| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— По второй цели тоже. Я не собираюсь брать власть. Я на своей шкуре усвоил, что переиграть профессионального политика, да ещё с таким опытом, как у Дамблдора, я не в состоянии. Я раскрыл свой потенциал, по силе мы равны, но в политике и интригах он меня сделал как грудного. Я хотел бы заниматься наукой. Дамблдор должен быть уничтожен, потому что такой возможности он мне не даст. То, что вы меня нашли, ещё раз доказывает: в политики я не гожусь.
— Самокритично и весьма разумно, мистер Реддл.
— У меня было десять лет на раздумья. Пребывание вне жизни — это такой опыт, который сильно помогает определиться с жизненными планами. А ещё Дамблдор подстроил пакость, из-за которой я плохо себя контролировал. Мой разум начал разрушаться. Но я уже справился с этим.
— Сами справились? Лечились где-то?
— Не то чтобы лечился… Мне помогли.
— Кто же может помочь против пакостей Дамблдора? Демон? Божество? Сид?
— Не спрашивайте, сэр.
— Как скажете, мистер Реддл. Привычка политика. Есть незнакомый потенциальный союзник, сильный к тому же. Хотелось бы знать, кто это, какой помощи можно ожидать, и как выйти на контакт.
— Это был неожиданный и чисто личный контакт. После Самайна я уже на него не рассчитываю, разве что на хороший совет, и то по случаю.
— Маг всё-таки…
— Без комментариев.
— Но, может быть, мне тоже перепадёт по случаю хороший совет?
(Я: «Через вас, сэр, а там как судьба сыграет».)
— Всё может быть. Если вы не постесняетесь спросить совета у меня, я, возможно, смогу обратиться. От меня тут ничего не зависит.
(Я: «Сэр, немедленно берите перерыв по техническим причинам. За гостем проследит Нагини. И пусть она его языком пощупает. И не думайте, что Фадж не змееуст, или что не бывает амулетов для восприятия парселтанга».)
— Прошу прощения, мистер Фадж. Гомункул срочно требует ухода, мне необходим перерыв. Чтобы вам не было скучно, я познакомлю вас со своим фамилиаром. Нагини, моя хорошая, покажись.
— Ох, какая роскошная змея!
— Надо, чтобы она ощупала вас языком.
— Знаю, змеи так знакомятся.
— Нагини, потрогай этого человека языком.
Не знаю, был ли Фадж любителем змей, но лицо держал.
— Нагини, отнеси меня. Поставь кресло на голову Нагини, — это к Барти. — Она сейчас вернётся, тогда придёшь помочь ты.
Конечно, кресло держалась чарами прилипания, да и вес был уменьшен. Левитацию мы, как и в банке, перед чужаком не светили.
«Защиту, сэр!»
— Нагини, что скажешь про гостя?
— Гость — не враг. Гость — не друг. Гость поможет.
Я перехватил инициативу.
— Нагини, гость может заставить много говорить?
— У гостя есть узор на коже. Узор заставляет чуять: гость — друг. Хозяин раньше говорил про такое. Хозяин знает защиту.
«Знаете, сэр?»
«Знаю. Ну, Фадж, сукин сын, …» (Лорд затейливо помянул матушку Фаджа. По-русски.)
— Нагини, гость понимает змей? — поинтересовался Лорд.
— У гостя есть вещь, чтобы понимать змей и говорить. Подчиняться мы не будем.
— Спасибо, Нагини, ты самая умная змея! Теперь ступай к гостю. Сторожи.
— Да, хозяин.
«Профессор, как вы догадались?»
«Я почувствовал симпатию к Фаджу. К незнакомцу, который нас выследил, при том, что приписывают ему в каноне — с чего бы? Да и вы, сэр, держались на грани: такая болтливость вам не свойственна. Хотя формулировали вы достаточно расплывчато и не протрепались».
«Общая защита от ментального давления, а тут нужны специальные методы. Я даже чуть поплыл».
— Питер, как защита?
— Никого, милорд. Министр держит слово.
— Что на Попечительском совете?
— Лорд Малфой сообщил, что Дамблдор утаивал от Совета крупные суммы денег. Следователи нашли документы. Именно поэтому Министр вызвал аудиторов из Гринготса. Малфой провёл решение нанять ассистентов. Сейчас обсуждают, на что ещё потратиться.
— Потом доложишь подробнее.
«Интересно девки пляшут по четыре штуки в ряд» (по-русски).
— Мистер Реддл, я хотел бы рассказать, как я дошёл до такой жизни и что я имею против Дамблдора. Потом вы расскажете, за что вы на него взъелись. Нам будет легче, если мы будем понимать мотивы друг друга. О деталях договоримся потом, это проще.
— Принято. Слушаю вас…
Один недостаток профессионального политика у министра Фаджа был. Собственная речь его зачаровывала, и он становился занудно многословен. Беседа была долгой, часто уходила в сторону, а в итоге мы так ни до чего конкретного не договорились. Когда Министр сослался на другие неотложные дела, а нам потребовалось «техническое обслуживание», мы расстались, зафиксировав местом следующей встречи Гринготс. Министр-то опирался на организацию, или, как минимум, на ресурсы организации, а мы могли противопоставить этому только гоблинов. За деньги. Самостоятельно заботиться о безопасности встречи Лорд больше не хотел, одного раза хватило.
Больше всего нас интересовало, как Министр нас нашёл, но часть объяснений вытекала из его карьеры, так что начать придётся с неё.
Карьеру Фадж делал основательно: попав на должность, сразу же намечал себе следующую и начинал подготовку. Причём он не только «готовил почву», но и готовился по существу. Старался вникнуть, что на намеченной должности делали и делают другие. Прикидывал, как сделать лучше. Честолюбие его с самого начала простиралось до поста Министра включительно.
Фадж всегда интересовался тем, что ещё древние греки назвали логистикой. Исходя из этой склонности (и, подозреваю, из понятного желания навариться в свою пользу), занимался он хозяйственной работой. Обеспечением. Переброской ресурсов. Поставками. К середине шестидесятых Фадж дослужился до заместителя главы ДМП по хозяйственным вопросам.
Тут мы с Лордом отметили очередной неканон. В каноне Фадж был замглавы ДМП в 1981 и не по хозчасти, а следователем. Он прибыл на место, когда якобы Блэк взорвал дюжину маглов. Да и моложе он был в каноне.
Естественным повышением, которое и наметил Фадж, был пост главы департамента транспорта и связи. (В каком-то фанфике было и такое).
Готовясь занять пост главного транспортника, Фадж сделал две важные вещи.
Во-первых, он хотел видеть сильный, чётко работающий департамент, и не хотел, чтобы при его уходе на очередное повышение (замминистра) кто бы то ни было мог развалить работу. В бюрократической системе естественно, что новый начальник просит под себя новое Положение, и его обычно утверждают без особых препон и, главное, не особо вчитываясь. В проект «Положения о Департаменте транспорта и связи» Фадж заложил ряд сюрпризов, о которых позже.
Во-вторых, он обратился к опыту маглов.
— У маглов несравнимые масштабы, логистика оперирует тысячами и миллионами тонн товаров. У них нет упрощающих дело порталов и других способов мгновенного перемещения людей и предметов. И, основное, они всё время воевали. В логистике им пришлось развить очень изощрённые технологии, я бы сказал, искусство. Было где почерпнуть свежие идеи. Кроме того, у меня постепенно складывалось нечто вроде «философии логистики», её идейной основы. Опять же в магловских источниках я мог наткнуться на что-то и в этом ключе. Я ознакомился с такими успешными службами, как британская и американская магловские почты. Много мне дал опыт тоталитарных государств, в частности, СССР. Там особенно отчётливо выступают характерные черты системы. Я даже русский язык выучил, чтобы работать с их источниками. Кстати, оказалось, что корни русской организации транспорта и связи надо искать ещё в Российской империи.
«Опять неканон! Помните, на квиддиче: болгарский Министр притворяется, что не говорит по-английски; но он владеет русским, а Фадж не знает русского. А интересно, что за источники он мог накопать, при советской-то цензуре? Магическими способами добывал закрытые данные?»
«Мог, я потом расскажу вам. Тем более, его интересовали идеи, а не детали».
— Вот что в итоге у меня сложилось. Хорошо организованные транспорт и связь работают всегда. В любых обстоятельствах. Даже если наступает конец света — они перестают работать последними. Вопрос: как это устроить? Маглы придумали, как! И сделали…
Рассказ Фаджа сводился к тому, что он сформулировал четыре принципа:
служба транспорта и связи должна быть автономной во всех смыслах, полагаться ни на кого нельзя;
чтобы работать в любых обстоятельствах, надо знать, как реагировать на любые обстоятельства; решение — всеобъемлющий пакет инструкций;
департамент должен быть не просто местом работы — он должен быть братством по духу; более того, боевым братством, несмотря на вполне мирное занятие;
следует искать, отбирать и тщательно готовить сотрудников (собратьев!).
Услышав последнюю формулировку, Барти отошёл в сторону, написал пару слов на листке пергамента и положил его перед Лордом надписью вниз. Лорд приподнял листок. Написано было: «Гоблинский клан». Лорд повернул голову к Барти и кивнул. Знания Барти о магических расах ещё раз пригодились. Сам того не подозревая, Фадж воспроизвёл для департамента транспорта и связи принципы гоблинских кланов.
Всё это излагалось с массой подробностей и примеров, в том числе из магловской практики. По-видимому, очень большее впечатление на Фаджа произвела железнодорожная система СССР. Например, в своём стремлении к автономии советские железнодорожники даже прокладывали в городах отдельные телефонные сети только для себя.
При обстоятельности Фаджа, между вторым и третьим принципами мы брали технический перерыв. Фаджу в это время подали чай.
Глава 17. Суровая правда войны
«Сэр, пока за нами ухаживают, я могу рассказать о работе с советской подцензурной литературой. Личный опыт».
«Извольте, профессор».
«Вы представляете, что такое кино, фронтовая кинохроника, кинооператор?»
«Да. Фронтовой хроники я насмотрелся в Лондоне во время войны. Лёгкий „Конфундус” на входе, отвлекающие чары — сидишь и пялишься в экран. Тепло, комфортно. Неплохой отдых. Почему-то считалось, что в кинотеатрах безопасно, и во время бомбёжки сеансы не прерывали. Только объявляли тревогу: устно или титром поверх фильма». 11
«Тогда вам будет понятно, о чём речь. Даже подцензурная литература очень часто проговаривалась. Имея некоторый навык, можно было эти оговорки выделить. Пример. Одним из эпизодов конца второй мировой войны было так называемое Словацкое Национальное восстание. Словакия была союзницей Германии, но в 1944 году партизаны и часть армии восстали против Германии, и в конце концов соединились с советскими войсками. Сразу после войны советское специализированное издательство по киноискусству выпустило записки одного фронтового кинооператора. Он оказался в то время в Словакии. Если внимательно прочитать эту книгу, становится ясно: словаки восставать не хотели. Очень не хотели. Совсем не хотели. А он — кинооператор, который прибыл к партизанам снимать хронику, — метался по партизанским отрядам и мелким армейским подразделениям, и едва ли не пинками гнал их в бой. На съёмки времени уже не оставалось. Его даже назначили комиссаром Второй Чехословацкой партизанской бригады. Вот такие в СССР были кинохроникёры! Потом цензура спохватилась, и столь откровенные мемуары уже не появлялись. Но книжку не запретили и не изъяли, она была доступна». 12
«Эпично. Кинохроникёр, поднявший восстание в чужой стране. Вас оно так интересовало?»
«Конкретно оно — не особенно. Меня интересовали методы советской пропаганды и уровень лжи в ней. Писали-то про это восстание совсем другое и по-другому. Приёмы работы советских секретных служб тоже небезынтересны».
«Понятно. Вы обобщали и извлекали факты и идеи, в основном идеи».
«Вот и Фадж таким же образом извлекал факты и идеи, только по своей любимой логистике».
1 мая 1968 года Корнелиус Фадж стал главой департамента транспорта и связи. 13 мая Министр утвердил новое положение о департаменте. И попал в заложенную Фаджем ловушку.
Положение было сформулировано так, что, подписывая его, Министр давал магическую клятву от имени Министерства. Вечную. Теперь положение нельзя было менять иначе как единогласным решением общего собрания сотрудников департамента. При 100% явке. Снятие с поста и назначение главы департамента тоже утверждалось этим собранием. Квалифицированным большинством — 90% при 99% явке. Это бы не заметили до следующего повышения Фаджа, но главным было другое — неподотчётный бюджет. Недостижимая мечта любого начальника. Предмет зависти глав всех остальных департаментов. Казалось бы, немедленно снять хитреца с поста и отменить положение — а вот индейская хижина! 13
Да, согласно второму принципу (предусматривать всё) — ликвидация департамента тоже требует решения общего собрания… Изменить штатное расписание? То же самое… Ликвидация Министерства? Но не департамента!
Подотчётным оставался только бюджет, поступающий от Министерства. В принципе департамент никогда не был убыточным, предоставление услуг (почты и каминной связи) окупало даже жалование сотрудников, но прибыль изымалась министерством. Фадж продолжал отчитываться, как прежде: жалованье, пергамент, конверты, сургуч, совиный корм, каминный порох… От клиентов платы получено столько-то… Желая как-то наказать слишком умного главу, Министерство снизило финансирование. Фадж снизил прибыль. После нескольких обменов такими любезностями до недовольных Фаджем дошло, что так можно вообще лишиться прибыли. Фаджа пытались прижать, искусственно увеличив объём услуг, оказываемых министерству. Фадж задействовал предусмотренную в положении оплату таковых по коммерческим ценам (именно тогда бумаги стали перелетать из кабинета в кабинет в форме самолётиков). На этом посягательства на автономию транспортников прекратились.
Ещё можно было замарать репутацию Фаджа, муссируя неизбежность злоупотреблений при неподотчётном бюджете. Фадж заткнул рот всем желающим посудачить на эту тему, отдав весь внутренний аудит в департаменте гоблинам, и предусмотрев в качестве наказания для нечистых на руку, в числе прочего, отказ в обслуживании в Гринготсе или арест счетов. В договорах с гоблинами нашлась лазейка, которая это допускала. Результаты ревизий доводились до всех сотрудников. Теперь все знали: никто, включая главу департамента, не ворует.
— Гоблины предложили мне пройти курсы гобледука при Гринготсе. Вообще-то эти курсы исключительно для сотрудников банка не-гоблинов. Такое предложение постороннему — очень большая честь. После окончания курса и экзамена со мной пожелал говорить Рагнок. Он и рассказал мне, что гоблины-аудиторы видели в департаментских кабинетах плакатики с нашими принципами. Видели, что мы реально живём по этим принципам, и знали, что ввёл их я. Оказалось, что это по сути гоблинские клановые принципы. Только они их в стихах формулируют. Четвёртый я даже смог передать стихами: «Собрата кануть в толпе не оставь. Найди собрата, на путь поставь». 14 Рагнок сказал тогда: «Ты человек и маг, но ты сам нашёл путь гоблинов, стал на него и указал его другим. Маги — наши враги, но это достойно уважения». Так что отношения с гоблинами у меня неординарные — и личные, и как Министра. Уже будучи Министром, я подписал с гоблинами договор об аудите и провёл через Визенгамот ратификацию. Вот почему я смог вызвать гоблинов в Хогвартс.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
