Несмотря на то, что после атомного взрыва возникло множество пожаров в низкорослом кустарнике, под прикрытием огня "Чаффи" они смогли быстро преодолеть главный оборонительный рубеж противника и устремились по его тылам.
Впереди наступательных порядков китайской пехоты шли американские танки вместе с британскими "Матильдами" и "Валентайнами", стоявшими на вооружении у Чан Кайши. Именно они и стали той силой, что перемолола во встречных боях все то, что смогли направить к месту прорыва японцы.
Весь путь бронированной армады союзников до города Уху, был отмечен сгоревшими и искореженными танковыми остовами. Японцы отчаянно защищались всеми доступными средствами, включая диверсантов смертников. Из последних сил бронированный кулак пробился к берегам Янцзы, где и встал, имея в своем составе шесть годных к боям машин.
Идущие вслед за ними китайские солдаты смогли выйти к городу Аньцин, где встретились с подразделениями из 10-го военного округа, которые прорвав японскую блокаду, подошли к городу с севера. Один из пунктов "Укрощения дракона" был выполнен, но к этому моменту весь наступательный пыл солдат Гоминдана сошел на нет. Сумев остановить танковый каток противника, японцы попытались навязывать ему позиционную борьбу и достигли некоторых успехов.
Возможно, и на этот раз им удалось бы удержать под своим контролем Шанхай и Нанкин, но в этот момент в дело вступили красные китайцы. Находившийся в ставке Новой 4 армии советский генерал Гужин, настоял на начале широкомасштабного наступления вдоль Великого китайского канала на город Чжэньцзян.
Удар по тылам японских войск был нанесен мастерски и очень своевременно. Бросив все силы против войск Гоминдана, японцы не могли оказать серьезного сопротивления солдатам Мао. Возник кризис, который угрожал полным развалом всего японского фронта в центральном Китае.
Оказавшись между двух огней, японцы были вынуждены оставить Шанхай, отведя свои войска за Янцзы. Не желая полностью мириться с поражением, они попытались остановить наступление Новой 4 армии на подступах к Чжэньцзян и удержать под своим контролем Нанкин. Сил и возможностей для этого у японцев могло хватить, но противник опередил их в намерениях.
Не дав японцам возможности создать крепкий оперативный кулак, китайцы по предложению генерала Гужина нанесли новый удар, теперь по направлению города Банбу. Возникала угроза нового окружения японских войск, и генерал Конно был вынужден продолжить отступление.
Грамотно проведя арьергардные бои, он сумел вывести своих солдат из-под ударов тисков вражеских войск. Несмотря на отчаянные попытки солдат Новой 4 армии и генералиссимуса Чан Кайши заткнуть тонкое горлышко мешка в районе города Банбу, японцы смогли вывести свои главные силы из-под удара и отойти к крупному транспортному узлу Сюйчжоу.
Воспользовавшись тем, что победители занялись энергичным дележом между собой освобожденных территорий, японцы сумели создать новый рубеж обороны по линии Ляньюньган, Сюйчжоу, Кайфын, Чжэнчжоу. Благодаря сокращению площади фронта они смогли существенно уплотнить свои боевые порядки на этом направлении, что позволило отразить все последующие атаки китайцев.
Поток победных рапортов, донесений и реляций от полковника Адамса и Морана об успешном применении ядерного оружия в полевых условиях, сыграл с американцами злую шутку, и они сделали неверные выводы по результатам первой фазы операции. Основные заслуги в её успешном развитии были отнесены за счет ядерного удара и действиям объединенного танкового соединения союзников.
Роль Новой 4 армии НОАК в развитии наступления в провинции Цзянсу была существенно принижена. Недовольные утратой контроля над Нанкином, американцы назвали солдат Мао стервятниками, укравшими чужую добычу. Что же касается действия японских войск, то их стремительный отход за Янцзы к Кайфыну, был расценен штабом генерала Макартура как стойкую боязнь перед возможным новым ударом атомной бомбой.
Исходя из столь не совсем правдивых оценок, американским командованием было принято решение продолжить операцию и для развития успеха нанести по противнику ещё один ядерный удар, с целью полного очищения от японских войск провинций центрального Китая. Новой целью для атомной бомбардировки был выбран участок китайско-японского фронта в районе города Чанша, являвшийся важным узлом в японской обороне.
В случаи удачного развития наступления, китайцы могли выйти к берегам Янцзы в районе города Ханьян. Это создавало серьезную угрозу окружения для японской группировки в стратегически важном треугольнике Хэнъян, Шаоян, Чанша, откуда она могла наносить удары по территории южного Китая.
По расчетам американцев, после нанесения ядерного удара войска противника будут деморализованы и в случаи прорыв фронта в районе Чанша, японцы будут вынуждены отвести свои войска к берегам Янцзы. Причем рубеж Ханьян был, только промежуточным пунктом в планах союзников. В штабе Макартура в серьез считали, что смогут отбросить "напуганных" взрывом японцев за Янцзы, к Синьян или даже к Чжэнчжоу.
Для выполнения столь грандиозных планов, в Китай была доставлена малышка "Бэтси", на стратегическом бомбардировщике с шаловливым прозвищем "Фокстрот". Посчитав, что эксперимент под Аньцин завершился успешно, американцы решили несколько ослабить режим секретности вокруг своего нового ядерного удара.
После того как "Фокстрот" под управлением капитана Барни Стока приземлился на аэродром города Суйчуань, замены его экипажа не последовало самолета. От летчиков не скрыли ни сущность их секретного груза, ни степень опасности при выполнении задания, приводя в качестве удачного примера судьбу экипажа Барнса.
В специально составленном для будущих экипажей докладе майора Барнса, все негативные момент полета были умело нивелированы. Главный упор был сделан на успешное развитие наземного наступления после проведения атомной бомбардировки, что коренным образом изменило общее фронтовое положение.
Не были обойдены в докладе и полученные командой "Пима" награды, на которые генерал Макартур не поскупился. Так члены экипажа, получившие ранения во время полета и посадки, были награждены медалью "Пурпурное сердце". Все остальные летчики за исключением командира получили по "Бронзовой звездой", а сам командир был удостоен "Креста за летные заслуги".
Также щедрый дождь из "сердец" и "звезд" упал и на оставшихся в живых танкистов. Для мертвых был составлен отдельный список, который Макартур утвердил своей властью. В него вошел и командир танкового батальона майор Дженкинс. Будущий кавалер медали "За выдающиеся заслуги" скоропостижно скончался через два дня как его танки вышли к Янцзы.
Из-за понесенных потерь в результате марша к Уху, к сражению за Чанша американцы могли выставить два неполных взвода "Чаффи". Все остальные танки, задействованные в этой операции, имели китайские экипажи.
Обрадованные легкостью побед одержанных в начале операции, американцы ожидали столь же блистательного и её завершения.
— "Укрощение дракона" будет не только хорошим уроком для японцев, но и для русских. Пусть знают, что у нас есть хорошая дубина, способная сломать хребет и их медведю — уверенно вещал Макартур перед началом наступления под Чанша, но дальнейшее развитие событий его жестоко разочаровало.
Вначале все шло хорошо. Фирменный "ковровый налет" смел переднюю линию обороны японцев и под прикрытием танков, пехотинцы генералиссимуса Чан Кайши устремились в атаку и вскоре прорвали оборону врага на узком участке фронта.
Подобный прорыв всегда таит каверзные возможности получения контрудара, но уверенные в успехе дела, союзники смело шли вперед не оглядываясь по сторонам. Китайские солдаты уже приближались ко второй линии обороны расположенной вдоль холмистой гряды.
Как и в ситуации под Аньцин, атомная бомба должна была упасть по ту сторону японских укреплений и должна была уничтожить как защитников оборонительного рубежа, так и подходящие к нему войска. Однако все произошло иначе, чем надеялись американцы.
Спокойно пролетев от Суйчуань до линии фронта и снизившись для прицельного бомбометания, в самый последний момент самолет капитана Стока подвергся неожиданному нападению японских истребителей.
Возможно, появления их в этом месте была банальная случайность, на войне это привычное дело. Однако подозрительно точно и своевременно звено "Хаятэ" вышло на "Фокстрот" сжигая последние запасы топлива японской авиации в центральном Китае.
Появившись со стороны солнца, они попытались атаковать огромный бомбардировщик, но истребители прикрытия не позволили им даже приблизиться к нему. Завязалась отчаянная и короткая схватка. Благодаря своему численному превосходству, победителем из неё вышли белозвездные самолеты, но возникшая в небе нервозность сделала свое черное дело.
Именно нервозностью и торопливостью опытные специалисты объяснили, почему сброшенная Стоком бомба упала не за оборонительными позициями японцев, а перед ними, что самым плачевным образом сказалось на наступлении.
Конечно, защитные укрепления японцев серьезно пострадали от ядерного взрыва, так как не были рассчитаны на столь мощный удар. Но вот близость эпицентра взрыва к наступательным порядкам союзников сыграло свою коварную роль. И тут дело было не только в обжигающей взрывной волне, что изрядно потрепала передовые порядки танков и китайской пехоты. Совершая обходной маневр в сторону от страшного грибообразного облака, они попали под радиоактивное облучение в последствие известное как "лучевка".
Находящиеся под защитой брони экипажи машин мало пострадали от смертоносной радиации, а вот пехотинцы получили сильную дозу облучения. При поддержке танков они смогли преодолеть вторую линию обороны врага, но вот продвинуться дальше и по частям уничтожить подтягиваемые противником резервы не получилось.
У попавших под облучение людей появились головные боли, тошнота, рвота, рези в желудке и сильно выраженная слабость. Сделав всего с десяток шагов, солдаты сначала останавливались, чтобы отдышаться, а затем и просто стали валиться с ног. Ни крики, ни уговоры подошедших из тыла офицеров не могли заставить их идти дальше. Впрочем, у крикунов с палками и маузерами, как правило, идущих далеко позади цепей скоро появились те же недуги, и о наступлении пришлось забыть.
Лишенные поддержки пехоты, танки не смогли разбить и уничтожить соединения врага спешно переброшенные к месту прорыва. Возможно, что хорошо вооруженные "Чаффи" и смогли бы справиться с этой задачей, но на свою беду, американцы наскочили на отряд смертников, чья задача заключалась как раз в борьбе с танками.
Этим обвешанным взрывчаткой людям было совершенно не страшно умереть под грохочущими гусеницами вражеских танков во славу своей родины и микадо. С громкими криками "Банзай!" бросались они навстречу бронированным машинам и если пулеметчики не успевали скосить их из пулемета, они совершали задуманный подвиг.
Потеряв сразу четыре машины, американцы прекратили наступление и, дожидаясь подхода пехоты, подверглись вторичному облучению.
Не имея навыков проведения дезактивации боевых машин, они совершенно не обращали внимания на пыль, что густым слоем покрыла их танки. Многие из танкистов ища укрытия от солнца, прятались в тени своих машин, плотно прижимаясь к их бортам и гусеницам. Все это скоро сказалось на здоровье экипажей. Появились усталость апатия, а иногда и не мотивированная агрессия.
Когда к рубежу атаки подошли свежие силы, ни о какой танковой поддержке не могло быть и речи. Из всего числа машин, что приняли участие в наступлении, в бой могли идти только шесть танков. Все остальные экипажи были поражены "лучевкой" в той или иной степени.
Подводя итоги первой фазы наступления, американские генералы гордо заявляли, что после атомного удара у японских солдат появился стойкий страх перед атомной бомбой. И что поэтому удалось так далеко продвинуться.
Готовясь нанести новый ядерный удар, они полагали, что такая же боязнь возникнет и у солдат обороняющих Чанша. Однако страх перед бомбой возник у их союзников.
Весть о невидимой болезни поразившие передовые соединения моментально разлетелась среди солдат генералиссимуса Чан Кайши. Китайские солдаты с большим страхом и опаской продвигались вперед, что позволило японцам подтянуть резервы и остановить наступление противника. Всего, что смогли добиться войска Гоминдана на этот раз, это выйти к Янцзы в районе озера Дунтинкху.
Этими действиями угроза окружения для японских войск находящихся в треугольнике Чанша — Ханьян — Шаоян была создана незначительная, и не о каком отступлении из него не могло быть и речи. Наоборот, срыв наступления противника только придал силы самураям и решимость сражаться до конца.
В отличие от громких и батальных сражений на Востоке, Запад в этот момент прибывал в затишье. Западная Германия и страны Бенилюкса приходили в себя после русского наступления от Эльбы до Рейна. Англо-американская коалиция с напряжением следила за событиями во Франции и Италии, опасаясь быть отрезанными от путей снабжения.
После смерти Черчилля, затишье пришло и на берега Адриатики. Так и не дождавшись южного удара советско-югославских войск, британские войска застыли в тревожном ожидании. Все ждали наступления зимы, наивно полагая, что тогда русский медведь заляжет в берлогу, и не будет воевать.
Выйдя к берегам Ла-Манша, взяв под свой контроль Босфор и выбив англичан с Крита, советские войска действительно намеривались "закопать топор войны", но был ещё один уголок Европы, который не давал покоя Москве.
Точнее сказать не столько Ставке в лице генерала Антонова, сколько маршалу Малиновскому. И имя этого уголка была — Мальта.
Маленький клочок суши, расположенный на полпути между Сицилией и Тунисом занимал важное место в вопросе контроля над акваторией Средиземного моря. В начальный период войны на этом театре боевых действий, Мальта сыграла важную роль в разгроме африканского корпуса немцев.
Именно с её аэродрома взлетали бомбардировщики на перехват итальянских судов, доставлявших топливо для немецких танков, что встали из-за нехватки горючего в одном переходе до Каира. Именно из акватории Ла-Валетта выходили подводные лодки, отправлявшие на дно транспорты, везущие в Африку живую силу и технику для восходящей звезды Третьего рейха — фельдмаршала Роммеля. Получи он хотя бы треть от того, что уничтожили мальтийские летчики и моряки и британской гегемонии на юге Средиземного моря пришел бы конец. Прочная ось Гибралтар — Мальта — Александрия была бы нарушена и дорога на Индию была бы открыта.
Не имея возможности захватить этот маленький, но очень важный остров, гитлеровское командование пыталось стереть его с лица земли. Сотни бомб были сброшены на Ла-Валетту, грозный флот итальянского дуче хотел превратить остров в руины, но всякий раз Мальта выходила победителем в смертельной схватке с врагом.
После успешной высадки союзных войск сначала в Африке, а потом в Италии и Франции значение Мальты стало постепенно уменьшаться. У Британской империи появились новые цели, новые заботы, а когда в Европе наступил мир и все взоры союзников устремились на Дальний Восток, про героический островок совсем забыли.
