Книга 2 Если невеста Ведьма

— Что ты там творила, скажи на милость?! — зазвенел голос Тамары.

— Я просто хотела заживить царапину, и всё, — несчастно пролепетала Лиза, опуская свою светлую голову.

— Как можно быть настолько глупой, чтоб спутать заклинание заживления, с оживлением?!

— Я просто училась! Первый раз так всегда бывает, — проворчала, обижаясь, девушка.

— Я вынуждена буду говорить с Серафимой.

— Нет, нет! Пожалуйста! Бабуле совсем незачем расстраиваться! — встрепенулась Лиза. Ох, беда! Что же делать-то?

Тамара, ничуть не смягчаясь, продолжила:

— Дай мне свою книгу, — она протянула к девушке руку, ладонью вверх.

— Её нельзя никому давать! — надулась Лиза.

— Дай её сюда! — повторила помощница директора по слогам, и её глаза потемнели.

Лиза поджала губы, и с несчастным видом вложила в протянутую руку свои записи. Тамара бережно пролистала страницы, хоть и пребывая в ярости, но уважая чужой труд. Она отыскала страницу с неудавшимся заклинанием. На её лице застыло неподдельное удивление. Она повернулась к девушке и пальцем с аккуратным ногтем ткнула на один из знаков.

— Если добавить его к заклинанию оживления, то есть большая вероятность, что оно ослабится, и подействует как заживление. Если использовать его в заклинании, раны заживут почти мгновенно, — пояснила тихонько Лиза, заглядывая в собственные записи.

— Знак 'Гайн' ослабляет действие чужого заклинания, не позволяя врагу исцелить свои раны. В любом другом случае, он действует с одинаковой силой, и действие у него всегда — одно!

— Но!..

— Ты должна запомнить это раз и навсегда. Тебе запрещено читать и использовать эти знаки. Твоя неопытность могла стоить людям жизни, не говоря уже о том, что было бы, заметь это смертные!

— Та поняла я... — Лиза поёжилась под взглядом женщины.

— 'Катальма' — боевые знаки, древние, ими нельзя пользоваться просто так! Времена открытой охоты на ведьм давно окончены, — голос ведьмы дрогнул при последних словах, будто она и сама в это не верила, — по крайней мере, не ведётся открытых, безнаказанных действий. Эти знаки стали историей.

Лиза не нашлась что ответить, нервно теребя лямки портфеля.

— Откуда ты их узнала? — внезапно поинтересовалась Тамара.

Девушка встрепенулась, не ожидая такого вопроса. Пора смываться!

— Я... я их слышала, как-то... — замялась она.

Тамара только собралась расспросить её как следует, но двери кабинета открылись, и вошёл Виктор, с удивлением глядя на гостей.

Ведьма поджала губы. Можно подумать, он действительно удивлён. Он знал об их присутствии ещё на первом этаже.

— Здрасте... — совсем растерялась Лиза. Как-то всё внезапно осложнялось.

— Здравствуйте, — улыбнулся директор, расстёгивая пиджак безупречного костюма, — Тамара, чего шумишь?

— Некоторые студенты, — она сверкнула взглядом на девушку, — повадились разрисовывать крыльцо, дабы придать ему более 'живой' вид!

— М-м-м, это не очень хорошо, правда? — Виктор опустился в своё кресло, — но, Елизавета Николаевна больше не будет, верно?

Мужчина поглядел на бедняжку своим чёрным взглядом, и усмехнулся. При этом его смуглое лицо осветилось улыбкой.

Лиза, моментом вспыхивая, резво выскочила из кабинета. Тамара тут же повернулась к нему:

— Она оживила статую! Вы можете себе это представить?!

— Ещё как. Только одну? Помнится мне, кто-то оживил их всех, в своё время.

Теперь пришёл черёд Тамары вспыхнуть, как школьница. Смех Виктора разлился по кабинету.

* * *

Лиза сбежала по ступенькам, портфель болтался на одном плече, и она не останавливалась, пока не вылетела во двор. Как она могла так попасться? Ещё бы чуть-чуть, и не избежать ей наказания. Оставалось только гадать, расскажет помощница директора о неудаче бабке Серафиме, или смолчит.

— Расскажет ведь! — девушка перевела дыхание, выходя за ворота академии.

На сегодня с неё учёбы хватит. Стоило бы как-то предупредить звонок бабуле и признаться самой, а ещё лучше приврать толково, но этот номер точно не прокатит. Лиза огляделась. Улица пустовала. В это время большинство жителей устремлялось в центр города, где находилось большинство офисов, и казалось, что она совершенно одинока в этот час. Девушка оглянулась на стоянку. Не было смысла просить шофёра отвезти её домой. Если мать узнает, что она пропустила занятия, ей достанется по первое число. А домоправительница обязательно постарается доложить об этом. Вредная женщина, словно адский шпион возникала ниоткуда, и видела всё.

Ничего ведь не произойдёт, если она немного прогуляется? Погода мягкая, можно было дойти до парка, сесть на скамейку и ещё раз перечитать свои заметки. Лиза так и поступила, шагая по старой, выложенной камнями дороге, и возмущённо нахмурилась, вспоминая, как бесцеремонно изучали её книгу.

— Нельзя же брать чужую... — тут она осеклась, понимая, что и сама не раз этим была грешна.

Но всё же, не стала бы прабабка возражать против её любопытства. Ведь, в конце — концов, всё равно книга досталась бы ей, Лизе. Последней из своего рода ведьме. Она подумала о припрятанном в тайнике сокровище, и ей нестерпимо захотелось, чтоб день поскорее закончился. В своём доме, она была свободна лишь ночью, когда последний из 'простых' людей засыпал, и она могла вдоволь насладиться своей сутью. Оттого и зевала всё утро, выводя бедную мать из себя.

— Здорово было бы ничего не делать... — Лиза смела ладонью упавшие на скамейку листья, и присела на неё.

Она мечтательно откинулась на спинку, чувствуя, как дерево приятно нагрелось на солнце, и поглядела в высокое синее небо, — быть свободной, что может быть прекраснее?

Девушка подняла вверх руки, пытаясь удержать в ладонях пока ещё яркое осеннее солнце.

Она его любила. Вопреки общему представлению людей о ведьмах, в её роду не пускали кровь на алтаре, не жгли чадящих чёрных свечей, и не наводили порчу. Пусть это и не давало женщинам её рода продлевать свою жизнь на сотни лет, и быть точно уверенными в том, что непременно родится дочь, которой передастся их сила, но позволяло безболезненно касаться 'святого' металла, а именно серебра, и уж тем более деревянного распятия. Таким образом, даря некоторую защиту от посягательств на их голову, ищеек ордена.

Сами же полнокровные ведьмы не воспринимали всерьёз своих сестёр, решивших поклоняться силам природы больше, чем той самой тёмной части собственного существа, что дарила столько преимуществ.

— Посмотрим, что вы скажете, когда я изучу её, как следует, — сердито нахмурилась Лиза.

Верховная Соледат несомненно ахнет, когда она потренируется, и покажет ей своё мастерство.

Девушка горько вздохнула, и закрыла глаза, позволяя последнему теплу золотить веснушки на её лице. Ей и жизни не хватит, чтоб достичь такого уровня владения силой, если будет отвлекаться на ненужные ей глупости, а именно являться единственной наследницей собственных родителей.

Отец Лизы, Николя Фалетти, прямой потомок маркиза Фалетти, был одним из крупнейших итальянских экспортёров вина. Великолепные виноградники и винные погреба 'Маркези ди Бароло' находились рядом с замком их семьи в городе Бароло. Эти самые винные погреба хранили историю, охватывающую более двухсот лет, и могли поведать о винной традиции региона Ланге.

С дедом Серафима познакомилась, когда отдыхала в Риме. Тот был просто околдован красотой этой женщины, и надо сказать без всякой магии. Они прожили вместе счастливых сорок лет, и когда деда не стало, Серафима не захотела оставаться в Бароло, и вернулась в Россию. Здесь, она приобрела небольшой домик, возжелав 'доживать' старость в уединении. Делами занялся отец Лизы.

И почему они не родили пятерых? Тогда бы у неё точно был шанс остаться незамеченной и счастливо жить в своё удовольствие.

— Я что виновата, что у вас сына нет? — возмутилась, не открывая глаз девушка.

Вот и теперь, выполняя обязанности, которые по её мнению должны были лечь на могучие плечи именно сына, Лиза вынуждена была страдать, изучая экономическую теорию, вникая в международные торговые отношения, монетарную и фискальную экономику и прочие ужасы.

Но были вещи пострашнее академии и финансов. Эти штуки назывались — женихи.

Серафиме удалось отвадить четверых, или пятерых, после чего они не слишком ладили с матерью. Взгляды на её, Лизино счастье, у обеих женщин весьма отличалось. Конечно же, мнение 'наследного дитяти' в расчёт не бралось.

У неё порой складывалось впечатление, что вся её жизнь была расписана по пунктам ещё до рождения. Кажется, так оно и было. Лиза вздохнула, и расстегнула свой портфель. Она достала книгу, согнула ноги в коленях, упираясь ботинками о край скамьи, и раскрыла свои записи.

Глаза девушки загорелись от предвкушения, стоило взгляду пробежаться по исписанным страницам. Лиза провела пальцем по одной из строчек, и тут же приподняла его, описывая небольшую дугу в воздухе, а затем быстро начертала один из знаков.

Яркий кленовый листик поднялся перед её глазами с дороги, и повис в воздухе, медленно кружась. Она повторила действие, в этот раз, сосредотачиваясь сильнее и ускоряя движение руки.

Вслед за своим оранжевым собратом в воздух поднялось ещё несколько листьев, так же мерно покачиваясь перед её лицом.

Лиза задержала дыхание, рука, едва заметно мелькая, начертала знак, и она выдохнула шёпотом:

— Ункуалле зханн... — глаза юной ведьмы темнели, а вокруг скамьи взметнулся золотисто-рыжий водопад из опавших листьев, вот только они не падали, а сначала вознеслись вверх, устремляясь к небу, а затем замерли в воздухе, словно кто нажал стоп на кадре.

Девушка взволнованно повернула голову из стороны в сторону, разглядывая действие своих чар, и расцветая улыбкой, поднялась, вставая ногами на скамейке.

— Получилось... и не убила никого... — нервно хихикнула Лиза, спрыгивая на дорогу.

Прижимая к груди заветную книгу, девушка пошагала дальше, вглубь парка, и только на повороте выглянула обратно, и щёлкнула пальцами, заставляя лёгкую листву опуститься дождём на землю.

— Вечно забываю отменить... — проворчала она, и отправилась дальше.

Глава 2

Тёплый денёк привлёк в парк слишком большое количество шумных мамочек, кативших туда-сюда разноцветные коляски, рассуждавших о правильности грудного вскармливания их чад, и том, какие подгузники предпочесть. Лиза расстроенно поплелась между ними, понимая, что уединиться ей сегодня не посчастливится. Одно дитё, в голубом вязаном чепце, деловито высунуло свой язык, и простодушно улыбаясь, продемонстрировало девушке пару молочных зубов. Лиза не преминула ответить тем же, чем вызвала откровенное негодование к своей персоне у мамы ребёнка.

— Подумаешь, чопорные какие, — состроила гримасу Лиза.

Сами-то на пару лет её старше, а ведут себя как степенные матроны. Девушка загляделась на фонтан, и остановилась у него. Сентябрь выдался тёплым и его ещё не отключили. Высокие струи сверкали на солнце, радуя глаз. Лиза стянула портфель, и спрятала свою книгу, проверяя надёжность застёжки. Телефон зазвонил, вибрируя в кармане шорт, и она присела на край бордюра, намереваясь ответить. Звонила мать. Девушка нехотя приняла вызов, слушая мелодичный голос, полившийся из динамика.

— Лиз, у нас сегодня вечером будут гости. Я хочу, чтоб ты вернулась раньше. Это возможно? Или мне поставить в известность ...

— Возможно, возможно! — встрепенулась Лиза, понимая, что лучше никого не ставить в эту самую известность.

Она так обрадовалась возможности вернуться в свою комнату, что забыла расспросить мать о гостях. Ну и ладно. Главное, что не нужно болтаться по парку и ощущать на себе взгляды отдыхающих, глядевших на неё как на серийного маньяка.

— Я скажу водителю, чтоб отвёз меня, мам, — девушка поднялась, отряхивая шорты.

— Я уже велела ему ждать тебя. Будь хорошей девочкой, порадуй наконец свою мать, ладно? — вздохнул телефон.

Как будто она и так её не радует. Лиза побежала по дороге к выходу из парка. Совсем лишним будет, если водитель заметит, что она пришла не со стороны академии. Нужно было вернуться незаметно.

Ладно, побудет она хорошей девочкой. У всего этого были свои бонусы. Её непременно оставят на некоторое время в покое, если мать останется довольной. Лиза прошла к центральному входу в академии, и уже оттуда свернула к стоянке. Шофёр ожидал её у машины, и вежливо кивнул в знак приветствия.

Девушка села на заднее сиденье, привычно бросая портфель рядышком. Смешно, но последние два года, именно он был её неизменным спутником в этой машине, а единственным живым человеком, сопровождавшим её — шофёр. Когда они в последний раз отправлялись куда-нибудь всей семьёй? Этого она не помнила. Отец приезжал редко, звонил тоже редко, а мать путешествовала по миру, являясь блестящим специалистом в области археологии. Она, Лиза не являлась ввиду своих недолгих лет, ценным объектом её исследований, потому и виделись они нечасто. Машина неслась по пустой дороге, выезжая к новому, едва отстроенному району города, где собственно и находился дом её семьи. Мать вскоре должна была уехать, и Лиза лелеяла мечту, вновь сбежать в домик Серафимы, и не видеть надоедливую домоправительницу.

Они подождали, пока охрана, получив сигнал об их прибытии, открыла высокие ворота. Те медленно отъезжали в сторону, прячась за светлой каменной оградой, и открывали взгляду знакомый внушительный двор. Симметрично стриженые кусты мелькали вдоль дороги, на подъезде к дому. Шофёр остановил у крыльца, и вышел, открывая дверь своей юной хозяйке. Лиза выбралась на свободу, и поднялась на крыльцо. Этот дом по праву был любимцем матери, и не было места, куда не ткнул её пальчик, указывая рабочим, что и как делать. Лиза могла себе только представлять, как мучились эти бедняги.

Архитектором и по совместительству другом её матери, был создан замок в современном баварском стиле. Дом находится на участке более полутора гектара, вокруг которого возвышалась роскошная местная природа и открывался живописный вид на Туманную гору. Почему туманную? Лиза не знала. Ни разу за свою жизнь она не видела там и клочка тумана, но так прозвали её местные жители, да и какая собственно разница. При создании дома использовали довольно много стекла для того, чтобы позволить наслаждаться великолепным видом снаружи.

Здесь была и огромная столовая и, конечно же, винный погреб с дегустационной. Как же без этого-то? Особняком выделялся отцовский офис, в котором пропадал без вести отец по приезду. Двенадцать спален и огромная гостиная, выдержанная в средневековом стиле с камином и красивейшей люстрой в центре комнаты, всегда были готовы принимать многочисленных гостей.

Лиза вошла в дом, намереваясь подняться на второй этаж, в свою комнату. Мать остановила её на третьей ступеньке, веля спуститься обратно. Приветственно чмокнув дочь в лоб, она обошла её кругом, пристально рассматривая.

— Мам? — насторожилась Лиза, — честное слово, это не я...

Женщина мягко улыбнулась, отчего стали видны мелкие морщинки в уголках её голубых глаз.