Проснуться собой. Книга первая - Утро.

М-да. Если вся книга, как и первая страница, написана от руки пером и чернилами, то это действительно дорогая книга — столько написать-то. Пока же я оторопело разглядывал строчки, книга сама начала перелистываться, пока не остановилась на развороте с заголовком "Принятие Наследия".

Делать нечего, начинаю читать:

— Я, Гарри Джеймс Поттер, — офигеть, меня тут откуда знают? — обязуюсь хранить и защищать, беречь и приумножать, следовать и отстаивать, членов рода, имущество рода, честь рода дабы не дать пресечься роду Хранителей и быть достойным доверенного наследия. Своей магией, жизнью и честью клянусь не посрамить как делом, так и бездействием, предков своих. Да будет так.

Стоило начать читать текст, как вокруг меня и книги стал разгораться светлый ореол. С последними же словами книга вспыхнула, а когда я вытирал глаза, пытаясь проморгаться, ощутил, что на указательном пальце левой руки появилось нечто постороннее. Как следует проморгавшись, я смог рассмотреть на нём перстень с маленьким гербом рода на нём.

Ну всё, окольцевали уже.

Пока я обдумывал эту мысль, начал светиться гобелен слева. А подойдя к нему, я рассмотрел, что среди чёрных веток у дерева есть одна белая, оканчивающаяся моим именем. Над именем висела корона. Я так понимаю, это знак главы рода. А дальше начались неожиданности.

Зелёная пунктирная линия тянулась от меня к другому имени, вышитому белой ниткой. К прекрасно знакомому с недавних пор мне имени — Гермиона Джин Грейнджер. От неё же шли белые нити к именам её родителей.

Однако... Это что, где и когда? Пощупывание и ковыряние пальцем ничего не изменило. Хмыкнув и ничего не надумав, я так в задумчивости и пошёл на выход, когда мне пришло в голову полистать книжку — вдруг там про гобелен инструкция есть.

Открыв Кодекс уже без кровопролития, я начал переворачивать страницы.

— Нет. Маги совсем странные, — озадаченно вслух высказался я. — А содержание приложить не судьба было? Где тут про родовой гобелен искать?

После последнего вопроса пришлось резко отдёргивать пальцы, так как страницы стали перелистываться сами просто с вентиляторной скоростью. В смысле, что от них даже ветерком повеяло.

Пролистав непонятно сколько страниц, но довольно быстро, книга показала мне разворот с текстом про гобелен. В предвкушении начал читать, но быстро обломался — была инструкция об изгнании рода и то, как такой член рода будет выглядеть на гобелене. И всё. Маловато будет! А где справка на пару глав?

Эх, придётся опять гоблинов расспрашивать. Я так с ними и не расплачусь уже.

Выйдя из сейфа и подойдя к вагонетке, где меня ждал Рокдунг, я показал ему перстень.

— Вижу, всё прошло удачно. Возвращаемся или вы хотите посетить другие сейфы?

— Зачем? Я уверен, что вы придумали для магов какой-нибудь способ быстрого доступа к деньгам.

— Конечно. Есть сквозной кошелёк. 10 галлеонов. С ритуалом кровной привязки — 50 галлеонов. Но не рекомендую, так как сильные антиаппарационные барьеры негативно сказываются на связи кошелька с хранилищем. Поэтому рекомендую кошельки с чарами расширения — стандартный со стократным увеличением внутреннего пространства обойдётся вам в 14 галлеонов, с кровной привязкой — 72 галлеона.

— Какой посоветуете?

— С чарами расширения и привязкой, естественно. Постороннему или вору, он оторвёт то, что в него засунули.

— Тогда мне кусачий. — Гоблин радостно и широко улыбнулся.

— И ещё, Рокдунг, у меня возник вопрос. На гобелене есть моё имя с короной — это я так понимаю, знак главы рода? — гоблин кивнул на мои слова.

— Но вот от моего имени идёт пунктирная зелёная нить к имени моей спутницы. Скажите, что она означает?

Глаза Рокдунга округлились и увеличились. Отмечу, радостно, а не удивлённо. И вообще, при мне он что-то много эмоций показывает — в общем зале было всё гораздо слабее выражено.

— Зелёный цвет означает магическую связь. А вот пунктир обычно бывает у магически помолвленной пары, когда их взаимное желание объединить свои силы удовлетворяет сама магия. При этом они обмениваются своей магией, усиливая друг друга.

Писец. Родители Герми меня прибьют.

— А разорвать эту связь можно? — с надеждой спрашиваю я.

— Конечно, есть три способа. — Ой, что-то эта улыбочка и три способа мне напоминают...

— Первый способ, ваша невеста неожиданно уходит в мир иной.

Вот, я это предчувствовал.

— Второй способ, из этого мира уходите вы.

— А третий?

— А третий заключается в том, что вы женитесь, и эта связь сама исчезает, заменяясь супружеской.

Полный писец. Я однозначно против первых двух.

Глава 13. Договоры

В полном молчании мы поднимались в вагонетке наверх. Я думал, задавая себе попеременно два вопроса — "Как быть?" и "Что делать?". Идеи на такой скорости залетать в голову никак не хотели. С одной стороны, Герми была хорошим другом, если не давать ей возможности увлекаться в своём любопытстве и проявлять заботу в её понимании. С другой, мне одиннадцать лет! Какая, к чёрту, помолвка?!

Итогом тяжёлых дум стало появление третьего вопроса — "Как ей сказать?", который полностью вытеснил все остальные. Возвращение в кабинет к Гермионе прошло мимо меня.

— Гарри, как всё прошло? Ты был уже в своём сейфе? — кинулась ко мне из кресла девочка.

— Да, был. Я теперь глава Рода Поттеров. Ну, и есть ещё кое-какие неожиданные новости.

— Какие? Что-то плохое?

— Я бы не сказал, хотя плохие тоже есть, — произнёс я, и замолчал, пытаясь подобрать слова помягче.

— И-и-и? — вопросительно протянула Гермиона.

— Герми, помнишь, что случилось с нами в серпентарии, когда мы впервые встретились?

— Конечно, такое забудешь... — буркнула та.

— Я сейчас узнал, что это была за зелёная дымка...

— Ты меня своим выражением лица начинаешь пугать, Гарри.

— Нет-нет, ничего опасного. Просто, понимаешь... Тогда мы обменялись своими магическими силами и между нами возникла магическая связь...

— И-и-и?..

— И мы теперь помолвлены самой Магией.

Челюсть Гермиона не уронила, но рот открылся широко. Сама девочка замерла в кресле удивлённой статуей.

— Герм, Гермиона... — начал тормошить я её.

Гермиона начала реагировать на мои действия только через некоторое время, и первые её слова повторяли мои мысли.

— Родители нас убьют.

— Угу.

— Но почему? Как?

— Это магия, мисс, — решил вмешаться в наш разговор Рокдунг. — Она сама решает, как ей поступить, если это пойдёт ей на пользу. В каждом из этих случаев, мы можем строить лишь догадки почему она поступила так и не иначе.

— Разве магия может делать что-то сама? Я считала из объяснений профессора МакГонагалл, что это просто способность делать то, что недоступно простым людям.

Вот, правильный подход. Рокдунг смог правильно понять, как её отвлечь. И почему я сам не сообразил?

— Маги!.. — с отвращением протянул гоблин. — Как можно Душу Мира опустить до тупой силы?! Дожили! И мы ещё обязаны соблюдать все договора с этим выродившимся сбродом?!

Э-э-э... Это он и про нас?

— Э-э-э, Рокдунг, не могли бы вы пояснить насчёт договоров?

— Если только коротко. Мы, гоблины, народ воинственный, и в прошлом битв у нас было много. Какие-то выигрывали, какие-то проигрывали. После каждой войны с человеческими магами наш народ заключал договор, закрепляя магически его условия. Так, например, условием подчинения вашему Статусу Секретности был залог имущества магов и переход его в нашу собственность, если род пресёкся, — так появилось первое подобие Банка Гринготтс. Именно этот клан был тогда признан ведущим, и он заключал договора в пользу всего народа от своего имени. В общем, маги стали хранить своё наследие у нас, а мы начали на вас зарабатывать.

На этих словах выражение лица гоблина стало маниакально-предвкушающим.

— В те времена маги были способны на гораздо большее. Открывались дороги теней в иные планы, из-за Грани родом Певереллов были перенесены гримы, которых сейчас трусливо называют "вестниками смерти", хотя они были простыми проводниками. Тьфу. Естественно, смерть они предвещали, так как за проводником обычно с теневых троп приходили воины Дома, карая своих врагов. Стоило погибнуть роду, как о всех его достижениях предпочли забыть — такова судьба всех знаний, вызывающих страх у безликой серой толпы. Гарри, вы ещё сами всё это увидите, когда сравните то, что вам станут преподавать в Хогвартсе, с содержимым вашей родовой библиотеки. А под неё выделено три сейфа с чарами расширения пространства. Кстати, это одна из родовых способностей Поттеров. А вот манипуляции с тенями, которые вы производите сейчас неосознанно, это дар Певереллов, от которых пошли Поттеры.

Что-то он этих Певереллов через раз поминает, да с такой тоской — неужто с тем родом у гоблинов был бизнес завязан?

— Стоп, остановитесь! — это Гермиона пришла в себя и вспомнила про новость. — Можно как-то выяснить, почему мы помолвлены и как помолвку разорвать?

— Насчёт "почему", всё и так ясно — Гарри последний в роду, и одарён большими магическими силами. Вот они и стремятся защитить род от гибели — вы встретились, не были против друг друга, и магия рода Поттеров, следуя вашим обоюдным желаниям, пусть и невысказанным, посчитала, что ваш союз в будущем позволит не только продлить род, но и значительно его усилить. А родовая магия настолько сильного рода — это такая своевольная собственница, что обычному магу остаётся только смириться.

Насчёт "разорвать", думаю, что я уже ответил — никак. Только смерть сможет разлучить вас, да и то, ненадолго.

— А если я не буду обращать внимания на эту связь, в документах-то она не прописана, и выйду замуж за другого человека? — девочка решила использовать научный подход.

— Хе-хе, — издевательски рассмеялся гоблин. — Даже если забыть про то, что теперь вам другие молодые люди будут просто неинтересны в этом плане, а также про то, что детей у вас от других мужчин быть не может, остаётся такой маленький нюанс, как передача магических сил от него к вам. А это означает, что вы уже сейчас можете использовать некоторые способности, присущие роду Поттеров, а создаваемые вами чары будут подпитываться от источника его рода. Проще говоря, если провести аналогию, то близость с Гарри для вас подобна глотку чистого воздуха после затхлости подземелья.

Однако, здравствуйте. Нехило мы в оборот попали.

— Герм, я...

— Не надо, Гарри. Не сейчас. — Гермиона буквально растеклась в кресле, раздавленная описанной картиной.

Я, видимо, тоже недалеко от неё ушёл, потому что Рокдунг решил нас поддержать в своей манере.

— Не стоит расстраиваться, вы же и так нравитесь друг другу, а то, что девочка чем-то привлекла магию рода, просто ускорило развитие ваших отношений, и не даст им развалиться в будущем. На вашем месте я бы радовался тому, что у меня есть с кем скоротать время до визита Госпожи.

Мы с Гермионой сидели и думали о... да ни о чём мы не думали. Я уж точно. Рокдунг, видимо, решил, что нам надо остаться одним на некоторое время, и вышел. Мы же продолжали молчать.

Как всё было просто ещё с утра, когда мы смеялись над Скоттом. Я начинаю ненавидеть эту магию. Ничего хорошего от неё мне не перепадало. Разве что Гермиона. Хотя и тут не смешно и ничего хорошего. Эх...

— Гермиона?

Девочка отозвалась не сразу, а голос был тих и невыразителен.

— Что?

— Ты теперь меня ненавидишь? — задаю ей самый важный для меня вопрос.

— Я? За что? — нет, она действительно удивилась! — Почему я должна тебя ненавидеть?

Я не сразу нашёлся с ответом.

— Я думал, что тебе неприятно чувствовать себя вещью. Мне вот противно, что подобное случилось с тобой из-за меня.

— Гарри? — Гермиона неверяще посмотрела на меня, а потом спросила, едва сдерживая слёзы. — Почему ты?.. Я тебе неприятна?

Теперь уже в шоке был я. Как она могла подобное подумать?!

— Гермиона... Герми, ты мой единственный друг за все одиннадцать лет. Как ты могла подобное подумать?!

— Но... ты же сам...

— Я просто в бешенстве от того, что какая-то непонятно что решает за нас. Я действительно рад, что познакомился с тобой и твоими родителями. И был бы не против и дальше дружить с тобой, но теперь... я, получается, лишил тебя будущего. Как после всего этого, я смогу общаться с тобой, зная, что ты или твои родители будете винить меня? Я и сам себе теперь противен.

— Ну тут ты загнул, Гарри, — настроение Гермионы резко сменилось. — Насмешил, так насмешил.

Такой переход оказался для меня неожиданным и поставил меня в тупик.

— Что ты...

— Гарри, ответь, только честно, ладно?

— Хорошо.

— Если бы не возникло подобного, ты бы продолжил дружить со мной? Ведь теперь ты самостоятелен, у тебя есть деньги и тебе не надо возвращаться к нам или к твоим Дурслям.

— Гермиона, как ты могла такое подумать? Я же уже говорил, что ты единственный мой друг!

— Вот. С этим определились. То же самое и для меня — у меня не было никого, с кем можно поговорить нормально. В школе у меня нет подруг — я для них слишком умная, а мне с ними просто не о чем поболтать. Мальчишки же... такие мальчишки.

Это её показное надутое возмущение заставило меня улыбнуться.

— С этим всё ясно, — продолжила она. — Теперь скажи, ты собираешься как-то использовать эту связь?

— В смысле?

— В смысле принуждать.

— Да как ты могла... — возмущённо вскинулся я.

— Вот видишь, значит ничего и не изменилось. — сказала Гермиона. — Я тебя не виню в этом, тем более это я первая подошла к тебе тогда в зоопарке. Вот и ты не вини и не накручивай себя. Ты здесь ни при чём, и от тебя ничего не зависело. Договорились?

Я в сомнении смотрел на неё. Она открыто смотрела на меня.

— А это точно твоё мнение, а не влияние моей магии?

Гермиона закатила глаза к потолку и тяжело вздохнула.

— Придурок, — вынесла она свой вердикт. — И зачем я перед этим самовлюблённым идиотом тут распинаюсь?!

От этих слов словно камень с плеч свалился.

— Вот теперь верю, — с улыбкой отвечаю ей. — Договорились.

— Только остался последний вопрос, — продолжила она.

На мой немой вопрос девочка продолжила.

— Как всё-таки мы будем рассказывать про это всё родителям?

— А, может, не будем? — это я, с надеждой в голосе.

— Надо, Гарри, надо, — грустно выдохнула Гермиона, понурившись. — Поверь, от скрывания подобного сейчас ничего мы не выиграем. Скорее всего потом получим по полной.

— И всё же, я считаю, что нет смысла в рассказе об этом — потом всё само утрясётся.

— Мне почему-то кажется, что кое-кто боится за свои уши, — с издевательской, как на мой взгляд, улыбкой пошутила она.

— Тебе смешно, а мне... боязно, — передёрнул я плечами.

— Хорошо, договорились, — неожиданно для меня согласилась девочка. — Давай не будем говорить им об этом. Только тогда не пытайся прятаться за моей спиной, когда всё вскроется. А я могу тебе сразу сказать, что они узнают даже быстрее, чем ты можешь предположить.