Зверь лютый. Книга 36. Аутодафе

— Ты, Святополк, покажи. Кто мне мстить собирается. Я его заранее зарежу.

Мда... нехорошо получилось. А нефиг на меня с копьями кидаться!

— У меня вон, двоих ранили. У твоих, кстати, тоже битый есть. Мне мой гридень дороже берендейского хана. Ладно. Ворогов дорезать. Пошли дальше.

Нет навыка. Нет умения отражать конную атаку в пешем строю. Конвойным это не надо. Даже копья поднять и упереть правильно... не все.

* * *

Забавно. Вояки всегда ругают своё. Вооружение, обучение, довольствие, командование... А у противника всё хорошо? — А чего ворога ругать? Его уничтожать надо.

* * *

Топаем ещё сотню метров. Вверх по мокрой, раскисшей, расквашенной дороге. Морозец ударит — будет каток. С колдоё... мать! С неровностями.

Левее — холм, дальше площадь с большой церковью. На площади недавно кони стояли. Много. Навозом весь снег закидан. На навозе... пара лошадиных туш со стрелами. И десяток трупов. Разной степени расчленённости. По одежде и шапкам — берендеи.

Вывод? — Местные победили и своих покойников унесли.

Нам туда не надо, нам правее.

Замок. Не велик, аккуратен. Одинокий холм. С северной и западной сторон — крутые обрывы, в сторону Днестра и Луквы. Днём тут виды будут... не налюбуешься. С восточной, похоже, обрезали склон для крутизны. Под склоном ложбина и дальше тот гребень, который мы обошли. А с южной — откуда мы лезем — просто подъём дороги. Угловые башенки под четырёхскатной острой кровлей, воротная такая же. Невысокая, в три этажа.

Совсем не то, как мы в Киеве брали. Всё уютненько, по-домашнему. Только я вижу пляшущие отсветы на дальних башнях. Что-то горит внутри. Костёр для Анастасии? Все мои измышлизмы, что её не сожгли, а только придушили и Остомысла пугали — неверны? — Ну, извините, по этим летописям вспоминать... Мог и ошибиться. Тогда в саркофаге Остомысла в залототканной головной повязке — невестка, Болеслава. Вот сейчас и узнаю.

Разведка, нервно пригибаясь и оглядываясь, рысцой бежит к закрытым воротам. Блин! Это — удача. Нам — удача, местным... по-разному. Ворота закрыты, но не заложены. Парни оттягивают створку.

— Святополк, тебя тут знают. Давай вперёд.

— А ты?

Нефига себе. Что за идиотский вопрос?!

— Ваши сомнения, Святополк Юрьевич, имеют, на мой вкус, характер неуместный и непристойный. Все. Бегом. Марш.

У Миссионера на лице — полное недоумение. Он же... как бы... совсем про другое! Он же... имел ввиду...

Что имеешь, то и введёшь. Но позже и не туда. Не время недоумевать — давай доумевать быстренько. Согласно приказа.

Пыхтя и отфыркиваясь, вламываемся в ворота.

Да уж. Не очень. Я, почему-то, был уверен, что здесь как в Киеве: внешние и внутренние ворота. А тут одни снаружи. "Труба пониже и дым пожиже". В смысле: проход низкий. А дыму-то как раз много.

Прямоугольный двор двухэтажного замка. Затянут дымом слоями. Горит у них чего-то сырое. По всему периметру на уровне второго этажа крытая галерея. По сути, оборонительная стена — внешняя стена дома.

* * *

"Характерной чертой городищ этого типа считается конструктивная связь жилых построек с оборонительными сооружениями всего укрепления. Такое совместное строительство жилых и оборонительных сооружений исключает возможность постепенной застройки поселения и говорит о том, что оно возникло по единому приказу для какой-то совершенно определенной цели".

Цель куда уж определённее — дом князя.

* * *

Две команды моих ребят сразу топают по лестнице на галерею. И расходятся влево-вправо.

А мы, три князя аки три богатыря у Васнецова, только без лошадей, разглядываем пейзаж. Или правильнее — интерьер? Короче: безобразие, непотребство и геройство с душегубством.

На снегу мусорно. Очень. Включая совершенно неожиданные вещи. Большой медный котёл. Красный кафтан с меховой опушкой и одним рукавом. Тряпьё исподнее — как можно в бою кальсоны потерять? Перевёрнутая скамейка со обломанной ножкой. Толстый чёрный халат с вырубленной на спине насквозь буквой Ш. Без хозяина. Четыре сквозных рубленных удара... Не помогло — владелец вывернулся и убежал. Много шапок разных фасонов. Деревянный ковшик. Длинная скомканная полоса дорогой ткани — кушак? Коротенький сапог с длинной фигурной шпорой, с торчащей из него, почему-то голой, отрубленной по колено, ногой.

По всему двору лежат, ползут и корчатся люди. Разнообразно, подозреваю — празднично, одетые. Валяются отдельные головы и руки. Не, не очень много. По десятку тех и других. Руки, почти все — правые. В вариантах от "по плечо" до одинокого запястья с неестественно выгнутыми растопыренными пальцами. А это что такое? Фу, дерьмо. Боец опростался прямо в схватке. И убежал.

Слева толпа русских гридней, рыл в десять, пытается войти в дверь какого-то помещения первого этажа. Рубят двери топорами. Очень настойчиво. Видимо, припёрло. Их не пускают. "За-а-анято".

Поверху, по гульбищу, низкие тёмные двери на фоне белёных стен. Частью открытые. Из некоторых на шум нашего появления выскакивают люди. Лучники в них постреливают. Некоторые падают, некоторые бегут по гульбищу, некоторые заскакивают назад.

Впереди, в торце двора — главная лестница на второй этаж. Красное крыльцо. На его верхнем конце, на площадке, в кресле сидит... Остомысл. Как узнал? — Так он без шапки. А реконструкцию по его черепу я видел. Похож. Правда, здесь с бородкой и причёской.

Вокруг него десяток матёрых бородачей. В кольчугах — гридни, в кафтанах — ярыжки, в шубах — бояре.

Всё понятно! Как драматически форма одежды улучшает восприятие!

Справа горит костёр. Типичная осветительно-обогревательная конструкция полевого типа. У нас на Руси частенько костры жгут. Особенно — на гуляниях. Темно же. И погоды... промозглые.

По двору в разброс бродит пара десятков персонажей. По одежде — русские. Докалывают раненных берендеев, оттаскивают своих раненных куда-то... в помещение на первом этаже справа. Рядом с нами, под гульбищем, три героя в русских шишаках добивают группу из четырёх героев в берендейских колпаках. Берендеи все ранены, кто стоять не может, кто клинок в левой держит. Но отмахиваются. Разномастными железками и деревяшками. Вяло-истерично. Их одного за другим рубят.

Наконец, главный среди шишканутых героев, воздвигнув двумя руками широкий меч над головой, вонзает его в грудь последнему колпакнутому, полулежащему на земле, противнику в некогда богатом, а ныне залитом кровью, халате. Подчёркнуто манерный удар. С громким выдохом. Демонстративно-победно. Герой пижонистый. Дюку Степановичу родня?

Сражённый противник предсмертно выгибается. И успокоенно падает навзничь. Герой выдергивает и снова втыкает меч ещё раз. Под задранную вверх в предсмертной судороге бороду. В шею покойнику. Шевелит так чего-то. Потом наклоняется и поднимает отделённую голову. Показывает группе возле князя и что-то победно кричит.

В ответ — радостный рёв. Сквозь который прорывается высокий женский визг:

— Ата-а-а!

О, тут и бабы на поле?

Ага, вижу.

Внизу лестницы раздвинулась группа из нескольких мужчин вокруг маленькой женщины. Хорошо одетой. Даже, я бы сказал, роскошно. Она вырывается, разворачивается к нам лицом, но её держат, и я могу вдумчиво оценить парадный туалет.

"Вызывает антирес

И такой ишо разрез:

Как у вас там ходют бабы -

В панталонах али без?".

Про панталоны ничего сказать не могу — ракурс... не подходящий. А вот остальное... богато блестит и отблёскивает.

Головной убор из золотой парчи с вышивкой из драгоценных камней. К нему приделаны золотые височные кольца. Сейчас она трясёт головой и кольца резко мотаются. Сверху на голове шелковое покрывало, украшенное по краям драгоценной вышивкой. От рывков сползло на сторону. Белое платье в виде удлиненной рубашки с глухим воротом и длинными рукавами. На талии вышитый цветными нитями кожаный пояс с драгоценной пряжкой. На шее и на груди ожерелья из нескольких нитей сердоликовых, пастовых и серебряных бус. На руках браслеты и кольца драгоценных металлов. Нити перепутались, всё болтается и беспорядочно мерцает в свете костра. Сверху на платье наброшена недлинная накидка из бархата, скрепленная поблёскивающей фибулой со шлифованными цветными камнями. Как бы не бриллианты.

Смотрится... круто. Особенно среди нескольких одетых в тёмное, в меховых шапках, на две головы её выше, бородатых мужчин. Эти тоже с блестяшками, но много меньше и тусклее. Двое держат её за руки, она кричит, вырывается. Во, извернулась и укусила. Мужичина отскакивает, но второй вцепился крепко, третий сзади дёргает за покрывало, оно остаётся у него в руках. Он тупо разглядывает предмет, тяжко соображает, женщина выворачивается, кусает за руку второго, освобождается, бросается вперёд, но кто-то хватает её сзади за накидку. Ворот, застёгнутый фибулой, держит, давит.

Она тянет вперёд руки, пытается освободиться, но бархат крепкий, фибула качественная — не фигня какая-нибудь китайская. Чернобородый мужчина у неё сзади, злобно морщится, щерится, выворачивает, перехватывает, затягивает ворот. Женщина уже хрипит, падает на колени, хватается за фибулу, пытается сорвать, расстегнуть...

Так вот оно как. "Убит при попытке к бегству". Убита.

"Они зацепят меня за одежду

Значит, падать одетому — плюс!".

А убегать — минус.

Три минуты — время задыхания насмерть. Не будем терять времени.

— Охрим, стрелки. Мужиков возле бабы. Наповал.

Стрелы наложены, только лук поднять да тетиву вытянуть. Дистанция метров тридцать. Женщина уже почти лежит на земле, остальные стоят — не промахнуться.

— Тяни-и. Пск!

"Скульптурная группа" разнонаправленно устремляется в горизонтальное положение. Такая... дёргающаяся кучка мусора в разброс: от попаданий не все валятся сразу, а когда валятся — в разные стороны.

Ну что ж, начнём.

"С добрым утром, с добрым утром.

И с хоро-о-ошим днём".

Для тех, кто доживёт. До света дневного.

— Слуша-ай! Бой!

Обязательное условие профпригодности командира — зычный голос. Так аж до ПМВ. Коллеги, вы как? Рявкнуть, перекрывая "кровавой битвы звуки" можете? Тренируйтесь заранее — орало из хлебала должно быть могучее.

Команда услышана. Копейщики кидаются вперёд. Лучники густо лупят во всё не наше шевелящееся. Группа слева, так и не сумевшая открыть двери в долгожданное помещение, стремительно редеет: кого стрелами сшибли, кто прячется за столбы-опоры галереи. Сверху летит копьё. Прямо мне в грудь. Мой охранник сбивает его щитом в сторону. Оно пробивает ногу одному из наших гридней. Тот вопит, а сверху летит отрубленная по локоть рука. Следом — и её бывший владелец кувыркается через перила.

Глава 725

— Миша. Пяток оставь здесь. Ворота заложить. Никого ни впускать, ни выпускать.

Топаем вперёд. Моим бойцам хорошо — шлем всё нужное закрывает. А у меня подбородник болтается. Иначе ни сказать, ни услыхать.

Паж Жанны Д'Арк как-то получил стрелу в ногу. Молодой парень взволновался, снял шлем посмотреть. Получил болт в голову. Нет коллеги, не метрический, а арбалетный. Как вы догадались? — Да, помер.

Я бы тоже шлем снял. Для удобства. Но не хочу повторять того французского парня. В смысле: предвосхищать. Вот эти полста шагов надо пройти... целым. Не повстречавшись с беспорядочно летящим со всех сторон разным... колюще-режущим.

У командира в бою на один рабочий орган больше, чем у рядового. Нет, коллеги, это не голова — голова и бойцу нужна. Это — рот. Снова — нет, не для того, как вы себе сразу представили. Жевать в бою не надо. Если кто не знает — ротом команды подают. Но держать его лучше закрытым. "А то муха залетит". Хотя, конечно, какие мухи зимой...

На галереях идёт бой. Бестолковый. Местные то прячутся в выходящих на гульбище комнатах, то выскакивают оттуда. В комнатах совсем темно. Вижу огоньки зажигалок — у моих десятников входит в комплект снаряжения. Во, и факела сделали. Слева Миша со своими гриднями и моих десяток, выковыривают из под галереи остатки... не попавших в "укромный уголок". С другой стороны аналогичную работу делает Миссионер. А я топаю по осевой.

"А я иду, шагаю по двору.

И я пройти ещё смогу

Полста шагов до той стены

Смерть принеся врагу".

Ну, как топаю... Меня ведут. Прикрывая щитами, мечами, телами.

В теории — силы почти равны. Их тут десятков восемь. Нас, когда мы от Луцка вышли, было полторы сотни. До того соснового забора дошло три четверти. Треть там осталось. Здесь десятков семь. За нас эффект неожиданности.

Ещё: местные притомились берендеев резать. У моих лучше оружие. Хотя по фехтовальному навыку... у них есть чёткие рубаки. А вот лучники... У нас — есть. У них... не проявляются.

При бое в замке каком-нибудь, в усадьбе — от лучников мало толку. А уж с новгородским берестяным... куда ты с ним в помещении сунешься? Если лук ростом 1.80, а здесь притолока 1.40 — уже много.

Но вот так, во дворе, прикрытые копейщиками, обученные выбивать дальних, не пугаясь ближних... эффективно. Копейщики, кстати, тоже адаптируются к "бою в помещении": половина потеряла или бросила копья. Не все. Вон ту команду стоит приметить. Из "государевых". Подскакивают втроём на одного и хором тычут в него копьями. Пока тот отмахивается, четвёртый обегает сзади и шандарахает топором в голову. Разумно. Надо ребят к себе сманивать.

Мой несколько академический стиль рассуждений — производная от работы Охрима. Бодигардеры взяли Ваню в коробочку. Так и топаем. Палаш у меня в руке, но клинок чистый — ни одного удара не сделал.

Э-эх... вот был со мной Охрим в Мологе... И что? — Ещё больше поубивал бы. Или смутьяны в тот раз попрятались, а потом вылезли. И убивать их пришлось бы другим, позже и дороже.

Охрим рявкает:

— На колено!

Я, как прилежный новобранец, тоже грохаюсь. Опять штаны стирать придётся: снег смёрзся в лёд, на льду лужа крови. Просто стоит. Сворачивается, остывает. Такая тёмная, густая, липкая, противная... грязь.

Через наши головы бьют стрелки. Несколько галичан, собравшихся у подножия лестницы, "грудью встретим врага!", встречают грудью и иными частями тела стрелы, валятся.

— Вперёд! Бегом!

Команда проскакивает вперёд, Охрим поднимается на первую ступеньку. И на него сверху с диким криком и здоровенным мечом летит мужичина.

Факеншит! Тоже одноглазый!

Охрим принимает удар на клинок, сводит на гарду, благо она у палашей... "развита". Отступает перед силой противника, спотыкается, падает навзничь. Следом падает его противник. Уже без головы. Тот самый секущий, словно огромной бритвой, удар.

"Все сюда, а ты обратно": пока Охрим отступал назад, а нападающий — за ним, боец рядом сделал шаг вперёд, на ступеньку. Оказался выше здоровенного одноглазого противника. И реализовал преимущество. Шаг, рука, палаш... метра два. Эффективно. Надо Артёмию сказать. "Накатывает" ли он с новобранцами подобные ситуации?

А парню — орден, спас командира.

О-хо-хо. Столько орденов придётся раздать. За всего одну поездку...