Надёжная Гавань

На этот раз, Серёга вроде не артачился, я не видел, как он вылез из люка и снова опустил ствол пулемёта. Слышал только, характерный скрип турели а потом его тихий бубнёжь у себя в ухе:

— Готов... зажигай...

Я снова вскинул автомат и стал садить одиночными трассерами в те места, откуда до этого противник вёл огонь. Зелёные росчерки трассирующих пуль уходили в полумрак лесной чащи один за другим, а следом раздался глухой лай крупнокалиберного пулемёта. Чего не выкосили мины, то добрали тяжёлые пули 'браунинга'. В самый разгар веселья, ожила рация на канале отряда и тревожный голос Домбровского спросил:

— Оракул, здесь Ящер... Доложите обстановку!.. Как...

После этих слов в лесу снова кто-то завыл совсем уж не по-человечьи и глухо грохнул не сильный взрыв, видимо ручная граната. А потом всё стихло, даже стоны прекратились. Само собой, ведь мы тут всё в салат покрошили, почище чем в кино показывают. Минуту я прислушивался, потом отжал тангенту на передачу и доложил:

— Здесь Оракул, нападение отбито. Потерь не имеем.

Домбровский отозвался сразу, как ждал окончания моего доклада на низком старте. Слышно было, что голос поляка дрожит. Переживает за нас? Вы серьёзно думаете, что это возможно?! Нет, здесь что-то другое, что пешкам вроде меня и моих парней знать не положено.

— Уф... Ящер — Оракулу, к вам идёт отделение взвода 'браво'. Оставайтесь на месте, ждите подкрепления. Они обозначат себя зелёной ракетой. Как приняли?

— Чётко и ясно. Жду, Ящер...

Минут двадцать ничего не происходило. Серёга так и сидел за турелью, только Балу и Ван Дамм перебрались поближе к броневику. Я сидел за бортом машины у заднего правого колеса и жадно курил уже третью сигарету. Рядом тёрся Коля, легионер теребил оружейный ремень своего 'слонобоя' и тихо бормотал:

— Голова как арбуз спелый лопнула!.. Фадей, какой это кайф, сделать дальний выстрел без пристрелки и сразу в жбан его!.. остальные негативы башками вертят, пальбу подняли. Я ещё раз стреляю и снова попал! Жаль не в башку, этому в левое плечо попало, руку прям с мясом отстегнуло. Остальные снова ну палить и назад! Побежали суки!.. Я... я один их всех...

Не хотелось встревать, глаза у Дятлова на раскрашенном зелёной и чёрной краской лице светились что твои фары в тёмную ночь. Слушать как он негров с предельной дистанции колотил мне не особо хотелось. Главное, что наконец-то покурить можно и больше не стреляют. Миномёты и безоткатки молчат, но от дороги постреливают. Я слышу стрелковое оружие, слышал как один раз бухнула танковая пушка и стучал крупняк с вражеского БТРа, но это было минут пять назад, сейчас вроде только редкие щелчки автоматных и пистолетных выстрелов. Не надо быть пророком чтобы понять, там добивают проигравших. Сквозь душный аромат зелени, тянет сырой кровью, порохом и сгоревшей взрывчаткой. Мелькает мысль, что может быть всё на этом и закончится. Но так было бы слишком хорошо. Слышу сзади характерный шелест, над лесом взвивается зелёная ракета, следом рация оживает и в канале слышу голос Вали Карпухина:

— Фадей, в канале Кабан! Не стреляй по мне, могу испортиться!..

За те несколько месяцев, что я в наёмниках, крепко выучил только одно: никому не доверяй слишком сильно. Сегодня вы друзья-приятели, а завтра этому дружку прикажут тебя зачистить, пообещав твою долю в общаке. Да-да вам при найме говорят: есть страховка, семья получает выплату в случае смерти и бла-бла-бла. В телевизоре и на ю-тубе полно таких клоунов, которые якобы выжили и получили свои кровные так сказать. Когда их смотрите и начинаете верить, помните: всё за что мы получаем деньги — это убийство, грабёж и в лучшем случае тяжкие телесные повреждения. За остальное наёмникам не платят более-менее приличных денег. А вот убийства, и где-то порой геноцид... Ни один нормальный человек в здравом уме, таким на камеру хвастать не будет. Отбитые не в счёт, но они до телевизора или ю-туба не доживают. Там однозначно только клоуны разной силы таланта. Но хватит лирики, ещё ничего не закончилось...

Делаю знак Серёге, развернуть турель обратно, остальные тоже подобрались. Через минуту из лесу вышел сам Карпухин а с ним ещё пятеро его людей. Я немного расслабился, выдохнул. Если бы шли зачищать, Шериф в нагрузку прислал бы своих цепных сербов. А это обычные карпухинские шустрилы, такие на зачистку своих не ходят. Медленно опускаю автомат, вижу, как в глазах Валентина гаснет страх. Он видимо догадался, о чём я подумал, но мы оба сделали вид, что всё ровно и так и должно быть. Старлей указал на выкошенный нами участок джунглей и спросил:

— Сами не ходили смотреть?

Я мотнул головой, Серёга злобно сплюнул куда-то вбок, Ракитин заменил рог в своём пулемёте и тихо выматерился. Только Ван Дамм стоял неподвижно, в его позе читались напряжение и досада. Ему хотелось ещё движухи и он злился, что всё кончилось так быстро. Я указал на выкошенный участок леса стволом автомата:

— Не имеем желания. Живых там почти с гарантией нет. Сначала мин, потом сами, а потом баяном прочесали.

— Местные?

— Хрен его знает. Мяв какой-то а не язык. Не по-английски и не по-французски, это точно.

— Тогда пошли поглядим, ты с нами, Фадей?

— Пошли... Серёга, с фишки не слезай, мало ли. Гена, айда с нами. Ван Дамм... бля, Коля! Ну сходи подрочи что ли! Харэ барагозить!..

— Фадей, да пошёл ты...

— Сам такой. Соберись, иначе накажу.

Дятлов подобрался, и постоянно косясь на меня через плечо, пошёл следом за карпухинцами. Я никого из них толком не знаю. Хоть отряд у нас не слишком большой, но это почти две сотни гавриков на круг, плюс подёнщики. Запомни тут их всех, когда один уехал, другого грохнули. Я не заморачиваюсь, жизнь она такая сука порой. Иду следом за Валей, молчим, шарим стволами по сторонам. Недобитки они такие: вскочит падла с земли, в одной руке граната с выдернутым кольцом, а в другой охапка собственных кишок, да глаза по пять рублей. Тут надо вовремя успеть правильно среагировать.

Лес после боя выглядел как парк после урагана: кругом куча веток, кое-где взрыхлённая поражающими элементами мин земля, поваленные деревья. И в этой мешанине проглядывают наши недавние оппоненты. Я заприметил сразу двоих, стрельнул каждому в голову, несмотря на то, что обоих солидно так располовинило очередью из пулемёта. Ни одна тушка не дёрнулась, повезло. Присаживаюсь на корточки, начинаю осмотр. Предчувствия не обманули — оба азиаты, хоть морды у всех вымазаны маскировочной мастикой. В карманах ожидаемо пусто, ни денег ни сигарет. Амуниция вся одинаковая, камуфляж китайский, но это тут у всех так. Китайские тряпки дешёвые и вполне приемлемого качества. Оружие — клон американского карабина М4А2(36), судя по клеймам — тайваньского производства. Рядом присел Валентин, показал мне охапку документов измазанных кровью.

— У старшего ихнего нашёл. Здесь карты и солдатские книжки двух сержантов и офицера.

— Китайцы?

— Эти трое, что с бумажками, все кадровые военнослужащие. Спецназ морской пехоты.

— Да ну! Прям таки настоящие спецы? Чего же так подставились-то по дурацки?

Карпухин лишь неопределённо пожал плечами. Я тоже поймал себя на мысли, что мне как-то плевать, почему китайцы полезли на нас по-дурному. Главное, это результат, а он в нашу пользу...

— Э! Алё, гараж!..

Резкий хриплый возглас одного из валентиновых парней хлестнул по ушам. Мы с десантурой подскочили, я сразу прижался к ближайшему дереву. Я вскинул автомат к плечу, увидел как слева от меня меж деревьев петляет чёрная фигура. Со всех сторон открыли пальбу, лес снова наполнился визгом пуль и треском веток. Беглец видимо затаился, но не выдержал напряжения, когда мы пошли на досмотр поля боя. Фигура петляла меж невысоких деревьев уже довольно далеко. Когда позади раздался гулкий, хлёсткий звук выстрела и беглец а кинуло вперёд, а в центре спины у него зияла дыра величиной с кулак. Даже не обернувшись я знал, что это Дятлов не упустил возможности показать своё мастерство. И точно, клацнул затвор, с характерным лязгом в ствол слонобоя зашёл новый патрон, а Ван Дамм заметил:

— Не бегай от снайпера, помрёшь уставшим...

Я не чистоплюй и не ханжа. Китаец знал куда шёл и точно не ждал, что его тут будут булками с повидлом кормить. Но лишней крови не люблю, не фанат этого дела. Хотя прищучить этого подранка точно стоило, но лучше бы сначала взять живьём и допросить. Простое убийство без смысла и пользы, это просто убийство. Но что сделано, то сделано. Мы ещё некоторое время прочёсывали лес, пока не нашли всех нападавших. Было их десять человек, вместе с беглецом, все азиаты, кроме документов найденных Валентином. Больше никаких бумаг у остальных не нашлось. Мы собрали оружие, честно отдали четыре автомата карпухинцам, остальное сгрузили к себе. Бородин явно захочет свои безоткатки и миномёты выкупить обратно, вот и предложу ему наши трофеи. Бабло потом раскидаем между участниками, обидно никому не будет. Конкретно эти китайцы вышли бедными на трофеи: ни тебе часов нормальных. Ни денег, ни сигарет приличных, а обувка мало того что дрянного качества, так ещё и маломерная вся. Голяк, а не войнушка, одним словом. Скажете мерзко это, трупы обдирать? Ой, да думайте что хотите. Война для рядовых ассенизаторов вроде нас, это не патока с мёдом и брезгливым моралистам тут места нет.

Когда мы вышли к 'мародёру', снова ожила рация. Вопреки моим ожиданиям, на связь вышел сам Шериф. Голос у него был не особо радостный, но и недовольства я не расслышал:

— Шериф в канале... Сворачивайте свою музыку побыстрее. Фадей, нужно спуститься вниз к конвою. Ты и Кабан отвечаете за груз, пока не прибудут люди заказчика. В темпе вальса, капитан!

Я передал приказ остальным мужикам, которые только-только закончили утрамбовывать локатор и наши трофеи. Трупы китайцев мы бросили на месте, гиенам и жукам тоже надо кушать, это вроде как их земля. Проверив оружие, я запрыгнул в кабину броневика и мы тронулись в путь, благо три километра это не расстояние.

Глава вторая

1 октября 201.. года. 16.43 по местному времени. Демократическая республика Конго, 48 километров от границы Демократической республики Баконго. Точная привязка к местности отсутствует. Денис Фадеев, наёмник. Пятнадцать человек на грузовик мертвеца.

... Если смотреть на экран навигатора GPS, в том месте где произошёл бой, кроме саванны и мелких озёр больше ничего нет. Степь выгорает во время засухи, озерца становятся грязными лужами с покрытыми трещинами и выступающими на поверхность солончаком берегами. Сейчас трава зелёная и высотой по пояс, а по обеим сторонам дороги с редкими участками асфальтового покрытия гудит от мошкары болото. Но в одном навигатор не врёт, до ближайшего места которое можно назвать посёлком, или даже деревней, километров сто, а то и все сто пятьдесят. Мы четверо, запылённые и злые, едем вниз по склону плоской горы, сбивая усиленным бампером бронемашины мелкие деревья и прочую растительность. Серёга молча крутит руль, угрюмо посматривая по сторонам. Все мы знаем, как богат местный лес на неприятные сюрпризы. Например, на старые французские мины, мирно ржавеющие в ожидании четвёрки русских балбесов решивших, что заработок на войне это крутой способ подняться с колен так сказать. Но в этот раз обходится без подлянок и 'мародёр' тяжело переваливаясь на топком грунте взбирается на насыпь, расшвыривая гравий.

Картина боя пока ещё скрыта развороченным белым джипом и чадно дымящим в кювете БТРом, слава яйцам, это не наш. Могучая машина лежит на правом боку, к безоблачному небу поднимаются шлейфы чёрного вонючего дыма. Воняет смесью горящей резины, масло, соляры и человеческого мяса. Это всё я вдохнул полной грудью, когда мы с парнями выбрались наружу. Здесь уже толклась 'мазута' из лёхиного племени водителей и стрелков-мотористов 'за всё'. Чтобы размять ноги и прийти в себя после скачки по ухабам. Я пошёл вдоль дороги, где дымило и тлело всё, что только могло. Танк за номером 102 уже просто парил лёгкой аурой дрожащего горячего воздуха, броня его злобно потрескивала от накопленного внутреннего жара, когда я проходил мимо. Кругом суетились мои 'крестники' — негры из тех, что ещё недавно я гонял по самопальному полигону под весёлую музыку. Некоторые, узнавая, вытягивались во фронт и прикладывали ладошки к кепкам. Я просто кивал, в знак того, что помню, мол, отстаньте. Ещё один развороченный взрывом джип охраны. Здесь всё не так плохо, мина взорвалась у правого борта, но всех кто внутри накрыло осколками капитально. Людей порвало в клочья так, что от одежды остались одни лохмотья. Трупы облепили стада мух, разобрать кто где, сейчас почти нереально. Самый целый из всех танков с номером 052, так и стоял боком, уткнувшись в кювет. Экипаж дал дёру, даже не попытавшись отремонтировать машину или вступить в бой. Тут уже крутился сам Лёха танкист с двумя своими подручными. Они сноровисто натягивали сбитую 'гуслю', видимо надеясь уволочь машину с собой. Танкист заметив меня, кивнул и сноровисто спрыгнув на землю, протянул руку, предварительно обтерев её куском ветоши. Клешня у Барабанова была что надо, думаю все гайки и болты он просто пальцами закручивает, без всяких гаечных ключей и отвёрток.

— Здоров, Фадей! — Лёха повёл рукой с зажатым в ней импортным танкошлемом вдоль колонны — Твоя работа?

Я ответил на рукопожатие, благо сам был в перчатке, а снимать не хотелось. Конечно, гражданскому человеку покажется, что это не вежливо. Но в наших кругах все понимают, как быстро мирная пасторальная тишина, может смениться на кромешный ад внезапного боя. А перчатки я вам доложу это не роскошь, когда кругом огонь и куча корявого железа. Так что поздоровались и я отрицательно покачал головой:

— Не. Чукча не миномётчик. Чукча только стрелок. Юаровцы постарались, я только почтальоном подрабатывал.

Лёха уважительно покивал головой, снова оглядывая горящие танки и особенно грамотно сваленный головной БТР.

— Ловко отработали, сразу две мины чётко под левый борт легли. МТО весь в дырах, дизель в хлам, горящим маслом всё внутри испохабило. Мои орлы оптику, боекомплект и кое-что ещё снимут, но двигло и остальное — просто фарш.

— А с танком чего надумал?.. Шериф точно не разрешит.

Лёха хитро сощурился и пожал плечами. В его прозрачных голубых глазах светился уверенный оптимизм.

— Так мы ж его не в конюшню, мы ж его продадим.

— Мысль здравая, если юаровцы долю не потребуют. Так то коробочка это их работа.

— Ой, да ну и на хер они пойдут со своими предъявами! Всё одно у них ни тягача, ни мехвода нет, чтобы эту штуку самостоятельно до цивилизации дотащить.

— Ну дерзай, коммерсант...

На том и распрощались. Я тогда ещё подумал, что терпилы в лице мятежников, могут и вычислить продавца. Хотя в здешних условиях, кто завалил и кто продал, это не всегда один и тот же человек. Так что риск спалиться на продаже хоть и есть, но терпимый. Меня догнали Генка и Ван Дамм. Последний смотрел волком, всё ещё обижаясь как я его при карпухинцах опустил. Но тут дело хозяйское. Я на его обиды давно положил и не поднимаю с тех пор.