Как назло ничего толкового в голову не шло. Решила не терять времени напрасно и вернулась к основному занятию.
— Итак, что мы имеем? — подвела она итог трехдневным наблюдениям. — Инструменты заперты в местном отделении гильдии. Попасть мы туда не сможем...
— Ты, — поправил ее Кеане.
— А ты сможешь? — возрадовалась девушка.
— А я и пытаться не буду. Это не мое дело.
Риелей досадливо цокнула языком.
— Ну и как угодно, — с легкой обидой сообщила она. — Не больно-то и надеялась на твою помощь. Сама справлюсь.
Отвернулась. Некоторое время сидела молча, глубоко задумавшись.
— О, — отстраненно сообщила она. — Придумала.
* * *
Када стояла под окнами табидского отделения гильдии бардов. Уставшая, голодная, но счастливая. Она здесь спала, ела и обитала уже три дня, отлучаясь с поста лишь в крайних случаях. За это время Айрел выглядывал из окошка дважды. У здания толпилось полно восторженных девчонок, принимавшихся визжать и прыгать при виде него, но крестьянка чувствовала, что именно ее он искал взглядом среди всех этих чуждых лиц. Она даже не подвергала эту мысль сомнению. Конечно же, они созданы друг для друга. Бард пока об этом не знал, однако не мог не чувствовать, что его судьба уже рядом. Потому и смотрел тревожно из окна, вглядывался с тоской в прохожих. Када улыбалась, посматривая на окружавших ее девиц со смесью жалости и снисхождения.
С утра она занималась очень важным вопросом — планировала свадьбу. Платье могла пошить тетка Палба, быстро и дешево. Если ей немного доплатить, то она и бусины прикрепит на воротник. Девушка прикинула, во что встанет стол, сколько надо будет потратить на цветы и прочие мелочи. Пришла к выводу, что просто необходимо купить новые занавески — не приводить же молодого мужа в дом, где на окнах висит какое-то непотребство!
— Ужас, — Айрел задернул шторку, чтоб не видеть собравшуюся под окнами толпу. — Слабо себе представляю, как отсюда до сцены доберусь. Они ж меня на куски разорвут, если я на улицу выйду.
— Так это ж хорошо, — отозвался Рион, зашедший проведать подопечного и уже собравшийся бежать дальше по делам.
Бард насмешливо фыркнул.
— Я тебе что, настолько надоел? — поинтересовался он, садясь на кровать.
— Многие твои конкуренты и мечтать не смеют о такой популярности, а ты привередничаешь, — администратор подошел к окну и, чуть отодвинув занавеску, выглянул на улицу. — Интересно, а у черного входа такая же толпа стоит?
— Если не больше, — буркнул Айрел, откидываясь на постель.
Новые сапоги, заказанные специально для этого выступления, жали и пахли свежевыделанной кожей. Парадный костюм: черный кафтан с красным подкладом, черные же брюки и шелковая рубашка цвета крови — висел на спинке стула, отглаженный и ждущий своего часа. Его пошив влетел в копеечку: работал один из лучших портных Обхарнайта. Бард легко мог себе представить, во что он превратится в случае близкого знакомства с толпой почитателей, благо подобный опыт уже имелся. Обидно вывалить столько денег за тряпки, если в итоге придется выступать в истерзанных лохмотьях без единой пуговицы. У мужчины и так хватало поводов для нервотрепки.
— А если их как-то отвлечь, а тебя вывезти прямо сейчас? — предложил Рион. — Посидишь пока в гримерке. Все ожидают, что ты туда отправишься куда позже, потому могут проглядеть твой отъезд.
Айрел задумался. В принципе, это могло быть неплохой идеей. Обычно выступающих в Табиде довозили до сцены в закрытой карете, так что можно было практически не опасаться за собственную безопасность. Однако весьма часто она добиралась до места с сильным опозданием, потому что прорваться сквозь толпу оголтелых поклонников так, чтоб никого не затоптать и не покалечить, было непросто. Народная любовь барду нравилась, придавала ему сил и окрыляла. В начале карьеры он упивался ей, любил действовать на публику и ходить после выступления по улицам, надеясь, что его кто-нибудь узнает. Со временем же ко всему этому привык, а навязчивое внимание с почитанием стали немного раздражать и утомлять. Сегодня был как раз такой день, когда хотелось обойтись без лишних сложностей.
Риелей, совершенно случайно убедившая Каду в неизбежности ее брака с Айрелом Керраном, быстро поняла, что натворила. Посмотрев на результат своих необдуманных слов, почувствовала себя крайне неуютно и постаралась свести контакты со спутницей к минимуму. То, что изначально вызывало раздражение, презрение и жалость, теперь пугало. Поэтому по приезде в Табид она была только рада, когда крестьянка от них отделилась и занялась осадой представительства гильдии.
Девушка пряталась за домом, осторожно выглядывая из-за угла, и хмуро изучала толпу у здания. На голове ее красовалась отобранная у спутника и натянутая до самых глаз шапка: Риелей боялась быть узнанной.
— Ну и? — поинтересовался мужчина. — Ты скоро?
Лично он стоял на виду, не считая необходимым скрываться, и, по мнению спутницы, привлекал к ее укрытию ненужное внимание самим фактом своего присутствия.
— Не торопи, — нервно огрызнулась она. — Я настраиваюсь на нужный лад.
— Ты уже минут десять этим занимаешься. Особых результатов я как-то не заметил, — поделился Кеане, от скуки переступая с ноги на ногу и удобнее ухватывая свой изрядно полегчавший пакет.
— Не нравится — вали отсюда. Никто тебя не держит.
— Ага, — равнодушно отозвался мужчина, от нечего делать скользя по толпе взглядом.
Вдруг он замер. Нахмурился.
— Что там? — поинтересовалась Риелей, замечая перемену в настроении спутника.
— Знакомого увидел, — Кеане ответил не сразу.
Девушка попыталась проследить за его взором, но так и не поняла, на ком именно тот фокусировался.
— Какой-нибудь друг детства? — спросила она, тщетно рассматривая лица, затылки и профили.
— Тот факт, что мы росли и воспитывались вместе, еще не делает нас друзьями, — мужчина отвернулся и прошествовал к ней за угол.
Кем бы ни был этот таинственный знакомый, здороваться с ним Кеане явно не планировал.
— Прекрасно понимаю, что ты имеешь в виду, — Риелей решила, что вряд ли недруг спутника представлял собой что-то интересное, и вернулась к прерванному делу. — Ладно, я пошла.
Чуть поколебавшись, решительно натянула шапку еще ниже и, покинув укрытие, двинулась в сторону сборища поклонниц некоего барда. Чувствовала она себя при этом героическим разведчиком, пробирающимся в тыл врага и рискующим в любой момент быть истыканным стрелами или загрызенным сторожевыми собаками.
Кады здесь не было — она дежурила с противоположной стороны здания. Высокий каменный забор да крепкие ворота — смотреть особо не на что, в отличие от фасада, где, если повезет, можно увидеть известных исполнителей, выглядывающими в окна или выходящими на балкон и машущими руками преданным поклонникам. Однако именно отсюда выезжал экипаж, везущий бардов к сцене. Толпа была вялой и пока не особо многочисленной. Появления Айрела Керрана ожидали не ранее, чем часа через три, поэтому тут находились лишь те, кто боялся, что не сможет пробиться к карете, если придет ко времени. Риелей без проблем протиснулась в первые ряды и огляделась.
План мести N 1: проломить бок повозки и бросить внутрь что-нибудь мерзкое. В толпе будет сложно разобраться, кто это сделал: все вопят, напирают, по сторонам не смотрят — девушка рассчитывала суметь скрыться. Очень хотелось взглянуть на экипаж, чтоб понять, осуществим ли план в принципе — тот мог оказаться куда крепче, чем Риелей себе представляла. В общем-то, хороший топор мог решить эту проблему, а "что-нибудь мерзкое" она планировала подобрать на городской свалке. Сейчас же хотела просто освоиться на местности и посмотреть на "поле боя" вблизи.
— Эй! Вы слышали? — прокричал вдруг откуда-то появившийся человек, одетый в гильдийскую форму. — Говорят, там Айрел петь с балкона сейчас будет!
Толпа заволновалась, зашевелилась. Девушки и женщины недоверчиво переглянулись. Посомневавшись лишь пару мгновений, тронулись с места. С шага перешли на бег, с бега — на быстрый бег и скоро в полном составе скрылись за углом. Топот затих, слышались гомон и крики собравшихся у противоположной стороны здания людей. Остались лишь Риелей, растерянная и так и не решившая, хочет ли она видеть недруга прямо здесь и сейчас, да мужчина, принесший "благую весть". Последний убедился, что горизонт относительно чист, косо глянул на стоящую столбом девушку и, подбежав к воротам, постучал.
Тут же раздался скрежет открываемого засова, скрип петель. Створки распахнулись. Выбежало двое мужчин, растащивших их шире, чтоб они вдруг не поехали обратно в самый неподходящий момент. В воротах показался экипаж. Риелей, пребывавшую в несколько заторможенном состоянии и тупо глядевшую на приближавшуюся к ней гнедую лошадь, кто-то дернул за локоть и отволок к забору, убирая с пути кареты. Девушка хотела было возмутиться и посоветовать работнику гильдии не распускать руки, но забыла об этом, когда бросила взгляд на пассажира.
Да, последний раз они виделись чуть ли не пятнадцать лет назад, с тех пор много воды утекло и память успела притупиться, однако эти белобрысые вихры... В общем, их она помнила очень хорошо. В карете сидел Айрел.
Риелей окаменела. Мир для нее словно замедлился и лишился звука. Она беспомощно глядела на поравнявшийся с ней экипаж, на восседавшего за стеклом барда, всего такого отрешенного от этого грязного бренного мира, который не вызывает у него ничего, кроме легкого раздражения и скуки. Вдруг мужчина посмотрел прямо на нее. Девушка запаниковала, захотела сорваться с места и броситься прочь, вот только ноги наотрез отказывались слушаться. Ну всё, сейчас ее узнают, сейчас... Айрел окинул оценивающим взглядом замершее перед ним существо женского пола в натянутой чуть ли не до носа странной шапке с большим помпоном. Явственно усмехнулся и отвернулся, теряя интерес.
Мир вернул себе нормальную скорость и звучание. Карета проехала, а Риелей стояла, как оплеванная, и смотрела ей вслед. До нее дошло, что она только что упустила единственную возможность претворить план N 1 в жизнь. Ну что ей стоило найти какую-нибудь вонючую липкую мерзость заранее?! Девушка вдруг поняла, что уже некоторое время забывает дышать. Шумно втянула воздух.
Работники гильдии закрыли ворота. Лязгнул засов.
— Еще одна едва не переехавшая тебя лошадь на твоем счету, — прокомментировал Кеане, подходя к спутнице. — Ты чего такая красная?
— Я? — Риелей в ярости сорвала с головы шапку и кое-как нахлобучила ее на владельца. — Красная?!
Гневно огляделась по сторонам, выискивая свидетелей своего позора. С облегчением осознала, что таковых поблизости не наблюдалось. Прижав ладонь ко лбу, попыталась взять себя в руки и вернуть себе трезвость мысли. Придя к некому выводу, куда-то решительно зашагала, полыхая глазами и сжимая кулаки.
— Ты это видел? — с истеричной ноткой в голосе проговорила она, обращаясь к невозмутимо следующему за ней мужчине. — Он посмеялся надо мной!!! Унизил!!!
— Кто?
— Этот сопливый пацан! Вша недодавленная! Безмозглый слюнтяй!..
— О, ты видела Айрела Керрана? — правильно истолковал Кеане.
— Он должен на коленях передо мной ползать, вымаливая прощение за загубленную жизнь! Трепетать от ужаса, ожидая моего возмездия! А не ржать, как полоумный, из окошка!
Риелей завернула за угол. Она производила впечатление человека, который точно знает, куда идет. И действительно, девушка точно знала, куда шла.
Табидский рынок был большим, людным, шумным. Посмотреть здесь было на что, однако потенциальная покупательница проносилась мимо прилавков, не удостаивая их и взгляда. Наконец остановилась возле одного из фруктовых развалов.
— Почем у вас эти яблоки? — рявкнула она торговцу, тыча пальцем в самые красивые, кроваво-красные фрукты.
Продавец, слегка опешивший от такого обращения, всё же выдавил из себя:
— Десять медяков за пару.
— Беру весь ящик! — зверским голосом сообщила девушка, вываливая перед ним все деньги, что у нее вообще имелись.
Обернулась к замершему, не понимающему, что происходит, Кеане. Такого богатства эмоций на его лице она не видела никогда прежде: смятение, растерянность, зависть, надежда...
— Забирай! — велела она ему, когда торговец отсчитал нужную сумму и даже дал немного сдачи. — Всё это — тебе.
Мужчина напрягся. Перевел настороженный взгляд с яблок на девушку и обратно. Нерешительно переступил с ноги на ногу.
— Мне нужна твоя помощь, — Риелей буравила его требовательным взглядом. — Считай это платой за нее.
Кеане расслабился — по крайней мере, он понял, что к чему.
— Так ты согласен? — с нажимом проговорила девушка, заслоняя собой ящик.
Подумав несколько секунд, спутник кивнул.
Риелей тоже кивнула. Плевать на План N 1. У нее еще есть N 2, который всегда ей нравился куда больше.
* * *
— Добрый вечер, Табид! — прокричал со сцены Айрел Керран.
Толпа ответила радостным рёвом. Где-то в передних рядах верещала Када.
Говорить долгие речи во время выступлений было не принято: владельцы пятиминутных ларцов не оценили бы, если б все это время ушло на пустой треп барда, а к моменту начала собственно песен уже закончилось. Айрел Керран решил эту проблему просто — занимался общением с публикой за несколько минут до официального начала концерта. Обычно певцы разговаривали со зрителями лишь на заре карьеры, когда колесили по деревням и истово хотели понравиться хоть кому-нибудь. В города же приезжали уже самовлюбленные снобы, искренне считающие, что само их появление — великое одолжение собравшимся на них посмотреть людям. Айрела любили во многом за то, что он продолжал хотеть быть любимым и вел себя с публикой соответствующе.
— Как настроение? — благодаря усилителям звука голос барда разносился по всему полю и был слышен даже в самом городе.
Снова рёв.
— Я очень рад, что могу, наконец, выступить здесь...
Риелей, затаившаяся в ракитнике на берегу реки, слушала приветственную речь недруга с раздражением и не могла дождаться, когда же он заткнется и начнет собственно петь. Рядом с ней стояло ведро, доверху наполненное водой. Кеане тоже был тут, вполне довольный жизнью — девушка ожидала, что переизбыток яблок в его организме вот-вот даст о себе знать через проблемы с пищеварением или сыпь по всему телу и отеки.
Айрел всё говорил о том, что он чувствует, стоя на этой сцене и все такое подобное. Музыканты неторопливо занимали свои места и вынимали из футляров инструменты. Через пару минут к барду подбежал Рион и что-то ему шепнул. Исполнитель кивнул.
— Что ж, похоже, пора начинать, — провозгласил он.
В это же время из сотен ларцов по всей стране полился звук.
— Итак, выступает Айрел Керран! — мужчина ударил по струнам лютни.
— Радуйся-радуйся, — мрачно думала Риелей, с предвкушением злорадно ухмыляясь. — Пока можешь.
Поглядела на строение, в котором находился ближайший ларцевещатель. От ее укрытия до него было недалеко — метров пятьдесят. У каждой из стен стояло по суровому мускулистому охраннику, и они являлись бы проблемой непреодолимой, если б девушка вздумала прорываться сквозь них в одиночестве. Риелей покосилась на невозмутимого спутника. Она почти не сомневалась, что у него получится хотя бы на некоторое время отвлечь всех четверых на себя, давая ей возможность проскочить внутрь и совершить свое черное дело. Ларцевещатели — штуки, конечно, удивительные и очень важные, вот только такие хрупкие и капризные, что могут сломаться от любой ерунды. Интересно, как они среагируют на ведро воды, вылитое прямо на незащищенный механизм?
