* * *
Малла проснулся от холода. Вода в ванне остыла и, кроме холода, мускулы сжимал страх. Даже после пробуждения сон не шел из головы, вызывая необъяснимо тяжелое и неприятное чувство. Торопливо ёжась, юноша выдернул пробку и включил душ. Потом сел, опустив голову, под струями горячей воды.
Промозглая сырость, ледяной дождь и сильный ветер снаружи делали ярко освещенную ванную бесконечно уютной. Малла лениво представил, как вода, омыв его расслабленное тело, стекает, уже еле теплая, в канал. И какой-нибудь ару скорчился там, под жерлом сливной трубы, ловя ускользающие крохи тепла...
Эта неожиданно яркая картина не доставила ему ожидаемого удовольствия. Он даже почему-то поежился, вдруг представив там себя — голый, ночью, один, а вокруг только страшный черный лес, пробирающий до костей холод, и есть тоже хочется...
Ощущение тревожного томления ещё усилилось. Малла торопливо выбрался из воды, насухо вытерся, оделся. Вышел в коридор, оттуда в гостиную. Там, в одном из кресел, устроился Охэйо, положив на колени плоский мерцающий экранчик. Малла, жмурясь, смотрел на него, словно на солнце — он почти уже поверил, что Охэйо и вправду исчез. Наконец, Аннит заметил его.
— Не спится? — отчаянно зевая, спросил он. — Уже за полночь, между прочим.
— Ну, ты тоже не спишь. Что-то случилось?
— Не с нами. Сегодня вечером пропала связь с группой Ялата. Там, между прочим, было сто десять государственных стрелков, пять станковых лазеров, три скиммера. Более тысячи Потерянных. И ни гу-гу. Всего двадцать миль от нас.
— Может, у них рация испортилась, — меланхолично заметил Малла. Ему казалось, что голову набили ватой.
— Все пять? А полчаса назад прервалась связь с посланным к ним отрядом. Триста двадцать боевых марьют, шестнадцать боевых машин, четыре скиммера поддержки. И опять ни гу-гу. Они успели пройти всего миль пять — если бы был бой, мы бы увидели вспышки. Но — ничего. Вообще-то марьют могли и угодить в западню, но там были толковые офицеры. Восемь человек. А на наших приборах — одно серое месиво, — Охэйо посмотрел на экранчик. — Нас глушат, но откуда — непонятно. Здесь нам ничего не грозит — нас защищает бозонное поле — но происходит что-то очень скверное. Надо бы посмотреть мне, но на скиммере лететь опасно. "Аннита" здесь не сядет, — то есть, сядет, конечно, но разнесет всё вокруг — а ехать до космодрома долго.
— Но ведь ты можешь и так...
— Малла, даже для сарьют выйти из тела непросто. Да и оставить тебя тут, одного, даже ненадолго... Вот что: я сейчас свяжусь с другими Станциями и выясню, что у них происходит. А ты, друг, иди-ка, наконец, спать. Если нам придется ехать, я тебя разбужу.
Малла кивнул, однако к себе он зашел ненадолго. Набросив куртку с капюшоном, он спустился в вестибюль Станции и, припомнив код Лэйит, поднял входной щит. Выскользнув наружу, он обошел здание.
Между каналом и Станцией из-за высоченного земляного бруствера торчал венец изогнутых рогов, окружавших многогранный ребристый массив усилителя поля. Между их растроенными остриями мерцали тусклые лиловые огни. Огромная машина успокаивающе и сонно гудела.
Обойдя заставленный скиммерами двор, Малла вернулся к воротам, поднялся на караульную вышку. Оба часовых бесстыдно дрыхли, скорчившись у стенки. Юноше захотелось разбудить их, — но они обязательно заговорят с ним, и что он им скажет? В конце концов, здесь ещё четыре поста — три на других вышках и ещё пара солдат на крыше. И, наверняка, кто-то ещё следит за внешними камерами у пульта синхронизации...
Малла резко повернул голову. Показалось — или в темноте за оградой действительно блеснули глаза?
Юноша склонился к инфракрасному прицелу лазера. Там, куда уже не доставал свет, метров за пятьдесят от стены, среди зеленоватых теней мелькнуло что-то бледное — судя по силуэту, какое-то небольшое животное.
Или ару, ползущий на четвереньках.
Малла тупо всматривался в экран. На миг ему померещилось целое созвездие мутноватых фигур, но, едва он моргнул, в глазах всё расплылось. Под веки словно насыпали песка. Нет, пора идти спать. Вообще-то Станция надежно защищена полем... хотя, судя по здешним приборам, его уровень тут уже так низок, что сквозь него вполне можно пройти. Но если кто-то хотя бы массой похожий на ару приблизится к проволоке — тут же завоет сирена...
Малла спустился и, шатаясь, побрел к открытой двери. Он нутром чувствовал, что происходит что-то неладное. Как сказал ему Охэйо, гарнизон Пятой Станции был невелик — два взвода сил безопасности, дюжина военных пилотов, восемь переносных ПТУР и четыре лазерных пушки. Зато здесь дюжина скоростных скиммеров. Если ару прорвутся сквозь поле и захватят их...
В этот миг сзади донесся странный переливчатый свист. По ушам хлестнул высокий звенящий удар, из-под крыши вышки выплеснулось пламя. Малла оцепенел. Через секунду взорвалась вторая вышка. Грохот, на месте ворот вздыбилась черная туча. Внезапно отвердевший воздух сшиб его с ног, швырнул спиной в грязь. Малла помотал головой, приподнялся. Перед аркой ворот клубился дым, оттуда донесся нарастающий шум, быстро распавшийся на визгливые команды, вой, топот. Ару!
Малла поднялся, оглядываясь, побежал к двери. Из дыма выхлынула волна низкорослых в черной броне и многогранных шлемах. Навстречу юноше заполошенно выскакивали босые солдаты Тайат, поднимая плазмометы, в сторону ару полетели рои жгучих синих звезд. По глазам ударили вспышки разрывов, взвыла и тут же захлебнулась сирена. Нырнув под опускавшийся щит, Малла бросился на лестницу, буквально натолкнувшись на Охэйо.
— На командный пункт! — закричал Аннит. — Вниз!
Они вдвоем скатились в нижний вестиюбль. Толпа сотрудников Станции — их было здесь десятка три — сгрудилась у проема, ожидая, когда придет лифт. Малла было сунулся туда же, но Охэйо потащил его к соседней двери, в небольшой зал с креслами и пультами вдоль стен. К ним повернулось несколько испуганных лиц.
— Запускайте усилитель на полную мощность! — крикнул Охэйо. — Уравновешивайте поля!
— Пока идет бой, нельзя, — осторожно начал главный инженер. — Ару могут попасть в город...
— Плевать. Пускай! Нам нужно закрыть периметр.
Несколько секунд тишины.
— Уже на полной мощности. Синхронизация в порядке, но кривая напряжения пологая. Чертовщина какая-то. Это уже не защита, это ворота в город!..
Охэйо хмуро склонился над экранами.
— Ару проходят сквозь поле, — сказал он. Его лицо стало мраморно-белым. — Перехватили управление усилителем. Самоликвидатор! — это инженеру.
— Его нет.
— Что?
— Самоликвидатора нет. Мы не могли представить, что...
Снаружи что-то ударило в дверь — с такой силой, что с её внутренней стороны брызнула эмаль. Грохот, пол подпрыгнул.
— К аварийному выходу, быстро! — заорал Охэйо. — Они сейчас взорвут вход!
Он встряхнул инженера, словно крысу. Тот бросился к дальней стене зала, сорвал опечатанную крышку коробки с большим красным стержнем, повернул его. С шипением поднялась толстая стальная панель — уравновешанный противовесом броневой щит. Из квадратной дыры потянуло холодным сквозняком. Инженер торопливо нырнул внутрь, за ним проскочили техники. Малла был последним.
— Охэйо, где же ты там! — крикнул юноша. — Быстрее!..
Аннит замер в центре зала, держа в руках брахмастру. Лицо у него было задумчивое. Он быстро взглянул на юношу, потом вдруг опустил ресницы. Не вспыхнул свет, не раздалось ни единого звука — но у Маллы закружилась голова и он схватился за стенку, чтобы не упасть. Его обдало холодом, пол под ногами словно полетел куда-то. Эти ощущения он уже знал, и у него не было сомнений в том, что происходит. Оставалось надеяться, что Охэйо решил только скорректировать поле, а не разнести всё тут к фигам — потому что ему тогда придется умереть.
Узнать об этом Малле было не дано. На лице Аннита возникло выражение досады — и в следующий миг он вдруг... исчез. На его месте вспыхнула сфера абсолютной тьмы. Из неё ударило смертельным холодом — и в тот же миг в неё полетело всё, что не было закреплено. Чей-то придушенный вопль — и один из техников Станции канул в бездне быстрее, чем Малла успел это заметить. Сфера колебалась, мир вокруг неё шел волнами, как жидкость. Зазвенело стекло, пол под юношей вздыбился. Противовес сорвало, щит с глухим стуком рухнул вниз, едва не раздробив ему руки — и тотчас пространство за ним взорвал адский грохот. Маллу вновь оглушило, сбило с ног. На голову посыпалось бетонное крошево, его швыряло как горошину, от стены к стене. Потом стало совершенно тихо и темно.
* * *
С тихим шипением, подобно водяному потоку, на них накатилась едкая известковая пыль. Малла отчаянно расчихался, протирая глаза. Ему вторил дружный кашель. Впрочем, через пару минут пыль осела.
— Все целы? — поднимаясь, спросил инженер.
Малла помотал головой, стоя на четвереньках. Его всего трясло. Брешь в Хаос схлопнулась уже там, за броневой плитой, и лишь поэтому он был до сих пор жив. Именно из-за таких вот сюрпризов брахмастры остались демонстративным оружием — при столь малых размерах генератора сохранить стабильность поля было невозможно. Охэйо говорил ему это... но жив ли сейчас он сам? Вроде бы, для сарьют нет границы между Хаосом и видимым миром... но при одном воспоминании об этой бесконечной бездне у юноши всё леденело внутри. Он сам без малейших раздумий предпочел бы ей смерть... но это и БЫЛА смерть, он видел её воочию. А Аннит Охэйо остался там — живой или мертвый. Если он смог вернуться, Неделимая Сущность уже на корабле, в новом временном обиталище. А он тут. Один среди этих странных свободных марьют. Эта мысль отчасти прояснила его сознание.
— Вроде бы, — ответил он. — Куда дальше?
— Тут воздушка. Вперед. За мной.
Они побрели по низкой пыльной галерее, согнувшись и ощупывая неровный, рассевшийся от взрыва потолок. Шагов через двадцать спереди донеслась брань, и юноша понял из неё, что проход завален.
После краткого замешательства стоявшие впереди начали разбирать обломки, а Малла подхватывал их и отбрасывал назад. Наконец, между потолком и завалом удалось проделать щель достаточно широкую, чтобы в неё получилось пролезть. С руганью, сопя и толкаясь, люди протиснулись в неё. Через минуту всё стихло.
Малла осторожно пошел вперед. Наткнувшись на завал, взобрался по нему, прополз на животе через узкую щель. Встал, выпрямился. Над головой тлел мутный квадрат неба, под босыми ногами хрустело колкое бетонное крошево. Ещё через шаг Малла нащупал ржавые скобы лестницы, полез вверх. Весь оголовок шахты был снесен и юноша перевалился через неровный, обломанный край.
Прямо перед ним поднималась осевшая, как бы взрыхленная насыпь — его руки по локоть утонули в мягкой теплой земле. С другой стороны громоздились развалины Станции. От неё, собственно, остались лишь три толстых стены — передняя и две боковые. Между ними до половины их высоты поднималась груда бетонных глыб и покореженных стальных балок. Жерло шахты зияло точно на стыке двух завалов.
Из-за развалин Станции донеслось несколько выстрелов, потом визгливые крики. Ару!
Юноша вжался в землю, настороженно прислушиваясь. Пахло озоном и гарью, по голове хлестал дождь. Итак, все его новые товарищи мертвы — и, оставаясь здесь, он очень скоро последует за ними — прямо в...
Стараясь, чтобы зубы не стучали слишком громко, Малла пополз направо, где завалы кончались. Тщательно осмотревшись, он в несколько быстрых прыжков пересек узкой боковой двор, заваленный обломками и трупами ару. Судя по всему, Охэйо уничтожил усилитель — и взрыв, должно быть, был чудовищным. Даже толстая внешняя стена напротив вала обрушилась, превратившись в груды бетонного крошева.
Скатившись с них, Малла налетел прямо на проволоку, вздрогнул, отшатнувшись, но тока уже не было. Приподнимая колючие нити руками, он прополз сначала под внутренним, потом под внешним ограждением. Сзади метались сполохи начавшегося в развалинах пожара, но здесь, снаружи, было почти совершенно темно. Черные волосы и одежда марьют сливались с этим фоном.
Малла прополз ещё немного, пока не наткнулся на заросли. И вот тут его словно оглушило. Силы мгновенно иссякли, юноша смог лишь заползти в кусты поглубже — и, свернувшись, провалился в черный сон...
Глава 3.
Сны о забытом.
XXVIII
Я бросил взгляд вперед и осознал:
Равнина обернулась кряжем горным.
Не достигаю зрением проворным
Я ничего — кроме суровых скал
И пропастей, ведущих к безднам черным.
"Как здесь пройти?" — я с ужасом гадал.
XXIX
Не сразу осознал я — как меня
Жестоко провели! Когда? Не знаю!
Во сне? В кошмаре? Тихо отдыхаю.
Закончен путь? Иль часть пути? Но я
Почти что сдался — и ловушка злая
Открылась уж, забвением маня...
XXX
И вдруг — ожгло. И вдруг я понял — да!
Вот место это! За двумя холмами,
Что, как быки, сплетенные рогами,
Сошлись в бою!., а дальше — скал чреда, Гора...
Глупец, ты столько шел сюда!
Ты звал, толкал, пинал себя годами!
Роберт Браунинг.
"Чайлд-Роланд дошел до Темной Башни".
— Так значит, ты тоже вырос в искусственном мире? — Вайми скрестил босые ноги, устраиваясь поудобнее. Он сидел прямо на полу — точнее, на созданной миннами силовой подушке. На ней он мог уютно устроиться почти где угодно. Лэйми, в такой же позе, сидел напротив, тоже почти весь окутанный пепельно-белым сиянием. Наммилайна снабдила миннами и его, но сейчас они были вдвоем, в просторной комнате Вайми.
— Он вовсе не был искусственным. Мроо — они были уже тогда — напали на Джангр, мой мир. Для защиты одного из его городов, Хониара, мы создали Зеркало Мира. Это что-то вроде ваших энергетических экранов, только совершенно непроницаемое. Ни для чего. Но, когда его включили, оказалось, что все активные процессы в нем постепенно замирают, люди превращаются в неразрушимые глыбы... мертвые. Лишь дети до шести лет смогли приспособиться. Мы росли, двигались... но были... неуязвимыми, понимаешь? Никакая сила под Зеркалом не могла нам повредить. Мы жили под ним двести лет. Снаружи прошла тысяча, потому что Зеркало замедляет ход физических процессов.
— Но... но это же невозможно! Пусть я пока ещё очень мало знаю, но...
Лэйми слабо улыбнулся.
— Сейчас — невозможно. Но это было пять миллиардов лет назад. Тогда всё было иначе. Только теперь я уже плохо помню, как...
— И тебе не надо было есть? Пить? Даже дышать?
— Да.
— А любовью ты мог заниматься?
Лэйми покраснел и отвел взгляд. Но ответил.
— Мог. Только... ну, так, как это бывает во сне. Было только удовольствие. Не было ни детей, ничего. Здорово, правда?
