Гарри, не в силах вытолкнуть комок из горла, кивнул, провожая взглядом изуродованную Флёр. Потом вздохнул и пошел вслед за Грюмом, ощущая, как вскипает в груди ярость и злоба. Если бы его не тащили в сторону! Он мог бы сражаться, и Сириус был бы жив! И может, Флёр не была бы ранена! Если бы!
— Так-так, — Грюм остановился и поднял обломок.
— Палочка Гермионы! — воскликнул Гарри. — Та, что с клыком василиска!
— Понятно, — кивнул Аластор, сделав выводы. — Смотри в оба, тут, конечно, мало что осталось, но мало ли...
Гарри обшаривал взглядом выжженное пятно. Пламя сожрало все, не оставив ни тел, ни камней, ни травы, только спекшуюся корку. Затем глаз его зацепился за неровность почвы. Подбежав, Гарри не сразу осознал, что перед ним. Подковылял Грюм и задумчиво ткнул посохом.
— Обугленный труп, к гадалке не ходи, — медленно проговорил он.
И тут взгляд Гарри выхватил небольшой, но отлично знакомый кусочек дерева возле трупа.
Невесть как уцелевшая, там лежала сердцевина диадемы, с которой Гермиона не расставалась никогда.
Страшная правда медленно доходила до Гарри. Гермиона мертва. Все, кто был здесь, — мертвы. Все. Сириус. Гермиона. Флёр. Виктор. Зачем? Во имя чего? Гарри ощутил, что ему не хватает воздуха. Злоба и ненависть раздирали изнутри, в глазах темнело, и жажда крови накатывала волнами. Не умом, но инстинктом Гарри понял, что Гермиона опять встала между ним и Волдемортом и опять закрыла и спасла. Месть, месть, месть! Барабанила кровь, ударяясь в голову и стремясь выплеснуться наружу. Внезапно Гарри осознал, каково было Невиллу, и, не в силах выразить переполняющий его коктейль, вскинул голову к небу и завыл, отчаянно и тоскливо. После чего посмотрел на дрожащие руки и расплакался от бессилия что-либо изменить и сделать. Жжение в глазах медленно отступало.
— Крепись, сынок, — вздохнул Грюм, — так бывает. Да, поплачь, тебе станет легче.
Старый, видавший все аврор тихо гладил Поттера по голове, прижимая к себе сотрясающегося от рыданий парня.
— Поплачь, — прошептал Аластор, роняя вторую слезу.
Хогвартс. То же время.
Дамблдор, вернувшийся в школу и находившийся в своем кабинете, внезапно ощутил, что его сердце пропустило удар. Задрожали руки, и если бы Альбус не сидел, то точно бы упал. Привычно сотворив лечебное заклинание, Дамблдор осознал, что ничего не происходит. Магия! Магия покинула меня, сообразил он, значит... что-то случилось на Турнире. Сегодня третий тур, неужели Грейнджер не справилась?
Прожитые годы наваливались на изношенный организм, который поддерживала только магия.
— Фоукс, — прошептал Альбус, — приведи Минерву... Поппи... всех... быстрее!
Феникс, получивший образ пожелания Дамблдора через связывающие их узы, хрипло вскрикнул и устремился к окну. Дамблдор проводил его бессильным взглядом, руки бесцельно шарили по столу. Гарри Поттер и Кубок Огня, что пошло не так? Что надо сделать сейчас в первую очередь?
Ответ на последний вопрос пришел моментально.
Сейф с записями и истинным пророчеством!
Надо успеть открыть сейф, иначе его содержимое сгорит безвозвратно! Дамблдор с трудом поднялся и сделал первый шаг к стене. Он ощущал, что это путешествие до сейфа убьет его, но упрямо шел вперед, радуясь, что предусмотрел и оставил возможность открыть сейф без магии.
Ворвавшиеся спустя пятнадцать минут Минерва МакГонагалл, Поппи Помфри, Гораций Слагхорн, Ричард Саймонс и феникс Фоукс обнаружили, что Дамблдор мертв. Он полулежал-полусидел на полу, уткнувшись лицом в стену. В стене, над головой мертвого директора, виднелась раскрытая дверца сейфа. Бумаги из хранилища беспорядочно валялись на полу, часть намокла, так как вместе с бумагами Дамблдор уронил и пузырьки с воспоминаниями, разбившиеся об пол. В глубине сейфа виднелись несколько мелких вещей и еще пара пузырьков с серебристым содержимым.
Фоукс, подлетевший к телу Дамблдора, протяжно заклекотал, выражая свою скорбь и отчаяние.
МакГонагалл нагнулась и подняла ближайший лист. Растерянно прочитала вслух:
— Пророчество о Гарри Поттере. Полный текст. Записано очевидцем Альбусом Дамблдором, изречено Сивиллой Трелони 12 января 1980 года в трактире «Кабанья Голова». Копия воспоминания передана в Отдел Тайн. «Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда...»
Ричард Саймонс нагнулся и поднял другой лист.
— План «Гринготтс». Осуществление пристального наблюдения за гоблинами низшего звена банка с целью...
— Хватит! — воскликнула мадам Помфри. — Здесь мертвый директор, а вы читаете его бумаги!
— Надо пригласить представителей Министерства, — откашлявшись, сказал Слагхорн.
«И представителей Ордена Феникса», — мысленно добавила МакГонагалл, чувствуя накатывающее бессилие.
Хогвартс. 26 мая 1995 года. Кладбище.
Гарри сухими глазами обводил ряд гробов. Бушевавшая внутри буря и не думала утихать, и временами Поттер был близок к тому, чтобы направить палочку в висок и умереть. Убить себя заклинанием, что может быть проще? Останавливало его только то, что лежавшие в гробах не поняли и не приняли бы этот его поступок. Дамблдор. Рон. Гермиона. Сириус. Гарри смотрел и в тысячный раз повторял клятву мести.
Пусть Темный Лорд мертв, но живы некоторые его приспешники, успевшие убежать.
Однажды Лорд возродится, и тогда Гарри встретит его. Встретит и задаст вопрос о том, что случилось на испытании. Однажды.
— Сегодня мы прощаемся не только с нашим директором, — срывающимся голосом начала говорить Минерва.
Гарри не слушал. Он старался не упасть в ту тьму, что бурлила внутри, требуя убить, разорвать, уничтожить и втоптать в землю всех. Друзья. Крестный. Директор. Виктор. Флёр. Слишком много. Слишком быстро. Стоявший рядом Невилл плакал, отвернувшись от пустого гроба. Вместо так и не найденного тела Гермионы (обугленный труп оказался слишком велик, чтобы быть Грейнджер) положили обломок ее палочки и сердцевину диадемы, и Лонгботтом тоже повторял клятву мести. На плече у Невилла плакала Луна, громко шмыгая носом.
— Гарри, — тихо тронула его за руку Джинни.
Она тоже плакала, и в таком виде, в траурном платье, внезапно выглядела еще прекраснее.
— Гарри, тебе тяжело, я знаю, — прошептала она. — Не держи в себе, выговорись. Я всегда буду рядом и поддержу тебя, что бы ты ни решил сделать.
Гарри вздохнул и кивнул, молчаливо принимая помощь.
Испытай, завладев ещё тёплым мечом
И доспехи надев, что почём, что почём!
Разберись, кто ты — трус иль избранник судьбы,
И попробуй на вкус настоящей борьбы.
И когда рядом рухнет израненный друг,
И над первой потерей ты взвоешь, скорбя,
И когда ты без кожи останешься вдруг
Оттого, что убили его — не тебя,
Ты поймёшь, что узнал, отличил, отыскал
По оскалу забрал: это — смерти оскал!
Ложь и зло — погляди, как их лица грубы!
И всегда позади — вороньё и гробы.
Черный эпилог (авторский)
31 июля 1999 года. Бывший особняк Блэков.
Гарри Поттер находился в своей «комнате мести», как он называл отдельный кабинет, в котором ничего не делал. Просто смотрел на фотографии, развешанные на голых стенах, просто читал одни и те же тексты, разложенные на столе, стоявшем посреди комнаты. Голая комната, только стол и стены, покрытые фотографиями на четверть. Одна дверь, магический светильник, звуконепроницаемые стены.
Гарри уединялся здесь, когда чувствовал, что его жажда мести слабеет. Когда ему хотелось плюнуть на все и махнуть рукой. Когда он готов был сдаться и предаться отчаянию. Тогда Гарри приходил сюда и просто смотрел и читал, чувствуя, как в нем снова начинает бушевать буря. Как снова начинают кровоточить зажившие было раны.
Гарри смотрел на фотографии. Дамблдор, поднимающий кубок на праздновании Хэллоуина. Сириус, делающий отгоняющий жест. Общая фотография Ордена Феникса первого состава, включавшего и его родителей. Джеймс Поттер и Лили Эванс улыбались и махали сыну. Рон Уизли, в компании близнецов и Джинни. Рон на берегу озера. Гермиона на Святочном Балу и перед вторым испытанием Турнира. Виктор на метле, ловящий снитч. Невилл Лонгботтом, устало вытирающий пот со лба после сдачи СОВ. Флёр Делакур во всей ее неиспорченной красе. Второй состав Ордена Феникса. Аластор Грюм, опирающийся на посох.
Гарри остановился и озвучил мысль, которая всегда терзала его в этой комнате:
— Они умерли, чтобы я жил.
Эта мысль давно мучила его. Друзья, родственники, близкие и не очень Гарри люди гибли и гибли. Гарри терзался мыслью, что он, именно он, Гарри Поттер, должен был умереть тогда, в восемьдесят первом году, но вместо этого погибли его родители. И с тех пор смерть идет по пятам, но не может найти Поттера, как в легенде о Дарах Смерти. Не найдя, забирает тех, кто к нему близок и кто ему дорог. Как будто Гарри, сам того не желая, откупается их жизнями, а Смерть все ищет и ищет его.
Нельзя сказать, что сам Поттер не искал смерти.
Закончив Хогвартс с отличием, ученик погибшего Грюма немедленно стал аврором. Самым отчаянным, самым молодым, самым знаменитым. Схватки, выслеживание, засады и погони за недобитыми Пожирателями добавили Поттеру шрамов в душе и на теле за последний год, но не утолили жажду мести. Темный Лорд! Вот кто был нужен Гарри, но Волдеморт все не возрождался. И Гарри приходил и приходил в «комнату мести», не давая себе забыть.
Гарри делал шаг и замирал перед следующей фотографией, вспоминая и оживляя прошлое.
Невилл Лонгботтом. Взорвал себя вместе с Беллатрисой Лестрейндж два года назад. Вместе с ним погиб Джордж Уизли и был уничтожен магазин «Удивительные Уловки Уизли». Фред Уизли погиб вслед за братом — месяц спустя, от удара в спину. Ограбление, перешедшее в убийство. В сущности, из первоначального состава команды «Яростные Львы» в живых остался только сам Гарри. Орден Феникса распался и поредел. Погиб Элфиас Дож во время облавы на оборотней. Эмелина Вэнс попала под удар дубины великана. Флитвика поймал Антонин Долохов, невесть как и зачем проникнувший в Хогвартс, и запытал насмерть. Минерва МакГонагалл убила Долохова, но это не вернуло маленького декана Рэйвенкло. Аластор Грюм погиб, получив смертельное проклятие, но все-таки напоследок уничтожив крестраж Волдеморта — кольцо, принадлежавшее семье Гонтов.
— Дорогой! — приоткрылась дверь. — Все собрались и ждут тебя!
— Иду, — отозвался Гарри.
Прикрыв глаза, он мысленно попрощался с фотографиями. Затем вышел в коридор, где его уже ждала Флёр. Жена — не жена, подруга — не подруга, обезображенная Чемпионка Шармбатона, выигравшая тот злополучный Турнир, появилась в жизни Гарри год назад. Брак по расчету во имя мести, и каждый раз, лаская обезображенное и так не вылеченное тело Флёр, Гарри клялся сам себе, что отомстит и за это.
— Извини, — сказала Флёр, — но у тебя день рожденья, и мы приготовили тебе подарок!
Гарри слабо улыбнулся, дабы не огорчать Флёр. Что такого могли подарить ему, ради чего стоило прервать сеанс в «комнате мести»?
— Волдеморт возродился, и мы знаем, где он находится, — быстро и отрывисто произнесла Флёр.
Гарри остановился и посмотрел на неё. Нет, Флёр не шутила, да и стала бы она шутить, когда на свете ее держала только жажда мести за погибших родителей и сестру?
— С ним три последних Пожирателя, Гойл, Эйвери и Мальсибер, — продолжала Флёр. — Их заметили случайно, но сразу сообщили. Мадам Боунс, во имя прошлого, дает нам шанс разобраться самим. Затем в ход пойдут мракоборцы.
— Так, — Гарри подобрался и уже деловито спросил: — Кто собрался?
— Все, кто готов бороться с Волдемортом до конца, мистер Поттер, — раздался знакомый голос МакГонагалл.
В гостиной особняка Блэков находились остатки Ордена Феникса и второй состав «Львов», если можно так выразиться. Джинни Уизли и Луна Лавгуд. Гарри невольно отвел взгляд. Джинни спасла его от безумия, но со временем стала требовать слишком многого. Она хотела, чтобы Гарри принадлежал ей весь, без остатка, и не желала делить его с мертвыми друзьями. На этом они и расстались тихо и мирно, проведя вместе два года. Потом, уже по окончании Хогвартса, в его жизни появилась Флёр, которая после годового лечения тела долго пыталась исцелить душу, но не смогла. Тогда она бросила все и приехала в Британию искать мести.
Луна, сблизившаяся было с Невиллом, после смерти Лонгботтома бросила Хогвартс и жила вместе с отцом.
Гарри с невольным страхом смотрел на нее, но особого безумия в глазах Лавгуд не наблюдалось. Тихо выдохнув, Гарри посмотрел на остальных, во главе с МакГонагалл, и вздохнул. Минерва улыбнулась и сказала:
— Все единогласно решили, что честь окончательной победы над Волдемортом должна принадлежать вам, мистер Поттер.
— Как он возродился?
— Один из Пожирателей, Гойл, проник в Хогвартс после начала летних каникул и выкрал последний крестраж. Представьте себе, это была диадема Ровены Рэйвенкло, считавшаяся давно утерянной! Видимо, сам Волдеморт и спрятал ее давным-давно в Выручай-комнате, точнее, той ее части, в которой прятали предметы и мусор. С помощью крестража Пожиратели возродили Волдеморта, так что теперь...
— У него есть еще один крестраж, и вы это знаете, — перебил ее Гарри. — Это я, если кто-то не в курсе. Во мне сидит частичка Волдеморта, и убить ее может только сам Волдеморт. Но не сегодня!
Гарри ощущал небывалое вдохновение. Четыре года! Четыре долгих, бесконечных года, и вот она цель — близка, только протяни руку! Разве может быть лучший подарок на день рождения?! Кинув взгляд на Флёр, Гарри заговорил, напористо и убежденно, чувствуя, что голос дрожит и срывается:
— Друзья! Соратники! Сегодня мы атакуем и победим Волдеморта! Его приспешников — убить на месте, но самого Волдеморта надо взять в плен и допросить. Жестоко допросить обо всем, а потом отомстить. Отомстить за всех, кто погиб, за всех, кого нет сегодня с нами, за всех, кто не дожил, но своими подвигами и мужеством приближал этот день. Сегодня мы победим окончательно! Во славу Ордена и Львов!
