Фанфик по Наруто: "Справедливость - это миф"

— Кушина, ты поправишься, ты обязательно поправишься! — слегка дрожащим голосом пролепетал Минато, сжимая в руке ладонь жены. Он любил ее, любил больше жизни, и просто не мог поверить, что она обречена на медленную и мучительную смерть.

— Конечно же поправлюсь, балбес! — куда увереннее рявкнула куноичи и одним рывком притянула мужа к себе. — Обещай мне, что позаботишься о наших детях, пока меня не будет!

— Разумеется, дорогая! Айко...

— Я все знаю про Айко! Удели больше внимания Наруто, мне кажется, что с ним что-то не так.

— Еще бы, этот раздолбай совсем не старается — учил огненный шар целую неделю!

— И что с того? Он все еще наш сын!

— Естественно, но ему нужно дать понять, что нужно приложить немного усилий, чтобы заслужить внимание родителей.

— Смотри не перестарайся... — тихо шепнула Кушина и задремала. Вошедший врач это заметил и выпроводил настырного муженька восвояси.

— Мы о ней позаботимся, Минато-сама, можете не беспокоиться! — Хокаге ушел домой, на душе у него скребли кошки.

Минато встретили его дети — радостная Айко и угрюмый, сосредоточенный Наруто, погруженный в свои мысли.

— Папа, привет! Как дела? — жизнерадостно поинтересовалась девочка. Хокаге улыбнулся при виде дочери — все тяжкие мысли тут же улетучились из его головы.

— Где мама? — тихо спросил Наруто, который и видеть не хотел своего отца. Все свое внимание, всю свою заботу он дарил этой проклятой Айко. Лишь мать любила их одинаково и не забывала о существовании сына при виде дочери. Минато тут же помрачнел и строго посмотрел на разочаровывающего его практически каждый день сына.

— Она уехала из Конохи. Ненадолго, но в ближайшее время ее не будет, — Хокаге не хотел говорить своим детям, что их мать серьезно больна, но Наруто уже давно это заметил и лишь тихо сказал:

— Понятно, — удрученный паренек, мрачнее тучи, медленным шагом отправился в свою комнату, понуро опустив голову. Джинчуурики громко хлопнул дверью и запер ее на засов, отгородившись от столь холодной и безразличной семьи.

Айко проводила его недоуменным взглядом, но отец тут же заслонил удаляющееся разочарование своей спиной, тепло улыбнувшись своему единственному лучику надежды, из которого он собирался разжечь настоящее неугасимое пламя.

— Хочешь, можем потренироваться вместе?

— Конечно же, папочка! — Айко кинулась отцу на шею — осознавать, что ты гордость собственных родителей, было приятно само по себе, что и говорить об удовольствии покорения самых разнообразных техник, которые обычно изучают куда более взрослые люди. К тому же, возможность быть подальше от своего вечно злого и недовольного братца лишней не была. Хокаге радостно улыбнулся и, посадив дочь на плечи, понес ее на обширный задний двор своего имения.

Минато был неглупым человеком и уже давно спланировал, обучение и карьеру любимой дочери — даже сейчас, она по силе не уступала среднему чунину. При должной подготовке, к возрасту приема в Академию она будет не слабее джонина. Врачи сказали, что каким-то уму непостижимым образом, девочка смогла не только удержать чакру лисы в себе, но и сумела приспособиться к ее использованию. С каждым годом, все больше и больше демонической чакры смешивалось с ее собственной, создавая уникальную, невиданную никем доселе золотую чакру. По прогнозам ирьенинов, к шестнадцати годам Айко полностью поглотит всю лисью чакру и ее собственный запас будет превышать объемы СЦЧ отца более, чем в пятьдесят раз. Что из нее можно вырастить годам к двадцати — одному Шинигами известно, но то, что она на семь голов вперед превзойдет своих родителей — не подлежало никакому сомнению. Возможно, она станет сильнейшим человеком в истории после Рикудо... Хокаге мечтательно закатил глаза и захлопнул калитку их личного полигона, после чего начал заниматься с любимой дочуркой.

В темном окне третьего этажа сверкала пара голубых глаз, из которых текли чистые, прозрачные как горный хрусталь слезинки. С тоской глядя вслед удаляющимся родственникам, Наруто не мог понять — почему, почему все достается именно ей? Почему каждый встречный-поперечный человек буквально тает от умиления при виде его сестры, но только взгляд его зацепится за маленького мальчишку, как натянутая маска доброго дядюшки или тетушки пропадает без следа, сменяясь жгучей ненавистью и гневным сопением. Наруто в такие моменты казалось, что не будь рядом отца, его разорвут на куски. Отец... Почему все свое время он тратит только на нее? Почему он каждый день тренируется с ней минимум по три часа, а на него даже смотреть не хочет? Почему даже он глядит на него, как на хищного зверя — с опаской и недоверием, с отсутствием малейшего намека на ласку и любовь? Мама... Мама была всем для Наруто, и каждый день без нее тянулся как целая вечность. Некому было утешить обиженного жизнью мальчишку. Некому было сказать ему, что все будет хорошо, и все у него получится. Некому было сказать, что его любят. Наруто отошел от окна, рухнул на кровать, уткнувшись лицом в подушку, и тихо заплакал, как и каждый день до этого.

Данзо, однако, перестарался со своими попытками захватить власть. Не найдя лучшего варианта для захвата власти, он предложил лидеру клана Учиха устроить гражданский переворот. Фугаку доложил об этом Хокаге, и тот отправил недальновидного интригана в самую охраняемую тюрьму Страны Огня, подальше от Конохи. Его место занял бывший Третий Хокаге, которому Намикадзе доверял как себе. Немало сил было потрачено на реабилитацию бойцов Корня, превращенных в животных, способных лишь выполнять приказы, но это того стоило. Корень под руководством Сарутоби превратился из ужасающего института по уничтожению человеческой личности во вполне себе достойное спецподразделение, ничем не уступающее зарубежным аналогам. Однако, Фугаку тоже был не пальцем деланный. Сдав Данзо с потрохами, он отвел от себя подозрения Минато. Учиха уже давненько планировали совершить переворот собственными силами, коих у них было немало. К тому же, Хьюги хоть и не собирались их поддерживать, поклялись им не препятствовать.

После первого неудачного покушения на Хокаге, тот сразу же начал подозревать, откуда дует ветер, и приставил к Фугаку шпионов из лучших людей бывшего Корня. Они обнаружили то, чего Минато так боялся — Учихи были готовы напасть в любой момент. Скрепя сердце, Хокаге, вместе со старейшинами, приказал лучшему и самому лояльному бойцу АНБУ перебить заговорщиков. По несчастному стечению обстоятельств, им оказался Итачи. Юноша с честью выполнил задание, после чего взял вину на себя и покинул Коноху, о чем власть имущие особы даже мечтать не могли. Единственным человеком, кого он не смог убить, был его младший брат. Саске не знал о готовящемся заговоре и во всем винил Итачи, потому его решили оставить в живых.

Глава 3

Каждый день превратился для джинчуурики в сущий кошмар. Отец ни в чем не отказывал любимой дочурке и не препятствовал ей подшучивать над братом. Поначалу, самому Наруто было плевать на ее потуги — он уже очень давно замкнулся в себе и практически не обращал внимания на то, что происходит вокруг, а уж такие мелочи, как вымазанная зубной пастой дверная ручка или же подложенные в домашние тапки куриные яйца, явно были неспособны вывести паренька из себя. Тогда тщеславная избалованная девчонка, силами любящего отца ставшая настоящей стервой, решила ужесточить свои розыгрыши. Когда невинная сестренка, проходя мимо паренька, вылила на него почти полную кружку дымящегося чая, Наруто не выдержал.

— Сволочь, ты что творишь, проклятая тварь?! — заорал во весь голос блондин, измученный годами одиночества в окружении, казалось бы, самых близких людей, которые по задумке создателя должны его любить и оберегать. В том, что сестренка сделала это специально, Наруто не сомневался — она уже целый месяц донимала его как только могла.

— Пап, он ругается! — обиженно всхлипнула девчонка, надув губки и заблестев слезинками в уголках глаз. Минато отвесил сыну такую затрещину, от которой тот рухнул со стула.

— Ай-я-я-у-у... — паренек взвыл раненным волком, прижимая ладонь к покрасневшей щеке. Мало ему было ошпаренной груди и коленей, так еще и отец руки распустил.

— Как ты разговариваешь с сестрой, поганец?

— Она специально облила меня! — провыл Наруто.

— Она сделала это не нарочно, а ты оскорбил ее!

— Да пошли вы к черту! — взвизгнул паренек и кинулся в свою комнату, за последние годы ставшую его единственным убежищем от веселой семейки. Минато тяжко вздохнул и пошел следом — дурь из детей нужно было выбивать. Хокаге постучал в дверь.

— Наруто, открой мне дверь, живо!

— Нет! Пошел вон! — раздался крик с той стороны.

— Открой дверь, или я выломаю ее к чертям! — Минато начал злиться. Незаметно подобравшаяся Айко выглянула из-за угла на лестничной площадке. Всхлипывающий Наруто впустил отца в свою комнату, тот отхлестал его ремнем по заднице, разглагольствуя о вреде сквернословия. Мальчишка вопил так, словно его заживо резали раскаленным ножом — рука у Хокаге была тяжелая. Девчонка злорадно хихикала — этот козел посмел оскорбить ее, и теперь поплатится за это. Через пару минут, Минато вышел из комнаты Наруто и закрыл дверь, после чего вновь спустился на кухню, где Айко как ни в чем не бывало сидела за столом.

— Доченька, ты ведь случайно сделала это?

— Конечно же, папочка! — девчушка состроила ангельскую мордашку и принялась убирать со стола. Минато на минуту задумался о том, что он сделал — ему показалось, что он поступил слишком строго с сыном, все же, стакан кипятка на почти голое тело — это очень больно. Однако, Хокаге успокоил себя мыслями о том, что он таким образом уделяет ему внимание и заботится о его воспитании. Наруто валялся в кровати, перемазанный в слезах и соплях. Он был просто уничтожен — физическая боль едва составляла десятую часть от тех страданий, которые испытывал паренек. Его избил собственный отец. Неужели причинять ему адскую боль допустимее, чем называть свою дражайшую сестренку так, как она того заслуживает? Это же бред, чертов бред... Почему отец обращается с ним, как с собакой? Неужели лишь потому, что он не может сносить стены огненными шарами? Мама говорит, что детей любят независимо от их успехов, просто так, потому что они дети — часть своих родителей, их наследие, их лучшее творение... Размышления Наруто привели его к логичному умозаключению, которое напрашивалось уже очень, очень давно — отец не любит его. Эта простая мысль вызвала бурю отчаяния в душе паренька, от которой тот заревел так, что стекло в окне его комнаты зазвенело.

Время шло. Оно было неумолимо, как голодная Девятихвостая. Детям Хокаге исполнилось восемь лет. Обоих зачислили в академию без лишних вопросов. Айко сразу же влилась в коллектив и стала местной 'королевой класса' с целой свитой подружек и толпой воздыхателей. Вокруг Наруто же почти мгновенно образовалась 'зона полного отчуждения'. Никто не сидел с ним не то, что за одной партой — все соседние парты и спереди, и сзади, и даже сбоку пустовали. Дети смотрели на паренька с открытой неприязнью — заботливые родители все уши прожужжали своим чадам россказнями о страшном демоне, скрывающемся под личиной сына Хокаге. Все друзья Айко поражались ее храбрости, ведь она жила с этим монстром в одном доме!

— Это еще что — я этого балбеса живо на место ставлю, когда он бурагозит! — похвасталась джинчуурики. Эта реплика сопровождалась удивленно-восхищенным вздохом всей женской половины класса и злобным, издевательским, убийственным хохотом всех парней. В первый же день, Наруто лишился всех шансов не то, что завести друзей, но и на нормальную учебу.

По дороге домой, Айко все время подшучивала над братом.

— Какой же ты неудачник, Наруто. В первый же день ты умудрился распугать всех ребят.

— Не твоими ли стараниями, гадина? — сквозь зубы прошипел Узумаки, для которого каждая секунда, проведенная рядом с сестрой, была хуже тысячелетия аду.

— А-а-а, держи свой острый язычок за зубами, ничтожество, или я покажу тебе, чему меня научил отец.

— Да заткни свою поганую пасть! — блондин не выдержал и врезал сестре в челюсть. Во всяком случае, он думал, что врезал — Айко без труда увернулась от неумелого удара и, вкачав в кулак прорву чакры, нанесла сокрушительный удар пареньку в солнечное сплетение. Неподготовленный, необученный мальчишка пролетел десять метров по воздуху и рухнул на землю, пропахав в ней длинную борозду. Вся такая миленькая и хорошенькая девочка пнула брата в голову и присела перед ним на корточки.

— Расскажешь отцу — я тебя прибью, — сказав это, Айко ушла домой, бросив пускающего пену изо рта паренька посреди пыльной улицы. Добрейшей души сограждане просто не могли упустить такую прекрасную возможность выместить гнев на зловредном Кьюби. Парочка мужиков, бывших навеселе, подняли парня за шиворот и начали его избивать. Проходящие мимо люди не только проигнорировали отчаянные крики о помощи, но и встали кольцом вокруг творящегося безобразия, во все глаза наблюдая за избиением беспомощного ребенка с искаженными злорадством лицами, подбадривая 'молодцов' громкими криками. Когда джинчуурики начал напоминать отбивную, и пьянчугам надоело его дубасить, они бросили паренька в грязь и пошли по своим делам. Народ разочарованно вздохнул, парочка особо недовольных подбежала и пнула несколько раз измочаленное тело, но, в конце-концов, даже они оставили его в покое.

Всхлипывающий, задыхающийся от рыданий джинчуурики с огромным трудом поднялся на ноги и, раскачиваясь, как пьяница, побрел домой, заливая пыльную дорогу рубиновыми капельками крови вперемешку со слезами, баюкая онемевшую левую руку на груди — похоже, она была перебита. Оба его глаза темнели сизыми фингалами, из сломанного носа текла тоненькая алая струйка. Пара зубов была выбита — даром, что молочные. Вся грудная клетка просто горела от боли — очевидно, далеко не одно ребро было сломано. Айко встретила брата воплем ужаса, даже презрение отступило на второй план.

— Кто это тебя так?

— Простые... крестьяне... Спасибо тебе... что бросила меня им на растерзание...

— Даттебайо, но я же не знала, что все так получится! — возмутилась джинчуурики. Минутная жалость к заморышу пропала без следа и сменилась холодным расчетом, — Тебе нужно в больницу.

— Да ладно?! Ты просто гений! — паренек сорвался на крик и пошел в комнату отца. Над кроватью, над половиной, где спала Кушина, была кнопка вызова врача — матери тяжело дался последний год в своем особняке.

Уже через пять минут в дом прибыли ирьенины с носилками. Айко все это время сидела на кухне и красила ногти, словно ничего и не случилось. Увидев, кто является пациентом, они едва не убрались восвояси, но долг все же перевесил личную неприязнь, и Наруто доставили в госпиталь. Врачи работали так, словно они делают блондину большое одолжение — через силу, кое-как и очень, очень медленно. Отец пришел ближе к вечеру, удостоверился, что сын в порядке и сел на его кровать.

— Наруто, ну как же ты так?

— Айко избила меня и бросила на улице, а прохожие добавили.