Александр. Великий поход - 5

После всех долгих торжественных приемов и грозных клятв степняков на оружие, Александр наконец-то смог оставить свою новую Александрию, где был размещен надежный гарнизон, состоящий из ветеранов, и поспешил в Мараканд, для полного умиротворения Согдианы.

Измена кочевников крепко ударила по всем планам Спитамена. Восставший вождь лишился постоянной подпитки людских ресурсов в виде легкой степной кавалерии. Это было вдвойне опасно для него, в виду усталости населения Согдианы от боевых действий. Уничтожение большого количества простого народа, разорение селений и городов, сильно ударило по все согдам. Они по-прежнему не любили македонцев, но тяжкие раны сатрапии, нанесенные столь длительно и кровавой войной, заставляли задуматься о мире, как единственном выходе из сложившейся ситуации.

Спитамен вновь напал на македонских фуражиров и полностью вырезал весь отряд, но едва только воины принялись делить добычу, как появился Кен. Этот неутомимый стратег, получивший у своих солдат прозвище железный, за несгибаемое мужество и стойкость, занимался только одной задачей — поимкой Спитамена.

Новая битва разгорелась с необычайной силой. Согды не желали уступать свою добычу, а македонцев подстегивал гнев мести, будоражащий их наглядным видом убитых ранее товарищей. И вновь судьба отвернулась от вождя восставших. Кен ловко обманул своего противника, создав видимость атаки в одном месте, а ударив совершенно в другом. Опасаясь быть зажатыми с двух сторон, согды отступили и подверглись длительному преследованию.

Спитамена выручили массагеты, которые не признали заключенного старейшинами союза и были объявленными изгоями. Видя всю бедственность положения, они храбро атаковали македонцев, завязался встречный бой, который позволил согдам скрыться.

Беглецов приютило одно из согдийских селений, где сейчас располагалась семья вождя. Зарина с тревогой всматривалась в приближающихся становищу конных. Уже по их количеству и отсутствию добычи, персиянка определила, что Спитамен вновь потерпел поражение.

Подскакав к коновязи, вождь бросил поводья слугам и, не взглянув на жену, вошел в свой шатер. Вслед за ним, один за другим последовали все остальные участники сражения.

Зарина проследовала на свою половину и, прижавшись ухом к двери, стала подслушивать разговор мужчин.

Все было очень плохо. Македонец Кен вновь одолел согдов и нанес им жестокое поражение. Очередная неудача положила начало раскола в рядах восставших. Во главе раскольников встал Оксиарт, которому явно наскучила такая кочевая жизнь. Из Мараканда и прочих малых городов, от его родни и знакомых к нему приходило множество известий о том, что македонец щедро милует сложивших оружие. Их хотя при этом Александр берет заложников, все они находятся в его свите и относятся к ним с должным уважением. Эти вести каплей за каплей точили мужество согдийца, и теперь свершили свое дело. Очередной проигрыш македонцам сильно подорвал уверенность многих в успехе общего дела, и теперь Оксиарт поднял вопрос о дальнейшей судьбе всей кампании.

Попытка обсуждения мира с Александром встретила резкий отпор со стороны Спитамена. Сатрап гневно упрекал своих товарищей в минутной слабости и малодушии охватившие их сердца от полученного поражения. Спитамен был столь яростен и убедителен в своей речи, что никто не посмел потребовать продолжения разговора и начался вечерний пир.

Люди замолчали, однако, в сердцах многих присутствующих зародился огонь недоверия к своему вождю. Вновь и вновь согды вспоминали казненную Статиру и ее проклятья, которые неизменно сбывались.

Понимал это и сам Спитамен, но его гордость не позволяла вождю даже думать о том, что бы идти на мировую с Александром. Военные неудачи не сломили его, сатрап был по-прежнему полон энергии и желания, разгромить македонцев. Сильно подрывало его надежды прервавшаяся связь с Антигоной, которая точно сообщала все новости из Мараканда. Причина тому была банальная смерть Хадизат, которую соседи однажды утром обнаружили мертвой в своем дому. Так был разорван тайный союз согдийского сатрапа и фиванской танцовщицей, давший столь могучие последствия для македонской державы.

— Спитамен, — обратилась к мужу Зарина, — что хорошего ты мне скажешь?

Согд поднял усталый взгляд на свою жену, которая покорно кочевала все это время со своим мужем из одного места к другому.

— Ах, Зарина, право не время сейчас с твоими разговорами. Мы вновь разбиты Кеном и мне сейчас не до тебя.

— А когда тебе было до меня — гневно воскликнула женщина, вложив в голос все боль и тоску от ее нынешнего положения. Кровь ударила в лицо согду и он, вскочив на ноги, грубо схватил жену за волосы.

— Что осмелела!? Так я тебе напомню твое место, — железная ладонь нанесла смачную пощечину Зарине, — помни кто ты такая. Помни судьбу ведьмы Статиры.

— Помню — затравлено бросила женщина и тут же пожалела о сказанном.

Спитамен без замаха нанес сильный удар в лицо говорившей женщины. Кровь хлынула из носа и губ Зарины, которая безвольной куклой болталась в руках Спитамена. Осознав сделанное им горе, сатрап брезгливо бросил жену на пол и вышел из комнаты.

Так согдийский вождь породил свою смерть, которая отныне следовала за ним попятам. Избитая и униженная персиянка полностью осознала свое безрадостное положение и пришла к мысли, что только смерть ненавистного теперь Спитамена сможет разорвать это опасный бесконечный бег по пустыне.

Развязка этой малой трагедии наступила через два месяца. Вышедший из своего очередного укрытия Спитамен, в который раз попытался напасть на македонцев, и вновь неудача сопутствовала ему. Теперь на его пути встал Кратер, который возвращался с севера после полного умиротворения одного из городов. Спитамену повезло, что у македонцев было мало конницы, и они только отбили его атаку с большими потерями для нападавших.

Спитамен собирался вновь атаковать, но теперь в картину боя вмешались скифы. Купленные македонским золотом, они поспешили на помощь царскому стратегу, напав на согдов с тыла. Завязался кровавый бой, в котором македонцы сами атаковали с тыла и смогли зажать отряд Спитамена с двух сторон. Многие воины спаслись бегством, но очень многие сложили свою голову в этой стычке. Хуже всего было то, что теперь в погоню за Спитаменом шли скифы, от которых было трудно скрыться в степных просторах.

Ими двигала жажда получить огромную награду, которую объявил Александр за голову строптивого сатрапа. С опозданием в один день, шли конные разведчики по следам восставшего вождя, не намериваясь отступать. Во время метаний и пряток, Спитамен узнал, что Оксиарт покинул его со своими воинами, так как Александр осадил его родовое место, расположенное на неприступной горе.

Столь подлое предательство не сломило согда, и он вновь устремился в пески, надеясь сбить со своего следа скифских ищеек. Однако проклятье Статиры преследовало его по пятам. Скифы смогли сократить свое отставание из-за усталости лошадей преследуемого вождя и ночью ворвались в деревню, где постоянно укрывался Спитамен.

Схватка была недолгой. Согды мужественно защищали своего предводителя, что позволило ему выскочить из дома и скрыться в ночи. Пользуясь суматохой, он пробрался на задний двор и зарылся в сено. Никто не видел его за исключением Зарины. Глаза измученной женщины пылали огнем мести, когда подбежавшие к ней скифы стали требовать выдать Спитамена. Яростным жестом, в который вложила всю свою ненависть к мужу, тукнула женщина в последнее укрытие грозного вождя пытавшегося выиграть у судьбы еще немного жизни.

Скифы моментально поняли, в чем дело и принялись метать в сено свои короткие крепкие дротики и копья. И в это момент Спитамен окончательно выдал себя, попытавшись выбраться наружу. Короткое копье с чавканьем вошло в его незащищенную грудь, и опрокинула согда на спину. Ослепленный блеском обещанной награды к нему бросился молодой скиф, который одним ударом своего акинака пронзил сердце Спитамена, а затем топором отрубил его голову.

Так грубо и просто, закончил свою жизнь это яркий и непримиримый человек своего времени, который рьяно ненавидел своих врагов, готовый сражаться за свою страну до последнего вздоха. Умер проклятый Статирой и преданный своей женой.

Александр щедро заплатил скифам награду, когда Скилур привез в холщовом мешке, уже начавшую разлагаться голову согдийского сатрапа, так многого навредившего монарху за последнее время. Прилюдно взвесив подарок, царь выплатил подателю ее полный вес золотом, а так же добавил сверх того целый талант, в знак своего особого расположения к Скилуру.

Растроганный вождь прилюдно признал монарха своим самым главным союзником и торжественно пообещал привести под знамена Александра свою лучшую конницу. Человеку, замыслившему свой очередной поход в неизведанные страны, это было очень приятно слышать и лестно слышать. Скифы на деле доказали царю свои грозные воинские качества и поэтому Александр был очень рад подобному развитию событий.

Теперь его единственным противником оставался Оксиарт, чью вотчину македонские войска во главе с Пердиккой блокировали плотным кольцом. Следуя своему постоянному правилу, царь самолично прибыл к осаждаемой горе, что бы побыстрее ликвидировать последнюю занозу в согдийском деле.

Соратник Спитамена засел на юге Согдианы, который издавна славился своими труднодоступными горными районами. Не успев прорваться в блокированную врагом крепость, согдиец начал кружить кругами в ожидания удобного случая совершить прорыв.

Но все было напрасно. Командующий осадой Пердикка не дал ни малейшего шанса Оксиарту сделать, что-либо. Обескураженный тщетностью своих усилий, вельможа решил дождаться зимы в надежде, что у македонцев кончится продовольствие, и они отступят. Возможно, так бы и случилось, и Пердикка бы не отважился штурмовать узкий горный проход, надежно перекрытый каменной стеной, обрекая тем самым штурмующую сторону на огромные потери с сомнительными шансами на успех. Из-за горной местности македонцы не могли подвести сюда осадные и метательные орудия, под прикрытием которых можно было идти на штурм этой твердыни. По мнению мастеров, наиболее возможным вариантом являлось сооружение огромной высокой платформы, с которой баллисты и катапульты смогли метать в согдов свой смертоносный груз, но Пердикка разом забраковал эту идею как слишком дорогостоящую.

Прибытие Александра полностью похоронило планы Оксиарта. Внимательно осмотрев крепость и ее окрестности, полководец вынужден был признать невозможность штурма цитадели без массовой гибели солдат. И одновременно опытный глаз военачальника сумел найти слабость обороны, которая давала ключ к победе.

Находясь в полной уверенности в неприступности своей позиции, согды полностью сосредоточили все внимание на главных воротах, полностью позабыв обо всем остальном.

Выросший в горной стране, Александр моментально разглядел в хаотичном нагромождение скал, возможную тропу, по которой можно было ударить в тыл осажденным. План этот был очень дерзким по своему замыслу, но только при наличии столь же дерзких исполнителей. Желая удостовериться еще раз, только с одним проводником, царь лично облазил все каменистые подступы к намечаемой дороге к победе и остался доволен. В тот же день по его приказу были отобраны молодые, и крепкие юноши родом из Верхней Македонии.

— Воины, — обратился к ним полководец, — хитрый враг засел в этих горах и не желает сдаваться. Можно долго ждать пока у него закончиться провиант или изменник откроет на ворота, но это очень долго. Сами боги усыпили бдительность согдов и указывают нам дорогу в его тыл со стороны пропасти. Враг считает себя в полной безопасности, и даже не удосужился, выставил там караула. Я сам был у подножья скалы и уверяю вас, что подняться там можно.

Все стоящие рядом с царем воины моментально устремили свои взгляды, пытаясь разглядеть предлагаемый им путь.

— Мне нужно триста человек, — продолжал Александр, — первому кто сумеет взойти на скалу будет выплачена награда в десять талантов, еще девяти по девять талантов каждому, поднявшемуся на скалу. Тот кто взойдет на неё последним получит триста дариков.

Слова монарха были встречены гулом одобрения, и в смельчаках не было отбоя. Царь сам отбирал добровольцев, придирчиво осматривая каждого из них. Этой же ночью, вооружившись короткими копьями и мечами, взяв продовольствия на два дня, а так же захватив крепкие веревки и железные клинья, скалолазы выступили в поход. Свое восхождение они начали во второй половине ночной стражи. Подъем был настолько тяжел, что тридцать два человека сорвались в пропасть. Согласно договоренности они падали молча, что бы ни привлечь к себе внимание согдов. Остальные воины сумели достичь вершины и закрепились на ней. Когда солнце только озарило небо своими лучами, македонцы напали на караул у ворот крепости. Убаюканные крепостью своих стен, многие согды сладко спали на своих постах, когда на них обрушились македонские клинки.

Одновременно другой штурмовой отряд во главе с Пердиккой бросился штурмовать ворота. Удача сопутствовала храбрецам, которые за кроткий период смогли перебить основную стражу и открыть ворота до прибытия подкрепления. Мощной рекой вливались македонцы в горную крепость, дабы сотворить свой суд над восставшими.

Сгорая о нетерпения, Александр был в первых рядах штурмующих, под постоянным прикрытием телохранителя Леоната. Используя страх и растерянность противника, царь

вместе с воинами напал на согдов, стремясь опрокинуть их. Короткая и яростная схватка выявила преимущество нападавших и согды дрогнув, побежали кто куда. Увлеченный погоней и подавая пример солдатам, Александр ворвался в жилые помещения. Схватка мгновенно разделилась на множество мелких сражений и боев. Македонцы гибли, но согдов гибло гораздо больше, ибо они чувствовали свою обреченность и руки уже отказывались повиноваться своим хозяевам.

Отражая удары врага, и нанося свои, монарх продвигался навстречу судьбе. Откинув дверной полог, он ворвался в просторную комнату оказавшейся купальней для высоких гостей крепости. Посреди огромного чана с водой стояла выскочившая из воды молоденькая девушка в своей первозданной красоте. От появления грозного воина она замерла, полностью парализованная страхом. Увиденная красота поразила Александра. У девушки было все, что только мог желать молодой мужчина, истомленный долгим воздержанием. Но главное было не это. У стоявшей перед царем девушки были великолепные волосы цвета спелой ржи, который так обожал македонец. Огромные голубые глаза, раскрытые на пол лица и обрамленные густыми черными бровями были прекрасны. Прошли секунды, и наконец-то осознав свое положение, азиатка поспешила прикрыть руками лицо, справедливо пологая, что все женские прелести одинаковы, а вот лица у них разные.

Что пережил завоеватель в эту минуты, не узнает никто, но в следующий момент он быстро набросил на тело девушки свой алый плащ и, подхватив на руки, поспешил покинуть помещение. Выйдя наружу, он поспешил передать свою ношу Леонату, с приказом срочно доставить ее в лагерь. Многих македонцев поступок царя удивил, но привыкшие подчиняться ему во всем они продолжили схватку.