Восход Темной Звезды

Можно было бы, конечно, скрыться так же, как я сюда попала — через люк лифта, но у меня оставалось незаконченное дело. Преодолев первую засаду, я двинулась дальше. Теперь можно было уже с уверенностью сказать, что меня ждут. И, учитывая дозы, содержащиеся в стрелах, ждут я нетерпением. Но к моему удивлению, остаток пути я прошла без приключений и довольно быстро нашла камеру, в которой держали ребенка. Камера? Скорее подземный мешок, используемый инквизицией в средние века. Уж я-то знаю, о чем говорю! Сорвать дверь с петель не составило труда, и уже через мгновение я увидела перед собой скорчившуюся на полу фигурку мальчика, лет семи-восьми, уж очень смахивающего чертами лица на моего нового компаньона.

— Не бойся, малыш, — я постаралась, чтобы мой голос звучал как можно более ласково, чтобы не напугать ребенка. Хотя... Чем его можно было напугать еще больше? — я отведу тебя к маме.

— Громко... — подал голос ребенок.

— Да, — согласилась я, — здесь очень шумно. Поэтому нужно отсюда уходить. Пойдем со мной, — я присела рядом с ребенком на корточки, и, сдерживая нетерпение, осторожно, боясь вспугнуть, протянула ему свою руку.

Мальчик поднял на меня свои светлые ясные глаза, и я увидела, как спокоен его взгляд.

— Ты их убила?— спросил он.

— Да, — честно ответила я, понимая, что обращение уже произошло. Кто и когда убил этого малыша, было мне не известно, да и не важно. Главное, что сейчас рядом со мной сидел маленький ребенок, ставший в миг представителем одной из могущественнейших древних рас. И еще меня поразил факт — оказывается, кому-то достаточно умереть и один раз.

В коридоре послышались шаги. Я, уже не боясь спугнуть маленького Древнего, схватила его на руки и кинулась к проему двери. Если их не много — мы прорвемся. Если нет — умрем, уже в который раз. Не добежав до двери, я резко остановилась. Что-то непонятное и пугающее заставило меня отшатнуться от проема, и отступить в глубь камеры. Шаги стали четче и степеннее. Как будто тот, кто шел сейчас к нам, прекрасно знал, что здесь увидит. Я почувствовала, как волосы на моей голове сделали попытку зашевелиться. Неприятное и давно забытое ощущение страха на мгновение сковало мои движения. Дойдя до противоположной стены с ребенком в руках, я не знала, что должна делать дальше. Я чувствовала, что с каждым шагом приближается моя смерть. И, похоже, я уже была готова с ней смириться. Какое-то извращенное чувство саморазрушения, сидящее в каждом из нас толкало меня вперед, к тому, чего я боялась. Но мою руку все еще отягощала ноша, которую я не имела права бросать на произвол судьбы. Поняв, что выход только один, я открыла переход. На это потребовалось чуть больше времени, чем обычно — слишком много сил я израсходовала в последнее время. Увидев в проеме очертание темной фигуры, я, сделав шаг в сторону, кинула ребенка в переход. Надеюсь, он попадет в безопасное место, и его встретят Хок и любящий папаша. В противном случае — он просто исчезнет, растворившись где-то между мирами. Но все же, я верила, что с ним все будет хорошо. Развернувшись, чтобы нырнуть за ним вслед, я поняла, что уже не успеваю. Существо вошло в дверь, и я почувствовала толчок в спину. Уже падая и наблюдая, как закрывается переход, я почувствовала, что изо рта хлынула кровь, а тело пронзила уже знакомая пугающая боль. В твердом или жидком виде — Барзаи знал свое дело.

XI

Лэнг

— Ты понимаешь, что тот, кто посмел это сделать, не остановится, пока не достигнет желаемой цели? — мой наставник грозно возвышался надо мною. Всю его бесстрастность как ветром сдуло.

— Цели — в смысле меня, — уточнила я, заняв излюбленное кресло Ньярлатхота.

— Соображаешь, — бросил Древний, принимаясь мерить шагами залу. Я уже подметила за ним эту привычку, когда он был озабочен какой-нибудь проблемой. Сейчас его проблема сидела прямо перед ним, в очередной раз пытаясь снять с безымянного пальца как будто вросшее в него кольцо. На миг Ньярлатхот замер, с легким любопытством наблюдая за моими потугами.

— Не старайся, ты его не снимешь, — — заметил он.

— Это еще почему? — возмутилась я. За это время мне удалось лишь слегка повернуть кольцо камнем к ладони

— Это навечно! — изрек наставник, и возобновил прогулку по залу.

— В этом мире нет ничего вечного, — пробурчала я, но оставила бесполезное занятие до лучших времен.

— От наших Наблюдателей в твоем мире мы узнали, что кто-то убивает Аватаров. Уже больше сотни жертв.

Аватарами, мы, Древние (Эх, как сказанула! И себя включила!) называли тех, кто отвечал на зов Лэнга. Людей с каплей крови Древних, которые пережили смерть своего тела. Обычно, первой смерти было недостаточно, чтобы переродится в полноценного Древнего. Но кто знает? Всегда возможны исключения. Хотя я таким исключением не была. Мне понадобилось умереть несколько раз, да еще спровоцировать смертельный удар в сердце.

Я подняла, наконец, взгляд на Ньярлатхота.

— Почему ты говоришь мне об этом только сейчас? — сделала я попытку возмутиться.

— Потому что, скажи я это раньше, удержать тебя в Лэнге было бы затруднительно, — признался наставник.

— Как будто у меня есть выбор, — не вставая с кресла, я слегка подалась к нему, — или я чего-то не знаю?

— Я давно опасался того момента, когда здесь для тебя станет опасней, чем там, — признался Ньярлатхот.

— Мило, — иронично отметила я, но, увидев пристальный взгляд наставника, запнулась.

— Не надо.

— Чего не надо? — уточнила я.

— Усиленно демонстрировать мне человеческие чувства, — изрек Древний, — кое-кого это может насторожить.

— Тебя?

— Нет, не меня. Я давно смирился с фактом, что претворяться человеком для тебя так же привычно, как и Древней. Наблюдая за тобой три года, я уже не уверен кто ты на самом деле: Нисса дайль Тьерра, Дух огня или человек по имени Анна.

— Что я могу сказать — плохие гены, скверный характер плюс тяжелая экологическая ситуация, вызвавшая в организме непредвиденную мутацию.

— Перестань язвить. Будь на моем месте кто-то другой, он бы уже давно отдал приказ о твоем уничтожении.

— А он и отдал, — напомнила я, и, увидев пристальный взгляд Ньярлатхота, уточнила, — ну тот, другой.

— Никто в Лэнге не располагает подобным оружием. Более того, никто из Древних не смог бы покинуть пределы Лэнга, чтобы заполучить его. Владыки этого не допустят. И Йог-сотхотх, как ты знаешь, не может быть вызван отсюда.

— Я пересекла Грань, — напомнила я наставнику, — и осталась жива.

— Потому что в тебе присутствует разделенная сила Владыки Дрэгона. А Грань не может убить тех, чьими усилиями она была создана.

— Значит, я могу покинуть Лэнг? — оживилась я.

— Можешь, — у меня появилось такое ощущение, как будто внутри Ньярлатхота происходила борьба с собой. Видимо со мной он бороться устал.

Он замер напротив и, к моему глубочайшему удивлению, опустился рядом на колени.

— Я звал тебя сестрой, но это не верно. В нас нет родственной крови. Ты единственный потомок по линии Вуала. Мы лишь примкнули к его роду, чтобы защитить ту, кто однажды станет нашей Повелительницей.

— Но как же сам Вуал? — удивилась я, — ведь нужно еще совсем немного... Вторую часть фразы я постаралась не расслышать. Очень постаралась.

— Этот слух мы распустили, чтобы обезопасить тебя и сдерживать врагов. Ему хватило бы Силы, чтобы обрести плоть и жизнь.

— Но он отдал ее мне, — горько сказала я, — и теперь навсегда заключен в плен Врат.

— Возможно, есть выход. Момент перерождения достаточно энергоемкий. Происходит выброс Силы, по которой наши враги и отслеживают Аватаров в твоем мире.

— Значит, достаточно будет убить одного из потенциальных Древних и Вуал обретет жизнь?

— Этот процесс подобен рождению и смерти мира, только в меньших масштабах. Но ты права в своих сомнениях. Этого не достаточно. Нужен некто, обладающий сходной Силой. Такой же ловчий, как Вуал... и как ты.

— В таком случае — почему я до сих пор жива? Я ведь подхожу даже больше какого-то Аватара?

— Ты — его потомок. Он никогда не примет такой жертвы.

— В таком случае — у нас нет шансов. Как ты сказал — я его единственный потомок. Но я верю, что вы не могли не проверить и перепроверить все варианты.

— Ты забываешь, что Вуал и ты не единственные, кто обладал подобной Силой.

Я напряглась и задумалась. Да уж, что-то неважно соображалка работает в последнее время.

— Потомки Азазота! Ну, конечно же, не мог он не наследить за столько-то веков! Не всегда же он был бестелесным духом! Стало быть, все, что мне нужно — найти и пришить кузена или кузину с кровью Азазота. Разумеется, по всем правилам принесения невинной жертвы.

— Немного упрощенный вывод, но в целом так и есть, — согласился Ньярлатхот.

— Нет проблем. Я готова, — с легкостью заявила я.

— Что тобою движет? — глаза Ньярлатхота были на одном уровне с моими, но как он не силился прочесть в них ответ, у него это не получалось.

— Родственные чувства? — высказала я предположение.

— Нет, — отрезал наставник, — похоже, ты избавилась от чувств.

— Не ото всех, — возразила я.

— Верно. Я не так выразился, — он резко встал и снова зашагал по комнате.

— До того, как ты попала сюда, тобою двигала ненависть. Все поступки, которые ты совершала, были подчинены только ей. Но ты победила. Враги пали. Вот только трудно жить без того, что было основой твоего существования. Я прав? — Он приблизился ко мне вплотную и почти вырвав из кресла, слегка встряхнул.

— Без чувства ненависти ты завянешь и умрешь, как едва не сделала это перед гибелью Земли. Древние дали тебе смысл жить дальше. Ненависть к нам пробудила жажду жизни. Что движет тобою теперь?

— А тебе не приходило в голову, что я могу испытывать благодарность? — искренне удивилась я.

— Не знаю, — Ньярлатхот словно припечатал меня в кресло и продолжил свой вояж, — Я не знаю, чего от тебя ждать. Думал, что знаю, но ошибся.

— Почему ты так думаешь?

— Я был слишком самоуверен, когда старался сделать из тебя подобие Вуала. Ты не можешь стать ни чьим подобием. Мутация? — Древний скривился. Выглядело это... пугающе, одним словом, — возможно где-то когда-то гены дали сбой и теперь...

— Имеем то, что имеем, — закончила я за него, — ты таким образом пытаешься выразить мне свое недоверие и сообщить, что не выпустишь из Лэнга никогда?

— Ошибаешься, — возразил Ньярлатхот, — ты знаешь достаточно, чтобы решать самой как тебе поступить. И я верю в то, что ты сделаешь все, чтобы вернуть Вуалу его жизнь. Не знаю, правда, ради чего или кого, но ты выполнишь возложенную на тебя миссию.

— Благодарю за доверие, — в моих словах не было иронии. Я действительно знала, чего стоит Ньярлатхоту такое решение и была признательна, что он был со мною так откровенен.

— С тобой отправится Хок, — удивил меня наставник.

— Каким образом он пересечет грань?

— Ты его лечила и спасла ему жизнь. В нем остатки твоей Силы, — напомнил мне Ньярлатхот.

— Он будет знать правду?

— Нет. Официальная версия — вы прибыли, чтобы спасти Аватаров. К сожалению, наблюдатели не могут определить местонахождение каждого из них, так как в них нет нашей крови. Эта обязанность ляжет на Хока, — пояснил Ньярлатхот, — ты же должна будешь отыскать того, кто идеально подойдет для Вуала.

— И что нам делать с несчастными, которых найдет Хок? — удивилась я.

— Что хочешь, — безразлично ответил наставник, — как ты понимаешь, они нас не интересуют. Второй, такой как ты, нам уже не найти.

— Не жалко? — поинтересовалась я, — ведь среди них может быть и твоя кровь.

— Возможно, — признал Ньярлатхот, — но подобное родство меня не интересует. У нас другая цель.

— Как я смогу вернуться на Землю? — чуть было не сказала "домой". Нужно быть осторожней в выборе слов, а то ведь можно натолкнуть собеседника на ненужные мысли.

— Наши Наблюдатели подготовят Йог-сотхотх. Первым отправится Хок. Он займется всем остальным.

— Кто жертва? — уточнила я.

— Это не важно, — изрек наставник, — в твоем мире достаточно сумасшедших.

— Владыки могут вычислить Врата, — предположила я.

— Могут. И вычислят, — признал мою правоту Ньярлатхот, — только догадаются не сразу. Да и проявить себя не смогут. После того, что там произойдет, будет слишком много свидетелей. Нам придется использовать неприятных субъектов из твоего мира. Влиять на неокрепшие умы мы еще не разучились.

— В таком случае — подытожила я, — меня ничто не остановит.

Земля

Меня ничто не остановит, кроме железа, которое сейчас струится по моим венам, — поправилась я, корчась от боли. Как же я была самоуверенна и глупа, когда считала себя неуязвимой для этого мира!

— Господи! За что?!? — не могла я подавить стон, хотя в глубине души прекрасно знала — есть за что. За свою недолгую жизнь я погубила стольких, что сейчас, наверное, пришел судный день. Вот только я никогда не предполагала, что в роли судьи выступит это загадочное и пугающее существо, замершее напротив меня и равнодушно наблюдающее за моими конвульсиями.

— Каждый раз, когда я смотрю на жертв Барзаи, глубоко внутри чувствую к ним жалость, — до меня донесся его тихий спокойный голос.

Особенно сильный спазм заставил мое тело выгнуться, а ладони сжать первое, что попалось под руку. Эти первым оказалась кисть моего врага. Сквозь кровавый пот, заливающий глаза, я заметила, с каким интересом он наблюдает за мной, как будто хочет в мельчайших подробностях запомнить последние секунды моей глупой жизни. Хотя почему глупой? Все, что хотела, я уже совершила. Почти все, — поправилась я, вспомнив о Вуале. Сердце в груди готово было разорваться. На теле не осталось ни одного живого места. Все было залито кровью. Я чувствовала, как на лбу проступают знаки Духа огня, умело маскируемые мной до сих пор. Узоры на ладонях казалось, горели изнутри. Но теперь этот огонь не был моим союзником, а причинял нестерпимую боль, которую мое тело, разрушаемое Барзаи, вынести больше не могло. Наконец, уже почти теряя сознание, я почувствовала, как боль постепенно отступает, по телу разливается долгожданное оцепенение, предвещающее смерть.

— Слава Богу! Все кончено, — прошептала я, испуская последний дух.

Майор осторожно вскрыл замок и проник в квартиру. Свет он включать не стал. Игорь чувствовал в квартире чье-то присутствие, но твердо знал, что ЕЕ здесь нет. Она исчезла. Ее мобильник не отвечал, и теперь, кто бы здесь не затаился, он выбьет из него правду. Внезапно, что-то тяжелое обрушилось на него из темноты. Едва успев увернуться от смертельного удара, майор схватил нападавшего и с силой отбросил к противоположной стене. Раздался визг, мат и стук падения тела о паркет. Голос нападавшего заставил Игоря зажечь в квартире свет. К глубочайшему удивлению за постелью, прямо у стены, куда он кинул чье-то тело, на него зло уставилась всклокоченная блондинка с уже начавшим наливаться фингалом под глазом. Блондинка, успев схватить с паркета палку, похожую на бейсбольную биту, сейчас веско поглядывала на майора, похлопывая палкой по ладошке.