Племя вихреногих-3

Димка ошалело помотал головой — с таким вот подходом он пока что не встречался. В его голове немедленно родился примерно миллион возражений на данную точку зрения. Но потом он вспомнил, что говорил Асэт о необходимости найти способ жить здесь — жить, не теряя в себе всё человеческое. И потому промолчал.

* * *

На проводы немцев собрался весь лагерь. Народ ещё долго вопил и махал руками вслед короткой цепочке фигурок, неспешно поднимавшейся по склону прибрежного холма. Глядя на неё, Димка вздохнул. Впереди у него осталась лишь тяжелая работа — и он был полон решимости закончить её как можно быстрее...

Глава четвертая:

призраки будущего

Кому знаменосцем не хочется стать,

Горячее знамя, как факел, поднять?

Нет права почётней у наших ребят —

Вести за собой пионерский отряд!

Полыхает, на подвиг зовя,

Пионерское знамя.

Это юности нашей заря

Разгорается ярко над нами.

Это юности нашей восходит заря,

Разгорается ярко над нами!

Кому знаменосцем не хочется стать?

До дальней планеты рукою достать?

Кому не охота пройтись по Луне?

Не знаю, как вам, но не терпится мне!

Кому знаменосцем не хочется стать?

Для этого надо не только мечтать.

Учись и работай, участвуй в борьбе —

И красное знамя доверят тебе!

В. Семернин.

Антон остановился на краю широкой, пологой ложбины, внимательно осматриваясь. Он ещё никогда не бывал здесь, так далеко на северо-востоке. За ложбиной возвышался огромный холм, а на вершине холма стояла башня. Каменная, полуразрушенная, с наклонными внутрь стенами и с окнами на каждой стене и на каждом этаже. Большие птицы кружили над ней. Сейчас верхушка башни обвалилась, и в ней осталось всего четыре этажа. Кто построил её здесь, посреди дикой глуши?..

Файму предположила, что это бывший форпост Империи Оламера, тысячу лет назад объединившей всю Ойкумену. Вслед за ней Антон вновь пошёл вперёд, сначала вниз, потом вверх. Другая сторона долины оказалась круче той, по которой он спускался. Наконец, из-за холма показалась пустошь. Согнувшись, он медленно поднимался на него. Земля снова и снова выплывала к нему из-за горизонта.

На вершине Антон остановился, положив руку на колено и тяжело дыша. Всё, что он видел впереди, — это неизменная равнина, простиравшаяся до призрачного горизонта. Скудная жесткая растительность покрывала её, насколько доставали глаза. Лишь у подошвы холма выстроились низкие деревья. А дальше — ничего между ним и бесконечностью...

Весь простор этой безмолвной пустынной равнины был омыт чистым золотым светом низко стоявшего на западе солнца, чётко выделявшего каждую деталь ландшафта. Небо над равниной было чуть розоватым — верный признак грядущей бури. Антон понял, что пройти дальше сегодня не получится, да и не нужно. Они дошли до края мира...

Он оглянулся. Столица где-то там, на западе, в шести днях ходьбы. Для птицы совсем недалеко. И для всадника верхом недалеко. А если быть богом, то тогда и вовсе нет расстояний...

Мальчишка снова посмотрел вперёд, и его охватило чувство, что там, вдали, лежит другой мир, который он никогда не сможет увидеть. И ещё ему показалось, что внизу находится что-то живое...

Он оглядел склоны холма, но не увидел ничего, кроме скал и камней. Только где-то вдалеке виднелись развалины, напоминавшие о том, что здесь когда-то жили люди. Не было ни звука, ни движения, ни малейшего признака жизни. Только ветер раскачивал верхушки деревьев внизу. Неожиданно холодный ветер, кстати...

Отдышавшись, он подошёл к башне. Жившие в её руинах огромные черные птицы при его приближении взмыли в воздух, кружа над его головой, словно гневные духи прежних обитателей. Антон вдруг подумал, что так вполне может быть...

О, Льяти должно быть прав, подумал он. Когда-то этот мир был другим, полным тайн и чудес. Когда он говорил об этом с Серым, тот сказал, что это неважно. Важно то, что они уже не могут ничего тут изменить, важно то, что они не должны попусту терять драгоценное время. Если они начнут копаться в руинах здешнего прошлого, то никогда не вернутся назад. Но Антон вдруг подумал, что знание важнее всего...

Как бы в ответ на его мысли птицы полетели прочь, гневно хлопая крыльями. Он смотрел на них, пока они не скрылись из виду, и он не остался один на этом бесконечном пространстве.

Пока Файму распоряжалась насчёт лагеря, Антон вошёл в башню. В ней было темно и пахло затхлой плесенью. Она оказалась очень странной. Её стены были сложены из камня, но подпирающие потолок главного зала колонны выглядели так, словно были выточены из песчаника. В центре зала зияло отверстие, в которое можно было пролезть, но слишком маленькое для колодца. Тогда Антон решил исследовать другие помещения башни. Он обошёл все, комната за комнатой, и везде было то же самое. Всё похоже на руины, но в каждом помещении было нечто необычное. В одном сохранилась древняя мебель в виде круглого стола и стула. В другом он обнаружил дверь, ведущую в темную комнату, где было так холодно, что он не мог там долго находиться. Затем он нашёл дверь, которая вела в помещение, находящееся глубоко под землёй. Он спустился по лестнице и обнаружил, что это помещение вырублено в горе. Но оно было совершенно пусто. Там остались только камни и пыль. Он решил вернуться на поверхность, потому что ему очень хотелось есть.

Антон вышел в комнату, где была дверь, через которую он пришёл сюда, и оказался в большом зале. Здесь его уже поджидали друзья.

— Ну, и как тут? — спросил Серый.

— Ничего. Всё растащили давно, — буркнул Антон. — Давай сверху осмотримся...

Выйдя из башни, он положил свой мешок и копьё на землю, разулся и стал подниматься наверх по наружному склону стены, используя каждый выступ в ветхой кладке, чтобы ухватиться за него или поставить ногу. Наконец он поднялся на верх башни и осмотрелся. Сначала он искал Туа-ти — тут была их территория. Но равнина была совершенно пустынна. Ни одного живого существа не встретил его взгляд. Лишь вдали из-за горизонта незаметно поднимались облака.

Холодный ветер подул с новой силой, и у мальчишки заныли босые ноги. Он поджал зябнущие пальцы. Мысли его плыли в голове, неспешные и неисчислимые, как эти облака, плывущие над равниной. Может, они плыли к нему от таинственного Города Снов...

Льяти никогда не выходил из Ойкумены, никто не выходил. Может быть, он сочинил эти тайны? И всё же, тут была тайна. Глядя на бесконечный мир вокруг себя, Антон замер в благоговейном трепете. Кто создал всё это? Для чего?..

Он знал. Но знал и то, что ни он, ни его товарищи не смогут найти дорогу домой. Да и не надо им это. Они здесь, в этом мире, и они счастливы. По крайней мере, пока счастливы. А потом? Когда счастье закончится? Или может, оно вообще никогда не закончится?..

Вдруг в долине у подошвы холма он заметил шевельнувшиеся заросли жестких кустов. Присмотревшись, он увидел четвероногие живые существа, ниже его роста почти вдвое. Они были покрыты мехом и напоминали какой-то отряд.

Антон с нетерпением смотрел на них, как будто они могли дать ответы на вопросы, которые так волновали его. Но это явно было стадо стагов или тибисов, лишённых разума и речи. Антон очень долго смотрел на них, но они шли так медленно, что их движения вперёд почти не было заметно. Ничто не предвещало опасности. Но, направив бинокль на север, он заметил, как зашевелились кусты. Из них выступил человек. Это был Хорун. Он поднял голову, и его взгляд встретился с взглядом мальчишки. И Антон закричал, указывая Файму вниз...

Выйдя на берег реки, Антон удивлённо замер. За рекой лежала обширная заросшая пойма, а вдали поднимались синие силуэты огромных зданий. Да, это был город! Тот самый город, о котором он рассказывал Льяти. Город, в котором он родился и вырос... Город как будто бы был построен на болоте, но на этом болоте росли деревья. И трава.

Антон, конечно, знал, что в мире есть много разных городов, но он никогда не думал, что они могут выглядеть вот так. От радости ему хотелось петь и кричать, но он сдержался и только улыбнулся. Он вспомнил, как Льяти рассказывал им с братом, что когда-то давно, когда он был ещё совсем маленьким, их город был похож на этот. Но потом началась война, и на город напали чужие. Он превратился в развалины, среди которых Льяти вырос. А сейчас Антон видел родной город. Но не мог добраться до него. Ведь он был слишком далеко. К тому же, на пути лежала широкая река, а Антон не умел плавать. Он пошарил взглядом по берегу, надеясь отыскать там лодку или плот. Но их тоже не было.

Вдруг с противоположного берега реки раздался страшный треск, и там взметнулся огромный фонтан воды и грязи, потом ещё один. Огромные волны, высотой метров в пять, накатывали на берег, и, разбиваясь в брызги, снова уходили в реку. И так несколько раз. Это было настоящее цунами...

Через минуту всё стихло. Только на берегу реки, как по волшебству, появились две огромные дыры. Антон не мог понять, как это произошло, но, судя по размерам, в этих ямах могли поместиться два самолёта. Не то, чтобы кто-то стал помещать их туда, подумал он. Но что же случилось? Взрывы были такие, словно упали огромные бомбы! Но он не видел никакого самолёта. И не слышал. Всё произошло совершенно неожиданно...

Тут же раздался страшный свист, и Антон невольно присел. На берегу вновь раздался взрыв. Теперь он был похож на огромный огненный шар. Багровый свет бил в глаза, мальчишка замахал руками, стараясь прикрыть их... и проснулся. Его разбудил свет взошедшего солнца, бьющий в лицо. Ничего себе сон, подумал он. Совсем реальный. Если не считать откровенно жуткого конца...

Он изо всех сил потянулся, потом встал и с любопытством осмотрелся. В этот раз Файму вновь решила разбить лагерь на вершине гряды, и под ним лежала необозримая равнина, окруженная далёкими холмами. Над ней плыли окрашенные багрянцем восхода облака. Они плыли на юг целыми мирами, массивами, пугающе огромные, рельефные. Между них сияло зеленоватое небо. Солнце замерло над горизонтом, не спеша подниматься. Почти всё — как неделю назад, и мальчишку на миг охватило странное ощущение — словно он вдруг провалился на неделю в прошлое, и он недовольно мотнул головой...

Файму, разумеется, уже тоже проснулась — как всегда, восход солнца разбудил сразу всех. Вставая и потягиваясь, она вела себя непривычно кротко, не рассыпая направо и налево приказы, и Антон с облегчением вздохнул: идти по восемнадцать часов в день было, мягко говоря, утомительно. Даже и сейчас, после долгого сна, у него гудели ноги, так что объявленный на сегодня привал был как нельзя кстати...

Прикрыв ладонью восходящее солнце, мальчишка посмотрел на восток. Залитая светом равнина тянулась до горизонта, совершенно однообразная, гладкая, бледно-жёлтая. Вдалеке высились стройные, замеченные ими ещё вчера силуэты — как сказала Файму, деревья румут, сейчас уже лишённые своих летающих шаров. Небо, над головой голубое, как на Земле, у горизонта приобретало отчётливо зеленоватый оттенок. На севере начиналась возвышенность, поднимавшаяся плавными горбами. Вот, собственно, и всё. Трава, покрывающая склон холма, вытягивалась в пустыню длинными языками, постепенно сходившими на нет. Они шли вдоль края обитаемого мира, но дороги дальше просто не было...

За подъёмом, как обычно, последовал завтрак, состоявший из запеченных в костре плодов ти — маленьких местных �ананасов�, похожих на картошку в скорлупе. По пути они собирали их в растущих между холмами рощах, но на лежавшей впереди равнине рощ видно не было. Льяти правда говорил, что там водятся змеи и вараны, вполне съедобные, но Антона подобная диета не прельщала. Тем более, что дальше к востоку пустыня, по словам того же Льяти, становилась уже совершенно обычной, песчаной, а затем песок сменялся щебнем, и вот там-то не было ни пищи, ни воды...

Деловито лопая мучнистые, уже изрядно приевшиеся ти, Антон хмуро посматривал на Льяти. В здешнем мире это была легендарная личность, известная в некоторых племенах как Бледнолицый или Лунная Моль — хотя вряд ли кто посмел бы бросить подобное прозвище в глаза. Лунной молью здесь звали лишённое мозга синекрылое ночное насекомое, летящее в огонь костра. Данным, не слишком-то уважительным прозвищем Льяти наградили Куницы.

Вспомнив, как Льяти извивался и вопил в мстительных руках их девчонок, Антон невольно усмехнулся. Он не отказался бы узнать, как им удалось отловить данного прекрасного юноша, избежав оцарапываний и покусов. Но, так или иначе, в тот раз Льяти получил по заслугам...

Теперь же, получив Ключ, он, как говорили в родной школе Антона, �зазвездился� — общаться предпочитал в основном с Файму (которая, правду говоря, бессовестно охмуряла его), а от землян откровенно воротил нос, а иногда и вовсе зыркал на них диким зверем, словно они его обидели. Мальчишек это злило, но тут они ничего, увы, не могли сделать — насильно мил не будешь. Серый мало что не плевался, глядя как Файму и Льяти гуляют по степи едва ли не под ручку. Антону тоже не слишком это нравилось, но против столь замечательной девы у них, по сути, не имелось шансов. Он сам не знал, как повёл бы себя, начни Файму ему строить глазки. К сожалению, своего парня среди Маахисов у неё не было (Антона это ничуть не удивляло), и никто не мешал ей охмурять Льяти столько, сколько ей хотелось...

Наевшись, Файму уселась на траву. Они последовали её примеру. Идти куда-то никто пока не рвался, бешеная гонка вымотала даже выносливых как лоси Маахисов. Над головой неспешно плыли огромные низкие облака, золотящиеся по краям. На востоке кущи румутов иногда окутывались тучами пыли — там видно сильно дуло, а здесь, на гребне высокой гряды, Антон вообще не ощущал ветра, и это было странно...

— Какие планы на сегодня? — спросил между тем Серый.

— Сегодня отдыхаем, — сообщила Файму не слишком-то радостным голосом. — Завтра пойдём туда, — она ткнула рукой на северо-восток. Очевидно, возвращаться в Ойкумену, когда цель уже так близка, ей совершенно не хотелось. — Если прохода через пустыню нет и там, пойдём на юг, до моря.

— А если и там нет? — нетерпеливо спросил Льяти.

— Проход есть. Туа-ти и Вороны там бывали же, да и Астеры, говорят, тоже. Будем искать, пока не найдём. Они же нашли, значит, и мы сможем найти тоже.

Антон вздохнул. Эта перспектива не слишком ему нравилась, но выбора, к сожалению, не имелось. Став обладателем величайших в Ойкумене сокровищ, Файму совершенно не хотела рисковать. Вчерашняя стычка с воскрешённым Хоруном (которого она загнала и убила, словно зверя) лишь укрепила её в этом ценном мнении. Рано или поздно он известит остальных о том, где они, и за ними начнётся охота...