Мальчик из будущего. (Черновик).

Позвонив в номер певца, администратор извинившись за беспокойство, сообщил обо мне, и не сколько секунд слушал что говорят с той стороны линии, не уверенно добавив что я, мол, принёс рукописи с песнями. После этого ещё немного послушал, и снова извинившись за беспокойство, положил трубку на аппарат, посмотрев на меня. Сам я, имея беспечный вид, был сжат что та тугая пружина.

— Ну что, вспомнил? — спросил я.

— Нет, не вспомнил, но пожелал пообщаться. Андрей, проводи юношу.

Последнее было настолько неожиданно, что я немного растерялся. Конечно, была надежда, что известного всемирного певца заинтересует никому неизвестный мальчишка, якобы пишущего песни, и действительно заинтересовало. Местный работник сопроводил меня на четвёртый этаж, и предварительно постучавшись, узнав можно ли войти, приоткрыл дверь, чтобы я прошёл в номер. Кстати, хороший номер, дорогой. Я такой отделки в Союзе ещё не видел, стандарт будущего. Хотя вот хрустальная люстра явно лишняя.

Заметив, что меня с интересом разглядывает черноволосый мужчина восточной внешности, в халате и с каким-то тёмным напитком в стакане, я осторожно поинтересовался, с подозрением осмотрев его:

— Простите, это вы Муслим Магометович?

— Ну ты и нахал, — удивлённо посмотрев на меня, тряхнул тот головой. — Обманом проник ко мне в номер, так ещё даже не знаешь, с кем разговариваешь.

— А как опознать? Я вас только на обложке пластинки видел, а там вы моложе, да и сейчас тени неправильно падают на лицо, меняя облик. А обманом, так ведь по делу. У меня действительно, что есть вам предложить. Гитару свою не прихватил, у вас есть, а то могу напеть?

— Гитары нет, а музыканты мои сбежали на пляж. Если действительно есть что предложить, так напой.

— Кхм, песни больше под ваш голос, да и аранжировка поможет понять, но слушайте так.

Прочистив горло, я спел 'Родительский дом', а потом 'День победы'. Причём меня не останавливали, пел от начала до конца, и слушали действительно очень внимательно. Закончив, пока певец задумавшись о чем-то размышлял, я пояснил какая музыка должна звучать при второй песне. Добавив, что она выстрелит как бомба.

— Первая мне действительно понравилась, Максим, хорошая. Мелодия для неё есть?

— Есть, и для второй тоже. Но один я там не сыграю. Ноты приготовил.

Передав листы с от руки написанными нотами, подождав пока он закончит их просматривать, хотел было задать вопрос, но тот успел первым.

— Ты действительно из детдома?

— Да, скрывать не буду, врать почему-то не хочется, скажу правду. Сбежал в середине июля из пионерлагеря. Хотел дикарём на море пожить, мечтал на море побывать, три недели живу в лагере автолюбителей. Никогда не был таким счастливым, летом в следующем году снова сюда сбегу. Так не отпустят ни на какие уговоры. А тут услышал, что вы будете в Сочи, и подумал, а вдруг? У меня тетрадь с записями моих песен и нот. Хочу композитором стать, слова для песен писать. Уже с десяток сам исполняю.

— То есть у тебя в тетради плод твоей работы? — осторожно спросил Магомаев. — Разреши посмотреть?

— Конечно. Тут сорок песен и нот к ним

— Присаживайся пока, в графине вишнёвый сок.

Осторожно, как будто вместо тетради взял хрустальную вазу, Муслим Магометович углубился в чтение и почти на полчаса выпал из жизни. Налив себе соку я попил, действительно очень хотелось, и второй стакан больше смаковал, таская печенье из вазочки, позавтракать-то не успел, а время обеда уже. Наконец певец оторвался от моей тетради и задумчиво на меня посмотрел.

— С десяток песен очень даже ничего, особенно 'Волчонок' хорош, но остальные-то детские.

— А я кто? Кем являюсь той аудитории и пишу. Пока, потом и взрослые начну писать.

— 'Ветер в голове' скорее не для тебя, подростковая песня, но в народ легко уйдёт, будут исполнять с гитарами во дворах. А вот 'Сироту'... верю, что ты написал... Кхм...

Я начал жизнь в трущобах городских,

И добрых слов я не слыхал.

Когда ласкали вы детей своих—

Я есть просил, я замерзал.

вы увидев меня не прячьте взгляд

ведь я ни в чем, ни в чем не виноват.

Продекларировав куплет из песни, Магомаев посмотрел мне в глаза и спросил:

— Это действительно твои песни?

— В плагиате никто не обвинит, — встретив его взгляд, честно ответил я.

— Я бы взял пять песен, действительно хиты.

— Я обещал вам две песни подарить, — разведя руками, виновато улыбнулся я.

— Денег хочешь? — с прищуром кинул тот на меня взгляд и я понял, что если соглашусь, моментом потеряю его уважение.

— Нет, не в этом дело. Я их ещё не зарегистрировал, а ближайшее место, где можно это сделать...

— Краснодар. Я в курсе.

— Детдомовского и выгнать смогут, но если вы мне поможете их зарегистрировать и споёте мои песни, то есть дав трамплин моим песням в жизнь, то эти пять понравившихся ваши. Дарю. Кроме вас их никто исполнять не будет. Разве что 'День победы', тут для другого голоса писалось, всё же вы немного, но до него не дотягиваете. У вас свой стиль.

— А ты умеешь убеждать, Максим. 'Волчонок' наиграть сможешь?

— Конечно, руку уже набил, пел её. Слушатели были в восторге, многие плакали.

— Подожди меня здесь, сейчас гитару принесу.

'Ха, инструментов нет. Так бы и сказал, лень идти было, а сейчас заинтересовался', — мысленно хмыкнул я, оставаясь сидеть в кресле.

Певец вернулся минут через пять, причём не один, а в сопровождении трёх мужчин, двоим лет по двадцать пять, а третьему явно за сорок, старик уже. Познакомив меня со своим администратором и двумя музыкантами, остальные действительно отдыхали, купаясь в море, протянул гитару и попросил спеть 'Волчонка'. Настроив себя на нужный лад, я спел. Опытные музыканты сразу уловили ритм, один так закрыв глаза, явно пребывал там, в песне.

— Сильная, — с явным уважением и интересом протянул администратор, дядя Адик.

— Давай остальные четыре.

Кроме тех четырёх, хуже всех у меня получилось 'День Победы' тут другая аранжировка нужна и голос, а так я ещё и пару детских песен спел. Они тоже пришлись по душе музыкантам.

— Хорошо поёшь, талант, — сказал Гоша, музыкант, кстати гитарист.

— Так что, Муслим Магометович, договорились? — спросил я.

— Беру, — решительно рубанул тот воздух рукой, а его администратор кивнул, он был согласен.

— Регистрация, — напомнил я. — Если поторопиться можно успеть сегодня. Но в принципе и до завтра подождёт.

— Завтра мы заняты, дядя Адик с тобой прокатиться, и поможет всё сделать. Тебя это устроит?

— Конечно, — довольно кивнул я.

Мне даже в голове не пришлось просить лично певца съездить со мной, не та фигура, а вот его люди это вполне реально, на такой результат я и рассчитывал. Дядя Адик которого назначили моим сопровождающим уже было встал, но у певца это было не всё ко мне.

— Максим, обещай, что после регистрации сразу вернёшься в детдом.

— Ну-у-у... — заныл я, так как до конца лета, никак не желал возвращаться.

— Обещай, — уже твёрже, попросил тот.

— Да я только попробовал, губы смочил, а вы меня обратно гоните, — весь сгорбился я от расстройства, но жалость ни у кого из присутствующих ко мне так и не проснулось, после чего махнул рукой. — Ладно, вернусь.

— Сразу после регистрации.

— Умеете вы с детьми обращаться. Ладно, сразу после регистрации вернусь.

— Ну и хорошо, — неожиданно широко улыбнулся тот. — Где твой дом я запомнил, найду. А дядя Адик тебя на поезд потом посадит, и сообщит в детдом, что ты найден, чтобы встретили... Ты что-то сказать хочешь?

— Матерное пойдёт? Больше ничего другого на языке не вертится, а вслух сказать не могу не так воспитан.

Мой пассаж вызвал смех присутствующих, а певец только улыбнулся.

— Максим, ты сам должен понимать, что находишься в том возрасте, когда за тобой глаз да глаз нужен.

— Понимаю, — вздохнул я.

Вернув гитару и прихватив тетрадь, я последовал за администратором музыкальной группы, то есть музыкального сопровождения певца. Задерживаться мы не стали. А сразу спустившись, прошли к стоянке машин. У администратора оказалась люфтовая явно сделанная на заказ красно-белая 'двадцать первая' 'Волга'. До Краснодара мы даже не заметили как доехали, болтали всю дорогу. Очень живым в общении оказался дядя Адик, а в номер сидел букой. На дорогу ушло почти четыре часа, да и то потому что сильно торопились. Сама дорога на половину грунтовой была, убитой, где чуть не шагом плелись, но всё равно скорость поразила. Быстро доехали.

— Надо бы спросить куда ехать, — осмотревшись, предложил я, на въезде в город.

— Обижаешь, мне по работе положено знать адрес такой организации. Тем более я тут уже несколько раз был.

Это действительно оказалось так, не плутая, мы доехали до нужного здания и, оставив машину, прошли внутрь. Время было пятый час, но филиал ещё работал. На регистрацию у меня ушло почти час, из-за чего работникам пришлось задержаться на полчаса, они до пяти работали, но ничего, всё оформили, как и положено. Когда мы отъехали, я попросил найти какую-нибудь закусочную, пояснив, что не обедал сегодня, да что уж говорить и не завтракал.

Заехали в общепитовскую столовую и спокойно тут полдничали, плотно так. Мне даже очень понравилось, особенно гуляш из говядины. Уф, наконец-то наелся. После этого мы ехали обратно и на выезде из города я спросил:

— Дядь Адик. Скажите, а разрешение на исполнение песен Муслиму Магометовичу лучше через нотариуса оформлять, или так можно написать?

— Хочешь бумагой подтвердить?

— Ну знаете, слова это слова, а вдруг какой певец начнёт их исполнять не спросив моего разрешения или Муслима Магометовича? А у вас будет бумага, только вы можете это исполнять, мол, ша с нашего поля, это не твоё.

— Насколько я в курсе, с тобой должен быть опекун, в данном случае представитель детского дома. Юридически, только так можно подписывать у нотариуса такие соглашения, а вот обычную расписку можно написать и так. Хотя юридической силы иметь она не будет.

— Жаль, с нотариусом надёжнее.

— Это точно. Кстати, завтра же и отправим тебя в Москву из Адлера. Вещи у тебя есть?

— А как же, даже палатка имеется. Польская четырёхместная с тентом в комплекте. Дикарём живу в лагере автолюбителей.

— Надо бы прямо сейчас пока не стемнело съездить и забрать. А переночевать и у нас сможешь, номеров хватает, поселим с кем-нибудь.

— О, с дивчиной какой-нибудь, — тут же оживился я. — Тогда я согласен.

— Мал ещё с дивчинами тебе общаться.

— Я в самом рассвете сил.

— Ну-ну, юморист. Дорогу до лагеря покажешь?

— Покажу. Вот только я хотел с одним интересным человеком пообщаться, сегодня встретились, да видно не судьба. Да и вечер уже, не успеем.

— Хороший?

— Похоже что да. Негатива от него я не заметил.

— Какое интересное выражение, надо запомнить. А кто он?

— Братский, боксёр.

— Да ладно?! Сам Олег Братский? — удивлённо посмотрел тот на меня. — А я ведь все его бои видел... Заедем обязательно.

— Если успеем то я только за, сами знаете.

— В гостиницу заезжать не будем, сразу к Олегу Игоревичу заедем.

— И в лагерь.

— Ну и в лагерь тоже, — отмахнулся тот. Было видно, что мои вещи его как раз меньше всего волнуют.

— А что этот боксёр так известен? Что-то я о нём не слышал.

— Мастер спорта, золотая олимпийская медаль. Его необычная техника боя привлекла многих. Жаль он ещё молодым на преподавательскую работу ушёл...

Дядя Адик до самых окраин Сочи описывал, как бывал на боях Братского и видел его живьём, он из-за него и боксом в тридцать лет занялся, два года в секцию ходил, но я думал не об этом. Когда я сам ходил в секцию мы обсуждали многих известных боксёров, так вот Братского там точно не было, тем более олимпийское золото взял. Это вот меня и насторожило. Я тут уже два месяца, ну почти, но ни одного сигнала о том, что нахожусь не в своём прошлом, не было. Да и не так и хорошо я знал советские времена, но про Братского я ничего не слышал. Параллельный мир? Или всё же его методика не включена в учебную программу. Не знаю. Сто мильёнов хотя бы за интернет.

Тут водитель, когда мы въехали на окраину раскинувшегося на побережье города, упомянул что Братский сейчас не в фаворе в Спорткомитете, и его задвигают на последние роля, хотя учеников набрать и дали. Это немного прояснило обстановку, правда, всё равно вычёркивать спортсмена из списков олимпийских чемпионов, это слишком даже для наших. Может, действительно просто убрали из учебной программы и нам о нём не сообщалось? Блин, вот теперь и гадай, моё прошлое или нет.

Добравшись до Адлера, мы сначала проехали в лагерь автодикарей. Успели до темноты, хотя был поздний вечер, и солнце скоро коснётся горизонта. Там в лагере я собрал вещи и удачно толкнул свою палатку новичкам, да и по приличной цене, хотя её и не драл. Закинув рюкзак на заднее сиденье 'Волги' попрощался со старожилами, с которыми знаком с первого дня, и мы поехали к Братскому. Вот тут не повезло, на фазенде было пусто, пребывая в разочаровании, мы оба поехали в Сочи.

Именно в Сочи меня и ждала неприятная новость в серой юбке. Именно так. Оказалось помощник дяди Адика, пока мы ездили в Краснодар, через гостиничного администратора успел найти номер нашего детдома, созвонится, прояснить ситуацию насчёт меня, и дал адрес, где меня найти. Те пока мы были в Краснодаре, связались с местными службами, и когда мы вернулись в гостиницу, меня и взяли под тёплые рученьки. Причём, особо не слушая возражений, сразу увели. Причина такой торопливости стала понятна, когда мы на автобусе доехали до ЖД-вокзала, у нас были билеты на поезд что отходил в полночь. Едва успели. Билеты были на плацкарт, сопровождающая сорокалетняя неопрятная женщина мне не особо нравилась, слишком грубо та себя вела, постоянно меня одёргивая. Поэтому я больше молчал и смотрел в окно, наблюдая за пейзажем уплывающим назад. И чёрт меня дёрнул связаться с певцом? Сейчас бы проблем не знал. Я реально сожалел о своей идее, и клял свою удачу за то, что удалось с ним встретиться и подарить пять песен. Кстати, никаких расписок я так и не написал, отдал текст и ноты и всё. Интересно как он без моей помощи будет осваивать эти песни? Это сколько нужно тренировок и репетиций провести, чтобы добиться нормального звучания, а я бы помог, проиграв мелодию раз пять, добиться отличного звучания. В общем, сэкономил бы время музыкантам. Но тут они сами поторопились от меня избавиться. Даже немного было обидно.

В общем, повздыхав, на следующее утро, мы всю ночь удалялись от Адлера, я мысленно махнул рукой, и решил жить дальше. Ведь жизнь не заканчивается на том, что меня увезли от моря, но то что частичка моей души там осталась, это была ясно.

Сопровождающая мне действительно не нравилась, не знаю откуда она взялась, но я даже привстать со своего места не мог чтобы не получать грозный окрик. А вот когда она потянулась за моим рюкзаком, небрежно отодвинув гитару, решив порыться внутри, вот тогда я не стерпел и сказал, что если она полезет в мой рюкзак, я всем сообщу, что она полезла ко мне в штаны, и пыталась целовать. После этого та отпрянула, и смотрел на меня несколько удивлённо и злобно. Похоже, таких способов применяемых детьми в будущем здесь ещё не использовали, даже в голову не приходило обвинить в домогательстве. Хм, надо запомнить. Дружбы у нас явно не возникнет. Кто же додумался таких вот аутсайдеров ставить на работу с детьми, даже с сиротами?