Тинг Победитель

АТАКА ЯПОНСКОЙ ПЕХОТЫ

С подорванным тылом и ополовиненным из-за потерь составом японские армии по-прежнему шли вперед. После упорных встречных боев генерал Ямагато в конце декабря 1894 года овладел, наконец, Хайченом, а 2-я армия генерала Оямы взяла Гайпин. Разъезды обеих японских армий встретились друг с другом. Две армиии соедились, но китайские силы избежали окружения, их сопротивление только нарастало. В начале января 1895 года в жестокие 25-градусные морозы дивизия Нодзи вышла к реке Ляохэ у Ньючжуна. Город был превращен китайцами в мощный узел обороны, сломить которую японцы так и не смогли. На залпы китайских крепостных батарей японские горные орудия отвечали редкими выстрелами, да и то — пока окончательно не кончились снаряды. Солдати Нодзи ринулись в решающий штурм, действуя больше холодным оружием. Однако оборонявшие Ньючжуан войска генерала Сун Цина отразили этот приступ и, почувстввав истощение сил противника, сами перешли в контрнаступление, продвигаясь к Хайчену, где уже успела разместиться штаб-квартира 1-й японской армии. Генералу Ямагато пришлось срочно эвакуировать из города только-только развернутые штабные учреждения и тыловые структуры.

Узнав о проблемах 1-й армии, генерал Ояма решил оттянуть на себя китайские резервы внезапной атакой Инкоу. Наступление на этот портовый город в устье Ляохэ, защищенный фортами береговой обороны, дорого обошлось 2-й армии. Тяжелая артиллерия береговых батарей сметала атакующие японские цепи. Только ночью под прикрытием темноты японцам удалось обойти форты и ворваться в город. Уличные бои там шли за каждый дом. Засевшие на крышах китайские стрелки выбивали офицеров. Через несколько дней к Инкоу подошло подкрепление, и японцы были отброшены назад. Теперь китайцы сами наступали на Гайпин. Убедившись, что угроза японского прорыва за Ляохэ снята, Лю Кун (после настойчивых советов Тинга) дал согласие на переброски части своих войск из Шанхайгуаня морем на Квантунский полуостров. При поддержке прибывших в Люйшунь генерал Ма Ю Кун отбросил слабый японский отряд у Цзиньчжоу и начал наступать с юга во фланг главной группы японских войск. Подкрепления получил и действовавший от Мукдена и Ляояна Не Ши Чен, готовый вновь ударить с севера. Генералы Ямагато и Ояма почтительно доносили, что ситуация может имет самые нежелательные последствия. Из Токио армию приободрили — продержитесь еще чуть чуть. Скоро положение дел снова переменится в пользу Японии.

Между тем, японскому правительству удалось немыслимое. Еще осенью Великобритания, озабоченная слишком явным усилением Китая, согласилась выделить японцам новые беспрецендентные кредиты. Крупный заем дали и американцы — под залог имущества японских пароходных компаний. Полученные средства было решено потратить на экстренное возрождение флота, чтобы переломить ход войны. В конце января в Иокосуку прибыл давно ожидавшийся бронепалубный крейсер "Идзумо", бывшая чилийская "Эсмеральда" — 3 тыс. тонн, 18-узловый ход, два 10-дюймовых и шесть 6-дюймовых орудий. Однако "Идзумо" сопровождали и другие корабли, приобретенные в Южной Америке. Япония, не скупясь и не торгуясь, заполучила себе практически все имевшиеся там эльсвикские крейсера — класс кораблей, считающийся ныне "совершеннейшей боевой машиной".

Бывшую аргентинскую "Вентисинсо де Майо" в Эльсвике заказали еще греки и назывался тогда корабль "Никосией". Аргентинцы перекупили его прямо в Англии на стапели, а теперь согласились уступить японцам. При тех же 3 тыс. тонн водоизмещения, что и "Идзумо" крейсер был гораздо моложе и быстроходнее — 22 узла. Его основное вооружение состояло, помимо двух 8-дюймовок, из восьми 4,7-дюймовых орудий. Два других крейсера — чилиец "Бланко Энкаладо" и аргентинец "Нуэве де Хулио"— были похоже на потерянную японцами "Иосино", покрупнее, по 4,5 тыс. тонн каждый, с 22-узловым ходом. Особенно был похож на "Иосино" аргентинский крейсер с практически аналогичным вооружением — четыре 6-дюймовые и восемь 4,7-дюймовых орудий. Вооружение чилийского крейсера было более консервативно — два 8-дюймовых и десять 6-дюймовых орудий.

С получением четырех новых кораблей Япония возвращала себе превосходство в крейсерах. Приобретенные у Чили и Аргентины корабли (кроме, разве что, старенькой "Идзуми") были и быстроходнее, и сильнее вооружены чем имевшиеся у китайцев четыре трофейных крейсера. Да и "Идзуми" была не хуже бывшего "Такатихо". Конечно, у Тинга были еще его броненосцы. Японцы не собирались повторять ошибки покойного адмирала Ито и атаковать броненосцы крейсерами. Но ведь броненосцы не выведешь на перехват конвоев. А защитить идущие в Корею транспорты от китайских крейсеров новые японские корабли могли бы с легкостью. Оставалось только поскорее провести их испытания и подготовить команды. С экипажами в Японии были проблемы — сликом велики оказались потери. К счастью часть морских офицеров удалось вернуть из китайского плена — в этом помогли действующие в Китае филантропические организации англичан и американцев. Они требовали передачи в свои госпитали всех пленных, заявивших себя больными, а потом по тихому переправляли их в Японию. Пополнения военному флоту дали и моряки с торговых судов. Японцы льстили себя надеждами, что китайцы, при компектовании команд своих трофейных крейсеров сталкиваются с еще большими трудностями. С подготовленными по-европейски кадрами в Поднебесной было многократно хуже, чем в Японии.

Времени на возрождение флота катастрофически не хватало. Крейсера после перехода через Тихий океан нуждались в ремонте. Команды только начинали осваивать новую для себя технику. Первые стрельбы показали неутешительные результаты. Машины не показывали полной мощности. Пришлось вернуться к уже забытой в Японии практики приглашения на флот иностранных специалистов. Адмирал Кабаяма отводил на подготовку своей эскадры минимум полгода. Однако вступать в свой первый бой крейсерам "Идзуми", "Асо" (бывший "Бланко Эскаладо"), "Аоба" ("Нуэве де Хулио") и "Анэгава" ("Вентисинсо де Майо") пришлось уже в феврале.

КАПИТАН ДЕН ШИ ЧЕН

Адмирал Тинг согласился с предложением капитана Ден Ши Чена о проведении его крейсерским отрядом дальнего рейда в Японское море. Получаемая из Кореи информация подтверждала, что основные поставки для японских экспедиционных войск идут через Гензан (корейский Вонсан), где японцы чувствуют себя в полной безопасности. Необходимо было разуверить противника в этом заблуждении. Бэйянский флот был как никогда силен. Оба броненосца с окончанием затянувшегося ремонта в Люйшуне перешли на главную базу в Вэйхайвэй. Туда же, наконец, явилась и эскадра южнокитайский устаревших кораблей Чжан Пей Луна. Ссылаясь на обострившуюся болезнь печени, Пей Лун отбыл из Вэйхайвэя к тестю — Ли Хун Чжану. Без него крейсеров южнокитайских флотилий оказались в полном распоряжении Тинга, который стал активно высылать их для крейсерских операций к западным берегам Кореи. С остававшимися там у японцев двумя корветами и несколькими канонерками семь устаревших безбронных крейсеров вполне справлялись, надежно блокируя Корею со стороны Желтого моря.

Высвободившиеся трофейные бронепалубники вполне можно было отправить в Японское море, чтобы сделать блокаду всеобщей. В дальний поход Ден Ши Чан повел три крейсера: "Чжи-Юань" ("Чиоду"), "Дзин-Юань" ("Такачихо") и "Фэй-Юань" ("Акицусиму"). Громозкий и довольно тихоходный в сравнении с остальными крейсер "Ю-Юань" ("Ицукусиму") оставили в Вэйхайвэе. Тинг решил оставить на базе и "Чинг-Юань", на котором еще не закончились послеремонтные испытания. В походе тройку крейсеров капитана Дена сопровождали четыре парохода угольщика — "Фу-Пин", "Кай-Пин", "Юн-Пин" и "Бей-Пин". В дальнейшем Тинг намеревался создать временную базу на одном из островов в Корейском проливе, например в Комундо (у европейцев Порт-Гамильтон), чтобы сделать крейсерские операции в Японском море постоянными.

Три трофейных крейсера шли экономным ходом, чтобы максимально сберечь запас угля. Пройдя Корейский пролив, "Чжи-", "Дзин-" и "Фэй-Юани" развернулись возможно широким фронтом, лишь бы не терять друг друга из вида. Так были максимальны шансы перехватить случайный вражеский транспорт. Однако Японское море оставалось пустынным, к тому же поднявшийся туман заставил крейсера держаться ближе друг к другу. На случай, если корабли всё же разойдутся, было предписано встречаться у Гензана. Наконец на горизонте показались белеющие снегом вершины корейских гор.

Подойдя к бухте и остановившись с крейсерами близ островов у ее входа, капитан Ден выслал на разведку пароход-угольщик "Юн-Пин", поднявший русский флаг. Вернувшись после короткого осмотра, командир угольщика доложил, что не заметил каких-то мер, принятых японцами к обороне. Гавань не была укреплена, береговые батареи отсутствовали. Тогда крейсера вошли в бухту, подняв на стеньгах китайские флаги. Сопротивление оказали лишь солдаты одной из только что прибывших в Гензан частей, которые открыли с берега винтовочный огонь по показавшимся военным кораблям. Была сделана попытка развернуть у пристани недавно выгруженную полевую батарею, но огонь крейсеров уничтожил ее раньше, чем японцы отыскали снаряды. Все находившиеся в гавани семь японских транспортов были захвачены . Пять пароходов китайцы потопили подрывными зарядами, выведя из гавани; на двух оставшихся, которые еще не успели разгрузить, разместились призовые партии.

Обстрелы с крейсеров заставили японский гарнизон уйти из Гензана, город был занят высаженным с кораблей десантом. Матросы были рады после долгого плавания хоть на короткое время почувствовать под ногами землю. В порту обнаружились значительные запасы провианта, военного снаряжения и боеприпасов, которые японцы еще не успели отправить вглубь Кореи. Все эти склады были уничтожены. Между тем японцы у города накапливали силы, на окраинах непрерывно слышалась стрельба. Опасаясь, что с наступлением темноты противник может попытаться устроить диверсию, например, выставить с лодок мины в проходах меж островами, капитан Ден распорядился поджечь город и уйти из бухты. Крейсера оставались вблизи гавани весь следующий день, пользуясь штилем, с угольщиков перегружали уголь. Задержка была вознаграждена прибывшим к Гензану большим пароходом, на котором не знали о появлении китайцев. Сделавшее попытку скрыться судно было потоплено торпедой с "Фэй-Юаня". Затем крейсера отряда капитана Дена отправились в обратный путь.

РЕЙД КИТАЙСКИХ КРЕЙСЕРОВ В ЯПОНСКОЕ МОРЕ.

Телеграмма о появлении трех китайских крейсеров в Гензане в тот же день пришло на базу японского флота в Сасебо. Адмирал Кабаяма, не теряя времени, отдал приказ о срочной подготовке к выходу в море. Грех не воспользоваться шансом перехватить китайцев, когда они пойдут мимо Цусимы обратно в Желтое море. Конечно, три крейсера могут пройти широким проливом и незамеченными, но что-то говорило Кабаяме — китайцы обязательно где-то себя обнаружат. Они слишком привыкли за последние месяцы быть полными хозяевами на море. Пора им от этого отвыкать.

Капитан Ден действительно не удержался, чтобы не подойти на обратном пути к Пусану, порт которого японцы также иногда использовали, рискуя проводить корабли через Корейский пролив за одну ночь. Впрочем, транспортов у Пусана китайцы не встретили, сам город был хорошо защищен с моря. Чтобы оправлять затраченное на осмотр окрестной акватории время, китайцы подцепили кошками кабель проходившего по дну пролива из Японии в Корею телеграфного кабеля, подняли и перерубили его, чтобы создать японцам лишние проблемы. Но сообщение о китайских кораблях из Пусана всё же успели отправить. Четыре крейсера в Сасебо уже разводили пары.

Отряд Ден Ши Чена шел по Корейскому проливу на юг с крейскорской 10-узловой скоростью в кильватерной колонне. Впереди — самый маленький и быстроходный "Чжи-Юань", за ним "Фэй-Юань" — чуть побольше и послабее ходом, потом — самый большой и тихоходный из трех трофейных крейсеров "Дзин-Юань". А следом тянулись, стараясь не отстать угольщики и призовые суда. На востоке обозначились идущие параллельным курсом корабли. Капитан Ден распорядился прибавить хода и идти на сближение. Вдруг повезло встретить японский конвой... Подозрительно, что и неизвестные не только не собираются спасаться бегством от китайских крейсеров, но сами идут на пересечение курсов. Уже можно разглядеть, не транспорты, двухтрубные военные корабли. Английская эскадра? Но над мачтами взвились японские флаги. Дену оставалось только объявить тревогу и готовиться к бою.

Угольщикам и призам было приказано взять курс на вест и разойтись. Авось японцам будет сейчас не до них, в сражении на счету каждый боевой корабль. На мостике "Чжи-Юаня" уже распознавали врага. Да, о приобретении японцами чилийских и аргентинских бронепалубников все слышали, но не предполагали встретиться с ними там быстро. Думали, на эту войну южноамериканские крейсера уже не успеют. Так, если ход японской эскадры будет определять концевая старая "Идзуме", никакого преимущества в скорости у противника не будет, а китайцы смогут спокойно отойти. Ден чуть успокоился. Но нет, "Идзуми" повернула вслед за угольщиками. Японцы будут драться тремя крейсерами против трех. Прибавив хода, "Аоба", "Асо" и "Анэгава" устремились наперерез китайской колонне.

Бортовой залп трех японских крейсеров составлял 20 стволов среднего и крупного калибра против 17 у китайцев. Кажется, примерное равенство, но у японцев более современная артиллерия. И более мощная! В крупном калибре четыре новых 8-дюймовки против двух старых и малогодных 10-дюймовок "Дзина". Три современные скорострельные 6-дюймовки у "Аобы" против трех нескорострельных у "Дзина" же. И только в 4,7-дюймовых орудиях в бортовом залпе паритет — тринадцать японских орудий десяти таких же у китайцев. Но четыре узла преимущества в скорости! Ведь тихоходный "Дзин" более быстрые "Чжи-" и "Фэй-Юани" бросать не собирались...

Сражение не успело начаться, как в него вмешался еще один игрок — погода. Ветер засвежел, на море поднялось волнение. Казалось, оба отряда вели бой, как и собирались. Три японские крейсера старались обойти три китайских с хвоста, концентрируя обстрел на самом слабом концевом "Дзин-Юане". Сначала японцы вели огонь 8-дюймовками, потом, приблизившись, стали пристреливаться из 6-дюймовых и 4,7-дюймовых орудий. Китайцы энергично отвечали, маневрируя, чтобы держать противника на траверсе. Над морем грохотали залпы, плыли облака порохового дыма. Но потом, минут через двадцать. со стороны могло показаться, что эскадры не сражаются всерьез, а ведут приближенные к боевым действиям маневры, участвуют в грандиозном батальном спектакле.

За двадцать минут перестрелки ни японцам, ни китайцам ни разу не удалось добиться попадания своих обильно выпускаемых снарядов. Качка слишком сильно раскачивала неприспобленные к бурной погоде вытянутые и узкие эльсвикские крейсера. Огонь их пушек оказывался слишком рассеянным. При таких услових попадания могли быть только случайными. А погода, между тем, всё более ухудшалась. Орудийная пальба становилась всё более редкой, а потом совсем замолкла. Волны захлестывали орудия, размещенные на низких палубах. Крейсера не могли уже держать строй, расходились, борясь с непогодой в разные стороны. Сражение закончилось ничем, хлынувший с неба дождь заслонил эскадры друг от друга. Потеряв китайцев, адмирал Кабаяма повернул в Сасебо. Во всяком случае, он преподал китайцам урок. К тому же "Идзуми" успел настичь и потопить два угольщика а также вернул японцам оба призовых судна. Через два дня крейсера капитана Дена вернулись в Вэйхайвэй. Поход был признан удачным — японский порт в Гензане разгромлен, встреча с превосходящими силами противника обошлась дешево — несколько осколочных пробоин от разорвавшихся снарядов, сбитая стеньга на "Чжи-Юане". От шторма отряд пострадал сильнее — волны ломали фальшборт, гнули шлюпбалки. Худшее — потеря двух угольщиков и призовых команд. И что еще хуже — сильный японский флот вновь стал действующим игроком в этой войне.