Ледяной клан

Поэтому я совершенно не удивился, когда из неосвещенного фонарями участка навстречу Хомуре и его спутнице вышел темноволосый молодой человек в джинсах и зеленом свитере, вооруженный складным ножом. Гораздо большим сюрпризом стала сопровождавшая его девушка, нервно сжимавшая в руках рукоять гигантского молота.

* * *

Поединок Хомуры и неизвестной светловолосой девушки длился уже несколько минут, и я мог практически гарантировать, что мое вмешательство не понадобится. Просто потому, что сейчас повелитель огня изо всех сил старался НЕ поджарить свою противницу до хрустящей корочки. Вместо этого он спокойно и методично занимался нагреванием того по-настоящему гигантского молота, который его противница также использовала в качестве щита. Если же она подходила слишком близко, он банально отгораживался огненной стеной и хлестал импровизированным кнутом из пламени. Девушке приходилось ретироваться. Если она отступала недостаточно далеко с точки зрения Хомуры, ей вслед летел крупный огненный шар. Шар летел не очень быстро, не отличался самонаведением и через некоторое время взрывался. В целом, его было более, чем достаточно для того, чтобы отогнать противницу подальше. А если она не успевала, её без труда отбрасывало в сторону взрывом — та техника, которой она облегчала свой молот при замахе и ношении в такие моменты играла против неё, хоть и взрывался огненный шар чахленько. Все-таки стихия огня плохо подходит для чего-либо кроме прямого уничтожения.

— Эй! Все ещё собираешься сражаться? — громко поинтересовалась Юкари. — Просто сдавайся!

— Вы напуганы тем что она сильна, верно? — тихо поинтересовалась поднявшаяся на ноги девушка повернув голову к своему ашикаби.

— А? О чем ты говоришь, дура?

— Что? Бред! Ты выглядишь как дурак, ашикаби! — заявила Юкари, похоже решившая всерьез довести бандита.

— Ты сука!!! — выдохнул ашикаби, после чего повернулся к своей спутнице. — Это все твоя вина!

Он ударил секирей по лицу. А лед моего спокойствия и решимости не вмешиваться пошел трещинами. Эта падаль...

— Чего ты стоишь? — разъяренно спросил ашикаби-гопник, сбив девушку на землю и пару раз пнув. — Быстрее убей эту мелюзгу!

— Такой ужасный ашикаби, — сказала Юкари, подняв к лицу правую руку.

Незадачливый грабитель схватил свою секирей за светло-коричневые волосы, подтянул поближе и поцеловал.

— Начинай ритуал и прикончи их!

Мои губы скривились в сумасшедшем оскале, столь часто видимым у Забузы-сенсея перед серьезным боем. Эта недоделанная мелкая копия Гато...

— Мой молот клятвы разнесет врага моего ашикаби! — заявила девушка.

* * *

— Значит придется сражаться всерьез! — негромко сказал Хомура, увидев, что противница применяет Норито.

А через мгновение по нему ударило такое знакомое любому обитателю поместья Изумо давящее ощущение чужой жажды убийства.

— Откуда здесь Мия!? — удивился пиромант. — Впрочем, у нее эффект обычно сильнее... Но тогда кто...

* * *

Когда накатила волна ужаса, Яшиме уже было поздно останавливаться. Так что она собрала всю решимость выполнить приказ своего ашикаби, крепче сжала горячую, но пока к счастью не обжигающую стальную рукоять молота и продолжила бежать вперед.

— Молот Гравитации! — озвучила свою сильнейшую атаку девушка, ведь даже если шансов против стража неокрыленных у неё мало, она должна защитить своего ашикаби!

Когда перед ней неожиданно возникли несколько ледяных пластин, в которых было чье-то изображение, Яшима очень удивилась, но ускорила замах, так как сначала придется разнести неожиданное препятствие. Потом её ноги подвернулись, молот выпал из неожиданно разжавшихся рук, а фигура внутри одного из зеркал неожиданно шагнула ближе, чтобы выйти из него и оказаться вполне материальным секирей, подхватившим падающую девушку на руки.

— Ашикаби... сама...

— Бедное дитя, — сказал её победитель, от которого продолжали идти те волны ужаса, после чего погладил её по волосам.

За несколько мгновений она получила больше ласки от своего победителя, чем от ашикаби за день. Врага, который выглядел даже младше её, но вел себя так, будто был гораздо, гораздо старше.

— Бедное запутавшееся дитя, — расширил свою первую фразу он, после чего погладил девушку по растрепанным волосам и аккуратно опустил на землю, так и не притронувшись к Знаку Секирей на её шее, хотя отчаянно пытавшаяся удержаться в сознании девушка не могла сопротивляться. — Как же вас всех заморочили...

Яшима ещё успела ощутить, как источник ужаса удаляется от неё в направлении её ашикаби прежде чем сенбоны в шее сделали свою работу и она потеряла сознание.

* * *

Как все-таки жаль, что умерев, этот недоделанный Гато, которому повезло связать с собой секирей, может теоретически утянуть её за собой. И как жаль, что мне пока не хватает знаний, чтобы точно разобраться в связи ашикаби с секирей и научиться разбивать их.

Значит, убийство вне рассмотрения. Остается сделать его безопасным для окружающих по-другому. Абсолютно безопасным. Для всех, включая эту девочку.

* * *

Сахаши Юкари было жутко. Причем не тогда, когда её секирей сражался за них обоих, а именно сейчас, когда противница Хомуры была повержена, а её вмешавшийся в бой победитель сидел над телом её ашикаби. Очень жутко. Она знала, что Хаку — друг Хомуры и что он секирей и умеет лечить. Она знала, что он не совсем обычен, как и его названная сестра, в частности они неокрыляемы. Но то, что Хаку будет медленно и аккуратно чуть ли не потрошить человека и при этом его лицо даже не вздрогнет, будто навечно застыв недвижной маской тихой грусти, она действительно не ожидала. И эта маска была страшнее всего. Потому что выяснилось, что за этой тихой грустью и нарочитым спокойствием целителя могло скрываться что-нибудь масштабов не так давно окончательно угасшей волны парализующего ужаса.

— Да знаю я, что вы не получали сигнал деактивации! — громко сказал Хомура в телефонную трубку. — Пожалел её победитель, не стал добивать, только лишил сознания... Да, лишил сознания, именно так.

Примерно минуту он молчал, выслушивая ответ.

— Я уже говорил, зачем зову — ашикаби хотя бы заберите лечиться. Если к тому времени ещё будет, что лечить... Где? Да не могу я адрес назвать, Таками! Какой-то проулок на пути от все ещё многолюдной площади к которой примыкают с многочисленными магазинами к университету Синдонг! Найдете уж! Обстоятельства? Позже расскажу тебе, не по телефону же. Если хочешь, прилетай сама сюда.

Хомура закончил разговор, убрал телефон и тяжело вздохнул. Да, этот поход по магазинам закончился действительно странно. Надо-бы, пожалуй, остановить Хаку.

Юкари посмотрела на своего спутника, оглядела поле битвы, достала телефон и начала набирать сообщение для брата. Пожалуй, им в ближайшее время лучше не пересекаться, мало ли какой конфликт между секирей. Да и как он воспримет Хомуру в качестве секирей своей младшей сестренки? Нет, пусть немного побудет в неведении.

* * *

— Это же нарушает...

— Исключительно правила глупой и кровавой игры, которая его совершенно не интересует, — оборвал её Хомура. — Что же касается вопроса "почему", то тут все довольно просто. Хаку не любит грабителей и прочих бандитов. Хаку их очень не любит. По его признанию, он не только потерял учителя, но и дважды едва не умер из-за подобных этому недоделку тварей. И знаешь ли, я в целом согласен с действиями Хаку. Этого грабителя надо было остановить. Кто же виноват, что он является ашикаби и M.B.I. потому его защищает? Значит, в тюрьму не посадишь.

— Хаку сказал, что он не любит бандитов, очень не любит, — добавила Юкари. — И единственная причина, по которой этот ужасный ашикаби ещё жив — то, что его смерть будет крайне вредна для этой его Яшимы.

* * *

Шестнадцать часов спустя Яшима с потерянным видом вышла с территории M.B.I.. Её ашикаби все ещё оставался там, в здании, прикованный к постели и неподвижный. Его жизни сейчас ничто не угрожало, но в себя он так и не пришел. Врачи обещали, что до этого не больше недели. Да и даже если бы он очнулся, что бы было дальше? Ходить он не может, руки тоже неподвижны, но там врачи хотя бы говорят, что за полгода-год есть шанс все исправить, невзирая на что-то перерезанное, которое даже восстановить так просто нельзя — все уже сразу зажило в таком перерезанном состоянии. Похоже, её вышедший из зеркала противник ставил своей целью вывести ашикаби из строя надолго. С ногами все хуже, Яшима не поняла, почему конкретно, там был длинный список причин, но ходить её ашикаби если и сможет, то очень и очень нескоро. И тут была большая проблема — План Секирей был в самом разгаре и вечно держать в здании компании одного ашикаби и его секирей никто не собирался. По словам президента M.B.I. это все-таки противоречит правилам, M.B.I. — нейтральная территория и оплот закона и правил. Нет, здесь и сейчас её ашикаби на улицу не выкинут, но ей в любом случае придется сражаться за себя и за мастера Джунчи, её ашикаби. И если она победит ашикаби точно вылечат. А пока надо будет найти больницу для ашикаби.

Ещё у неё была проблема поменьше масштабом, личная. Яшима осознавала, что она ужасная, неправильная секирей, ведь она пусть и хотела выздоровления своего ашикаби, но почему-то мечтала, чтобы это выздоровление произошло не сейчас. Лучше через те обещанные полгода-год. Или два, а лучше три... Яшима понимала, что это неправильно, но ей все же хотелось, чтобы выздоровление произошло как можно позже.

— Яшима, номер восемьдесят четыре, если я не ошибаюсь, — оборвал нить её размышлений незнакомый женский голос.

Секирей повернула голову и увидела стройную девушку с длинными волосами, одетую в розово-фиолетовый топик с желтой звездой и шортах.

— Я Узуме, номер десять, — между тем представилась окликнувшая её секирей. — Думаю, нам стоит поговорить, так как ты сейчас оказалась в ситуации, очень похожей на ту, в которой некогда оказалась я. И мне бы очень не хотелось, чтобы ты попалась в ту же западню, в которую некогда была вынуждена войти я.

Глава 7. Ветер и тень.

Ледяной голем плавился, продвигаясь сквозь поток пламени. Тем не менее, грубая, неуклюжая фигура, не имеющая более-менее сложной структуры и уж тем более не обладавшая сколь-нибудь заметной способностью к самовосстановлению продолжала надвигаться на пироманта. Так как плавился голем очень уж медленно.

Когда я представил, сколько чакры влила в свое неказистое, медленное, но чудовищно крепкое творение Акитсу, мне стало даже немного жутко. Хомура старался изо всех сил, но ни огненные шары, ни огненный дракон не заставили надвигающуюся на него массивную фигуру даже замедлиться. Стратегия, которую он применил некогда против созданного мной конструкта, дала осечку — перепилить ногу он, разумеется, мог, вот только времени на это должно было уйти неимоверно много — чакры в "суставах" голема было немало. Так что сейчас Хомура просто стоял на месте и изображал стационарный огнемет, не столько стремясь уничтожать голема, сколько не давая ему сдвинуться с места. Впрочем, пока Акитсу стояла за спиной своего творения и не шла в атаку, этого было более чем достаточно.

— Надо в следующий раз сделать что-нибудь приземистое с опорой на четыре конечности, — сказала анэ-сан.

— С управлением будут большие проблемы, — сообщил я. — Это с человекоподобной фигурой клон справится без труда. А вот четыре опорных конечности плюс пасть для атаки. В общем, близко не твое тело не похоже, значит, и клон не будет знать, что делать. Это марионеточники кукол разных форм делали, они управляли нитями, а не по принципу подобия. И то учиться приходилось.

— Не четыре — ещё нужно что-то вроде хвоста и что-нибудь для защиты спины, — задумчиво сказала Акитсу.

— Возможно. И как ты получившимся конструктом управлять будешь?

— Да, этот вопрос надо обдумать в первую очередь...

* * *

Очевидно, Мия решила привлечь Минато и его пару секирей к чему-нибудь полезному по хозяйству. Возможно, руководствуясь принципом "совместный труд сближает". Впрочем, посмотрев, чем занимается эта тройка, я понял, что основная идея была другой — "учитесь работать головой, и только если не умеете — работайте руками".

— Убирайте нормально! — громко сказала Цукиюми, когда её ашикаби вновь оказался с ног до головы облит соперницей.

Так они и работали руками, находясь в процессе чистки ванной. Швабра, шланг с водой, из которого что-то поливали. Что-то состояло из пола, их самих, а так же меня, просто прошедшего мимо открытой двери.

— Хаку-сан, извините! Я случайно, — сказала Мусуби.

— Ничего страшного, — ответил я, уже начав вытягивать воду из одежды.

В конце концов, это действительно несложно сделать любому, кто на минимальном уровне владеет стихией воды и чья одежда пропитана водой из естественного источника, а не пропитанным чужой чакрой остатком какой-либо техники. Впрочем, даже у того, кто этой стихией не владеет, есть другие способы высушиться. Шиноби это, конечно, прежде всего боевые техники, но отнюдь не только они одни.

— Хаку-сан, простите нас, пожалуйста, мы не хотели вас намочить, — повторно извинился Минато, оторвав взгляд от швабры. — Мы тут убираемся...

Впрочем, он тут же замолчал, наткнувшись взглядом на едва прикрытую купальником грудь Мусуби.

— Я вижу. Весь вопрос в том, почему вы делаете руками, — спокойно сказал я, решив отвлечь этого деятеля, пока не заметила Цукиюми и снова не сцепилась с соперницей.

— А как ещё? — не понял ашикаби.

Что ж, мне не трудно и прямо сказать.

— Цукиюми, у тебя большой запас чакры и ты в данный момент в безопасном месте, не собираешься в ближайшие несколько часов всерьез драться и значит можешь потратить свободно некоторое количество.

— Запас чакры? — на мгновение удивилась девушка. — А резерв сил секирей...

— Примерно, — ответил я. — Итак, ты можешь свободно потратить силы. И твоя стихия — вода. Так почему ты работаешь руками вместо того, чтобы подчинить воду из шланга или просто материализовать и за пять минут тут все вымыть. А ещё за две собрать использованную воду в ванну и тем самым высушить пол.

— Но...

— Пока не умеешь достаточно тонко контролировать воду? Учись! Зачем, по-твоему, мыть ванную послали секирей воды? Впрочем, если не хватает умения и учиться лень, можете продолжать работать руками...

Думала девушка недолго.

— Так, Минато и ты, выпячивающая груди в тщетной попытке привлечь к ним внимание, выходите. Я тут сама справлюсь.

* * *

— Мия-сама, извините, я не смогла позвать Узуме-сан. Её нет в комнате и в ванной тоже, — сообщила Мусуби, приблизившись к столу.

— Узуме-сан ушла ещё рано утром, — повернул к ней голову я. — Сказала, что ей надо кого-то навестить.

— Рано утром, даже без завтрака... — покачала головой девушка. — Кого же она может навещать?

А через мгновение глаза Мусуби чуть заметно расширились — догадаться, кого может уйти навещать секирей рано утром, ещё без завтрака, оказалось нетрудно.

— Она же говорила, что не может быть вместе со своим ашикаби... Она пошла его навестить.