Сталинградская метель

На чаше весов легендарного маршала был и удачный контрудар под Сольцами, почти месячная оборона Лужской линии и отчаянная борьба с врагом на ближних подступах к городу. Когда ценой огромных усилий и яростного сопротивления, ленинградцам удалось остановить танки врага в пригороде Ленинграда.

Георгий Константинович Жуков превосходил Ворошилова и в решительности, и в уверенности, что он сможет отстоять город на Неве. Этого у него невозможно было отнять, равно как и удачное предугадывание действий противника, которое позволило создать на направлении главного удара немцев сильный кулак.

Однако при всем при этом, Сталин точно знал, что в октябре 1941 года, Ленинград штурмовали исключительно пехотные соединения Вермахта. Главная ударная сила немцев в лице 4-й танковой армии генерала Гепнера уже отошли от стен осажденного города. И не получи Ворошилов ранение, Верховный не отозвал бы его из Ленинграда, а добавил бы ему в качестве помощника генерала Жукова.

После прорыва блокады Ленинграда в сентябре сорок второго года в районе Синявино и Невской Дубравки, Ставка поставила перед Ленинградским и Волховским фронтом задачу по ликвидации Шлиссельбургского мешка и восстановление контроля над всем участком железной дороги Мга-Ленинград.

Наличие с севера и юга от пробитого к осажденному городу сухопутного коридора крупных вражеских соединений, создавало постоянную угрозу для советских войск потерять контроль над этим стратегически важным участком советско-германского фронта. Чем быстрее этот дамоклов меч был бы убран от шеи Ленинграда, тем скорее можно было бы наладить в него поставки продовольствия в нужном количестве и наладить эвакуацию раненых, больных, стариков и детей. Немецкая дальнобойная артиллерия и фронтовая авиация вели постоянный обстрел станция Мга и переправы в районе Дубровки, чтобы помещать функционированию проложенной там временной железной дороги.

Скорейшему полному снятию блокады Ленинграда препятствовали болота, прикрывающие с юга Шлиссельбург и Липку, а также серьезные потери, понесенные Волховским и Ленинградским фронтом в ходе сентябрьских боев. Для их восстановления требовалось время и Ставка разумно решила подождать до декабря-января месяца. Когда мороз прочно скует болота и оденет льдом речную гладь Мги, разделявшую советские и немецкие войска.

К этому времени оба фронта пополнили свою численность в живой силе и технике, довели до нормы запас мин и снарядов, и выработали совместную тактику действий в предстоящей операции. Главная роль в ней как и прежде отводилась войскам Волховского фронта. Они наносили основной удар как по Шлиссельбургской группировке противника, так и на Отрадное, главный камень преткновения прошлого наступления.

В свою очередь, войска генерала Говорова должны были наносить вспомогательные удары в направлении Шлиссельбурга и Ивановки, с целью отвлечения внимания и сковывания войск противника.

Светлые головы Генерального штаба эту небольшую по масштабам, но огромную по своей значимости операцию, назвали "Полярной звездой", однако на местном уровне, командование обозначило её "Нептуном".

Подобное разночтение было обусловлено сугубо военным юмором, поскольку одной из главных целей операции заключалась в ликвидации Шлиссельбургского котла.

— Значит будем немцем в Ладогу сбрасывать, с Нептуном их знакомить — пошутил на встрече командующих фронтами Кирилл Афанасьевич Мерецков и с этого момента, оброненная им шутка зажила своей жизнью.

— Как обстоят дела с празднованием Нептуна? — интересовались ленинградцы, — все ли готово?

— Все идет по плану. Искупаем, век не забудут — бодро отвечали им волховцы, хотя ладожское направление изначально было второстепенным. Главный свой удар Мерецков наносил на юге, что не стало неожиданностью для немцев. Радиоразведка засекла активность советской стороны в районе Мги и фельдмаршал Кюхлер, заранее перебросил дополнительные силы в район, так называемого "бутылочного горлышка".

Возможного наступления противника немцы ждали, готовились, но совершенно не угадали его направление главного удара. Основываясь на сообщениях поступивших от агентов заброшенных в тыл советских войск на Волхове, штаб группы армий "Север" пришел к выводу, что готовящееся наступление противника будет более масштабным, чем оно являлось на самом деле. Советские чекисты сумели убедить противника при помощи радиоигры через перевербованных агентов, что главной целью советского наступления является Любань и Тосно.

Сделано это было очень профессионально и убедительно, и в купе с успехом советских войск под Сталинградом выглядело вполне правдоподобно. Кипа докладных и сообщений убедило в этом фельдмаршала Кюхлера, заставив его передвинуть свои скудные резервы под станцию Мга. В тщеславной надежде взять у Мерецкова реванш за осенние неудачи и попытаться деблокировать Шлиссельбургский пятачок.

Запертые в Шлиссельбурге войска регулярно получали по воздуху продовольствие и боеприпасы, в ответ, эвакуируя своих больных и раненных. У командующего Шлиссельбургом генерала Рейнгарда настроение было боевое. Вместе с командиром испанской "Голубой дивизии" генерал-майором Эмилио и хорватским бригадным генералом Драгутином Тужманом, он клятвенно пообещал Адольфу Гитлеру не оставлять крепость Шлиссельбург без его личного приказа.

Характеризуя обстановку сложившуюся под Ленинградом в январе 1943 года можно смело утверждать, что немцы знали о намерениях противника начать наступление, но не угадали направление главного удара, а самое главное срок нанесения этого удара. Убаюканный донесениями разведки, командующий 18-й полевой армии, генерал Линдеман был убежден, что у него в запасе есть ещё неделя до начала наступления русских, когда на фронте загрохотало.

12 января 1943 года заговорила артиллерия Волховского фронта почти на всем его периметре. Почти одновременно советские войска атаковали позиции немцев под станцией Мга, Михайловским, в районе железнодорожного моста Кировской железной дороги через реку Мга, но главное направление их удара пришлось на правый берег Мга в районе её устья.

Целый час, громили оборону врага советские артиллеристы, стремясь расчистить дорогу штурмовым группам, что изготовились к стремительному броску. Помня успехи прошлогодних боев, командование фронтом не поскупилось на мины, снаряды и реактивные боеприпасы гвардейских минометов для прорыва обороны врага.

Следуя хорошо зарекомендовавшему себя в предыдущих осенних боях приему, штурмовые группы бросились в атаку вслед за огненным валом, не дожидаясь окончания артподготовки. Выскочив на толстый речной лед, они устремились к высокому противоположному берегу Мги, где окопался противник.

Наблюдавшие за этой атакой офицеры корректировщики, до самого последнего момента не давали сигнала о переносе огня вглубь обороны противника. Только когда передовые цепи атакующей пехоты приблизились к покрытому льдом и минами вражескому берегу, они поменяли реперы огня.

Трудно, чертовски трудно бежать по скользкому льду, под огнем неподавленных пулеметов противника, а потом пытаться влезть на скользкий высокий берег, где каждый метр был начинен смертельной опасностью, в виде мин или притаившегося вражеского секрета. Однако высокий духовный порыв советских солдат толкал их только вперед, а природная смекалка помогала избежать встречи с притаившейся смертью.

Подбежав к вражескому берегу, они не пытались влезть на него, где высота берега была небольшой и было удобно его преодолевать. Догадываясь, что именно там и следует ожидать встречи с коварными минами врага, советские солдаты стали штурмовать берег там, где его крутизна являлась своеобразным гарантом неприступности этого участка. Падая, срываясь вниз, они упрямо ползли вверх по обледенелому склону и когда достигали его гребня, их появление было полной неожиданностью для противника.

Многие группы заранее изучив место предстоящей атаки захватили с собой легкие деревянные лестницы, при помощи которых смогли быстро взобраться на береговую верхушку.

Грамотное взаимодействие пехоты и артиллерии, а также помощь со стороны легких танков Т-60 и выкаченных на прямую наводку артиллерийских орудий, помогли советским солдатам взломать оборону врага на берегу реки Мга и продвинуться вглубь её на четыре-пять километров.

Конечно не все получилось так как было задумано. Где-то штурмовые отряды были остановлены упорным сопротивлением немецких солдат и дальше первых траншей не смогли продвинуться. Другие, вместо того, чтобы обойти узел обороны противника вступили в затяжные бои с засевшим в нем гарнизоном но, в общем, успех первого дня был на лицо.

Не позволив врагу опомниться и подтянуть резервы, командование полков и дивизий спешно вводили в бой соединения второго эшелона в тех местах, где наметился успех. Благодаря этому своевременному маневру, штурмовые отряды советской пехоты потеснили врага на всем участке своего наступления и к исходу второго дня боев отбросили немцев за железнодорожную насыпь, за которой находилось село Отрадное, главная цель этого наступления.

В этот же день перешли в наступления и войска Ленинградского фронта. Они перешли замерзшую Неву и атаковали оборону врага сразу в двух местах, в районе села Ивановское и села Отрадное.

Каждый из этих населенных пунктов был превращен немцами в настоящую крепость, где все опорные пункты обороны были соединены между собой подземными хода. Часто случалось такое, что захватил один из домов, советские пехотинцы вынуждены были отбивать атаки, внезапно возникшего за их спинами врага.

Сражение за оба этих населенных пункта носили исключительно ожесточенный характер. Опорные пункты переходили из рук в руки по несколько раз, и только храбрость советских пехотинцев и своевременная поддержка их действий артиллерией и авиацией помогали одержать вверх над врагом. Поднятые в небо летнабы корректировали огонь дивизионной артиллерии, чей заградительный огонь обращал в бегство идущие к поселкам вражеские резервы.

Также свой вклад в разгром противника на ижорской земле вносили штурмовики и истребители Ленинградского фронта. Первые, громили немецкую пехоту на подступах к Ивановскому и Отрадному, а вторые, прикрывали их от атак вражеской авиации.

Окончательный перелом в сражении за эти два опорных пункта произошел только после того, как на вражеский берег переправился взвод Т-34. С огромной осторожностью, ежеминутно рискуя провалиться под лед или быть уничтоженным прямым попаданием вражеского снаряда или бомбы, они преодолели Неву и принялись громить опорные пункты обороны фашистских захватчиков.

В любом наступлении, любому высокому начальству хочется, чтобы подчиненные ему части как можно быстрей взломали оборону противника, разгромили его в пух и прах и вышли на оперативный простор. Это позволяло с чистым сердцем рапортовать о достигнутом успехе наверх, в Москву, в Ставку, самому Сталину.

Если же ты к тому же ещё и представитель Ставки и недавно потерпел в подобной операции серьезный конфуз, то это желание удваивалось, утраивалось и даже удесятерялось, в зависимости от напористости и самолюбии высокого начальника.

У генерала армии Жукова напористости и самолюбия было не занимать и двухдневные бои по прорыву немецкой обороны в районе "мгинского горлышка" у него вызывали сильное неудовольствие и раздражение.

— Медленно, медленно ползете, товарищ Мерецков, — упрекал он Кирилла Афанасьевича, зло, тыча пальцем в штабную карту. — Имея такие силы, что у вас есть, вы должны были вышвырнуть противника с этого пяточка и вести наступление в направлении Воскресенское и Тосны! Вы, что думаете, что немцы вечно возле Мга плясать будут и не перебросят резервы для удержания Отрадное!?

Голос первого заместителя Верховного грозно прогрохотал по комнате из угла в угол, оказывая ментальное воздействие на командующего фронтом. Мерецков буквально стал меньше ростом и стал торопливо оправдываться перед Жуковым.

— Поверьте, Георгий Константинович, люди делают все возможное. Слишком крепкая оборона оказалась в этом месте у немцев. Сразу не сковырнешь. Расшатывать приходится.

— А что вы раньше думали, готовя это наступление? Почему не провели доскональную разведку этого плацдарма? Вы, что думаете, что у вас есть время ковыряться? У вас его попросту нет! Нет! Вы понимаете это?!

При всем прямо скажем жестком и даже жестоком поведении в отношении командующего фронтом, посланец Кремля был абсолютно прав. Два дня, немцы упрямо принимали наступление левого фланга Волховского фронта за отвлекающий удар и держали свои войска в районе станции Мга. Теперь же, после высадки десанта в Отрадное, замысел советского наступления для них стал очевидным. Учитывая новую рокадную дорогу которую немцы проложили от Войтолово до Воскресенского в следующем шаге противника можно было легко догадаться.

Жуков буквально впился своим тяжелым взглядом в лицо комфронта, по щеке которого предательски пробежала малюсенькая капелька пота. Неизвестно, как бы дальше проходило общение между комфронтом и представителем Ставки, но положение спас звонок с передовой. Комдив Ефимцев радостным голосом доложил, что соединения его дивизии соединились с десантниками и выбили немцев из Отрадного.

Не скрывая волнения Мерецков с облегчением оттер пот с лица, но в отличие от него Жуков не торопился радоваться.

— То, что выбили немца хорошо, но это только полдела. Его нужно гнать дальше и не давать время для подготовки к контратаки, а они будут, можете не сомневаться. Прикажите комдиву и командиру десантников, чтобы они немедленно начали наступление на село Воскресенское. Промедление — означает срыв всех сроков операции.

— Георгий Константинович, — взмолился Мерецков, — десант и комдив наверняка понесли потери в живой силе и технике. Нужно время, чтобы перегруппировать их, пополнить пополнением и только тогда наступать.

— Вы что плохо слышите, товарищ Мерецков!? Я ведь вам ясно сказал, что нет у вас времени, упустили вы его. Если сейчас не ударить немцы сами перейдут в наступление и чего доброго возьмут Отрадное обратно, а десант сбросят в Неву! — взорвался Жуков. — Что у вас в резерве?!

— Танковая бригада полковника Теребилина — торопливо доложил ему член Военного Совета фронта Запорожец.

— Немедленно прикажите ему идти к Ефимцеву и совместными усилиями атаковать Воскресенское. Немедленно! — рыкнул Жуков заметив колебания на лице Мерецкого и армейского комиссара. Желая довести дело до конца, генерал решительно подошел к телефону и потребовал соединить его с Теребилиным.

— Говорит первый заместитель Верховного Главнокомандующего генерал армии Жуков!! — пророкотал, смял и раздавил собеседника Георгий Константинович. — Приказываю вам направить вашу бригаду в село Отрадное и вместе с комдивом Ефимцевым атаковать и выбить немцев из Воскресенского. Задача ясна!?

Генерал замолчал, недовольно слушая звуковое шуршание в трубке, а потом оглушительно гаркнул: — Слушай ты!! Мне плевать, что там тебе наговорили про танкоопасное направление! Приказываю атаковать, взять Воскресенское и об исполнении донести. Не исполнишь, лично расстреляю перед строем!! Понял?!