Надёжная Гавань

На это я смог только усмехнуться и улыбка вышла видимо не особо располагающей. Может из-за старого шрама идущего от верхней губы, через всю щёку к уголку правого глаза. На оскал похоже, я знаю, сам почти привык, а вот люди шарахаются, кто нутром послабее.

— Закон, Серёжа, что дышло: куда повернул, туда и вышло. Дамира Исаева из 'альфы' помнишь? Рыжий, на 'чеха' совсем не похож, если трусы с него не снять, помнишь?

— Ну... вроде он тогда 'замком' у Карпухина был. А потом контракт оттянул и домой уехал. То ли в Дагестан, то ли в Чечню. А что?

— Дамир 'чех' природный, мы с ним даже немного повздорили разок. Но дело прошлое, потом скорешились, как ни как одно дело делаем. Так вот, кто-то из его близких письмо Шерифу прислал — арестовали Дамира чекисты, едва он в родной аул заявился. Он им шерифские бумажки про ЧОП. А чекисты ему фотки ангольские и факс из Интерпола. А там чёрным по-английски сказано: участвовал в актах массового геноцида и бла-бла-бла, всё в том же духе. И присел теперь лет на десять. И бумажки шерифские — только в сортире повесить, если будет запор и есть нужда просраться. Так что думай где мордой светишь, да эмблемы дурацкие с наколками на все видные места не очень лепи. Вредно это, Серёжа... ой как вредно. Наш Ван Дамм со своими амулетами думает, его французский паспорт защитит, а вот хер там плавал!.. Во Франции тоже приземлят на долго, а могут и на пожизненно гнить оставить. Там с этим жёстко, откупиться простому человеку денег не хватит.

— Так может того... Обратно, пока не поздно?

— Поздно или рано... Не угадаешь здесь Серёга. Не парься, работай как все, только не чуди и не свети рылом где попало. Всё. Давай хавчик приберём, да спать. День больно хлопотный вышел.

— А эти двое? Так оставим?

— Ночью поссать пойду, может развяжу обоих. — Я обернулся к узникам совести — Слышите, бараны? Но если развяжу, а вы будете чудить ночью — сам убью, надоели вы мне оба.

Я уснул, хотя сном это назвать нельзя. Постоянно слышался рокот моторов и свист винтов с вертолётной площадки. Я постоянно держал ладонь на рукояти 'нуф-нуфа' и ждал какого то подвоха. Не заметил, как сознание сдалось под тяжестью пережитого и выпитого уже вечером. Стало темно... очень темно. И в этой темноте опять кто-то был.

Глава третья

02 октября 201.. года. 13.40 по местному времени. Африканская демократическая республика Баконго, Префектура Лобайю. 78 километров от конголезской границы. Передовая оперативная база частной военной компании 'Центурион'. Денис Фадеев, наёмник. Новые индейские соседи.

... Солнце жарило во всю и одновременно шёл мелкий тёплый дождик, более всего вызывающий противные ощущения, вот будто вышел из подъезда у себя дома, а сверху кто-то ссыт прямо с балкона и тебя забрызгало. Жара под сорок градусов, кругом суета больше обычного и кругом куча новых лиц. На базу прибыли 'коллеги' из другой пиратской команды, которая по местным меркам может считаться элитой это парни из американской ЧВК 'Blackfoot', или 'черноногие'. Нет, это не потому, что среди них были одни негры, отнюдь. Те, кого я встречал по дороге, вполне себе белые, ещё попадались латиносы, но и только. Название компании проистекало то ли из названия индейского племени, то ли из названия футбольной команды. И то и другое, у амеров сейчас в большом почёте. Да и на эмблемах что я видел, был стилизованный силуэт носатого мужика с причёской из перьев на макушке. Амеры деловито бегали по мощёным дорожкам туда-сюда, что-то орали по-своему в неизменные рации, не обращая на нас никакого внимания, будто на мебель. Но это у них в крови, лично я почти привык. Судя по количеству людей, экипировке и всё продолжающей прибывать технике, оперативную базу строили прежде всего для них. На улицах сразу стало тесно, многих из наших выселили в другие бунгало, так что теперь база оказалась поделена на две неравные половины. К нам хотели подселить кого-то из взвода 'браво', но я этих лишенцев сразу послал. Просто показал им на кучу оборудования, под которое нет места у интенданта и оно всё висит на нас. Пацаны было заартачились, но посмотрев, как я дёрнул обезображенной шрамом щекой, сразу же ушли. Тот факт, то я контуженый дурак, быстро укоренился в сознании коллег. Так что лишний раз на меня никто не налезал. Бедолаги пошли щемить кого-то пожиже, что в принципе немного подняло мне настроение. Хотя обстановка сложилась крайне паршивая, с точки зрения комфорта. Нас было на четверть меньше, а амеры же всё прибывали и прибывали. Я шёл на аудиенцию к Шерифу и всё время прикидывал, выселят ли нас вскоре в бывший лагерь новобранцев, чтобы уж совсем очистить для 'белой кости' всю базу, или всё же какие-то правила приличия будут соблюдены. Перебираться в палатку и снова пить воду из бочки как-то не шибко хотелось, но кто нас спрашивает? Просто дадут отмашку, все послушно построятся и с песнями пойдут туда, куда приказывает атаман...

— Чё, Фадей, тебя тоже уплотнили?!

Сзади меня сначала хлопнули по плечу, а потом появился ещё один привилегированный класс нашего отряда, пилот 'вертушки' — Борис Карманов, и нет, не по прозвищу Бритва, хотя тоже хер в него попадёшь из какой угодно зенитки, или там ракетницы...

— Хер вам, ваше благородие, я отбился.

Летун уважительно покачал головой и стрельнул у меня сигу, когда я машинально вынул пачку из кармана штанов. Карманов у нас носил солидное прозвище Гудвин, поскольку несколько раз на его леталку подвешивали блоки неуправляемых ракет и он помогал нам как мог, со своей шушлайки. Лётчик 'Карман' очень опытный, а главное шибко везучий, так что по своим ни разу не отстрелялся. А уж сколько народу лихого покрошил со своего 'воздушного шара', что летучим обезьянам и не снилось даже. Летун гордо выпятил грудь и похвастался:

— Меня тоже не тронули, я и так с техниками два бунгало делю.

— Ага, в одном эти шестеро бедолаг, а в другом ты и твоё эго!

— Дэн, ну чё ты сразу! Не положено мне с кем-то, так Проценко приказал и вообще...

— Ой, ну не пей красавица при мне, напитков слабже самогона! Кому ты свистишь, авиация! Просто Шериф хочет, чтобы ты в любой момент был чист и свеж, коли он удирать соберётся.

После этого, я мрачно дёрнул щекой и Карман сразу напрягся. Не знаю почему, но в отряде у меня сложилась репутация человека, не только контуженного на всю голову, но и чувствующего любой ахтунг за версту. Летун с опаской оглянулся вокруг и придвинувшись на конфиденциальную дистанцию, тревожным тоном спросил:

— А что?..

— Газеты надо читать, желательно американские.

Гудвин, ещё не поняв прикола, снова сделал вопросительное лицо и опять тревожно оглянувшись просительно посмотрел мне в глаза. Настроение и так было паршивое, а тут начало приподниматься, ну я и продолжил:

— Амеры нефть здесь нашли, будут поляну расчищать.

— Чего, прям вот здесь?!

— Ага... Три дня ещё землю повзрывают в округе, потом лагерь снесут. А нас землю под скважины копать отправят.

— Но зачем нас-то, есть же установки всякие!

Боря всё ещё не понял, что я прикалываюсь, на лице вертолётчика было написано нешуточное беспокойство. Впереди показался командирский бункер, поэтому я сочувственно похлопал вертолётчика по плечу и сказал:

— Русские всегда дешевле оборудования. Мы чего хошь за пару баксов сверху откопаем. А ты пойди к Шерифу, да отпросить. Мол, лётчику копать вредно: руки нежные, глазомер уникальный. Сначала я зайду, мне по делам, ну а потом ты давай, устраивай судьбу. Шеф тебя не оставит в беде, я так думаю.

Некая тень облегчения после моих слов отразилась на небритом лице вертолётчика. Боря благодарно кивнул и послушно замер в трёх метрах от входа в бункер. Охраны олигарха у входа опять не было, только двое наших сербов. Само собой, сербы у меня оружия не отобрали, мы даже поздоровались нормально, хотя конкретно эти 'братья-славяне' народ крайне угрюмый. Внутри были опять только свои: Шериф на этот раз без своей привычной сигары, Домбровский вечно крутящий меж пальцев блестящую и очень дорогую авторучку и Ян Сэксон, грызший мундштук короткой незажжённой трубки вишнёвого дерева. Честь у нас отдавать не принято, поскольку мы больше наёмные работники нежели военные. Каждый это понимает, но иногда рефлекторно, кидает традиционное приветствие, вбитое за годы службы. Вот и сейчас, я невольно вскидываю руку к виску. Хотя на башке у меня бейсболка козырьком назад и поднятые на лоб стрелковые очки. Все кивают, только Карпухин здоровается за руку, рукопожатие крепкое. Шериф кивает на место у стола, застеленного картой и говорит обыденным, даже усталым голосом:

— Дэн, я тебя позвал, поскольку ты у нас умеешь разруливать деликатные проблемы...

При этом, шеф непроизвольно потянулся к карману своей модной британской разгрузки, оливкового цвета и достал не виденный мной ранее понтовый чехол для сигар. Это была не обычная сигаретница, а именно чехол, крокодиловой кожи, на шесть персон так сказать. Проценко открыл крышку, поднёс торчавшие из чехла хвосты сигар к носу и прищурившись от удовольствия втянул воздух. При этом Сэксон презрительно дёрнул уголком рта, Домбровский усмехнулся одними губами в хэмингуэевскую бороду, а Валентин Карпухин просто чихнул в кулак. Старлей у нас бросал курить и по этой причине сейчас страдал больше остальных. Рука десантника непроизвольно дёрнулась к предплечью правой руки, видимо там спрятан никотиновый пластырь. От такой прелюдии мне тоже захотелось курить. Но я понимал, что раз мужики себя сдерживают, хотя обычно дымят как паровоз, тому есть причина. И скорее всего, эта причина кроется в амерах, прибывших за ночь к нам на базу. Может из-за дорогого курева, они там все от табака отказались и на более доступную коноплю переключились? Поэтому меня и выдернули так рано, чтобы проинструктировать без посторонних ушей и глаз. Шериф снова закрыл чехол и указав им мне прямо в грудь, сообщил:

— В 05.35 к нам прибыли гости. Ты сам всё видишь, их много и они не особо вежливы.

— Нас с моими парнями из бунгало не попросят?

— Нет... Договорённость была о паритетном разделе, заказчик мне твёрдо пообещал. Но дело в другом, вот посмотри сюда.

Шериф провёл сигарным чехлом вдоль хребта старого горного кряжа, тянущегося с севера, на юго-восток. Большая часть плоских гор была на территории Баконго и начиналась в ста тридцати километрах от базы. Но вот юго-восточная, опять уходила на территорию Демократической республики Конго. Всего в оба конца — примерно тыща километров, или около полутора суток нормальным ходом на машине, если без привалов и обедов. Этот район я хорошо знал, там, по слухам, амеры держали одну из своих секретных тюрем. Через два месяца, как я приобщился к ремеслу наёмника, мы с карпухинцами из 'браво', сопровождали туда автоколонну с якобы гуманитарным грузом. Что удивительно, в фурах действительно было продовольствие, рис, консервы, тюки с обмундированием и вообще никакого 'железа'. Как только вошли на территорию ДРК, начались всякие странности. Словами это не передать, но похоже нас сразу стали плотно пасти. Было постоянное ощущение, будто ты уже на прицеле и сейчас вылетит 'птичка', которая разворотит тебе башку. Но внешне, повторюсь, всё тихо было. В пункт назначения вела разбитая грунтовая дорога, на полпути нас встретили наёмники вроде нас, только сильно лучше экипированные и вооружённые. Мы, словно рабы перегружали вместе с водилами всё с наших фур на те, что стояли у обочины судя по всему часов десять. Старшим тогда был Валентин, он же общался с главным из группы встречающих. Я старался не приглядываться, но если схематично, это был худощавый мужик среднего роста в полевой американской форме без знаков различия. Говорил с каким-то тягчим акцентом, но вроде Карпухин всё понял. Лицо у главного по встрече было такое обычное, что отвернись и не вспомнишь снова. Явно какой-то особист, только они умеют шлангом прикидываться на ровном месте. Тогда всё закончилось мирно: особист отдал Карпухину какие-то бумажки и мы поехали обратно. Тогда я всё ждал, что по дороге нас обязательно попытаются зачистить. Уж больно место было нехорошее. Тогда-то Валентин и проболтался про секретную тюрьму. Лично мне было плевать на чужие секреты и я забыл о поездке, пока снова не увидел знакомый маршрут.

Шериф видимо что-то уловил в моём взгляде, едва заметно подтверждающе кивнул и продолжил всё тем же деланно будничным тоном:

— Ты и твои парни, вместе с тремя отделениями взвода 'браво' и взводом поддержки в лице двух истребителей танков и одного БТР, будете сопровождать группу американских военных советников.

— Почему я?

— Так решил заказчик, это его главное условие. Ты его устраиваешь, особенно по итогам двух первых заданий. Оплата — два двойных месячных оклада. Плюс, треть страховой премии, если всё обойдётся тихо.

— Ясно. Кто пойдёт старшим?

— Старший группы сопровождения ты, старший лейтенант Карпухин и его люди, а так же все силы поддержки — полностью в твоём подчинении, но... Командир конвоя американских коллег имеет право оспорить твоё решение и ты обязан выполнять его приказы во время операции.

— Ясно, не проблема. Детали?

— Ну а это...

Шериф не успел договорить, в бункер быстрым шагом вошло сразу несколько человек. Двое — типичные 'рэксы'. Только амеровской масти — все увешаны дорогим оружием и в дорогих шмотках. Одни ботинки у того, что стоял ближе ко мне, стоили как вся моя экипировка целиком. Ну а третьим, был тот, ради которого все наши мужики пухли от никотинового воздержания — это была баба в амеровском военном камуфляже с майорскими звёздами на лацканах воротника. Среднего роста, загорелая, с коротко стрижеными светлыми волосами, лицо всё в веснушках. Глаза за стёклами дорогих стрелковых очков были тёмно-серые. Губы тонкие, но скорее, она их специально поджимает. Носик острый, аккуратный. В целом серая мышка, но после четырёх месяцев воздержания, я даже отступил на шаг. Уж очень сильно от неё несло типично женским: сладковатый запах пота, какой-то фруктовый шампунь, дезодорант для тела и ещё что-то неуловимое. Короче, всё то, по чему очень сильно начинает скучать мужик в тюрьме, в армии и особенно на войне. Эх, вот сейчас бы закурить!..

— Майор экспедиционных сил армии США, Кассандра Боуден! Она будет тем, кто отдаёт приказы во время операции.

Шериф, даже голос повысил, когда шагнул навстречу американской бабе и деликатно пожал её узкую ладошку. Остальные наши главари остались стоять на месте, видимо на рукопожатие никто из них не рассчитывал. Даже расово близкий американке Сэксон, по-прежнему стоял на месте и грыз мундштук своей трубки. Боуден чётко, но как-то небрежно кивнула остальным мужчинам и цепко осмотрев каждого в комнате, прошла к карте со словами:

— Здравствуйте, джентльмены! Простите, что я и мои люди так сильно нарушаем ваш привычный распорядок. Но дело, которое нас ждёт, выше комфорта отдельных людей. Как я понимаю, полковник, вы уже ввели капитана Фадеева в курс дела?

Говорила баба по-английски, тщательно выговаривая слова. Чувствовался какой-то акцент, мою фамилию она произнесла почти без искажений. Голос майорши звучал предельно по-деловому, так что хотелось срочно побыть где-то в другом месте. Бабёнка мне категорически не нравилась, впрочем как и то дело, которое её привело сюда. Проценко утвердительно кивнул: