Драконы. Обновление

А то, что у нас есть...

Для сравнения, это как идти на танк с рогатиной. Оно, конечно, героизм, только танку наплевать. Годзиллу эти монстры употребят в качестве аперитива, и не задумаются.

Рабочий вариант здесь только один.

Сначала заплевать огнем до полного отсутствия щупалец.

Потом налетать и рвать в клочья до победы.

Отличная тактика. Но не для таких монстров. Слишком они крупные, успеют добраться до берега... хммм... а прочь их отволочь нельзя? Виола?

Драконица, не сильно раздумывая, перекинула вопрос Сварту.

— Нет. Только вперед, туда, где они чувствуют силу Аласты.

Я задумалась.

Хавьер, глядя на меня, медлил командовать атаку.

— Каэтана?

— Сейчас, минуту... — действительно, назад нельзя, а если вперед? — Что случится, если они столкнутся друг с другом?

Мужчина даже не задумался.

— Поглощение.

— А вроде они атаковали... друг друга не трогали?

— Нет. Они ползли в нужном направлении. И не мешали друг другу. Не помогали, не мешали. А вот если крупной химере попадается мелочь на пути, та ее жрет.

— А если две такие монстры?

— Не знаю. Но попробовать можно. До берега еще есть время...

Дальше все было логично.

Веревки всегда при себе, но тут нужны толстенные канаты. И с крюками, чтобы наверняка зацепились. Хорошо подойдут корабельные. Они и длинные, и толстые, и их по моей просьбе облили дегтем — сразу, авось, и не сожрет?

На то, чтобы метнуться в порт, взять там необходимое и притащить к химерам, ушло больше часа. Все это время мы парили над ними, планировали. Химеры не беспокоились.

Два безмозглых сгустка протоплазмы, какие у них могут быть чувства? Жрать и двигаться. Жрать все, что попадет на пути, двигаться туда, где почувствуют родственную им силу.

Вот, почуяли, и поползли вперед.

Мы выбрали ту, которая помельче.

— Разом! — скомандовал Хавьер.

И двадцать крюков взметнулось в воздух.

Зацепились не все, ну так можно и повторить.

— И — р-раз!!!

Драконы потянули все вместе. Словно одно существо. Работать в команде они могут.

— И — еще раз!

Медленно, словно в дурном сне, химера ускорилась. Это как муравей на себе гусеницу тащит, сам намного меньше, но ведь справляется! А если муравьев много, то гусеницу точно упрут. И что покрупнее утащить могут.*

*— лесные муравьи — могут. Не все, но кусок колбасы как-то раз стащили, прим. авт.

Химера не встревожилась.

Вот если бы ее тащили в другую сторону, тогда да... Но она двигалась к силе Аласты. Вперед, в нужном направлении, а сейчас и еще быстрее. И что нужно?

Она и плыла.

А то, что мы буксировали ее чуточку наискосок, она не понимала.

Вот уже обе твари на одной прямой.

Вторая команда замахнулась.

Вновь полетели крюки.

Теперь мы двигаться перестали, а вторая команда ускорила свою химеру.

Медленно, но верно, две туши приближались друг к другу.

Вот они уже совсем рядом. Вот... минута... натолкнулись друг на друга... спутались щупальцами... недоумевают? Размышляют? Ну-ка!

Мне пришла в голову отличная мысль. Они ведь чувствуют боль, хотя бы в основах! И вниз полетела бутылка с 'коктейлем'.

Тварей обожгло. И что они должны были подумать?

Это мозгов у них отродясь не было, а вот простейшие рефлексы — были. И эти рефлексы заставили их взметнуться из воды, дернуться, размахнуться щупальцами...

Кажется, одно из них понеслось ко мне.

Все?

Я так и не поняла в первую секунду, что произошло. Мелькнула рядом черная тень, ударила в бок Виоле, отшвырнула. А вот сам Сварт ничего сделать не успел.

Щупальце с размаху ударило по нему, словно таран.

Дракон даже крылья не сложил. Так, тряпкой, и полетел в сторону. И с его седла, вместе с лопнувшими ремнями, падала в воду темная фигура.

Хавьер!

С ударом я не поняла. А вот тут...

Это он меня заслонил. Собой закрыл, оттолкнул...

Виола!

СВАРТ!!!

Драконица стрелой метнулась к другу, подхватывая его уже на воде, не давая погрузиться. Но прежде, чем она это сделала...

Ремни драконариев устроены так, что можно дернуть за одну застежку — и распустятся все. Что-то вроде спортивного ремня.

Выдернуть ноги из стремян, оттолкнуться — и почти без всплеска войти в воду. Как раз над тем местом, куда улетел оглушенный Хавьер.

Гимнастика, спорт... плавание?

Да я еще акулу плавать поучу! И нырять тоже!

Я стремительно погружалась вниз.

Времени у меня — считанные секунды. Хавьер тяжелее, плюс сбруя, плюс проклятое освещение — максимум, метров двадцать — тридцать, дальше я уже ничего не увижу. Здесь не отмель, да и химеры, сволочи, и течение...

Хавьер!

Где ты!?

Даннара, ну помоги же!!!

Аласта, Варт, боги и демоны!!!

Не знаю, к кому я так удачно воззвала, но Хавьера я увидела. Примерно два метра в сторону — и он продолжал погружаться вниз.

Я рванулась за ним.

Вода, будь она проклята!

Тяжелая, плотная, словно клейстер... каждый взмах рукой — словно в дурном сне... и я двигаюсь медленно, слишком медленно.

Сумею ли я?

Так легко рвануться вверх, к свету, к солнцу, вдохнуть воздух.

Не вниз...

И легкие я не продула.

И воздуха не хватит на всплытие...

И темнота наступает...

Мои пальцы сомкнулись на воротнике кожаной полетной куртки. Я бы из тысячи других узнала это ощущение.

Хавьер!

Только один взгляд — да! И рывок вверх!

К свету, к поверхности... в глазах плывут круги, в висках долбят молоточки.

Воздуха уже не хватает, я выдохнула последние остатки...

Еще чуточку...

Я не смогу.

Я сейчас разожму пальцы... или просто опущусь на дно вслед за ним. И будем мы там спать долго и спокойно.

Ну же!

Еще чуть-чуть!

И голос тренера, словно из невероятной дали: 'Не сдавайся, зараза! Русские — не сдаются!!!'

Сдохну! Но не брошу...

И с диким то ли всхлипом, то ли воем, моя голова пробивает поверхность воды, чтобы тут же уйти обратно.

Уже не страшно.

Воздух каленым железом обжигает легкие, неважно, он — есть! И следующий рывок я делаю уже осознанно.

И меня подхватывают когти дракона.

Когти распарывают куртку, впиваются в кожу... надо мной парит Гарида. И что есть силы взмахивает крыльями.

Она тащит меня, а я уже двумя руками вцепилась в Хавьера. Одну руку так и свело на воротнике его куртки, а вторая мертвой хваткой сжимает его плечо.

Мало ли что?

А вдруг он вывернется из куртки?

Кажется, ноют плечи.

Душит кашель, режет глаза, бешено шумит кровь в висках, Гарида едва ли не в воздухе перебрасывает нас Эльте.

Драконицы не могут долго нести что-то в когтях, у них развесовка нарушается. Но девочки сдаваться не собираются.

Выпустить нас?

Судя по матерщине сверху, я этого не дождусь. И мне вдруг становится неоправданно весело.

Истерика.

Это просто истерика.

Мы валимся в песок у самого берега, волна накатывает обливая нас с головой, но я не в претензии. Эльта едва дотянула. И сейчас ее сил хватило только, чтобы не придавить нас.

— Хавьер!!!

Вода не действует.

Все это время я запрещала себе думать, что он....

Он — ЖИВ!!!

Я и сама не поняла, как доползла до него, тряхнула за плечи.

— Хавьер!!! ХАВЬЕР!!!

Откуда и силы взялись?

Вытащить из воды, перевернуть на живот, нажать...

И еще раз.

НУ!!!

Из легких мужчины льется вода, но... не дышит?! Ухо к грудной клетке.

Тишина...

Страшная, могильная, бьющая по ушам хуже грома!

НЕТ!!!

НЕ ДАМ!!!

НЕ ОТПУЩУ!!!

Я резко переворачиваю его на спину. Я же спортсменка!

Вдох, еще один, несколько нажатий на грудную клетку, и снова два вдоха! Надо бы с напарником, но я и так справлюсь, я смогу!

И когда мужчина вдруг делает резкий выдох, а потом начинает дышать сам, рвано, резко, выкашливая из легких остатки воды, когда его сердце начинает биться...

Я падаю рядом, на песок. И даже материться нет сил, я так и лежу, глядя в небо.

Кажется, где-то ползут к берегу химеры.

Мне это неважно. Мне все неважно, кроме человека, который лежит на песке рядом со мной. И я чувствую его дыхание.

Я до конца своей жизни буду его чувствовать...

— Каэтана!!!

Рядом со мной опускаются драконицы. Ничего не понимаю, а сколько времени прошло? Мне казалось — сутки... нет?

Фатима и Севилла, Мариса и Олинда бегут ко мне. Где-то в море продолжают грызться химеры. Это неважно. Это все ерунда, пусть они хоть кого сожрут...

Падает рядом клубок из нескольких разноцветных драконов...

Виола.

И Сварт.

Живые, слава богам, живые...

— Живы?!

— Да, — выдохом отвечаю я Виоле. — Все живы...

Хавьер переворачивается на бок.

— Каэтана....

Девушки налетают, падают ядом с нами на песок.

— Каэ, я чуть не рехнулась. Как ты это...

У Марисы не хватает слов, она жестикулирует, но мне плевать на всех. Я смотрю только на Хавьера.

— Если еще раз... если ты...

Слов не хватает. Я и так знаю, что я хочу сказать.

Другие не понимают, а все просто.

Если Хавьер посмеет уйти раньше меня.... Догоню, вытащу с того света и сама прибью!

Рука скользит в карман, словно сами по себе, змеями ползут в нее цепочки. Я выдергиваю одну из них — и накидываю мужчине на шею.

Божественный подарок не подводит, сначала растягиваясь, а потом сжимаясь на мужской шее. Вторая цепочка каким-то чудом оказывается на шее у меня.

И по телу плывет ласковое тепло.

Уютное, спокойное, солнечное...

Все правильно.

Все так, как надо.

— Каэтана?

Кажется, Хавьер не до конца понимает, что с ним сейчас произошло.

Но разговаривает. И глаза осмысленные. И...и я падаю к нему на грудь с жалобным плачем.

— Убью... люблюююююуууу тебя, идиот безмозглый...

И то, что все вокруг заходятся в истерическом смехе, мне вовсе не мешает.

Кругом одни идиоты, вот!

* * *

Химеры были заняты друг другом.

Драконы — химерами. Те, кто остался без повреждений, летали за добычей. Подхватывали с поверхности воды куски оторванной химерятины, притаскивали на берег, друзьям.

Сварт лопал за троих.

Досталось ему крепко. Удар попал поперек тела, заставил дракона сложиться пополам, едва не сломал ему хребет, чудом не перебил крылья. Повезло — крылья были подняты вверх.

Но и так... это как со всей дури человека в 'солнышко' приложить. Представили?

Сварт потерялся в пространстве и времени, упал в воду, проблевался, и если бы не драконицы, которые подхватили его, точно бы утонул. Хорошо, что Виола оказалась рядом сразу же и помогла удержаться на поверхности, а там и другие подключились.

И хорошо, что я вытащила Хавьера.

Кстати — вместе со сбруей.

Я так и не заметила ни сбруи, ни ее веса...

Хавьер крепко обнимал меня и прижимал к себе.

— Каэтана...

На большее у него слов не хватало.

Цепочки сияли на наших шеях двумя золотыми солнышками — символами Даннары. По телу расходилось уютное тепло. Почему-то мне казалось, что они еще и лечат, но это я потом, в храме узнаю.

Потом, все потом.

А сейчас мне важно, что мой любимый мужчина рядом со мной. И я чувствую, как он дышит, и его рука гладит меня по спине, и вообще...

Он — жив!

Он рядом...

Какая же я была дура!

Важно-то что? Да только одно, что он жив и рядом. А я думала всякие глупости.

Думала, как мы будем жить вместе... точно — кретинка!

Надо думать не как жить вместе, а смогу ли я жить без него? Вот просто — жить?

Не существовать, а жить, дышать, улыбаться новому дню, радоваться полету...не смогла бы. Знаю, не умерла бы... просто искала смерти. Без него, как без воздуха, без воды, без самой жизни, меня нет.

Это — любовь?

Да кто ж ее знает? Точно не я... я бы умерла там, в воде. Не поняла бы, но умерла. Не осознала, не сформулировала то, что понимаю сейчас.

Что люблю...

Люблю этого мужчину без меры и без памяти. И кинулась за ним так же безрассудно, как он закрыл меня от опасности. Ни о чем не думая.

Потому что не получается иначе.

Легче самой перестать дышать, чем дать причинить вред любимому...

Дура я, наверное...

Зато счастливая. И любящая. И любимая. А это намного лучше, чем печальный мудрец на горе, который на фиг никому не нужен. Вот она мудрость-то!

Любить, радоваться жизни, быть счастливой...

Почему я раньше этого не понимала?

— Никогда не думала, что ты так можешь, — Мариса только головой качала.

Мы с собой взяли припасы, и теперь девочки сноровисто разогревали их на костре.

— Я и сама не думала, — согласилась я.

— Ты прямо... секунда — и ты в воде. И почти сразу же выныриваешь, мы тебя едва подхватить успели.

Хавьер молчал. И правильно, глупостей мы и сами преотлично наговорим.

Я покрепче прижалась к любимому мужчине, и подумала, что... епт-компот!

Мне кажется, или мне срочно нужно в храм Аласты? Это я и озвучила при всех.

— Девочки. Надо!

Девочки переглянулись, кажется, еще и Хавьер им подмигнул, и как-то сразу все закрутилось. Ясно же — надо! А женщине в таком состоянии лучше не возражать. А то спасла?

Вот, и притопить может!

Виола тоже не ворчала. Она-то как раз была в курсе всего разговора. Это девочкам я что-то не договорила, а драконице поди, не скажи! Сожрет!

Так что буквально через полчаса мы все летели в храм Аласты. Драконы успели перекусить, химеры были заняты, они так дрались друг с другом, что весь залив был в кусках химерятины, рыба кишмя кишела...

Все были при деле.

А вот я...

Что-то мне подсказывает, что сейчас будет нелегкий разговор.

* * *

В храме Аласты было тихо и темно. Конечно, никто сюда уж сколько лет не приходил...

Я вошла одна. Сначала одна.

Страшно мне не было, цепочка, подаренная Даннарой, горела на шее теплым ясным солнышком. Грела, успокаивала.

— Ваша божественность? — тихо позвала я.

Долго искать и звать не пришлось. Аласта соткалась над алтарем, наплевав и на семейку летучих мышей, которая заметалась в ужасе по храму, и на брызнувших во все стороны мелких тварей. Хотя она-то богиня. Это я с визгом подпрыгнула, когда по моей ноге едва не проскакала на редкость упитанная ящерица.

— Уй! Холера!

— Здравствуй, Каэтана Кордова.

Я вежливо склонила голову.

— Здравствуйте.

— Я рада за тебя.

Взгляд Аласты остановился точно на цепочке. Та продолжала светиться и не тускнеть.

— Я тоже рада, — тихо сказала я. — И еще... вы простите. Наш спор аннулируется. Я была свиньей.

Как-то очень это хорошо осознается, когда на грани жизни и смерти! Даже слишком хорошо. Когда можешь потерять любимого человека, быстро понимаешь, какие это глупости! Вот все остальное — ерунда.

Химеры?

Да справимся мы с ними! Не подавимся!

Баязет? И с тем справились, и с его присными, и еще если вылезут, справимся...

И с мнением света, и полусвета, и вообще... плевать сорок шесть раз мне на то мнение! Просто — плевать!