— Как снять оковы? — спросил я лежащую неподвижно с закрытыми глазами женщину.
— Ключ, они открываются большим ключом, но их можно просто разрубить, они из простого железа.
— Ясно. Зак, ищем ключ.
Ключ нашёлся быстро, он был повешен на гвоздь в первой комнате рядом с входной дверью, и я почти сразу подумал об этой железяке больше всего похожей на молоток. После чего мы освободили чародейку с её братьями, и одного гоблина с двумя гоблинками с первого ряда.
— Вытаскивай их наверх, — распорядился я и поспешил убраться отсюда, очень уж тут противно было.
— Маг, подожди, — позвала меня чародейка, которую Зак уже взял на руки.
— Чего ещё? — не сдержав раздражения от того что приходится тут стоять, спросил я.
— Если девяти декадных убить, то ягоды созреют меньше чем за час.
— Мне эта гадость даром не нужна, я ещё из-за неё людей убивать буду, вот ещё, — с возмущением ответил я.
— Они всё равно умрут, и этим ты только облегчишь им уход. Да и спасал ты, а ягоды достанутся кому-то другому, который вполне возможно решит дождаться, когда ягоды сами созреют. Не нужны ягоды, просто убей. — Высказав всё что хотела, чародейка положила голову на грудь орка и замерла; и только тут до меня дошло, что все они ведут себя как-то странно, как будто их каким-то сонным зельем опоили.
— Всё, пошли, — махнул я рукой, и чуть ли не бегом выскочил из подвала.
Отправив Амалию и Вука на поиски одежды для спасаемых, я направился к найденным сундукам. Сундуки были обычные, магическими были только замки, потому я, не мудрствуя велел Нору — сопровождающему меня — просто подрубить крышки со стороны петель. В сундуках ничего такого не обнаружилось, одежда деньги и несколько артефактов. Скидав всё, что показалось ценным в мешок, в который Нор собирал "мелкие" трофеи, я вернулся в прихожую.
— Зак, ты слышал, что сказала чародейка про дальний ряд? — решившись, подошёл я к орку с просьбой, не желая больше спускаться в подвал.
— Сделаю, — коротко ответил тот, и развернулся в сторону коридора.
— Только последний ряд, — крикнул я ему вдогонку.
Раскрыв иллюзию "сторожевой паутины", стал наблюдать, как тухнут ели видимые точки несчастных в подвале, после чего перевёл взгляд на ряд точек в большом доме.
— Вук. В большом доме десять гоблинов торчат, сходи, выгони их к остальным, — отдал я распоряжение вампирёнышу.
— Господин Дарвел, там не гоблины, — сообщил мне вернувшийся Вук.
— А кто? — насторожено спросил я, подозревая очередную гадость.
— Гоблинки, голые, — кивнул — не сумевший сдержать похабной улыбки и пытавшийся этим её скрыть — вампирёнышь.
— На плитах? — напрягшись и пытаясь затолкать обратно подступивший к горлу комок, спросил я.
— Нет, на верёвках, и в клетках, — замотал Вук головой.
— Ну, показывай, — вздохнув, понимая, что всё-таки придётся идти самому, велел я.
В дальней комнате большого дома и правда были гоблинки, голые и связанные. Пять гблинок стояли в ряд с заведёнными назад связанными руками, поднятыми вверх настолько, что те были вынуждены стоять на носочках. Сзади каждой несчастной была дощечка с верёвкой, которая, если встать на неё чуть-чуть опускала верёвку, которой гоблинка была привязана к гибкой палке, привязанной в свою очередь к матке. При первом же взгляде на несчастных гоблинок было видно, что их сильничали, и назначение сей конструкции переставало быть тайной.
— Выродки, — прорычал я, уже не жалея гоблинов согнанных в угол во дворе, а желая им по больше помучатся перед смертью. — Что стоишь, — вызверился уже на Вука, уставившегося на ближайшую гоблинку. — Режь верёвки.
Когда верёвки были обрезаны, гоблинки без сил упали на пол. После этого мы освободили ещё пять гоблинок находившихся в такой низкой клетке, что стоять они там могли только на четвереньках.
Теперь передо мной встал ещё один вопрос, что делать с этими гоблинками? Убивать их мне не хотелось, но и оставить их теперь после того как они видели моё лицо было бы глупо. На следующий раз, надо будет всем какие не будь маски сделать, — поставил я себе мысленную зарубку на память. Тащить их к себе в дом, да ещё и без обельных грамот, не дело. Куда же их деть? И тут мне на глаза попался Вук.
— Господин маг, молю вас, возьмите меня к себе хоть кем, я буду очень стараться, — со слезами на глазах стала просить меня незаметно подобравшаяся ко мне молоденькая гоблинка стоя передо мной на коленях.
— И меня, пожалуйста, — попросила вторая и, упав ниц, стала целовать мои сапоги.
— Э-э, — выдавил я, опешив от такого и отскочив от гоблинок как от ядовитых змей. Не благородный я — не привычен к такому.
— Так, — начал я раздавать распоряжения, наконец, выбрав решение боле менее удовлетворявшие меня. — Сидите пока здесь, и поищите себе одежду. Вук пошли, зови Любима на совет.
Собрав в прихожей, всех кроме людей Любима стерёгших гоблинов, я стал раздавать приказы. — Чародейку с братьями и гоблинов из подвала берём с собой, в мой дом. Повезём их на повозках для мулов, это на Норе и Амалии. Торка тоже на повозке повезём, так что запрягайте все три повозки.
В большом доме десять гоблинок, их также следует вывезти; посадим их по двое на лошадей, что есть в конюшне. Это Зак на тебе, возьмёшь пять гоблинок, — тех, что могут ходить, — и оседлаешь лошадей.
Любим, оставь десяток гоблинов по шустрее, остальных кончайте. Но не сейчас, а перед тем как всё будет готово. Оставшийся десяток загоните в этот дом, потом ты Вук погоняешь их по дому, после чего прирежешь. Сумеешь? — повернулся я к вампирёнышу.
— Если у них оружия не будет, то смогу, — кивнул тот и, покосившись на окружающих, спросил. — Я тут проголодался, можно кого не будь эм... поужинать?
— Можно. Тех, кого к предкам отправляем, — разрешил я. — Даже лучше если несколько. Ну или хотя бы просто покусай.
— Спасибо господин Дарвел, — поклонился вампирёнышь, довольный как кот которому дали полную миску сливок.
— Ну а вы, — повернулся я к близняшкам. — Хотя. Любим, мы сейчас вокруг гоблинов "щит земли" поставим, а ты со своими людьми можешь пробежаться по комнатам, и прибрать, что ценного найдёте. Только в подвал не лезьте. А Ты Вук пока вещи, что орки собрали, на крыльцо вытащи. Ты же Неждана останешься здесь за больными присматривать. Всем всё ясно? — спросил я обводе всех собравшихся внимательным взглядом и, дождавшись от всех подтверждающих кивков, скомандовал. — Тогда за работу.
Из хутора мы выехали целым караваном, оставив за собой гору трупов. Каждый теперь ехал на отдельной лошади или повозке как Неждана Амалия и Арина; только Вук болтался у меня за спиной, по причине жуткой нелюбви к нему простых животин, кои за версту чуяли в нём кровососа. Вот Зубату на это было наплевать, он и вампиром закусит при большой надобности.
— Слушай Вук, — крикнул я вампирёнышу. — Ты что-то там про служанку-холопку говорил, когда на службу просился. Так вот. Сможешь тот десяток что из большого дома в пригороде спрятать на несколько дней, да так чтобы даже если их искать стали то не нашли бы.
— Смогу, — ответил тот, и разъяснил. — Вы когда сказали про то, что купите мне холопок только тогда, когда надёжное место у меня будет, я стал над этим думать, и кое-что надумал. В пригороде есть один старый безногий орк, который живёт тем, что оружие правит да просто если что надо затачивает. Хоть дом у него большой, живёт он небогато, и от помощи по дому по женской части не отказался бы. Вот к нему я и надумал свою холопку подселить, мне то она не для хозяйства нужна. Я даже с ним об этом переговорил, и он согласен. Думаю у него можно и десяток спрятать, особо, если приплатить.
— Не выдаст?
— Он же орк, если деньги взял, то до смерти не предаст, своей или вашей как повезёт.
— Ну, я разное слышал, — пожал я плечами.
— Орки могут предать, только если считают что их предали, — гордо прорычал Нор ехавший рядом. — Хотя всякое бывает, — миролюбиво добавил он.
— Хорошо, на подъезде к пригороду отделитесь с Амалией, и отведёте гоблинок к этому орку, за одно и покажешь ей, где он живёт, — распорядился я.
— Слушаюсь господин Дарвел.
В город мы въезжали по отдельности, усадив возницами на повозки наёмников. Уже у дома нас нагнал Бок, человек Любима, и сообщил что мужики из первой подвернувшейся нам дешёвой таверны бочонок пива отработали по полной, к хутору целых три десятка стражи с заводными ускакало. После чего всё завертелось как в вихре.
Пока мои домашние устраивали привезённых в дальней комнате поближе к башне концентратора, я с орками и наёмниками занялся дележом добычи. Жезл я сразу забрал себе, как и амулеты магов; после чего выбрав самый слабый амулет из тех, что были сняты с воинов, предложил его Любиму в качестве платы за наём его компании до конца осени. Тот согласился. Переплата конечно страшная, но при такой добыче грех жаловаться, да и спокойней так. После чего я отделил ему ещё три амулета на время службы, оставив себе те что получше. Другие артефакты отошли ко мне по причине неизвестности для чего они, в обмен я не стал претендовать на часть найденных денег и оружие с доспехами. А к концу дележа пришла госпожа Виолетта, за которой я посылал Неждану.
— Здравствуйте госпожа Виолетта, — поздоровался я с целительницей, выйдя в прихожую.
— Здравствуй Дарвел. Чего у тебя такого случилось, твоя Неждана ничего толком не объясняет только твердит, что без моей помощи никак не обойтись, — с явным раздражением в виде вопроса стала мне выговаривать целительница, ведь любой дуре — а тем более целительнице способной различать правду говорит человек или нет — понятно, что Неждана не может ничего не знать.
— Прошу великодушно простить моего мага свиты, но ей было приказано не вводить вас в суть ситуации, — повинился я. — Больно уж она щекотливая.
— На первый раз прощаю, но по приличию, вопросы доверия следует решать до того как просить о помощи, надеюсь у тебя есть веская причина по которой ты поступил иначе, — несколько смягчилась Виолетта, сняв плащ и отдав его подскочившей Поле. — Давай говори чего у тебя случилось.
— Вы можете помочь человеку, у которого в теле проросло растение? — несколько уклончиво спросил я.
— Надеюсь, проросло оно не из-за твоих экспериментов, — резко построжела целительница, и грозно сведя брови добавила. — Если это не так, то я даже стражу звать не буду, сама прибью.
— Я так понимаю, вы поняли, какое растение я имею в виду? — безбоязненно глядя на Виолетту, уточнил я. — Как и то, что бывшему хозяину грядок может, не понравится то, что вы мне помогли?
— Я бакалавр целительства, к которой хоть раз обращалась добрая половина весомых людей города, — с гордостью проговорила Виолетта. — Так что вредить мне — самому себе яму копать.
— Вам — да, а вот мне легче лёгкого, — с тяжёлым вздохом предчувствия, что ждут меня весёлые времена, пробормотал я, и позвал целительницу за собой. — Прошу госпожа Виолетта за мной.
Проведя целительницу к комнате, где расположили несчастных, я открыл дверь и пропустил её в комнату первой.
— Твари, чтоб их живогрызы заживо сгрызли, — прорычала целительница. — Беременных, ублюдочные потрохи. Ты знаешь, кто это выдумал? — спросила меня Виолетта с таким выражением на лице, что мне стало так страшно, как не было даже во время боя с магом.
— Нет, — испугано мотнул я головой. — Маг погиб при бое, и точно я не знаю, но возможно, что главного знает один купец по имени Веслав. Вот чародейка говорит, что главный, у стола посадника обретается.
— Чародейка? — Целительница с интересом посмотрела на женщину, лежащую на лавке голышом с прикрытыми рушниками прелестями. — А эти, похоже, ученики чабоя, — повернулась она к братьям чародейки. — Странный материал для "чёрных слёз".
— Я в закупы попала, и меня купили для того чтобы за грядками ухаживала. Только когда я узнала что это за грядки, то отказалась, и сама стала грядкой, — пояснила чародейка сию загадку. — А братья, заработав немного денег стали меня искать, чтобы они у меня хранились, и их тоже.
— Ясно, — кивнула целительница и стала осматривать несчастных.
— Так Дарвел, — обратилась ко мне Виолетта, когда осмотрев их, вывела меня в коридор. — Чародейку я вылечу, но думаю, что ты и сам понимаешь, что плод я спасти не смогу при всём желании. Ещё могу попробовать кого-то из мужчин вылечить. Можно попробовать вытянуть двоих мужчин, но может и не получится. На всех у меня просто сил не хватит; так что если хочешь спасти всех, нужно звать ещё самое малое одного целителя-бакалавра или пару магов в качестве источников маны.
— А если источниками буду я с девчонками? — спросил я, не теряя надежды, что удастся избежать мести со стороны истинного хозяина грядок и, не желая звать кого-то, кому я не могу хоть сколько то доверять.
— Вас на всех не хватит, — вздохнула целительница и стала пояснять. — На чародейку в первый день на извлечение одного растения надо потратить порядка ста пятидесяти оки. На её братьев примерно по сто двадцать на каждого. На гоблинов надо примерно по сто на девушек и восемьдесят на парня. Всего выходит около семисот, и это только мана, а ещё нужны зелья и эликсиры, которые никто бесплатно не даст. Вот и считай, — вздохнула Виолетта, которую видимо и саму такой расклад не радовал.
И я задумался. У меня — спасибо близняшкам — размер "источника" был где-то под семьдесят оки; у Нежданы, где-то тридцать пять; у самих же близняшек размеры "источников" насчитывали по тридцать оки на каждую. Всего получается двести двадцать пять, примерно треть из которых мы потратили на бой. Я могу свободно медитировать при трёх кратном превышении фона, Неждана тоже, а близняшки только при двух кратном. Выходит, что за час мы все вместе сможем набрать двадцать два оки, а до полуночи триста пятьдесят. Если у Виолетты своей маны хватит на чародейку то на остальных мы маны как не будь наскребём, в крайнем случае пожертвуем гоблином, или "чёрными слезами" благо их у меня теперь считай три сотни.
— Ну, чего надумал? — спросила Виолетта, которой видимо, надоело ждать, или она как-то поняла, что я определился со своим решением.
— Маны хватит на всех, у меня свой концентратор есть. В крайнем случае, попрошу господина Станислава помочь. Вот только, сколько лечение по деньгам выйдет?
— Ах да, — поморщила лоб целительница, пытаясь что-то вспомнить. — Станислав что-то такое говорил. А по деньгам, где-то по тридцать серебряных империалов на каждого. Если хочешь чародейку с братьями качественнее вылечить, то на них ещё по паре золотых накинуть надо будет.
— Ясно, — кивнул я. — У меня тут ещё орк есть раненый, глянете?
— Давай посмотрю.
— Золотой на зелья и тридцать оки на поправку рёбер, — сообщила мне цену лечения Торка Виолетта, после его осмотра.
— Всех без помощи вылечить сможете?
— Смогу, но за сложность и скрытность доплатить надо бы.
— Хорошо, я согласен, — согласился я. — И если надо, то у меня "чёрные слёзы" есть.
— Надеюсь, обойдёмся без этой гадости.
