Гамлет Шекспира - полный перевод

Я будто заново на свет родился.

Людские качества стал хорошо я различать,

С тех пор тебя и стал я привечать,

Ты — цельная натура; многое переживая, вслух об этом не переживаешь,

Удары и дары Фортуны — равно ровно ты воспринимаешь.

Не раб страстей, в балансе разум твой и темперамент,

Ты человек — а не танцор под дудку, что в руках Судьбы играет.

Дай мне такого, — в душу я его к себе приму,

Как принял я тебя, по сердцу и уму.

Гхм, ладно... Слишком много говорю я не о том.

Сегодня вечером спектакль сыграют перед королем.

Там сцена есть одна, в ней коллектив актеров повторит,

О чем тебе уже поведал, — как был мой отец убит.

Прошу тебя: со всею чуткостью души, как действие начнется,

Следи за моим дядей, — как он к этой сцене отнесется?

И коль не будет знака, что вину мой дядя ощущает,

Так значит — дьявол в виде призрака отца нас совращает.

И значит мои мысли зря черны как в кузне у Вулкана печь,

Ошибки надо нам любой ценой избечь!

Глаз не своди! Мы оба взор на дядю неотрывно устремим,

И после впечатленья от его реакции сравним.

Горацио.

Добро милорд, — так обещаюсь вам следить,

Как будто бы король желает что-то ценное стащить,

А я — тот неусыпный страж, что если кражу упускает,

Из своего кармана за пропажу возмещает.

Гамлет.

Они пришли! Мне нужно праздный вид изображать.

Найди позицию, откуда сможешь наблюдать.

(Звучит датский марш. Входит Клавдий, Гертруда, Полоний, Офелия, Розенкранц, Гильденстерн, и другие).

Клавдий.

Как поживаешь Гамлет, родич дорогой?

Гамлет.

Живу я как хамелеон. А пищей основной,

Мне служат — обещания, пустопорожние слова;

Так не откормишь петуха для королевского стола.

Клавдий.

Не понял из ответа ничего, о чем ты говорил.

Гамлет.

На свой вопрос и я ответ пока не получил...

(Поворачивается к Полонию).

Милорд, я помню как-то говорили, будто в университете сами вы играли?

Полоний.

Играл, милорд, и замечательным актером все меня считали.

Гамлет.

Какие же вы ставили сюжеты?

Полоний.

О, много было, я уж позабыл об этом...

Ну, я бывало, Юлий Цезаря изображал.

На Капитолии я гиб, — там Брут в меня вонзал кинжал.

Гамлет.

Жестоко как — на Капитолии столь капитального барана убивать...

(В сторону сцены)

А что актеры? Приготовились уже играть?

Розенкранц.

Ждут знака лишь, чтоб вас порадовать своей игрой.

Гертруда (Гамлету).

Иди сюда, мой милый Гамлет. Сядь рядом со мной.

Гамлет.

Нет матушка, здесь есть магнит,

Который куда более меня манѝт.

Полоний, (Клавдию, тихо).

Ха, вы заметили? Еще одно нам подтвержденье.

Моя любовная теория права, — какие тут сомненья?

(Гамлет подходит к Офелии).

Гамлет.

Позвольте мне, возлечь между коленей ваших, предложить.

Офелия.

О, нет, милорд!

Гамлет.

Имел в виду, — позвольте голову мне на колени ваши преклонить.

Офелия.

Пожалуйста, милорд.

Гамлет.

Ужели о неприличном ты подумала моя девица,

Что если вдруг скажу я "кунка" то в виду имею не в лесу куницу?

Что если говорю о "шкурке", речь тут не о промысле зверей?

Что если о "пилотке" — речь тут не о штурманах (пилотах) кораблей?

Что если о "влагалище" речь не о ножнах, чтобы меч влагать?

О "пихве" если, — то не просто об отверстии, где трудно пропихать?

Что если о "мочалке", то не той, которой можно тело мыть?

Что если о "дупле", то не о том, что в древе можно находить?

Что если "щель", — так не из тех, что в засуху в земле бывают?

Что если "передок" так не телеги, куда лошадь запрягают?

Офелия.

Я ни о чем не думаю, милорд, мой разум строг.

Гамлет.

Мужская мысль честна: — лечь деве между ног.

Увы, зачем стремимся мы за тот порог...

Мужская мысль честна — да ложь у девы между ног.

Офелия.

Что вы имеете в виду?

Гамлет.

Так, околесицу несу.

Офелия.

Смотрю, вы веселы сегодня, больше чем всегда.

Гамлет.

Кто, я?

Офелия.

Ну да.

Гамлет.

Мой бог, — для вас я буду каламбурщик хоть куда!

Что еще делать человеку, как не веселиться?

Гляди как рада моя мать, — а два часа назад еще была вдовица.

Офелия.

Какие два часа? Тут дважды два, — да не часов, а месяцев уж миновало.

Гамлет.

Так долго? Ну тогда пусть дьявол за нее доносит траур, как пристало.

Мне тоже надо облачить себя скорей,

В костюм из черных соболей...

(В сторону): (Ведь соболя — одежда богачей, и даже... короля,

А черный цвет — так соблюду отцовский траур я).

...О, небеса! Два месяца назад скончался, и еще не полностью забыт?

Тогда есть шанс, что даже величайший после смерти будет "аж" полгода знаменит!

И то, клянусь, если он храмами застроит все, чтоб тот, кто мимо проходил,

Едва смог вспомнить, — раз есть храм, то видно и строитель был?..

(Играют трубы, начинается представление-пантомима):

(Входят король и королева. Они обнимаются с большой любовью. Король ложится кладет на лужайку с цветами. Королева видя, что он спит, оставляет его. Появляется человек, снимает с короля корону, целует ее, льет яд в ухо королю и уходит. Королева возвращается; находит короля мертвым и страстно его оплакивает. Отравитель в сопровождении двух или трех людей входит снова, чтобы оплакивать короля вместе с королевой. Мертвое тело уносят. Отравитель добивается расположения королевы подарками: какое-то время она испытывает отвращение и неохоту, но в конце концов принимает его любовь) .

Офелия.

Милорд, а что сейчас на сцене показали?

Гамлет.

Кто крался — мы его "малечо" увидали,

Словцо испанское, от "мале" — худо, "эчо" — поступать;

Видать нам чью-то каверзу хотели показать.

Офелия.

Возможно эта пантомима тему пьесы задает?

Гамлет (показывает на актёра, вышедшего на сцену).

Нам этот парень скажет, у актеров с тайной плохо; — все что знает разнесет.

Офелия.

Так он нам смысл сцены пояснит?

Гамлет.

Да, и всего другого, что ты дашь ему на вид,

Не постыдишься юбку ты поднять, —

Не постыдится он об этом поясненья дать.

Офелия.

Уф! Вы трепло, трепло!

Смотрю на сцену — там уж будет все объяснено.

Актер на сцене.

Трагедию вам в лицах представляем!

И к милосердью вашему взываем!

И просим выслушать с терпеньем до конца!

Гамлет.

Это пролог? Стих краток так, что хоть пиши внутрь обручального кольца.

Офелия.

Преддверье краткое, чтоб нас не утомить.

Гамлет.

Как женская любовь; моргнул — она устала уж любить...

(На сцену выходят два актера, — "король" и "королева").

Актер-король.

Уж тридцать раз квадрига Феба на конях горячих обошла,

Годичный цикл вкруг шара царства Теллус и владений Нептуна!..

И тридцать дюжин раз луна, свет солнца отражая,

Меняла лик свой, ночи светом освещая,

С тех пор как Гименей сердца и руки нам соединил в союз,

Связав нас узами, что всех священней уз!

Офелия (Гамлету).

Что он сказал? Не понимаю... Снова к вам, милорд, придется обратится.

Гамлет.

Квадрига, — это с четырьмя конями колесница.

Феб (суть "сияющий"), был у языческих эллинов, — солнца бог.

Нептун у римлян был — морей хозяин, Теллус же, — богиня суши, как я вспомнить смог.

А Гименей — бог гимнов свадебных, и браков заключенья.

Выходит — тридцать лет уже король и королева в браке, в этом представленьи.

Офелия.

А, пьеса про счастливый брак; — такое с удовольствием смотрю.

И за подсказку вас милорд, благодарю.

Актер-королева.

Пусть еще столько же кругов и солнце, и луна,

Свершат любовь нам освещая, прежде чем уйдет она.

Но горе мне! С недавних пор ты болен, ты устал.

Был жизнерадостен, теперь печальным стал.

И в состоянии твоем такие измененья,

Во мне посеяли тревогу и сомненья,

Но не тревожься! Пусть моя тревога сможет,

Во мне себя лишь множить, а тебя не потревожит.

Неразделимы в женщине страх и тревога,

Коль велика любовь — то и тревоги много.

Где велика любовь — сомненье малое в страх прорастает.

Где малый страх великим стал — великая любовь там расцветает.

Актер-король.

Судьба, — покинуть скоро мне тебя придется.

Для жизни сил мне уж немного остается,

И в этом дивном мире, вскоре жить ты будешь без меня...

Коль повезет, другого встретишь, кто окажется хорош в мужья.

Актер-королева.

О замолчи, тебя я умоляю!

Я новую "любовь" — изменой называю!

Пусть Бог вторые браки женщин проклянет!

Лишь та что мужа первого убьет, — та за вторым идет.

Гамлет, (в сторону, тихо).

Полынь, полынь. Из монолога горький сок течет...

Актер-королева.

Где брак второй, там не любовь, — расчет!

Я каждый раз о первом муже буду память убивать, —

Когда второй начнет меня в постели целовать.

Актер-король.

Я верю, что от сердца все твои слова идут.

Но убежденья, как плоды, — свой срок цветут,

А с ходом времени увянув, опадают.

Что важным было, наша память забывает.

При обещаньи — будто займа долг берем,

Потом тот долг себе прощаем, и не отдаем.

Все страсти в человеке постепенно остывают,

Не удивительно, что и любовь изменчива бывает.

И коль Фортуна в силах наши судьбы изменить,

Так почему любовь должна бы вечно жить?

Сейчас ты веришь, будто новый брак тебе не подойдет.

Но первый муж умрет — и эта мысль умрет.

Актер-королева.

Пусть мне земля не даст еды, и для меня померкнет неба свет,

Пусть ни досуга ни покоя мне ни днем ни ночью нет,

Пускай отчаянием обернутся все мои надежды и мечты,

Пусть будет мне за счастье гнусная похлебка в камере тюрьмы.

Пусть муки вечные мне спутники и в жизни этой, и в иной,

Коль овдовев, — я снова стану чьей-нибудь женой!

Гамлет.

Ого! Ужель такую клятву можно преступить?..

Актер-король.

Обет силен. Моя ты милая, хочу я попросить,

Оставь меня ты ненадолго здесь, в уединении простом,

Я утомлён немного, скоротаю время сном.

(Актер-король засыпает).

Актер-королева.

Поспи спокойно, отдых силы пусть вернет.

И пусть напасть любая мимо нас пройдет.

Гамлет.

Мадам, как вам сия игра?

Гертруда.

По-моему, эта леди в клятвах чересчур щедра.

Гамлет.

О, но она ведь сдержит слово!

Клавдий, (Гамлету).

Ты видел пьесу раньше? Нет ли в ней чего дурного?

Гамлет.

Нет, нет. Они же шутят. Травят в шутку. Нет нападок тут ни на кого.

Клавдий.

А как названия произведения сего?

Гамлет.

Названье — "Мышеловка". Как вам? Правда ведь вниманье привлекает?

Сюжет в ней — о убийстве в Вене, там история проистекает.

Гонзаго — герцог. И жена его — Баптиста.

Сейчас их видите, — там дело подлое, и будет все нечисто.

Но нам-то, души у кого чисты, — не все ль равно?

Смутит такая пьеса только у кого внутри черно.

Пусть конь с натертой холкой на дыбы встает.

Конь с целой шкурой от седла не чует гнет.

(Выходит актер-Люциан).

Гамлет.

Во, это Люциан, — племянник короля.

Офелия.

Актер, что должен толковать сюжет, отсутствует не зря;

Его, милорд, сегодня вы смогли с успехом заменить.

Гамлет.

Я мог бы толкователем и при театре для марионеток быть,

Твои бы, куколка, с любовником я "танцы" мог бы толковать,

И как ты вертишься, не в силах ниточки порвать.

Офелия.

А вы остры милорд, и колко дарите нам остроумие свое.

Гамлет.

Ты если б хорошенько постонала, — то мое бы притупила "остриё".

Офелия.

Все лучше шутки, все дурнее тон.

Ваш острый разум — в радость, горе — что он злобой поражен.

Гамлет.

"И в радости, и в горе, в бедности, в богатстве" — так у алтаря клянетесь,

Но сами — только с радостным богатством рядом остаетесь...

Ну, Люциан, убийца! Хватит корчить рожи, начинай!

Как в старой пьесе было — "возвестил о мести черных вранов грай"!

Актер-Люциан. (Подкрадываясь с пузырьком яда к спящему королю).

Мысли черны, рука не дрогнет, яд смертелен,

И время подходящее, уверен.

Совпали все аспекты, лучше и не может быть,

Чтоб дело, что задумал, без свидетелей свершить.

Ты, — в пузырьке микстура, собрана когда-то,

Под покровительством богини черных дел Гекаты.

К ней обращением природный яд твой укреплен,

Кто был здоров — тобою жизни будет в миг лишен!

(Племянник Люциан вливает яд в ухо спящего короля).

(Хлопает хлопушка, отмечая страшное злодейство)

(Король умирает в страшных корчах).

Гамлет.

Он отравил его в саду поместья,

Гоназго этого. К нам из Италии сие известье,

На итальянском языке дошло; и перетолков вызвало волну.

А мы сейчас увидим, как убийца домогается убитого жену.

Офелия.

Король вскочил! Он чем-то растревожен!

Гамлет.

Хлопушкой, что на сцене грохнула, быть может?

Гертруда (Клавдию).

Милорд, что с вами? Где-то боли ощущенье?

Полоний.

Остановите это представленье!

Клавдий.

Дайте мне... воздуха... Мне... не хватает света... Прочь все от меня!..

(Все)

Дайте огня! Где факелы? Король сказал — огня!

(Король пошатываясь уходит, все выбегают за ним, кроме Гамлета и Горацио).

Гамлет (напевает строки из баллады).

...Стрелой олень-подранок поражен,

Пускай бежит, отыщет место он,

Чтобы судьбу омыть слезами, поскорбеть,

И там в уединенье, умереть(С).

(Обращается к Горацио).

Что, сэр? Коли Фортуна от меня совсем возьми да отвернись,

А я тогда — плюмаж на шляпу, да розетки к башмакам, — вот так принарядись;

С такими монологами и исполненьем, — знай себе, играй,

В актерской труппе смог бы я рассчитывать на пай?

Горацио.

На пол пая, чтоб вас не обижать.

Гамлет.

Да брось, на целый я сумел бы наиграть!

"Ты знаешь, Дамон дорогой,

Здесь сам Юпитер правил крепкою рукой.

Теперь же в этом царстве, скажем языком Эзопа,

Полнейшая настала..." пустошь.

Горацио.

Могли бы до конца зарифмовать.

Гамлет.

Горацио, — я слову призрака стал доверять!

Я б тыщщу фунтов на его рассказ поставил, и заклад тот от меня бы не ушел.

Ты видел?!

Горацио.

Да милорд, и видел очень хорошо.

Гамлет.

Когда об отравлении актер заговорил?

Горацио.

Да, тоже в тот момент вниманье обратил.

Гамлет.

Ха-ха! Дай музыки! Актеры, флейты доставай!

Не приняли тут пьесу — значит музыку играй!

Повеселимся, как французы говорят "пар Дью"!

Пусть даже не по нраву пьеса королю.

(Входят Гильденстерн и Розенкранц).

Гильденстерн (Гамлету).

Мой добрый лорд, позвольте с вами перекинуть пару слов.

Гамлет.

Похоже ты пришел с историей. Послушать я готов.