Чистилище для неудачника

— А лечить?

— По заказу не будет, — сразу отрезал Асен. — За золото тоже. Друзей, да и то не при всех. Его право.

— Идет, — подумав, соглашаюсь.

Всегда удобно иметь несколько не гнушающихся головы резать под рукой. Я тут никому неизвестен, платить наемникам нечем, а без силы нет авторитета. А поможет или нет, чудес никто не обещал. Вдруг сподоблюсь.

— Хм... если не секрет, почему ты без глаза, если под рукой такой умелец?

— Никто не способен сделать мертвое живым, кроме богов. Отрубленные руки-ноги тоже назад ни один маг не приставит. Новый глаз не вырастит и из могилы не поднимет. Мог бы...

Он осекся и замолчал. Что-то там было сильно неприятное с трупами в прошлом, о чем говорить не хочет. Скорее всего, не его тайна. Оттого и скачет по степи Лях, а не во дворце сидит.

— С утра на год повторите, а не как прежде, до Тернополя. Половина трофеев по-любому ваша. Вместе дрались, делим справедливо.

Глава 6

Лапишки.

Никуда я не уехал. И не потому что так решил. Еще до рассвета во двор прибежал молодой парнишка из местных и позвал на совет. Собственно, никто не собирался спрашивать моего мнения и внимательно выслушивать. Прямым текстом, даже не Хмарой, а его десятником, было сказано взять своих людей и совместно выдвигаться в рейд. От некоторых просьб невозможно отказаться. Поэтому я послушно кивнул и помчался назад, слегка недоумевая в чем был смысл звать куда-то, когда проще приказать. Ну, да, мы не на службе и можем отказаться, но вряд ли б после этого долго задержались в трактире. И никто б на постой не принял, а с раненым в поле зимой не шибко большая радость. Из пленного выбили достаточно важные сведения и практически каждая семья дала ополченца. Ну и они станут погибать за соседей, а мы отсидимся? Не то чтоб очень хотелось, однако иногда приходится прислушиваться к общему мнению.

Мы даже не стали терять время на утреннюю молитву. Во время боевых действий можно нарушать правила, сказал Третий пророк. Он сам был знатный вояка, если верить книгам и прекрасно соображал, что позволительно, а что нет. Ради спасения жизни не осуждается идти против правил. Другое дело, после окончания войны, придется отмаливать все совершенное и не сделанное. Отсутствие молитв в двойном размере. В Диком поле водились особо умные типы, которые утверждали, что поскольку здесь война никогда не заканчивается, то и нечего себе голову забивать всякими глупостями про пост и что употреблять, а также сколько раз к Свету обращаться. Ратникам положена скидка, они обычно до старости не доживают. А если внезапно умудрятся, то будучи дряхлыми обязательно с утра до вечера станут молиться. Некоторые в возрасте в монастыри уходили. Я пару таких мобедов знал. Жуткие ругатели, охальники, пьяницы и драчуны.

Прямо под встающим солнцем всем отрядом пошли в степь. Расцы, причем каждый с кметом , а то и двумя, что всерьез усиливало наш потенциал, почти пол сотни местных, иногда очень неплохо вооруженных и с десяток случайных залетных, включая меня с Мефодием и Асеном. Ляха я оставил сознательно в деревне, приглядывать за имуществом. К тому же кто-то должен и за Унгом присмотреть. Возможно потихоньку подправит ему здоровье. Меня б это устроило. Указаний явно слушать не станет, а так есть шанс. Да и сомнения имел насчет умения драться. Старик уже. Пусть занимается более привычным делом, тем более, как выяснилось, в Мартиных травах и лекарствах соображал гораздо лучше моего и способен лечить не одной магией. Мне руку зашил вполне профессионально. Между прочим, практически не чувствовал. То ли ничего ужасного с самого начала не было, то ли потихоньку все ж использовал свои способности. Что у меня первая дырка в шкуре? Прекрасно знаю, как это обычно. Сейчас заметно легче.

Мы шли легкой рысью, не пытаясь загонять лошадей. Чуть быстрее прибудем, зато толку от нас на дохлых клячах никакого. Поэтому даже привал небольшой сделали для отдыха в полдень, перекусив и помолившись. Пресловутые Лапишки, оказались немалого размера населенным пунктом. На первый взгляд не меньше тысячи живет, да и не с одного поля. Наверняка купцы останавливаются, раз возле важного перекрестка и ремесленники имеются. Короче, есть чего грабить, пусть и не так просто до добычи добраться. Деревни в таких местах всегда больших размеров и за стеной, а частенько и с валом, любая изба маленькая крепость. Брать их штурмом себе дороже. Золото в этих землях не валяется, серебра тоже не особо много, а вот железо всегда наготове. Может от этой уверенности и не особо бдительно смотрели за окрестностями.

Я подозреваю куманы пришли на рассвете. Точно этого знать нельзя, чистая догадка. В любом случае номады не стали собираться толпами под частоколом, издалека грозя пальцем и давая время подготовиться. Ворота, или частокол вынесли заранее приготовленной миной. А вы думали раз кочевники, так до сих пор не умеют окруженные стенами города брать. Конечно не настоящая крепость, однако здесь имелся ров и стандартный вал с оградой из толстых бревен. Уж не знаю где раздобыли, видать по реке сплавили плоты, но смотрелось солидно. Не помогло. Возле пролома валялось с десяток человеческих и лошадиных трупов, но для такого приступа чистая ерунда.

Внутрь они попали без особых проблем. А вот дальше завязли. Поскольку площадь поселка, не смотря на количество жителей, не такая уж и большая, а как оборонять ограду, если периметр велик, в панике никто и не подумал разбегаться. Когда набег, все прекрасно знают свое место и даже женщины готовы пострелять из луков и арбалетов, сидя на крыше. Каждый дом фактически маленькая крепость, с узкими бойницами и простреливаемым двором. Номады застряли, вынуждено штурмуя здания по очереди. Половина города к нашему приходу горела, на узких улицах валялись трупы как местных, так и налетчиков, но мы пришли очень своевременно. Таскающие наружу добычу и всякая шушера вроде охраняющих запасных коней была втоптана буквально моментально в землю. Немногочисленный отряд, попавшийся у ворот полег моментально. Дальше началась вместо сражения какая-то сплошная резня.

Штурмовать дома на конях не слишком удобно, зато когда сразу сотня лезет, расстреливая лучников на крыше и не давая высунуться, пока остальные рубят дверь, особо не повоюешь. Двух-трех куманов могли снять, потом в узком проходе входа начиналась рубка, если прямо не запаливали крышу. Правда, этого, как раз, не любили кочевники делать. Им нужна была добыча, а не пепел. Проще давить массой и стрелять из-за первой линии атакующих кучно по защитникам. Погром был в самом разгаре, когда мы свалились на спину. Просто налетели на неготовых к такому и принялись убивать.

Хмара вертелся на коне, крича нечто, но лично мне ничего за воплями, лязгом железа, выстрелами и ржанием лошадей слышно не было. Подозреваю и остальным тоже. Основная часть просто понеслась дальше, а здешние куманы по большей части не успели ничего сообразить. Их кололи и рубили сзади, заваливая телами двор. Возможно, будь обученной пехотой успели б стать в круг, прикрываясь щитами, но они всадники и такое не умеют. А бить неготового и бегущего к коням одно удовольствие. Жатва вышла кровавая и быстрая. Что удобно, спутать своего с налетчиком практически невозможно. Другая одежда, да и рожи с узкими глазами. Можно даже не вопить боевые кличи, как обычно. Хотя все равно орут, по привычке и подбадривая.

Из дверей полезли радостно вопящие мужики и бабы, с удовольствием добивая раненых врагов. А мы в разнобой пошли вдогон остальному отряду. Как ни удивительно, Мефодий держался рядом, а вот Асен куда-то исчез. Искать и выяснять было некогда. Ошибочно свернув куда-то не туда вылетели к очередному двору. Один из наших, в одежде расца, дрался сразу с тремя противниками, успев приголубить еще одного, валяющегося в луже крови. Я рванул на помощь, но тут из того двора выскочили еще двое. В Мефа полетело копье. Он дернул повод, пытаясь увернуться. Лошадь встала на дыбы и получила острие в брюхо, заваливаясь. Я зарубил кинувшего копье и послал Околотеня на второго. Это оказался очень приличный боец и целую минуту отбивался, пока не развалил ему плечо.

Со двора выскочил всадник. Не уверен, что он был хуже меня, так и сыпал злыми выпадами. После обмена ударами я понял, нарвался на мастера, но Околотень крайне вовремя укусил его жеребца. Тот жалобно заржал и дернулся, выведя на пару секунд из равновесия. Мне хватило. Пусть голова не улетела красиво, но шею ему качественно разрубил. Конь унесся, волоча повисшего в седле всадника. Мне было не до преследования. Пока возился с остальными расца свалили, хотя и он успел прикончить двоих. Прямо на глазах номад взмахнул секирой, ударив его в бок. Тут и кольчуга не поможет. Второй раз занести оружие он не успел, оборачиваясь ко мне, но я уже был рядом и отправил еще одного к Будде на изучение кармы.

Тут воняющий потом, страхом и конем вперемешку с гарью упал сверху, с сарая или забора. Нападавший попытался ударить ножом в горло. Я извернулся, подставляя наручень, но под тяжестью кочевника не удержался и сполз набок. Так мы вместе и свалились на землю, только он сверху, вышибая из меня дух. Только Околотень, приложивший его копытом, уверен сознательно, спас от очередной дырки в теле. Спихнуть с себя врага элементарно не хватило б сил после падения. А тут он охнул и выпустил, благодаря коню.

Я с трудом встал и тут же полетел от удара в спину на землю. Перекат не слишком помог. Очередной злобный малый в малахае и тулупе попытался зарезать, но я успел блокировать выпад саблей. Тем не менее, положение было не из лучших. Подняться он давать не собирался, а рядом еще прыгун обнаружился. Тоже с неприятными намерениями. Этот, правда, пытался ловить крайне недовольного Околотеня, прекрасно сознавая его ценность и не покушался на мое здоровье. Мне и без того как-то не сильно радостно было и крайне удивился, когда подлюга внезапно упал на колени. За ним обнаружился Мефодий с измазанным кровью и мозгами топором. Прямо с колена кидаю левой рукой нож. Не слишком удачно, но тот тип, гоняющийся за конем, внезапно решил покинуть место драки, получив легкую царапину. Видно трезво оценил шансы. Теперь нас было двое, хотя я стоял на ногах не очень твердо. Конечно, железо помогло и даже очень, тем не менее, когда бьют всерьез, синяки обеспечены, пусть и под кольчугой специальный кафтан. Все тело болело и чувствовал себя отвратительно. Кроме того, прыгун все ж пробил железо. Раны вроде несерьезные, но мне и так невесело.

— Вот видишь, — говорю, первым делом доставая из седельной сумки, сразу подошедшего коня флягу и сделав ну очень длинный глоток вина, — снова не испугался и даже помог. Будет из тебя толк.

Мефодий перестал смотреть обалдело, баюкая топор и схватил протянутый сосуд, жадно приложившись.

— Лошадь опять убили, — трагично сказал Меф, переводя дыхание.

— Его возьми, — показывая на погибшего расца.

Тоже не ушел никуда, так и торчит возле тела. Правильно воспитан.

Тут слышится дружный топот копыт. Не один всадник, несколько. Прежде чем успел подумать, оказался в седле, держа в обеих руках пистоли. Почему прежде не использовал, сам не знаю. Здесь, в тесноте, самое место для них. Одно слово — привычка. Все ж ничем от прочих шляхтичей не отличаюсь, сабля в первую очередь.

На общее счастье, выскочившие из-за угла оказались знакомыми ополченцами, разбавленными местными и возглавляемыми Асеном.

— Ты как? — озабоченно спросил.

— Живой, — вяло отвечаю.

Чувствовал себя не особо и на дальнейшие подвиги особо не тянуло.

— Ну нельзя ж нестись вперед, — укоризненно сказал Волк, — не думая.

Особенно опытному вояке, которым являюсь, подумалось. Он прав полностью, но здесь и сейчас все решала скорость и неожиданность. Вряд ли куманов меньше и, если успеют объединиться, нас просто перебьют.

В общем мы поехали дальше, с энтузиазмом стреляя во всех неправильных, рубя не таких и обрастая готовыми помочь горожанами, под воодушевленные вопли: 'Лапишки!' 'Ворон!'. Если первое орали местные, то второе все прочие. Неизвестно за какие заслуги внезапно стал не только руководителем стихийного отряда, но и клич подарил личный. Пару раз оставляли раненых в домах, пополняясь за счет тамошних мужиков, мечтающих рассчитаться за все. И мы шли дальше, убивая неудачников, не успевших смыться и загоняя уцелевших к стене, уйти через которую они не могли на конях. Кое-кто бросал их и все ж лез вверх, но шансов уйти по степи немного. Остальных вырезали безжалостно при подмоге подошедших расцов и местной полусотни, стоявшей на постое. То есть к этому моменту их разве две дюжины набралось, зато отомстить хотели все.

А потом, когда внезапно все закончилось, пришлось гасить разгорающиеся пожары. Налетчики много чего подожгли и огонь местами становился страшным. Вот это было много тяжелее, чем короткие стычки. Дикий жар от пылающих изб, душащий дым, аж до выворачивающего кашля и невозможности дышать и бесконечные ведра, которые таскали по цепочке. Десять минут, пол часа, час, полтора. Один раз выдернул придавленную балкой бабу. Через час она все равно померла от ожогов. Зато какого-то парня вовремя потушили. Успел свалить с ног и облить водой, когда тот побежал в горящем рубахе, не разбирая дороги. Вряд ли б погиб, но пострадать мог серьезно. А еще вынесли щенков из будки. Мамаша видать погибла или с перепугу удрала. Уж не знаю насколько доброе дело в глазах господа, тем не менее, не бросать же несчастных зверушек, только увидевших свет.

Мы не сумели спасти весь квартал, что занялось уже сгорело, но отстояли остальные дома. С трудом ковыляя нашел Мефа, бдительно сторожащего коней и оружие. Право же, я не вполне идиот и не полез в огонь в кольчуге и с саблей наперевес. Даже бесполезные пистоли оставил. Пороха для них больше не было, но это ж не главное. Восьмерых уложил. Не обязательно до смерти, их потом группа поддержки добивала с удовольствием. Мы не кидались сразу в атаку, а сначала я стрелял, выбивая наиболее опасных с виду. Еще троих свалил Мефодий. С такого расстояние промахнуться сложно. Теперь ему будет чего заливать в очередном трактире. Не юнак, настоящий ратник. Топором то ведь тоже поработал.

— Как тебя зовут? — спросила подошедшая женщина.

Было ей лет двадцать пять и красива, чего не могло скрыть перепачканное лицо, платье в крови и грязи. Кстати, не дешевая ткань. Волосы хоть и свалявшиеся от пота иссиня-черные и густые. Короткие. Вдова. Коса отрезана. Конечно, по правилам должна быть в платке, скрывающем пряди, однако где-то явно потеряла. И почему-то ни малейших сомнений, что клинок на поясе использовался не так давно по назначению, пусть сложением ничуть на мужчину не походила.

— Радослав Воронецкий, пани, — максимально вежливо отвечаю, хотя на любезности сил совсем не осталось.

— Я твоя должница, — сказала она серьезно.

Как-то не тянуло куртуазно сказать 'не за что' или 'всегда обращайтесь'. В Диком поле такими словами не бросаются, но я почему-то не помнил ее, тем более оказанную услугу. Кажется, уловила недоумение.