Книга пятая. Дракон. Главы 9-15

Картинка вновь сменяется. Этот же дракон лежит на камнях, глядя на заходящее солнце. Он будто постарел лет на сто, хотя я откуда-то знаю, что с момента боя прошло всего три дня. Отсутствие крыла производит жалкое зрелище. И даже чешуя поблекла, хотя раньше ярко сияла на солнце. Остальные стремились помочь ему пережить потерю, просто побыть рядом, но он никого не хочет видеть, и сейчас только лежит и смотрит вдаль. Вот уже сутки без движения.

Последняя картинка сопровождается звуками. Шум прибоя, крики каких-то птиц. Дракон стоит на краю площадки зала торжеств. Сейчас он уже не такой печальный, как раньше. В желтых глазах таится надежда. Может быть, потому, что сегодня он впервые заставил себя посмотреть на утренний полет стаи. Слышен диалог:

— Зачем ты меня сюда позвал?

— Я хочу попросить тебя кое о чем.

— Конечно, дорогой. Все, что захочешь.

— Позаботься о стае, мама.

— Хорошо, но что ты... Не-е-ет!

Покалеченный дракон одним прыжком достигает края скалы и бросается вниз...

Я вынырнул из потока образов и нежно прижался к щеке старой драконицы. Я понимаю тебя, сочувствую твоей потере, и ты это знаешь. Но я не такой, каким был он, и не собираюсь так глупо обрывать свою жизнь. Я слишком сильно ее ценю. Да, я не имею крыльев, но не смогу никогда отказаться от мечты о небе и ты должна это понять.

— Пожалуйста, не стремись умирать, Алекс... Я не переживу твоей гибели.

— Хорошо, не буду, — покорно согласился я и обхватил чешуйчатую морду руками, прижимаясь к ней своим лицом. — Но и ты не лишай меня надежды.

Драконица только обняла меня передними лапами и прижала к себе еще плотнее, а в мое сознание полились ее чувства. Надежда, любовь и печаль. Она знала, каково это — потерять небо, но нашла в себе силы жить дальше. И теперь мне тоже нужно найти в себе смелость жить без постоянных мыслей о нем.

Когда мы оторвались друг от друга, то обнаружили, что стая уже покинула эту площадку и разлетелась, чтобы не смущать нас. И только на самом краю обнаружились Сар, Мара и Лар с Ришей. Они наблюдали за нами, старательно делая вид, что смотрят совсем в другую сторону. Усмехнувшись, я обратился к Мудрейшей:

— Ну что, пришло время занятия?

— Нет, Алекс, не сегодня. Сейчас тебе нужно просто отдохнуть и побыть с друзьями. Иди, развлекайся. Завтра продолжим твое обучение.

— Слушаюсь, бабушка! — браво отрапортовал я и вновь погладил драконицу по щеке. — Не волнуйся, если буду умирать, я тебя обязательно об этом предупрежу.

— Иди уже, экспериментатор!

Обернувшись и получив дополнительное ускорение по заду, щедро подаренное мне лапой Мудрейшей, я пошел к остальным и радостно осведомился:

— Чем займемся? У меня впереди целый день свободный!

При взгляде на мое улыбающееся лицо драконы тоже повеселели, а Мара выдала дельное предложение пойти подкрепиться. Разумеется, я поддержал ее всеми конечностями, а остальные были совсем не против. Добирались мы долго, видимо, спутники решили устроить мне воздушную прогулку, во время которой я совершенно ни о чем не думал, кроме как о ветре, бьющем в лицо. На этот раз меня нес Лар, нагло вырвав почти из самых лап Мары, но за все время путешествия так со мной и не заговорил, продолжая дуться. Когда мы приземлились на каменистом пляже и направились в лес, я чуть отстал и подошел к ковыляющему позади всех брату. Ткнув его в бок, я спросил:

— Чего ты?

Тот только хмуро на меня посмотрел и пошел дальше. Нет, так не пойдет! Я ускорил шаг и остановился прямо перед ним.

— Может, хватит уже обижаться? Ну, сделал я глупость, с кем не бывает? Так что, теперь со мной вообще разговаривать не будешь?

— Буду, но потом, — сердито ответил брат и попытался меня обойти.

Но я сместился вбок и вновь загородил ему дорогу. Между деревьями на берегу было не так много места, чтобы развернуться, поэтому дракон только недовольно фыркнул, а я заявил:

— Пока ты не объяснишь, что с тобой происходит, никуда я тебя не пущу! Или думаешь, тебе одному за меня переживать можно? Давай, колись!

— Чего?

— Рассказывай, говорю, почему ты весь такой взвинченный?

— За тебя сильно волновался, — ответил дракон и вновь попытался меня обойти.

— Ну уж нет! Я хоть и не научился закрывать свои мысли, но понять, что ты чего-то не договариваешь, вполне способен, — сказал я и вновь преградил ему путь.

— Да лети ты к облакам! — возмутился Лар.

Это типа "пошел ты на...", понял я. Нет уж, я бескрылый, не прокатит!

— Алекс, остальные ждут, пошли уже! — предпринял последнюю попытку брат.

— Подождут, никуда не денутся! — отмахнулся я. — Так, не хочешь по-хорошему? Залезть тебе в голову и считать всю твою память за последние дни? Бабушка этому меня уже научила, правда на практике знания я пока еще не опробовал. Вот и случай удобный будет!

Лар вздохнул, и устало опустился на траву.

— Ну что с тобой? Это из-за Риши? — попытался я догадаться. — Давай я с ней поговорю? А может научить тебя, как галантно обращаться с девушками? В этом я хоть и не большой мастер, но пару советов вполне могу дать.

— Риша тут не при чем, — сказал брат. — Это совсем другое.

— Так не тяни драконицу за хвост! — поторопил его я.

Было видно, что Лар еще колеблется, но потом он взглянул мне в глаза и обреченно произнес:

— Алекс, я скоро умру.

В моей голове лихорадочно замельтешили мысли. Как это могло случиться? Неужели заражение? Ну да, ведь я забыл проследить за тем, чтобы из раны был удален весь мусор. Или же сок того дерева, куда вонзился мой клинок, очень ядовит, а из-за того, что у драконов замедлен обмен веществ, это проявилось только сейчас. И ведь, гад крылатый, раньше ничего мне не сказал! Так, нужно срочно варить лимэль. Если на эльфов, гномов и людей он действует практически одинаково, то и дракона может на лапы поставить. Только его нужно много, ну это не беда, сделаю. Главное, чтобы все необходимые компоненты нашлись. А пока нужно выяснить подробности.

— Быстро перечисли мне симптомы. Как, когда это началось, как проявляется?

— Около шести дней назад был первый случай. Тогда у меня во время полета отказала передняя лапа. Сначала была жуткая боль, а потом она онемела, так что я не мог ей пошевелить. Потом начались жуткие боли во сне. Сначала небольшие, которые вызывали только плохие кошмары, а потом я стал часто просыпаться из-за этого. А сегодня ночью у меня после дикой боли онемела половина тела. Проснувшись, я долго не мог понять, кошмар это или нет, но потом разобрался, что все происходит на самом деле. Постепенно чувствительность вернулась, и я смог снова заснуть, но перед самым рассветом меня подняла дикая боль во всем теле и ощущение того, что я падаю и разбиваюсь насмерть... Похоже, мне недолго осталось, Алекс. Я знаю о такой болезни, она бывает у старых драконов, а вот теперь появилась и у меня. Скоро мне перестанут подчиняться крылья, а когда это случится в полете... я умру. Именно поэтому я так волновался за тебя, когда сегодня ко мне прилетела Мара. Ведь кому-то нужно остаться с бабушкой. Именно поэтому я нес тебя сегодня, ведь, быть может, мы летели вместе в последний раз... — дракон тяжело вздохнул. — Алекс, у меня к тебе будет большая просьба. Когда меня не станет, присмотри за бабушкой, ладно? И скажи Рише...

В этот момент я не выдержал и расхохотался. Понимаю, это было невежливо, да и вообще по-хамски, но я не мог успокоиться. Мой смех больше был похож на легкую истерику, но я не стал себя останавливать, вместе с ним выплескивая всю тревогу, напряжение и страх за брата. Подумать только, ведь я всерьез начал думать, что могу его потерять, а тут вон какое дело... Глядя на удивленно-обиженную морду дракона, я выдал еще одну порцию хохота, согнувшись пополам и ухватившись за живот. Ага, он мне тут завещание свое оглашать начал, а я сразу ржать... Нет, все-таки надо взять себя в руки, иначе обидится вконец.

Едва сдерживая прорывающиеся наружу смешки, я начал объяснять:

— Могу обрадовать или огорчить, это уже тебе решать. В общем, Лар, ты не умираешь.

— Но ведь боль...

— ...передалась тебе от меня. Это свойство характерно для кровных братьев. Прости, я не думал, что ты у меня такой чувствительный. Просто у остальных моих кровных родственников это проявляется намного слабее. Наверняка они вообще не ощутили последствий моих экспериментов... Хотя, это надо будет у них уточнить.

— Так я не умираю? — выражение на морде брата было таким комичным, что я опять расхохотался, а потом, вытирая слезы, ответил:

— Нет. И боли твои — всецело моя заслуга. Странно, что ты этого не заметил, когда к тебе прилетела Мара, ведь мои выдернутые руки должны были тебе о чем-нибудь сказать.

— А онемение тела ночью?

— Это я себе позвоночник сломал. Так сильно хряпнулся о выступающий камень, так что даже кокон не помог... Лар, извини меня. Я должен был тебе об этом сразу рассказать, но даже и не вспомнил. Прости.

— Так всю эту боль ты получал в своих ночных экспериментах? — удивленно спросил дракон. — Нет, бабушка абсолютно права, ты — недоношенное яйцо!

Брат поднялся и пошел прямо на меня. Чтобы не быть затоптанным, мне нужно было отскочить в сторону, но я пошел другим путем и повис у Лара на шее, пытаясь примириться.

— Братишка, только не нужно злиться. Ну, прости идиота, я не специально! А хочешь, я тебя научу на большом расстоянии общаться? Это совсем несложно, но доступно только кровным братьям. А еще я могу тебе подсказать, что Раше говорить, чтобы произвести на нее впечатление. Да и вообще, я хоть и глупый, но очень полезный!.. Ла-ар?

Остановившись, дракон расхохотался. Совсем как я недавно. Его смех также очень напоминал истерику, но я не мешал брату выплескивать с ней все негативные эмоции. Пускай посмеется. Смех, говорят, продлевает жизнь, хотя смех над другими наоборот — сокращает. Особенно в их же присутствии. Сейчас же он послужит Лару лучшим лекарством для снятия стресса.

— Алекс, ты просто невозможен! — сказал дракон, справившись со смехом.

— Прямо как Алона, — пробормотал я.

— Кто это?

— Наша сестренка. Я потом тебя с ней познакомлю. Уверен, вы быстро найдете с ней общий язык на почве неприязни к старшему брату.

Дракон перестал улыбаться.

— С чего ты взял, что я испытываю к тебе неприязнь?

— Да это шутка просто, не обращай внимания. Так ты больше не злишься на меня?

Лар подумал и ответил:

— Нет, Алекс, даже не обижаюсь. Все-таки ты мой брат, и я принимаю тебя таким, какой ты есть... Вот только не нужно больше таких болезненных опытов, ладно?

— Идет. Теперь на испытания новых плетений я буду обязательно приглашать тебя, чтобы ловил меня, если что.

Вдали послышался шорох, и вскоре перед нами появилась Риша.

— Вы долго еще разговаривать будете? Там Сарионо оленя добыл.

— Пошли скорее! — поторопил я брата и быстро последовал за драконицей.

А потом была совместная трапеза, где я хорошенько подкрепился и восстановился после большой кровопотери. Дружеская беседа была совсем не помехой насыщению. По умолчанию, никто тактично не касался темы полетов, моих сегодняшних экспериментов и тому подобного, поэтому я был только благодарен драконам за их понимание. После того, как от оленя остались одни косточки, я устроил концерт по заявкам, вспоминая свои любимые песни, а затем стал слушать, как поют другие. Песни драконов были разными, насыщенными светом, солнцем, зеленой листвой и морской соленой пеной. Они погрузили меня в состояние глубокой меланхолии. Замкнувшись в себе, я смотрел на драконов, которые внимательно слушали Сара, рассказывающего легенды времен юности его дедушки. Внезапно я понял, что мне нужно немного побыть одному и прийти в себя, поэтому поднялся и с улыбкой сообщил, что хочу пойти прогуляться.

Лар было решил пойти со мной, а Мара вообще молча поднялась с травы, но Сар спокойно ответил:

— Иди, Алекс, мы тебя будем ждать здесь.

Кивком поблагодарив его за то, что он понял мое состояние, я направился на берег, после недолгой прогулки по лесу вышел на каменистый пляж и уселся на границе самой воды и суши, не обращая внимания на то, как волны лижут подошвы моих сапог. Глядя на океан, я представлял себе того дракона, который был в воспоминаниях Мудрейшей. Он не смог жить без неба, а я смогу? Да, теперь я выяснил, что же помогает старой драконице пережить эту разлуку с высотой — обещание, данное сыну. И она до самой смерти будет главой этой маленькой стаи, потому что это обещание дает ей силы жить дальше. А что даст силы мне?

Несмотря на все слова бабушки, я все-таки понимаю, что не являюсь драконом. И даже если смогу летать с помощью своих плетений — это все равно будет жалкое подобие настоящего полета. Ведь от того, что инвалиды пересядут в кресло с электромотором, они не начнут ходить, а если я придумаю какое-нибудь плетение, которое поднимет меня в воздух, оно все равно не сможет заменить мне крыльев. Разве мои новые способности этого стоят? Этот бесконечный резерв, высокая регенерация и все прочее. Стоят они той тоски, которая поселилась у меня в груди? Я не мог найти ответ, поэтому просто сидел и смотрел на волны, выбросив из головы все мысли.

Спустя час ко мне подошел Сар и молча присел рядом. Крылатый. Зависть вспыхнула с новой силой, породив новые мысли. А если попробовать поменять облик? Превратиться в дракона? Ведь Темнота говорила, что я могу осуществить подобное, если сильно захочу... Хотя, нет, это нереально. У меня ничего не получится даже при огромном желании. Для того чтобы стать эльфом мне не нужно было прикладывать никаких усилий, ведь я им был раньше. А чтобы стать драконом, мне нужно будет полностью перестроить все свое мироощущение, координацию движений, даже банальный центр тяжести и еще кучу подобных вещей. Но самое главное, для этого нужно знать, как это правильно сделать, ведь для того, чтобы перестроить тело, нужно четко почувствовать, чего ты хочешь в результате.

Кроме того, даже если я каким-то образом сумею изменить свое тело, просто собрав все необходимые образы и ощущения из памяти какого-нибудь дракона, то остается вопрос — что делать дальше? Ведь в таком виде к родственникам не заявишься. Да и потом — чтобы стать драконом, нужно отказаться от тела человека, а к этому я пока не был готов. Может быть потом, когда жажда полета достигнет катастрофической отметки...

— Алекс, с тобой все в порядке?

— Да, — ответил я. — А что?

— Просто ты сидишь и ни о чем не думаешь. Это на тебя не похоже, — покачал головой Сар.

Ни фига себе! Он что, не может меня прочитать? Или это я думаю слишком несвязно, чтобы дракон смог уловить мыслеречь? Нужно проверить. Сар, ты — большая желтопузая ящерица!

— Что скажешь? — обратился я к дракону.

— О чем?

— О том, что я сейчас подумал, — уточнил я, внутренне ликуя.

— Но я не услышал ни одной твоей мысли, — удивился Сар.

— Получилось! — радостно воскликнул я. — Я научился закрываться! Теперь еще выяснить бы, как это у меня вышло.