Тинг Победитель

— Курс на северо-запад! Поднять ход! Готовность к бою!

На стеньгах японских кораблей поползли вверх боевые флагу. С палуб крейсеров неслось радостное: "Банзай!"

Китайцы выстраивали из походной колонны что-то вроде фронтального построения, очевидно, надеясь встретить приближающуюся японскую эскадру носовым огнем. Большинство китайских кораблей имели по два 8-дюймовых орудия на спонсонах полубака. Но Кабаяма не собирался атаковать в лоб, его крейсера огибали эскадру князя Гуана, чтобы обрушить анфиладный огонь по правому ее флангу. Не дожидаясь этого, китайцы стали торопливо перестраиваться обратно в колонну, стараясь держать японцев под прицелом своего бортового огня. В отличии от крейсеров-мониторов северной Бэйянской эскадры крейсера Наньянского флота имели довольно серьезные батареи орудий среднего калибра. Общий бортовой залп девяти кораблей эскадры составлял одно 10-дюймовое, восемь 8-дюймовых, одно 7-дюймовое, пять 6-дюймовых и двадцать девять 4,7-дюймовых орудий. Всего 44 ствола крупного и среднего калибра против 27 стволов японского бортового залпа (двух 10-дюймовых, четырех 8-дюймовых, шести 6-дюймовых и пятнадцати 4,7-дюймовых орудий). Однако, исключая старую "Идзуми", японские корабли были вооружены новейшими английскими скорострельными орудиями, с большей дальнобойностью и взрывной мощью снарядов. Ну а германская фирма Крупп, которая обеспечивала артиллерий китайский флот, поставляла туда орудия устаревших типов — недальнобойными и нескорострельными. К тому же бездымных порох японских пушек не скрывал подолгу цели, как это было у стреляющих черным порохом китайских. Главное же, растянувшаяся китайская колонна шла на 14 узлах, когда японцы выдавали 18, а без "Идзуми" и "Яйеямы" могли разогнаться до 22 узлов и бить врага с любой удобной для себя позиции. Китайцы, как видно, совсем не готовились к бою. Парусный тагелаж не был спущен, верхняя палуба загромождена тентами и ящиками с припасами. Всё это послужит хорошей пищей огню!

КНЯЗЬ И ГУАН

Глава военно-морского ведомства Китая князь Гуан выбрал в качестве флагмана не самый новый, но самый большой и тяжело вооруженный корабль эскадры, ветеран франко-китайской войны "Кай-Чи". На его полубаке было установлено 10-дюймовое орудие, а на батарейной палубе стояло шесть 6-дюймовых пушек, а не 4,7-дюймовые, как у остальных. Откровенно говоря, Гуан не думал, что ему придется принять участие в какой-нибудь битве. Тинг заверил его, что операция будет совершенно безопасной. Японский флот слаб и боится сражения с объединенными силами двух китайских эскадр. Поэтому Гуан и счел для себя возможным, вопреки обычаям, самолично возглавить поход к берегам Японии. Железные коробки Бэйянских броненосцев его не привлекали, а вот красивые парусники Наньянского флота показались вполне достойными для морского путешествия. Считаясь верховным командующим, Гуан предоставил Тингу всю рутину непосредственно руководства блокадой Сасебо. Сам князь лишь однажды принял участие в обстреле японского побережья. Оглушительные выстрелы пушек, далекие взрывы — это его позабавило, но и утомило. Последующие дни Наньянская эскадра курсировали от Симоносек до Нагасаки, перекрывая путь японским транспортам.

Ничто не предвещало беды, как вдруг этим злосчастным утром на юге появились непонятные дымы, а затем и вражеские корабли, которых Тинг должен был накрепко держать в Сасебо. Князь Гуан выдумывал самые изощренные казни, которым бы он подверг Тинга за его измену. Как можно было верить этому простолюдину, воевавшему в юности за разбойников-тайпинов?! Но, увы, пока Тинг был в недосягаемости, а японские корабли, наоборот, становилось видно всё лучше. Ноги Гуана подкосились от страха. Он не мог оторвать глаз, завороженный зловещей красотой приближающихся белых крейсеров — низких, стремительных, совсем не похожих на высокомачтовые черные корабли его собственного флота. Гуан визгливо закричал на подобострастно склонившегося перед ним капитана "Кай-Чи", требуя немедленно поднять ход. Увы, несмотря на все усилия кочегаров и мощную 3000-сильную паровую машину, стоявшую на "Кай-Чи", она не могла разогнать громозкий корабль более, чем на 15 узлов. Японцы быстро приближались. Князь Гуан потребовал повернуть прочь от врага, на север. Идущие за своим флагамном китайские корабли так же стали разворачиваться, подставляя под вражеский огонь концевые суда. Увидев это, И Гуан чуть перевел дух. Если японцы начнут истреблять его флот с хвоста, до головы могут вообще не дойти!

БЕЗБРОННЫЙ КРЕЙСЕР "ХУАН-ТАИ"

Китайскую колонну замыкал крейсер "Хуан-Таи" — самый маленький, самый слабовооруженный и самый тихоходный в эскадре. Но его капитан Чзин Чжун, один из перерожденных Тинга, решил дорого продать свою жизнь. Японцы, настигая китайские корабли, смело шли на сближение, и тут на "Аобе" заметили впереди след торпеды. Пришлось отворачивать, ломая строй. А выпустивший торпеду "Хуан-Таи" шел наперерез. Две его носовые 6-дюймовки со второго залпа накрыли "Аоби", осыпав мостик фонтанами воды и горячими осколками. Японские крейсера стали обходить "Хуан-Таи" по кругу, по очереди обрушивая на него полные бортовые залпы. Увы, Кабаяма в очередно раз пожален, как его молодым канонирам не хватает подготовки. Из десяти снарядов хорошо, если попадал один, хотя вражеский корабль был всего в десятке кабельтовых. Чтобы добить его понадобилось почти полчаса. За это время китайская эскадра успела удалиться, хотя дымный шлейф над морем ясно указывал ее местонахождение. Дерзкий крейсерок лишь ненадолго отсрочил ее конец. "Хуан-Таи" уже лишился всех мачт и дымовой трубы, окутался дымом пожаров и паром из пробитых котлов. Но с палубы еще гремело несколько пушек. Наконец, замолкли и они. Но упрямый крейсер всё никак не хотел тонуть. Чтобы добить его, подошла державшаяся в стороне во время боя "Яйеяма" и выпустила торпеду. После взрыва в небо взлетели доски и куски деревянной обшивки "Хуан-Таи". Китайский крейсер был переломан почти пополам. Корма и средняя часть затонула почти сразу, а нос еще какое-то время держался на воде, облепленный спасающимися матросами. "Яйеяма" поливала плавающий обломок из своих митральез, пока тот не исчез в волнах.

МИНОНОСЕЦ "ФУЛУНГ"

Князь Гуан засопел в чубук раскуренной для него трубки. Японская эскадра отстала. Хотя и не пропала из виду. Вот если бы и другие китайские корабли остались задержать врага, тогда "Кан-Чи" с князем вполне мог бы уйти на безопасное расстояние. Трусы и предатели! Нет, чтобы всем отдать жизни за своего полководца! Гуан заметил идущий на полной скорости вдоль колонны его кораблей миноносец "Фулунг", приданный Наньянской эскадре для связи с Тингом. А что толку! Пока "Фулунг" сбегает к Тингу, пока Тинг пришлет сюда подкрепление, японцы успеют перетопить все устаревшие суда. Разве что... Гуан присмотрелся к вздымающему острым буруны "Фулунгу". А кораблик то быстроходный! На таком вполне можно ускользнуть даже от новых японских крейсеров. Гуан какое-то время колебался. Маленький низкий миноносец представлялся ему не особо надежным судном в сравнении с большим "Кай-Чи". Но надежда скоро оказаться далеко отсюда и от японцев взяла верх над страхом. Гуан распорядился передать на "Фулунг" сигнал подойти и взять командующего. Однако миноносец прошел мимо, будто не понимая приказа. Более того, неожиданно над его мачтой взвился флаг командующего Бэйянским флотом — флаг адмирала Тинга!

ФЛАГ КОМАНДУЮЩЕГО БЭЙЯНСКИМ ФЛОТОМ

Князь Гуан протер глаза. Конечно, про Тинга рассказывали всякие чудеса, мол, он знает наперед будущее и неуязвим в бою. Но не мог же он незаметно перелететь над морем из-под Сасебо и очутиться на миноносце!!! Между тем "Фулунг" под адмиральским флагом передавал указания кораблям следовать за ним новым курсом. Гуан, когда ему разъяснили, что передавали с миноносца, задохнулся от ярости. Этих изменников надо немедленно потопить! Но корабли, видя флаг Тинга, один за другим поворачивали вслед за "Фулунгом". Гуан бросился на мостик, но командир "Кан-Чи" прятал глаза. Флагман шел вместе с повернувшей за миноносцем эскадрой.

Адмиралу Кабаяме доложили, что китайцы снова сменили курс — теперь на северо-запад. Прикинув по карте, Кабаяма довольно улыбнулся. Наньянский флот сам не понимал, в какую он шел ловушку. Впереди подковой в сотню миль лежал остров Накадорисима. Оставалось только не дать принцу Гуану свернуть и прижать к берегу. Конечно, Кабаяма еще более уклоняется от первоначального маршрута — на соединение с конвоем, но уничтожение китайской эскадры займет даже меньше времени, чем предполагалось. Оглядывая в бинокль дымящую колонну вражеских парусно-винтовых судов, Кабаяма обратил внимание на идущий впереди них миноносец, почему-то с большим полосатым полотнищем флага. Присмотревшись, японский адмирал убедился, что это флаг треклятого Тинга. Неужели китайский адмирал здесь? Но нет! Это уловка китайцев, привычных к коварству. Хотя или запугать японских моряков одним видом флага своего грозного адмирала или думают, что они все дружно сейчас погонятся за этим миноносцем, оставив остальные корабли в покое... Кабаяма распорядился о перестроении эскадры. Крейсера теперь шли широкой цепью, чтобы отсечь китайцам самую возможность повернуть в сторону. А впереди на горизонте уже темнели вершины гор Накадори.

Китайская эскадра пыталась пройти мимо острова на север, но японские крейсера уже обходили ее на сходящихся курсах. С 50 кабельтовых японцы открыли огонь. Флагманская "Аоба", чей максимальный калибр составляли только 6-дюймовые орудия, и, тем более "Яйеяма" со своими тремя 4,7-дюймовками, пока молчали. Стреляли "Асо", "Анэгава" и "Идзуми" из крупнокалиберных носовых и кормовых орудий. Попасть на такой дистанции неопытным японским артиллеристам было маловероятно, но Кабаяма надеялся, что китайцы, стремясь выйти из-под обстрела, будут всё более обстрел уклониться в сторону Накадорисимы. Наньянский флот действительно брал всё более влево, пока, наконец, китайцы не заметили ловушки. Дальше путь на север им преграждал длинный скалистый мыс, а с юга их уже охватывали нагоняющие японцы. Пришло время для битвы!

— Огонь из всех орудий! — произнес адмирал Кабаяма.

БЕЗБРОННЫЙ КРЕЙСЕР "КАЙ-ЧИ"

Первым под удар попал державшийся в стороне флагман "Кай-Чи". Он попытался, было, укрыться за линией своих кораблей, резко повернув в сторону, но тут посланный из носового орудия "Асо" 8-дюймовый снаряд взорвался у него на корме. "Кай-Чи" потерял руль. Управляться машиной китайский флагман не мог, у старого корабля был всего один винт. Из-за заклиненного руля "Кай-Чи" беспомощно закружил на месте под анфиладным огнем проходяивших по траверсу японских крейсеров. У "Кай-Чи" рухнула за борт фок-мачта, сбитая прямым попаданием; взрыв в подшкиперской зажег сложенные там паруса. Пожар уже никто не тушил, и скоро пламя вырвалось на палубу, охватив всю носовую часть. Не тратя время на добивание обреченного корабля, японцы устремились вперед, спеша окончательно загнать в ловушку весь Наньянский флот.

Под прикрытием дыма всё более разгорающего пожара к дрейфующему с остановленной машиной "Кай-Чи" подошел миноносец "Фулунг". На низкую палубу миноносца стали прыгать столпившиеся на корме крейсера уцелевшие матросы и командиры. На веревке, продетой подмышки спустили и князя И Гуана. Очутившись на миноносце, Гуан, только что готовый молиться его команде за свое спасение, тут же накинулся на командира "Фулунга" Цай Ти Кана, приказав своим офицерам немедленно отрубить ему голову как изменнику. Только чуть остыв, Гуан соблаговолил выслушать объяснения капитана Цай.

— Так ты говоришь, у тебя магический прибор? Можно говорить на сотню ли? Покажи! Эта пищалка? Как называется — радио? И что, хайцзюн тиду Тинг передавал тебе приказы по этому ящичку? Смотри, ты отвечаешь головой за свои слова!

КАПИТАН ЦАЙ ТИ КАН

До слуха адмирала Кабаямы донесся гул сильнейшего взрыва. Он невольно оглянулся, пройдя на крыло мостика. Горящий китайский флагман только что взлетел на воздух! Видимо, пожар там добрался до боезапаса. А сражение шло своим положеным чередом. Китайские корабли, потеряв строй, сгрудились у берега. Лишившись командования, они даже не могли определить, какую лучше позицию занять. Одни делали ставку на крупнокалиберную артиллерию и разворачивались к японцам форштевнями, чтобы стрелять из обоих стоящих побортно 8-дюймовок. Другие становились бортом, предполагая, что недействующее в такой позиции тяжелое орудие другого борта вполне заменят четыре введенные в бой 4,7-дюймовки бортовой батареи. Японские крейсера на полной скорости, чтобы сбить врагу наводку, проходили мимо китайцев в колонне в 20 кабельтовых, ведя огонь левым бортом, затем разворачивались и шли обратным курсом уже в 10 кабельтовых, стреляя из правобортных орудий; потом вновь меняли галс и к обстрелу опять приступали, после короткого перерыва, батареи другого борта. Не знали отдыха только расчеты носовых и кормовых орудий, зазворачивая их тяжелые стволы на другой борт с каждым галсом.

Китайцы отвечали, только когда японская эскадра в своем кружении подходила поближе. Выстрелы двух десятков орудий заволакивали китайские корабли клубами порохового дыма. Хотя море вокруг японских крейсеров пенилось от всплесков падающих снарядов, попаданий было немного. А, может, на них просто не обращали внимания, ведь дело заканчивалось без взрыва — аккуратной дырой в борту иди надстройке. Машины и механизмы надежно защищались 3,5-дюймовой броневой палубой, отражавшей все снаряды, пытавшиеся пробиться в трюм. Кого-то при этом сбивало с ног, кто-то был ранен отлетевшим железным обломком или острой щепой от разбитого настила — да и только! Напротив, попадания японцев давали красочные разрывы; на китайских крейсерах после них бушевали пожары, горели разбитые шлюпки, кренились мачты, превращались в решето трубы. Вот так и должно было выглядеть морское сражение с китайцами, как оно представлялось японцам до начала войны.

От китайской эскадры отделился один из кораблей — "Фу-Чжин", самый новый из крейсеров китайской постройки, с мощным вооружением из трех 8-дюймовых и восьми 4,7-дюймовых орудий. Он шел на сближение с японской колонной, стремясь остановить ее смертоносное кружение. На "Фу-Чжин" разом обрушился огонь всех крейсеров, китайскому кораблю не помогла и полудюймовая броневая палуба. Японские снаряды пробили ее насквозь, взорвав котлы. Окутанный свистящим паром "Фу-Чжин" накренился и стал быстро тонуть. По воде поплыли клетки с кудахтавшими курами и вижжащими свиньями, стоявшие раньше на палубе. За них цеплялись люди... Сопротивление врага было почти сломлено. У шести остававшихся китайских кораблей был выбор только спустить флаг или выбрасываться на берег.

ЯПОНСКИЕ КОРАБЛИ УНИЧТОЖАЮТ КИТАЙСКИЙ ФЛОТ (ЛИТОГРАФИЯ. 1895)