Пилот ракетоносца 2 (Эрик Минц)

"Разобщен, считай, что побежден!"

— Держитесь за моей спиной, сударыня, — шепнул он Алене и сделал несколько быстрых шагов навстречу врагу. Одновременно, он заорал со всей мочи:

— Тревога, лейтенант! Вы под огнем!

Ассасин вздрогнул и тоже ускорился, но, судя по всему, этот парень был обучен лишь классическому бою. Эрик подловил его на ударе, и в три приема обезоружил, влепив в завершающей фазе атаки коленом между ног. Кто бы ни был этот ублюдок, он никогда не жил на улице и не служил в спецназе, иначе бы знал, что Эрик может схватить кинжал за лезвие. Обычные "брутальные самцы" полагают, что только идиоты инстинктивно хватаются за клинок. И, в целом, они правы, потому что инстинкт, если следовать ему до конца, требует попытаться вырвать у преступника нож. Однако сделать это практически невозможно, зато пара правильных ударов по запястью решают проблему на "ура". Начавшего сгибаться от боли ассасина Эрик отправил то ли в смерть, то ли в "бессознанку" ударом локтя в основание черепа. Ему как раз хватило для этого роста, но вот правильно ли он рассчитал силу удара, Эрик не знал и проверить не мог тоже, потому что времени на "выщупывание" пульса у поверженного противника практически не осталось.

Анна на его крик среагировал мгновенно, освободив любовника от захвата и отшвырнув его с линии атаки. Двое убийц замешкались, им явно нужен был мужчина, а не женщина. Но несостоявшийся любовник, отлетев метра на три в сторону — "Хороший бросок!" — отметил Эрик краем сознания, — мигом подхватился, видно, умел соображать быстро, и немедленно дал стрекоча.

"Сукин сын!"

Один из ассасинов обернулся было, чтобы броситься за мужчиной, оставив женщину напарнику, но ситуация уже изменилась, и теперь убийцам надо было спасать собственные шкуры. Они оказались в патовой ситуации. Если преследовать мужчину, против Эрика и Анны остается только один боец, но ведь и то верно, что долго этот беспредел в великокняжеском дворце продолжаться не может. Не ровен час, кто-нибудь поднимет тревогу, — да вот хоть блондинка, прячущаяся за спиной здорового, как лось капитана, — и они окажутся в западне. Соображали они достаточно быстро, и потому, оставив убегающую в никуда добычу, развернулись к Эрику и Анне.

— Бегите, Алена! — выдохнул Эрик.

Он быстро нагнулся, подобрал с пола кинжал, и, взвесив его на ходу в левой руке, крикнул Анне:

— Лови!

Анна его поняла и среагировала практически мгновенно, поймав клинок на лету. За рукоять. И это было отличной новостью, так как, вооруженная ножом, она, как минимум, продержится против своего противника достаточно времени, чтобы дождаться подмоги. У Эрика ситуация была куда хуже. Он опять был безоружен, и никак не успевал снять китель, чтобы использовать его, как щит. Единственным его преимуществом был рост. Длинные руки и ноги при правильном использовании позволяют наносить серьезные удары, не подвергаясь опасности быть порезанным. Но это, разумеется, лишь в том случае, если ты достаточно силен и быстр. И в том, и в другом Эрик своего соперника превосходил, и это уравнивало шансы. Он даже успевал следить за обстановкой вокруг.

Сообразительная Алена, сбросив туфли на высоких каблуках, бежала по коридору, демонстрируя отличную технику бега и хорошую скорость. Женщина, судя по всему, поддерживала не только внешний лоск, но и держала себя в тонусе. Занималась спортом, ну и чем там еще занимаются богатые красавицы на далекой Сибири? Анна тоже была в форме. Дралась со своим соперником практически на равных. Ножевому бою их в академии, разумеется, не обучали, но все-таки она была тренированным офицером ВКС, и соответственно держалась молодцом.

"Отмахаемся!" — решил Эрик, но, похоже, поспешил с выводами.

Из темного зева потайного хода прямо за спиной Анны возник четвертый ассасин. Эрик отреагировал на его появление так быстро, как мог только он, но и для него возникшая задача была на пределе сил, если не за их пределом.

Он парировал удар самым простым, но крайне неэффективным способом, не говоря уже о том, что это был весьма опасный эксперимент. Но в тот момент многое из того, что в обычном случае он обязательно принял бы в расчет, было отброшено им за ненадобностью. Все решали скорость и неожиданность. Противник, не ожидавший от Эрика такой "дури", даже не понял, что произошло. Его клинок ударил Эрика под сердце, и это была чистая победа, если бы не два "НО". Первое — в последний момент Эрик успел чуть-чуть развернуть тело, подставив его под кинжал под неудобным углом. Клинок скользнул по ребрам, пропорол плоть и начал было погружаться глубже, но неожиданно замер, поскольку его сжимала рука мертвеца. Дело в том, что, подставившись под удар, Эрик приблизился к своему врагу настолько близко, что просто убил его, разбив одним мощным ударом горло ассасина. Следующим движением он перехватил запястье руки, сжимающей кинжал, выдрал клинок из своего тело и, отбросив мертвеца в сторону, бросился на помощь Анне.

Эрик успел буквально в последний момент. Он обрушил окровавленный кулак на голову ее противника, смел с дороги заодно и Анну, но все-таки немного запоздал и получил удар, предназначавшийся ей. Клинок был направлен девушке под левую лопатку, но Эрик был куда выше и шире Анны Монк, а потому принял выпад правым боком. Вот тут ему и стало плохо. Другое дело, что в краткий зазор времени между ранением и падением, вызванным крайне несвоевременным приступом "чертовой хвори", Эрик успел ударить противника головой в лицо и повалился на пол уже вместе с ним.

Самое любопытное, что он не потерял сознания. Упал, даже не разобравшись толком, куда и как. Перекатился на спину, — подчиняясь, скорее, рефлексам, чем осознанному намерению, — увидел взлетающий ввысь и растворяющийся в высоком звездном небе расписной потолок, и поплыл. Ощущал, но толком не понимал, что именно, — полет, падение, холод, жар, — видел вокруг себя движущиеся тени, смутные образы воображения или зеркальные отражения истинных сущностей, и стремительно терял интерес к происходящему с ним и вокруг него...

Кто-то что-то говорил, кто-то кричал или плакал... Его трогали, переворачивали, поднимали и несли, но ему было уже все равно. Холод, туман и безразличие затягивали его все глубже во вращающийся водоворот, вынырнуть из которого уже не оставалось ни сил, ни желания.

Когда сознание вернулось к нему, Эрик обнаружил себя в постели. Краткое исследование своих ощущений и погруженного в полумрак помещения, подсказали, что это не больничная палата, но и не каюта на крейсере "Клив-Солаш". Просторные, роскошно отделанные покои, огромная кровать с превосходным матрасом, легкое, но теплое одеяло и приятный запах цветов. Скорее тонкий намек на аромат, чем сам запах, точно так же, как прохладный воздух лишь намекал на холод, но не был на самом деле ни холодным, ни тем более, морозным, и, видит бог, дышать таким воздухом было легко и приятно. Чистый, прохладный, насыщенный кислородом и несущий аромат роз.

"Неплохое возвращение..."

Он хорошо помнил, что случилось на новогоднем балу. Практически все, — точно и в деталях, — впрочем, только до того момента, как упал на пол вместе с поверженным врагом. Остальное можно было интерпретировать и так, и эдак. Но сознание он потерял не сразу.

"Там было много суеты... и много разговоров... Кажется, так".

Эрик прислушался к ощущениям. Боли, как таковой, не было. Но полученные ранения определить все-таки было нетрудно. По первому впечатлению, серьезных ран было две: одна на три пальца ниже сердца и несколько левее его, вторая — справа, но задето ли легкое, Эрик сказать затруднялся. Там все занемело, обколотое обезболивающими. Впрочем, Эрик предпочел бы боль. Боль крайне информативна, а так — иди знай, жив ты...

"...или уже помер, но тебе об этом просто забыли сообщить".

Теперь настало время повернуть голову. Присутствие кого-то живого слева от себя Эрик заметил практически сразу, как только вернулось сознание. Повернув голову, он в этом убедился воочию. Рядом с его ложем — ну, не называть же это чудо кроватью! — стояло удобное кресло, а в нем сидела, устроившись с ногами, Анна и что-то читала, воспользовавшись разверткой виртуального терминала своего коммуникатора. Эрик видел голубоватое сияние, а сквозь него сосредоточенное лицо княгини. Ни картинок, ни текста, глядя с его места, увидеть было невозможно. Так все это было устроено.

Судя по тому, что Анна успела принять душ и переодеться, — не говоря уже о том, что она не выглядела ни усталой, ни голодной, — с момента эпической схватки с ассасинами прошло достаточно много времени. Одежда на девушке была ее собственная, а покои наверняка находились в великокняжеском дворце, вот и выходит, что только для того, чтобы доставить ей эти штаны, рубаху и куртку потребовалось, как минимум, несколько часов. Да ведь, наверное, не сразу и затребовали, да и вообще, зная эскулапов, Эрик предположил, что в лучшем случае его отправили в объятия Морфея никак не меньше, чем часов на шесть-семь.

— Давно ты здесь сидишь? — спросил он, неприятно удивившись своему хриплому голосу.

Анна вздрогнула от неожиданности, засуетилась, выключая "развертку", но справилась с собой достаточно быстро. Все-таки не "просто так — погулять вышла", а кадровый офицер ВКС.

— Недавно... Часа два, я думаю... Ты как?

— Да, ничего, вроде... — Эрик вовремя успел сообразить, что пожимать плечами не стоит, иди знай, как на это отреагируют его раны. — Ты мне что-нибудь расскажешь?

— Тебе краткую версию или?..

— Начнем с краткой, — решил Эрик. — Но с отметками времени, если можно.

— Как скажешь... — кивнула Анна, явным образом приходя в смущение, если не сказать больше.

— Эрик, я... — начала она запинаясь. — Я хочу сказать... В общем, спасибо тебе. Ты мне спас жизнь... дважды... и рисковал при этом своей. Ты ведь помнишь?

— Уверена, что все случилось именно так, как тебе кажется? — нахмурился он. Благодарность была последним, что он хотел услышать от Анны.

"А что первое?" — поймал он себя за язык, но отвечать на этот вопрос не стал.

— Да! — подтвердила Анна, она твердо знала, что тогда произошло, и за что благодарит Эрика.

— Хорошо, — решил тогда он. — Благодарность принята с пониманием. И на этом прошу считать инцидент исчерпанным.

— Эрик, но...

— Не надо, Анна! — Эрику было страшно неловко. Когда он дрался, он, разумеется, имел в виду спасти Анну. Но разве кто-нибудь поступил бы на его месте иначе? — Давай оставим это позади. Кто это был?

— Какие-то заговорщики, — пожала плечами Анна. — Нам не сообщили.

— А ты с кем целовалась?

— Я...

Похоже, он смутил ее своим вопросом. Она даже покраснела под его взглядом, хотя, видит бог, Эрик ничего ТАКОГО не имел в виду. В конце концов, она взрослая женщина, сама вправе решать, с кем ей спать. И со своим женихом или своей совестью разбираться тоже ей, но никак не Эрику.

— Я только спросил о том, за что они решили его убить, — объяснил он вслух.

— Это был кронпринц...

— Трусоват, конечно, — вздохнул Эрик, вспомнив, как улепетывал наследник престола. — Но, с другой стороны, он не мой князь, не мне его и судить.

— Да нет, — пожала плечами Анна, окончательно становясь пунцовой. — От чего же! Ты ему жизнь спас, а он удрал. Но тут... В общем, тут есть проблема. Или нет. Не знаю. Но это отдельный разговор. А пока, как ты и просил, краткая версия. Прошло девять часов. Двоих заговорщиков ты убил, двоих — ранил.

— А почему они не стреляли?

— Потому что неблагородно.

— Ты это понимаешь? — Эрик был удивлен, чтобы не сказать большего, но, возможно, все дело в том, что он простолюдин, а не аристократ.

— Понимаю, но только теоретически, — криво усмехнулась Анна. — У них тут, Эрик, все очень запутанно. В смысле традиции, чести и прочей ерунды.

— Ладно, — согласился он. — Примем, как есть. Почему так долго? Я что девять часов был в отключке?

Действительно, вопрос. Прежде он тоже отключался. И один раз даже на долго. Но сейчас ведь он ничего такого не принимал, и физические раны не равноценны нервному истощению.

— Это все придворный хирург... У тебя... Ты...

— Раны тяжелые? — прервал ее Эрик.

— Глубокие, — снова взяла себя в руки девушка. — Но ничего по-настоящему важного не задето. Их обработали и заклеили... Но у тебя начался какой-то приступ. Какие-то показатели начали зашкаливать... Доктор не знал, что это такое и на всякий случай вколол тебе сильные снотворные. Это сразу помогло, но зато проспал ты девять часов.

— Раны не болят, — поморщился Эрик. — Если я спал, за каким бесом вкалывать мне еще и обезболивающее?

— Скажи спасибо нашим сибирским друзьям. — Сказано было с такой интонацией, что Эрик сразу вспомнил великолепную Алену Бороздину и снова спросил себя, уж не ревнует ли его Анна к этой русской красавице. Но само предположение, что Анна способна на ревность, ставило Эрика в тупик, и он решил "не усугублять".

— Что произошло? — спросил он вслух.

— Алена от тебя в полном восторге, — едва ли не сквозь зубы признала Анна. — Ты теперь ее герой. Ты ведь защитил ее от смерти. Ты "машина войны", ее личные слова. В общем, Ирина Ма притащила сюда какого-то их доктора-китайца. Он тебя осмотрел и угостил каким-то их особым снадобьем. Что-то страшно редкое, секретное и дорогое. Смазал твои раны. Заставил выпить... Не знаю уж, что там они в тебя такое влили, но, правду сказать, такой скорости регенерации тканей никто здесь не видел. Врачи просто потеряли дар речи. Воспаление как рукой сняло, и раны, вроде бы, затянулись. Говорят, если так и дальше пойдет, дня через три-четыре сможем отправиться в путь.

— Но пока, — добавила, оценив, вероятно, выражение его лица, — пока, Эрик придется тебе побыть во дворце.

— Что там за отдельная история? — вспомнил к месту Эрик.

— Поведение кронпринца чревато репутационными потерями, — медленно и, явно подбирая слова, ответила Анна, одновременно показав глазами на потолок и стены. — Ее великокняжеское величество просит, — последнее слово княгиня Эгерланд выделила интонацией, — оставить этот неприятный инцидент "между нами".

— Разумеется, — Эрик на мгновение прикрыл глаза в знак согласия и снова внимательно посмотрел на собеседницу. — В этом не может быть никаких сомнений!

Глава 5. Стечение обстоятельств

1. Второе января 2534 года, Гориц — столица Великого Княжества Гориц, планета Гёрз

Анна не уходила. Молчание затягивалось и нарастала неловкость, а "быстрый" Эрик все еще не знал, как ему поступить. Заговорить, прервав молчание? О чем, зачем, как? Закрыть глаза и притвориться спящим? Но долго ли он так выдержит?

— Значит, я здесь застрял... — Не вопрос. Даже не констатация факта. Горькое сожаление, где-то так.

— За все надо платить, — пожала плечами Анна. — За хорошие поступки тоже. Не влез бы ты, Эрик, со своим геройством, меня бы уже похоронили, и тебе не пришлось бы терпеть мое присутствие.