули с закаленными сердечниками пробивали их навылет.
Когда первая волна роты приблизилась к "вражеским позициям" на шесть сотен метров, два 50-мм миномета, перетаскиваемые вместе с тяжелыми станкачами и легким пулеметом 3-го взвода в полутора сотнях метров за передовой цепью, открыли беспокоящий огонь. Собранные по "глухой" схеме минометы имели два фиксированных положения ствола — 45 и 75 градусов — и газоотводный кран с тремя положениями: "закрыто", "открыто" и "Ґ". С закрытым краном, дававшим начальную скорость девятисотграммовой мины без малого в сотню м/с и углом вертикальной наводки в 45 градусов дальнобойность миномета составляла примерно восемь сотен метров. Должна была составлять. По идее. К сожалению, на практике... все вышло далеко не так хорошо и замечательно. Мины летели либо плохо и недалеко, либо хорошо слишком, так, что отдача опрокидывала миномет. К тому же у минометчиков явно недоставало практики — по тем же самым причинам, что и взводным пулеметчикам, усугубленным ещё и крайним недостатком снарядов. Опытные партии были незначительными, и для тренировок выделялось только минимально необходимое количество.
Сочетание плохой подготовки и плохих мин позволило пулеметам противника "вести огонь" несколько дольше запланированного. "Зверобои", уже превратившие щиты пулеметов в металлолом, покрытый высокохудожественной кружевной перфорацией, все-таки не могли ГАРАНТИРОВАТЬ их уничтожение. Перебить весь расчет — это да. Издырявить щит, доведя его до полного сходства со швейцарским сыром — запросто. Но все это не позволяло считать уничтоженным сам пулемет. А если он внезапно оживет на дистанции кинжального огня... то у пехоты, несмотря на... как бы это сказать... редкую разреженность бойцов, возникнут серьезные проблемы.
Рубеж "350 метров" был решающим — поэтому рота задержалась там несколько дольше. Передовую цепь на наиболее выгодном направлении подкрепил до того следовавший позади 3-й взвод, тяжелые станкачи, лупившие с рубежа "1000", подтащили к самой передовой цепи вместе с легкими пулеметами и "зверобоями"...
И минометы наконец-то нащупали дистанцию! Немного покрутившись на позициях вражеских пулеметов, быстрая волна разрывов покатилась вдоль обозначенной "стоячими" и "укрывшимися" мишенями плотной цепи. И под аккомпанемент разрывов и басовитых пулеметных очередей в атаку поднялась пехота. Решать дело холодной сталью длинных граненых штыков — как сто, как двести, как триста лет назад. Грудь в грудь, глаза в глаза...
За три сотни метров до цепей противника огонь открыли командиры отделений и взводов — плотный треск полутора дюжин "Росомах" вплелся в симфонию боя почти органично. Нечленораздельный рев, мешающий ругань с криками "Ура!" и подбадривающими воплями унтеров и фельдфебелей, сменил затихший минометный огонь. Полторы сотни великанов, несущихся в атаку, выставив штыки и поливая все перед собой шквальным огнем... и разрывы ручных гранат — в упор, в упор! — должны были окончательно деморализовать противника.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
1.
Гренадеры репетировали этот номер три недели с лишним. Сплошная показуха.
И это понимали обе стороны.
Тем не менее зрелище произвело на "оружейников" потрясающее впечатление. И даже не столько сами ручные пулеметы — весьма сходными по эффекту автоматическими винтовками оружейный отдел занимался уже лет двадцать, хотя и без особого пыла — сколько использованная при их демонстрации тактика.
С автоматическими винтовками давным-давно было ясно всё и всем. Мысль о том, что когда-нибудь, по мере развития техники, они заменят трехлинейки точно так же, как те заменили берданки, стала шаблоном. Место же такого оружия, как ручной пулемет — или, как его называли до этого, ружье-пулемет — было пока ещё очень... неопределенным. Где-то их считали вооружением кавалерии, где-то средством самообороны артиллерии... Но нигде не ожидали от них существенной пользы для пехоты.
2.
Одна магазинная винтовка способна выпустить до двух обойм в минуту — десять выстрелов. РП за то же время выпускает до сотни пуль. Точнее, 94 — два диска по 47 патронов. За счет этого рота, имея по одному ручнику на каждое из девяти отделений, увеличивала огневую мощь на 850 выстрелов в минуту. Не только практически полностью компенсируя уменьшение общего залпа с 2160 до 1200 выстрелов — это ведь, в конце концов, всего лишь арифметика. Но и обеспечивая минимальную зависимость боевого могущества роты от боевых потерь. Каждый убитый или тяжело раненный стрелок уменьшает общую огневую мощь подразделения. Но ручной пулемет может подобрать другой стрелок — любой! А вот стрелять из двух винтовок сразу он не сможет!
За счет этого рота, уменьшенная на четверть, по огневой мощи соответствует роте обычного штата. Что позволяет либо усилить состав этой самой роты — если оставить штат мирного времени в 48 рядов на роту, и принять штат военного в 80 рядов на роту — это вместо прежних 108 рядов... То соотношение кадровых и мобилизованных нижних чинов в роте измениться. Причем сильно. Было пять кадровых на шесть запасных, а станет... станет три к двум! Что не может не привести к существенному росту боеспособности. Поскольку, как понимает каждый разумный человек, солдат мирного времени, пусть даже и отслуживший меньше года, все равно гораздо больше подходит для войны, чем оторванный от мирной жизни резервист, успевший уже позабыть и строй, и стрельбу, и дисциплину. Не говоря уже о том, что 3-линейную винтовку приняли на вооружение только четыре года назад, а в войсках её начали изучать не ранее 1893-го — так что большую часть запасных ещё надо будет переучивать с берданок!
Либо же за счет этого можно развернуть... Из того же расчета на 80 рядов и соотношения пять к... даже можно щедрее — пять к пяти. Получится, что из каждой роты мирного времени можно высвободить шестнадцать нижних чинов. Что позволяет из каждых пяти имеющихся рот сформировать одну новую!
3.
А если использовать все элементы комплекса...
Ведь кроме ДП-27, который — теперь уже в этом сомневаться не приходилось — вскоре станет "3-линейным ручным пулеметом образца 1896 года", Её Величество представила общественности ещё несколько образцов вооружения. В первую очередь интерес представляли модификации станкового пулемета "Максим".
Пулеметную группу ротной секции тяжелого оружия составляли два "тяжелых станковых пулемета" — оригинальный "Максим" производства английской фирмы "Виккерс" и его не слишком коренная модификация. На ЦСМЗ только заменили ряд деталей из бронзы — рукоятки, приемник, кожух ствола, ещё кое-что по мелочи — на такие же стальные, равные по прочности, но намного легче. На более серьезные переделки попросту не было времени. Хотя стоило бы. Ох, и стоило бы. Эти могли применяться только со станков, зато прицельная дальность огня для них начиналась с двух километров. По отдельной цели — с тысячи двухсот метров.
На ЦСМЗ "облегчили" два пулемета "Максим — Виккерс" — к кожуху второго присобачили крепление для двуногой сошки и слегка изменили органы управления, заменив затыльник с двумя рукоятями и гашеткой прикладом с пистолетной шейкой и обычным спусковым крючком. Ещё два пулемета, легких уже совсем без кавычек, получили тяжелый ствол с толстыми стенками — его медленный нагрев мог заменить жидкостное охлаждение гораздо более тонкостенного ствола обычного "Максима". Один из этих "Максим ТС" получил такой же приклад и двуногую сошку в передней части, складывающуюся вверх — назад. Второй оборудовали пистолетной рукоятью и сошкой у центра тяжести, складывающейся вверх — вперед — её деревянная облицовка в сложенном состоянии образовывала цевье. Самые обыкновенные германские MG-08/15 и MG-08/18 времен Первой Мировой Войны. Хотя и получились они не такими легкими, как должны бы быть по справочнику. Немцы над ними здорово поработали, прежде чем принять на вооружение. А у мастеров ЦСМЗ, просто не хватило времени ни на что, кроме самого очевидного. Тем не менее, питание от матерчатой ленты на 250 патронов повышало практическую скорострельность антикварных "чудес техники" до этих самых 250 выстрелов в минуту. Теоретически — даже больше. И с металлической лентой так бы оно и вышло — там можно скрепить воедино несколько лент и лупить до упора, "на расплав ствола". Но и так получилось неплохо.
Промежуточная "полулегкая" модель, та, которая на сошках, но с водяным охлаждением, оказалась откровенно неудачной. Двадцать два килограмма — это все-таки немного слишком. Зато позаимствованная из конструкции немецких "FallschirmjДger — Gewehr" сошка — цевьё превращала третью "легкую" модель в хотя бы отдаленное подобие нужного "эрзац-универсального" типа. Этот пулемет, приблизительный аналог MG-34, соответствующим образом доработанный и модифицированный, должен был играть роль оружия взводного звена пехоты и горных войск, как пехотных, так и кавалерийских. И, в перспективе, которую Елка расценивала как довольно отдаленную — использоваться для вооружения бронетехники.
Один легкий пулемет на взвод, два в ротной группе тяжелого оружия — всего пять. Что дает увеличение плотности огня на 1250 пуль в минуту для роты. Причем с такой дистанции, которая для винтовочного огня недоступна в принципе!
Для батальона же введение станковых пулеметов позволяет... при нынешнем штате в четыре роты батальон может дать — по максимуму — девять тысяч выстрелов в минуту. Батальон в три роты с ручными и станковыми пулеметами — десять тысяч выстрелов.
При этом каждая из трех рот экономит стране 58 резервистов — которые продолжают работать на экономику вместо того, чтобы перейти на казенное обеспечение и начать сосать из нее деньги. А четвертая рота, отмененная полностью — это 216 нижних чинов...
Из которых девяносто шесть — войска мирного времени!
Если утилизировать роту внутри батальона, разделив её между тремя оставшимися — получится, что состав роты мирного времени — 64 ряда. А соотношение кадровых и призванных по мобилизации составит четыре к одному!
Хотя... надо ведь ещё учесть батальонную группу тяжелого оружия — минометы, батальонные гаубицы... снайперскую и разведывательную группы... в целом, кроме рот и старых батальонных штатов, ещё человек тридцать пять — сорок. А то и пятьдесят.
Значит, максимальная экономия составит три с половиной сотни запасных.
На один батальон.
На каждый батальон.
БЕЗ УЩЕРБА ЕГО ОГНЕВОЙ МОЩИ!
4.
А ещё каждая рота должна была получить по восемнадцать пистолетов-пулеметов "Росомаха". Это оружие, исполненное по высшим стандартам качества, ни в чем не было похоже на вошедшие в моду во время Второй Мировой штампованные пистолеты-пулеметы типа ППС и СТЭН. Большие объемы механической обработки деталей, буквально микронные допуски, сложные и металлоемкие технологии... Очень дорогой и довольно тяжелый автомат, по мысли Елки, должен был компенсировать эти недостатки высочайшей надежностью — пока получалось не очень, но дайте только срок! "Томпсоны" и "Суоми", выполненные в этой же идеологии, лет по пятьдесят служили — "Росомахи" не хуже будут.
Внешне "Росомаха М1896" со своей деревянной ложей и вставляемым в торчащую слева горловину прямым коробчатым магазином с двухрядным расположением 25 патронов сильно напоминала английский "Ланчестер М40" или немецкий "Шмайсер МР-28/II". Магазин, разработанный как универсальный для всего стрелкового оружия под пистолетный патрон, пока использовался только "Росомахами" и СТЭНами, в новом рождении названные "Полонезами". Самозарядные карабины и штурмовые пистолеты "Пума" (в девичестве "Маузер К-96", переговоры о приобретении у братьев Маузер лицензии уже велись) и "Фурия" (довольно изящное подражание "Штейер — ТМР" с некоторыми оригинальными узлами от других конструкций) пока находились в процессе доводки.
Калибр, естественно, был принят трехлинейный. Во-первых, стандарт. А во-вторых, под рукой как раз имелось кое-что подходящее. Уже проявивший лучшие свои качества патрон — ещё и более чем сто лет спустя он останется одним из самых эффективных в своем классе. Пистолетный 7,62х25 мм, разработанный Борхардом для своего пистолета-карабина, позднее использованный Федерле для пистолета-карабина "Маузер", а ещё позже принятый в СССР для всех армейских пистолетов-пулеметов, подходил для этой роли идеально: мощный дальнобойный патрон, достаточно точный на дистанциях до 350 метров. В то время как стандартный у немцев 9-мм патрон "Парабеллум" уже на двухстах метрах давал такое рассеивание, что можно было промахнуться и в слона. Не говоря уже об американском сорок пятом калибре, которым в слона можно было промазать и с полусотни метров. Хотя свои достоинства у немцев и американцев были, да. Остроконечная пуля из ТТ нередко пробивала мишень навылет и уносилась дальше — в то время как пули из "Парабеллума" человека останавливали, а пули из "Кольта" отбрасывали его назад с такой силой, что он своим телом мог пробить стену.
Прилагающийся к пистолету-пулемету штык-нож являлся также новинкой — первым ножом новой торговой марки "Дикая Кошка" серии "С" ("Складной"). Оригинальность заключалась в том, что клинок был длиной вдвое больше рукояти, и использовать его можно было и в сложенном положении. Конструкция позаимствована у итальянского штык-ножа образца 1938 года. Впрочем, это был уже чистый выпендреж. Можно было использовать и обычный ножевой штык, без всяких наворотов... или принять к производству модель "Росомаха Мк.II" — с постоянным штыком, намертво закрепленным на кожухе и в случае необходимости откидываемым в боевое положение.
5.
"Росомахи" полагались по пять штук на взвод — командирам отделений, помощнику командира взвода и взводному — и три в роту: ротному командиру, ротному фельдфебелю и командиру группы тяжелого оружия. При скорострельности в 100 выстрелов в минуту (четыре магазина по 25) это дает 1800 пуль в минуту. На одну роту. Правда, на дистанциях не более трех сотен метров... зато уж там-то одна рота российской пехоты — пять тысяч пуль в минуту!!! — способна легко задавить огнем аж две роты противника. А соотношение между батальонами будет почти столь же разительным — девять тысяч к пятнадцати.
Если развернуть эту модель ввысь, вширь и вглубь... можно вывести... если армию ручными и станковыми пулеметами перевооружить ПОЛНОСТЬЮ... То!
Либо экономия по мобилизации составит около четырехсот тысяч запасных, и ВСЕ полевые войска отправятся на войну, совершенно не разбавленные резервистами: полк нынешнего штата имеет 1600 нижних чинов в четырех батальонах по четыре роты, всего шестнадцать рот по 48 рядов — по четыре человека с роты выделено в полковую "команду охотников". Переведя на троичный штат, получим девять рот по 160 нижних чинов. Ещё 160 человек свободного состава — на батальонные и полковые части тяжелого оружия. И взвод полковой разведки, также сокращенного штата: сорок пять нижних чинов вместо шестидесяти четырех.
Либо вместо имеющихся войск — сорока одной пехотной, трех гвардейских и четырех гренадерских дивизий мирного времени... Появится восемьдесят две только пехотных: из каждых двух батальонов формируется один новый, и стандартный пехотный полк из четырех батальонов развертывается в два по три!
А ещё четырнадцать дивизий — из пяти стрелковых и девяти резервных бригад, тех, что в четыре полка по два батальона. Всего же, считая гвардию и гренадеров, получится СТО ДЕСЯТЬ пехотных дивизий. Без ослабления их качества!
6.
Все эти подсчеты были также детально изложены членам "приемной комиссии". Генералы поддакивали и восхищались, хотя даже лесному ежику, не говоря уже об императрице, было понятно, что находятся они в глубоком сомнении.
Массовое введение автоматического оружия действительно позволяло развернуть из двух батальонов третий. Не только сохранив, но и увеличив боевое качество каждого. Поскольку один ручной пулемет не только мог заменить десять пехотинцев, вооруженных винтовками, по плотности огня. Он ещё и превосходил эту группу, во-первых, по компактности и скрытности, занимая меньше места на позиции, будучи менее заметным для противника и с большей легкостью пользуясь малейшими укрытиями. И, во-вторых, по управляемости — гораздо проще и легче управлять одним пулеметчиком, чем десятком стрелков. Это генералы понимали прекрасно. Демонстрация была уж очень убедительна.
Вот только стоимость подобной реформы...
Ну, возьмем самое простое. По пятнадцать станковых пулеметов на батальон. Каждый пулемет — три тыщи целковых. На батальон выходит сорок пять тысяч, на полк — сто тридцать пять. Ручной пулемет при массовом производстве будет стоить — ориентировочно! — около пяти сотен рублей за штуку. Скорее всего, цифра приуменьшена, причем значительно, но — ладно. Согласимся. На батальон пойдет двадцать семь штук — в рублях это будет тринадцать с половиной тысяч. На полк — сорок одна тысяча. Складываем, умножаем на количество полков — включая резервные и крепостные. Это что — больше ста миллионов рублей? На одни только пулеметы?
А офицеры? Вдвое больше полков, значит, и офицеров хоть и не вдвое, но также больше. Причем взводные-то — это ладно. Фельдпоручики и прапорщики с этой ролью справятся вполне. Если учесть, что средний срок жизни командира взвода в ходе интенсивных военных действий равняется десяти дням, то совершенно все равно, сколько времени тратить на его подготовку — два года или три месяца. Три месяца даже предпочтительнее — производительность учебных заведений возрастает. А дивизии и корпуса? Для командования каждым батальоном, каждым полком, каждой дивизией и корпусом нужен офицер. Для штабов батальонов, полков, дивизий, корпусов — также нужны офицеры. В каждом полку, дивизии и корпусе положено иметь соответствующие структуре и штатному расписанию части — артиллерийские, кавалерийские, саперные, войск связи... Для этих частей ТОЖЕ нужны офицеры.
А также и вооружение — в первую очередь артиллерийские орудия. Как минимум — дополнительные шестьдесят артиллерийских бригад. Учитывая переход с координатных чисел "четыре" и "два" (4 отделения во взводе, 4 взвода в роте, 4 роты в батальоне, 4 или 2 батальона в полку, 2 или 4 полка в бригаде, 2 бригады в дивизии, 2 дивизии в корпусе) к координатному числу "три" — три отделения, три взвода, три роты, три батальона... Насчет трех полков государыня пока сомневалась, но в исторической перспективе это было неизбежно... Значит, три полка и три дивизии... Скорее всего, по результатам реформы дивизий получится даже не вдвое, а минимум вчетверо больше. И каждой — артиллерию, кавалерию, саперов...
Пункт четыре. Дислокация. Конечно, два новых полка по численности равны одному старому, и их, в принципе, можно запихнуть в ту же казарму. И даже придумать, где хранить тяжелое вооружение — тем более, что ещё лет пять ничего, кроме минометов, на батальонном и полковом уровнях не появиться. Но вот две дивизии, развернутые на месте одной, уже в одном и том же пространстве не уд?ржаться. НИ ЗА ЧТО. Стало быть, строительство. Казармы, военные городки, дороги, склады, арсеналы, конюшни, артиллерийские парки, квартиры для офицеров, постройки административно-хозяйственной и культурно-воспитательной служб... И так далее, и так далее, и так далее...
Конечно, МОЖНО пойти другим путем — вместо того, чтобы расширять армию, сузить её. Ужесточить отбор, получив войско, меньшее по количеству, но зато лучшее по качеству.
Ага. Нашли идиотов.
Где и когда были генералы, которые бы обменяли дивизию на полк? Нет, были, конечно, и не так уж мало — но это же надо понимать разницу между элитным полком и полевой дивизией, наполовину укомплектованной резервистами, и на четверть — необученными призывниками!
В мирное время такая разница значит намного меньше, чем разница между командиром полка и командиром дивизии.
А во время войны у господ с большими звездами на погонах может просто не хватить времени на осознание существенности первой разницы — и полнейшей несущественности разницы второй.
7.
Споры на пустой желудок — не лучший способ избежать язвы. Поэтому после бодрящей прогулки по свежему воздуху императрица пригласила членов комиссии отобедать — "чем бог послал".
Обществом самого императора и членов его Свиты государыня господ генералов угнетать не стала. Да и вообще, дворцовая обстановка как-то не способствует деловым разговорам. Весь этот поганый этикет... За год жизни в этом веке Елку он достал по самое не могу. Аликс, выросшая в тихом провинциальном Гессен-Дармштадте, также видела подобный церемониал, разработанный до мелочей и охватывающий буквально все стороны жизни, только изредка — наездами в гости к бабушке или замужним сестрам. И до самого возвращения в Царское село в ранге уже законной жены даже не подозревала, НАСКОЛЬКО эти китайские церемонии напоминают каторжные кандалы.
8.
Армейский Учебный Центр имел пять или шесть "точек общепита", предназначенных для обслуживания курсантов и преподавателей собранных под его крышей учебных заведений. Но это был именно "общепит" — обычные буфеты и столовые самообслуживания. Для приема, даваемого Её Величеством аж пяти генералам сразу, они не подходили категорически. Тем более — для приема неофициального, сочетающего прием пищи с обсуждением достаточно сложных и острых вопросов.
Зато ресторанчик "У трех ведьм" для этого подходил идеально. Крошечный, всего на дюжину столиков общий зал был стилизован под Центральную Европу — а наметки для художников, работавших над его оформлением, делала лично Её Величество. И навеяли их незабвенные матушка Ветровоск, нянюшка Ягг и Маграт Чесногк.
А работали в нем чехи.
Ещё поблизости имелись кофейня "ДНК", что расшифровывалось как "Кофе, Джаз & Никотин", и пивной бар "У пса", с вывески которого салютовал прохожим пивной кружкой сидящий в кресле бульдог в котелке и жилете. В лапе у бульдога была сигара, а мордой он был удивительно похож на Черчилля. Даже Елка удивлялась.
Завершал список "питательных пунктов" ресторан "Лазурный дракон", стилизованный под дальневосточную Азию. Не то Китай, не то Япония... Нечто среднее. На самом деле ресторанчик принадлежал корейцам. Китайцы же держали в Царском Селе две прачечных, монастырь — монахов для последнего Ее Величество планировала выписать прямо из самого Шао-Линь — и чайную "Бамбуковый фонарь". Вывеска в виде рисунка старинного китайского фонарика с иероглифами была выполнена из ярко-красных неоновых трубок, вполне обличающих истинное назначение заведения. Кроме "фонаря", в Царском имелась ещё "приватная гостиница" с неброским наименованием "У лиры" — лира, изображенная на вывеске, напротив, была очень броской, и форму имела довольно вызывающую. Ещё имелись таверна "Распутный Единорог" и несколько специфический "Дом Арахны". Елка находила довольно забавным, что первыми четырьмя потребителями ещё почти экспериментальных цветных неоновых ламп, производство которых только-только наладили на ЭТЗ "Динамо", были именно публичные дома.
9.
После обеда последовало продолжение показа — уже не на стрельбище, а в тире, на полосе препятствий и полигоне для "тактической стрельбы". Членам комиссии были представлены образцы личного оружия. Начали с "наганов" в 3 и 4,2 линии в трех модификациях на каждый калибр — обычные, бесшумные и длинноствольные бесшумные револьверы-карабины с приставными прикладами под усиленный патрон. Плюс модель под пистолетный патрон, тот же, что использовали в своем ещё полуэкспериментальном пистолете-карабине конструкторы фирмы "Маузер" — членам АК были показаны полдюжины образцов, предоставленных фирмой по личной просьбе Её Величества. Ещё имелась дюжина револьверов "Рысь": стандартная для револьверов XX века конструкция с цельной рамкой и откидным влево барабаном с одновременной ручной экстракцией. Ассортимент состоял из шестизарядной длинноствольной модели "Армия и Флот" и компактной пятизарядной модели "Криминальная Полиция", обе — калибром в 4,2 линии, патрон на базе винтовочного. Технология та же, что и с 4,2-линейным "Наганом", только гильза укорочена больше, и пуля не заглублена. Также было продемонстрировано легкое стрелковое оружие под пистолетный патрон — пистолеты-пулеметы и самозарядные карабины. Завершила показ демонстрация штурмовых дробовиков нескольких модификаций: были представлены общепринятая "помпа", перевернутая "помпа", у которой магазин располагался над стволом, а перезаряжение осуществлялось движением ствола вперед и назад, самозарядный дробовик с коробчатым магазином и "револьвер" с громоздким барабаном на шестнадцать патронов 12-го калибра.
Встреча затянулась до позднего вечера. Члены оружейного отдела АК покинули Царское Село в полнейшем восторге как от показанного им, так и от глубоко продуманного отношения императрицы к проблемам стрелкового дела в России.
10.
Кроме этого, явного, списка, существовал список закрытый. В него входило то оружие, которое производить сериями, пусть даже и малыми, было бы либо невыгодно, либо преждевременно. К числу первых относились "Орлы" — "Полярный" и "Черный", нержавеющий и вороненый "Дезерт Игл" 44-го калибра — и "Валькирия", скопированная с творчески развитой "Беретты М93", переделанной под патрон 7,62х25 мм. Ко второй категории Елка отнесла несколько учебно-тренировочных пистолетов "начального обучения", точная копия с "Ругеров" 22-го калибра, десяток компактных пистолетов-пулеметов "Скорпион" — патроны 7,65 мм Браунинг начнут широко распространяться только в 1900-м, а изобретены будут не раньше 1897-го, поэтому пока что в них использовались 5,6-мм патроны бокового боя. С тем, чтобы потом, накопив достаточный опыт, мастера смогли изготовлять настоящее боевое оружие с минимумом переделок. И полторы дюжины "Перунов", базирующихся на конструкции "Кольта М1911А1". Часть "Орлов" и "Перунов" использовали тот же револьверный патрон, что употреблялся и в револьверах "Рысь". Полуофициально он именовался ".44 Полис". Для другой части, а также для самозарядных карабинов и пистолетов-пулеметов на ЦСМЗ наладили выпуск патрона ".44 Авто" — его гильза имела и узкий фланец, позволявший использовать его в револьверах, и проточку для зацепления зуба выбрасывателя автоматического оружия. Эту фенечку Елка позаимствовала у патрона 7,65 мм Браунинг, но гордилась ею так, будто придумала сама.
Дюжины четыре единиц "экзотики", вроде автоматических револьверов полковника Фосбери и переделанных для стрельбы очередями "Борхардов М93", занимали промежуточную позицию. Ближе к первому. Как правило — слишком дороги и непрактичны для массового выпуска, и заметно уступают "Орлам" и "Валькириям" по боевым качествам.
Исключением являлась довольно точная копия английского СТЭНа — естественно, под патрон 7,62х25 мм Борхард/Маузер.
11.
Правильно расставляйте акценты. При вооружении массовой армии в четыре — пять миллионов человек кустарщина НЕДОПУСТИМА. Зато! Штучная ручная работа, прецизионная сборка и высочайшее качество — самое то, что нужно для оружия элитного спецназа. Производительность — едва ли больше шести — восьми сотен стволов в год. А больше и не надо. При ПРАВИЛЬНОМ употреблении.
А вот производительность "открытого" сектора ЦСМЗ императрицу тревожила. По её расчетам, даже плюнув на всю остальную продукцию, не сказать, чтобы совсем уж ненужную, перейдя на трехсменную работу семь дней в неделю и связавшись со всеми возможными и невозможными поставщиками и субподрядчиками, вывернувшись наизнанку и встав на уши, завод не сможет производить более тридцати тысяч пулеметов в год.
ЦСМЗ, он же — НПО "ЦентрТочМаш", не для того строили.
На строительство "с нуля" специализированного завода РП нужно не менее трех лет.
Над этой проблемой требовалось думать — и думать крепко.
Поскольку есть ещё один аспект проблемы. ДП-27 хорош, очень хорош. Но для Первой Мировой нужно нечто другое. При стрельбе ствол пулемета нагревается. Известно всем. Но не все делают нужные выводы. Чтобы ствол не потерял боевых качеств при долгой непрерывной стрельбе, его нужно либо сделать очень, очень толстым, чтобы грелся как можно медленнее, либо охладить, либо заменить на запасной и дать остыть. Ни то, ни другое, ни третье в ручном пулемете Дегтярева предусмотрено не было. Из него просто не надо стрелять долгими непрерывными очередями. Он не для того создавался.
Эту роль должен играть станковый пулемет "Максим". Вот он-то как раз БЫЛ рассчитан на то, чтобы стрелять долгими непрерывными очередями. Одна лента — двести пятьдесят патронов — одна очередь. Потом сменил ленту, и ещё одна очередь, снова 250 пуль во врага. Через час — или десять тысяч выстрелов (норма по живучести ствола), что соответствует технической скорострельности с учетом времени, необходимого на замену лент — ствол заменяется. И снова можно стрелять. Долгими непрерывными очередями.
Вопрос о том, кому может понадобиться час за часом швырять пехоту на вражеские пулеметы, отметем с порога. Пехотная тактика, практически неизменной дошедшая с 70-х годов XIX века до самой Первой Мировой, представляла собой довольно простую вещь. По правде сказать, ПРЕДЕЛЬНО простую. Пехота собирается в густые, очень плотные цепи, и наступает в направлении противника.
Единственное, что смогли придумать растерявшиеся генералы, столкнувшись с прикрытыми колючей проволокой пулеметами, это предварять атаку все более и более массированным артиллерийским огнем. Если он и влиял на выживание пулеметов, то явно в недостаточной степени. И только в самом конце войны немцы перешли от сосредоточенных атак пехотных масс к тактике "малых групп" и "просачивания". К тому времени спасти Германию могло уже только чудо. И в марте 1918-го под Аррасом штурмовые дивизии Людендорфа почти сотворили его! Что было на целое "почти" больше, чем это казалось возможным Антанте. И на целое "почти" меньше, чем надо было Германии.
Так что станковый пулемет в паре с ручным необходим АБСОЛЮТНО.
И желательно также иметь некоторое количество самозарядных винтовок и штурмового оружия для действий во вражеских траншеях. По минимуму — один пистолет-пулемет у комотделения. В элитных частях — дополненные ещё парой ПП и двумя — тремя самозарядками...
Вот только убедить генералов в необходимости таких затрат... Да легче эти клятские "дегтяри" вручную изготовить — все девяносто с лишним тысяч!
И ведь не одни только пулеметы в программе военных реформ — отнюдь нет. И артиллерия — также далеко не самая незаметная и малозатратная статья. Уж не говоря о том, что и военная реформа — отнюдь не единственная. На все остальное тоже деньги нужны.
Вот и сиди. Думай.
12.
"Я помню, этот анекдот ты мне рассказывала! Ну, вот. Чего тут думать-то? Трясти надо"
"Трясти? Чего трясти?"
"Неправильно поставлен вопрос. Некорректно. Трясти надо не ЧЕГО. Трясти надо КОГО. Трясти надо французов"
"Мы им и так уже задолжали до последних штанов"
"Ну и что? Ещё не одно государство мира не пошло с молотка за долги. А французы без нас не обойдутся, поскольку иначе им немцы очко на британский флаг порвут. Платили, платят и платить будут..."
"Твой язык..."
"Язык как язык. С кем поведешься... По факту имеете что возразить? Ну?"
"Одних кредитов не хватит"
"М-мда, тут, пожалуй, ты права. Но миллиардов десять — пятнадцать мы с них слупим, это как пить дать. А ежели не хватит — так продадим что-нибудь ненужное. Пару броненосных недоразумений, например..."
13.
На новый 1896 год рабочие и инженеры Царскосельского Механического Завода сделали Александре Федоровне роскошный, просто-таки царский подарок. Первые серийные партии пистолетов-пулеметов "Росомаха Мк.I" и ручных пулеметов ФФТ (Федоров-Филатов — Токарев) пошли "в войска" — первыми ручники и автоматы получили части Гвардии, расквартированные в Царском Селе и занимающиеся НЕПОСРЕДСТВЕННОЙ охраной Их Величеств.
Кроме пистолетов-пулеметов, в Царском Селе планировалось выпускать револьверы "Смит & Вессон" офицерского образца, состоявшие на вооружении российской армии до принятия "Нагана". Линии для производства "Смит-Вессонов" будут переданы с Тульского Императорского Оружейного Завода сразу после того, как там получат новые американские и английские станки. Калибр револьвера в русской системе обозначался как "4,2-линейный", в международной — как ".44 Смит и Вессон Русский". В миллиметрах — 10,67.
Весной и летом 1895 года, раздумывая над альтернативами "нагана", Елка выдвинула несколько предложений. Первым из них было сохранение на вооружении "Смит-Вессонов" — это обошлось бы гораздо дешевле. А эффективность легко и просто поднималась введением нового патрона. Экономичного — то есть унифицированного с прочими боеприпасами по максимальному числу показателей.
Патрон был создан, результаты, им показанные, оказались вполне на уровне, но "Смит-Вессон" это не спасло. На вооружение приняли "Наган". И если так... Что ж, приказы надо исполнять. И, коли так, то налаживать производство "Наганов" в Туле надо начинать немедленно, не отговариваясь нехваткой средств и тем, что "время терпит". Коли уж у вас нашлись средства закупить у Наганов аж тридцать тысяч револьверов — и планировать закупку ещё стольких же... А время, как известно, не ждет. И терпеть не может тех, кто пытается его тянуть. Наказывая таких затейников быстро и сурово.
14.
Кроме револьверов "Арфа" и "Рысь" в КБ ЦСМЗ почти детально воспроизвели револьвер "Удар", с которым Елка как-то пару раз имела дело — его мощь произвела на неё тогда неизгладимое впечатление. Отработанная в производстве металлическая гильза 32-го охотничьего калибра оказалась весьма удобна и в середине 90-х годов XIX века — не хуже, чем в середине 90-х годов века XX. Боевая пуля того же "кувалдообразного" типа — со стальным сердечником, плоская головная часть которого выступает из плакированной мельхиором стальной же оболочки и создает чудовищный останавливающий момент. Этот патрон получил русское обозначение "12,5х40-мм револьверный", а для внешнего рынка именовался ".494 Русский". Тремя основными отличиями "Удара" М1896 должны были стать V-образная "нагановская" боевая пружина, приближенная к классическим британским "бульдогам" рукоять и механизм смены барабана, также приобретший классические черты — ось барабана оттягивается вперед, барабан свободно извлекается.
15.
Вместе с "Ругерами", которым Елка планировала не столько спортивное, сколько боевое будущее (только вместо .22 LR использовать 7,65 мм Браунинг — и отличный боевой пистолет получится. По крайней мере, для начала XX века!), разрабатывались и несколько других конструкций, чисто спортивных — вся серия должна была получить название "Олимпия".
А увлечение Ники допетровской Русью добавило к и без того довольно обширному списку разнообразных дробовиков ещё и специальной конструкции обрезы, предназначенные для вооружения планируемого батальона Драбантов.
Дело в том, что Николай II был в восторге от старой Московии, той Руси, что окончилась в огне начатой Петром I революции. А идеалом правления для него был Алексей Михайлович, прозванный "Тишайшим". В связи с чем государь частенько мечтал переодеть хотя бы часть дворцовой охраны в старорусские кафтаны. В ответ Елена, также иногда — а честно сказать, довольно часто! — страдавшая от острых приступов театральности, предложила создать специальный батальон ряженных, одна рота которого должна была изображать стрельцов, вторая — "синих" мушкетеров из любимого ею в детстве романа Дюма, а третья — что-нибудь из сказок Шахерезады. Благо, Российская Империя имела весьма дружеские отношения с Эфиопией, и в обмен на небольшую партию оружия могла легко получить две — три сотни эфиопов.
А если предложить, чтобы во время, свободное от несения караула во дворце, оные эфиопы могли, на правах вольнослушателей, посещать занятия различных факультетов АУЦ, то эфиопы будут не простые, а отборные и специально подготовленные.
Эти три роты составляли отдельный батальон Драбантов ЕИВ, и их "форменное" вооружение должно было соответствовать костюму. Потому на ЦСМЗ экстренными темпами налаживался выпуск специального оружия: замаскированные под старинные кремневые и колесцовые пистолеты двуствольные дробовики 8-го калибра вполне гармонировали с нарядом, но в то же время были исключительно пригодны именно для боя в ограниченном пространстве. Где плотный сноп картечи мог оказаться гораздо эффективнее обычных револьверных и винтовочных пуль.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
1.
Елка-Аликс ещё не настолько впала в манию величия, чтобы пытаться заглянуть в будущее и предсказать, как конфликты, приведшие к Первой Мировой, реализуются в ЭТОЙ реальности. Планы её пока находились в стадии предварительных наметок, и даже если бы они были всегда готовы, как пионеры... Случайности случаются. ВСЕГДА.
Но то, что как-нибудь они реализуются обязательно...
Это без вопросов...
И к гадалке не ходи.
2.
Если вспоминать, то стоит начать с предыстории...
"Обычно рассказ о политическом аспекте истории Первой Мировой войны начинают с аннексии Германией Лотарингии и Эльзаса. Находясь в безнадежном военном положении, Франция была принуждена подписать мирный договор, который даже немцы не считали сколько-нибудь справедливым. Аннексии, против которой возражал Бисмарк, персонифицирующий политическое руководство новоявленной империи, требовали — и добились — победители из Прусского Генерального штаба. Свои резоны имелись у обеих сторон.
Франция — в лице правительства, парламента и народа — отказалась признать захват Эльзаса и Лотарингии.
Это означало, что отныне при любых правительствах и при любых обстоятельствах Париж будет вести последовательную антигерманскую политику, причем тяга к возвращению утраченных территорий станет во Франции национальной сверхидеей, если не национальной паранойей. Само по себе это, конечно, делало неизбежной (в более или менее отдаленном будущем) новую франко-германскую войну, но никак не предрешало ее общеевропейского характера.
Надо заметить, что, поставив своей непременной целью возвращение восточных департаментов (и ориентировав соответствующим образом пропаганду), Франция не проявила должной государственной мудрости. Ее политика стала предсказуемой. Это означало, что вне всякой зависимости от авторитета своей армии и степени экономического процветания Франция перестала быть субъектом международной политики и сделалась её объектом. Грамотно используя ограничения, которые "великая цель" возвращения Эльзаса накладывала на внешнеполитические акции Третьей Республики, Францией стало возможно манипулировать. Но в таком случае французская политика должна быть признана несамостоятельной и говорить о германо-французских противоречиях как о причине или даже одной из причин Первой Мировой войны нельзя"
Эту книгу Елка читала всего-то один раз, и то только потому, что больше делать было нечего. Теперь, благодаря полному контролю над памятью, любой кусок текста она могла вспомнить не то, что дословно, а даже и вплоть до расположения на странице каждой буковки.
"Внимательно посмотрев на довоенную политическую карту Европы, мы увидим, что объяснить характер и происхождение Мирового кризиса 1914 года, отталкиваясь от геополитических интересов стран — участниц конфликта, невозможно. Германия играет в Мировой войне роль нападающей стороны, не имея вообще никаких осмысленных территориальных притязаний. (Идеологи пангерманизма говорили, разумеется, об аннексии Бельгии, русской Польши и Прибалтики, но как серьезная политическая цель эти завоевания никогда не рассматривались, поскольку теории "жизненного пространства" еще не существовало, а с геополитической точки зрения пространство империи и без того было избыточным. Что же касается требования о переделе колоний, то сомнительно, чтобы оно вообще когда-либо выдвигалось.) Франция, выступающая под знаменем реванша и возврата потерянных территорий, напротив, обороняется. Россия, которой исторической судьбой уготовано южное направление экспансии (зона Проливов и Ближний Восток), планирует операции против Берлина и Вены. Пожалуй, только Турция пытается (правда, безуспешно) действовать в некотором соответствии со своими геополитическими целями.
Сравним эту ситуацию с русско-японской войной 1904 — 1905 годов. В этом конфликте экономические интересы стран сталкивались в Корее и Манчжурии. Японские острова перекрывали русскому флоту выход в Тихий океан. С другой стороны, географическое "нависание" Российской империи над Японией сдерживало японскую экспансию в любом стратегическом направлении. При сильном русском Тихоокеанском флоте Япония не могла продвигаться ни на континент, ни к южным морям, ни к архипелагам островов центральной части Тихого океана. Эффект "стратегической тени" был продемонстрирован Японии сразу после заключения победного для нее Симоносекского договора с Китаем.
Перед нами типичный геополитический конфликт, когда ни одна из сторон не может достигнуть своих внешнеполитических целей без подавления другой. Такой конфликт не вел фатально к войне: Япония могла не решиться на чрезвычайно рискованное нападение. В этом случае она осталась бы второразрядной державой.
Стремление Японской империи к активной внешней политике (обусловленное логикой борьбы за источники сырья и рынки сбыта) спровоцировало развитие конфликта и переход его в военную стадию. Заметим, что, несмотря на всю ожесточенность боевых действий на море и на суше, война рассматривалась обеими сторонами как ограниченная. Ни для Японии, ни тем более для России преобладание в Корее и на Тихом океане не было вопросом выживания. Потому Россия и заключила благоприятный для Японии мир, далеко не исчерпав своих возможностей продолжать военные действия. Война закончилась, как только ее стоимость превысила в глазах России значимость конфликта.
Итак, в случае русско-японской войны стороны действовали в соответствии со своими геополитическими интересами. Возникший конфликт они решили в форме ограниченной войны.
В Первой Мировой войне стороны действуют если не прямо вразрез собственным интересам (Германия, Австро-Венгрия), то во всяком случае "перпендикулярно" им (Россия). Результат разрешения возникшего конфликта — всеобщая война и крушение цивилизации. Разумно предположить, что этот конфликт вообще не имел геополитической природы"
3.
"Ортодоксальный марксизм, объясняющий происхождение Великой Войны экономическими причинами — прежде всего, острейшей конкурентной борьбой между Германией и Великобританией — вероятно, ближе к истине, нежели геополитическая концепция. Во всяком случае, британо-германское экономическое соперничество действительно имело место. Резкий рост промышленного производства в Германии (при сравнительно низкой стоимости рабочей силы) серьезно подорвал позиции "мастерской мира" на рынках и вынудил правительство Великобритании перейти к протекционистской торговой политике. Поскольку преференционные тарифы для стран Британской империи (идея Джозефа Чемберлена) провести через парламент не удалось, протекционизм привел к заметному увеличению "транспортного сопротивления" империи. Это не могло не повлиять на состояние финансово-кредитной мировой системы с центром в Лондоне и опосредованно — на мировую систему торговли. Между тем именно положение "мирового перевозчика" обеспечивало Великобритании экономическое процветание и политическую стабильность.
На рубеже веков Германия переходит к строительству огромного военного и гражданского флота. Пользуясь поддержкой со стороны государства, крупнейшие немецкие судоходные компании (ГАПАГ и "Норддойчланд Лайн") выходят на первое место в мире по суммарному тоннажу судов водоизмещением более 5000 тонн. Суда этих компаний последовательно завоевывают самый престижный в торговом судоходстве приз — Голубую ленту Атлантики. Речь идет, следовательно, о самой основе экономического и политического могущества Великобритании — о "владении морем".
Экономическое содержание структурного конфликта, приведшего к Первой Мировой войне, очевидно. Увы, именно в данном случае динамика экономических показателей выступает лишь отражением более глубоких социальных процессов. В конечном счете Великобритания заплатила за участие в войне цену, неизмеримо превышающую все реальные или надуманные потери от немецкой конкуренции. За четыре военных года мировые финансово-кредитные потоки, ранее замыкавшиеся на лондонское Сити, переориентировались на Уолл-Стрит. Следствием стало быстрое перетекание английских капиталов за океан. Великобритания начала войну мировым кредитором. К концу ее она была должна Соединенным Штатам более 8 миллиардов фунтов стерлингов. (Для сравнения — совокупные затраты Великобритании в ходе "дредноутной гонки" 1907 — 1914 годов не превышали 50 миллионов фунтов.)
Разумеется, финансовые круги в Великобритании прекрасно оценили ситуацию и выступили в 1914 году против вступления страны в войну. (Равным образом, категорическими противниками войны были германские промышленники.) Иными словами, легенда о "заговоре банкиров против мира" не выдерживает критики. Вообще, обосновывать неограниченную войну торговыми, финансовыми или иными деловыми причинами — не слишком серьезно..."
4.
Интересно — а то, что ЕДИНСТВЕННОЙ страной, вышедшей победителем из ОБЕИХ Мировых Войн, были Соединенные Штаты, это просто такое себе стечение обстоятельств? Первую Мировую США выиграли с разгромным счетом: Англия задолжала восемь миллиардов, Франция потеряла до 10% населения (превратившись к концу века в крупнейшую мусульманскую страну Европы) и всякое подобие политической воли, Россия (в феврале — октябре 1917 года), Германия и Австро-Венгрия вообще перестали существовать как независимые государства... Если бы не возникновение в России коммунизма, передел мира окончился бы ещё в середине 20-х годов!
В игре с такими ставками СЛУЧАЙНОСТЕЙ НЕ БЫВАЕТ — кроме вовсе уж непредсказуемых. Навроде тех же большевиков — до лета 1917 года РСДРП(б) не имела вообще никакого политического значения в России! Понятно, почему "кукловоды" вроде Рейли и Локкарта не учитывали Ленина в своих прогнозах...
Ещё в Древнем Риме знали, что тот, кто больше всего с какого-то дела поимел, тот, вероятнее всего, его и провернул.
5.
"Ты всегда слишком тревожишься о слишком отдаленном будущем"
"А по мелочи бить — только кулак себе отшибать"
"И как это надо понимать?"
"Для разгребания всяких мелочей необходимо иметь аппарат. Наша цель — глобальна"
"Ты как-то рассказывала анекдот об артиллерийском училище, над которым долгие годы висел плакат "Наша цель — коммунизм". Твоя фраза — из той же серии"
"Не-а. Тогда бы она звучала как "Наша цель — глобализм". Впрочем, так оно и есть"
"Честно говоря, не представляю себе, как можно устроить что-либо подобное. Мировая Война — слишком глобальное явление для...ТАКОГО"
"Это-то как раз просто. Англичане пересчитали русских, французов и немцев, и, естественно, подумали, что они тут самые умные. А вот ни фига, ответили им из Америки. В чем суть? Англичане нарезали в Европе такой паззл, который неминуемо приводил к разгрому Германии. Но при этом кое-чего не учли..."
"М-мда?"
"Именно! Во-первых, они не учли Мольтке-младшего и того типа, который оказывал на него влияние. Я не знаю, кто это был, но должен был быть кто-то, способный убедить нормального, вполне компетентного офицера Генерального Штаба принять столь идиотскую схему..."
"Я теперь тоже знаю эту книгу. Ты считаешь, что эти решения "Мрачный Юлиус" принял под чьим-то влиянием?"
"Ну, вряд ли бы он смог додуматься до этого сам, верно? Глупости такого масштаба случайно не происходят. Как и последующее из этой же серии — Фалькенгайн весь пятнадцатый год с упорством маньяка рвется на восток... а затем, когда УЖЕ ПОЗДНО, начинает с не меньшей энергией биться лбом в стены Вердена... Чертова мясорубка в погонах! Два миллиона человек! ДВА МИЛЛИОНА! И это только Верден! А Августов? А Горлице? А..."
"Прекрати. Что во-вторых?"
"А во-вторых, они не учли собственных политиков. Когда из-за идиотских решений Мольтке-младшего Германия не смогла разгромить Францию за шесть недель, в результате чего из Вильгельма Второго не вышло нового Наполеона Первого, и война стала чисто континентальной, Англия зачем-то полезла в это дерьмо. Вполне... допустимое политическое решение в виде посылки на континент шести дивизий Британского Экспедиционного Корпуса, эдакий "жест доброй воли" и знак единения всех вокруг знамени Антанты, вдруг стало причиной — или же поводом? — для развертывания полномасштабной сухопутной армии. Семьдесят дивизий! СЕМЬДЕСЯТ! На те средства, что позволили содержать два миллиона солдат на Западном фронте, можно было построить больше ВОСЬМИ ТЫСЯЧ эсминцев! Представляешь себе? Вот, смотри здесь: "Одновременно выяснилось, что стоимость снарядов, выпущенных одной только британской артиллерией, просто чудовищна. Армия "выстреливала" по два линкора каждые три дня". Понятия не имею, был Китченер предателем или добросовестно ошибся, однако же результат налицо. Попытка содержать одновременно первый в мире флот и достойную "европейских стандартов" сухопутную армию угробили английскую экономику всего за четыре года! Также решение "не для среднего ума", и тоже из серии "суицид спешиал" — думаешь, его они сами приняли? Не смешите мои тапочки! Англия ВЕКАМИ строила свою политику на доктрине морского могущества — а тут взяла, и в одночасье все переменила. Совершенно случайно! "
"И все?"
"Нет, конечно. Есть ещё, например, сопротивление британского адмиралтейства введению системы конвоев — в семнадцатом, когда немцы начали тотальную подводную войну. Даже последний идиот, читавший Мэхэна, знает, что единственно правильным ответом на войну против торговли может быть только введение конвоев. А вот Лорды Адмиралтейства, и не какого-то там. А британского! Почему-то вместо этого начинают формировать эскадры охотников! Фактически Англия была поставлена если и не на край гибели, то в весьма тяжелое положение. Ага? Есть ещё десантная операция в Галлиполи, Салоникский фронт, который сами немцы всю войну называли "самым большим лагерем для союзных военнопленных", есть десятки ошибок помельче и сотни, а то и тысячи совсем уж крохотных... Но ведь и тех двух оказалось вполне достаточно..."
6.
Ситуация в целом выглядела безоблачно. В ближайшее время войны не предвиделось.
И тем муторнее было Александре Федоровне.
"Кошмар коалиций" — вот что мучило её более всего остального.
Противоречия между Россией и Австро-Венгрией, касающиеся положения балканских славян, НЕРАЗРЕШИМЫ. Если коротко, то Австро-Венгрия в своей балканской политике имела программу-минимум и программу-максимум. Минимально Дунайская монархия стремилась не допустить никакого, даже самого малейшего развития Сербии и Черногории — ни территориального, ни экономического, ни культурного, не говоря уже о военном или промышленном. В Вене и Будапеште считали, что само по себе существование этих государств несет угрозу "лоскутной империи", поработившей миллионы славян.
Программа максимум предусматривала присоединение к Австро-Венгрии Боснии и Герцеговины, ныне находящихся всего лишь "под контролем" двуединой монархии по врученному Берлинским конгрессом мандату на управление, и полное экономическое и политическое порабощение Сербии и Черногории. С последующим превращением их сначала в протектораты, а затем и в провинции. В данный момент в Сербии правила династия Обреновичей, австрийских марионеток, пляшущих под дудку венского кабинета так старательно, будто присоединение их родины к хозяйству венского рамолика Франца Иосифа II было их самой заветной мечтой. В дальнейших планах венско-будапештской камарильи — выход к берегам Эгейского моря посредством мирного или военного раздела европейских владений Турции.
Россия же не может себе позволить не обращать внимания на доносящиеся с Балкан стоны и мольбы о помощи. Проблема Проливов, наследие славянофильства и обыкновенное опасение "потерять лицо" — вот что столкнет Санкт-Петербург и Вену на Балканах.
Лоб в лоб — только кости хрустнут.
7.
С другой стороны — Германия. Разорвавшая в 1890-м "Договор Перестраховки" и связанная с Веной теснейшими военными обязательствами.
Между прочим, Николай был просто убит, когда узнал от умирающего министра иностранных дел Гирса (старый министр ушел вслед за своим императором — двадцать шестого января 95-го), что Россия, оказывается, связала себя военным союзом с "безбожной" Францией — к чему она была принуждена самой Германией, разорвавшей тот самый договор. Вильгельм, германский кайзер и кузен Ники, всегда очень ему нравился, и теперь необходимость думать о том, что когда-нибудь с ним, не дай Боже, придется вести с ним войну, нагоняла на царя страшную тоску. Всегда любезный, вечно дружественный "кузен Вилли" — и разрыв "договора перестраховки"... Это жуткое противоречие бедному мальчику просто душу в клочья рвало.
8.
С третьей стороны — Франция. Жаждущая реванша — и готовая за него платить.
В начале 1880-х годов в России назрела необходимость выкупить в казну частные железные дороги. Исходя в первую очередь из военно-стратегических соображений. Решено было разместить за границей займы. Первоначально — в Германии. Немцы, не пожелав усиливать Россию, займ благополучно провалили — газеты подняли крик, русские "железнодорожные" акции покупать никто не стал, и они пошли с молотка за 70% номинала. Скандал вышел грандиозный, и Россию с Германией он поссорил сильно. А учитывая предысторию — Берлинский конгресс в первую очередь...
Французы тут же воспользовались ситуацией — и остатки ценных бумаг, и "залоговое золото", положенное на депозит как гарантию займа, тут же перевезли в Париж и разместили в таких банках, как Credit Lionnais, Paribas и Societe Generale. В последующие четырнадцать лет во Франции было размещено десять крупных и не поддающееся учету количество мелких и частных займов. В одном только 1888 году император Александр III, отправившись в Париж на открытие Всемирной выставки промышленности и торговли, увез оттуда аж восемь миллиардов золотых франков!
При этом русские ценные бумаги обещали прибыль от 4% годовых и более. По специальным долгосрочным обязательствам — на детей или молодоженов — проценты достигали 10 и даже 14% годовых! Неудивительно, что люди продавали дома, землю, фамильные драгоценности... и покупали "царскую бумагу".
9.
Разрыв соглашения с Францией представлялся государыне вещью практически невозможной. Как по личным, так и по финансовым соображениям. О финансовых — сказано выше. России необходимы были деньги на реформы и индустриализацию. Взять их, кроме как во Франции, было негде.
Что же касается личного аспекта...
Ники буквально благоговел перед отцом, и практически любое действие, предпринятое или запланированное Александром III, было правильно уже только поэтому. Это обстоятельство, вместе с чрезвычайно мощным французским лобби, превращало любое покушение на договор Антанты в попытку с негодными средствами.
И даже более того — в результате этого конфликта Аликс могла потерять контроль над императором. Этого нельзя было допускать ни в коем случае. Мания величия или не мания величия, но упустить этот шанс предотвратить Мировую Войну и проистекшие из неё бедствия... Для Елки и Аликс это было попросту НЕМЫСЛИМО.
10.
С другой стороны...
Если внимательно изучить Вторую Мировую Войну...
Одним из планов бытия этого грандиозного противостояния был конфликт между Великобританией и США. При этом и официально, и неофициально Англия и США являлись союзниками в войне против III Рейха и Японии. Блистательное решение проблемы — японцы, ещё за двадцать лет до того являвшиеся лучшими союзниками англичан и не имеющие к Британской Империи НИКАКИХ осмысленных территориальных претензий, топят английские линкоры и изгоняют британцев из Сингапура, долгие века бывшего символом власти Империи. В то время как англичане вынуждены растягивать свой и без того ослабленный Вашингтонскими и Лондонскими договоренностями и предыдущими потерями флот, защищая три океана сразу — и без помощи американцев эта задача становится неразрешимой, как Великая Теорема Ферма. И возразить против политики Рузвельта, упорно провоцирующего японцев на нападение, для них все равно, что плевать против ветра. В результате американцы руками своих врагов N2, японцев, ведут войну против своих врагов N1, англичан!
Блистательно.
Макиавелли аплодировал бы Рузвельту.
А Сунь-Цзы назвал бы его одним из лучших полководцев в истории.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
1.
Реформа образования, начатая январским указом Его Величества об отмене "классических" гимназий, была последней из "горячего", или, вернее, "горящего" списка — последней из тех, которые должны были быть проведены "ещё вчера".
Первой из них, начатой ещё почти за год до того, в феврале 95-го, была информационная. Ведь в ЭТОЙ России ещё ни одна собака не знала, что важнейшим из искусств для Империи является "PR" — "пи-ар", оно же, в неправильном переводе с английского — "связи с общественностью". В обиходе именующееся рекламой, а в точном и кратком военном языке определяемое как "пропаганда".
Искусство информационной войны известно человечеству с древнейших времен. Рухнувшие от рева труб стены Иерихона помните? Или вы действительно думали, что древние трубачи сумели создать эффект резонанса? И с тех пор как Гуттенберг изобрел печатный станок, возвестив начало Второй Информационной Революции, пропаганда шагала вперед семимильными шагами.
Вспомним, например, Тридцатилетнюю войну. Католики насмерть схватились с протестантами, в результате Германия, на территории которой развернулись основные боевые действия, потеряла до двух третей населения! Церковь тогда была вынуждена официально ввести многоженство! Чтобы оправиться от этой демографической катастрофы, Европе понадобилось более полутора столетий. И тут как раз во Франции случилась революция. Та самая, Великая Французская. Войны Революции и Империи продолжались двадцать два года — с 1792 по 1815 — и унесли жизни более четырех миллионов французов.
Третья Информационная Революция — изобретение телеграфа — добавило к возможности сохранения информации (письменность) и широкого её распространения (печать) возможность делать это почти мгновенно. Результатом стала бойня Первой Мировой. Пропаганда достигла своих вершин — и правительства, воодушевлявшие свои народы на усилия, необходимые для победы, внезапно обнаружили, что оседлали тигра. Да, пропаганда позволяла превращать народ в единое целое, одушевленное ненавистью к врагу. Вопросов нет. Проблема, вначале мало кем замеченная, заключалась в том, что ненависть, однажды разбуженную, усыпить обратно было невозможно. Тот самый "кризис системы управления", о котором так долго твердили марксисты, был многообразен. В том числе кризис поразил и систему управления общественным мнением. Она, видите ли, оказалась СЛИШКОМ уж эффективной. Лозунг "Победа или смерть", прозвучавший одновременно по обе стороны фронта, первоначально был только красивой фразой, выражавшей решительность правительства. А потом пропаганда превратила её в твердую, как скала, решимость погибнуть, но не отступить. И любого, кто попытался бы, толпа разорвала бы на многие тысячи очень-очень мелких клочков.
Успехи пропаганды в этой войне поразительны: ВСЕ изначальные участники Первой Мировой сделали это выбор. Просто редакция исхода слегка различалась: от полного разгрома и уничтожения прежней государственности — иной раз вместе с самим государством — для России, Германии и Австро-Венгрии до просто тяжелого поражения Англии и Франции. У которых катастрофа оказалась растянутой во времени лет на тридцать — поскольку никакие выплаты и репарации, аннексии и контрибуции не могли компенсировать понесенных за те четыре года потерь.
А в России до сих пор не было даже и частного общероссийского телеграфного агентства! Не говоря уже о государственном. Охват трех имевшихся — Русского, Международного и Северного — был узок, и "страшно далеки они от народа". А то с чего бы во время Русско-Японской русские интеллигенты японцам поздравительные телеграммы слали? Именно поэтому! Потому, что у Империи не было собственной пропагандистской машины, способной растереть подобных... личностей... в порошок. Или что-либо ещё более мелкое. Хотелось бы, конечно, в лагерную пыль... К сожалению, состояние системы народного образования было не то, чтобы разбрасываться профессурой, рассылая её по Соловкам и лесоповалам.
2.
Реформа средств массовой информации началась с создания в Имперской ЕИВ Канцелярии Отдела Общественных Связей и Публичной Информации, вскоре переименованного в Информационное Бюро. Обязанностью которого было создание общественного мнения — тех взглядов и представлений, которые требовались Императрице в данный момент. Этакое собственное Министерство Пропаганды. Конечно, никаких наставлений по ведению информационной войны и психологических операций пока не существовало — ну и что? Елку это никогда не останавливало. Не остановило и сейчас.
Одновременно в Санкт-Петербурге было создано Российское Телеграфное Агентство, имеющее целью "сбор, обработку и снабжение информацией газет, журналов, правительственных учреждений, общественных организаций и частных лиц". Внутри России РОСТА должно было постоянно взаимодействовать с газетным трестом "Ведомости", предоставляя ему не только хронику и правительственную официальную информацию, но и репортажи, статьи, интервью, комментарии, очерки, обзоры... И даже, если понадобиться, иллюстративный материал — что в эту эпоху, характерной скоростью которой был почтовый поезд, было сопряжено с изрядными трудностями.
Трест "Ведомости" создавался параллельно с РОСТА — путем объединения в единое целое большинства существующих официальных правительственных газет. Издающиеся попечением губернских и областных властей "Ведомости", именующиеся "Губернскими" или "Областными", являлись официальным рупором Империи. Здесь печатались постановления и предписания властей, перепечатываемые из центральных официальных изданий политические известия и статьи, казенные объявления... Ну, а заодно — сведения о происшествиях, явлениях природы, торговле, сельском хозяйстве, промышленности, об учебных заведениях, древностях... истории, этнографии, археологии, географии...
Одним словом, хорошая газета.
К сожалению, в некоторых обстоятельствах этот эпитет может иметь и отрицательный смысл. Поскольку "ничто не бывает хорошо или дурно само по себе — а только смотря по обстоятельствам". И в дополнение к "казенному" РОСТА и подчиненному ему газетному тресту "Ведомости" Елка начала спешно создавать "частное" Агентство Печати "Новости" — с одноименным газетным трестом. По охвату "Новости" должны были стать вровень с "Ведомостями"... А вот их характер должен был быть совершенно противоположным.
Задачей АПН была "занимательная печать", ещё пока не именовавшаяся "жёлтой", но уже близкая к тому. Нью-йоркские газеты "Уорлд" и "Джорнел", публиковавшие на первой странице рисунок малыша в желтой рубашке, потешавшего читателей далеко не детскими высказываниями, и спорившие о праве первенства на эту идею, уже были названы "желтой прессой", однако термин этот, хлесткий и прилипчивый, ещё не распространился по миру, превратившись в обиходное название. Пока что газеты, отличающиеся поразительно низким вкусом и поразительно высокими тиражами, называли "школой Херста" — в честь газетного магната, первым поставившего создание таких газет на поток. Именно он был владельцем той самой газеты "Джорнэл".
Основным содержанием газет Рэндолф Херст считал пожары, скандалы и беспорядки, а залогом успеха — огромные заголовки, бросающиеся в глаза и доступные даже для малообразованных и смертельно усталых людей, и максимально скандальные или максимально кровавые фотографии, рисунки... на худой конец — описания. Больше крови и скандала — и успех обеспечен.
Кто-то когда-то сказал, что основной задачей литературы является "занимая, поучать". Автор этой мысли, кто бы он ни был, не заметил, что люди — en masse — не любят, когда их поучают. Пусть даже и занимательно. Зато они любят пощекотать себе нервы, почитав что-нибудь... эдакое. Чтобы побольше крови, трупов и обнаженных блондинок.
И Херст и владелец "Уорлд" Пулитцер дали обывателю то, чего тот так жаждал.
3.
Кроме РОСТА с "Ведомостями" и АПН с "Новостями" Информационное Бюро Имперской Канцелярии курировало ещё и военную цензуру: созданная в ноябре 1895 года в составе Имперского Генерального Штаба "Пресс-Служба", вскоре переименованная в "Пресс-Бюро", была полным аналогом ООСПИ/"ИнформБюро", отличаясь только наличием прав предварительной и карательной цензуры, а также значительно более узким кругом задач. В сферу компетенции ПБ официально входило только сохранение военной и государственной тайны. Неофициально — ещё дезинформация противника через открытую печать и агитация и пропаганда в интересах Вооруженных Сил Российской Империи.
Общая цензура, подотчетная Главному управлению по делам печати при МВД и Особому Совещанию по делам печати, в состав которого входили министры внутренних дел, юстиции, народного просвещения и обер-прокурор Синода, по-прежнему занималась политикой, религией и нравственностью — к этой гадости Елка не собиралась прикасаться даже самой длинной палкой. Она собиралась просто-напросто её отменить.
Хотя и не сразу: поспешность хороша только при ловле блох.
Чего совершенно не понимали авторы "петиции литераторов", поданной на Высочайшее имя 8 января. Эти... крайне наивные... люди ходатайствовали о "принятии русской литературы под сень закона" — дабы оградить её от "непосредственного воздействия светской и духовной цензуры". Отмене подлежала предварительная цензура, особые разрешения для издания газеты или журнала — достаточно, дескать, просто подать заявление надлежащей власти, отмена административных взысканий и замена их властью суда и закона... Угу, и демократия расцветет сразу же, как только объявят свободу прессы.
Не дождетесь, господа!
Если армейскую пресс-службу ИнформБюро курировало только косвенно, то ОРРО-НРС, Объединение Российских Разместителей Объявлений — Национальный Рекламный Синдикат был подотчетен ему прямо. Эта организация теоретически была создана для размещения в газетных и журнальных изданиях рекламных объявлений предприятий, подписавших с ней контракт. Через НРС проходили все договоры рекламодателей с "Ведомостями" и другими казенными газетами, а также с трестом АПН/"Новости" — сначала ОРРО выкупала у газет все рекламные площади, а затем размещала на них рекламные объявления, деля все площади между общеимперскими и местными фирмами и трестами в зависимости от значения издания и губернии, в которой оно выходило. И все договоры о рекламе продукции и услуг казенных и царских предприятий. "Летайте самолетами Аэрофлота". "Храните деньги в сберегательной кассе". И так далее, и тому подобное. Железные дороги, банки, заводы и фабрики, издательства, предприятия Большой и бытовой химии... Все, что только имелось в стране казенного или принадлежащего Дому Романовых, ОБЯЗАНО было пользоваться услугами НРС. А любое предприятие, желающее разместить свои объявления по всей империи, вынуждено было работать с ОРРО-НРС, монополистом, имеющим исключительные права на рекламные страницы государственной периодической печати. В дальнейшем это должно было привести к тому, что синдикат займет монопольную или почти монопольную позицию на рынке рекламных услуг. И после того, как закон о свободе печати вступит в силу, займет место отмененной общей цензуры.
4.
Выходя на площадь Финляндского вокзала, Володя был абсолютно доволен жизнью и собой. Поездка по Европе прошла архивеликолепно, швейцарская встреча была более чем результативна: удалось договориться об обмене материалами — издании там сборника и пересылке сюда их литературы. Во Франции и Германии дело прошло чуть хуже, ЭТИ господа его всерьез не приняли. Проездом через Гельсингфорс получилось пообщаться с финскими товарищами и наладить канал...
Словом, хорошо съездил.
Владимир уже начал оглядываться в поисках извозчика...
— Володя? Лена, посмотри, это же твой Володя!
— Ой, и правда! Володя, вы откуда здесь?
Он не замедлил с ответом ни на минуту, а только на пару секунд, пока соотносил лица с именами и вспоминал, что: а) никогда в жизни не видел этих бестужевок; и б) ничего нелегального при нем нет. Опомниться Владимир не успел — его ухватили под руки и оглушили болтовней. По счастью, обе барышни придерживались в общении той манеры, которую один писатель метко прозвал "глухим аспидом". Проще говоря, они трещали, как заведенные, не давая мужчине, зажатому между ними, вставить и единого слова, зато поведав ему массу интересного. Та блондинка, что ухватилась за его левую руку, носила имя Елена и, судя по всему, Владимир, с которым его перепутали, чрезвычайно ей понравился во время знакомства, случившегося месяца четыре назад на вечеринке, организованной бестужевками, успешно сдавшими весеннюю сессию. Вторая, с волосами, которые какой-нибудь поэт мог бы описать как "медово-золотые", а недоброжелатель — сравнить с морковью, звалась Ириной, также была знакома с неизвестным Владимиром, и, судя по тому, как крепко она вцепилась в правую руку, также горячо ему симпатизировала. Обе курсистки учились на историческом факультете, и помимо учебы и сплетен могли говорить только о готовящейся, по слухам, реформе образования — классические гимназии отменят, а все время, занятое сейчас древними языками и латынью, отдадут истории. Ходили также смутные слухи о том, что где-то в недрах министерства просвещения зреет какая-то новая концепция истории Отечества, а вырабатывать её поручили профессору Ключевскому. Говорили, что концепция эта будет ответом на происки марксистов и народников — одновременно! Как это может быть, девушки только предполагали — к его удивлению, предположения были не только вероятны, но и довольно естественны. И обличали поразительно глубокие познания не только сочинений господ народников, но и Маркса, и Энгельса... и даже, что было совсем уж странно, его собственной книжки!
5.
Внезапно прямо у правого уха раздался оглушительный визг, навылет пробивший его барабанную перепонку. Рыжая Ирина радостно махала рукой высокой светловолосой даме, одетой строго, но с большим вкусом. И очень большими деньгами.
— Александра Федоровна!
— Ира, Леночка, рада вас видеть. Только не надо так старательно подражать боевым воплям индейцев. Это очень, о-очень неприлично, девочки, — судя по заговорщическим улыбкам, это была цитата. — И представьте мне вашего друга.
— Александра Федоровна, это Володя, он — помощник присяжного поверенного. Володенька, позвольте вас представить Александре Федоровне Улановой. Она читает у нас новую и новейшую историю.
Он знал многих бестужевок, включая и своих сестер. Но о госпоже Улановой, преподающей новую и новейшую историю, никогда не слышал.
— Рада с вами познакомится, Владимир, — как-то странно, усмехнувшись своим мыслям, Александра Федоровна пристально взглянула Володе в глаза. Взгляд у нее был... Не то, чтобы неприятный. Очень красивые глаза, невероятно синие... И невероятно холодные. Ледяные просто. "Похоже, ловить нечего" — огорченно подумал двадцатишестилетний помощник присяжного поверенного, ощущая, как крепко повисли у него на руках курсистки. И открыто улыбнулся новой знакомой:
— Архирад... Ваше Величество.
6.
Одновременно с РОСТА и АПН возникли ещё три телеграфных агентства, базирующихся на газетный трест — такая стандартная симбиотическая конструкция. Точнее сказать, возникли два агентства — третье было куплено и переименовано. Таким образом "Северное Телеграфное Агентство", выкупленное частной компанией, собравшейся вокруг журнала "Русское Богатство" и газеты "Неделя", превратилось в "Телеграфное Агентство "Норд". ТАН получило права на издание газеты "Вестник" или "Курьер" — во всех губерниях и областях России. Флагманское издание треста, бывшая "Неделя", отныне именовалось "Русским Курьером".
Одновременно было создано ТАСС, что расшифровывалось как "Телеграфное Агентство Струве и Старинова". Под псевдонимом "Старинов" скрывался некто В.И. Ульянов, разыскиваемый полицией за создание петербургского "Союза борьбы за освобождение рабочего класса", где соединение научного социализма с рабочим движением было проведено настолько успешно, что всего за год количество стачек на промышленных предприятиях Санкт-Петербурга выросло почти на пятнадцать процентов! Первая газета треста, начавшая выходить в ноябре 1895 года в Санкт-Петербурге, получила, как это ни удивительно, название "Правда". Завершало список телеграфное агентство "Монитор", застолбившее за собой право на издание во всех губерниях и областях Империи газеты "Известия". Центральный орган "Монитора" именовался "Русским Вестником".
Эти три газеты, финансируемые через НРС, должны были играть роль рупоров общественного мнения трех наиболее влиятельных в России идеологий. ТАН представляло точку зрения того крыла народничества, которое, пораженное вдруг открывшимся им истинным ликом России, отрясло со своих ног прах прошлого и превратилось в прогрессивных консерваторов, встретившись на пол-пути с ярыми монархистами и поддержав их почти во всех начинаниях. Агентство "Монитор" выражало идеи либерального евроцентризма, в общем и целом ассоциируемого с земством. ТАСС, собравшее под своей крышей социал-демократов всех известных сортов, склонялось к радикальному марксизму.
Пока что — до полного реформирования, в обязательном порядке подкрепленного законом о свободе печати — тресты и их газеты были довольно-таки беззубы. На то, чтобы обзавестись приличными клыками, достойными "акул пера и шакалов ротационных машин", трестам отводилось два года. За это время им полагалось создать, в дополнение к центральной, сеть губернских газет, ряд тематических приложений и журналов... А главное — занять именно то место, которое им подобало. Рупора и выразителя мнений той части "общества" — или того, что его в России заменяет — которая была им предписана.
Для распространения всех газетных и журнальных изданий была создана, совместно всеми трестами и Министерством Почт и Телеграфов, компания "РОСПЕЧАТЬ" — подписка на газеты и журналы, киоски на всех станциях всех казенных железных дорог и везде, где только можно...
А в киосках, помимо газет и журналов — книги.
Много книг.
Последний элемент комплекса ИнформБюро появился точно по расписанию — 28 декабря 1895 года в подвале "Гран-Кафе" на бульваре Капуцинов в Париже братья Луи и Огюст Люмьеры провели первый киносеанс. Атташе русского посольства в Париже заплатил один франк, с удовольствием посмотрел "Прибытие поезда" и "Выход рабочих", а затем сделал братьям предложение, от которого те не смогли отказаться. И не в том дело, что атташе был такой грозный — хотя он действительно раньше служил в гвардейской кавалерии — а в том, что "царские бумаги" на пятьдесят тысяч франков с годовым доходом в 5% на дороге не валяются!
Так в Царском Селе появилась контора с неброской вывеской "Синематрест", которой принадлежали все права на все аспекты кинематографической деятельности на территории Российской Империи, от производства оборудования до кинопроката. Логичным следствием этого было появление в списке промышленных предприятий, подконтрольных Личной ЕИВ Канцелярии, РОМО — Российского Оптико-Механического Объединения. Основанный в Петербурге завод строился для производства не только и не столько микроскопов и объективов для фото и кинокамер — сами камеры и проекционное оборудование производилось заводом "Динамо". Основную часть продукции РОМО должны были составить бинокли, дальномеры и оптические прицелы.
Елка очень старалась никогда и нигде не делать ничего, что имело бы только одну цель. Во-первых — из уважения к принципам. А во-вторых — из-за экономической невыгодности.
7.
На этапе создания газетных трестов информационная реформа сливалась с реформой земского и городского самоуправления, а также с реформой образования. Которые своим истоком имели военную реформу. По правде сказать, все три реформы — информационная, земская и образовательная — и начаты-то были только и исключительно потому, что новой Империи требовалась новая армия. Офицерский корпус которой должен комплектоваться не по господствующему ныне остаточному принципу, когда основной контингент поступающих в военные училища составляют недоучившиеся гимназисты, не справившиеся со склонением древнегреческих или латинских глаголов и потерявшие из-за этого надежду на поступление в университет!
8.
Дело в том, что лучшие, наиболее перспективные молодые люди, то, что называется "цвет нации", в России служить были не обязаны. Они попадали в армию, только если того ЖЕЛАЛИ.
Конечно, в первую очередь это относилось к дворянству. Но были и другие...
Почетное гражданство, введенное в 1834 году с упразднением звания "именитых граждан", имелось потомственное, то, которое можно передать потомству, и личное. Обе категории освобождались от рекрутской повинности и подушной подати, и получали право участвовать в городском самоуправлении.
Потомственными почетными гражданами автоматически становились дети православного духовенства по окончании духовной академии или семинарии и потомки личных дворян при рождении. По ходатайству это звание могло присваиваться купцам 1-й и 2-й гильдий, ученым и художникам, имеющим ученую степень.
Личное почетное гражданство давалось при рождении детям духовенства. По ходатайству присваивалось лицам, окончившим университет или некоторые высшие учебные заведения, а также чиновникам, не имеющим права на личное дворянство.
Также почетное гражданство присваивалось протестантскому и мусульманскому духовенству, артистам Императорских театров и за общественно-полезную деятельность (за десять лет — личное, за двадцать — потомственное).
Одним словом — практически вся русская интеллигенция, принадлежа либо к дворянству, либо к почетным гражданам, была надежно защищена от "солдатчины". А после того, как правительство несколько раз предписывало отдавать "неблагонадежных" студентов в солдаты, престиж воинской службы среди "образованщины" был подорван настолько сильно, насколько это было возможно вообще. Ну, по крайней мере — до "кровавого воскресенья" 9 января и всех прелестей, связанных с карательными операциями армейских частей в ходе Революции 1905 — 1907 годов. Тогдашний пик отвращения "общества" к армии собственной страны был чрезвычаен по любым меркам.
И не сказать, чтобы это отвращение было совсем уж незаслуженным...
9.
Однако был у Её Величества способ заманить интеллигента в армию — хотя, приобретя опыт общения со здешними "общественниками", она в этом способе сильно засомневалась, гораздо более склоняясь к мерам простым и грубым.
В 1864 году в Империи была проведена земская реформа. В ходе её в части губерний европейской России были созданы губернские и уездные земские собрания и земские управы — распорядительные и исполнительные органы земства. В основу избирательной системы были положены выборное и сословное начала, дополненные имущественным цензом. Избиратели делились на три курии: уездных землевладельцев, городских избирателей и выборных от сельских обществ.
Правом участия в выборах по 1-й курии пользовались владельцы не менее чем 200 десятин земли, владельцы промышленных, торговых предприятий или другой недвижимости на сумму не ниже пятнадцати тысяч или приносящего в год не менее шести тысяч доходу.
Избирателями городской курии были лица, имевшие купеческие свидетельства, владельцы предприятий или торговых заведений с годовым оборотом не ниже шести тысяч, а также владельцы недвижимой собственности на сумму от пяти сотен до трех тысяч рублей — в зависимости от значения города.
Выборы по крестьянской курии были многостепенными: сельские общества выбирали представителей на волостные сходы, те — выборщиков, а последние — гласных в уездное земское собрание. Губернские гласные избирались на уездных земских собраниях.
Система выборов обеспечивала значительное преобладание в земствах помещиков и практически полное отстранение от них мелкой буржуазии и интеллигенции. Председателями губернских и уездных съездов были предводители дворянства.
10.
Надо честно сказать, что роль земства в Империи была относительно... скромной. Земства имелись только в тридцати четырех из восьмидесяти губерний Империи. Ни одна из двух десятков областей также земства не имела. Принудительной власти земские собрания и управы не имели, деятельность их полностью контролировалась губернатором и министром внутренних дел, имевшими право приостанавливать исполнение любого постановления земского собрания. Опасаясь, что земские учреждения — а точнее, либералы, засевшие в них, как изюм в булке, с тою только разницей, что выковырять их оттуда было нельзя — буде предоставить им власть, обратят её на подрыв устоев или, чего доброго, устройство революции, правительство передало земству только хозяйственные дела, касающиеся "польз и нужд" данной губернии или уезда. Управы занимались содержанием путей сообщения, строительством и содержанием школ и больниц — для чего земства облагали население местными сборами — и "попечением" о развитии местной торговли и промышленности. И так далее, и тому подобное.
Отделение хозяйственной области от общей администрации раздробило местное управление между различными казёнными и земскими учреждениями — что не замедлило крайне пагубно сказаться на всём ходе местной деятельности.
Более же всего прилагательное "скромные" относилось к финансовым средствам земских учреждений. Основой земского бюджета было обложение недвижимых имуществ — земель, домов, фабрично-заводских предприятий и торговых заведений. Сказать, что средства эти были скудными — значит не сказать ничего.
Земские расходы делились на "обязательные" и "необязательные". К первым относились: дорожная, квартирная и подводная повинности, падавшие главным образом на крестьянское население, а также содержание гражданских управлений, тюрем, мировых судов и др. Расходы же на здравоохранение и народное образование санкт-петербургские чиновники считали "необязательными".
И даже и эти до обидного грустные права и средства правительство ограничивало всемерно и с достойной лучшего применения старательностью. По закону 1867 земские доклады и журналы должны были проходить через цензуру губернатора, земствам разных губерний запрещалось общаться между собой и печатать свои постановления, усиливалась власть председателя земского собрания.
А уж пресловутые "контрреформы" конца 80-х — начала 90-х годов, те и вовсе прокатились по ним, как танк по донской степи.
Земские участковые начальники, введенные законом от 12 июля 1889 года, утверждались министром внутренних дел по представлению губернатора и предводителя дворянства из числа местных дворян, обладавших определённым имущественным и должностным цензом. Они сочетали административную и судебную власть: осуществляли контроль над органами крестьянского общественного управления, утверждали должностных лиц и волостных судей, а также осуществляли функции мировых судей. Введены земские начальники были для того, чтобы как-то усилить влияние поместного дворянства, заметно упавшее после отмены крепостного права.
Основной вопрос, по мнению императрицы, заключался в том, стоило ли усиливать это влияние? Учитывая, что, если принять земли, полученные при проведении реформы 1861 года частными лицами — читай помещиками — за 100%, то к 1877 году у них оставалось 87% (то есть ежегодно они теряли 0,8125%), а спустя десять лет, в 1887 году — уже только 76%. Потери — 1,1% в год...
И дальнейшие перспективы были не более радостными, чем разверстая могила: темп потерь возрастал. В 1887 — 1897 годах ежегодно из частных рук уплывали 1,2% земель, и к концу десятилетия у помещиков останется только 65%. За следующие восемь лет потери станут рекордными — 1,625% в год. Остаток на 1905 год — 52%.
К началу мировой бойни в руках частных землевладельцев в России останется только 41% тех земель, что это сословие имело в 1861 году! Причем 2/3 этого количества использовалось крестьянами через аренду.
"Земское положение" от 12 июня 1890 ввело сословные курии для избирателей, усилило представительство дворянства, заменило выборность крестьянской курии назначением губернатором гласных от крестьян из числа избранных крестьянами кандидатов. В среднем по 34 губерниям процент дворян в уездных земских собраниях всего за четыре года вырос на 12,8%, с 42,4% в 1886 до 55,2% в 1890. В губернских земских собраниях рост составил 7,9% — с 81,6% в 1883 до 89,5% в 1894. Усиливалась бюрократическая опека над земством — было учреждено "губернское по земским делам присутствие" под председательством губернатора.
Результат этих мер был плачевен — как для земства, так и для Империи. По данным Особого Совещания при Имперской ЕИВ Канцелярии, занимавшейся назначением, присвоением и продвижением чиновников в соответствии с "Табелью", к концу 1894 года по всей Империи их имелось более ста шестидесяти тысяч. Офицеров в рядах имперской армии было ровно в четыре раза меньше! Бюрократия росла и крепла, жирея за счет тех людей, которые могли бы составить если и не славу российского оружия — те, кто способен на такое, в столоначальники не пойдут, как ни заманивай — то хотя бы неплохого качества офицерский корпус.
11.
Между тем именно с начала 1890-х годов земства занялись, наконец, полезной работой. Чем это было вызвано — ростом "попечительных забот государства" и бюрократии или же тем, что в "этот период в них приобрёл большое влияние "третий элемент" — служащая интеллигенция, среди которой были либералы, народники и даже социал-демократы"? Один только Бог ведает.
Каков бы ни был "правильный" ответ на этот вопрос ("естественные" ответы у консерватора и либерала будут противоположными), но спорить с фактами попросту глупо. Именно в этот период и именно земские учреждения добились успеха в распространении школьного и медицинского дела. Земства открывали больницы, аптеки, созывали съезды врачей, организовывали фельдшерские и акушерские курсы. Земства основывали начальные сельские школы, а также гимназии и учительские семинарии, выдавали стипендии нуждающимся учащимся. Земства проводили мероприятия, укрепляющие сельское хозяйство, приспосабливая его к запросам времени: устраивали сельскохозяйственные выставки, опытно-показательные станции, создавали артели кустарей, содействовали сельхозкредиту, привлекали агрономов и ветеринаров, открывали сельскохозяйственные училища...
Наконец, именно земства ввели взаимное страхование сельских строений от огня — самой страшной угрозы в российской деревне.
Это не говоря уже о земской статистике — земцы проводили колоссальные работы по обследованию состояния сельского хозяйства и процессов его социально-экономического развития. Земская статистика возникла из потребности земских управ и собраний в сборе материалов о ценности и доходности земель и других недвижимостей, служивших главными объектами земского обложения в условиях пореформенной России. Но уже в 1887 году на 1-м съезде земских статистиков была выдвинута задача всестороннего экономического и социального обследования крестьянского хозяйства. К 1893 году земские статистические работы проводились в семнадцати губерниях из тридцати четырех — то есть охват составил ровно 50%! Учитывая, что от казны не было выплачено и копейки, результат поразительный!
Тем страннее было видеть, как петербургская бюрократия и провинциальное чиновничество, склонные экономить казенную копейку пуще собственной жизни, в единых рядах с дворянством старались задавить ко всем чертям всякую независимую статистику, пытаясь полностью подчинить её правительственному контролю. Земские либералы-евроцентристы поступали гораздо умнее — попросту толкуя полученные исследованиями данные так, как это им было выгодно.
И вот если убрать этот последний элемент — пристрастное толкование сведений...
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
1.
Земская реформа началась, как шаг навстречу самым потаенным мечтаниям либералов. Отныне уездные земские собрания, переименованные в уездные земские советы, избирались — на равных правах — абсолютно всеми, имеющими гражданские права. Только вот толкование этого термина либеральной интеллигенцией и Её Величеством Государыней — Императрицей Александрой Федоровной разошлось самым решительным образом.
Елка и Аликс понимали права как оборотную сторону обязанностей.
Новые законы, один за другим появлявшиеся в повестке Государственного Совета — который, по статусу, являлся не только заповедником для отставников, но и "законосовещательным органом" при Его Величестве — вызвали в империи шок. Равные выборы! Распространение земской системы самоуправления на все губернии и области России! Дарование земству права сносится между собой! Создание земского газетного треста, не просто дарованное в правах, но вмененное земству в ОБЯЗАННОСТЬ!
Превращение земских участковых в "префектов", начальников уже не волостной, а уездной администрации! Имеющей уже одни только административные права!
Выборность председателей уездных и губернских земсоветов гласными этих советов!
И новое "Уложение о гражданстве и подданстве"!
"Уложение", подписанное императором в феврале 1896 года и вступающее в действие с 01.01.1898 года, гласило, что право избирать имеют все душевно здоровые подданные Империи, достигшие возраста 21 года... Прошедшие службу в рядах Вооруженных Сил Российской Империи! А все лица, таковой службы не прошедшие, или прошедшие, но впоследствии приговоренные судом или именным императорским указом к лишению прав, объявлялись не гражданами, но подданными. Подданные не имели права не то, что выдвигать себя кандидатом на выборную должность, но и вообще участвовать в выборах. А также — претендовать на казенные должности.
Это было уже слишком!
Интеллигенция, похоже, вообще не понимавшая про обязанности, но зато досконально знавшая права, ВЗВЫЛА. Ещё громче возопило смертельно уязвленное дворянство. Да и мещанство с купечеством отстали ненамного. Возмутились все — от махровых консерваторов, для которых даже Победоносцев был слишком либерален, и до радикальных социал-демократов, со дня на день ждавших Революцию.
Евроцентристы, в принципе, готовы были согласится с тем, чтобы от кандидатов на выборные и казенные должности требовать опыта службы "в рядах". В конце концов, офицерский чин или звание унтер-офицера запаса для таких лиц были практически обязательны — в столь милой их сердцу Европе.
Однако требовать того же самого от избирателя?!! Неслыханно!
2.
Как уже сказано, во всей Империи имелось около сорока тысяч офицеров. Точнее, полторы тысячи генералов и 44 тысячи офицеров, военных врачей и военных чиновников. Собственно строевого офицерства — тридцать пять тысяч. И тысяча двести строевых генералов. Ежегодный выпуск военных училищ — 2,4 тысячи офицеров. С 1886 по 1894 годы в армию записывалось ежегодно 6 — 7 тысяч вольноопределяющихся, что давало около пятидесяти тысяч прапорщиков запаса "нового образца": до 1886 года вольноопределяющиеся служили не год, как ныне, а шесть месяцев, что приводило к слишком слабому знанию ими своих обязанностей.
При этом всего в запасе числилось до 3,5 миллионов человек, что давало в мобилизованную армию около 5 миллионов обученных бойцов — считая с казачьими частями. Зная арифметику, мы легко вычислим, что из примерно трех с половиной миллионов человек, имеющих права граждан, примерно 3,3 миллиона будут нижними чинами. То есть, в большинстве своем, крестьянами.
Именно на это обожаемая Санни и указала своему драгоценному Ники, когда тот, подзуживаемый своими дядюшками, бывшими наставниками (особенно опять усердствовал Победоносцев) и министрами, начал было приводить резоны, и ему самому казавшиеся верными.
Тем более, что и покойный папенька права земства именно всемерно ограничивал!
Солнышко же уверило сомневающегося монарха, что крестьяне — в отличие от всех прочих сословий — есть естественная опора трона. Наиболее надежная из всех. О дворянстве или интеллигенции такого сказать совсем нельзя. Они — не просто шаткая опора. Они — "трость повапленная". Та самая, на которую стоит лишь опереться, как она тут же ломается, пронзая руку, её держащую.
Именно от того-то они все и дрожат — что государь наконец-то найдет себе прочную опору.
И перестанет нуждаться в их предательских услугах.
Что же касается указаний покойного папеньки, так они не нарушаются ни одной буквой, а даже наоборот — углубляются и утверждаются. Веденный им институт земских начальников укреплял вертикаль власти, заставляя её прорастать в самые глубины русской жизни. Теперь же, после создания уездной администрации, вертикаль эта укрепилась необыкновенно! Поскольку исполнительные комитеты уездных и губернских земских советов, имеют права только попечительные — дорожное строительство, здравоохранение, народное образование и т.д. В то время как за префектами и губернаторами сохраняется вся полнота административных полномочий, а также право отменить любое постановление земского совета и право цензуры земских журналов.
Ибо сказано: "Пусть председатель исполкома (в оригинале было сказано араван, однако Елка очень сомневалась, что Ники сможет оценить сам роман, а не только наставление императора Веспшанки сыну) занимается делами губернатора, а губернатор — делами председателя исполкома. Тогда в губернии царит раздор, а в столице — спокойствие. Тогда из губернии спешат доносы, а в столице растет осведомленность. Тогда в губернии невозможны нововведения, и делами её правит столица. Когда же доносы прекращаются, наместник и араван подлежат смене — ибо ничто так не угрожает полноте императорской власти, как единство её чиновников"
Поскольку председатель исполнительного комитета уездного или губернского земского совета сменялся при перевыборах оного совета безо всякого вмешательства центральной власти, то сентенция казалась ещё более подходящей к случаю.
Ники, трогательно уверенный в верности ему народа — и, что самое поразительное, в этом отношении не ошибавшийся! — тут же вновь переменил свое мнение и начал, наоборот, настаивать на углублении реформы.
3.
Одной "информационной поддержки", обеспечиваемой контролем Информационного Бюро над РТА и АПН, для столь радикальных перемен оказалось явно недостаточно. Несмотря на весь громокипящий пламень, обрушиваемый авторами статей и комментариев на безответного читателя, "народ безмолвствовал". То есть никто не собирался кричать "Ура!" и бросать в воздух чепчики по поводу грядущей демократизации, либерализации и прочей "ции".
И главной в этой компании недовольных была интеллигенция — та самая, которую положение обязывало именно кричать и бросать чепчики. Ведь сбылись двадцатилетние мечты — права земства наконец-то расширены до крайних пределов!
Даже дворянство, и то восприняло реформу менее болезненно — хотя ударила она как раз по их правам и привилегиям. О, нет, стон, плач и скрежет зубовный стоял. Тут уж ничего не поделаешь — всякий, уязвленный подобным образом, просто-таки обязан стонать, плакать, скрежетать зубами и всячески жаловаться на горькую обиду и уязвленное самолюбие.
Но дворянству был кинут кусок — и довольно жирный кусок. Для того, чтобы выставить свою кандидатуру на выборы в уездный земский совет, необходимо было собрать подписи не менее 1% избирателей. Или — иметь имущественный ценз, соответствующий прежней 1-й или 2-й курии.
Понятно, что дворянство в таком случае имело преимущество — во-первых, большинство из тех, кто значил хоть что-то, прошли службу "в рядах". Или, хотя бы, обучение в среднем военно-учебном заведении — это считалось достаточным. Таким образом дворянство, хотя и со скрипом, и на равных правах со своими недавними рабами, попадало-таки в "коридоры власти". А вот озабоченная этой самой властью до маниакальной её жажды интеллигенция — не попадала. Ибо служить Империи, по их понятиям, было "западло". Если выражаться грубо и не изячно. "Служить бы рад — прислуживаться тошно" — вечная отмазка либералов, навязшая в зубах не хуже плавленого сырка.
И надлежало кинуть свой кусок и этим вечным нытикам — ибо, во-первых, не ведают, что творят. Фанатики чертовы! А во-вторых — подвешивание вопроса в воздухе чревато большими проблемами в будущем. Искусство правления — искусство компромисса. Баланса. Точного уравновешивания противоположных сил. И вот тогда можно править, "обернувшись лицом к югу".
4.
Имперская система образования была больна. Давно и тяжело. И "классические" гимназии, в которых 41% учебного времени уходил на латынь и древнегреческий, были только одним из назревших фурункулов. Которые надлежало вскрыть и вычистить. Невзирая на кровь и вопли пациента — ИнформБюро, к глубочайшему сожалению, пока было более чем не всесильно. С ролью анестезии оно справлялось слабо.
Итак.
Начальные учебные заведения, существующие только для "народа" — с легким пренебрежительным оттенком — имеются трех видов: церковно-приходские, земские и министерские. Все три вида изучают только закон божий, чтение, письмо и арифметику. В церковно-приходских школах помимо этого дают ещё церковно-славянский язык и церковное пение. От большинства средних учебных заведений эти "начальные" школы были отделены железобетонной стеной — программы обучения были составлены гениально: человек, окончивший какое бы то ни было начальное учебное заведение, в гимназию, прогимназию или реальное училище поступить не может в принципе. Для поступления в них требовалось ДОМАШНЕЕ образование. Для поступления в другие учебные заведения — коммерческие училища, кадетские корпуса, институты благородных девиц — требовались либо деньги, либо принадлежность к определенному сословию. Как правило — и то, и другое. Даже коммерческие училища, якобы открытые для всех сословий, на самом деле были сословными — таковыми их делали высокая плата за обучение и гораздо большие возможности, открытые для дворянства.
Городское училище — единственное исключение. Туда, в принципе, может поступить и сын зажиточного крестьянина. Там он, за немалые деньги, шесть лет будет учиться "закону божьему, чтению и письму, русскому языку и церковнославянскому чтению, арифметике, практической геометрии, географии, отечественной и всеобщей истории, естественной истории и физике, черчению, рисованию, гимнастике, а также некоторым прикладным знаниям и ремёслам — работы по дереву и металлу". После чего сможет поступить на педагогические курсы или в низшую профессиональную школу. Ну, и надо это крестьянину? За свои-то деньги? Так что городские училища были названы о-очень точно. Только горожане в них и учились.
5.
Гимназии — семь классов, восемь лет: седьмой класс разбит на два года. Среднее учебное заведение, поступление отодвинуто и сопровождается экзаменом, позволяющим поступить сразу во 2-й или 3-й класс. Окончившие гимназию с золотой и серебряной медалями принимались в университет в первую очередь и без экзаменов, остальные также без экзаменов, но по конкурсу аттестатов. К 1895 году в России имелось около двухсот сорока гимназий, около семидесяти тысяч учащихся.
Прогимназии — четырехклассные учебные заведения, полностью соответствовавшие первым четырем классам гимназии и потому издевательски именовавшиеся "полусредними". По окончании — экзамен на звание приходского учителя или на первый классный чин. Число мужских, женских и военных прогимназий к 1895 году перевалило за две сотни, число учащихся колебалось в районе шестидесяти тысяч.
Реальные училища — также среднее учебное заведение, дающее гораздо больше часов по предметам естественно-математического цикла. Для поступления необходимо домашнее образование. Выпускники могут поступить только на физико-математический и медицинский факультеты университета, а также во все технические, промышленные и торговые ВУЗы. В России — около двух с половиной сотен. Учащихся — около шестнадцати тысяч.
Замыкают список коммерческие училища — находящиеся в ведении министерства финансов, платные и позволяющие поступать в коммерческие институты или высшие технические учебные заведения. Также около двух с половиной сотен, около пятидесяти пяти тысяч учащихся, включая десять тысяч девушек.
Коммерческие училища были ЕДИНСТВЕННЫМИ, допускавшими совместное обучение. В начальную школу девочек просто не брали, а для высших сословий имелись женские гимназии и прогимназии, институты благородных девиц, епархиальные училища (только для дочерей священников, все остальные принимаются на платной основе) и мариинские женские училища — аналог городских училищ для девочек. Высшими женскими учебными заведениями являлись фребелевские курсы (готовившие дипломированных воспитательниц для дошкольных учреждений), высшие педагогические курсы и открывавшиеся при университетах высшие женские курсы.
Для мужчин же была открыта дорога в университеты. О, университеты, блеск и слава системы российского просвещения! Их в России было ровным счетом десять штук: Московский, Харьковский, Казанский, Санкт-Петербургский, Томский, Киевский, Новороссийский (в Одессе), Варшавский, Дерптский и Гельсингфорсский. Факультетов — четыре: историко-филологический, физико-математический, юридический и медицинский. Последнего не было в Одесском и Петербургском университетах, зато второй имел факультет восточных языков. В Дерптском существовал богословский факультет для подготовки пасторов евангелическо-лютеранской церкви. Единственным этот богословский факультет был потому, что во всех остальных университетах на всех факультетах в обязательном порядке изучались богословие, церковная история и действующее церковное право.
Всего — тридцать шесть тысяч студентов, из них в Московском девять тысяч и в Санкт-Петербургском — семь. А всего высших учебных заведений насчитывалось около шестидесяти штук, студентов в них числилось под девяносто тысяч.
6.
Эта цифра была ничтожна. Она не обеспечивала потребностей страны в кадрах специалистов — однако беспрерывно плодила лишних людей, досконально разбиравшихся в делах Европы и совершенно не понимавших страны, в которой они живут. Но при этом горевших жаждой власти и желанием осчастливить весь народ разом. "И пусть никто не уйдет обиженным!"
Когда двадцать один год спустя эти фанатики дорвутся, наконец-то, до власти, благодарное отечество наградит их — за все старания — пулей в лоб или штыком в брюхо. Потому что надо ЗНАТЬ, в какой стране революцию делаешь!
И знать — что такое революция! Любая революция!
Это сейчас во Франции жизнь такая... европейская. А сто лет назад "революционная бритва" по шейкам аристократическим гуляла со свистом. Уж никак не хуже, чем шашка по золотопогонникам под Новороссийском или Каховкой!
А они только блеяли баранами — "Россия, ты сошла с ума!" — и страшно удивлялись происходящему. Ведь они же как лучше хотели! Чтобы демократия... Чтобы капитализм... Чтобы — как в Европе...
А их за это — в расстрельные подвалы ЧК.
7.
Между прочим, расстреливали немного. Сравнительно, конечно.
Конечно, смерть даже и одного человека — трагедия.
А смерть семи миллионов — это вам как?
В России цари правили всегда. Сколько народ помнил, всегда была Столица, в которой на золотом троне сидел надежа-государь. Царь-батюшка. Обратили внимание на прилагательные? "Надежа". "Батюшка". Последняя надежда и отец родной — в одном флаконе. И за эти века государство и государь в России слились настолько, что стали понятием неразделимым.
Людовик с порядковым номером XIV сказал как-то, что государство — это он. Лично. Тогда его мало кто понял. И только спустя девяносто лет, когда началась Вандея, кое до кого, хотя и со скрипом, но дошло. Государь есть персонифицированный образ государства. И если государя убрать, а государство оставить...
То народ попросту откажется это государство признавать.
8.
Фроська доползла до своей комнаты на последнем дыхании и стиснутых зубах, чуть ли не цепляясь за стены. Она точно знала — стоит ей хотя бы присесть... И не разбудят и пушками.
В койку она рухнула, не раздеваясь и даже не сняв сапоги.
Учеба ее убивала!
Начиналось все относительно безобидно. Но уже вскоре восемь часов из каждых двадцати четырех были посвящены физической подготовке — приседания, отжимания, растяжка, шведская стенка, штанга... Группы передвигаются по территории училища только бегом! Чудной азиат, учивший их своей странной азиатской гимнастике, больше похожей на систему, призванную не улучшить, а ухудшить здоровье ближнего. Быстро и радикально. И стрельба, стрельба, стрельба... Сначала их учили стрелять из "монтекристо", затем Императрица специально заказала в Бельгии партию револьверов "Наган", и почти одновременно на заводе доделали первую партию "Химер" под настоящий патрон, с гильзой и порохом. И вот тогда-то они и начали по-настоящему интенсивные тренировки. По десять серий из револьвера и пистолета — сто семьдесят выстрелов в день! Потом вновь появилось ружье — но не "монтекристо", а полноценная драгунская винтовка. Одновременно началась и придворная служба, и занятия в классе. И учеба языкам — методом "погружения". Расписание стало плотным, как ряды шпрот в банке, пти-фрейлины буквально не видели белого света. Со смены во дворце в тир, из тира в танцкласс, сразу после танцев извольте ответить задание по истории отечества (на том языке, который будет угодно выбрать преподавателю — господи Иисусе, убереги от английского и пошли французский!), потом гимнастика, где сенсей требует изгибания самым немыслимым образом, а не изогнешься — так бамбуковой связкой-синаем влупит, что только ой-ой-ой. От Мориты-сенсея к m-lle, что теорию французского языка преподает, не успеешь там занятие завершить — как уже — бегом-бегом! — в тренажерный зал, на изобретенных Её Безумным Величеством пыточных снарядах мучатся. Потом на пруды — ЗИМОЙ!!! — для закаливания в проруби, затем на занятия по стенографии...
И вот так — весь день, с подъема в семь утра до отбоя в одиннадцать вечера. С четырьмя перерывами: завтрак пятнадцать минут, обед полчаса, полдник пятнадцать минут и ужин — полчаса. Правда, кормят хорошо...
Многие не выдержали.
Это на самом деле просто — подойти к дежурной гоф-даме и заявить: "Мне все это надоело!". Тут же отправят домой. Мгновенно.
И останешься ты на всю жизнь провинциальной барышней. Получишь диплом "домашней учительницы", выйдешь замуж за коллежского секретаря... Ила даже целого асессора!..
Бр-ррр... Да лучше сразу пулю в лоб, чем в это болото возвращаться!
9.
Соседки по комнате появились вскоре. И таких ошеломленных лиц Ефросинья, прозванная почему-то Фло, у них не видела никогда.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ.
1.
Содержанием первого этапа военной реформы была стандартизация штатов и развертывание максимально возможного количества полевых войск — тех, которые создаются в мирное время полностью или почти полностью, а по мобилизации только дополняются до штата. А также создание ряда специализированных войсковых соединений, ориентированных на ведение боя в особых условиях.
К концу 1894 года Россия имела сорок восемь пехотных дивизий: сорок одну армейской пехоты, четыре гренадерских и три гвардейских. Устроенных совершенно стандартным образом: 4 пехотных полка по 4 батальона. Также имелось некоторое количество стрелковых бригад. Некоторые из которых, как пять армейских или Финляндская, состояли из четырех стрелковых полков в два батальона, то есть всего восемь, а некоторые — как 1-я и 2-я Кавказские, 1-я и 2-я Сибирские и семь Туркестанских, включали только четыре батальона. 8-я Туркестанская была исключением из обоих правил — в её состав входили пять стрелковых батальонов. Восемь Финских стрелковых батальонов были отдельными.
Резервные войска состояли из двадцати четырех бригад: 42-я — 61-я и 1-я — 4-я Кавказские. Девять бригад имели по восемь батальонов в четырех резервных полках, а остальные — по четыре резервных батальона. Тринадцать резервных батальонов в состав бригад не входили. Крепостная пехота считалась в 17 полков и 13 отдельных батальонов.
При этом штаты самих батальонов были весьма хаотичны — в пехоте роты содержались в одиннадцати различных составах, количество рот в батальонах (полевых, резервных, крепостных) колебалось от четырех до десяти, полки бывали в два, три и четыре батальона. Корпуса колебались от двух бригад до четырех дивизий с одной бригадой, то есть от 16 до 72 батальонов, некоторые корпуса вовсе не имели конницы, а в состав других входили по 2 кавалерийских дивизии. Пребывавшей в столь же хаотичном штате артиллерии корпуса имели от 7 до 21 батареи, от 56 до 168 орудий.
Один корпус таким образом мог быть вдвое и втрое сильнее другого, а расчет неизбежно велся не на стандартные стратегические единицы, а только и исключительно на количество батальонов, эскадронов и батарей.
Что вновь и вновь с неизбежностью сводило все к пресловутым и гнуснопрославленным милютинским уставом "отрядам трех родов оружия", вырезаемых из своих соединений прямо по живому телу войсковой организации.
Театров военных действий имелось четыре: Западный или Европейский, от Балтики до Черного Моря, Кавказский или Турецкий, от Черного Моря до Каспия, Туркестанский — почти чисто теоретический, направленный против Афганистана и далее на Индию — и Дальневосточный.
2.
Первым шагом реформы было преобразование пехотных полков и дивизий, переводимых с "четного" на "троичный" штат. При этом в каждой дивизии оставалось только три полка в три батальона каждый, а вместо четвертого из сводных рот трех полков формировался "кадровый батальон резервного пехотного полка N-ской дивизии". Только за счет этой перестановки количество дивизий армейской пехоты выросло с сорока одной до пятидесяти пяти. Без формирования новых полков!
Например, в Кавказском военном округе было расквартировано шесть пехотных и Кавказская гренадерская дивизии. Гренадерскую дивизию весной 1896 года перебросили в Московский военный округ, а шесть остальных развернули в девять.
В состав 19-й, 20-й и 21-й пехотных дивизий входили полки с 73-го по 84-й. При переформировании бывшая 19-я, ставшая 25-й, сохранила 73-й, 74-й и 75-й полки, а 76-й передала в получившую 26-й номер 20-ю. 21-я пехотная, ставшая 28-й, также сохранила три своих полка — 82-й, 83-й и 84-й. А из 79-го и 80-го полков, ранее входивших в состав 20-й дивизии в качестве 2-й её бригады, и 81-го полка, состоявшего в 21-й, была сформирована 27-я пехотная дивизия.
ДО: ПОСЛЕ:
73-й, 74-й, 75-й, 76-й = 19-я 73-й, 74-й, 75-й = 25-я
77-й, 78-й, 79-й, 80-й = 20-я 76-й, 77-й, 78-й = 26-я
81-й, 82-й, 83-й, 84-й = 21-я 79-й, 80-й, 81-й = 27-я
82-й, 83-й, 84-й = 28-я
Точно так же 38-я и 39-я дивизии были переформированы в 50-ю (148-й пехотный полк был передан из состава бывшей 37-й, получившей N 49), 51-ю и 52-ю. А из 41-й пехотной дивизии, присоединившей, соответственно, 160-й и 165-й полки, сформированы 54-я и 55-я ПД.
Командирами дивизий "нового формирования" назначались генералы из числа командиров упраздненных бригад. Причем из всех возможных кандидатур выбирали не по выслуге, самых старших в чине, а совсем наоборот — самых молодых, менее опытных, зато более энергичных.
В том случае, если все три составляющих последовательность "триады" пехотных дивизии находились в разных округах, то полки, как правило, передавались из "крайних" дивизий в "среднюю", достаточно просто разделявшуюся на две. Например, 1-я пехотная дивизия, входящая в состав стоящего в Московском военном округе XIII армейского корпуса, передала 4-й пехотный Копорский полк в состав 2-й дивизии X корпуса в Киеве. Бывшая 3-я дивизия (XVII АК, Москва) отправила туда же 9-й пехотный Ингерманландский, составивший со 2-й бригадой бывшей 2-й дивизии (7-й Ревельский и 8-й Эстляндский пехотные полки) новую 3-ю пехотную дивизию.
Естественно, если "средняя" дивизия находилась от западной границы дальше, чем обе "крайние", то все происходило наоборот. Если бы 2-я дивизия стояла в МоВО... То после реорганизации там осталась бы только ОДНА дивизия.
Одновременно со всеми этими переездами проводилась и "реструктуризация" — то есть изменение структуры — армейских, гвардейских и гренадерских пехотных полков: "четный" штат заменялся "троичным".
Но не сразу и не до конца. Сначала армейский пехотный полк выделял "сводный батальон" в три сводных роты старого 48-рядного штата. Со штатным же количеством офицеров и унтеров. Оставшиеся 1300 нижних чинов разделялись на 10 рот. По завершении перестроения на уровне дивизионного звена каждый из трех полков "заново собранной" дивизии выделял 10-ю роту в состав кадрового батальона её резервного полка, а двести восемьдесят восемь нижних чинов и соответствующее количество офицеров "сводного батальона" передавал в "маршевый полк" дивизии.
Полк этот использовался почти исключительно в качестве резерва личного состава для переформирования частей своего собственного военного округа. Как девять "маршевых полков", сформированных дивизиями Кавказского ВО — они использовались исключительно для пополнения до штата развертывавшихся в округе новых частей. За счет собранных там солдат, унтеров и офицеров Кавказские стрелковые батальоны превращались в двухбатальонные стрелковые полки, а резервные полки 1-й и 2-й Кавказских резервных бригад развернулись в обычные пехотные полки 56-й, 57-й и 58-й пехотных дивизий.
Однако так было не везде. Часть "маршевых полков", сформированных в западных военных округах, где ещё со времен графа Милютина стояли самые боеспособные части и соединения Империи, была переформирована сразу в обычные стрелковые полки в два батальона каждый, тут же, на месте сведенные в бригады, предназначенные для отправления на Дальний Восток. Со всем штатным оружием и тяжелым вооружением, которое они получали в первую очередь — раньше них ручники, станкачи и минометы должны были получить только Гвардия, гренадеры, морская пехота и кавалерия.
Гвардейские и гренадерские полки никаких "сводных батальонов" не выделяли, утилизируя свои 4-е батальоны на пополнение трех остальных. Единственное исключение — Л.-гв. Егерский пехотный полк. За счет этого Гвардия и гренадеры сразу же получали полный штат военного времени, по 80 рядов или 160 штыков на роту. В армейской же пехоте "реструктурированные" роты имели 64 ряда. Что, в общем, тоже было неплохо.
Пять армейских стрелковых бригад создали сводные батальоны из лучших стрелков — учитывая, что стрельба в бригадах была чем-то вроде культа, даже средние достижения стрелков были куда лучше, чем в среднем по пехотным частям. А уж в сводном батальоне, куда забирали только тех, кто имел значок "за отличную стрельбу", а некомплект добирали на конкурсной основе... Неудивительно, что эти батальоны сразу же получили гвардейский статус. При этом сводный батальон 4-й стрелковой бригады стал Лейб-гвардии 3-м императора Александра III Стрелковым, а батальоны остальных четырех бригад получили номера с пятого по восьмой. Гвардейские стрелки, в отличие от любой другой стрелковой бригады, в полки не сводились и тяжелого вооружения не получали. Зато получили довесок к имени, став из просто Л.-гв. Стрелковой — Лейб-гвардии Стрелковой Бригадой ОСНАЗ. Особого назначения.
Три из пяти армейских стрелковых бригад были переданы флоту в качестве бригад Морской Пехоты — по одной на флот. Стрелковые полки 4-й бригады, знаменитых "железных стрелков" Шипки, были сведены в два гренадерских полка — 17-й Джуранлийский и 18-й Шипкинский. 3-я Стрелковая бригада развернута в пехотную дивизию N68 — единственную во всей Российской Армии, сохранившую все четыре полка.
Дивизии с 56-й по 67-ю были развернуты из девяти резервных бригад, дополненных вливанием личного состава "маршевых полков". Оставшиеся пятнадцать резервных бригад, те, что по четыре батальона, и ещё три нового формирования (в них были сведены двенадцать из тринадцати отдельных резервных батальонов) получили новые номера — с N1 по N15 и 1-я — 3-я Кавказские. Эти части составили шесть резервных корпусов, 1-й — 5-й и Кавказский.
7-я Туркестанская стрелковая бригада была переброшена на Кавказ, переименована в 3-ю Кавказскую стрелковую бригаду и сведена с двумя остальными в Кавказский горно-стрелковый корпус.
3.
Эти перемены, коснувшиеся Европейского и Кавказского театров, оценивались экспертами, специалистами и любителями заинтересованных держав весьма по-разному. Доминировало мнение, что ЭТИ изменения далеко не так значительны, как кажется на первый взгляд. Да, из сорока восьми дивизий развернуто семьдесят восемь. И что? Батальонов-то сколько было, столько примерно и осталось! Равно как и батарей...
Зато стоимость этой реформы...
Взять ту же артиллерию. До реформы громоздкие батареи по восемь легких или батарейных пушек в каждой — мортирные и конные имели по шесть орудий — сводились по две или три в дивизионы. Дивизионы — по два или три в артиллерийские бригады. Которые не входили в состав пехотных дивизий, а находились в подчинении округов, но тем не менее взаимодействовать учились только со "своей" дивизией. В разных бригадах могло быть по 4, 5, 6, 7 и даже по 9 батарей. Были и отдельные батареи, не сведенные в дивизионы, были и отдельные дивизионы, а некоторые артбригады не подразделялись на дивизионы.
В зависимости от такой пестрой организации русская пехотная дивизия первой очереди (полевая) имела в большинстве своем 48, а некоторые до 72 орудий. Второочередные — резервные — дивизии, развертываемые из резервных бригад по мобилизации, должны были иметь от 32 до 48 пушек. В корпусах же, весьма разнообразных по составу, имелось от 56 до 168 орудий, включая конные, горные и мортирные батареи, входившие в состав некоторых корпусов.
Орудий, находящихся в полевых войсках, резерве первой и второй очереди и мобилизационном запасе, хватало на укомплектование всех необходимых частей. Даже с некоторым излишком. Вот только никакого резерва и никакого запаса после этого у русской армии уже не оставалось. Для восстановления запаса в полном его объеме требовалось, учитывая привычное соотношение количества полевых и резервных батарей 5х2, не менее двух с половиной тысяч артиллерийских орудий!
Самым худшим было даже не то, что после реформы всё, что имелось на сегодняшний момент в физическом наличии, сосредотачивались исключительно в первоочередных войсках. Главное — для всех этих бригад и дивизионов не имелось обученного личного состава. Солдат и офицеров невозможно заказать на заводе! Их надо готовить. Долго и тщательно. Особенно — офицеров. Особенно — офицеров-артиллеристов, требования к которым гораздо выше, чем к офицерам пехоты.
На всю огромную Россию имелось только два — ДВА!!! — артиллерийских училища!
Каждая пехотная дивизия в результате реформы получила артиллерийскую бригаду стандартного штата — шесть батарей в двух дивизионах, в каждом по шестнадцать 87/24-мм "легких" и восемь 107/20-мм "батарейных" пушек. Кроме двенадцати дивизий Кавказского ВО, получивших вместо двух батарей 107-мм орудий столько же горных пушек.
Стрелковые и резервные бригады должны были получить артиллерийские полки в четыре батареи каждый. При этом состав вооружения резервных бригад был определен заранее — три батареи 87-мм и батарея 107-мм орудий. Стрелковые корпуса требовали индивидуального подхода. Штаты артиллерии для них требовалось подбирать в зависимости от театра, на котором корпусу предстоит действовать, и задач, которые он должен будет решать.
Теоретически.
Поскольку на практике никаких пушек, кроме 87/24-мм "легких" и 87/20-мм конных, в распоряжении ГАУ просто не имелось. Батарейных орудий едва хватило — в обрез! — на бригады шестидесяти шести пехотных дивизий Европейского ТВД, а горных пушек образца 1883 года не хватило даже на двенадцать дивизий Кавказского ВО. Поэтому все бригады, и резервные, и стрелковые, получили по одному артиллерийскому дивизиону из трех батарей 87/24-мм орудий. Только в бригадах Кавказского Горного Стрелкового Корпуса были не дивизионы, а полки — три "легких" батареи и одна батарея 2,5-дюймовых горных пушек Барановского. Ещё две батареи таких пушек получила 68-я пехотная дивизия. Двенадцать из оставшихся пятнадцати трехбатарейных дивизионов были сведены в четыре крепостных артиллерийских бригады — ими были усилены гарнизоны Варшавы, Новогеоргиевска, Ивангорода и Владивостока. Пятая бригада, названная Кавказской, была раздергана между Карсом, Ардаганом и Михайловской крепостью в Батуми.
В Киевском и Варшавском военных округах развернулись пять полевых мортирных бригад, в каждой по два дивизиона, шесть батарей, сорок восемь полевых шестидюймовых мортир образца 1877 года. На Кавказ попала одна-единственная мортирная батарея, шесть её орудий дополнили вооружение Кавказского стрелкового корпуса.
4.
За прошедшие с момента образования Приамурского военного округа десять лет силы, имеющиеся в распоряжении его командующего, увеличились вдвое: с 10 батальонов, имевшихся в 1884 году, до 20 батальонов в 1894-м. При этом от Байкала до Владивостока проживало не более миллиона человек, из них в Амурской и Приамурской областях совместно — не боле четырехсот тысяч. Транссибирская магистраль не была доведена и до Байкала, и большую часть понадобившегося для развертывания на Дальнем Востоке армии, соответствующей ожидаемым неприятностям, пришлось перевозить из европейской России во Владивосток морем.
Первым шагом все Восточно-Сибирские и Западно-Сибирские стрелковые и линейные батальоны свели в Сибирские стрелковые бригады — с 1-ю по 5-ю, 7-ю и 8-ю. Каждая включала по четыре Сибирских стрелковых батальона. Ещё две бригады — 6-я и 9-я — были сформированы в Санкт-Петербургском и Одесском военных округах. И пока они дожидались перевооружения, на Дальний Восток один за другим отправились шестнадцать "маршевых полков" — за счет которых все двадцать восемь батальонов были развернуты в двухбатальонные стрелковые полки 1-го — 3-го Сибирских стрелковых корпусов.
В Туркестане после того, как 7-я Туркестанская стрелковая бригада отправилась на Кавказ, а 8-я, состоявшая из Западно-Сибирских стрелковых батальонов, уехала на Дальний Восток, осталось шесть стрелковых бригад в четыре батальона — с 1-го по 20-й Туркестанские и 1-й — 4-й Закаспийские. Из этих сил были созданы два Туркестанских стрелковых корпуса: Закаспийскую и 2-ю и 4-ю Туркестанские бригады свели в I-й, а II-й создали из 1-й, 3-й и 5-й Туркестанских стрелковых бригад. Развертывание батальонов в полки здесь осуществлялось не такими зверскими темпами, как на Дальнем Востоке, поэтому в новый штат корпуса были приведены относительно поздно, только к концу 1899-го года.
5.
С Финскими стрелковыми батальонами командование — в лице Её Величества — намеревалось поступить точно так же, как в Туркестане, на Дальнем Востоке и Кавказе. Сформировать две бригады, развернуть в полки и, дополнив армейской Финляндской, переименованной в 1-ю Финскую, свести в Финский Стрелковый Корпус. Однако, как оказалось, финские батальоны требовали гораздо более тонкого обращения. Поскольку являли собой армию не Российскую, а Великого Княжества Финляндского!
Финская армия имела совершенно особую систему комплектования, ограниченную численность и свои особые привилегии — в дополнение к тем, что даровал всем поданным Империи пресловутый милютинский закон. "Армия состоит из: 1) действующих войск, на постоянной службе; 2) резерва, главное назначение которого состоит в пополнении действующих войск в военное время, и 3) из милиции или оседлой национальной стражи (landwДrn), пополняемой всеми, прошедшими через резерв". Общая численность действующих войск по установлению Сейма не должна была превышать пяти тысяч человек. При сроке службы в три года ежегодно на действительную брали только не более двух тысяч финнов призывного возраста. Все остальные рекруты сразу же попадали в резерв. Отделяли "агнцев" от "козлищ" при помощи жребия. Попавшие в резерв сразу первые три года собирались на сборы — не более 90 дней на весь срок службы. Затем два года — полного бездействия. Точно так же, как и у окончивших действительную — они тоже попадали в резерв, но на два года. В возрасте двадцати шести лет гражданина Финляндии переводили в оседлую национальную стражу, где он и числился до сорокалетнего возраста.
Эта система, отвечавшая требованиям 50-х — 60-х годов, показала все свои слабости во времена Франко-Прусской войны — "территориальная армия" погибшей II Империи была почти полным аналогом финского "резерва".
Замена этого убожества на современный, действительно всеобщий призыв, потребовала существенных усилий. Сейм сопротивлялся. Сенат сопротивлялся. Сопротивлялся Статс-секретариат по делам Финляндии, причем сопротивлялся бешено — укомплектован он был исключительно финскими чиновниками.
В конце концов, когда Сейму предложили реальный выбор между, в принципе, небольшими изменениями — самыми серьезными здесь были переход всего военного аппарата Великого Княжества, до этого сохранявшего независимость от имперского Военного Ведомства, под прямое управление этого ведомства и увеличение призыва с последующей полной отменой жеребьевки — и полной отменой какой бы то ни было военной повинности... С естественной заменой этого натурального оброка соответствующей повинностью денежной, то есть налогом... и разъяснили размеры этого налога...
Встав перед таким выбором, Сейм предпочел благонамеренно и верноподданно утвердить программу реформирования военной повинности в Финляндии, согласившись с развертыванием существовавших до того стрелковых батальонов — восьми, по одному на каждую губернию Великого Княжества — в соответствующее количество стрелковых полков. Укомплектование их первоначально происходило за счет частичного призыва резервистов, а затем и первого в истории княжества ПОЛНОГО призыва. В результате которого "под погоны" загремел каждый финн, достигший призывного возраста и признанный годным к службе. Льготы по образованию (для образованных срок службы сокращался, выпускники университета, например, служили только год) также были серьезно откорректированы: в учебных заведениях всех уровней были введены военизированные предметы. В школах и гимназиях это была начальная военная подготовка, а в институтах и единственном в Великом Княжестве университете — Военная Кафедра.
Русская Финляндская стрелковая бригада была переброшена в Финляндию, переименована в 3-ю Финскую и начала пополняться финскими рекрутами — одновременно передав часть офицеров и нижних чинов в две другие бригады Финского Лыжно-Егерского Стрелкового Корпуса. Стремительное развертывание после многих лет спокойной провинциальной жизни значительно понизили боеспособность этих частей. Между тем корпус, имевший весьма специфическое назначение, предназначался на роль элитного соединения с особыми правами и не менее особыми возможностями — и для того, чтобы этой роли соответствовать, егерей-лыжников требовалось натаскивать и натаскивать.
Коллизию с трехгодичным сроком службы в финском корпусе и четырехлетней — во всех остальных частях имперской армии разрешили просто: во ФЛЕСК и остальных элитных частях и соединениях нижние чины служили официально четыре года. Но последний год они, продолжая числится в своих батальонах, эскадронах и батареях, на самом деле пребывали в отпуске — с сохранением половинного жалования.
Эта особенность была одной из приманок, при посредстве которых в элитные части должен был привлекаться элитный контингент. Ведь отныне в Гвардию, гренадерские дивизии и егеря мог попасть любой желающий того призывник. Пройдя конкурсный отбор, естественно.
6.
Часть крепостных полков и батальонов, ранее составлявших гарнизоны морских крепостей, с осени 1895-го года переданных в ответственность флота, была расформирована или стала основой для армейских пехотных полков. Как 1-й и 2-й Динабургские крепостные пехотные полки, ставшие 177-м Изборским и 178-м Венденским, или 1-й и 2-й Кронштадтские крепостные пехотные полки, превратившиеся в 199-й Кронштадтский и 200-й Кроншлотский пехотные. Ещё часть ушла на развертывание Северо-Западной (3-й) и Ивангородской (4-й) крепостной стрелковой бригады в четыре полка каждая — 1-я и 2-я защищали укрепления Варшавы и Новогеоргиевска. На Кавказе имелись два крепостных стрелковых полка, составлявшие гарнизон ключевой для Кавказского театра крепости Карс, и два отдельных батальона — в составлявшем передовую позицию к Карсу городке Сарыкамыш и в устаревшей, но достаточно значимой крепости Ардаган.
Пехотные дивизии, имевшие в мирное время по 10 батальонов, а по мобилизации разворачивающих "кадровый батальон" в полноценный трехбатальонный полк, сводились в двухдивизионные корпуса. Стрелковый корпус как в мирное, так и в военное время состоял из трех бригад по восемь батальонов. Крепостные стрелковые полки по мобилизации развертывали два батальона в три, превращаясь в пехотные. Таким образом 68 пехотных, 4 гвардейских и 6 гренадерских дивизий составляли 39 стандартных армейских корпусов. Четыре крепостных стрелковых бригады Западного театра — два условных пехотных корпуса. Финский, Кавказский, 1-й и 2-й Туркестанские и 1-й — 3-й Сибирские стрелковые завершали список. Шесть резервных корпусов, по мобилизации развертывая свои батальоны в стрелковые полки, в мирное время не учитывались. Всего таким образом армия мирного времени считалась в 39 корпусов по 20 батальонов и 7 корпусов по 24 батальона. По мобилизации — 54 корпуса по 24 батальона.
Однако такая стандартизация имеет как положительные, так и отрицательные стороны. Поэтому бригады Кавказского стрелкового корпуса сначала стали горно-стрелковыми, а потом и горно-егерскими стрелковыми. А Финский стрелковый корпус почти сразу же превратился в Финский Лыжно-Егерский стрелковый. Таким образом все корпуса были разделены на армейские и стрелковые, армейские в свою очередь делились на "линейные" и отличающиеся условиями комплектования, штатом и вооружением "элитные" (к последним относились гвардейские и гренадерские корпуса), а стрелковые — на "специальные" егерские, во многом аналогичные элитным частям Гвардии, и "местные", к числу которых относились Сибирские и Туркестанские стрелковые корпуса.
7.
Лейб-Гвардии Егерский пехотный полк, с 1856 по 1871 год именовавшийся Лейб-Гвардии Гатчинским, был переформирован вместе с выдернутым из Гвардейской стрелковой бригады Лейб-Гвардии Финским стрелковым батальоном. В состав новообразованной 2-й Гвардейской дивизии вошли три батальона полка, вновь получившего название "Гатчинского". А ещё один батальон, сформированный из лучших солдат и офицеров полка, был сведен с финнами в Лейб-Гвардии Егерский стрелковый полк. Первый его батальон именовался Лейб-Гвардии Горно-стрелковым Егерским батальоном, а второй — Лейб-Гвардии Финским Лыжно-стрелковым Егерским батальоном.
Эмблему в виде коричневого кленового листа, наложенного на изображенные на коричневом щите три серебряных горных пика, получили все горные егеря. А гвардейские — ещё и соответствующий мундир: "Коричневый китель с вышитым серебром гербом на вороте, расшитые серебром обшлага, коричневые брюки с серебряным кантом"... Единственным отступлением от оригинала являлись сапоги — хотя и коричневые, но вовсе не кавалерийские и даже не высокие. Наоборот, горные егеря получили специальные укороченную модель с широким голенищем, в которое можно засунуть запасной магазин к "Росомахе", нож, гранату с длинной ручкой или трехлинейного "Аспида".
Такая вот шутка — из числа тех, совершенно никому не понятных, но крайне веселивших Её Величество. У неё таких было множество. Ведь и императрице нужно как-то развлекаться, верно?
Егеря ФЛЕСК получили в качестве "парадки" армейские зеленые мундиры с синим с белым лацканом и такими же погонами, гвардейские лыжные егеря — белые мундиры с синим лацканом.
В дальнейших планах присутствовало создание третьего батальона гвардейских егерей — Лейб-Гвардии Парашютного. И разрабатываемые для десантников парашюты уже испытывались в Царском Селе сбрасыванием с привязного аэростата. Пока что они были не очень удачны: раскрывался только каждый третий. Запускаемые с тех же привязных аэростатов планеры, по крайней мере, падали не так отвесно и наглядно. Хотя и их катастрофы были достаточно... катастрофичны. Казалось бы, чему там биться — бамбуковые рейки, шелк и немного проволоки... а вот поди ж ты.
8.
Пехотная дивизия мирного времени по "расписанию 1897 года" состояла, помимо трех полков по три батальона и "кадрового батальона резервного пехотного полка", ещё из учебного батальона — три пехотных роты и рота тяжелого вооружения — и саперной роты усиленного состава. А также пока остающейся в прежнем штате артиллерийской бригады: шесть батарей по восемь орудий. Хотя тип и калибр орудий оставался спорным.
Многие оспаривали и количество орудий в батарее. Ведь тактико-технические характеристики, детально прописанные в заданиях на проектирование новых артиллерийских орудий "системы 1896 года", требовали от них патронного заряжания и скорострельности в 10 — 12 выстрелов в минуту. Поскольку старые 87-мм орудия с картузным заряжанием могли в лучшем случае дать два или три выстрела в минуту, то одно новое орудие вполне успешно заменяло четыре или пять старых. И даже если каждую батарею по укомплектовании новыми орудиями сократить вдвое, с восьми до четырех стволов, то и тогда она сможет в минуту выдать почти пятьдесят снарядов — то есть ВДВОЕ более, чем старая восьмиорудийная!
К глубочайшему сожалению — и весьма сильному гневу! — Её Величество Государыня Императрица Александра Федоровна так и не смогла добиться ускорения работ по дивизионным системам. В 1896 — 1897 годах полигоне ГАУ испытывались более шести десятков образцов — свои варианты на конкурс представили российские Обуховский, Александровский, Путиловский, Пермский, СПб-ский Орудийный и Металлический заводы, их конкурентами выступали орудия лучших мировых фирм: германский Крупп, французские Шнейдер-Крезо и Сен-Шамон, британский "Виккерс-Армстронг" и австрийская "Шкода". Часть заводов сосредоточилась на одной модели, пробуя силы в конструировании либо 76,2-мм пушки с длиной ствола не менее чем в 30 калибров, либо 122-мм гаубицы со стволом не менее 12 калибров, либо 152-мм мортиры не короче 9 калибров. Вес пушки и гаубицы в боевом положении, включая броневой щит, не более 1250 килограммов, максимальный вес мортиры — на полтонны больше. Четыре из числа иностранных заводов (исключением стал "Сен-Шамон") и три из российских — Путиловский, Обуховский и Пермский — представили два из числа заданных орудий. Все три заданных системы одолели только Крупп, "Виккерс" и Обуховский завод. Как и предписывалось условиями испытаний, в ГАУ были представлены по два экземпляра каждого вида, с запасными лафетами, укомплектованные передками, зарядными ящиками и с боекомплектом в 500 выстрелов на орудие.
Лучшей — наиболее близкой к заданным характеристикам, образцом для которых послужила табличка ТТХ трехдюймовки образца 1902/30 года — была признана система Путиловского завода. Мнения по гаубицам разделились. Хороша была гаубица Круппа — но несколько тяжеловата. Гаубица же "Виккерс" имела очень хороший вес, но меньшую дальнобойность. В конце концов большое совещание ГАУ решило, что боевые качества важнее. На вооружение была принята гаубица Круппа — под названием 122/14-мм дивизионная гаубица образца 1897 года.
6-дюймовая дивизионная мортира, образцом для задания по которой Елене послужили характеристики немецкого 15-см тяжелого пехотного орудия образца 1933 года s.I.G.33, лучше всего удалась Пермскому заводу.
Производство орудий развернулось сразу же.
Предполагалось, что каждая пехотная дивизия Европейского ТВД получит по четыре батареи пушек и гаубиц и одну батарею мортир. Артиллерийская бригада в три дивизиона, 1-й и 2-й дивизионы получат по две пушечных и одной гаубичной батарее, 3-й — две гаубичных и мортирную. На корпус таким образом должно было прийтись шестьдесят четыре 76,2/30-мм пушки, столько же 122/14-мм гаубиц и шестнадцать 152/9-мм мортир. Всего — 144 орудия.
Для дивизий, расквартированных на Кавказе и предназначенных для действий в горах, такое вооружение было сочтено излишне настильным и недостаточно параболическим, а также недостаточно мобильным. Поэтому их артиллерийские бригады получили по два гаубично-мортирных дивизиона и три батареи горных пушек.
Следуя логике "стандартных расчетных единиц", стрелковые бригады "местных" корпусов должны были получить артиллерийский полк — дивизион пушечный и дивизион гаубично-мортирный, всего три батареи дивизионных пушек, две батареи гаубиц и одна — мортир. Итого на корпус 72 пушки, 48 гаубиц и 24 мортиры. "Специальные" корпуса, финны и кавказские горные егеря, получили особые штаты: кавказский стрелковый корпус получил на бригаду дивизион горных пушек и обычный гаубично-мортирный дивизион, а бригады ФЛЕСК включали артиллерийский полк, вооруженный исключительно горными орудиями — в каждом из двух дивизионов по две пушечных и одной гаубичной батарее. Дело в том, что лыжно-егерским корпус был официально. На практике его больше натаскивали на преодоление озерно-болотистых районов.
Бригады резервных корпусов — полк в два дивизиона, четыре пушечных и две гаубичных батареи. На корпус получилось 96 пушек и 48 гаубиц.
Состояние же дел в области полковых систем и вовсе вгоняло её в глухую тоску. Поэтому нормативы оставались пока штатными. На дивизию приходилось четыре "легких" батареи 87/24-мм пушек. В шестидесяти шести дивизиях, предназначенных для Европейского Театра, они дополнялись двумя "тяжелыми" батареями 107/19,5-мм орудий образца 1877 года, установленных на лафеты образца 1895 года. При этом орудия на старых лафетах по-прежнему именовались "батарейными пушками", а на новых, с большими углами возвышения, они превращались в "полевые гаубицы обр.1877/1896".
9.
До этого в составе Российской Имперской Армии имелись I — XIX армейские корпуса, I Кавказский, Гвардейский и Гренадерский корпуса. Штат этих частей был довольно неопределенным. И хотя стандартом считалось наличие в корпусе мирного времени двух пехотных дивизий и резервной бригады, по мобилизации превращавшейся в третью дивизию (после чего АК приобретал штат военного времени — 48 пехотных батальонов), но штат этот оставался скорее благим пожеланием, чем общепринятым правилом.
По новому штату стандартный армейский корпус, обычный, гренадерский или гвардейский, состоял из двух пехотных дивизий, артиллерийской бригады (два дивизиона по три батареи в каждом) и корпусного саперного батальона. В элитных корпусах вместо батальона был полк: два саперных и один понтонно-мостовой батальоны, телеграфная и воздухоплавательная роты.
Армейским корпусам был придан кавалерийский полк, в мирное время посменно отправляющий свои эскадроны в дивизии для отработки навыков дивизионной конницы, по мобилизации дивизии получали казачьи сотни. Гвардия и гренадеры получили на каждый корпус по кавалерийской бригаде в два полка со средствами усиления, и дивизионная конница у них была постоянной, а не приданной.
Завершали список корпусных частей железнодорожные батальоны (по одному на гвардейский и гренадерский корпус), полевые корпусные госпитали и тыловые войска продовольственного и боевого обеспечения — в основном обозные части разных наименований.
Таким образом, всего Русской Имперской Армии требовалось пять элитных, семь стрелковых и тридцать четыре армейских корпуса — т.е. сформировать заново три элитных, семь стрелковых и четырнадцать армейских корпусов. Никакой возможности это сделать у военного ведомства не было. Не хватило корпусных частей и управлений, кадров, техники...
Не говоря уже о том, что орудий корпусной артиллерии пока что не было даже в заводе — точнее, в заводе-то они были. Даже в четырех: Санкт-Петербургском Орудийном, Путиловском, Обуховском и Пермском. В конструкторских бюро — куда поступили переданные из ГАУ рисунки, краткие описания и ТТХ корпусных орудий. Поэтому было решено сформировать все три элитных и шесть стрелковых, но только восемь пехотных корпусов — с XX по XXV армейские и II и III Кавказские. Ещё двенадцать дивизий "линейной пехоты" решили пока использовать "россыпью".
Высшей ступенью управления были армии и фронты. Управления армий должны были создаваться из управлений приграничных и центральных военных округов. Реформа добавила к ним две Особых Армии, первая из которых сводила в единое целое пять пехотных (1-й и 2-й Гвардейские и три Гренадерских), Финляндский стрелковый и гвардейский кавалерийский корпуса. Штаб Армии располагался в Варшаве, куда по мобилизации должны были собраться её корпуса. Неофициально эта армия именовалась Гвардейской и Ударной. ОДВА, Особая Дальне-Восточная Армия, она же — 2-я Особая, объединяла все российские войска на Дальнем Востоке.
10.
В конце предыдущего царствования саперных войск в составе РИА имелось двадцать один батальон, железнодорожных войск — пять батальонов.
В ходе первого этапа реформы возникла необходимость увеличения этого количества — восемь армейских и семь стрелковых корпусов требовали по саперному батальону, каждая из шестидесяти восьми пехотных дивизий — по роте. Элитные дивизии требовали по батальону, а корпуса — по три (включая один понтонно-мостовой). Итого требовалось — восемь армейских, два специальных и пять территориальных саперных батальонов, шестьдесят восемь отдельных рот, восемь гвардейских и двенадцать гренадерских саперных батальонов. Итого — пятьдесят восемь новых саперных батальонов.
Железнодорожные батальоны, сформированные в элитных корпусах, были номинально сведены в два трехбатальонных полка — Лейб-гвардии Железнодорожный (два батальона в корпусах, один — обслуживает личные поезда царской семьи) и Гренадерский железнодорожный полки.
11.
Из пятнадцати армейских кавалерийских дивизий девять получили смешанный состав — первая бригада включала кирасирский и уланский полки, вторая — гусарский и Донской казачий. Из остававшихся шести гусарских и шести уланских полков были сформированы Уланская, Армейская Гусарская и Легкая Смешанная. Ещё четыре полка сохранили наименование "драгунских": 1-й лейб-драгунский Московский, 2-й Новороссийский, 3-й Кинбурнский и 4-й Переяславский. Три полка конных егерей вместе с Лейб-гвардии Конно-Егерским образовали Кавказскую горно-кавалерийскую дивизию. Два конногренадерских полка были включены в кавбригады 2-го и 3-го гренадерских корпусов. Бригаду 1-го Гренадерского развернули вокруг Л.-гв. Конно-Гренадерского.
Из четырнадцати гвардейских кавалерийских полков два полка были переформированы в четыре — из трех четных эскадронов Л.-гв. Драгунского полка был воссоздан Л.-гв. Конно-Егерский полк, впервые сформированный 3 апреля 1814 года в Версале из особо отличившихся офицеров и нижних чинов армейской кавалерии и переименованный в Л.-гв. Драгунский только в 1833-м. Лейб-гвардии Кирасирский Его Величества, 22 августа 1831 года слитый с Л.-гв. Подольским кирасирским, был с ним разделен. Ещё четыре полка были сформированы заново.
Для формирования Л.-гв. Кирасирского Наследника по одному эскадрону было выделено из трех полков 1-й Гвардейской Кавалерийской ("Кирасирской"), за исключением и без того ослабленного Кирасирского Его Величества полка, а ещё три — из первых трех (по старшинству) армейских кирасирских полков.
Для формирования одного из двух гусарских полков по одному эскадрону дали оба полка гвардейских гусар и четырех старейших армейских гусарских полка. Он получил название Острогожского. Первый полк этого имени был основан вместе с Изюмским, Ахтырским, Харьковским и Сумским в 1765 году после уничтожения слободского казачьего войска на Украине и упразднен при Павле I. Включение в состав нового полка эскадронов из четырех уцелевших было сочтено достаточным основанием для присвоения ему имени и старшинства. Которое полки унаследовали от того самого слободского казачьего войска — датой его основания был 1654 год.
Лейб-Гвардии Гусарский Её Величества полк, прозванный "волчьими гусарами" за эмблему в виде воющей на луну серебряной волчицы на синем поле, создали совершенно особым путем, фактически сформировав заново на конкурсной основе — в него попали только армейцы, но зато самые лучшие.
В состав Гвардейского кавкорпуса вошли три гвардейских кавдивизии — Кирасирская (Кавалергардский ЕВГИ Марии Федоровны, Л.-гв. Конный, Л.-гв. Кирасирский Его Величества и Л.-гв. Кирасирский ЕВГИ Марии Федоровны), Гусарская (её составили три гусарских полка и Л.-гв. Драгунский) и Казачья (Л.-гв. Казачий Его Величества, Л.-гв. Атаманский Наследника, Л.-гв. Сводно-Казачий и Л.-гв. Кавказский казачий Собственного ЕИВ Конвоя). Кавбригаду 1-го гвардейского АК составили Л.-гв Подольский кирасирский полк и уланы Его Величества, бригаду 2-го — гусары и уланы Её Величества. В составе 1-й и 2-й гвардейских пехотных дивизий были сформированы дивизионы Л.-гв. Золотого Его Величества конного полка. В дивизиях второго гвардейского корпуса появились дивизионы Серебряного полка, шефом которого стал цесаревич.
12.
Российская армия мирного времени состояла из миллиона ста тысяч человек, включая миллион "срочников", служивших по четыре года. Ежегодный призыв — четверть миллиона. В принципе, даже со всеми льготами милютинского закона о воинской повинности призыв мог быть увеличен раза в два. А если грести абсолютно всех, вплоть до последних рахитиков и задохликов — то даже в два с половиной. ТАКОГО увеличения пока не требовалось, и хотя военные не отказались бы улучшить качественный состав призыва за счет отмены части льгот, на это Империя пойти пока не могла. До тех пор, по крайней мере, пока в обществе не начнут чувствоваться результаты информационной и мундирной реформ — пока престиж воинской службы не пойдет вверх.
Поэтому пока что дело ограничилось количественным увеличением — в связи с созданием новых саперных и артиллерийских частей, а также необходимостью развернуть новые резервные части взамен пошедших на формирование частей первой линии, в призыв 1896 года намечалось взять около четырехсот пятидесяти тысяч рекрутов. Призыв, кстати, проводился только осенью — что пока никаких нареканий не вызывало, но изменено было в первую очередь. Первый весенний призыв будет проведен в апреле — мае 1897 года.
Уволенным же из рядов было решено предложить, на выбор, три варианта их дальнейшей судьбы — не считая обычного "запаса" и сверхсрочной службы "в рядах", престиж которой был изрядно повышен увеличением жалования, новыми красивыми мундирами и массовым строительством казарм.
С 1896 года нижние чины и урядники при выходе в запас могли записаться в казаки — в Амурское или Уссурийское казачье войско. Транспортировка на Дальний Восток за казенный счет, кусок земли в тридцать — сорок десятин, беспроцентный кредит на обзаведение... в том случае, если в казаки запишутся сразу несколько запасных из одного и того же подразделения, подписав дополнительный "артельный" договор, кредит увеличивается пропорционально количеству "артельщиков". Перевозить на Дальний Восток членов семьи также можно было за казенный счет. Это предложение относилось в основном к запасным, отслужившим в кавалерии или гвардии, но дорога в казаки не была закрыта и для пехоты. Перевестись для начала в сибирские стрелки — и пожалуйста. Если уж и не в казаки, куда брали с разбором, то уж кусок земли на Амуре или в Приморье им был почти гарантирован.
Вторым вариантом был названный "реестром" аналог германского ландвера. За обязанность ежегодно проходить трехнедельные зимние сборы, где отрабатывались взводные, ротные и батальонные задачи, и ещё двадцать один день в год (но уже в разбивку, по два — три дня в месяц) проводить на стрельбище губернского учебного центра "реестровые" получали денежную, вещевую и продовольственную дачу и льготу по налогам. Запасные реестрового резерва младших возрастов, покинувшие строй относительно недавно, будут приписываться к регулярным полкам, включая резервные полки дивизий, каковые и должны пополнять или развертывать до полного штата военного времени. Реестровые постарше будут переведены в резервные бригады... Или как там будут названы новые формирования резервных войск. На особый учет — так называемый "специальный резерв" — будут взяты запасные, "на гражданке" имеющие профессию или заработок, связанные с обучением или руководством. Они будут весьма ценными кадрами для запасных частей и офицерских школ соответственно.
13.
Восемнадцатилетний запас был разделен на три разряда по шесть лет. До того мобилизованные войска должны были комплектоваться без разбора, и 25-летними запасными, только что покинувшими службу, и 43-летними "бородачами". По мере выхода в запас предусматривалось создание из запасных особой категории 1-го, а затем 2-го разряда, названной "реестровым резервом".
По мобилизации "реестровые 1-го резерва" пополняли части дивизии до штата военного времени. Учебно-запасный батальон, развернувшийся из двух пехотных рот учебного батальона, оставался готовить пополнение из резервистов, ни в каких реестрах не числившихся, и рекрутов новых призывов. Здесь же восстанавливались выписанные из госпиталей — отныне раненные должны были возвращаться только в свои полки. Учебный батальон продолжал готовить отделенных командиров и помощников командиров взводов, специалистов пехотного оружия поддержки: пулеметчиков, артиллеристов для расчетов батальонных гаубиц и минометчиков, а также минеров и снайперов.
Всё это, начиная с полковых значков, через назначение каждому полку своего собственного округа комплектования и заканчивая возвращением раненных и окончивших офицерские курсы только в свой собственный полк, позволяло — в идеале — достичь совершенно поразительных результатов в деле воспитания в солдатах и офицерах командного духа, чувства товарищества и взаимовыручки. "Полк — это семья". Что, в свою очередь, должно было привести к повышению общего морального настроя войск.
14.
Пока что из всего списка тяжелого вооружения, которое Елка считала совершенно необходимым, в готовом или почти готовом к производству виде имелись только ручные и станковые пулеметы и все три вида минометов: 50-мм ротные, 82-мм батальонные и 120-мм полковые. С ними-то было проще всего — труба, опорная плита и двунога с подъемным механизмом. А у ротного миномета и того не было, поскольку образцом для него послужил собранный по "глухой схеме", на одной опорной плите, немецкий 50-мм миномет образца 1936 года.
Затык, возникший с производством боеприпасов для минометов, рассосался быстро. В конце концов, промышленность в России действительно росла темпами, опережающими всякое разумение. Включая и потребности рынка. С одной стороны — кризис перепроизводства. С другой — выйти на внешний рынок невозможно. Поскольку при равной цене качество продукта ниже, а при равном качестве невозможно соперничать по цене. И военный заказ превосходно разрешал эту коллизию.
По плану реформы, к началу III этапа каждая рота Вооруженных Сил Российской Империи: пехотная, стрелковая, гвардейская, гренадерская, крепостной и морской пехоты... и т.д. — должна была иметь по два 50-мм миномета. Каждый батальон и кавалерийский эскадрон — по два 82-мм миномета. И каждый полк пехотного штата, имеющий по три батальона, должен был получить по четыре 120-мм миномета.
Создающееся пулеметное отделение Императорского имени Петра Великого Тульского оружейного завода предполагалось запустить в дело к концу лета, однако в первые год — полтора было бы смешно ждать от него чего-либо... рекордного. Пять — шесть десятков пулеметов в месяц. Вряд ли больше. Имелись и другие недостатки — кроме того, что лицензия английской фирмы "Максим, Виккерс & Санз" предполагала выплату ей 50 фунтов стерлингов за каждый изготовленный в России пулемет. Ещё фирма, как владелец патента, требовала, чтобы в конструкцию пулемета не вносилось никаких изменений. Учитывая конструкцию пулемета, это было требованием практически невыполнимым. Мало того, что бронзовые и литые детали — кожух ствола, рукояти, приемник и т.д. — добавляли пулемету 30 — 35% веса, так они ещё и в стоимость добавку делали. Добила Елку простая цифра — число деталей пулемета. 368 штук. Триста. Шестьдесят. Восемь.
На первом этапе предполагалось поставить в каждый батальон по одному пулемету. В дальнейшем, по мере увеличения выпуска, их число должно было увеличиваться. К началу третьего этапа реформы в войсках должны были иметь по шесть или десять пулеметов на батальон. На эскадрон — два пулемета. Если удастся достигнуть согласия с фирмой "Виккерс" и господином Максимом, то из шести пулеметов "легкими" будут три (по одному на роту), а из десяти — шесть (по два на роту). В кавалерии, кроме кавалерийских частей горных войск, пулеметы будут только тяжелыми.
Странно, что до установки пулеметов на скоростные повозки додумались неграмотные махновцы — и не додумались блистательные генералы царской армии. Наверное, блистали чем-нибудь не тем...
Также в состав армейской пехотной дивизии был включен один кавалерийский эскадрон. В частях гвардии и гренадерских дивизиях — кавалерийский дивизион в два эскадрона со средствами усиления.
После того, как артиллерия начнет получать новые орудия, каждый батальон получит две батальонных гаубицы, полк — батарею полковых пушек и полубатарею (два взвода, четыре орудия) полковых гаубиц. Дивизионная артиллерийская бригада превратится в артиллерийский полк в два дивизиона по четыре батареи — тридцать две пушки, двадцать четыре гаубицы и восемь мортир. И такой же полк, только корпусных калибров, будет создан в корпусе.
Увеличение количества артиллерии потребовало создания, в дополнение к Михайловскому и Константиновскому, ещё трех артиллерийских училищ: Сергиевского в Одессе, Николаевского в Царицыне и графа Аракчеева в Нижнем Новгороде — развернуто на базе Нижегородского графа Аракчеева кадетского корпуса.
Пятнадцать имеющихся офицерских училищ были дополнены Петергофским, 3-м Московским Екатерининским (на базе 1-го Московского Императрицы Екатерины II кадетского корпуса), 2-м Киевским Николаевским, Саратовским и 2-м Одесским пехотными училищами и Рязанским кавалерийским училищем. Также были созданы Ставропольское Горно-Егерское военное училище, Керченское Отдельных Корпусов (с факультетами политической полиции, военной полиции, пограничной стражи и внутренних войск) офицерское училище и ряд кадетских корпусов — Варшавский, Суворовский, Одесский, Сумской, Владикавказский, Хабаровский и Ташкентский.
КНИГА ПЕРВАЯ "ГЛАВНОЕ — ВОЛЯ!"
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ "КРОВАВЫЙ ЦАРЬ"
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ.
1.
Изначально первый канцлер Ли Хунь-чжан, назначенный чрезвычайным послом на коронацию нового российского царя, планировал из Шанхая добираться французским пароходом до Марселя, оттуда — короткий тур по Европе, и только потом — в Москву. Однако русское правительство, выслав в Порт-Саид пароход "Россия", сорвало злокозненные замыслы. Драгоценный преждерожденный был доставлен прямиком в Одессу, где его встретили военными почестями, положенными первому министру империи, насчитывающей четыре с лишним сотни миллионов подданных: военный оркестр, почетный караул и артиллерийский салют. Почести сопровождали гостя на всем его пути в Санкт-Петербург, куда он и прибыл 18 апреля. По расчетам Витте, по его собственным уверениям, собаку съевшего на дальневосточном вопросе, в просто-таки расплавленном состоянии.
Индейскую хижину — фиг вам называется — а не воск в руках.
Старичок оказался кремнёвым. Переговоры шли трудно.
2.
Россия гарантировала китайский займ, которым проигравшие войну ханьцы планировали покрыть содранную с них японцами контрибуцию. Без этих гарантий Пекину пришлось бы платить военные долги собственной шкурой — проигравшим, да еще проигравшим так позорно, денег в долг обычно не дают. А если дают, то с такими условиями и процентами, что лучше бы не давали. Ну, а так, с помощью России, вышло вполне цивилизованное финансовое соглашение. Кроме того, она совместно с Германией и Францией вынудила победоносных японцев отказаться практически от всех завоеваний: из всего, оговоренного Симоносекским миром, Токио достались только Формоза с прилегающими островами. Ну, и контрибуции, конечно. Эта акция была направлена против Японии, а не в подмогу Китаю... но результат, благоприятный для Пекина, не зависел от мотивов, которыми руководствовались на Певческом Мосту. И теперь Россия желала получить какое-нибудь материальное свидетельство охвативших весь Китай благодарственных чувств.
3.
Строившийся Великий Сибирский путь, Транссибирская Магистраль, должен был пройти по берегам Амура — от станции Покровской до Хабаровска. Но еще в 80-х годах, когда Транссиб был только замыслом, в Русском Техническом Обществе обсуждался проект контр-адмирала Копытова, предлагавшего провести дорогу через Манчжурию.
Теперь, когда строительство Уссурийского и Забайкальского участков было практически завершено, появилась возможность рассмотреть вопрос в практическом его воплощении. От станции Онон до Хабаровска напрямую через Манчжурию было 1920 верст, а проложив пути вдоль Амура, строители вынуждены будут укладывать 2343 версты. На 514 верст больше. Кроме того, технические условия строительства на приамурском направлении... роскошь иметь сразу два пути — речной и железнодорожный... отрицательное влияние железной дороги на развитие судоходства на Амуре... И разные прочие соображения — все, буквально все криком кричало о выгодности проложить путь через Манчжурию.
Об этом-то и шел разговор с Ли Хунь-чжаном. Напрямую выдать России концессию на строительство железной дороги китайское правительство считало невозможным. Политика! Однако же удалось уговорить выдать концессию уполномоченному на то банку — специально учрежденному для операций в Китае и на Дальнем Востоке Русско-Китайскому. Созданному тем же консорциумом французских банков, что участвовали в размещении китайского займа, гарантированного Россией, и ещё двумя русскими: Петербургским Международным и "Банком Торгово-Промышленного Кредита", молодым, но уже крайне широко известным в очень узких кругах. Это именно через него прошли эфиопские концессии — прежде чем осесть в липких ручках разных там Credit Lionnais, Paribas и Societe Generale.
Чем, кстати, русские финансисты и промышленники остались крайне недовольны. ТПК-банк, по их понятиям, мог бы и поделиться прибылью с соотечественниками. Если бы только он не торопился так, стараясь побыстрее сбыть с рук совершенно невыполнимые обязательства... В результате, продав концессии первым же, кто попросил, ТоргПромКредБанк сумел погасить долги перед военными и даже получил какую-то прибыль. Военное министерство продало металлолом за выдающиеся деньги, о которых не могло даже и мечтать. Эфиопы получили нужное им оружие и, возможно, если французы не облажаются, получат какую-то военную промышленность. Что-то получили все, включая даже царя. Которому благодарный негус подарил целую роту своей гвардии — теперь в Царском Селе не редко можно было встретить гвардейского роста негра в леопардовой шкуре и перьях, либо в шелковых шальварах из "Шахерезады". А русская промышленность и русский капитал не получили от сделки НИЧЕГО. Ни гроша, даже ломанного!
4.
Права, предоставленные РКБ на Дальнем Востоке были велики и необозримы, далеко выходя за рамки обыкновенных банковских операций. Банк мог покупать и продавать как товары, так и недвижимость, как за свой счет, так и за счет третьих лиц и оговоренное комиссионное вознаграждение. А также транспортировать, страховать, производить операции, имеющие отношение к местному государственному казначейству, включая и чеканку местной монеты. Еще банк имел право печатать собственные билеты и получать концессии на постройку железных дорог, телеграфных линий и промышленных предприятий — как добывающих, так и обрабатывающих отраслей.
Для строительства дороги, которая, по настоянию китайцев, получила название не Маньчжурской, как следовало бы, а Китайской Восточной, банком было создано особое акционерное Общество, имевшее права еще более обширные, но только на территории Манчжурии. Да и то не всей.
5.
Когда в Санкт-Петербурге начал ломаться исчерченный пешеходными тропинками и накатанными за зиму санными путями невский лед, в Москве началась подготовка к коронации. Обряд венчания на царство твердо определялся многовековой традицией, в которой Аликс и Елка не могли изменить ни одного шага.
Оставалось утешаться только успехом и относительной дешевизной переговоров с Ли Хунь-чжаном — всего-то два миллиона авансом и еще два — по исполнении договора. А за эту весьма скромную сумму Россия получила КВЖД практически на своих условиях (включая снижение на треть таможенных пошлин с товаров, ввозимых или вывозимых по дороге, отказ от вмешательства в тарифы, освобождение доходов дороги от всяких сборов и налогов, а также множество иных приятных мелочей) и соглашение о взаимной военной помощи — против нападения Японии на китайскую или корейскую территорию или русские владения на Дальнем Востоке.
Договор, названный Московским, был подписан 22 мая.
6.
По традиции, царь мог въехать в Москву только за день коронации, так что по прибытии царственной четы им пришлось уединиться в пригородном Петровском дворце — в то время как москвичи красили и белили здания, украшали двери домов зелеными ветвями и вывешивали из окон триколоры и черно-золотые имперские стяги. Ежечасно в городе прибывало несколько тысяч человек, приехавших в Москву поглазеть на коронацию. Ехали в Златоглавую казаки и крестьяне, сибиряки и кавказцы, купцы, дворяне, офицеры...
В полдень 25 мая, день официального въезда Николая в Москву, солнце сияло на стеклах и куполах церквей, отбрасывало сотни веселых солнечных зайчиков, отражаясь в начищенных до золотого блеска касках и кирасах и серебряных ножнах палашей возглавлявших процессию кавалергардов, конногвардейцев и кирасиров, за которыми следовали алые лейб-казаки. За ними ехали "знатные люди московские" в золотых чиновничьих галунах и малиновых орденских лентах через плечо, обвешанные украшенными сверкающими драгоценными камнями звездами и крестами, потом, уже пешим порядком — придворный оркестр, царская охота и придворные лакеи в красных, по колено, штанах и белых шелковых чулках.
Появление придворных в раззолоченных мундирах предвещало появление царя. Николай ехал один, на белой лошади, одетый в простой военный мундир, наглухо застегнутый до подбородка. Его лицо было напряжено и бледно от волнения, он правил левой рукой, в то время как правая застыла у козырька в постоянном воинском салюте. Позади царя опять ехали группы всадников — великих князей и иностранных принцев, следом с грохотом катились кареты: в первой, запряженной восьмеркой белых лошадей золоченой карете Екатерины Великой, сияя улыбкой и кланяясь, сидела вдовствующая императрица Мария Федоровна. Верх кареты украшала копия царской короны. Позади, во второй карете, также отделанной золотом и запряженной восьмеркой, сидела молодая императрица, наряженная в белоснежное платье, расшитое драгоценными камнями. Весь семиверстный парадный путь, обрамленный шеренгами войск, состоял для этих двоих только повороты направо и налево, поклоны и улыбки. К тому моменту, когда кареты въехали в Никольские ворота, Александра была вымотана так, что чуть не падала — это было похуже, чем тренировка в двухпудовых рыцарских латах!
7.
Главный день начался для Александры на рассвете, а закончился уже далеко за полночь. Официальное шествие, затем занявшая пять с лишним часов коронационная церемония, потом торжественный банкет, после которого монаршая чета должна была потратить остаток дня на забившие огромные кремлевские залы толпы гостей, каждого из которых надлежало приветствовать!
"Королева в восхищении!"
Завершался же день 26 мая Большим Коронационным Балом — Кремль был залит светом и музыкой, вызывающе открытые платья дам, их тиары, ожерелья, браслеты, кольца и серьги, украшенные иногда камнями размером с птичье яйцо, широкий воротник мундира Ники, усыпанный целыми созвездиями бриллиантов, почти достигающими груди, и в тон ему широкий пояс её платья, также с бриллиантами на талии... Даже истекший день, бывший свидетелем потрясающего блеска и богатства, совершенно поблек перед алмазным великолепием полуночного бала.
8.
Следующий после коронации день посвящен был народному увеселению — измотанные событиями предыдущего дня высшие круги должны были проснуться не ранее обеда. Но пришлось подниматься раньше — в половине девятого утра пришла весть о страшном смертоубийстве на Ходынском поле. В давке за грошовыми сувенирами, которые должны были там раздавать с одиннадцати часов, погибли многие тысячи человек. Неудивительно, если собралось на том поле, по подсчетам московской полиции, более полумиллиона москвичей и гостей столицы. Вместо народного гуляния получилась кроваво-алая подкладка под императорскую корону — весьма недоброе предзнаменование для грядущего царствования.
Николай, объехавший за день все городские больницы, забитые ранеными на Ходынке, был раздавлен, ошеломлен и растерян. Первым его импульсом было — немедленно удалиться от мира в какой-нибудь из ближних монастырей для покаяния и молитвы. Однако тут же вмешались дядья, собравшиеся на совет у своего брата Сергея. Вечером должен был состояться большой бал во французском посольстве, для его украшения французское правительство прислало бесценные гобелены и посуду из королевского дворца в Версале и сто тысяч роз с юга Франции. Владимир, Сергей и Павел настаивали на том, чтобы не преувеличивать размеры несчастья, отказываясь присутствовать на балу и оскорбляя тем самым единственного союзника России.
Особенно разозлил Елку и Аликс примкнувший к великим князьям Победоносцев, заявивший, что народа, дескать, никто не давил, он сам давился, а публичное признание ошибки, совершенной членом императорской фамилии, равносильно умалению монархического принципа — тем более что Николай уже почти уступил властным дядюшкам, и дополнительное давление со стороны наставника было уж вовсе лишним.
Заявление императрицы о том, что она усматривает во всем произошедшем заговор социалистов, нигилистов, анархистов и прочих "истов", желающих дискредитировать монарха — и даже самую идею монархии! — в глазах народа, прозвучало громом с ясного неба. Александра Федоровна считала, что бойня на Ходынке была организована нарочно, и следует разобраться, воспользовались ли заговорщики ошибками властей, или же кое-кто из московского градоначальства и полиции сам участвовал в заговоре. И последнее гораздо, ГОРАЗДО вероятнее — поскольку, как явствует из речей московского генерал-губернатора, заговорщики имеются даже среди ближайших к нему лиц! Ведь сам великий князь до такой воистину невозможной для православного человека мысли, как этот... "бал на крови"!.. додуматься бы не смог. Но великого князя, конечно же, обманули: вряд ли французы осудят императора за отказ танцевать в минуту, столь тягостную для Москвы и всей России. Они люди с понятием, знают, как важно для правителя общественное мнение. И, в общем-то, у них и выбора нет — в одиночку, без России, немцы их порвут. Как Тузик грелку. Так что Париж будет сидеть тихо, как мышь под метлой, и одобрит абсолютно все, что Государь и Самодержец Всероссийский решит предпринять.
9.
Главное здесь было — убедить императора. И единственное, в чем Елка была АБСОЛЮТНО уверена. Власть, которой Аликс обладала над Ники, ей иной раз казалась просто магической. У неё самой так не получалось. Все же дальнейшее... Отбить PR-атаку — дело техники. Бал в посольстве отменили, по всей России объявили траур. Ники произнес прочувствованную речь и пообещал "не оставить без попечения семьи, лишившиеся кормильцев".
А дворцовый полицмейстер и вызванные из Санкт-Петербурга и Царского Села жандармы тем временем приступили к расследованию...
Если бы Александра Федоровна делала это для собственного удовлетворения, то она вполне довольствовалась бы выводом "преступная халатность, повлекшая массовые жертвы". Но дело было в высшей степени ПОЛИТИЧЕСКОЕ. А потому тщательно подобранная из наилучших специалистов следственная комиссия быстро обнаружила необходимые... странности.
Самой главной из которых было то, что они присутствовали не только в воображении Её Величества, возбужденном чтением бульварных романов и разнообразного бреда: антисемитского, антипольского, контрреволюционного... В этих горах мусора Аликс, постепенно начавшая специализироваться на убеждении не только Ники, но и всех, кто подвернется, выискивала жемчужные зерна аргументов, способных заморочить как самых простых, так и самых недоверчивых. И подобрала уже несколько вполне приличных доводов. Подходили они, правда, только для довольно тупых и консервативно настроенных...
Но дело было не в этом. Дело было в том, что в Москве под покровительством великого князя, известного своей несомненно ненатуральной окраской — в обществе это было известно настолько широко, что даже слухи утихли: приелось — развелось слишком уж много господ того же ненатурального окраса. Эти великосветские гомосексуалисты, кружась в разных кругах, не могли не пересечься с московскими масонами. Их здесь было не так уж много, но все же галломанов, увлеченных "Великим Востоком", и англоманов, почитавших "Шотландскую Систему", в кругах либерально настроенной буржуазии и аристократии хватало. К этим двум срезам Её Величество и работавшие по её наущению люди и людишки легко подобрали ещё два... компонента. Международное еврейство, проникшее в страну вместе со французскими банками... И международный социализм, проникший вслед за евреями.
Еврей — это национальность.
Иудей — религия.
Сионист — политическое убеждение.
А жид — оскорбительная кличка, применяемая совершенно без разбору ко всем трем категориям.
И быстро обнаружили, что никакого заговора нет в природе, а есть грандиозных размеров халатность московской полиции. Елке-Аликс, в принципе, годилось и это — хотя она бы предпочла, чтобы жандармы все же раскопали какой-нибудь комплот. Но, к сожалению, ей не удалось пропихнуть в число членов следственной комиссии одного заранее намеченного особо жесткого карьериста — он прямо накануне сломал ногу. Так что пристально рассматривать некий заранее подготовленный набор улик и изобретать из него заговор было некому...
В любом случае, отчет явно свидетельствовал о том, что великий князь Сергей Александрович, отвечавший за организацию народных гуляний, был виновен в Ходынке ничуть не меньше, чем обер-полицмейстер Власовский — поскольку не организовал и не проконтролировал.
Вслед за генерал-губернатором и обер-полицмейстером полетели головы чиновников рангом пониже — московская полиция была разгромлена начисто. Тех, кого не уволили со службы, разослали по отдаленнейшим городам Империи — от Урала и далее, аж до самого Петропавловска-Камчатского.
10.
Но установления контроля над одной только Москвой было Елке и Аликс недостаточно. К тому же структура МВД Российской Империи действительно крайне устарела и совершенно не отвечала тем задачам, которые поставит перед русской полицией XX век. По крайней мере, в прошлый раз она не справилась ни с террором, ни с революцией.
И грянула коренная реформа — благо наметки были давно уже под рукой.
Для начала из подчинения МВД были исключены все задачи, не относящиеся напрямую к охране порядка. В первую очередь это относилось к управлению административно-территориальными единицами — губерниями и областями. Поэтому департамент Общих Дел последовал за Земским Отделом в прямое подчинение Имперской ЕИВ Канцелярии. Главное Управление Почт и Телеграфов стало самостоятельным Министерством Связи. А Центральный Статистический Комитет подчинили непосредственно Кабинету Министров.
Департамент полиции был разделен на три главных управления — ГУОБ, ГСУ и ГПУ: Главное Управление Общественного Благочиния, Главное Сыскное Управление и Главное Политическое Управление. Подчиненные этим управлениям структуры теперь назывались Гражданской, Криминальной и Секретной полициями соответственно. Кроме них, в подчинение МВД были переданы выведенный из Министерства Финансов Отдельный Корпус Пограничной Стражи (это должно было означать, что основной задачей ОКПС отныне является не ловля контрабандистов, а охрана границ от врага внешнего и внутреннего) и специально созданный Отдельный Корпус Охранной Стражи, вскоре переименованный в Отдельный Корпус Внутренних Войск. Оба этих корпуса, равно как и составивший стержень ГПУ Жандармский Корпус, юридически являлись воинскими частями и состояли на бюджете Военного Ведомства, входя в состав МВД и подчиняясь губернским Управлениям Внутренних Дел только оперативно. В первую очередь это значило, что наказать или поощрить жандарма, пограничника, солдата или офицера Внутренних Войск могло только командование соответствующего Корпуса, а переместить его на другую должность — только Военный Департамент Имперской ЕИВ Канцелярии.
Туда же теперь относилось и Главное Управление Тюрем, переименованное в Главное Управление Исполнения Наказаний (6-е Главное Управление МВД) — в его подчинении находились все следственные изоляторы, тюрьмы, централы, смирительные и работные дома, равно как и другие места исполнения наказаний, включая и специальные поселения. Для охраны и сопровождения арестованных, подследственных, подсудимых и осужденных, охраны мест заключения и исполнения приговоров в составе ГУИН были созданы подразделения КС, Конвойной Стражи.
Теперь в состав МВД входили канцелярия министра, шесть главных управлений, начальники которых имели статус товарищей министра, и три департамента — хозяйственный, духовных дел иностранных исповеданий и медицинский.
11.
Наиболее интересным посторонним наблюдателям показалось формирование внутренних войск. Первым шагом было развертывание стоящих в Санкт-Петербурге, Москве и Варшаве жандармских кавалерийских дивизионов, предназначенных для несения патрульно-постовой службы и борьбы с массовыми беспорядками, в отдельные полки внутренних войск. Эти полки, имевшие стрелковый штат (т.е. состоящие из двух батальонов), сразу же начали получать весьма специфическое снаряжение и вооружение, явно скопированное с древнеримских образцов — только мечи-гладиусы были заменены длинными палками, сначала деревянными, а затем из жесткой резины. Необходимость именно такого вооружения императрица обосновала в приватной беседе с новым министром внутренних дел Дурново, работавшим до 1894 года начальником Департамента Полиции и потому прекрасно знакомого со спецификой.
— Петр Николаевич, попробуйте представить себе примерно следующее. Вот студенты, по своему обыкновению против чего-нибудь протестующие. Что-нибудь вроде нарушения самоуправления университета или протеста против отдачи неуспешных студентов в солдаты. И вот к Зимнему дворцу валит этакая толпа тысяч под тридцать, а то и поболе. И что в этих обстоятельствах будет делать полиция? Пулеметы выкатывать?
Для разгона митингов, демонстраций и прочих массовых выступлений на вооружение МВД было приняты ружья 4-го калибра — 26,7 мм. "Аргумент", обычная переломная одностволка, и помповый "Штурм — 4П4". "Ружье для стрельбы по низколетящим бегемотам". В ассортимент боеприпасов входили специальные патроны "Нокаут", выстреливающие сверхпрочный мешочек со полуторамиллиметровой "бекасиной" дробью (при попадании в цель такой снаряд распределяет энергию на большую площадь, чтобы вызвать наименьшие повреждения) и "Нокаут-Р", снаряженные аналогичными по действию шариками из мягкой резины. Патроны "Радуга" и "Достоевский" выстреливали лопающиеся при попадании в цель контейнеры, наполненные маслом с добавлением плохо смываемой краски или слезоточивым порошком (это же Достоевский что-то там о слезах писал? Такая, типа, шутка юмора). Для самообороны рекомендовалось использовать 11,5-мм картечь. В патроне таких картечин было девять. Выстрел из Пэ — четвертого (что означает всего лишь "помповый четырехзарядный") — словно полный магазин из "Кольта".
Для пресечения вооруженных беспорядков солдаты внутренних войск получили трехлинейные "специальные" карабины образца 1896 года — укороченный на двадцать восемь сантиметров ствол, неотъемный откидной игольчатый штык и рукоять затвора, отогнутая к ложу для удобства ношения оружия. Также состояли на вооружении револьверы 44-го калибра (в идеале "Рысь АиФ 44" и "Наган Кобра", в реальности по большей части "Смит и Вессон"). Табельным офицерским оружием являлись "3-линейные самозарядные пистолеты-карабины обр.1896" — в девичестве "Маузер К-96", в гражданской продаже "Пума М96", первый серийный (ну ладно, пока что — малосерийный; но вы только срок дайте!) образец ЦСМЗ. И на подходе была уже модель "Пума 97" со сменными магазинами на 10 и 25 патронов, удлиненным стволом, задняя часть которого была прикрыта кожухом, и возможностью вести огонь зимой, в необходимых в русском климате теплых перчатках — стрелять в них из пистолетов образца 1896 года было очень трудно, поскольку палец не проходил в отверстие. А там и до штурмовой модели по типу "Астра 903" или "Маузер 712" недалеко!
Почти сразу же в составе каждого полка была создана "Рота Быстрого Реагирования", разделенная на двенадцать отдельных Групп Быстрого Реагирования, сведенных в три взвода по 46 человек. Предназначались ГБР и роты в целом для пресечения деятельности вооруженных бандитов, как обычных уголовников, так и гораздо более опасных политических, готовых ради торжества своей идеи уложить на алтарь миллионы — что уж там говорить о нескольких десятках или сотнях. Поэтому первоначально состоявшие на вооружении подразделений быстрого реагирования "специальные" карабины очень быстро начали уступать место дробовикам ЦМСЗ "Штурм" 4-го, 8-го и 12-го калибров, самозарядным карабинам СПК и пистолетам-пулеметам "Росомаха". Карабины СПК, впрочем, тоже были разновидностью "Росомах", только с удлиненным стволом без кожуха, неотъемным откидным игольчатым штыком и магазином, примыкаемым снизу. И, конечно, они не могли стрелять очередями. В апреле 1897 года роты были переименованы в "Штурмовые", хотя отделения сохранили прежнее обозначение ГБР.
12.
Униформа, знаки различия и даже система званий и рангов для Внутренних Войск были совершенно не похожи на униформу и знаки различия армии и флота, а также и прочих силовых ведомств, секретных и специальных служб.
Мундиры у обычных "внутряков" были серыми, у штурмовиков и бойцов Особого полка "Лейбштандарт", призванного охранять Их Императорские Величества — черными. Причем это были не обычные в русской армии гимнастерки, а настоящие кителя того покроя, который в ТОЙ реальности стал известен под названием "френч". Солдаты ВВ носили белые кепи, полностью слизанные с "кепи бланк" французского Иностранного Легиона, штурмовики и "лейбштандарт" — черные фуражки. Вместо официальной кокарды с двуглавым орлом солдаты и офицеры ВВ использовали стилизованный человеческий череп с распростертыми крыльями.
Знаки различия размещались на левых петлицах отложных воротников, поскольку на правых размещалась первая буква наименования полка (Л — "Лейбштандарт", С, М или В — "Санкт-Петербургский", "Московский" или "Варшавский") или его номер. Впоследствии, после того, как в дополнение к скопированным с ОМОНа напополам с СОБРом полкам начали развертываться предназначенные для войсковых операций бригады, к ним добавились эмблемы войсковой специальности.
Знаки состояли из сочетания полосок и звездочек и были построены по троичному принципу: рядовой имел пустую петлицу, старший рядовой — одну узкую полоску белого цвета по нижнему краю, младший урядник — широкую белую полоску. Звание урядника отмечалось небольшой белой звездочкой в центре пустой петлицы, старший урядник имел под звездочкой узкую белую полоску, младший вахмистр — широкую полоску. Вахмистр, старший вахмистр и старшина были отмечены двумя звездочками, прикрепленными по диагонали. Звания подпоручика, поручика и капитана (штабс-капитан для ВВ был исключен) обозначались тремя звездочками по диагонали. От майора до полковника звания отмечались большими желтыми звездочками — от одной до трех, без полосок. Звание бригадного генерала ВВ, каковой соответствовал армейскому чину "полковник" и флотскому "капитан 1-го ранга", было отмечено одним дубовым листом, звания генерал-майора и генерал-лейтенанта ВВ — двумя и тремя. Высшим званием являлся отмеченный в обеих петлицах тремя дубовыми листами в венке из дубовых веток "Генерал внутренних войск" — он находился в II классе и соответствовал армейскому генералу рода войск и флотскому адмиралу.
Все это было сделано для того, чтобы обыватель, который НЕИЗБЕЖНО будет воспринимать действия внутренних войск в далеко не благоприятном свете — а уж русскому-то интеллигенту иначе их воспринимать уставом не положено, поскольку иначе другие интеллигенты его самого... воспримут неоднозначно — не ассоциировал Российскую Имперскую Армию, самую благородную из всех армий мира, с карательными операциями, подавлением массовых выступлений и другими подобными кровопролитиями. Не годится, чтобы призывника тошнило от ненависти при виде его собственной униформы.
13.
Для необходимой быстроты передвижения бойцы подразделений быстрого реагирования были посажены на коней. Бой они вели, спешившись, и кавалерией не считались — тем не менее кони у них были, и выездке их учить пришлось. Что не могло не сказаться на финансировании — лошадь, даже самая плохая, тоже стоит денег. Седло, стойло, корм... Одни расходы!
Но уже в ближайшем будущем положение должно было резко измениться.
Побывав на Всероссийской выставке промышленно-художественных изобретений, прошедшей в июле 1896 года в Нижнем Новгороде, императрица, к удивлению своему, обнаружила, что в России автомобильное производство существовало и до того, как Русско-Балтийский Вагонный Завод начал клепать свои "Руссо-Балты". Фирмы "Экипажная фабрика П.А. Фрезе" и "СПб-ский завод газовых и керосиновых двигателей Е.А. Яковлева" представили на выставке свое совместное произведение — двухместную "самобеглую коляску" с бензиновым двигателем.
Фотография Александры Федоровны, "лично управляющей экипажем "Фрезе" (бывш. Неллис) с мотором изготовления машинно-строительного завода Е.А. Яковлева", тут же обошла все газеты, а уж когда придворные подхалимы узнали, что царица приобрела выставочный экземпляр и заказала ещё один такой же... Портфель заказов фирмы "Фрезе-Яковлев", удостоившейся почетнейшего звания "Поставщик Императорского двора", оказался забит сразу же и очень надолго — очередь растянулась почти на два года. Но главным оставались, конечно же, казенные и придворные заказы...
Кроме "Фрезе-Яковлев" в России обнаружились и другие автостроители, не представившие свои творения в Нижнем Новгороде только потому, что там требовались лишь произведения отечественной промышленности — а поскольку двигателей внутреннего сгорания в России производились буквально считанные единицы в год...
И лейтнеровский велосипедный завод "Россия" в Риге, и московский "Дукс" Меллера, и питерская велосипедная мастерская Лидтке, и все прочие в лучшем случае ставили на свою ходовую часть иностранный двигатель. В худшем же из-за границы ввозилось все — начиная от катушек зажигания и кончая ободьями колес. Заводы компаний "Яковлевские Моторы" и "Рудольф Дизель", строительство которых началось в Санкт-Петербурге уже осенью и зимой того же года, должны были изменить это положение — но, к сожалению, не сразу. Далеко не сразу.
Тем не менее, к следующей Всероссийской выставке в Нижнем свои автомобили, собранные только из русских деталей, представили целых восемь заводов помимо уже известного "Фрезе-Яковлев": "Россия", "Дукс", "Лидтке и Ко", "Аксай" (Ростов-на-Дону), "Н.Э. Бромлей" (Москва), "Д. Скавронский" (СПб), "Интернациональ" (Варшава) и "Лесснер" (СПб).
Причем последний, заключивший контракт с известнейшим инженером Б.Г. Луцким, до того шесть лет проработавшим на германском заводе МАН в должности главного инженера, почти сразу же представил МВД проект бронированного автобуса на базе пятитонного грузовика. Автобус имел усиленную "таранную" конструкцию, с большим решетчатым отбойником для сноса баррикад впереди, откидными сетчатыми секциями по бортам (они откидывались вперед в горизонтальной плоскости, прикрывая идущих по бокам броневика полицейских от "оружия пролетариата" и бутылок с зажигательной смесью), с отсеком для перевозки арестованных или ценных грузов и пулеметной турелью наверху. Это было именно то, что императрица давно искала, и уже почти отчаялась найти. Заказ на пять бронеавтомобилей "Черный Ворон" был выдан немедленно — одновременно с заданием на разработку "самобеглой пулеметной бронедрезины" (впоследствии этот проект получил название "мотоброневагон" — МБВ), "легкого бронеавтомобиля разведки", "боевого бронеавтомобиля" и "артиллерийского бронеавтомобиля огневой поддержки". Ни один из проектов — кроме МБВ — не ушел дальше чертежного стола, но наработанный в ходе этих работ опыт был воистину бесценен.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
1.
Сразу после Нижнего Новгорода царь с царицей пустились в путешествие по Европе. Сначала в Вену к стареющему императору Австро-Венгрии Францу-Иосифу, затем по приглашению кайзера побывали в Бреслау, после чего заглянули в Киль, где осматривали знаменитую крупповскую "Germania Werft" и присутствовали на закладке бронепалубного крейсера "Святая Ольга" и эскадренного броненосца "Гангут" (балтийское "недоразумение" было переименовано, точнее, перенумеровано — став просто "броненосцем береговой обороны N1"), первого из тяжелых кораблей "Срочной" программы, принятой в январе этого же года. В заключение провели десять спокойных дней у дедушки и бабушки Николая, короля Кристиана IX и королевы Луизы Датской — и присутствовали на церемонии закладки на верфи "Бурмейстер и Вайн" крейсера-скаута 1-го ранга "Миледи". В сентябре в Копенгаген пришла императорская яхта "Штандарт", и на ней царственная чета отбыла в Англию — к бабушке Александры Федоровны королеве Виктории.
Королева находилась в Шотландии, в огромном старинном замке Балморал, далеко в горах Абердина. При сильном косом дожде бронепалубный крейсер (именно так значился "Штандарт" в справочниках по составу русского Балтийского Флота) бросил якоря на рейде в Лейте, и "дядя Берти", принц Уэльский, встретил русских гостей на борту, чтобы проводить их в возвышающийся посреди "диких гор" замок.
Насквозь промокшие в открытой карете, Николай и Александра прибыли в замок затемно, и королева встретила их на ступенях замка, окруженная высоченными шотландскими горцами, державшими зажженные факелы.
Это была чисто семейная встреча: бабушка и внучка проводили долгие часы, играя с десятимесячной Ольгой, царь развлекался охотой, испортив жизнь немалому количеству оленей (но не убив ни одного)...
Взвалив все это на радостно встрепенувшуюся Аликс, Елка вновь уединилась в отдельном уголке сознания с пока ещё не очень четким образом штурмовой винтовки, которую ещё только предстояло разработать бельгийским оружейникам из льежской фирмы FN — 50 лет спустя.
Ей было пока неясно, какой вариант следует предпочесть — "Калашников" или FN FAL? "Калашников", конечно, вне конкуренции... Но и бельгийская StG имеет свои преимущества — главным из которых является её патрон. 7,62х51 НАТО, он же — ".308 Винчестер". По своим данным он куда ближе к традиционным винтовочным патронам, нежели к промежуточным. Что и позволит запустить его производство без всяких хлопот и проблем, не вызвав никаких подозрений. А вот с "калашниковским" 7,62х39 проблем и подозрений будет множество...
2.
Летом 1895 года новый премьер-министр Великобритании лорд Солсбери, выступая в парламенте, обрушился на султана Абдул-Гамида II с обвинениями в геноциде армян. Он заявил, что независимость Турции покоится только лишь на желании европейских держав сохранить эту независимость, но политика Порты по отношению к армянам может побудить Европу отказать султану в поддержке существования турецкого государства.
Одновременно по тайным дипломатическим каналам лорд Солсбери предложил план раздела Оттоманской империи между европейскими державами — сама Англия желала получить Месопотамию, всю Аравию, остров Крит и контроль над Черноморскими проливами. Италия, политики которой все чаще высказывались об обращении Средиземного моря в "Итальянское озеро", получала в качестве отступного африканские Триполитанию и Киренаику и балканскую Албанию. Но на Албанию уже имела виды Австро-Венгрия, которую решительно поддержала Германия. Узнав о том, что передача Албании итальянцам считается в Германии неприемлемой, Солсбери дал понять, что может дать компенсации Италии в других местах — например, в Марокко или Тунисе. Стремление решить свои проблемы за счет Франции не нашло одобрения в Париже, но зато в Берлине оно было встречено с радостью — а это в данном случае было куда важнее, поскольку конфликт с Россией, автоматически вызывавшийся вторжением Англии в Проливы, в любом случае означал и конфликт с Францией. Проблема Эльзаса и Лотарингии уже лет двадцать как стала французской идеей фикс общенационального масштаба — что не могло не вызвать крайнюю озабоченность в Берлине. Поэтому неудивительно, что решение Великобритании было воспринято в Вене с горячим одобрением — 1 ноября 1895 года министр иностранных дел Австро-Венгрии Голуховский согласился с английским планом и предложил европейским державам ввести в проливы эскадры "невзирая на протест и сопротивление оттоманского правительства".
Британский кабинет министров безоговорочно поддержал своего премьера, королева Виктория с энтузиазмом отнеслась к этому предложению — но, увы, категорически против операции выступил Первый Лорд Адмиралтейства Гошен: он заявил, что, войдя в Мраморное море, британский флот окажется запертым, как в мышеловке, между французской и русской эскадрами. Солсбери ворчливо ответил Гошену, что если его корабли сделаны из стекла, то понятно, что придется изменить политику.
3.
Почему в русской истории XVIII — XX веков столь ярко выделен вопрос черноморских Проливов, почему он так бросается в глаза? Да ясно же! Российская держава всегда, со времен Московского Княжества и до последних дней Советской Империи, ощущала себя крепостью в окружении врагов. И старалась соответственно укрепить свои границы.
А Проливы — это прямой путь к мягкому подбрюшью России. Балтийское побережье отлично защищено самой природой, а немногочисленные уязвимые места укреплены человеком так, что соваться туда может только безумец. Лезть под огонь кронштадтских, свеаборгских, дюнамюндских или выборгских фортов — откровенное самоубийство. Высаживать, пробираясь кишащими миноносцами балтийскими шхерами, в эстляндских или ингерманландских болотах десант — самоубийство ещё более откровенное. Так что любому, кто пожелает вести с Россией морскую войну на Балтике, остается только блокада, то есть — бессмысленное стояние у входа в Финский залив.
Северные берега России обширны, слабо защищены, но и малоуязвимы — там попросту практически нет ничего, на что стоило бы нападать. Единственная действительно серьезная цель — Архангельск, но об него можно запросто сломать зубы.
Тихий Океан — та же картина. И притом гнать через два океана броненосцы, чтобы уколоть русского медведя в пятку... Дороговатый укол выйдет!
Российское побережье Черного Моря — обширно, богато, и не защищено практически никак. Здесь есть четыре крепости — Севастополь, Керчь, Очаков и Батум. Есть ещё несколько более мелких укреплений, не способных оказать броненосцам "вероятного противника" никакого сколько-нибудь серьезного сопротивления. А какие города стоят по берегам Черного Моря! Одна Одесса чего стоит! А есть ещё Новороссийск, есть Крым... А главное — есть черноморское побережье Кавказа, где ещё вспоминают Шамиля, а из круто перемешанных в молодых мозгах социал-демократии, анархизма и национализма прорастает новое ядовитое семя. Вроде созданной в 1890-м партии "Дашнакцутюн"!
Кавказ! О, Кавказ! Кавказ можно воспевать, и он заслуживает воспевания, но его красоты — далеко не главная причина интереса к этому региону иностранных держав, считающих себя великими. Иной раз — даже заслуженно.
Кавказ — это кратчайший путь к нефтеносному Каспию!
И — страшная угроза южному боку России!
При этом Россия должна содержать как минимум два флота — а после японо-китайской, доказавшей, что молодой азиатский дракон отращивает себе оч-чень неслабые клыки, так даже и три — Балтийский, Черноморский, Тихоокеанский. Плюс — Средиземноморская Эскадра. Конечно, промышленность в стране растет и развивается, и темпы роста опережают все мыслимое — быстрее вверх летела только Германия после Франко-Прусской, но на неё работало кровавое золото выдавленной из Франции контрибуции (пять миллиардов франков!!!). А у России этого разгона не было. Были только французские займы — ядовитый сыр во взведенной уже мышеловке. Так ли, эдак ли — а проливать России кровь за союзника, добывать себе славы, а французам — Эльзас с Лотарингией! Так что деньги на флот есть, и их все больше — растет с каждым годом ВВП, растет и собираемость налогов. Есть и промышленная база — новые заводы и фабрики появляются как грибы после дождя. Сырьё... Этого в России — хоть обожрись углем да рудой! Особенно — после того, как начнется строительство Магнитогорска и разработка КМА.
Но на три флота, да ещё отдельную эскадру этого все равно не хватит. Хоть ты наизнанку вывернись — Россия, выложившись начисто, перервав пупок и заложив последние штаны, может построить флот, соотносимый по числу боевых единиц и суммарному тоннажу с британским. Может!!! Но — ОДИН флот. А надо — ТРИ!!!
Поскольку: Балтика, Черное море и Тихий Океан — театры ИЗОЛИРОВАННЫЕ.
И проходы между этими театрами контролируют АНГЛИЧАНЕ.
От выхода из датских проливов до главной базы английского флота Скапа-Флоу, что на Оркнеях — меньше суток полного хода крейсера и двадцать пять часов полного хода броненосца. Даже если прорвешься с боем через Балтийские Проливы, все равно — НЕ ВЫБРАТЬСЯ. Поскольку по ту сторону будет ждать британский Флот Метрополии. Гибралтар и Суэц — английские замки для ворот Средиземноморья. И ещё один замок — дряхлый, турецкий, наполовину развалившийся — на дверях Черного Моря. Расклад простой — англичане могут собрать флот в том месте, где им того захочется. А захочется им собрать его в Средиземном море, и — сорвать дряхлый замок с проливов. И повесить надежный, английский. Чтобы — на века.
НАВЕКИ.
Закрыть для России выход в Средиземное море. И открыть для себя свободный вход в Черное море. Чтобы входить, когда захочется, и угрожать городам русского Причерноморья артиллерией главного калибра в любой момент, когда этого потребуют интересы Британской Империи.
И личная симпатия королевы Виктории, "дяди Берти" (в уже очень скором будущем — короля Эдуарда VII) и английской королевской семьи в целом в этом раскладе ничего не меняют по определению. Симпатии симпатиями, а котлеты — отдельно!
О том, что "у Империи нет постоянных друзей и постоянных врагов, а есть только постоянные интересы", британским политикам было известно ещё задолго до появления Черчилля. И особенно очевидно это было той, которая видела ситуацию из подвалов Ипатьевского дома...
4.
Однако кое-какую пользу принес и этот "чисто семейный" визит.
Для начала, как обычно, присутствовали на закладке — на верфи Армстронга в Эльсвике была заложена "Киприда", пятый бронепалубный крейсер типа "Диана". Заодно осмотрели броненосные и бронепалубные крейсера, строящиеся для Японии по проекту Филиппа Уаттса (того самого, создателя знаменитых "Эсмеральды" и "Генерал О'Хиггинс", а ВПОСЛЕДСТВИИ и НЕ ЗДЕСЬ — также и ЕВК "Дредноут", одного из двух кораблей в мировой истории, названия которых стали нарицательными именами). Их характеристики позволяли предположить, что политика Морского Технического Комитета, по-прежнему строящего только "океанские" крейсера, является в значительной степени ошибочной — поскольку в результате для службы "при эскадре" не подходил ни один из имеющихся или планирующихся броненосных крейсеров. Все они были чистыми рейдерами! Елка пока ещё не очень разбиралась в "додредноутном" флоте. У нее было слишком много хлопот с тяжелой промышленностью и сухопутными войсками. Зато она видела вперед. В частности, она могла предположить, что созданные гением адмирала Фишера "Battle Cruisers" были "гончими океана" вовсе не в том смысле, который обычно этому изречению приписывается. "Инвинзиблы" должны были найти зверя и загнать его, связать боем до появления "охотника"! А уж в том, что линкоры ГрандФлита справятся со своей задачей — как справлялись их парусные предки во времена от Великой Армады и до самого Трафальгара — Фишер не сомневался. А кто бы усомнился? На его-то месте?
Впрочем, речь не об этом. Она о том, что бронепалубные "эльсвики" императрица, в отличие от адмирала Макарова, считала далеко не идеалом. Особенно для боя в "линии баталии", даже в авангарде требующей от корабля кроме скорости и вооружения еще и определенной — и весьма значительной! — доли устойчивости. И вот её-то бронепалубники были лишены напрочь!
5.
Вторым номером программы было приобретение сокровища. Купленный проездом через Германию Руди Дизель тоже был преизрядной ценностью — но англичанину он проигрывал явно. По крайней мере, если брать в расчет его полезность в разрезе будущей войны. Ну скажите, какая может быть польза от дизелей в Манчжурии? Подводные лодки? Бронедрезины? Может быть, еще танки строить предложите?
Инженер К.А. Парсонс, создатель одноименных турбин, был гоним Лордами Адмиралтейства — они, исходя из свойственного всем военным консерватизма, естественного для людей, не желающих оказаться в горячей переделке с новой и крайне ненадежной игрушкой, способной отказать в самый опасный момент, и усиленного традиционным консерватизмом, свойственным всем англичанам, считали все обещания мистера Парсонса горячечным бредом. И только после того, как построенная по его заказу яхта "Turbinia" пронеслась прямо сквозь строй кораблей Королевского Флота во время морского парада — и легко, как от стоячих, ушла от всех миноносцев, пытавшихся её догнать! — адмиралы поняли свое упущение и тут же занялись турбинными двигательными установками. НО! Все это было не ЗДЕСЬ, а ТАМ. Знаменитый морской парад в честь бриллиантового юбилея правления королевы Виктории ещё только предстоит — 27 июня 1897 года! Между прочим, тот парад был самой яркой демонстрацией морской мощи, которую только можно представить — 165 кораблей всех классов выстроились перед королевой и титулованными иностранными гостями в пять колонн, КАЖДАЯ из которых имела длину СВЫШЕ ПЯТИ МИЛЬ!
А пока м-р Парсонс был всего лишь чудаком-изобретателем, "сумасшедшим ученым"... И везде, где бы он ни предлагал свои турбины, на него смотрели, как на одного из бесчисленной плеяды создателей вечного двигателя. Все его имущество было давно уже заложено и перезаложено, сам он был в долгах, как в шелках... Выкупить все его векселя и закладные при имеющихся в распоряжении Личной ЕИВ Канцелярии средствах было буквально плюнуть раз. Но действовать пришлось осторожно, не через основанный летом 1896 года англо-швейцарско-русско-французский банк "Абсолютная Гарантия", предназначенный стать сердцем будущего кейрецу Дома Романовых, а через его "папочку", швейцарский банк "Беранже и Ко", который с Россией ассоциировался гораздо меньше, хотя принадлежал ей точно так же. Одновременно инженеру поступило предложение о создании объединенного предприятия "Лесснер — Парсонс", в которое фирма "К.А. Парсонс Маритим Турбин Билдинг" вносила только патенты и персонал... При выборе между банкротством и долговой ямой и объединением с русскими мистер Парсонс колебаться не стал — и уже в начале октября 1896 года "Турбиния" бросила якорь в порту Санкт-Петербурга.
6.
Последним по порядку, но не по значению, была ревизия дел в русском посольстве в Лондоне. И если посольство и вообще дипломатическая служба произвели в целом благоприятное впечатление, то о прочих службах и подразделениях этого сказать было нельзя. Совсем нельзя.
К "прочим подразделениям" относились морской агент (в привычной Елке терминологии — военно-морской атташе), военный атташе и недавно учрежденная при посольстве контора Заграничной Агентуры ГПУ. Все это было организовано так... бедно, с таким очевидным невниманием к делу — но зато с очевидным желанием "сберечь казенную копейку". Принципы крохоборческой экономии были кое-где не изжиты до сих пор — а уж в тех местах, где Императрица пока не проявляла своего вошедшего в поговорку внимания к мелочам, они цвели пышным цветом.
Но если контора секретной полиции и военный атташе в Англии особого значения не имели — по причине того, что "политические" покуда резвились в России далеко не так упоенно, как во времена Большого Террора 1905 — 1908 годов и того, что сухопутные войска Англии по европейским меркам вообще не заслуживали гордого имени "Армии". Максимум в тринадцать дивизий (номинальных — английская дивизия того времени состояла из двух бригад по четыре батальона, трех артиллерийских батарей по шесть орудий и эскадрона кавалерии) хорошо выглядел только на фоне, скажем, той же Сербии — десять пехотных и одна кавалерийская дивизии. Даже армия Болгарии и то была больше!
Это отставание в армейской сфере компенсировалось чудовищным превосходством на море. Флот Британской Империи соответствовал так называемому "двухдержавному стандарту" — то есть превосходил объединенный флот любых двух держав мира!
7.
Осенью 1896 года британский флот имел в строю девятнадцать броненосцев первого класса и три броненосца второго класса, были уже спущены на воду и достраивались четыре броненосца, проходили предсдаточные испытания два броненосца (срок вступления в строй — ноябрь 1896 года).
Если перечислять их по порядку ввода в строй, то получится следующая картина:
Барбетные броненосцы типа "Адмирал" — пять из них получили имена знаменитых адмиралов британского флота, и только один, печально известный "Кампердаун", был назван по месту победоносного сражения. "Коллингвуд", ставший прототипом, был заложен в 1880-м и вошел в строй в 1887-м. "Энсон", "Бенбоу", "Кампердаун", "Хоу" и "Родней" были заложены в восемьдесят третьем и вошли в строе в восемьдесят девятом. От "Коллингвуда" их отличали новые 13,5-дюймовые орудия (кроме "Бенбоу" — два 313-мм орудия вместо четырех 343-мм, выигрыш веса использован для увеличения числа шестидюймовых пушек с шести до десяти). Появление в начале 90-х годов скорострельных среднекалиберных орудий вызвало серьезные сомнения в их боевой ценности — носовая и кормовая часть этих кораблей не имела никакого бронирования, кроме того, без защиты оставалось 45% длины борта по ватерлинии. В связи с этим в бою им угрожала опасность опрокинуться или, по меньшей мере, выйти из строя в результате потери остойчивости.
Эскадренные броненосцы "Трафальгар" и "Нил" — заложены в 1886 и 1887, вошли в строй в 1890 и 1891 соответственно. Имели мощную броню и те же 343-мм орудия, но конструкторы, в погоне за низким, малоуязвимым для снарядов силуэтом снизили высоту борта настолько, что даже при умеренном волнении их 16-узловая скорость мгновенно падала до 13 узлов. При плавании против ветра и волны верхнюю палубу забрызгивало так, что прицеливание из орудий и корректировка артиллерийской стрельбы становились совершенно невозможны — "Трафальгар" и "Нил" могли вести бой только в полностью штилевую погоду.
Семь барбетных броненосцев типа "Ройял Соверен" и башенный "Худ" в этом отношении заметно отличались от "мореходных мониторов" типа "Трафальгар". Их высокий борт позволял вести огонь главным калибром в "среднюю" погоду, а переходу без боя не был помехой и шторм, 343-мм орудия со скорострельностью один выстрел в 2 минуты выбрасывали 566-кг снаряд со скоростью 628 метров в секунду — это был действительно грозный противник. Все восемь броненосцев ("Ройял Соверен", "Эмпресс оф Индия", "Рамиллес", "Рипалс", "Резольюшн", "Ривендж", "Ройял Оак" и "Худ") заложены в 1889 и вошли в строй в 1892 — 1894 годах. Появление скорострельной среднекалиберной артиллерии поставило под сомнение боеспособность и этих кораблей: могучие барбеты, от 40 до 43 сантиметров брони, превосходно защищали орудия и все механизмы от прямого огня, от бронебойных и фугасных снарядов — но никак не защищали от шрапнельного огня и осколков орудийную прислугу. Именно поэтому восьмой корабль проекта достроили уже с башенной артиллерией главного калибра.
Три "малых" броненосца — систершипы "Барфлер" и "Центурион" и усовершенствованный "Ринаун" (вместо десяти 120-мм скорострелок установлены 152-мм орудия) — являлись скоростными кораблями, специально предназначенными для борьбы с русскими броненосными крейсерами на Дальнем Востоке.
Тридцать первого января 1895 года на верфи ВМФ в Портсмуте был спущен на воду ЭБР "Маджестик", окончательно закрепивший черты "классического эскадренного броненосца": четыре двенадцатидюймовых орудия главного калибра в двух концевых башнях и полностью бронированный каземат среднекалиберной артиллерии, где каждое орудие стояло в своем "доте". Теперь вспомогательная артиллерия стала полностью неуязвимой для скорострельных орудий, а попадание крупнокалиберного снаряда могло вывести из строя только один каземат. Завершали портрет мощная броневая защита и обеспечивающие превосходную мореходность высокие борта.
С января 1893 по октябрь 1895 года заложены девять эскадренных броненосцев типа "Маджестик", три из них — "Маджестик", "Магнифицент", "Марс" — вошли в строй флота с декабря 1895 по июнь 1896 года, проходят последние перед сдачей заказчику испытания "Викторьёз" и "Принц Георг", в высокой степени готовности находится "Юпитер" (ориентировочный срок ввода в строй — май 1897 года). "Цезарь", "Ганнибал" и "Илластриес" находятся в достройке и не будут готовы раньше конца того же года.
Плюс — в ближайших планах Адмиралтейства закладка ещё шести броненосцев, и два из них, "Альбион" и "Глори", будут заложены уже в декабре, "Голиаф" и "Океан" в январе и феврале соответственно, остальные два — летом и осенью 1897 года. Деньги на них уже выделены.
Всего таким образом Королевский Флот имел 34 готовых и строящихся броненосца.
Но строились не одни только броненосцы — крейсеров 1-го класса строилось десять, крейсеров 2-го класса — шестнадцать, и крейсеров 3-го класса восемь. Прибавив к этому имеющиеся корабли... Крейсеров 1-го класса, броненосных и бронепалубных, в строю и постройке — тридцать девять. Крейсеров 2-го класса, бронепалубных и безбронных — шестьдесят два. Крейсеров 3-го класса, бронепалубных и безбронных — пятьдесят три. Всего кораблей крейсерского класса — сто пятьдесят четыре!
А всего в постройке находилось тринадцать броненосцев, тридцать четыре крейсера и пятьдесят восемь дестроеров — эсминцев — новейшего "30-узлового" типа. В России они были известны как тип "Сокол". Это в дополнение к сорока двум уже имеющимся эсминцам "27-узлового" типа "Хэвок"...
Всего в постройке — сто пять боевых кораблей. И за всем этим должен был наблюдать один морской агент и два помощника — при этом все донесения и даже финансовые отчеты агенту приходилось писать собственноручно, поскольку в штате агентства не было предусмотрено ни секретаря, ни даже пишущей машинки! Таким образом, помимо основных обязанностей, и без того весьма многочисленных, офицерам агентства приходилось ещё волочь на себе всю бюрократию! "... Я опаздываю представлением рапорта за недостатком данных, на собирание коих не мог пока уделить необходимого времени вследствие значительного накопления дел" — этот мотив слышится в отчетах агентства постоянно.
Эта ситуация нетерпима, она должна быть изменена и она будет изменена!
8.
Если поездка в Англию являлась для царской семьи делом почти чисто семейным — люди просто съездили навестить родственников, ничего более! — то визит во Францию, на открытие "Русских Недель" в Париже, был событием величайшей важности для обеих стран. "Начиная с 1871 года, когда Франция проиграла франко-прусскую войну и лишилась своих восточных провинций Эльзаса и Лотарингии, французские государственные деятели и военные мечтали о том дне, когда они дадут реванш Германии, поддержанные бесчисленными армиями русского царя".
Именно эта жажда реванша вызвала тот взрыв энтузиазма, которым французы приветствовали прибытие в Париж царской семьи. Специально для встречи царя в Булонском лесу был выстроен новый вокзал, и, поскольку был уже конец сентября, плотникам было приказано навязать на проволоки искусственные цветы каштанов и привязать их к ветвям знаменитых парижских каштановых деревьев — "чтобы придать Парижу его самый наилучший вид". В город нагрянули более миллиона провинциалов, на пути следования кортежа места возле окон продавались по 20 франков, и для охраны государя и известной своей паранойей императрицы пришлось стянуть в город со всей Франции дополнительных двадцать пять тысяч полицейских и жандармов. Но даже и этого государыне показалось мало: Александра Федоровна настаивала на том, чтобы вдоль всего маршрута были выставлены войска, и чтобы солдаты стояли на расстоянии вытянутой руки друг от друга с примкнутыми штыками и боевыми патронами. На все попытки её успокоить царица отвечала, что если уж французам угодно превратить свою страну в заповедник для социалистов, анархистов, польских националистов и прочей радикальной сволочи, то пусть уж будут любезны отвечать за последствия. Французы смирились — а что им ещё оставалось?
С того момента, когда карета Николая, сопровождаемая полностью выдержанными в стиле "экзотика а-ля рюс" драбантами "Стремянной" роты — алые стрелецкие кафтаны с золотыми шнурами на груди, опушенные соболем шапки с высоким, крытым черным бархатом колпаком, желтые сапоги и черный кушак с золотым шитьем и бахромой, украшенные золотом и драгоценными каменьями сабли (аносовский булат златоустовской варки — не хорасан, конечно, но любую современную сталь превосходит по всем параметрам; и дизайн у "стрелецких" сабель был соответствующий, точная копия музейных образцов: о позолоченные стремена позвякивали польские "корабелы", турецкие, персидские, арабские сабли, и, конечно, "старомосковская" работа — таких было больше всего) и кремневые и колесцовые пистолеты, торчащие из седельных кобур — появилась на Больших Бульварах, французы устроили ему оглушительную, непрекращающуюся овацию. Огромные толпы неистово махали платками и кричали, когда Николай и Александра проезжали мимо, громогласные приветствия раздавались в адрес великой княжны и даже её няньки! Вулканическая стихия галльского темперамента произвела на царя ошеломляющее впечатление. Была впечатлена даже царица — когда во дворе русского посольства за ними закрылись ворота, семейство испытало чувство облегчения, которое знакомо моряку, укрывшемуся в порту после шторма в открытом море.
9.
Елка еще раз оглядела собравшихся на совещание французских генералов.
"Не нравятся мне их морды. Упертые какое-то"
"Мы им тоже не нравимся" — фыркнула Аликс.
— Господа, я понимаю ваше желание наконец-то отомстить Германии за Седан и Вторую Империю в целом... Но надо же учитывать реальность!
Выражение сурового непреклонства на генеральских лицах посуровело еще более. Французские генералы верили в порыв — "Элан" — и не верили в логику. Которая была проста, как яблоко в разрезе.
"Они что, не понимают, что после того, как Миротворец обменял русские штыки на французское золото, у немцев попросту нет другого выхода?"
"Понимать-то понимают. Но верить — отказываются"
После заключения франко-русского соглашения 1894 года война на два фронта превратилась из вероятной возможности в неизбежность. При этом военные возможности Третьей Республики были сравнимы с немецкими, в то время как Дунайская монархия сразится с Российской Империей "один на один" была не в состоянии. Использование же сухопутных сил Италии, третьего участника Союза Центральных Держав, было затруднено по географическим соображениям.
"Угу. А еще потому, что итальянцы с австрияками на ножах с момента возникновения новой Италии" — Елка прищурилась, вспоминая, как "хорошо" всё начиналось...
— Первые наброски плана войны на два фронта принадлежат еще великому Мольтке. Собственно, Мольтке, который все свое стратегическое планирование строил на железнодорожных картах, описал основополагающий принцип решения задачи: воспользовавшись мобильностью, которую обеспечивали одиннадцать сквозных железнодорожных линий, связывающих Западный и Восточный театры военных действий, разгромить войска противников поочередно. Это очевидно, не так ли? — делающий сообщение союзникам молодой генерального штаба подполковник Стремоухов, уже собаку съевший на докладах Высоким Особам, привычно вошел в режим лектора. — Это означает, что Германия должна стремиться к быстротечной военной кампании, нам же с вами выгодно затягивание ее. Подготовку ТВД стороны осуществляют в соответствии с этим принципом. Франция отгораживается от Германии линией крепостей Туль — Эпиналь — Бельфор — Верден. Россия принимает в качестве оборонительной меры более широкую железнодорожную колею, что практически лишает немцев возможности использовать русскую железнодорожную сеть, и эвакуирует западный берег Вислы. Германия всемерно улучшает работу железных дорог и вкладывает деньги лишь в две крепости — Кенигсберг на востоке и Мец на западе. При этом обе они мыслятся как укрепленные лагеря, взаимодействующие с активными полевыми войсками. Важнейшей проблемой в этих обстоятельствах является выбор направления первого удара. Затяжная мобилизация в России вынудила Германский Генеральный штаб поставить первоочередной задачей разгром Франции. Тем самым подразумевалось, что немцы готовы пойти на риск потери Восточной Пруссии и, возможно, всей Австро-Венгрии.
Тут французы не спорили. Глупо как-то спорить с очевидностью. Главной целью боевых действий является уничтожение армии противника. Если же армии нет — то и уничтожать нечего. Не так ли?
— Оправдать такой риск может только быстрая и полная победа над Францией. Вошедшая во все учебники военного искусства оперативная схема 1870 года не может устраивать Большой Прусский Генеральный штаб по причине медлительности. Добиться "идеального конечного результата" в данном случае возможно только за счет осуществления операции на окружение. Поскольку по условиям местности и составу сил Германия не имеет возможности произвести двойной обход, была принята асимметричная оперативная схема. Главный удар наносится правым крылом. Это крыло, развернутое на 2/5 протяженности Западного фронта, включает, по предварительным наметкам, от шестидесяти восьми до семидесяти пяти процентов всех наличных сил Германии. План создаёт колоссальное оперативное усиление. Активный Западный ТВД получает 7/8 войск, причем 5/6 из них направляются на активный участок.
Подполковник развернулся к гимназического вида доске, взял мел:
— Таким образом, план германского ГенШтаба последовательно логичен. Пункт первый — война с Францией неизбежна.
На доске появилась цифра "один" и надпись "Война неизбежна".
— Пункт второй. В сложившихся политических условиях это может быть только война на два фронта, — цифра "два" и надпись "Война на два фронта". — Пункт третий. При заданном соотношении сил единственная возможность выиграть такую войну — это разгромить войска противника по частям, воспользовавшись преимуществом, которое предоставляют действия по внутренним операционным линиям.
После цифры "три" Стремоухов черкал мелом долго. "Преимуществом Германии является возможность разгрома противника по частям при опоре на внутренние операционные линии".
— Пункт четвертый. По условиям и местности быстрая победа над русской армией невозможна. Следовательно, первый удар должен быть нанесен на Западе, — а вот теперь запись короткая. "Первый удар — на Западе". — Пункт пятый. Французская армия должна быть разгромлена до полного развертывания сил русских. Это может быть осуществлено только в рамках операции на окружение. Пункт шестой. Ввиду нехватки сил маневр на окружение должен быть асимметричен. Пункт седьмой. Французская линия крепостей не может быть быстро прорвана и, следовательно, должна быть обойдена. Пункт восьмой. Такой обход можно провести только через нейтральную территорию, Бельгию или Швейцарию. По условиям местности второй вариант неприемлем.
Подполковник закончил писать на доске, после цифры 8, "Обход — через Бельгию", положил мел, отряхнул ладони и вытер руки мокрой тряпкой. С вызовом глянул на обильно расшитые золотым галуном французские генеральские мундиры.
Вот тут-то, ухватившись за паузу в лекции, французы и начали возражать. И ни Елка, ни Аликс не могли им ответить. Её Величество и так присутствовала на совещании на птичьих правах. "Три К", будь оно проклято! А наличествующие на совещании бородатые генералы, всё — реликвии "времен Очакова и покоренья Крыма", возражали бы сами, если бы им кто позволил. Ники и начальник Генерального Штаба не позволили, однако это было всё, чего им удалось добиться. Сомнений этих ископаемых опровергнуть не удалось.
Поскольку предпосылки у сомнений были. И веские. Да, план предусматривал необходимость нарушить нейтралитет Бельгии, гарантированный всеми великими державами, в том числе самой Германией и Великобританией. Да, вступление в войну Великобритании, крайне негативную позицию США и иных нейтральных стран. Да, к вооруженным силам противников Германии, и без того превосходящих немецкие, добавлялись шесть бельгийских дивизий и три крепостных района — Льеж, Намюр, Антверпен. Да, противнику "сдавалась" Восточная Пруссия, Галиция, Эльзас — Лотарингия, Рейнская область! Ни одна операция не требовала такого серьезного обеспечения и не подразумевала столь огромного риска. И все это — только ради выигрыша темпа!
"М-мда-аа... Предварительно им надо было объяснить, что такое ТЕМП" — мысленный голос Аликс был усталым и скептическим.
"Хух... Если б я это могла! Понимать — понимаю. Инстинктивно. А вот объяснить... Вот некоторым, которые и без того понимали — им могу. А остальные!" — Елка махнула рукой, признавая свое поражение.
Наконец-то встал начальник Имперского Генерального Штаба. Николай Николаевич Обручев, давний сторонник союза с Францией, женатый на француженке, ежегодно проводящий отпуск в родовом замке жены... Естественно, отъявленный "ястреб", при всякой возможности настаивающий на захвате Босфора и Галиции, а также вообще всего, до чего могут дотянутся штыки имперских дивизий. Для своего поста не слишком молод — шестьдесят шесть лет стукнет только в ноябре. Но и не слишком стар. Так, самое оно.
— При всех остальных вариантах шансов на победу у Тройственного Союза нет. Вообще. Здесь же выигрыш темпа может трансформироваться в нечто более реальное, — Николай Николаевич был строг, но справедлив. — О чем вам и поведает подполковник Стремоухов. Если, конечно, вы дадите ему вставить хоть слово.
Французы дали, конечно. Что им еще оставалось?
Подполковник сразу взял быка за рога. И мел в руки:
— Первое. По окончании развертывания германских армий Правого крыла шесть бельгийских дивизий попадают под удар двадцати пяти-тридцати немецких и должны быть списаны со счета вместе с крепостными районами. Как результат — Германия получает возможность пользоваться богатой дорожной сетью Бельгии и Фландрии. Второе. Марш-маневр правого крыла приводит к захвату побережья Фландрии, а в дальнейшем и портов Ла-Манша, что создает прямую угрозу Англии. Третье. В течение десяти-двенадцати дней движение армий правого крыла должно осуществляться в оперативном "вакууме", то есть при полном отсутствии сопротивления противника. За это время обходящее крыло, усиленное резервами, успеет развернуться на линии франко-бельгийской границы, выходя на фланг французской армии. В этих условиях контрманевр противника, то есть вас, господа, — Стремоухов оскалился в лицо собравшимся французским коллегам, до сих пор относившимся к необходимым, но неприятным "союзникам", как к дикарям и варварам. — ...неизбежно будет запаздывать. Превосходящие немецкие силы все время будут выходить во фланг французским войскам, угрожая их тылу и заставляя прерывать бой. Отступление французских армий происходит в условиях сильного флангового давления и, следовательно, неорганизованно. Войска Третьей Республики, стремясь выскользнуть из-под удара, вынуждены будут отступать на юг и затем на юго-восток, что не может не привести к перемешиванию войск и скучиванию их юго-восточнее Парижа.
О том, что французская столица, являющаяся важным узлом дорог, политическим и духовным центром Франции, скорее всего будет захвачена в ходе операции без боя, подполковник умолчал. Он французов не любил, но оскорблять не собирался. Без приказа, по крайней мере. А это было бы сочтено именно оскорблением — при всех логически обоснованных предпосылках.
— Итогом наступательного марш-маневра через Бельгию и Северную Францию должно стать колоссальное сражение, которое французским войскам придется вести с "перевернутым" фронтом юго-восточнее Парижа. Это сражение, которое будет начато немцами в идеальной психологической и стратегической обстановке, может привести к разгрому армий Республики. Они будут отброшены на восток или северо-восток и уничтожены главными силами армии во взаимодействии с войсками немецкого левого крыла, — подполковник положил мел, вновь отряхнул руки. — Итак. "Пусть крайний справа коснется плечом пролива Ла-Манш. Равнение направо, слева чувствовать локоть".
Вот тут-то французские генералы и оторвались как следует. Взяли на карандашик всё. И общую нехватку сил германской армии для задуманного маневра. И ключевые фортификационные сооружения Льежа и Намюра — по словам "господ русских разведчиков", немцы предполагают взять их не быстро, а очень быстро, поскольку Льеж входит в зону оперативного развертывания 1-й германской армии. Каким образом? Далее — если немцы собираются так усиливать свои армии на правом фланге, то они вынуждены соответственно ослабить центр и левый фланг. ПРЕДЕЛЬНО ослабить. Следовательно, возвращение Эльзас-Лотарингии — а атаку в этом направлении немцы предполагать обязаны! — пройдет легко и быстро.
"Клят! Чертова Эльзас-Лотарингия!.. Их что, заклинило на ней?" — с тоской вопросила небеса Аликс. "Как только разговор о ней заходит — всё, туши свет, сливай воду. Невозможно работать"
А французы гнали дальше. Похоже, они тоже понимали, что с пропагандой Возвращения Отторгнутых Погаными Бошами Земель в свое время вышел некоторый перебор. Но поделать ничего не могли. Поэтому наступлений планировали аж два — одновременно! Параллельно с предпринятым по пропагандистским и политическим мотивам наступлением в Эльзасе французский генералитет надеялся проверить на практике шахматный принцип: фланговая атака отражается контрударом в центре. Наступлением крупных сил через Арденны планировалось выйти на коммуникации армий немецкого правого крыла и обезвредить их. При благоприятной обстановке самим осуществить операцию на окружение, прижав неприятельские войска к голландской границе.
Понятное дело, что эти все планы немцы прекрасно себе представляют. И не могут не учитывать. Следственно — русская разведка... эм-м-мм... как бы помягче сказать... села в лужу. Ну не может Германия себе позволить такого риска. Ни в коем случае не может. У них не хватит войск создать нужное усиление на Правом крыле и при этом еще удержать левый фланг и центр от развала!
"Они что, совсем тупые? Наступление правого крыла приводит немцев к сердцу Франции. Наступление в Лотарингии в лучшем случае приводит французов на Рейн, форсирование которого с боями — серьезная проблема!"
"Аликс, спокойней. Мы, похоже, провалились" — Елка была меланхолично-спокойна. "Эти люди нас не слушают и слушать не будут. Не хотят потому что"
"Они слушают. Мы их заставили слушать. Но вот заставить их УСЛЫШАТЬ... Вот это действительно... трудно"
"Невозможно"
"Ты пессимистична сегодня. Что-то случилось?" — тревога в голосе Аликс.
"Да нет. Просто пытаюсь найти выход..."
"Да-а, это трудно..."
Николай Николаевич и подполковник как раз пытались объяснить французам, что когда в семьдесят первом году Мольтке потребовал у Франции Мец — и пошел из-за этого города на конфликт с Бисмарком! — чтобы создать такое начертание границы, при котором французы не могли бы сконструировать сколько-нибудь осмысленный наступательный план. То он таки знал, что делал!
В последующие годы Мольтке, затем Шлиффен не жалели денег и сил на укрепление "расширенного военного лагеря Меца". Разумеется, Мец мыслился как крепость, взаимодействующая с полевой армией. Мец оставался на фланге возможного французского наступления в Арденнах. Мец серьезно мешал наступлению с решительной целью в Лотарингии. Штурмовать эту огромную современную цитадель — во всяком случае, с той артиллерией, которую имели французы! — было невозможно. Осада отвлекала на три-шесть месяцев ресурсы целой полевой армии. Между тем, идти на Рейн, а тем более за Рейн, имея на фланге Мец, французы не могли: связность их позиции уменьшалась при продвижении вперед катастрофически. Иными словами, используя Мец в качестве оси маневра, немцы могли выиграть сколько угодно темпов для того, чтобы громить французские дивизии южнее и севернее крепости по частям.
Таким образом, ВСЕ наступательные планы Третьей Республики не стоят и выеденного яйца. Гм-мм... Ведь наступление через Бельгию было бы для французов неприемлемо с политической точки зрения, и к тому же никуда не вело.
Тем не менее — французские генералы желали наступать.
Вот желали — и всё!
А французские политиканы не могли снизить требования. Пепел Эльзас-Лотарингии стучал в их сердцах. Проще говоря — если бы они отказались от этого фетиша, то распаленные четвертью века непрерывной пропаганды избиратели порвали бы их на британский флаг.
"Они будут атаковать, Аликс. Мы так и не смогли их убедить"
"Да. Но ведь они атаковали и ТАМ... У тебя... Ты считаешь?"
"Там им помог Мрачный Юлиус. Здесь против Франции будет играть лично Шлиффен. Если события будут идти естественным путем — у французов нет ни шанса"
10.
Париж с давних пор являлся столицей Заграничной Агентуры Департамента Полиции русского МВД. После того, как Департамент Полиции был разделен на три службы, ЗА осталась в ведении ГПУ, начальником которого был назначен бывший директор парижского бюро П.И Рачковский. Все, с кем сталкивала этого человека его прихотливая судьба, отмечали его энергию, изворотливость, талант к агентурной работе — однако не остались незамеченными его неразборчивость в средствах (Рачковский сделал себе имя на провокациях и других противозаконных действиях) и корыстолюбие. На это государь, по слухам, ответил, что ему нужен не "рыцарь Байярд" и не монах-аскет, а начальник секретной политической полиции, от которого смешно требовать, чтобы он давил революционную гадину в белых перчатках.
Рачковский боролся с революционерами разными путями — он внедрял в их круги осведомителей, освещал наружным наблюдением, поддерживал постоянные связи с чиновниками различных служб стран пребывания (особенно хорошо были налажены связи с парижской полицией), публиковал и рассылал брошюры и газетные статьи, в которых всячески подрывал позиции революционеров и очернял их моральный и политический облик, громил типографии... Но главным его талантом были провокации — например, знаменитое дело 1890 года об организации в Париже лаборатории по изготовлению бомб. Из восьми человек, проходивших по делу, агентами полиции было трое (двое — русской и один — парижской). Или не менее знаменитое дело "Лиги спасения русского Отечества", инспирированной Рачковским — венцом её действий был антиклерикальный налет на собор в бельгийском Льеже, проведенный под анархистскими лозунгами.
Именно такой человек и нужен был для борьбы с террором и террористами. И то, что с французскими политическими и экономическими кругами он, пожалуй, связан слишком уж тесно — так это даже хорошо. По крайней мере, хорошо пока.
Однако ревизия состояния дел в Париже выявила, что господин Рачковский, паря в заоблачной выси политических интриг, очень плохо ведет дела земные. В частности, отдел наружного наблюдения велся так, что никаких результатов от него ждать было нельзя — немногочисленные агенты, ютившиеся в двух комнатах, расположенных, вдобавок, на территории самого посольства (!), были прекрасно известны революционерам, многие из них были "в полном смысле инвалидами, непригодными к живому делу", а остальные... Остальных было ровно шесть человек.
Расположение "парижского бюро" ЗА на территории посольства имело массу минусов, главным из которых было то, что агенты при всяком удобном и неудобном случае заявляли, что являются сотрудниками русского посольства — что влекло за собой большое беспокойство с внешнеполитической точки зрения. Французам (рядовым, в смысле — обывателю) не нравилось, что во Франции работает иностранная полиция. А кому бы понравилось? Высшие круги, которые были в курсе, делали "морду кирпичом", поскольку франко-русский союз значил для них гораздо больше — но некая тень напряженности от этого накапливалась. А кому нужно напряжение в такой финансово сложной обстановке? Елка рассчитывала слупить с Парижа ещё немало звонкой монеты, крайне необходимой на "Малую Индустриализацию" и программу Океанского Флота. И большой политический скандал был в такой обстановке НЕДОПУСТИМ.
Главной проблемой для неё сейчас были даже не финансы — деньги, в конце концов, всегда можно просто напечатать. Проблема — в стапелях, инженерах и специалистах, рабочих руках и острой нехватке мощностей судостроительных и механических заводов. Для постройки и эксплуатации боевого корабля требовались собственно верфи и налаженное производство — брони, артиллерийских орудий и орудийных установок (лафетов и башен), снарядов, котлов и паровых машин. А уже совсем вскоре — ещё и паровых турбин, оптических и электромеханических приборов, дизелей, бензиновых и электрических моторов... Для того, чтобы все это в России появилось, требовалось надстроить здесь всю технологическую цепочку — построить машины, чтобы выпускать машины, чтобы выпускать машины... и только последний элемент цепи будет выпускать то, что необходимо.
Или же — закупить оборудование за границей. И в этом случае запуск печатного станка уже не поможет, поскольку русские рубли валютой не являются. Необходимы либо золото, либо валюта государства, поддерживающего "золотой стандарт" — британский фунт, французский франк, американский доллар....
И для того, чтобы эту валюту получить, Елка-Аликс была готова НА ВСЕ!
11.
Действия заграничной агентуры были реорганизованы следующим образом.
В Гельсингфорсе, Варшаве и Батуме были созданы подчиненные 2-му Департаменту ГПУ центры "Финляндия", "Польша" и "Кавказ" соответственно. Эти центры должны были работать только против склонных к бомбометанию и/или мятежу националистов соответствующего толка — вне зависимости от того, в какой стране они нашли себе приют. "Интернациональные" террористы и революционеры находились, соответственно, в ведении 1-го и 3-го Департаментов ГПУ.
На территории Российской Империи действовали управления ГПУ, соответствующие административно-территориальному устройству (губернские управления СеПо, Секретной Полиции, они же — Третьи Департаменты ГубУВД), а также особые подразделения Транспортной Жандармерии. В их ведение входили полицейские функции на транспорте и обеспечение бесперебойного функционирования железных дорог и речных путей — включая противодиверсионные мероприятия: охрану мостов, тоннелей, шлюзов и тому подобных стратегических транспортных объектов. За пределами Империи работала не Заграничная Агентура, как раньше, а Особый Департамент МВД "по международным взаимодействиям". Ему были подчинены назначенные при каждом российском посольстве чиновники МВД, номинально отвечающие за "взаимодействие сыскной полиции Российской Империи и соответствующих органов страны пребывания", на самом же деле являющиеся офицерами Жандармского Корпуса. В непременную обязанность им вменялось поддерживать "наивозможно более тесные" связи с чиновниками различных ведомств страны пребывания, которые могли бы при необходимости помочь в освещении проживающих здесь революционеров, а также создание среди оных революционеров надежной агентуры.
В целях координации и централизации в Европе были созданы два главных центра Особого Департамента — Парижский и Швейцарский. Первый должен был работать на территории Франции, Бельгии, Голландии, Англии и Испании. Швейцарский центр освещал революционеров, действующих с территорий Швейцарии, Германии, Австро-Венгрии и Италии. Два малых центра — в Копенгагене (против Дании, Норвегии и Швеции) и Константинополе (против Турции).
Центры, как большие, так и малые, включали двух или трех чиновников МВД под дипломатическим прикрытием (в парижском центре работало пять человек — Франция на весь мир славилась тем, что с неё, как с Дона, "выдачи нет") и вспомогательные подразделения. Обычно их было два: употребляемое для наружного наблюдения "частное розыскное бюро" — парижское "Бинт и Самбен", цюрихская "Капелла" с филиалами в Риме, Вене и Мюнхене и копенгагенская "Северная Звезда" — большая часть сотрудников которого даже не подозревала, на кого на самом деле работает, и "журналистское агентство", якобы представляющее какую-либо русскую газету. На самом деле оно отвечало за регулярное появление в печати подведомственных стран агитационных и пропагандистских материалов, "создающих нужные России представления и настроения". Создание при каждом центре "силового" отдела, сотрудники которого могли бы употребляться для пусть не самой грязной, но все же достаточно грубой работы вроде разгрома типографий и тому подобного, оставалось только голубой мечтой. Пока для этой цели приходилось использовать наиболее доверенных сотрудников наружки, а то и жандармов, работающих под дипломатической крышей. Что будет, если их за этой работой поймают — страшно даже подумать...
Против создания в центральном или местном аппарате спецотдела "У" решительно протестовал сам начальник ГПУ. Рачковский, съевший собаку на противозаконных действиях и провокации, не допускал даже и мысли о том, что особо опасных врагов Империи можно просто... устранить. Он был этим предложением императрицы ШОКИРОВАН. Впрочем, возможно, его превосходительство просто считал, что это — "низкий сорт, нечистая работа". В конце концов, УБИТЬ врага может любой болван с пистолетом, а вот сделать так, чтобы весь мир воспринимал оного врага как особо опасного маньяка с бомбой в каждом кармане... Вот это Рачковский умел и любил.
12.
Так или иначе, но российские специальные и секретные службы росли и крепли.
Помимо ГПУ и Разведывательного Отдела Генерального Штаба Сухопутных Войск, сразу же по возвращении царской семьи в Россию превращенного в Главное Разведывательное Управление Объединенного Генерального Штаба Российской Империи, список этих служб включал ещё Службу Дипломатической Безопасности МИД — эта структура была создана для установления того самого ТОТАЛЬНОГО контроля над иностранными дипломатами, каким славился СССР.
За каждым посольством и дипломатическим представительством, действующим в России, было установлено самое пристальное наблюдение. Среди сотрудников и дипломатов вербовалась агентура, за каждым их шагом следили топтуны службы наружного наблюдения, вся переписка подвергалась перлюстрации...
СДБ также отвечала за контрразведывательное обеспечение, контршпионаж и внешнюю охрану русских посольств и дипломатических представительств за рубежом. Последняя функция была возложена на специально созданную в составе ОКПС "Посольскую" бригаду. А кому же ещё? Территория посольств экстерриториальна, она — российская земля на чужбине! И охранять границу, естественно, должны именно пограничники.
Чисто церемониальные функции этих войск, обряженных в специально для того пошитые мундиры а-ля "Отечественная Война 1812 года" (кроме парижского взвода, который, "во избежание тягостных воспоминаний, могущих вызвать предвзятое отношение", облачили в стрелецкие кафтаны, скопированные с тех, что носили драбанты стремянной роты, так понравившиеся французам во время недавнего визита), не должны были обманывать наблюдателя. Эти ребята попадали в столицы государств "Вероятного Противника" не только для того, чтобы радовать взоры берлинцев или лондонцев блеском униформы и четкостью исполнения ружейных приемов при смене караула. Но вот для чего эту бригаду создали НА САМОМ ДЕЛЕ? Даже самые сообразительные терялись в догадках. Ведь не для того же, в самом деле, чтобы по сигналу о мобилизации начать совершать диверсии во вражеском тылу? Русские же не настолько сумасшедшие?
В аппарате министерства финансов были созданы сразу три сыскных департамента. Первый, названный Полицией Казначейства, расследовал случаи подделки государственных и частных ценных бумаг — начиная с денежных купюр и заканчивая лотерейными билетами, но исключая паспорта и прочие документы, к финансам не относящиеся. Второй, получившей название Финансовой Инспекции, контролировал, в основном, промыслы, требующие оформления лицензии — такие, как, к примеру, проституция, содержание заведений с подачей горячительных напитков крепче 12о и прочие особо "сладкие" занятия. Но главным для них должно было стать преследование обычных неплательщиков, число которых после планируемой замены подушной подати на подоходный налог наверняка вырастет. Третья контора, названная "Комиссией биржевого контроля", соколиным глазом выглядала случаи биржевого мошенничества — всякие там "пирамиды", обман инвесторов, инсайдерские сделки и прочую фигню, связанную с тем, что императрица, полностью солидаризируясь с марксистами, называла "фиктивным капиталом". Бумага, за которую дают сто рублей, стоит сто рублей. Бумага, за которую дают пять рублей, стоит пять рублей. А бумага, за которую дают по морде, не годится даже в туалет. Жестковата! И все это — одна и та же бумага. Так при чем здесь капитал и прибавочная стоимость? В чистом виде азартная игра, почти целиком зависящая от психологии.
13.
Последнюю по порядку, но не по значению тайную службу Империи государыня создала на базе дворцовой полиции — до этого занимавшуюся только внешней охраной царских дворцов и дворцовых парков. Официально теперь это именовалось СБ Имперской Канцелярии, в её прямом подчинении находились отдельный полк Внутренних Войск "Лейбштандарт", Отдел Внешнего Наблюдения (полторы тысячи "внутряков" с автоматами и снайперскими винтовками и пять сотен тяжеловооруженных полицейских в штатском — они обеспечивали охрану внешнего периметра), отдельный батальон Драбантов, рота Дворцовых Гренадер, Конвой и Фрейлинская служба (охрана внутреннего круга и личная охрана). Кроме этого, СБ Имперской Канцелярии включала аналитическую часть, разделенную на внешнеполитический, внутриполитический и стратегический отделы, оперативно-следственную часть и службу ОсКоСС — особого контроля систем связи.
Специально для оперативников различных сыскных, специальных и секретных служб в "Кодекс о рангах" была введена особая система званий, включавшая "оперативных сотрудников" 3-го, 2-го и 1-го рангов (в армейской системе им соответствовали "пти-офицерские" звания прапорщиков), "оперативных уполномоченных", также трех рангов (от подпоручика до штабс-капитана), "инспекторов" 2-го и 1-го рангов (капитан и майор) и "комиссаров" 2-го и 1-го рангов (подполковник и полковник соответственно). Генеральским чинам соответствовали звания "бригадный", "дивизионный" и "генеральный комиссар МВД".
Также спешно обзаводилась своей собственной службой безопасности Личная ЕИВ Канцелярия, ведавшая делами Николая II как главы дома Романовых — то есть управлявшая всей очень немалой семейной собственностью. Эта служба, набиравшая свои кадры из самых "сливок" различных секретных и специальных служб Империи, должна была заниматься охраной коммерческих интересов предприятий, контролируемых грандиозной частной компанией "Дом Романовых" (на самом деле, конечно, "кейрецу" называлась по-другому, точнее, не называлась вообще никак — она просто была), а также промышленным шпионажем в интересах этих предприятий. В их число, кстати, входило большинство частных машиностроительных заводов Империи — а также ВСЕ предприятия того, что можно считать хай-теком конца 90-х годов XIX века: химия, электромеханика, оптика...
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
1.
После Парижа царственную чету потянуло во французскую провинцию.
Император с супругой побывали в Нормандии и на Атлантическом побережье — осмотрев, помимо исторических достопримечательностей и многочисленных романтических уголков, ещё и верфи ВМФ и частные судостроительные заводы в Гавре, Шербуре, Бресте, Лорьяне, Бордо и Сен-Назере. При этом государыня в очередной раз поразила своего мужа и сопровождающих лиц, проявив глубокие познания в истории злосчастной наполеоновской "Великой армады" — прямой предшественницы гитлеровского "Морского Льва" — закончившейся Трафальгаром и, в конечном итоге, гибелью Первой империи.
После этого, миновав Париж, но задержавшись в его пригороде, приютившем заводы фирмы "Гочкис", известной производством разнообразной быстростреляющей дряни, начиная от антикварных многоствольных пушек с ручным приводом и заканчивая новейшей конструкции станковыми пулеметами, супруги проследовали в Ниццу, где уже давно сложилась целая русская колония.
Там Елка, Аликс и Ники провели незабываемый месяц.
Франция.
Ницца.
Лазурный берег!
Принцесса была в восторге от моря, солнца и мужа, на которого юг также подействовал весьма бодряще.
А Елка знакомилась поближе с французской судостроительной промышленностью — и эта промышленность ей, честно говоря, не очень нравилась. Ну, возьмем эскадренный броненосец "Жоригиберри". Заложен он был на знаменитой верфи "Forges & Chantiers de la Mediterranee" в Ла Сен в ноябре 1891 года. Проект не менее знаменитого Лаганя, построившего для чилийцев броненосец "Капитан Пратт". Ну, ромбическая схема размещения артиллерии ГК, две башни на осевой и две по бортам — ладно. Традиция у них такая. По уверениям французов, это увеличивает углы обстрела и защиту орудий... а вот о том, что в результате из четырех орудий в любом залпе задействовано только три, они предпочитают умалчивать... Равно как и о том, за каким чертом им понадобилось ставить сразу ДВА главных калибра: по одной 12/45-дм пушке в осевых башнях и по одной 274/45-мм в бортовых...
А уж их система броневой защиты!
Ну, как бы там ни было, а это их дело. В любом случае война в Европе не предполагает активных действий французских ВМС — так что пусть себе строят, как хотят. А вот то, что броненосец, заложенный в ноябре 1891 года и спущенный в октябре 1893-го, должен был войти в строй не ранее февраля будущего, 1897, года...
Конечно, в России строят и медленнее. Случаются ещё отдельные недостатки. Так если и тут, и там срочность одинаковая — закавыченная! — так зачем валюту тратить и развивать чужую промышленность вместо собственной?
Однако же все, буквально ВСЕ вокруг прыгали чуть ли не на задних лапках, уверяя, что для России расшибутся в лепешку... И одновременно казали волчий оскал, намекая, что ежели русские предпочитают денежки, которые им дают французские банки, тратить где-нибудь в другом месте... Так, может, им в том же месте и кредиты просить? А то ведь несправедливо получается — кредит дает Франция, а заказы идут куда угодно, только не на французские заводы!
Елка пораскинула мозгами... и поняла, что особого-то выбора нет. Если, конечно, ей не хочется вытряхивать деньги на программу индустриализации из сельского хозяйства — как в свое время в СССР. Не то, чтобы она была сильно против колхозов — тем более, что внутренний рынок для машиностроительных заводов все равно создавать надо... Но боялась, что СЕЙЧАС окружающие её не поймут. Ну и, может быть, французы действительно справятся? В конце концов, бывают же чудеса, верно? Особенно в тех случаях, если в договоре оговорить штрафы за срыв по срокам или качеству... и предусмотреть уголовное наказание для тех, кто оное качество будет проверять. А то знаем мы этих акул капитализма...
Так что французским верфям, судостроительным и судоремонтным заводам откололся довольно жирный кусок. Русское правительство выдало заказы на строительство тяжелого крейсера "Боец" и модернизацию, а по сути — полную перестройку броненосных крейсеров "Дмитрий Донской", "Владимир Мономах", "Память Азова" и "Адмирал Нахимов". Последний, построенный в свое время по образцу английского крейсера "Уорспайт", имел восемь 203/35-мм пушек в четырех башнях, расположенных ромбом, и ещё десять 35-калиберных шестидюймовок в каземате. В ходе модернизации башни должны быть заменены на одиночные, вооруженные новейшими 203/45-мм орудиями и полностью электрифицированные, а в каземате поставлены 120-мм скорострелки. Кроме того, надо было снять мачты, торпедные аппараты, заменить котлы, увеличить мощность машин как числом котлов, так и переходом на смешанное угольно-нефтяное отопление... Адова работа. А на "великих князьях" и "Памяти Азова" работы было ещё больше — поскольку были они ещё старше!
Словом, вы просите денег — их есть у меня. Но уж будьте добры отработать!
2.
Всего на модернизацию должны были быть отправлены четыре броненосных и один бронепалубный крейсер — на "Адмирале Корнилове", построенном, кстати говоря, также во Франции ("Ateliers & Shantiers de la Loire" в Сен-Назере, заложен в 1886, вошел в строй в августе 1889), требовалось провести все те же работы, а вдобавок усилить вооружение: вместо четырнадцати 152/35-мм пушек на нем должны были быть установлены три 203/45-мм и восемь 120/45-мм в щитовых палубных установках, при этом восьмидюймовки получали большие башнеподобные щиты по типу "Рюриков" и КРЛ типа "Дмитрий Донской" после модернизации — а также три или четыре броненосца и шесть минных крейсеров, два типа "Лейтенант Ильин" и четыре типа "Казарский".
Но французам и этого было мало! У немцев были заказаны броненосец и бронепалубный крейсер, и такой же набор — в Штатах. А во Франции крейсера не заказали, предпочти обратиться к "Армстронгу"! И это есть обида и поношение!
О том, что они УЖЕ строят один крейсер — заложенную в мае 1895-го в Гавре "Светлану", замышлявшуюся как яхта великого князя Алексея Александровича, а потому получившую вместо мощнейших машин роскошные апартаменты самого генерал-адмирала и ещё восемь кают для его свиты и слуг — французы предпочли забыть. Хотя одно исправление проекта этого "недоскаута" обошлось России в такие деньги, что, не будь великий князь уже мертв, Елка придушила бы его собственноручно!
Пришлось утешить, заказав французам не просто крейсер, но броненосный крейсер. Правда, только II ранга — зато с линейно-эшелонированным расположением шести башен. Причем, для большей живучести, в башнях были установлены только по одному орудию — а ещё четыре пушки стояли в одиночных казематах, по два на нос и корму. Так что в любом направлении по осевой крейсер мог дать залп из пяти орудий, а на любой борт — целых шесть! Честно говоря, по изначальному замыслу в четырех бортовых башнях и казематах должны были быть установлены 152/45-мм пушки — в таком случае бортовой залп составил бы два снаряда по восемь дюймов и шесть 152-мм... Но — какого черта? В чем реальное преимущество такого идиотизма? В скорострельности? Так сделайте скорострельные восьмидюймовки — и не размазывайте манную кашу по чистому столу!
Елка-Аликс была твердо уверена в том, что решить можно ЛЮБУЮ проблему — приложив достаточно ума, хитрости, подлости, мужества, денег... Но — ГЛАВНОЕ! — достаточно ВОЛИ.
Один крейсер, получивший название "Баян", должен был быть построен в Ла Сен, а второй, при закладке названный "Князь Пожарский" (впоследствии переименован в честь скончавшегося в 1898 году выдающегося моряка и кораблестроителя — "Адмирал Попов"), по его чертежам в Петербурге. Эта парочка могла использоваться как для рейдерских операций — совместно с крейсерами типа "Рюрик" — так и для эскадренного сражения в качестве быстроходного авангарда линейных сил. Таким образом, с учетом проходящих модернизацию "древностей", которые, пожалуй, сгодятся в первую линию ещё лет на пять, ВМС Российской Империи получали целых девять легких крейсеров!
И ещё, по некотором размышлении, знаменитому судостроительному заводу "Ле Норман" были заказаны четыре контрминоносца типа "Дюрандаль", но с усиленным вооружением, и четыре полуторастатонных миноносца типа "Форбан" для системы береговой обороны Владивостока.
3.
Затем, вновь на борту "Штандарта", Николай и Александра обогнули Иберийский полуостров, по дороге заглянув в Гибралтар и Кадис. И сведя знакомство с королевой-регентом Марией Христиной и двенадцатилетним мальчиком, который был королем Испании. Ослепительно-синие глаза, корона золотых волос и стройная фигура императрицы произвели на мальчишку неизгладимое впечатление... которое впоследствии могло оказаться весьма полезным. В конце концов, Испания, кажется, желала получить Гибралтар? Который ныне принадлежал Англии! А в 1898 году, проиграв войну САСШ, она также пожелает вернуть Кубу, Пуэрто-Рико и Филиппины!
Впрочем, Александра Федоровна считала, что можно обойтись и без этих крайностей.
Предложение, сделанное в личной беседе двух весьма могущественных дам на яхте почти всемогущего императора, было не из тех, от которых можно отказаться. В России в данный момент достраивались четыре броненосца: один эскадренный 2-го класса и три — береговой обороны. Корабли вооружены четырьмя 254/45-мм орудиями каждый, имеют отличную броню и выдающуюся систему непотопляемости и в целом достаточно боеспособны. Обедню, как обычно, портили мелочи.
"Ростислав" был тем самым кораблем для боев с турецким флотом — который не получал новых броненосных кораблей со времен войны 1877 года. Но русский флот на Черном море против имеющегося турецкого и без того смотрелся как слон против Моськи. Даже, пожалуй, как целое стадо слонов. Пять броненосцев нового поколения против разнородного собрания плавучего антиквариата — весовые категории несоизмеримы аб-со-лют-но! Добавлять к этому еще и "Ростислава", корабль хотя и "экономический", но вовсе не дешевый... Ради чего? Турецкий флот и имеющиеся корабли задавят даже без выстрела. А выпускать "экономический" броненосец 2-го ранга против английского Ройял Нэви, если Россия, не дай Бог, не успеет закупорить проливы... Ну, если и есть более жестокие способы массового убийства...
То же самое касается и трех БРБО типа "Адмирал", достраивающихся на Балтике. Против любого мыслимого противника они либо избыточно сильны — флот Шведско-Норвежской унии, состоящий исключительно из мониторов, эта эскадра размажет по первой же подвернувшейся поверхности — либо вообще не будут сочтены серьезной помехой. Немцы имеют восемь броненосцев береговой обороны типа "Эгир", уступающих по характеристикам ("Эгиры" были спроектированы еще в середине 80-х), но зато способных задавить массой... А еще — пока только в планах — строительство двух или трех серий полноценных эскадренных броненосцев. Конечно, улита едет — когда-то будет. К сожалению, путь от планов до железа в промышленно и экономически развитой Германии этот проект пройдет всего лишь за пять — шесть лет, в то время как России на то же самое требуется лет семь — восемь!
Таким образом все четыре корабля, несмотря на свою боеспособность, осмысленного применения не имели. ВООБЩЕ. Зачем их строили — совершенно непонятно. А лично Елке было непонятно и еще одно. Зачем держать собственность, которая тебе самому не нужна, пожирает массу сил и средств на повседневную эксплуатацию: одного личного состава в экипажи сколько! А уголь? А ремонт?
И при этом — никакой пользы.
4.
Если собственность дорога в эксплуатации и не приносит никакой пользы, ее просто-напросто нужно продать. Всего делов — найти того, кому именно такая собственность нужна просто-таки до зарезу.
И Елке с Аликс не пришлось далеко ходить в этих поисках.
Первой кандидатурой в списке покупателей была Дания — во времена парусного флота она была довольно значительной морской державой. И повод был самый веский — оттяпанный разбойной Пруссией Шлезвиг-Гольштейн вопиял к датскому сердцу не хуже, чем Эльзас-Лотарингия вопияла к сердцам французов. Реваншистские настроения плюс финансовые возможности плюс личные и политические связи...
Уравнение не сложилось — немцы надавили на Копенгаген, намекнув, что флот — он сам по себе. А немецкая пехота — отдельно. Сухопутная граница, располовинившая несчастный Шлезвиг, прикрыта только фиговым листком добрых намерений императора Вильгельма. А добрые намерения могут очень быстро смениться недобрыми...
Испания стояла в списке под вторым номером. Экономическое положение у нее было куда как похуже чем у благополучной Дании, политических и личных связей не было почти никаких, кроме общепринятых... зато — имелась надобность. И еще какая!
Спустя всего полтора года, весной 1898-го, на рейде Гаваны взлетит на воздух американский броненосец 2-го класса "Мэн". Самый, пожалуй, худший по своим боевым качествам корабль на всем американском флоте. Что не может не навести на подозрения — учитывая, как мало времени потребовалось американцам на объявление войны Испании. Злодейский взрыв "Мэна" плюс длящееся уже три года восстание на Кубе, превратившееся усилиями сторон в "войну на истощение", ведущуюся до последнего мирного жителя... вполне достаточно для того, чтобы, прикрывшись лозунгом "Куба либрэ!", отхватить у агонизирующей империи ту самую Кубу. А также и Филиппины, которые были вовсе не при чем, но чрезвычайно нравились американским промышленникам, финансистам и военным морякам, требующим развития флота.
Зловещие раскаты грома, предвещающие эту войну, уже раздавались — на Кубе гремели выстрелы, лилась кровь и полыхали пожары. Генерал-губернатор ____ и вожак повстанцев "генерал" ____ вели войну на истощение, используя тактику выжженной земли: если плантатор или фабрикант не платили мятежникам, их плантацию или завод сжигали повстанцы. А если платили — их сжигали войска. При этом все население переселялось туда, где генералу ___ было проще его контролировать — при этом распределение продовольствия, остававшееся в ведении испанских чиновников, страдало от бюрократии и злоупотреблений. __________П_Р_И_М_Е_Р_____ .
И американские газеты, освещавшие события на Кубе, позволяли безошибочно предполагать, на чьей стороне окажутся симпатии Большого (и такого близкого) Брата. Ведь от мыса _____ до побережья самой Кубы — всего лишь ____ миль. Расстояние, которое столетием позже беглецы с "острова Свободы" ухитрялись преодолевать даже на плотах из автопокрышек!
В данный момент у Испании имелось только три броненосных крейсера — "__", "___" и "___", и еще один, "__", достраивался во Франции. Америка, в противовес этому, крейсерами увлекалась не слишком. Зато заложенная в САСШ серия броненосцев впечатляла как вооружением, так и бронезащитой. Пока это был только "бумажный тигр", но даже и на бумаге было ясно, что при столкновении испанских и американских кораблей первым останется полагаться только на скорость. Скорость БЕГСТВА.
5.
Сделка — по той же схеме, что и в Эфиопии.
Россия предоставляет фирме "Испано-Сюиза" ("ХИССО") 40 миллионов франков в кредит — рассрочка на 10 лет с отсрочкой первого платежа на 5 лет, всего то есть 15 лет. Кредит — 4 броненосца. "ХИССО" обменивает их у правительства Испании на права на конфискованные у мятежников плантации сроком на 25 лет. Вся Куба — табак, фрукты, сахарный тростник. Плюс — концессия на две железных дороги, консервную фабрику, сахарный завод и т.д. Ещё одна концессия, стоимостью в 10 миллионов франков, достается Германии: та обязуется построить в Испании мощную военную судостроительную промышленность, получив в ответ право строить ВМБ в бухте Гуантаномо (Куба). Отдельный договор — о достройке броненосцев: русские поставили свои корабли ободранными до нитки, без орудий ГК, без башен, даже без скорострелок. Эти ошибки обязались исправить немцы — поставить 8 башен с десятью 280-мм орудиями: шесть одиночных и две двойных. А также скорострельные пушки, вспомогательные судовые механизмы и прочее. В обмен германская фирма получила 20 процентов кубинских плантаций. Примерно на 10 миллионов франков (золотых).
Россия и "ХИССО" получила концессию на завод стрелкового оружия и тяжелого оружия пехоты — станковые пулеметы и минометы.
Учесть — Испания имеет на вооружении винтовки "Маузер" (кажется, 7-мм — уточнить!) и, соответственно, должна получить РП с коробчатым магазином на 30 патронов и пистолетный (а не револьверный) патрон 44-го калибра.
13 человек "охранных отрядов" или "гражданской гвардии" — 1 РП, 1 снайперка, 2 "целевых", 1 "Росомаха-44", 8 полуавтоматических карабинов ПАК-44. Взвод — два легких пулемета, один 50-мм миномет, 4 отделения.
Командир ОС ("Охранной Службы") — полковник Оскар Шрамм, якобы — бельгиец.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
1.
В ночь на 15 февраля 1897 года на северном побережье острова Крит к востоку от полуострова Спада, между ним и островом Теодора, был высажен греческий десант под командованием полковника Васоса — полторы тысячи штыков при восьми полевых орудиях. Греки начали наступление на Канию, занятую матросами с кораблей Международной Эскадры, одновременно со стороны полуострова Акротири начали наступление критские инсургенты, подкрепленные греческими добровольцами и несколькими горными орудиями. Совет адмиралов, командовавших отрядами кораблей, входящих в состав Международной Эскадры и представлявших интересы Великих Держав, послал четыре корабля на рекогносцировку греческих позиций вблизи деревни Платанья с приказом открыть огонь по грекам в случае их наступления. Полковник Васос, опасаясь расстрела своих войск главными калибрами английских и французских броненосцев, а также и международных осложнений, был вынужден приостановить наступление. Повстанцы же, заняв деревню Керакиес на Акротири, получили возможность обстреливать Канию из имеющихся у них трех 2,5" горных пушек, но эта батарея была быстро подавлена огнем стоящих на рейде кораблей.
2.
Только один из каждых десяти критян был турком — естественно, что греческому большинству надоело быть людьми второго сорта в чужом государстве, и они потребовали присоединения острова к Греции. Решения Берлинского Конгресса, обязавшие султана осуществить на Крите преобразования под контролем европейских консулов, выполнены, разумеется, не были — островом по-прежнему управлял турок-вали, а не христианский генерал-губернатор, что было нарушением "Пакта о Крите", подписанного в Кании в октябре 1878 года, Народное Собрание как высший орган власти не имело никакой силы...
Словом, повод для недовольства у христианского населения Крита был. В июне 1894 года ассамблея острова Крит обратилась к султану с просьбой назначить генерал-губернатора христианина и реорганизовать систему сбора налогов, греков поддержали посольства европейских государств...
В мае 1895 года Абдул-Гамид II был вынужден назначить губернатором острова христианина Александра Каратеодори, который сразу же восстановил роль ассамблеи в управлении островом и повысил влияние в ней христианского населения. Но теперь были недовольны критяне-мусульмане, их поддержали турецкие чиновники во главе с военным комендантом, который вместе с жандармерией открыто выступал против генерал-губернатора и провоцировал убийства христиан — а султан поощрял эти действия военного коменданта, надеясь сместить Каратеодори, назначенного им только из-за давления европейских держав.
В начале 1896 года Каратеодори был вынужден подать в отставку, власть на Крите снова перешла к вали, который тут же отменил открытие Народного Собрания. Последовавший взрыв возмущения, обещание христианских делегатов ассамблеи "защитить свои права с оружием в руках", надежды на поддержку Греции, демонстрации вокруг Крита греческого флота... Новый вали, фанатик-мусульманин, начинает формировать отряды башибузуков для борьбы с восставшими христианами...
Понятно, почему 29 мая 1896 года на рейде Кании появилась Международная Эскадра, отряды которой представляли интересы Англии, Франции и Германии. Россию представлял броненосец "Император Александр II", его сопровождали бронированная канонерская лодка "Грозящий" и новейший минный крейсер "Абрек".
3.
Кроме них года в состав Средиземноморской Эскадры Российских Имперских ВМС к февралю 1897 официально входили: таранный броненосец "Император Николай I", систершип "Александра" — он так и не попал в Тулон, где его очень ждали на модернизацию французские корабелы из "F&ChM" — новейшая броненосная канонерка "Храбрый", два минных крейсера, недавно перевооруженный во Франции "Лейтенант Ильин" и однотипный с "Абреком" новейший "Берсерк", и четыре стодвадцатитонных балтийских номерных миноносца типа "Пернов", построенные по образцу французского миноносца "Авангард". Постоянно находящаяся в распоряжении командующего Средиземноморской Эскадры вице-адмирала Алексеева парусно-паровая яхта-авизо "Гермес", изящнейшее творение лучших британских корабелов, вооруженная тремя 75/50-мм и шестью 47-мм скорострельными орудиями и двумя 37-мм автоматами, могла с некоторым основанием именоваться крейсером. Хотя у скоростного эскадренного транспорта снабжения "Атлантика", бывшего доброфлотовского парохода "Оренбург", этих оснований было несколько больше — целых восемь шестидюймовых доводов в сорок пять калибров каждый.
Предназначенные для транспортировки неприкосновенного ("боевого") запаса угля и нефти, второго и третьего боекомплектов для орудий главного и среднего калибра, а также мелкого ремонта машин и механизмов в оборудованной на борту корабля мастерской, транспорты снабжения типа "А" (их названия начинались на букву "А": "Африка", "Америка", "Арктика", "Атлантика", "Антарктида", "Азия", "Австралия") имели меньшую скорость, чем пакетботы типа "Херсон" — те были способны выжать до 20 узлов, машины же "Африки", "Арктики" и их систершипов обеспечивали только 14 — 15 узлов. Чего, впрочем, было вполне достаточно для сопровождения идущей экономическим ходом крейсерской эскадры, броненосцы же эскадренные транспорты типа "Африка" могли сопровождать на любых скоростях вплоть до максимальной. Некоторые стратеги считали, что высокая экономичность машин делает СЭТС тип "А" гораздо более подходящими для океанского рейдерства, нежели "пожиратели угля" типа "Херсон".
Основная база эскадры — греческий порт Пирей, что объясняется тесными, можно сказать, родственными связями между Россией и Грецией: женой греческого короля Георга I является великая княжна Ольга Константиновна, двоюродная сестра Александра III. Адмирал Алексеев, как незаконный сын Александра II, был связан с Её Величеством не только близким знакомством, но и родством. Что, конечно, помогает решать всяческие бытовые вопросы повседневного существования эскадры в чужой в принципе гавани — обеспечение топливом и продовольствием, пребывание команд на берегу... Разумеется, не королева этим занималась, но ведь афинские чиновники отлично знали о родственных связях русского адмирала...
Кроме кораблей Средиземноморской Эскадры в Пирее стояли и другие боевые корабли под бело-голубыми андреевскими флагами. Вот уже скоро месяц, как украшением порта служил трехмачтовый барк "Витус Беринг" — его стремительным "летящим" силуэтом, позаимствованным инженерами гамбургской судоверфи Фердинанда Лаэша у лучших клиперов парусной эпохи, любовались как туристы, так и аборигены. Учебный корабль Черноморского Флота застрял в Греции из-за отказа турок пропускать его через Проливы — у Порты вызвали возражение установленные на "Беринге" орудия: две шестидюймовых, шесть 120-мм и четыре 75/50-мм скорострельных орудия Канэ, два 47-мм одноствольных и два 37-мм револьверных "Гочкис" и две 37-мм автоматических пушки "Максим". Все уверения России в чисто учебном назначении этой артиллерии оказались бесполезны.
А вот черные с желтыми трубами утюги эскадренных броненосцев "Сисой Великий" и "Наварин" порт скорее уродовали. Новейший крейсер-скаут I ранга "Светлана", заложенный как личная яхта генерал-адмирала великого князя Алексея Александровича, поражал своей соразмерностью — три тысячи семьсот тонн, 21 узел, десять 120/45-мм, шесть 75/50-мм, два 2,5-дм и шесть 37-мм автоматических орудий. "Всадник" и "Гайдамак", 450-тонные минные крейсера, перегоняемые на Дальний Восток после перевооружения во Франции (шесть 47-мм и три 37-мм орудия Гочкис заменены тремя 75/50-мм скорострельными пушками Канэ и двумя 37-мм автоматическими пушками "Максим — Меллер"), были почти незаметны на фоне стальных гигантов.
Затянувшееся присутствие в Пирее следующей на Тихий океан эскадры вице-адмирала Чухнина первоначально было вызвано нарастающим с мая 1896 года греко-турецким конфликтом вокруг острова Крит. Затем к этому добавилось ещё ожидание перестраивающихся в Гавре, Тулоне и Ла Сен крейсеров — за те деньги, что платило русское правительство, работы на бронепалубном "Адмирале Корнилове" и легких броненосных "Дмитрии Донском", "Владимире Мономахе" и "Памяти Азова" французы вели в три смены, двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Работы на "Адмирале Нахимове" были не менее интенсивны, но их объем был куда больше — поэтому они не могли обещать его готовности раньше весны иди даже лета 1898 года.
4.
Вообще говоря, реформа 1895/1896 года принесла российским Военно-Морским Силам огромную пользу. Как минимум, была пресечена характерная для "великокняжеского" периода весовая недисциплинированность. Отныне детали, узлы и механизмы, изготовленные с перевесом, Морское Ведомство просто отказывалось принимать. Нарушителя же этих инструкций ждала в лучшем случае позорная отставка без мундира и пенсии. Для худшего случая в обновленном уголовном кодексе появилась статья "Вредительство", содержавшая, помимо прочего, подпункт "Подрыв обороноспособности путем принятия заведомо непригодного изделия". Также были введены меры наказания за долгострой, начиная со штрафов и заканчивая уголовной ответственностью виновных — по той же самой "вредительской" статье, предусматривающей от 3 до 7 лет каторжных работ или от 15 до 25 лет тюремного заключения или же "высшую меру наказания — пожизненные каторжные работы". Новая классификация кораблей и судов флота, установленная взамен классификации 1892 года, и построенная в соответствии с ней "объединенная" кораблестроительная программа 1895/1896 годов должна была создать вместо имеющегося на сегодня рыхлого собрания разнотипных кораблей сбалансированный флот, способный как к обороне своих берегов в случае войны с Германией, так и к океанской войне с Англией...
5.
Адмиралы, присутствовавшие на созванном в октябре 1895 года Особом Совещании, посчитали необходимым иметь в составе Океанского Флота — т.е. на Балтике и в составе Средиземноморской и Тихоокеанской Эскадр — 12 эскадренных броненосцев в 13 — 15 килотонн (эта единица измерения была введена по настоянию государыни, которой надоело каждый раз выговаривать "тысяч тонн" — по её мнению термин "килотонна" был куда уместнее и удобнее в употреблении) возрастом 10 лет и моложе. Корабли такого возраста в классификации 1895 года именовались "первого срока", корабли старше 10 лет именовались "второго срока" и использовались в основном в эскадрах Береговой Обороны, через двадцать лет после вступления в строй действующего флота корабль считался устаревшим и списывался или переводился в разряд учебных и вспомогательных судов. Пока что в строю не имелось ни одного броненосца 1-й линии — "Сисой Великий" имел жесточайшую строительную перегрузку (ТЫСЯЧА ШЕСТЬСОТ ТОНН!!!) и отвратительное качество постройки, а потому мог считаться только ограниченно боеспособным, а три ЭБР типа "Полтава" на тот момент в строй флота ещё не вошли. В связи с этим, а также печально известной тенденцией российских судостроительных заводов к долгострою, Совещание решило незамедлительно заказать на зарубежных верфях три броненосца "наисовременейшего" типа — вместе с "Полтавами" и шестью ЭБР, планируемыми к постройке на отечественных верфях в 1898 — 1901 годах, получалось как раз столько, сколько нужно.
На Черном Море необходимо было шесть таких броненосцев — по решению Совещания ПОКА там был только один. Остальные шесть, включая и даже ещё не вошедший в строй "Ростислав", были признаны "не отвечающими последним требованиям" — поэтому в Николаеве был срочно заложен броненосец "Князь Потемкин-Таврический", представлявший собой дальнейшее развитие проекта "Три Святителя". Вторая пара броненосцев планировалась к закладке в 1898 — 1899 годах, а третья — 1901 — 1902.
Броненосные крейсера разделились на два ранга — 1-й имел водоизмещение в 13 — 15 килотонн и вооружался орудиями калибром в 10 дюймов, второй — от 10 до 12 килотонн и вооружение из 3 — 4 и более восьмидюймовых орудий. Корабли первого типа в классификации именовались "тяжелыми броненосными крейсерами", сокращенно — КРТ, их надлежало иметь четыре единицы в составе Океанского Флота. Второй тип — "легкие броненосные крейсера", КРЛ — требовался в количестве восьми единиц, также исключительно для Флота Открытого Моря. Бронепалубные крейсера разделились на три категории: собственно бронепалубные, БПКР, водоизмещением от шести килотонн и вооружением из 10 — 12 шестидюймовок, крейсера-скауты 1-го ранга (КРС-I), также именуемые фрегатами (ФР) — в 3 — 3,5 килотонны и с 10 — 12х120-мм орудиями, и крейсера-скауты II ранга (КРС-II), также именуемые корветами (КРВ) и лидерами эскадренных миноносцев (ЛЭМ) — от 1,6 до 2,2 килотонны и с вооружением из 4 — 5х120-мм орудий. Первая серия БПКР, получившая имена богинь древнеримского пантеона, состояла из восьми единиц, причем шесть из них строились отечественными верфями, а две (первоначально — три, но затем контракт с "Армстронгом" был разорван, а попытка договориться с итальянцами или французами сорвалась из-за жестких требований МТК) — на заграничных. В Океанский Флот, соответственно, были назначены шесть БПКР. Головные скауты I ранга были наречены "Ведьмой" и "Чародейкой" — из двенадцати кораблей Черноморский Флот получал только два. Корветы получили имена погодных явлений — "Смерч", "Ураган", "Тайфун" и так далее. Для Океанского Флота считалось необходимым наличие восьми или двенадцати таких кораблей, ещё четыре должен был получить Черноморский Флот.
Вопрос о малых торпедных кораблях был сочтен "спорным" — незадолго до того в Англии для России был построен 242-тонный "тридцатиузловой" миноносец "Сокол". Корабли, заказанные по его образцу британским адмиралтейством, получили название "дестроеров" — истребителей, поскольку предназначались для истребления многочисленных французских миноносцев. В России заказанную сразу же вслед за тем серию аж в двадцать шесть единиц не называли никак — просто "тип "Сокол"". Споры разгорелись вокруг классификации этих корабликов — их именовали и "мореходными", и "эскадренными", и "дивизионными" миноносцами, контрминоносцами, малыми минными крейсерами, дестроерами и истребителями. А вскоре вслед за этим на всю Англию прогремел скандал с неким мистером Парсонсом, построившим некую "паровую турбину" — скандал был связан с тем, что русское правительство купило как изобретение мистера Парсонса, так и его самого. В результате русские экспериментировали с турбинными установками для своих минных крейсеров — для этого были оснащены два 600-тонный корабля типа "Абрек" ("Опыт" и "Первенец", третий и четвертый минные крейсера "программы 1895"), классификация которых ныне также вызывала серьезные затруднения — а сама Великобритания была вынуждена начать длительный и весьма дорогостоящий процесс поиска аналогов паровых турбин, защищенных патентами, ныне принадлежащим акционерному обществу "СПб-ский Завод Паровых Турбин Парсонс — Лесснер".
Потому в "классификации 1895" на этом месте зиял пробел, а в "Программе" значилось просто, что для Черноморского Флота считается необходимым построить до 1900 года 16 "мореходных торпедных судов новейшего типа" (четыре дивизиона), для остальных флотов таких судов должно быть построено ещё 48 — двенадцать дивизионов.
6.
Необходимая для реализации программы "Океанского флота" программа "малой индустриализации" была построена столь же детально и осуществлялась столь же успешно. К четырем заводам артиллерийских орудий, имевшимся до недавнего времени в России (три в Санкт-Петербурге — Обуховский, Путиловский и СПб-ский орудийный, и ещё один неподалеку от Перми в селе Мотовилиха, оттого и именовавшийся то Пермским, то Мотовилихинским), уже в самом скором времени должны были прибавиться ещё три.
В декабре тысяча восемьсот девяносто пятого года от лица треста РАОАЗ, "Российское АО Артиллерийских Заводов", в котором казна имела 50% плюс ещё одну акцию, были заключены контракты на строительство "под ключ" заводов в Царицыне (фирма "Виккерс") и Нижнем Новгороде (фирма "Крупп"). Французский трест "Шнейдер-Крезо" должен был построить, также "под ключ", артиллерийский завод в подмосковном городке Подлипки и полностью модернизировать секцию тяжелых орудий на Путиловском заводе. В Туле развертывалось производство мелкокалиберной артиллерии — сначала тулякам передали только производство 37-мм автоматических пушек "Максим-Норденфельд", поскольку они ничем, кроме пропорционально увеличенных размеров, не отличались от станковых пулеметов "Максим", производство которых разворачивалось в Туле с того же 1895 года. А затем "в целях унификации производства" было решено сосредоточить производство всех видов 37-мм орудий на одном заводе. Так что теперь в Туле изготовлялись и 37-мм пушки Гочкиса, как револьверные, так и одноствольные.
"Зачем им столько артиллерии?" — риторически вопрошали иностранцы.
"Шоб було!" — отвечали им с той стороны границы.
"То есть, чтобы просто стояло и вызывало гордость? Ну, так бы сразу и сказали" — успокоились иностранцы, создавая на заводах на всякий случай свою агентуру.
На Балтике имелись объединенные в "Адмиралтейский Судостроительный и Механический Завод" верфи Галерного острова и Нового Адмиралтейства, дополненные машиностроительным Франко-Русским заводом, "Балтийский Судостроительный и Механический Завод" Морского Ведомства и заложенное в 1895 году судостроительное отделение Путиловского завода. Каждое из трех предприятий имело два эллинга, наименьший из которых (старый эллинг Галерного Острова) имел размерения 112х28,8 метров, а наибольший (строящиеся эллинги Путиловского Завода) — 175х32 метра. Что по завершении строительства позволяло русским закладывать на Балтике по шесть эскадренных броненосцев за один раз. Строительство крейсеров-скаутов 2-го ранга, эсминцев, мореходных миноносцев и канонерских лодок до полутора килотонн водоизмещения могли взять на себя более дюжины верфей — Крейтона, Нобеля, Лесснера, "Беккер и Ко", "Руссо-Балт", Ижорская, Металлического Завода и иных. На верфях судостроительного завода "Руссо-Балт" в Ревеле могли также строиться и бронепалубные крейсера-скауты 1-го ранга водоизмещением до трех килотонн и вооружением из десяти — двенадцати 120/45-мм орудий.
Сейчас эти мощности были заняты достройкой трех эскадренных броненосцев типа "Полтава", броненосца береговой обороны "Генерал-адмирал Апраксин" и легких броненосных крейсеров "Россия" и "Громобой". Все остальные корабли были заложены в 1896 году в соответствии с пятилетней программой "Океанского Флота" 1896 — 1901 годов: КРТ "Пересвет" и "Ослябя", КРЛ "Князь Пожарский", бронепалубные "Аврора", "Диана", "Паллада" и сильно отставшая "Ника", заложенная взамен отмененной "Венус", фрегаты "Чародейка" и "Ундина", корветы "Смерч", "Снег", "Самум" и "Сирокко", две броненосных канонерских лодки типа "Амурец", четыре речных монитора типа "Секира" и сразу восемь "тридцатиузловых" контрминоносцев типа "Сокол".
В январе 1896 года в Николаеве началось строительство завода "Наваль", принадлежащего ОНЗиВ — русско-бельгийскому "Обществу Николаевских Заводов и Верфей". Комплекс включал судостроительную верфь с крупнейшим в Европе крытым эллингом, литейный и котельный заводы. Строительство должно было завершиться в сентябре уже этого года, и пока что строители полностью выдерживали сроки. Николаевское адмиралтейство начало модернизацию всех производств, при этом не отрываясь от достройки (точнее говоря, радикальной перестройки — были сняты тяжеленные мачты, демонтированы каземат противоминной артиллерии вместе с большей частью самой артиллерии, сняты все шесть торпедных аппаратов; за счет выигранного на всем этом снижения веса и увеличения мощности машин скорость должна была возрасти с 16 до 19 узлов) броненосца береговой обороны "Ростислав" и постройки заложенного в мае 1896 года броненосца "Князь Потемкин".
В Севастополе верфь РОПиТ была занята строительством двух малых скаутов (корветов) типа "Тайфун" в "черноморском" варианте — 1,75 Кт, двадцать два узла, пять 120/45-мм орудий и два двухтрубных наводимых торпедных аппарата калибром 456 мм по бортам. На Черном Море было маловато целей для полноценной торпедной атаки, и считалось, что лишнее 120-мм орудие будет куда полезней двух 45-см торпед и кругового обстрела. На стапеле Лазаревского адмиралтейства обрастал сталью киль бронепалубного крейсера "Гера", однотипного с балтийскими "богинями" типа "Паллада" — шесть с половиной килотонн, двадцать узлов, двенадцать 152/45-мм орудий.
Простейшие расчеты показывали любой заинтересованной стороне, что по окончании строительства "Наваль" и модернизации Николаевского Адмиралтейства русские смогут одновременно строить сразу пять (!) эскадренных броненосцев для своего Черноморского Флота.
Итого: одиннадцать эскадренных броненосцев одной серией!
"Зачем вам столько броненосцев?" — удивляются иностранцы.
"Шоб було!" — донеслось из Николаева.
7.
Эти меры по усилению самого флота сочетались с мерами по усилению береговой обороны. Создавалась система вооруженных четырьмя двенадцатидюймовыми морскими орудиями артиллерийских фортов (вроде той же батареи "Максим Горький") и вооруженных шестидюймовыми орудиями и пулеметами противодесантных укреплений, дополняемая развитой сетью усиленных железнодорожных путей и огневых позиций тяжелых орудий на железнодорожной платформе. В состав тяжелых железнодорожных артполков БО (таких было сформировано два в составе Балтийского и три в составе Черноморского флотов) входили три дивизиона в две батареи по три орудия. Два дивизиона должны были быть вооружены 254/45-мм пушками "морского образца", а один — двенадцатидюймовками в сорок калибров. Всего в полку имелось 18 орудий — вполне достаточно, чтобы отправить на дно любую мыслимую эскадру.
Противодесантную оборону побережья, не прикрытого стационарными позициями, также обеспечивала железнодорожная артиллерия — только восьмидюймовки не требовали строительства специальных бетонных огневых позиций, в которых сами транспортеры превращались во вращающиеся на центральном штыре лафеты. 203/45-мм пушки могли стрелять прямо с путей, которые предполагалось провести вдоль всей береговой линии.
В состав эскадр Береговой Обороны должны были входить "второлинейные" эскадренные броненосцы, броненосные и бронепалубные крейсера, броненосцы береговой обороны специальной постройки, мореходные мониторы, канонерские лодки... Но все это было не более, чем дымовая завеса. Главное — это минные заградители и разнообразные торпедоносцы! А уж этого в русском флоте было... Ну, положим, не столько, сколько хотелось бы — но уж наверняка больше, чем это могло понравиться врагу.
Однако же требовались изменения и здесь — мины были старые (точнее — устаревшие), торпеды — недальнобойные и откровенно слабые. Одной торпеды или мины для потопления новейших эскадренных броненосцев, имеющих высокую конструктивную прочность и развитую систему непотопляемости, было уже совершенно недостаточно.
И все эти меры находились только в начальной стадии — поэтому задираться с английским флотом русским ВМС остро не рекомендовалось.
8.
Что касается традиционно сильной стороны России — сухопутных войск...
Возможность нанесения удара по Индии, этому "алмазу британской короны", столь пугавшая англичан со времен неуравновешенного Павла I, первым предложившего подобный проект Наполеону (за что англичане Павла и прикончили) в век индустриальных войн выглядела скорее эфемерной мечтой, нежели суровой и грубой реальностью. Во времена созданных по заветам Клаузевица массовых армий, но до появления массового автотранспорта (не говоря уже о "воздушных мостах") Россия попросту не имела возможности создать на афганской границе войсковую группировку, адекватную задаче прорыва через Афганистан в Индию — и даже если бы её удалось там собрать, то обеспечить её не было бы уже никакой возможности.
"Любители изучают тактику. Профессионалы занимаются тыловым обеспечением!"
Конечно, план внезапной, врасплох, высадки русского десантного корпуса у Константинополя с последующим занятием жесткой обороны — и пусть англичане стучаться лбом в минные поля и береговые батареи хоть до посинения!!! — выглядел чрезвычайно заманчиво. Вот только Лондон тоже был осведомлен о его существовании, и поэтому английские броненосцы, якобы блокирующие, а фактически базирующиеся на Крит, надо было ждать в Босфоре гораздо быстрее, нежели чем через предусмотренные планом трое суток.
А ещё в Египте стоит тридцатитысячная армия под командованием генерала Китченера, считающегося — и, похоже, вполне заслуженно! — лучшим английским военачальником со времен Веллингтона. Это в дополнение к гарнизону Мальты — ещё десять тысяч — и собственно турецкой армии, мобилизационный ресурс которой превышает полтора миллиона человек. Непосредственно же в Константинополе и его окрестностях базируются четыре пехотных дивизии, в 17 батальонов каждая, кавалерийская дивизия, артиллерийская дивизия (296 орудий) и инженерный полк.
Этих войск, именуемых 1-м Корпусом низама, турецкой регулярной армии, может, и не хватило бы, чтобы сбросить в море поддерживаемый корабельной артиллерией десант. Но вот удерживать две или три дивизии Десантного Корпуса до подхода 2-го корпуса из Анатолии и мобилизации четырех редифных — резервных — пехотных дивизий 1-го округа (европейская Турция) и 6Ґ пехотных и двух кавалерийских дивизий редифа 2-го округа (Анатолия) они были способны вполне. Поскольку из всего ассортимента необходимого в XX веке вооружения русская пехота получила только "тяжелые" станковые пулеметы "Максим М95/97" из расчета по одному на батальон. Из всего остального — ручных и "облегченных" станковых пулеметов, широкого спектра артиллерии и минометов — получили, да и то в совершенно недостаточных количествах (и только части Гвардии, гренадеры и армейская кавалерия), одни ручные пулеметы, 50-ти и 82-мм минометы и батальонные гаубицы. Все остальное ещё не вышло из стадии проектов, максимум — опытно-серийного производства.
9.
Именно поэтому императрица сделала все, чтобы помочь англичанам, немцам, французам и авантюристам из великокняжеской шайки заманить русскую политику на Дальний Восток.
В результате ряда сложных военно-политических маневров 29 ноября 1897 года в три часа ночи исполняющему должность командующего Тихоокеанской эскадрой (пока — не Флотом) контр-адмиралу Ф.В. Дубасову было послано по телеграфу приказание немедленно по получении телеграммы отправить в Порт-Артур отряд из трех судов. "Отряд должен спешить, и по прибытии оставаться в этом порту вплоть до распоряжения, причем судам быть готовым ко всяким случайностям".
Предпринятый в обстановке абсолютной секретности бросок русской эскадры в Порт-Артур произвел определенное впечатление на заинтересованные стороны — их список включал пристально наблюдавших за всяким маневром русских сил японцев, стандартно-враждебных англичан и приторно-дружелюбных немцев, менее чем за месяц до того отхвативших себе ничуть не худшую базу в Киао-Чао (Циндао).
Единственным минусом Циндао было отсутствие как действующей прямой связи с Европой, так и любой возможности оную связь установить. В отличие от этого Порт-Артур можно было легко связать с Харбином, через который проходила Транссибирская Магистраль на участке Сретенск — Владивосток.
То, что эти две железных дороги и река Сунгари разделят китайскую Манчжурию на четыре легко контролируемых куска, было только дополнительный плюсом — хотя, конечно, весьма приятным.
Исходя из этой именно возможности, первые шесть речных канонерок Сормовского завода (типа "Ободрит"), первоначально предназначавшихся для Висло-Наревской Речной Военной Флотилии, были переадресованы создающейся Амурской РВФ и вместо Варшавы отправились в стоящий на реке Шилка под Хабаровском поселок Кокуй, где они должны быть собраны.
В Нижнем Новгороде на Сормовском заводе серийно строились стандартные ледокольно-буксирные пароходы флота, первоначально предназначавшиеся только для обслуживания замерзающих военно-морских баз. Замышлялось это вне всякой связи с Манчжурией, но теперь в проект были внесены изменения — в результате ЛБ получили стандартное вооружение речных канонерок (два 75/50-мм орудия, две 37-мм револьверных пушки и три пулемета). А в том же Кокуевском затоне появились шесть железных 500-тонных барж, переданных из "Амурского О-ва Пароходства и Торговли" — на возведенных в трюме каждой из них двух срубах устанавливались переданные флотом 152/35-мм пушки Бринка. Согласно всем источникам, эти плавбатареи создавались для "мобильной обороны устья Амура" — с другой стороны, от Хабаровска до Харбина, постепенно приобретающего статус столицы "маленькой империи" КВЖД...
10.
— Порт-Артур расположен на южной оконечности Ляодунского полуострова. Ляодун соединяется с материком узким, всего три версты, перешейком у Цзиньчжоу, — лаково-алый, отсвечивающий прекрасным маникюром ноготок царапнул карту, подчеркнув безнадежно изуродованное латинским шрифтом название рыбацкого поселка. — Если сравнивать Ляодун с Крымом, а Порт-Артур с Севастополем, то Цзиньчжоусский перешеек — это Перекоп. Холмы, пересекающие перешеек, представляют собой позицию, весьма сильную от природы — оба её фланга упираются в море. Атаковать можно только в лоб. Китайцы во время последней войны слегка её усилили, оборудовав глинобитные закрытия для пехоты и полевой артиллерии. Слабости позиции заключаются в недостатке пресной воды, возможности сквозного обстрела с моря и возможности обозрения их с горы Самсон, — ноготок постучал по карте, показывая вредоносную гору.
Комната совещаний, пышно именуемая Залом Малого Совета, была отделана и обставлена в любимом императрицей стиле, получившем среди придворных прозвище "ужасная готика": много черного камня, черного дерева, черной кожи и вороненой стали, немного красного, чуть-чуть серебра... удивительно страшные кресла с высокими прямыми спинками, круглый стол, изумительно неуместное сочетание зеленого сукна, горгулий на ножках и впечатанных в черное дерево столешницы литых серебряных рун ... латные доспехи в нишах, огромный камин, светильники, изображающие факелы... Особенно впечатлял портрет на стене за спиной кресла Её Величества — на нем, как положено в присутственных местах, был изображен царь. Но как он был изображен! Вороненые латы с серебряной насечкой, на сгибе левой руки — шлем с серебристыми крыльями, за спиной вьется черный плащ с темно-лиловым подбоем...
Сидящие за столом представляли пять министерств — Финансов, Путей Сообщения, Иностранных Дел, Военное и Морское. Начальник Имперского Генерального Штаба генерал-от-инфантерии, со своим первым заместителем в ранге полного адмирала (приоритет России — континентальная стратегия, потому именно так, а не наоборот). Начальники Военного и Морского департаментов Имперской ЕИВ Канцелярии. Её Величество. Два эксперта — по береговой обороне и ускоренному промышленному строительству.
Однако Порт-Артур был не главной, а вспомогательной целью.
— ... Сразу за дефиле, зажатым между заливом Цзиньчжоу и бухтой Хунуэза, лежат Тофашинские высоты. Продолжая сравнение с Крымом, можно сказать, что это — Юшуньские позиции Ляодуна. Гряда холмов, идущая с северо-запада на юго-восток, имеет превышение над морем в пятьдесят-сто метров и резко обрывается у берегов. Северо-восточные скаты постепенно понижаются к долине, не образуя мертвых пространств — благодаря этому местность впереди отлично просматривается и простреливается. Задние скаты высот также отлоги и опускаются в обширную долину, что позволяет производить скрытное перемещение войск и удобно располагать огневые позиции полевой и тяжелой артиллерии.
Наряд Её Величества с общим стилем обстановки гармонировал не слишком — серый с серебром двубортный китель, белая рубашка, черный галстук с заколкой с изображением крылатого черепа. Волосы стянуты на затылке и покрыты малиновым беретом Гвардейской Стрелковой Бригады, над правым нагрудным карманом — значок АУЦ-ОСШ и университетский "поплавок", обязательный для ношения выпускниками зарубежных университетов.
— Я не совсем понимаю, — генерал Куропаткин, ещё очень неловко себя чувствующий в чиновничьем мундире Коронного министра, приложил к карте линейку. — От Порт-Артура до Цзиньчжоу по прямой — больше пятидесяти верст. Пересеченный рельеф — помимо этих самых Тофашинских высот... да вот, здесь же обозначено — ещё как минимум четыре изрядной высоты всхомления. До пятисот метров, так? И все открыто для обстрела с моря. Это... неразумно.
— Это неразумно только в том случае, если устраивать военно-морскую базу в Порт-Артуре, — легко отмахнулась Её Величество. Но в голосе её хрустнул опасный ледок, прекрасно расслышанный всеми собравшимися. Опыт, господа, опыт. Даже Куропаткин, только полгода назад назначенный военным министром, и тот уже успел назубок выучить, каково спорить с Александрой Федоровной в ТАКОМ тоне. По крайней мере — без существенных аргументов.
О том, где надлежит строить главную военно-морскую базу Тихоокеанского флота, споры шли с того самого момента, как стало ясно, что Китай для Японии — всего лишь легкая закуска. Владивосток — замерзающий порт, вдобавок прижать его японцам легче, чем почесаться. Имелись некоторые возможности в Корее — предполагалось устроить базу на острове Чеджудо или в районе Мокпхо — прямо под боком у японцев. В свое время существовали даже планы устроения русской базы на острове Цусима — том самом, чьим именем назван достопамятный пролив.
Однако В ПРОШЛЫЙ РАЗ из всех возможностей был выбран Порт-Артур.
11.
По мнению ряда экспертов — как ТЕХ, анализировавших выбор уже постфактум, так и здешних, результата не знавших, но довольно точно его предсказывающих — в качестве главной базы российского Тихоокеанского Флота Порт-Артур был совершенно неудобен. В силу ряда коренных и совершенно неустранимых недостатков.
Например, узкий и мелководный выход из внутренней гавани — пройти фарватер без всякой опасности для тяжелого корабля можно было только в прилив, т.е. два раза в сутки. Именно из-за этой милой особенности и случился "День Марии" — опоздавшая к вечерней "Большой Воде" эскадра не решилась зайти в гавань и встала на рейде, дожидаясь утреннего прилива. Только этого японцам и было надо!
Даже если выход углубить и расширить — а в таком отдалении от Европы эти работы были бы весьма нелегким и очень дорогостоящим делом — то он бы все равно подходил только для современных эскадренных броненосцев водоизмещением не более пятнадцати килотонн. Между тем уже первые дредноуты имели водоизмещение в восемнадцать — двадцать килотонн, а сверхдредноуты периода Первой Мировой Войны, будь она проклята, уже перевалили за тридцать! К началу Второй Мировой стандартным считался линкор уже в сорок пять — пятьдесят Кт, японские же "мегалинкоры" типа "Ямато" имели водоизмещение в Семьдесят две тысячи тонн! Это если не заглядывать дальше — водоизмещение ударных атомных авианосцев 60-х годов перевалило за сто тысяч.
Это что, каждые десять лет фарватер углублять?
Далее. Гавань Порт-Артура была почти столь же мелководна, как и ведущий в нее фарватер — китайцы её углубили, но совершенно недостаточно. А также она была тесна — даже для Тихоокеанской Эскадры образца 1904 года. А ведь её состав был весьма скромным. Если же там будут стоять двенадцать эскадренных броненосцев, включая четыре тяжелых крейсера, по шесть легких и бронепалубных крейсеров, четыре скаута и шесть корветов... Это не говоря уже об эскадрах береговой обороны — два — три броненосца, восемь больших канонерских лодок, четыре десантно-канонерских лодки... etc. — и пяти — шести дивизионах эсминцев. И вдвое большем количестве разного назначения катеров. ВСЕ ЭТО внутренняя гавань просто не вместит. А внешний рейд совершенно открыт и никак не оборудован.
В-третьих, если, как в предыдущем мире, создавать отдельные военно-морской и торговый порты... то строить торговый порт надлежит так, чтобы он не мог послужить базой для осаждающих крепость войск.
Хотя, конечно, это не столько от строителей зависит.
Когда в ТОЙ Реальности японцы высадились в Бицзыво, на самой границе Квантунского полуострова (северной границей Квантуна условно считалась грунтовка из Бицзыво в Пуландян), то сопротивление им оказал один-единственный пехотный батальон. Русская армия не стала оборонять ни перешеек — хоть у Цзиньчжоу, хоть на Тофашинских высотах — ни любую из передовых позиций. Японцам досталась превосходно оборудованная гавань прямо под боком осажденной крепости. А то ведь пришлось бы те самые одиннадцатидюймовые осадные мортиры, что сыграли столь печальную роль в судьбе Порт-Артура, волочь откуда-нибудь подальше. Скажем, из Кореи — выгрузить в Фусане или ещё где и потом пешим порядком к Порт-Артуру. Тогда бы осада ещё месяцев шесть продлилась — то есть не продлилась бы, поскольку её сняли бы сразу же после снятия генерала Куропаткина.
Со всех этих точек зрения (а также ещё с десятка неуказанных) Порт-Артур был далеко не лучшим выбором.
12.
— Существует мнение, господа, что гораздо лучше было создавать главную базу Тихоокеанского Флота в обширной и глубоководной бухте Талиенвань, а коммерческим портом сделать мелководный каменистый Порт-Артур. Конечно, уже после того, как в Талиенване будут возведены хотя бы примитивные береговые батареи и первые очереди судостроительного и судоремонтного заводов. И самым подходящим местом для этого является город Дайрен на берегу залива Виктория, — Александра Федоровна ткнула
— на отходящий от перешейка мыс, расположенный между заливами Хунуэза и Тофашинским. К концу полуостров расширяется и увенчивается высоким холмом, у подножия которого стоит город Талиенвань. А здесь, на берегу залива Виктория, стоит городок Дайрен. Новый тип башенного артиллерийского форта береговой обороны, вооруженный четырьмя двенадцатидюймовыми орудиями в двух броневых башнях и оснащенный десятиметровыми дальномерами, может достаточно уверенно поражать цели на дистанции до шестидесяти пяти — семидесяти кабельтов. Военно-морская база в Дайрене будет прикрыта тремя батареями — у самого города, на полуострове Виктория и на полуострове Талиенвань.
— По проекту весь периметр полуострова будет прикрыт береговыми батареями, включающими, помимо стационарных установок, ещё дивизион 254/45-мм железнодорожных орудий, подходящие для выброски десанта места (а их здесь не так и много) — ещё и пехотными фортами. А пробку в этой бутылке будет изображать обвод первоклассной морской крепости, защищаемой, кроме всего прочего, и пятью фортами типа "Максим Горький" — в ЭТОЙ реальности этот тип бронебашенной батареи, вооруженной четырьмя 305/40-мм орудиями, именовался "Артиллерийским фортом типа "Тотлебен".
А значит, осада пойдет совершенно другим путем — если, конечно, японцы вообще решаться на нападение. И если им удастся запереть ТОФ в порту и беспрепятственно высадить войска. И если...
Слишком много "если" для обычного генерального штаба, работающего по "аналитическим" канонам. И даже японцы, опирающиеся на "теорию риска", всеж-таки не сумасшедшие, и ещё не настолько отчаянные, чтобы проверять "теорию чуда".
И Елка-Аликс искренне надеялась, что ТЕПЕРЬ они никогда такими и не станут.
13.
Кстати, именно наличие в Порт-Артуре этих "удобств" — оставшихся от китайцев примитивных береговых батарей, ещё более первобытных сухопутных укреплений и некоего подобия судоремонтного завода — вместе со стремлением к "экономии" В ТОЙ РЕАЛЬНОСТИ стали, пожалуй, ОСНОВНОЙ причиной создания главной военно-морской базы Тихоокеанского Флота там, а не в Талиенване. И эти же соображения имели изрядное влияние и здесь. Грошовая, крохоборческая экономия в конечном счете обошлась России настолько дорого, что Елка-Аликс рассматривала её как преступление особо тяжкое. И те, кто проявлял себя таким образом, обыкновенно попадал в её "Черный список" — учитывая, что кадрами армии и флота с осени 1895 года распоряжались полностью ей подконтрольные Военный и Морской департаменты Имперской ЕИВ Канцелярии, исход такого "попадания" был вполне предсказуем. И, как правило, весьма печален.
14.
Однако на всякий случай не мешало принять меры. Просто для того, чтобы чувствовать себя в безопасности. Поэтому на просьбу китайцев о займе в сто миллионов лян, которые им были остро необходимы для выплаты Японии последних взносов денежной контрибуции, Россия ответила встречным предложением. Кроме частей территориальной — Ляодунский полуостров, лежащие в 30 милях от Порт-Артура острова Мяо-Дао (в ТОЙ реальности японцы использовали их для базирования блокадной эскадры... А в ЭТОЙ на них можно устроить передовую базу Торпедных сил!) и Харбин с окрестностями — и экономической: обязательство не допускать никого, кроме русских, к сооружению железных дорог и эксплуатации других промышленных предприятий в Манчжурии, Монголии, Уйгурии и Синьцзяне — договор, заключенный в Пекине 11 марта 1898 года, содержал ещё и часть, которую можно назвать "военно-политической".
Три провинции Манчжурии образовывали Северо-Восточный Особый Военный Округ, на содержание которого тратились три четверти оговоренной арендной платы — но через Пекин эти деньги не проходили. Более того — по большей части они даже не покидали России. Они оформлялись в виде целевой линии, которую можно было потратить только на приобретение оружия, вооружения и прочего военного имущества. Взятка, которую потребовали мандарины за вставку этих пунктов в русско-китайский договор, была умопомрачительна — но результат того стоил.
Ещё до конца осени 1898 года в Манчжурии под контролем Службы Охраны КВЖД из местного населения были сформированы "охранные отряды", теоретически предназначавшиеся для борьбы с хунхузами и поддержания порядка на территориях, прилегающих к полосе отчуждения железных дорог. Восемнадцать пехотных батальонов, шесть эскадронов и шесть артиллерийских батарей, вооруженных шестью "легкими" и двумя "батарейными" пушками каждая, образовывали шесть стрелковых бригад штата усиленного пехотного полка. Которые, в свою очередь, были сведены в три дивизии, каждая из которых базировалась на свою провинцию и номинально считалась вооруженной силой её "варлорда" — губернатора, по-китайски — цзяньцзюня. На самом деле китайский чиновник мог только надувать щеки и получать деньги за абсолютное безделье — а дивизиями командовал начальник СО КВЖД.
15.
Вообще Общество Китайско-Восточной Железной Дороги было изначально создано как "шкатулка с двойным дном". Причем — далеко не одним дном. Формально КВЖД являлась концессией, переданной Русско-Китайскому банку китайским правительством согласно договорам от 3 июля и 8 сентября 1896 года — первый из них стоил русскому правительству ровно два миллиона рублей, выплаченных китайскому сановнику Ли Хун-Чжану в виде взяток, и подтверждал согласие китайского правительства на строительство железной дороги через Северную Манчжурию до Владивостока. Второй оговаривал непосредственные условия.
А Русско-Китайский банк был учрежден под покровительством русского правительства Петербургским Международным банком, совместным швейцарско-русско-французским банком "Абсолютная Гарантия" и... группой французских банков! Французские банкиры, конечно, не обрадовались бы, узнав, что на их средства русские финансируют зачем-то понадобившуюся им китайскую армию. Тем более они не обрадовались бы, узнав, что НА САМОМ ДЕЛЕ скрывается под неброской вывеской Отдела Местных Кадров Харбинского управления дистанции... Или, скажем, под вывеской Морского Пароходства КВЖД... А уж как всему этому не обрадовались бы англичане... или китайское правительство в Пекине... или японцы... И даже само русское правительство... Словом, правда не обрадовала бы никого. Поэтому её пришлось укрывать. О-очень тщательно.
Так что приобретение Обществом КВЖД лесной концессии на реке Ялу, выданной в августе 1896 года корейским правительством владивостокскому купцу Бринеру, особого ажиотажа не вызывало — первоначально!
Эта концессия, рассчитанная на 20 лет, распространялась на бассейны двух рек, Тумени и Ялу, вдоль всей Северной Кореи от моря до моря на протяжении более 800 верст — причем на юге она включала важные в военном отношении горные проходы. Держатель концессии получил право строить там дороги, проводить телеграф, возводить здания, содержать пароходы и т.д., так что становился на весь двадцатилетний концессионнный строй фактическим хозяином Северной Кореи. Несмотря на все богатства — лес, золото, серебро, красная медь, железо, уголь и т.д. — надежды Бринера собрать капитал для эксплуатации концессий не оправдались, и 11 мая 1898 года они были проданы специально созданному "Лесопромышленному Обществу Северной Кореи". Акционерами ЛОСК были КВЖД, Русско-Китайский Банк и банк "Абсолютная Гарантия".
Первым, что сделали новые владельцы концессии, было формирование "охранных отрядов" в составе шести пехотных батальонов, двух эскадронов и двух батарей — к трем уже имеющимся китайским пехотным дивизиям добавилась корейская горно-егерская. И вот это уже вызвало в Токио не просто серьезную озабоченность, но самую настоящую паранойю. Особенно — в сочетании с другими обстоятельствами.
Ведь в Манчжурии действовали и другие ветви кайрецу — кроме КВЖД со всеми обслуживающими её структурами здесь, в Порт-Артуре и возводящемся на берегу бухты Талиенвань городе-крепости Порт-Аликс, имелись и другие предприятия, частично или полностью контролирующиеся Домом Романовых.
Судоремонтный завод в Порт-Артуре, созданный китайцами и изрядно разрушенный японцами в 1895-м, был акционирован и должен был стать сердцем концерна "Эскалибур", включающего машиностроительный, судостроительный и судоремонтный заводы. Уже с первых дней своего существования "Эскалибур" отравлял жизнь Японскому Императорскому Флоту. Теперь мелкий ремонт тяжелых кораблей Тихоокеанской Эскадры (замена топок и котлов, цилиндров паровых машин, гребных винтов, выверка и установка гребных валов) мог производиться на месте, благо в механических мастерских "Эскалибура" изготавливались практически все необходимые запасные части и механизмы. Самым же худшим было то, что на наспех построенных на территории будущего ССЗ стапелях собирались мореходные миноносцы типа "Сокол", поставляющиеся из Санкт-Петербурга, с Ижорского и Невского заводов, в разобранном виде. Готовые секции доставлялись пароходами на Дальний Восток, и уже здесь строительство завершалось. Первый миноносец, получивший довольно символическое название "Ласточка", был отправлен во Владивосток осенью 1898 — а семь остальных направлены уже в Порт-Артур.
Завод стройматериалов "Великая стена" строился в Порт-Аликс ударными темпами — гораздо проще производить цемент и кирпич на месте, а не везти его черт знает откуда, чуть ли не через три океана. Неподалеку от Порт-Артура возводился химический завод — производство лаков, красок, удобрений... а также пороха и взрывчатки для возводившегося в Порт-Аликс казенного завода боеприпасов — и уже к концу осени 1899 года там были запущены линии по производству винтовочных и пистолетных патронов, ручных гранат и снарядов к минометам, батальонным гаубицам, трехдюймовкам и 122-мм гаубицам.
Но быстрее всего, почти сравнявшись по интенсивности работ с железной дорогой, строился завод "Ориент", принадлежащий некоему Обществу Дальневосточных Машинно-строительных Заводов. Российское правительство УЖЕ предоставило этому предприятию лицензии на производство минометов, винтовок и ручных пулеметов, револьверов "Наган" обр.1895 года и переделанных под пистолетный патрон (эта модификация получила название "Наган Ориент", а в России была известна как "Наган Ижмаш"), пистолетов-пулеметов "Росомаха", самозарядных карабинов и штурмовых дробовиков. Еще три лицензии обществу "Ориент" пришлось купить за живые деньги. Во Франции были приобретены права на станковые пулеметы "Гочкис", которые привлекли ОДМЗ своей простотой и технологичностью: "Гочкис Mle1897" состояли всего из 88 деталей — изготовлявшиеся в Туле "Максимы" имели их более трех с половиной сотен! В Германии братья Маузер буквально озолотились, зато линии по производству пистолетов "К-96" и винтовок "К-98" заработали даже раньше, чем над цехами возвели крыши.
Завод "Ориент" выпускал трехлинейки и пулеметы РП-96 и "Гочкис Ориент" под русский патрон, поставляя их российскому правительству: так было гораздо удобнее снабжать войска Сибирского и Приамурского ВО, чем везти винтовки и пулеметы черт знает откуда через два океана минимум. Не говоря уже о том, что так было гораздо удобнее снабжать оружием войска Дальневосточного Фронта. Если так вопрос встанет.
И специально по заказу китайского правительства был разработан патрон 7,62х51 мм "Ориент", в девичестве — ".308 Винчестер". Под него производились поставлявшиеся китайскому правительству "маузеры", модифицированные (диск заменен гораздо более простым в производстве и удобным в использовании — особенно в транспортировке! — прямым коробчатым магазином на 30 патронов) РП-96, обозначенные как ФФТ-96/99 или ФФТ "Ориент", и станковые "гочкисы".
Годовой объем производства к концу 1902 года планировалось довести до 80 тысяч трехлинеек и 20 тысяч "маузеров", тысячи РП и двухсот ФФТ "Ориент", пяти с половиной сотен станковых пулеметов "Гочкис", 800 ротных, 450 батальонных и 250 полковых минометов, шести тысяч револьверов "Наган Ориент" и двух тысяч единиц автоматического оружия под пистолетный патрон.
16.
До того в Манчжурии имелось более ста тысяч китайских войск, теперь же осталась только одна пятая — меньше двадцати тысяч. Что и позволило отобрать хотя бы немногим, но — лучших! Летом 1899 года в дивизиях началось развертывание третьей бригады, формирование 6-эскадронного кавалерийского полка и перевод артиллерии на новое штатное расписание. Бригады получили 3-батарейный 12-орудийный дивизион из восьми 87/24-мм "легких" и четырех 107/19,7-мм "батарейных" орудий, конные полки — батарею из четырех 87/19,5-мм "конных" пушек, а каждая дивизия — артиллерийский полк из трех дивизионов, вооруженных новыми патронными пушками и гаубицами русского производства, по 24 дивизионных пушки и 12 дивизионных гаубиц в полку. В конце 1899 года в каждой бригаде создана штурмовая рота, вооруженная наподобие штурмовых частей российских Внутренних Войск, а в районе Харбина началось формирование кавалерийской дивизии "Темучин", набираемой, как легко догадаться, в основном из монголов.
Поскольку русские платили — и очень щедро платили! — и при этом не пытались "залезть в душу" китайцам, не пропагандировали, не распространяли христианства, служба в "русских" охранных дивизиях вскоре стала куда популярнее, чем в сохранившихся ещё в распоряжении губернаторов и других местных чиновников отрядах регулярной китайской армии. В некоторых особо привлекательных благодаря высокому жалованию и красивой униформе родах войск — армейской кавалерии, артиллерии, штурмовых и пулеметных ротах — удалось даже ввести конкурсный отбор!
Тогда же, осеню 1898 года, китайская Северная Эскадра, базирующаяся на Порт-Артур и потому именуемая ещё Ляодунской (флот Китайской Империи, как и китайская армия, имел феодальный принцип комплектования — в случае необходимости имперское правительство исполчало вооруженные силы той или иной провинции, подкрепляя их небольшим, но — теоретически! — хорошо вооруженным и подготовленным отрядом личных императорских войск), получила три боевых корабля, включая флагман флота — бывший русский таранный броненосец "Гангут", впоследствии "броненосец береговой обороны N1", был переименован новыми хозяевами в честь потопленного японским миноносцем в Вей-Хай-Вей барбетного броненосца "Chen Yuan". Две канлодки, "Lai-Yuen" и "King-Yuen", также относились к категории "на тебе, Боже, что нам не гоже" — жизнь свою они начали в 1870-х годах в качестве клиперов типа "Крейсер". Перед продажей на них установили по две 120/45-мм, шесть 75/50-мм и четыре 37-мм револьверных пушки и проложили рельсы — имея на борту по 120 мин, эти древние кораблики были для врагов Империи Дракона опасней четырех броненосцев сразу. В основном потому, что китайцы пока ещё недостаточно разбирались в современном военно-морском деле, чтобы им можно было доверить большое количество кораблей класса ЭБР. На "уникум" обученных и сознательных нижних чинов, унтеров и офицеров наскрести ещё как-то можно, а вот ФЛОТ, тем более флот броненосный... Это для Китая — дело далекого будущего.
В 1899 — 1900 годах Северная Эскадра получила ещё четыре клипера типа "Крейсер" ("Tshao Yong", "Yang Wei", "Ping Yuen", "Kwang Ping"), корвет "Рында" (с 1892 года числился крейсером 1-го класса, при перевооружении получил вместо 10х152/28 аналогичное количество 120/45-мм скорострелок и рельсы на 80 мин, с апреля 1900 года — бронепалубная канонерка "Tsi Yuen") и два минных крейсера типа "Лейтенант Ильин" (1х120/45, 3х37-мм автоматов и трехтрубный наводимый торпедный аппарат калибра 456 мм — "Chih Yuen", "Cing Yuen").
Также в состав эскадры вошли четыре мореходных миноносца типа "Хай", построенных фирмой "Ф. Шихау" в Эльбинге на средства центрального (пекинского) правительства — всего таких миноносцев было построено двенадцать, по четыре для Западной, Северной и Шанхайской эскадр. Русские тут же перевооружили миноносцы — немцы и центральное правительство считали достаточным вооружение из двух 356 мм ТА и шести 47-мм пушек. В состав Северной эскадры "Хай Хуа", "Хай Лун", "Хай Ну" и "Хай Цзин" вошли уже с двухтрубным 456-мм аппаратом, одной 75/50-мм и тремя 37-мм автоматическими пушками. Скорость при этом упала с 33,6 до 31,2 узлов — зато две торпеды "45/99" имели в сумме сто сорок килограммов мелинита, весной 1900 года замененного ТНТ. Чего было более чем достаточно — с гарантией хватало любому, даже самому новейшему броненосцу.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
1.
Кроме того, в самом Харбине и вокруг него расселялись вышедшие в отставку ефрейторы и унтер-офицеры. Впрочем, новосозданное Сунгарийское Казачье Войско не брезговало и рядовыми — и даже не свежеотставленными, а стариками, уволившимися из армии пять — шесть, а то и десять лет назад, успевшими уже обзавестись семьей и детьми... В Манчжурию таких заманивали землей, казачьими и налоговыми льготами (с 1897 года синонимами это не являлось — нововведенный вместо старой подушной подати подоходный налог должны были платить все подданные Империи), щедрыми подъемными и беспроцентными долгосрочными кредитами "на обзаведение" — в результате менее чем за полтора года сунгарийских казаков насчитывалось уже почти десять тысяч штыков при аж сорока шести орудиях!
Правда, орудия эти были всего лишь древними 2,5-дм пушками Барановского: извлеченные из арсеналов по всей Империи четыре десятка горных и полдюжины конных пушек образца 1877 года были специально свезены сюда, на отдаленнейшую окраину. Исключительно потому, что сюда же свозились и 2,5-дюймовые морские десантные пушки, использующие тот же самый унитарный патрон и распределяемые по китайским "охранным" частям из расчета по штуке на батальон. Патронное заряжание, кстати, было единственным плюсом этого антиквариата — все остальные артсистемы "образца 1877 года" заряжание имели картузное, а скорострельность — в разы меньшую!
Это было лучшим из возможного — поскольку 76-мм горные пушки и 107-мм горные гаубицы нового образца пока что не вышли даже на полевые испытания. Даже с дивизионными калибрами — и то дело лучше обстояло! По трехдюймовке и у Елки, и у Арткомитета было вполне достаточно наработок, чтобы первые 76/30-мм дивизионные пушки образца 1897 года уже пошли в войска. Со 122/14-мм дивизионной гаубицей дело обстояло чуть посложнее, но по этому калибру оказались солидные наработки у Круппа, а что касается 152/11,5-мм дивизионной мортиры, так её данные Елка передала деятелям АК на блюдечке с голубой каемочкой, попросту передрав все у немецкого тяжелого пехотного орудия sJG-33. Воистину поразительно, что могут сотворить несколько талантливых инженеров, имея два рисунка, две странички текста, табличку тактико-технических характеристик и суровую ответственность за провал!
Но вот с орудиями полкового звена, которые, по идее, должны были стать самыми распространенными, получился изрядных размеров затык. "Укороченная дивизионка" и в тех же массогабаритах 107-мм гаубица должны были стать базой для широкого круга унифицированных по боеприпасу систем — горные, конные и морские десантные орудия, казематные и башенные установки. Именно такая многозадачность вкупе с отсутствием "контрольного решения" (то есть решение-то было, но оно не подходило по условиям задачи, требовавшей именно дуплекс), похоже, и не пошла на пользу конструкции: проекты пушек и гаубиц полкового звена стояли, как вкопанные. Единственным орудием этого уровня, доведенным до серийного производства, были 120-мм полковые минометы.
2.
Вообще год 1898 от Рождества Христова прошел под знаком военных реформ.
Для начала, была полностью изменена система резервных войск — 27 существовавших до того резервных бригад в 4, 6 или 8 батальонов были обращены на формирование обычных пехотных дивизий. За счет этого были сформированы пехотные полки с N165 (пехотный Луцкий полк, сформирован в 1811 году как Житомирский внутренний губернский полубатальон) до N204 (пехотный Сальянский полк, сформирован в 1805 году из солдатской команды Каспийской морской флотилии и чинов четырех морских полков как Каспийский морской батальон), а также два гренадерских: 17-й Аварский (сформирован слиянием 255-го Аварского резервного батальона, Царевского резервного батальона и 226-го пехотного резервного Бобруйского полка) и 18-й Карсский (сформирован из 254-го Темирханшуринского резервного батальона, 227-го пехотного резервного Балашовского полка и 228-го пехотного резервного Хвалынского полка).
Одновременно с этим восемнадцатилетний запас был увеличен на два года, до сорока пяти лет, и разделен на три разряда: в первом и втором по шесть лет и в третьем восемь. До того мобилизованные войска должны были комплектоваться без разбора, и 25-летними запасными, только что покинувшими службу, и 43-летними "бородачами". При этом была выделена особая категория 1-го и 2-го разряда, названная "реестровым резервом". "Реест-ровые" были приписаны к регулярным полкам, каковые и должны были пополнять до полного штата, и к сформированным в каждой дивизии номерным резервным полкам. За обязанность ежегодно проходить трехнедельные зимние сборы, где отрабатывались взводные, ротные и батальонные задачи, и ещё двадцать один день в год (но уже в разбивку, по два — три дня в месяц) проводить на стрельбище губернского учебного центра они получали денежную, вещевую и продовольственную дачу и льготу по налогам. На особом учете — так называемый "специальный резерв" — находились унтер-офицеры, имевшие "на гражданке" профессию или заработок, связанные с обучением или руководством. Такие были ценными кадрами для запасных частей и школ прапорщиков соответственно.
Теперь пехотная дивизия мирного времени состояла из трех полков по три батальона и учебной роте в каждом, ещё один кадрированный батальон числился резервным полком. По мобилизации "реестровые 1-го резерва" пополняли части дивизии до штата военного времени, а из "реестровых 2-го резерва", прошедших короткую переподготовку в развернутых на базе учебных рот запасных батальонах, создавались милиционные полки в 4 батальона, попарно сводившиеся в резервные бригады. Сами же запасные батальоны, сведенные в запасный же полк дивизии, оставались готовить пополнение из резервистов, ни в каких реестрах не числившихся, и рекрутов новых призывов. Здесь же восстанавливались выписанные из госпиталей (отныне, кстати, раненные должны были возвращаться только в свои полки), а созданные при полку учебные курсы готовили унтер-офицеров и специалистов пехотного оружия поддержки: пулеметчиков, артиллеристов для расчетов батальонных гаубиц, минометчиков, минеров и снайперов.
Всё это (начиная с полковых значков, через назначение каждому полку своего собственного округа комплектования и заканчивая возвращением раненных и окончивших офицерские курсы только в свой собственный полк) позволяло — в идеале — достичь совершенно поразительных результатов в деле воспитания в солдатах и офицерах командного духа, чувства товарищества и взаимовыручки. "Полк — это семья". Что, в свою очередь, должно было привести к повышению общего морального настроя войск.
Резервные, Запасные и Милиционные полки имели номера своих дивизий. Например, 4-я Гвардейская пехотная дивизия: Лейб-гвардии Кексгольмский, Санкт-Петербургский, Волынский и 4-й Резервный пехотные полки, Л-гв. 4-й Запасный полк. Дивизионные части — Л-гв. 4-й инженерно-саперный батальон, 4-й артиллерийский полк (два дивизиона по 4 батареи в каждом), 2-й дивизион Л-гв. "Серебряного" кавалерийского полка (три эскадрона и полубатарея Лейб-гвардии конной артиллерии — 2 пушки, два полковых миномета). По мобилизации формируется Лейб-гвардии 4-й Милиционный полк, сводящийся с Л-гв. 3-м Милиционным полком во 2-ю Гвардейскую Резервную Бригаду.
Несмотря на эту реформу, сократившую количество батальонов в дивизии с 16 до 12, количество пулеметов было, наоборот, увеличено — до 24 штук. Впрочем, по меркам императрицы, эта прибавка была совершенно ничтожной — её план предусматривал, что только станковых пулеметов каждая пехотная дивизия будет иметь 130 штук. То есть в пять с половиной раз больше! А ещё — семьдесят два 50-мм миномета и сто девяносто шесть орудий и минометов калибра 76 мм и более. Но — не все сразу.
Также в состав армейской пехотной дивизии был включен один кавалерийский эскадрон (в гвардии и гренадерах — трехэскадронный дивизион со средствами усиления), артиллерийский полк в два дивизиона (по штату — дивизион 76/30-мм пушек, три батареи 122/14-мм гаубиц и батарея 152/11,5-мм мортир, всего 64 орудия), инженерно-саперная рота (в гвардии и гренадерах — батальон), обозный батальон и полевой госпиталь.
3.
Одновременно с реформой запаса произведена и реформа призыва. Были упразднены все и всяческие "потомственные" льготы — отныне дворянским, поповским и потомственным почетно-гражданским недорослям лбы брили точно так же, как и обычным крестьянским и купеческим детям. Сохранились только "личные" льготы — по здоровью, единственному сыну, студенту ВУЗа и т.д.
Это было явное и совершенно открытое посягательство на пресловутые "Вольности дворянские" — но век, по счастью, стоял уже не "золотой Екатерины", и от влияния "русской шляхты" на государство и его аппарат осталась одна только видимость. Интеллигенция, составлявшая верную опору дворянства, его аппарат PR, позволяющий прогнившему насквозь сословию влиять на неокрепшие молодые умы, настраивая их на исключительно прозападный лад, имела с этой точки зрения один крупный недостаток: как правило, она сама верила в то, чему учила других!
Введение всеобщего призыва ИнформБюро подало как именно "шаг на Запад" — идеалы "Свободы, Равенства, Братства" дли образованщины значили многое. Действительно — во французской, например, армии служат все. А те, кто по какой-либо причине не служил, не имеют права занимать государственные должности! И в этом Россия зашла даже дальше Франции — согласно новому закону, право "избирать и быть избранным" с 31 января 1899 года будут иметь только лица, отслужившие в рядах Имперских Вооруженных Сил либо приравненных к ним структурах, либо добровольно прошедшие курс подготовки на военной кафедре высшего учебного заведения.
4.
Всех бывших "льготников" забрали в осенний призыв 1898 года, совершенно рекордный как по количеству — обычная норма около 300 тысяч человек была перекрыта почти в четыре раза: ещё бы, загребли-то целых девять возрастов! — так и по качеству. Конечно, самые сливки и элита успели сбежать, но и оставшихся вполне хватило для того, чтобы общественное недовольство перехлестнуло за все и всякие рамки. В Москве и Питере студенческие волнения закончились тем, что бойцам Московского полка ВВ пришлось — впервые!!! — применять не только табельные палки, но и ружья "Аргумент". Причем не только с нелетальными боеприпасами — поскольку у многих студентов оказалось при себе оружие. Как позже установило следствие, столь масштабное и вооруженное выступление было вызвано упорными слухами о том, что студенческим льготам также суждено быть отмененными. Естественно, молодежь отреагировала так, как и положено реагировать молодым людям с горячей кровью.
Именно для того, чтобы студенты охлаждали кровь не в боях с полицией, а в... ну, других обстоятельствах, в январе 1899 года появился императорский указ об уравнении полов в правах на образование и совместном обучении мужчин и женщин в высших учебных заведениях. "Пусть лучше занимаются любовью, чем террором", — так, по слухам, ответил Николай II на опасения министра народного просвещения о том, что это будет "сплошной разврат!!!".
Тем же указом женщин допустили и на военные кафедры тех самых высших учебных заведений — хотя и не на основной курс. Студенты по окончании кафедры получали погоны прапорщиков запаса, а студентки — удостоверение квалифицированной сестры милосердия, навык обращения со снайперской винтовкой и право избирать и быть избранной. Выглядело это всего лишь как ещё один шаг навстречу "либералам" и "прогрессивной общественности". Которые, впрочем, столь радикальных реформ не оценили. Для них эти шаги были уж слишком размашисты.
Большинство "сверхплановых" рекрутов были направлены на спешно создаваемые курсы по освоению "технических" специальностей. Армия и флот — особенно флот! — получали новейшую, требующую высокого уровня обслуживания технику во все возрастающих количествах. Для её обслуживания требовались если не высококвалифицированные — где ж на такую прорву высококвалифицированных-то напасешься? — то хотя бы образованные люди.
5.
Такой мощный призыв в сочетании с кадрированием 4-х батальонов пехотных полков позволил не только успешно завершить переформирование войск, но и довести большую часть армейских подразделений до полной штатной численности. В частях "нового строя" (Гвардии, гренадерских дивизиях, 1-й — 3-й Финляндских, 1-й — 3-й Кавказских и 1-й — 3-й Сибирских стрелковых бригадах) это означало батальон в три роты по три взвода (47 человек и три РП во взводе). В частях, на которых ручных пулеметов не хватало — то есть в остальных стрелковых бригадах и всех пехотных дивизиях — рота по-прежнему состояла из четырех взводов по 62 человека, и таких рот в батальоне было четыре.
В связи с тем, что появление такого технически сложного и тактически значимого оружия, каким являлся ручной пулемет, вызывало у командиров естественное желание доверить его наиболее опытным и ответственным бойцам, пришлось также ввести новое звание "младшего подофицерского состава" и сдвинуть всю лесенку на одну ступень.
Ранее звание ефрейтора, в 1895-м переименованное в "старшего рядового", служило средством отличить старослужащего от свежего призывника, младший урядник командовал отделением, урядник помогал командующему взводом "зеленому" подпоручику, а старшина (в кавалерии и казачьих войсках — вахмистр) являлся помощником командира роты в общении того с нижними чинами. "Ведь любому офицеру нужен кто-то, чтобы вовремя дать пинка описавшемуся от страха новобранцу".
Теперь же из лесенки решительно выбивался пулеметчик в погонах младшего урядника. Урядник стал командиром отделения, старшина — помощником командира взвода, для помощи же командиру роты было придумано звание "ротного старшины" ("старшего вахмистра", "старшины 1-й статьи" во флоте, морской пехоте и крепостной пехоте флота). Но добавление это производилось только в тех частях, которые ручные пулеметы получали — там, где их не было, служебная лестница оставалась прежней.
6.
Результатом реформы стало появление двадцати семи новых дивизий (с 42-й по 68-ю) — для части из них даже не хватило корпусных частей и управлений. И если развертывание 2-го корпуса Лейб-Гвардии и превращение одного гренадерского корпуса в три особых проблем не вызвало, то одномоментное создание чуть ли не пятнадцати новых армейских корпусов...
По новому штату армейский, гренадерский или гвардейский корпус состоял из двух пехотных дивизий, артиллерийского полка в два дивизиона по четыре батареи, всего 64 корпусных орудия, инженерно-саперного батальона (в гвардии и гренадерских корпусах — полка) с двумя инженерно-саперными и одной понтонно-мостовой ротами (в полках — такое же соотношение, но батальонов), корпусного батальона связи, полевого корпусного госпиталя и частей продовольственного и боевого обеспечения. Армейским корпусам был придан кавалерийский полк, в мирное время посменно отправляющий свои эскадроны в дивизии для отработки навыков дивизионной конницы, по мобилизации дивизии получали казачьи сотни. Гвардия и гренадеры получили на каждый корпус по кавалерийской бригаде в два полка со средствами усиления, и дивизионная конница у них была постоянной, а не приданной.
Всего в результате военных реформ 1897 — 1900 годов сухопутные войска Российской Империи должны были получить два Гвардейских пехотных и три Гренадерских корпуса, и тридцать четыре армейских корпуса. Получили же — все пять элитных, но только двадцать восемь армейских, а ещё двенадцать дивизий "линейной пехоты" решили пока использовать "россыпью". Поскольку для формирования корпусных частей в наличии не имелось ни техники, ни личного состава.
Стрелковые корпуса, состоящие из трех стрелковых бригад в четыре полка по два батальона, кавалерийской бригады, артиллерийского полка, инженерно-саперного батальона и частей обеспечения, были сформированы в Финляндии (ФЛЕСК, Финский Лыжно-Егерский Стрелковый Корпус), на Кавказе (Кавказский Горно-Егерский Стрелковый), в Туркестане (1-й и 2-й Туркестанские) и Сибири (1-й, 2-й, 3-й и 4-й Сибирские). По мобилизации каждый стрелковый корпус, уходящий на фронт, оставлял после себя ещё один, почти точно такой же, только сформированный из "реестровых" и резервистов и имеющий в бригаде не четыре полка по два батальона, а два полка по четыре батальона — что было связано с жесткой недостачей командных кадров полкового и бригадного звена.
7.
В 1882 году российская кавалерия подверглась так называемой "драгунской реформе", автором которой был генерал Сухотин. Под вывеской необходимого преобразования всей русской конницы на драгунский лад был проведен полный её разгром. У всех армейских кавалерийских частей были отняты собственные имена, мундиры и традиции — что вызвало не одно только падение боевого духа. В Киевском гусарском полку, например, все офицеры подали в отставку, когда их полк, существовавший двести с лишним лет (он вел происхождение от сформированного в 1668 году 1-го компанейского Киевского казачьего полка), был переименован в "драгунский N27".
"Вверенная мне часть из блестящего гусарского полка стала армейским драгунским номера 6-го полком, с традициями которого можно было познакомиться только в архивах, а не по форме одежды и гордому виду людей, её носящих" — с горечью писал в 1884 году командир лейб-гусарского Павлоградского полка.
Однако численный состав кавалерии в 80-х — 90-х годах был увеличен в полтора с лишним раза: все полки переведены из 4-эскадронного в 6-эскадронный штаты, сформированы 3-я Гвардейская, 15-я армейская и 2-я Сводно-Казачья дивизии.
Первыми же реформами молодого государя всем полкам были возвращены старые имена и пошиты новые блестящие мундиры, живо напоминавшие победы русского оружия в Отечественной Войне 1812 года. Однако на обучении частей "возвращение кавалерийского духа" отразилось слабо — львиную долю по-прежнему отнимали маневры в пешем строю и стрельба, вдобавок, ввели ещё и полевую фортификацию. "Уланы и гусары роют траншеи "полного профиля"! Что может быть смешнее и печальнее этого!"
Стандартным кавалерийским маневром, тщательно отрабатывавшимся на всех учениях, был долгий и быстрый переход — полк, прошедший две сотни верст в четверо суток, уже никого не удивлял — с последующим занятием обороны и строительством полевой фортификации. Завершала учения обыкновенно атака на построенный кавалеристами опорный пункт превосходящих сил вражеской пехоты, нередко — при поддержке полевой артиллерии. Впрочем, случалось и наоборот — если конница, подойдя к назначенному пункту, обнаруживала его занятым и укрепленным вражеской пехотой. Тогда уже кавалеристам приходилось атаковать вражеские траншеи.
В связи со всем этим радикально изменились требования к конскому составу — если ранее армейские полки требовали коней рослых, высококровных или полукровных, способных развить на коротких расстояниях высокую скорость, способствующую массивному удару холодным оружием (такую атаку называли "шоком", и, в общем, вполне заслуженно — до появления казнозарядных винтовок её могла держать только пехота, обученная самым наилучшим образом), то сейчас на первый план выходила лошадь выносливая и нетребовательная, способная при необходимости обойтись подножным кормом и двигаться без остановки по 6 — 7 часов, проходя в сутки по 50 — 60 верст. Словом, обычная в донских степях порода, с давних пор использовавшаяся казаками.
Это "оказачивание" регулярной и особенно гвардейской кавалерии подвергалось массированной критике со стороны военных теоретиков — но у строевых командиров попросту не было выбора. Прошедшие летом 1899 года под Киевом Большие Маневры, когда в 1-й Гвардейской КД, не выдержав тяжелого пятисуточного трехсотверстного перехода, пали несколько сотен лошадей, окончательно поставили точку в этом споре.
Как до, так и после реформы эскадрон состоял из четырех взводов по два отделения в каждом. Добавились группа тяжелого оружия — два пулемета на скоростных пулеметных повозках, названных "тачанками", и два 82-мм миномета и ручные пулеметы в каждом отделении. Полк в шесть эскадронов и полудивизион конной артиллерии в две батареи: артиллерийская из трех пушечных и одного гаубичного взводов и минометная из восьми 120-мм минометов — за исключением 2-го конно-егерского Нижегородского и 4-го конно-егерского Северского, объединенных во входящую в состав КГЕСК Кавказскую горно-кавалерийскую бригаду, которые получили по восемь 107-мм горно-вьючных минометов. Имелось три Гвардейских и пятнадцать армейских кавалерийских дивизий, семь казачьих дивизий были расформированы на корпусные кавалерийские полки.
В общем-то, ничего особенного, если не считать большого количества тяжелого вооружения. Но российская кавалерия первой в Европе перешла на совершенно новый уровень организации. Из отдельных кавалерийских дивизий были сформированы кавалерийские корпуса! А кавкорпус — это уже не просто три дивизии, собранные вместе.
Точно так же, как в Германии, у Гудериана, танковая и панцергренадерская дивизии, собранные в танковый корпус, перестали быть суммой слагаемых, а превратились в совершенно новое КАЧЕСТВО.
Это качество включало три кавалерийских дивизии в четыре полка, стрелковую бригаду, три полка которой были на постоянной основе приданы дивизиям, а четвертый находился в корпусном подчинении, конно-пионерский саперный полк и артиллерийский полк — 64 орудия дивизионных калибров. Сформировано шесть корпусов — Гвардейский и 1-й — 5-й Армейские.
8.
С 1895 года русская артиллерия делилась на батальонную, полковую, дивизионную, корпусную и ТАОН — тяжелую артиллерию особого назначения.
Батальонная артиллерия состояла из 50-мм ротных и 82-мм батальонных минометов, 76/12-мм батальонных гаубиц и 37-мм пушек. Последние вызывали больше всего споров: бронетехника, как колесная, так и гусеничная, должна была появиться ещё о-очень нескоро, а в её отсутствие 37-мм пушки, имеющие слишком слабые фугасные и осколочные снаряды, были явно лишними. Компенсировать этот недостаток могли только высокоскорострельные (читай — автоматические) орудия — но 37-мм автоматы для батальонной артиллерии были бы слишком дороги, а револьверные 37-мм орудия Гочкис оказались тяжеловаты и не давали нужного эффекта. Так что пока только батальоны гвардейской стрелковой бригады, вошедшей в состав Гвардейского Кавалерийского Корпуса, получили по два 37-мм "Максима" — в экспериментальном порядке.
Роты "нового штата" состояли из трех пехотных взводов и взвода тяжелого оружия — два станковых пулемета "легкого" типа, два 50-мм миномета. Батальоны "нового штата" — три пехотных роты и рота тяжелого оружия — две 76-мм батальонных гаубицы, два 82-мм миномета, четыре станковых пулемета "тяжелого" типа. Батальоны "старого штата" получили к четырем пехотным ротам роту тяжелого оружия: две гаубицы, два 82-мм и четыре 50-мм миномета, два "тяжелых" станковых пулемета. Кавалерийские эскадроны штатно должны были иметь два станковых пулемета тяжелого типа и два 82-мм миномета.
Полковая артиллерия должна была являть собой основную часть артиллерийского вооружения российских пехотных дивизий — поскольку сочетала высокую огневую мощь и быструю реакцию. К сожалению, задержка с разработкой вызвала непозволительное отставание в этой области.
На вооружении состояли 76/16,5-мм полковая пушка образца 1898 года, стреляющая всеми снарядами, входящими в боекомплект трехдюймовки, и даже использующая ту же гильзу — только укороченную, чтобы патрон от дивизионки нельзя было запихнуть в камору полковушки. Поскольку ствол 76/16,5-мм орудия был слишком тяжелым для обычного конского вьюка, то его пришлось сделать разборным — для полковой и конной артиллерии стволы изготовлялись неразборными. Также на равнинах не требовались разборный лафет и большие углы возвышения — что способствовало общему облечению системы. Для конной артиллерии, где вся прислуга передвигалась верхом, был создан лафет без сидений для прислуги, его разборный вариант стал лафетом "конно-горной полковой пушки", поступавшей на вооружение артиллерийских подразделений горно-кавалерийских частей, а также "морской десантной пушки" — по два или четыре таких орудия имелось на каждом броненосце, броненосном и бронепалубном крейсере и канонерской лодке. Использовались 76/16,5-мм МДП для непосредственной поддержки создаваемых из матросов данного корабля морских десантных отрядов, а также состояли на вооружении сформированных в 1898 году подразделений морской пехоты.
107/12-мм гаубица образца 1899 года была полностью унифицирована по лафету со всеми образцами 76/16,5-мм пушки — такая система, когда на один и тот же лафет практически без всяких переделок можно устанавливать стволы двух разных калибров, именуется обычно "дуплексом" (система под три ствола — обычно это пушка, гаубица и мортира — именуется "триплекс"). В России были созданы полковые, конные, горные, конно-горные и десантные дуплексы, тумбовый лафет для корабельной установки МДП использовался как база для создания 76-мм пушечной и 107-мм гаубичной казематных артиллерийских установок Главного Инженерного Управления (в ведение этого управления входили все крепости и укрепленные районы Сухопутных Войск) — они устанавливались в казематах "пехотных" фортов и на мобилизованных речных судах. Для ГИУ также была создана 76-мм башенная артустановка со вдвое сокращенной длинной отката и спаренным "легким" пулеметом. Она ставилась на штурмовые бронеплощадки бронепоездов, мотоброневагоны, боевые корабли РВФ и пехотные форты "усиленного типа". Кроме пушек и гаубиц в систему полкового оружия входили 120-мм полковой и 107-мм горно-вьючный минометы.
В пехотных, гренадерских и гвардейских пехотных частях каждый полк штатно имеет артиллерийский полудивизион — восьмиорудийная батарея полковых пушек, полубатарея полковых гаубиц, полубатарея 120-мм минометов. В двухбатальонных полках (стрелки, крепостная и морская пехота, ВВ и пограничники) — одна батарея из двух пушечных, одного гаубичного и одного минометного взводов, в бригадах — артиллерийский дивизион из двух пушечных, гаубичной и минометной батарей (с обратным соотношение пушек и гаубиц в крепостной пехоте). Кавалерийская бригада, встроенная в штаты гвардейских, гренадерских и стрелковых корпусов, имеет в своем штате батарею пушек и батарею гаубиц, любая кавалерийская дивизия — три пушечных и одну гаубичную батареи.
К сожалению, полностью штат удалось воплотить только в гвардейских, гренадерских, крепостных и стрелковых частях — и то с диким напрягом. Ни один из армейских пехотных полков новых артиллерийских орудий не получил: в лучшем случае полковая батарея имела шесть 87/24-мм "легких" и две 107/19,7-мм "батарейных" пушки "тип 77"!
Дивизионная артиллерия состояла из 76/30-мм пушек, 122/14-мм гаубиц и 152/11,5-мм мортир, каждая пехотная дивизия, стрелковый и кавалерийский корпуса получили артиллерийский полк — дивизион пушек, три батареи гаубиц, одна батарея мортир.
Корпусная артиллерия оставалась пока по большей части на бумаге — предполагалось включить в неё 107-мм пушку, 152-мм гаубицу и 203-мм мортиру, спроектированные по последнему слову техники — с откатом по оси ствола, откатником, накатником и, обязательно, гильзового заряжания. Ни одна из этих систем пока не ушла дальше полигонных испытаний, всякий раз выявлявших в них массу недоработок. Так что, пока суд да дело, гвардию, гренадерские и стрелковые корпуса укомплектовали изъятыми из расформированных осадных парков 107/35-мм пушками обр.1877 года ("42-линейная"), 152/21-мм гаубицами обр.1877 года ("6-дм пушка в 120 пудов") и 203/7-мм мортирами обр.1877 года ("8-дм легкая мортира") — каждый корпусной артполк получил 32 пушки, двадцать четыре гаубицы и восемь мортир. Все эти системы были фактически полустационарными (требовали для стрельбы строительства специального основания) и для маневренной войны годились слабо, однако же... Одних только 107/35-мм пушек в Империи имелось семь с половиной сотен штук, а 152/21-мм гаубиц — более тысячи! Выбрасывать такое количество вполне боеспособных артсистем было бы попросту расточительно — поэтому решено было параллельно с созданием новых артсистем усовершенствовать хотя бы эти две старые: дуплекс из 107-мм пушки и 152-мм гаубицы на едином лафете обещал существенную экономию средств и довольно приличные боевые качества.
Для тяжелой артиллерии особого назначения были заказаны три полевых и один полустационарный триплекс. В "малый" триплекс ТАОН должны были входить 122-мм пушка, 178-мм гаубица и 229-мм мортира. "Стандартный" триплекс, по мысли Императрицы, включал 152-мм пушку, 203-мм гаубицу и 280-мм мортиру. "Большой" триплекс состоял из 178-мм пушки, 229-мм гаубицы и 305-мм мортиры. Все эти системы должны были разбираться на лафетную и ствольную повозки и спокойно буксироваться тяжелыми тракторами (заказаны АО "Фрезе-Яковлев" и "Лесснер-Луцкой" на конкурсной основе), а "малый" и "стандартный" триплексы также, на случай острой необходимости, должны были иметь возможность буксировки в неразборном состоянии. Полустационарная система, требующая предварительного строительства (сборки) основания, должна была состоять из 203-мм пушки, 305-мм гаубицы и 380-мм мортиры. Меньше всего проблем возникло с пушками — за основу взяли 120-мм, 152-мм и 203-мм морские орудия, прикинули, что и как переделать для использования на суше... Не то, чтобы проще пареной репы, но здесь имелся хоть бы какой-то задел. Гаубицы и мортиры (кроме полустационарных) породили гораздо больше проблем — одна задача стрельбы с колес и требование возможности неразборной буксировки чего стоили! Но, в любом случае, ни одна система не ушла пока дальше чертежного стола, в лучшем случае заводских полигонных испытаний — за исключением 120/45-мм морской пушки Канэ, установленной на высокий осадный лафет обр.1878 года. Но эта система, неплохо стрелявшая на Главном Артиллерийском Полигоне, годилась только в качестве временной меры — и в качестве таковой она уже устарела.
9.
Из прочих родов сухопутных войск следует вспомнить саперные и железнодорожные, которых к концу царствования Александра III насчитывалось 21 и 5 батальонов соответственно. В 1896 году саперные войска были переименованы в инженерно-саперные и из них были выделены войска связи и воздухоплавательные войска.
Развертывание двух гвардейских и трех гренадерских корпусов потребовало переформировать пять саперных батальонов в трехбатальонные полки. Одновременно началось формирование двадцати новых батальонов: для создающихся армейских и стрелковых корпусов и перестраиваемых крепостей 1-й Западной Линии и возводимых за Вислой укреплений "Стратегического Предполья". А для кавкорпусов пришлось создавать вообще совершенно новые единицы, поскольку им потребовались саперы, способные передвигаться — со всем своим инвентарем! — со скоростью уходящей в глубокий рейд конницы. В дальнейших планах было формирование своего инженерно-саперного батальона для каждой пехотной дивизии и стрелковой бригады Российской Армии.
Войска связи были встроены во все этажи — начиная с полкового взвода связи и заканчивая отдельными полками связи РГК. Воздухоплавательные войска состояли из крепостных и железнодорожных воздухоплавательных рот, на вооружении каждой из которых состояло по одному — два привязных аэростата и аналогичному количеству газогенераторов, и полевых батальонов 5-ротного состава: по три аэростата на каждую из четырех воздухоплавательных рот и четыре мобильных газогенераторных установки в роте обслуживания. Крепостные роты состояли в штатах крепостей, железнодорожные входили в состав тяжелых ж/д артполков БО и железнодорожных батарей, а батальоны предполагалось придавать командующим армиями.
С тем же процессом укрепления западной границы связано развертывание и новых железнодорожных батальонов — они были необходимы для строительства и эксплуатации железных дорог Польского Балкона и "Засеки". Дороги обеспечивали повышенную маневренность войск, благодаря чему общее количество этих войск могло быть сокращено.
Сразу после того, как Морское Ведомство создало первые 8-дм железнодорожные батареи, аналогичные работы начали и железнодорожные батальоны Военного Ведомства — но поскольку все восьмидюймовки новых образцов были расписаны лет на пять вперед, то и железнодорожникам, и генералам ГАУ пришлось обратить внимание на старые береговые орудия, которые МорВед, заменяя, отправлял "по принадлежности".
Оно, конечно, восьмидюймовая пушка образца 1867 года (заменяемая 152/45-мм орудием Канэ) устарела как минимум на два поколения, и скорострельность у неё — выстрел в десять минут. Но! Этот "музейный экспонат" швыряет 80 килограммов чугуна или 90 килограммов стали на дистанцию в пять — семь километров. И таких экспонатов в российской береговой артиллерии состояло сто восемьдесят шесть штук! Ещё имелись 218 шестидюймовых пушек образца 1877 года, двести пятьдесят два 229/22-мм образца 1877 года и сто девять 280/20-мм орудий образца 1867 года. Итого — 765 единиц тяжелой артиллерии. Было совершенно очевидно, что даже если весь восточный берег Вислы и южный берег Нарева превратить в сплошной укрепленный район, то и в этом случае такое количество тяжелых орудий ИЗБЫТОЧНО. Поэтому часть орудий была законсервирована в арсеналах, а часть — установлена на железнодорожные транспортеры, став основой железнодорожных батарей, которые должны будут поддерживать дивизии "центральной завесы" — они, действуя на западном берегу Вислы, должны были поддерживать связь между Восточнопрусским и Австрийским (Северо-Западным и Юго-Западным) фронтами.
В каждый из трех полков, созданных в составе гарнизонов крепостей Вислинской линии, входили два железнодорожных батальона, две воздухоплавательных роты и артдивизион, всего — четыре железнодорожных батареи. Каждая состояла из тяжелого, штурмового и базового поездов и разведывательной бронедрезины с пулеметом. В 1899 году бронедрезина была заменена мотоброневагоном "Лесснер-Луцкой" с двумя 40-сильными дизелями и вооружением из спаренного с пулеметом 76/16,5-мм орудия специальной конструкции в броневой башне кругового вращения, 37-мм автомата в казематной установке впереди и двух пулеметов по бортам. Тяжелый поезд — два тяжелых орудия, два бронированных вагона с боезапасом, тщательно забронированных магистрального и маневрового паровозов, бронированного вагона с аэростатом и двух "штурмовых" бронеплощадок, вооруженных скорострельной артиллерией и пулеметами. Штурмовой поезд включал две штурмовых бронеплощадки и две бронеплощадки с башенными установками 122-мм дивизионных гаубиц и предназначался для непосредственного взаимодействия с пехотой. Базовый поезд включал жилые вагоны, кухню, мастерскую, газогенератор для аэростата и платформы со средствами восстановления разрушенного железнодорожного пути длиной 160 метров.
Созданные одновременно с этими тремя Л.-гв. Железнодорожный и Лейб-гренадерский Московский Железнодорожный полки ничего общего с ними не имели: они состояли из обычных железнодорожных батальонов и предназначались для строительства и эксплуатации использующихся для тылового обеспечения полевых узкоколеек.
Производство бронированных паровозов, штурмовых вагонов, гаубичных бронеплощадок, вагонов-погребов и бронедрезин на Ижорском заводе было поставлено на поток, так же, как и производство тяжелых транспортеров на РБВЗ. Завод "Лесснер" был завален заказами флота, поэтому здесь успели построить только одиннадцать МБВ.
4-й железнодорожный полк был сформирован осенью 1898 года в Сибирском Военном Округе для быстрыми темпами укрепляющегося Харбина — посему наречен "Заамурским". В состав полка вошли только две железнодорожных батареи, получивших снятые с броненосца 229/35-мм орудия Бринка. Зато количество штурмовых бронепоездов было удвоено, с четырех до восьми, и в штат каждого включен вагон с привязным аэростатом. "Бепо" 1-го и 2-го Заамурских ж/д батальонов охраняли КВЖД и Южно-Маньчжурскую ветку (от Харбина на Порт-Аликс и Порт-Артур), обеспечивали оборону Харбина и Порт-Аликс до окончания строительства крепостных верков и верность китайских властей — девятидюймовые жерла морских орудий производили на китайских генералов совершенно потрясающее впечатление.
Крепостные войска, в конце предыдущего царствования исчисленные в 9 полков разнородного состава (могли быть в два, три и четыре батальона), все приведены к единому двухбатальонному штату и частью развернуты в крепостные бригады (в Варшавской, Ивангородской и Новогеоргиевской крепостях) — четыре полка по два батальона и артдивизион. По мобилизации в каждом крепостном полку развертывался 3-й батальон, а бригада таким образом превращалась в дивизию.
10.
Отдельные корпуса в составе МВД также были пополнены.
ОКПС получил шесть Заамурских пехотных и пять Заамурских конных полков пограничной стражи, формирование которых началось летом 1898 года. Кроме того, в подчинение пограничников были переданы две дюжины переоборудованных из закупленных за границей рыболовецких траулеров и китобоев пограничных сторожевых крейсеров — они должны были, базируясь на Сахалин и Камчатку, охранять русские воды Охотского моря.
В том же году в Виленском, Варшавском, Финляндском и Кавказском военных округах созданы 1-я, 2-я и 3-я стрелковые и 1-я горно-егерская стрелковая бригады Внутренних Войск (два полка по два батальона, артиллерийских дивизион). В Средней Азии и на Кавказе сформированы "туземные" кавалерийские полки Внутренних Войск — в 4 эскадрона каждый. По одному полку было включено в состав каждой стрелковой бригады, а ещё четыре сведены в 1-ю и 2-ю кавалерийские бригады.
Все эти части предназначались для подавления беспорядков в "коренных" частях Российской Империи.
Против мятежей на окраинах формировались 4-я, 5-я и 6-я стрелковые, 2-я и 3-я Горно-егерские стрелковые и 3-я кавалерийская бригады — их кадры набирались по принципу "иностранного легиона", потому они получили название "бригады Иностранных Сил", сокращенно — ИнСи. С весны 1898 года действовали вербовочные конторы ИнСи ОКВВ в Париже, Антверпене, Брюсселе, Киле, Гамбурге, Неаполе, Риме, Берне, Лондоне, Глазго и Ливерпуле, а осенью вербовщики перебрались за океан: в США были открыты сразу пять представительств — в Бостоне, Нью-Йорке, Филадельфии, Чикаго и Сан-Франциско. Именно Америка дала наибольшее количество волонтеров — там как раз шла демобилизация после Испано-Американской войны за Кубу. Многие ветераны этой войны уже на второй — третий день мирной жизни стучались в ворота русских консульств. Подстегнутые этим, вербовщики ОКВВ развернули свои пункты на Кубе, Филиппинах и в Испании — и угодили в точку. Испанских, кубинских и филиппинских ветеранов войны 1898 года в русских бригадах Иностранных Сил оказалось почти столько же, сколько и американских.
Менее чем за два года к имевшимся четырем полкам добавились ещё двенадцать, а также шесть егерских и пятнадцать кавалерийских — всего 44 батальона и 60 эскадронов.
На вооружение подразделений внутренних войск поступало только устаревшее тяжелое вооружение — 2,5-дм горные пушки (по две на батальон), 3,4-дм легкие или конные пушки (две батареи на бригаду), 4,2-дм батарейные орудия (батарея на бригаду), а также установленные на колесные артиллерийские лафеты 37-мм револьверные пушки Гочкиса (батарея на бригаду). И хотя ручные пулеметы полагались только штурмовым ротам — по одной такой на бригаду — но "тройчатый" штат (батальон — 3 роты — 9 взводов — 27 отделений) имели все части Внутренних Войск, вне зависимости от наличия или отсутствия современной скорострельной артиллерии и автоматического оружия.
Фрунт (от "фронт") — строевая подготовка.
Прозвище бывшей в течение нескольких лет (1889 — 1894) официальной пассией цесаревича балерины Матильды Кшесинской в кругах Гвардии.
152/28-мм/клб, если точнее. Обозначает орудие калибра 152 мм с длиной ствола в 28 калибров.
Густав Канэ, главный инженер французского треста "Шнейдер-Крезо". В России состояли на вооружении созданные им 152/45-мм, 120/45-мм и 75/50-мм патронные ("скорострельные") орудия.
День Марии — 26 января по юлианскому календарю (старому стилю), 8 февраля по григорианскому (новому). В ночь с 26 на 27 января 1904 года вышедшие из английской военно-морской базы Вей-Хай-Вей японские миноносцы без объявления войны атаковали стоящие на рейде Порт-Артура корабли российской Тихоокеанской Эскадры.
Орудия с вращающимся блоком стволов и ручным приводом, изобретенные в 60-х годах XIX века американским инженером Гатлингом. В XX веке, оснащенные электроприводами, "гатлинги" стали стандартным вооружением ВВС и ПВО. В России на вооружении флота состояли 5-ствольные 37-мм и 47-мм револьверные пушки образцов 1880 (французские, заводов Гочкис) и 1886 и 1888 годов (Тульского завода 37-мм и 47-мм пушки соответственно). Имелись также 6-ствольные пехотные "картечницы" винтовочного калибра.
Кабельтов — 1/10 английской морской мили, 185,2 метра.
Линия — 1/10 дюйма, 2,54 мм. 3 линии — 7,62 мм, 5 линий — 12,7 мм.
Игра слов. Аббревиатура "SF" может расшифровываться как Science Fiction, "научная фантастика", и как Special Forces, "специальные силы".
"Кайрецу" — группа компаний, финансируемая одним банком, которому принадлежит основная часть акций. Банк имеет право назначать руководство, и высшие чины перемещаются из одной компании в другую.
Не так ли? (фр.)
Сокращение от "капитан второго ранга". Также: каперанг — "капитан первого ранга".
Статья 123-я книги 5-й "Свода Военных Положений" 1869 года в издании 1891 года.
Главное Управление Военно-Учебных Заведений (Военного Ведомства).
СУО — Система Управления Огнем.
В России калибр (диаметр канала ствола) измерялся, не включая глубину нарезов. За границей был более популярен метод измерения калибра, включая глубину нарезов или по диаметру пули. Поэтому один и тот же патрон в России именовался 4,2-линейным (линия — 1/10 дюйма — 2,54 мм), а за границей 44-м, т.е. в 0,44 дюйма.
Гран (от лат. granum — зерно, крупинка), мера веса, равная 0,06573 грамма. 240 гран — 15,7752 грамма.
Sledgehammer (англ.) — кувалда.
Возникновение фуражки обыкновенно связывается с фуражирами, которым было бы неудобно рыскать по амбарам и сеновалам в треуголке или кивере.
Если при назначении офицера на должность его чин был ниже чина, установленного для этой должности штатом (как в данном случае — начальником департамента по штату полагалось быть вице-адмиралу), то такого офицера именовали "исполняющим должность" до тех пор, пока он не получал "штатного" чина и утверждения в должности.
На вооружении полевой артиллерии состояли три орудия "образца 1877 года": 4,2-дюймовая батарейная пушка (107/19,7-мм) и 3,4-дюймовые легкая (87/24-мм) и конная (87/19,5-мм) пушки. Последняя состояла на вооружении только конной артиллерии. Также на вооружении имелись созданные по опыту войны 1877 — 1878 годов 2,5-дюймовая (63,5/16-мм) горная пушка и 6-дюймовая (152/8,36-мм) полевая мортира, обе — образца 1883 года. Согласно "Всеподданнейшему отчету по Военному ведомству" за 1894 год, по завершении комплектации резервных и запасных батарей (т.е. на 01.01.1896 года) в составе полевой, горной и резервной артиллерии запланировано иметь 4,2" пушек 940, 3,4" легких — 3696, 3,4" конных — 578, 6" мортир — 278, 2,5" горных — 134.
"Таранными" эти броненосцы назывались потому, что несли только одну башню главного калибра в носовой части корабля, и атаковали врага в строю фронта, в соответствии с "таранной" тактикой.
Сакраментальная фраза главкома ВВС Павла Рычагова, прозвучавшая в ответ на сталинский упрек в большой аварийности полетов — выпущенные из "училищ" с сокращенным до трех месяцев сроком обучения "летчики-истребители" с налетом в 30 — 40 часов сильно бились при освоении фигур высшего пилотажа.
"Молодая Школа".
Минный катер — до 15 тонн, возможна транспортировка на кораблях-носителях, как специальной постройки, так и обычных боевых (на шлюпбалках). Миноноска — от 25 до 100 тонн, одновальная двигательная установка. Миноносец — более 100 тонн, двухвальная ДУ.
Каплей — капитан-лейтенант. Также — каперанг, кавторанг: капитан 1-го ранга, капитан 2-го ранга.
"Эльсвикскими" называют обыкновенно быстроходные бронепалубные крейсера, вооруженные немногочисленными крупнокалиберными орудиями. В жертву скорости и очень мощному вооружению, явно превалирующему над защитой, на "эльсвиках" были принесены мореходность и дальность плавания. Впоследствии корабли, построенные в этой идеологии, назвали "хрупкой скорлупой, вооруженной здоровенными молотками".
Основателем класса был бронепалубный крейсер "Эсмеральда", построенный Уаттсом по заказу ВМФ Чили на верфи Армстронга в Эльсвике в 1884 году. Корабль получился настолько удачным, что на верфь обрушился девятый вал заказов.
"Ремонтирование" — приобретение и воспитание лошадей для кавалерии.
Артиллерийские бригады являлись ОТДЕЛЬНЫМИ частями и находились в подчинении командующего округом — тем не менее взаимодействовать они учились только со "своей" дивизией, той, которой должны были быть приданы в военное время.
Два солдата, поставленных в затылок один другому. 48 рядов — 96 нижних чинов (рядовых и ефрейторов).
Џ Переслегин С. "Комментарии к операциям августа 1914 года. Мировой кризис 1914 года: очерк стратегического планирования". Источник: Такман Барбара "Первый блицкриг. Август 1914" /Сост. С. Переслегин. — М.: ООО "Фирма "Издательство АСТ"; СПб.: Terra Fantastica, 1999. — 640 с. — (Военно-Историческая Библиотека). Приложение V. — Стр. 517.
Несомненно, в бульварной прессе появлялись статьи, требующие расширения германской колониальной империи. С похожими высказываниями выступали и функционеры Морской Лиги. Однако нет никаких оснований считать, что эти заявления имели какое-либо конкретное политическое содержание. Во всяком случае, ни в военной, ни в технической, ни в экономической политике Германской империи не прослеживается колониальной составляющей. Что же касается германской дипломатии, то ее, похоже, проблема передела колоний не интересовала вообще. В рейхстаге вялые дебаты по этому поводу закончились резолюцией социал-демократов, призывающих "колонизировать не острова, а Вислу".
Переслегин С. — цит.соч.
Предварительная цензура — допечатный просмотр. Карательная — право закрытия изданий.
"Журналами" именовались сборники постановлений.
"Революционная бритва" — жаргонное название гильотины.
Сравнительно малоизвестный эпизод Гражданской войны — эвакуация остатков армии Деникина из Новороссийска в Крым. Командующий полностью утратил управление армией, в результате поражение превратилось в катастрофу, эпическую по своим масштабам.
"Монтекристо" назывались ружья и пистолеты (однозарядные переломного типа) под патрон Flobert (4, 6 и 9 мм), который являлся по сути пулей с запрессованным в дно капсюлем.
165-й пехотный Ковельский полк — до 1891 года 40-й резервный. Входил в состав 11-й ПД.
17-й Джуранлийский Его Высочества Князя Черногорского Николая I гренадерский полк. Почетное наименование "Джуранлийский" даровано в честь подвигов 13-го Стрелкового батальона. Полк имеет два георгиевских знамени — "За Джуранли 19-го июля и двукратный переход через Балканы в 1877 году", унаследованное от 13-го батальона (с 1888 года полка) и "За двукратный переход через Балканы в 1877 году" 15-го батальона. 1-й и 2-й батальоны полка сохранили также присвоенные старому 13-му стрелковому батальону отличия — знаки на шапки "За отличие в 1854 году" и по серебряной трубе "За усмирение Трансильвании в 1849 году".
18-й Шипкинский Императора Александра III гренадерский полк. Знамена "За двукратный переход через Балканы в 1877 году" 14-го батальона и "За Шипку и двукратный переход через Балканы в 1877 году" 16-го батальона, от которого 2-й и 3-й батальоны унаследовали от 16-го полка также знаки на шапки "За отличия в 1854 и 1855 годах".
Всего 2,5" горных пушек Барановского образца 1877 года было изготовлено только 40 штук — поскольку на вооружении они пробыли меньше шести лет. Их заменили 2,5" горные пушки образца 1883 года, произведенные в количестве 178 единиц, чего хватило ровно на двадцать две батареи — ими укомплектовали дивизионы остальных одиннадцати пехотных дивизий Кавказского ВО.
Кейрецу — группа компаний, финансируемая одним банком, которому принадлежит основная часть акций. Банк имеет право назначать руководство, и высшие чины и специалисты перемещаются из одной компании в другую.
Театр Военных Действий.
Впоследствии (в 1897 — 1898 годах) "журналистские агентства" были распущены, а на их месте созданы представительства Российского Телеграфного Агентства (РТА), Агентства Печати "Новости" (АПН) и Национального Рекламного Синдиката (НРС).
Авизо — быстроходное посыльное судно.
Узел — мера скорости, английская морская миля в час. 20 узлов — 20 миль/час.
Меллер А.П., главный конструктор Обуховского завода. Модернизировал 37-мм автоматическую пушку Максима ("обр.1892/1896"), впоследствии создал ряд интереснейших полуавтоматических пушек калибра 76 — 152 мм, внедрил такие новшества, как дульный тормоз и свободная внутренняя труба.
Смертная казнь, согласно новой редакции уголовного кодекса Империи, теперь именовалась "высшей мерой социальной защиты" и применялась только к лицам, совершившим тяжкие и особо тяжкие преступления и не отдающим себе отчета в своих действиях по причине душевного расстройства или же политических убеждений — как таковые, они считались не способными к раскаянию, а следовательно — к исправлению.
Её Высочество Алиса, принцесса Гессен-Дармштадтская, окончила Геттинген по кафедре философии.
Федоров — Филатов — Токарев.
