Колесо судьбы

Внутренне содрогаясь, я почувствовала, как рука мужчина нырнула под мою сорочку и начала гладить мое бедро. Тошнота подступила к горлу — ненавижу, как же я его ненавижу. Каждую ночь, что провела тут, засыпая, я думала, что больше ненавидеть живое существо просто не может и каждое утро просыпалась с пониманием — может! Я ненавидела его каждой клеточкой своего существа и убила бы не задумываясь, появись у меня такая возможность.

Почувствовала, как мне пытаются развести ноги. Нет! Ни за что! Забилась под ним с удвоенной силой, во мне словно проснулось второе дыхание — я скорее умру, чем позволю взять себя.

— Пусти! Пусти, мразь! Ненавижу, ненавижу тебя! — кричала я, пытаясь сбросить с себя его тело.

— Поверь мне, это ненадолго, — проскрежетал надо мной хриплый голос. — Скоро, очень скоро ты забудешь своего оборотня и будешь принадлежать только мне! Ты станешь послушной девочкой и поможешь нашему правителю восстать и восстановить отобранные у него когда-то силы.

— Никогда! Пусссти! — уже шипела я, ощущая во рту выросшие клыки.

— Маленькая рионат хочет вонзить свои милые клычки в меня? — насмешливо прохрипел он, продолжая задыхаться от затрудненного дыхания. — Ну же, малышка, давай! Смотри, я тебе добровольно подставляю свою шею.

— Уйди! Слезь с меня, ничтожество!

— Ну же укуси меня, — уже буквально мурлыкал мужчина. — Тебе ведь хочется сделать мне больно? Не зря твои клыки так удлинились. Давай, кусай. Отомсти мне хоть самую малость, вот увидишь, тебе станет легче.

— Я не какая-то дура, я не собираюсь кусать тебя! Уйди! — задыхаясь потребовала я, не оставляя попыток скинуть с себя ненавистное тяжелое тело.

— Но-но-но перестань брыкаться — тебе это не поможет, — услышала я смех около своего уха, после чего мужчина прикусил мою мочку. — Ты стойкая маленькая чертовка, да? Ведь тебе давно пора питаться. Я уже схожу с ума от твоего запаха. Неужели ты думаешь, что сможешь долго противиться своей жажде?

— Я ссскорее сссдохну, чем возззьму хоть каплю твоей протухшей черной крови. Никогда, слышишь, никогда я не буду питаться от тебя, и никогда я не буду принадлежать тебе по своей воле, — сверля мужчину ненавидящим взглядом, выдавила я сквозь зубы.

— Никогда не говори никогда, Мария — можешь потом оказаться в неудобном положении, когда тебе придется брать свои слова назад, — недовольно прошипели мне в самые губы и снова накрыли их безжалостным, даже жестоким поцелуем.

— Даже если ты и сможешь противиться своей жажде, то у меня уже иссякает всякое терпение, — оторвавшись от моих губ, прошипел мужчина. — Я мог бы уже тысячу раз утолить свою жажду твоим телом, но хочу, чтобы ты сама просила меня сделать тебя своей. Говорят, укус риаоната оказывает необычное воздействие как на него самого, так и на того, кого он кусает. Это правда, малышка? Правда, что ты будешь гореть подо мной и просить утолить не только свой голод, но и жажду своего тела?

— Вижу по глазам, что правда, — довольно прошептал мужчина, но потом вдруг изменился в лице и уже яростно прошипел. — Ты уже просила его? Умоляла его взять тебя? Нет, его запах на тебе был не настолько сильным.

— Он не успел предъявить на тебя права, ведь так? — моментально успокоившись, довольно промурлыкал мужчина.

Я отвернулась от него, не желая продолжать этот разговор, вообще не желая видеть его рядом с собой.

— Ладно, дам твоей жажде еще немного времени уговорить тебя принять меня, — тяжело вздохнул мужчина и, потершись о низ моего живот своей эрекцией, с видимым усилием оторвался от меня и скатился с кровати.

— Боже, ты жалок, — с отвращением выдохнула я, подбираясь на постели и обхватывая колени руками.

— Мне особо не из чего выбирать — взять тебя сейчас силой или заставить молить тебя о моей крови и моей плоти, — спокойно пожал плечами мужчина. — Разумеется, я лучше немного подожду и заставляю тебя молить. Мне будет это очень приятно. Возможно, я дам тебе это сразу, а возможно, заставлю побегать за мной немного — это поможет тебе лучше выучить урок и более нежно обращаться со своим мужчиной.

— Ты не мой мужчина и никогда таковым не будешь! Ты мне отвратителен! — прошипела я.

— Да, наверное, тебе все-таки стоит преподать хороший урок. Нужно подтолкнуть тебя к принятию правильного решения, — задумчиво и как-то отстраненно протянул мужчина, после чего загадочно улыбнулся каким-то своим мыслям. — И как я до этого раньше не додумался?

Мне совсем не понравилась ни его улыбка, ни странный блеск его лиловых глаз — ничего хорошего они не предвещали. Так и получилось — не успела я и глазом моргнуть, как снова была распластана на спине, а надо мной снова возвышалось огромное тело демона. Не говоря ни слова, он как и Криишту когда-то, сделал глубокий порез от ключицы вниз почти до самой груди. С раны моментально полилась кровь, попадая на мое лицо, губы, сорочку, подушку, простынь.

Но самым ужасным было то, что запах крови демона моментально получил отклик в моем теле — мои глаза расширились от дурманящего аромата, а клыки удлинились. Все мое существо потянулось к нему. Я едва сдерживала себя, что не приоткрыть рот и не слизнуть ароматную капельку, что попала на мои губы. Из последних сил борясь за контроль, я не слышала, как мужчина начал нашептывать какие-то странные слова. Мне было вовсе не до этого — становилось все труднее и труднее сдерживать себя — огонь растекался по жилам, требуя попробовать столь щедро предложенную кровь, а разуму все труднее становилось контролировать порывы глупого тела. Поэтому, едва я почувствовала, как мужчина скатился с меня, сразу же бросилась к небольшому тазику с водой, где тщательно смыла с себя всю кровь. Обернувшись к демону, я столкнулась с самодовольным взглядом лиловых глаз.

— Я даю тебе два дня, начиная с этого утра, — сверкнули на меня белозубой улыбкой. — Только когда придешь умолять меня удовлетворить тебя, не забудь одеть ту сорочку, что я подарил тебе недавно и вот это.

С этими словами, мужчина подошел к брошенному на стул камзолу и достал из кармана какую-то вещицу, швырнув ее на прикроватную тумбочку. Вещь приземлилась на деревянную столешницу со звоном — значит, опять какие-то драгоценности.

— Запомни без этого, — демон кивнул в сторону тумбочки, — и красной сорочки, мольбы рассматриваться не будут.

— Да пошел ты, Вейрес! — не выдержала я и запустила в мужчину кувшин для воды, что стоял около тазика.

К несчастью демон от брошенного мной орудия увернулся и довольно посмеиваясь, вышел из комнаты.

Сейчас я нуждалась в Криишту как никогда прежде и потянулась к нему со всем отчаянием, что снедало мне душу. Я открыла всю себя, в надежде и в этот раз найти спасение в призрачном образе своего любимого. Спустя несколько секунд, я почувствовала, как меня окутывает тепло, как каждая клеточка моего существа наполняется жаждой жизни и поет от силы тех чувств, что сейчас вливались в меня. Я ухватилась за свои ощущения, как утопающий хватается за соломинку, впитывала их и пыталась удержать, сохранить в памяти. В какое-то мгновение мне даже показалось, словно меня обняли такие знакомые заботливые руки, даря необходимые успокоение и поддержку. Как спокойно было мне в этих объятиях, так тепло и уютно. Сейчас моя жажда отошла на второй план и я была благодарна за эту минутную передышку...

— Мария, девочка моя, скажи, где ты, — прошелестел в моей голове полный тревоги и мольбы знакомый голос.

Я встрепенулась, покинув свое минутное убежище, — я уже схожу с ума. Нормальному человеку никогда такое не причудится. Однако вопреки всем доводам разума в душу закралась робкая надежда. Может ли такое быть?..

Я снова закрыла глаза и сосредоточилась на образе Криишту, снова потянулась к нему и открыла всю себя, но не для того, чтобы выплеснуть свои эмоции, а чтобы впитать его. В следующую секунду меня затопили такие знакомые чувства — безотчетный страх потерять, ярость на тех, кто посмел забрать, нестерпимая боль от разлуки...

Я открыла глаза, задыхаясь от моментально затруднившегося дыхания — не может быть. Это его... его эмоции я ощущала во сне все эти недели и еще... до того, как попала в этот мир. Как такое возможно? Мне было трудно поверить своим ощущениям, трудно было осознать — мне вовсе не казалось, нас на самом деле связывает какая-то ниточка. Села на кровати и, пытаясь игнорировать свою все возрастающую жажду от преследующего меня запаха крови, сосредоточилась на своей новой способности и на том, что она может мне принести.

Идея в голову пришла практически мгновенно, но она скорее вызывала смех, чем настоящую надежду на спасение. Слишком тяжело за такой период времени поверить в существование чудес. Но, попытка не пытка... в конце концов его-то я услышала, ведь так? Я не спала, да и разум пока все еще при мне, хотя быть может и ненадолго. Так почему бы ему не увидеть то, что покажу я? Засмеялась — практичный ум никак не хотел принимать такую бредовую идею. Но, выбора у меня не было, потому снова сосредоточилась и начала выстраивать в своей памяти картинки в порядке убывания их важности — сил у меня осталось совсем немного, а рисковать я не имела права. Мое спасение — это, конечно, важно, но есть вещи и важнее.

Снова открыла себя для эмоций Криишту, окутывая его успокаивающей волной тепла и благодарности. Почувствовала робкий отклик надежды и вопрошающую волну. Но на это у меня не было времени, поэтому собрав все свои силы, я попыталась передать возникающие в памяти картинки. Нетерепение и раздражение принеслись мне в ответ. Знаю, из-за чего мой оборотень злится, но это важнее. Уже теряя остатки своей энергии, я послала два последних образа, и услышала в ответ громогласный рев раненого зверя.

Я была довольно собой — я сделала это, нашла способ предупредить. Остальное не так уж и важно на данный момент. Последние два изображения, что я послала Криишту, был вид замка Вейреса и вид из моего окна — единственное, что я могла разглядеть. Вряд ли они успели отпечататься в его памяти, но я уже несильно горевала по этому поводу — на моих губах сейчас играла улыбка. Я знала, даже если Криишту не успеет найти этот замок, он точно найдет Вейреса и мне было почти жаль, что меня, скорее всего, не будет рядом, когда это произойдет.

Я закрыла глаза — сейчас я была настолько обессиленной, словно по мне несколько раз проехался каток. Но, несмотря на это, впервые за последние недели я засыпала с довольной улыбкой на губах и с внутренним чувством удовлетворения.

Глава 22

— Куда твой охранник забрал Марию? — практически по слогам прорычал я, заметив, как в панике распахнулись глаза Ирсаи.

— Я не понимаю тебя, — задыхаясь дрожащим голосом начала говорить женщина. — Наш телохранитель буквально за день до твоего прибытия уехал по личным делам...

— Куда Вейрес забрал Марию? — перебил я бессмысленный лепет и еще сильнее сжал пальцы на тонком горле женщины.

— Я не знаю, честно, — прохрипела она. — Ты делаешь мне больно, Криишту.

Зарычал. Если она еще раз скажет, что не знает, где Мария, я ее просто по стенке размажу — мой контроль трещал по швам и все еще ощущающиеся где-то внутри отголоски эмоций моей пары вовсе не способствовали его восстановлению.

С отвращением, отдернув руку от горла женщины, схватил ее за шиворот и потащил к двери.

— Куда ты меня тащишь? — запаниковала Ирсая. — Я не одета, ты не имеешь права...

— На твоем месте я бы волновался об одежде в последнюю очередь, — выдавил я сквозь зубы.

Стоило мне вытащить женщину в коридор, как та моментально подняла визг на весь замок. Схватил ее за волосы и, притянув вверх, заставил взглянуть в свое лицо.

— Умолкни. Разбудишь сына, — прорычал я. Мне вовсе не хотелось, чтобы мальчик, чьи покои находились рядом с родительскими, присутствовал при всем, что последует дальше.

Но я мог бы уже обойтись и без слов, так как стоило женщине взглянуть на меня в хорошо освещенном коридоре, как она тут же утихомирилась — ее лицо приобрело пепельно-серый оттенок, даже губы и те побледнели, а глаза в панике расширились и забегали в поисках спасения. Ее попытка оттолкнуть меня магией вызвала только смех.

— Ты слаба, Ирсая.... Не советую пробовать снова, — сощурившись, прошипел я, наблюдая, как руки демоницы начинает обволакивать красное свечение.

На всякий случай связал ее своей магией и снова потащил по коридору. Женщина брыкалась и вырывалась, но кричать уже не пыталась.

— Аурди, — проорал я, едва спустившись в холл.

Спустя несколько минут моему взору предстал заспанный управляющий, который на ходу пытался застегнуть пуговицы на своей рубашке.

— Я здесь, Владыка, — с долей обреченности промямлил все еще не проснувшийся мужчина. Но стоило его взгляду упасть на все еще изворачивающуюся около меня полуголую Ирсаю, как Аурди моментально встрепенулся.

— Стража к покоям Утриана. Мальчик мог проснуться. Пускай проследит, чтобы до утра тот не выходил из своих комнат, — нетерпеливо начал объяснять я. — Тириана ко мне в дальнюю гостиную и срочно.

— Сию минуту, Владыка, — сон управляющего как рукой сняло. Бросив любопытный взгляд сначала на Ирсаю, потом на меня, он уже было повернулся, чтобы исполнять поручение, но замялся и неуверенно повернулся ко мне. — Лан Ореакори?

— Да, можешь его тоже позвать, — дал добро я. Все-таки Хранитель Знаний тоже беспокоится о Марии.

Втащив брыкающуюся женщину в дальнюю гостиную, я попытался еще раз достучаться до ее разума:

— Даю тебе последний шанс добровольно признаться... во всем.

— Мне не в чем признаваться, Криишту. Боги, да ты просто сумасшедший. Когда вернется Артен, я обязательно ему...

Не выдержав, я сделал то, чего не позволял себе всю свою жизнь — отвесил женщине пощечину, отчего та упала прямо на ковер около камина.

— Не смей даже произносить имени моего брата, — прорычал я.

Приложив руку к вмиг покрасневшей щеке, женщина в неверии уставилась на меня. Именно в эту минуту в гостиную вошел Тириан — слегка лохматый и все еще полусонный, о чем явственно свидетельствовала застегнутая наперекосяк рубашка.

— Какого черта, Крии.... — эльф запнулся, увидев все еще валяющуюся у меня в ногах Ирсаю.

Явно не веря своим собственным глазам, эльф внимательно посмотрел на меня, потом на одетую в одну сорочку и потирающую щеку женщину, потом снова на меня.

— Эмм... ты не хочешь мне ничего рассказать? — Тириан выглядел сбитым с толку, продолжая переводить взгляд с меня на Ирсаю и обратно и одновременно закинутой вверх рукой чесать затылок. — А я-то думал, чего твой Аурди выглядел таким взволнованным и постоянно лепетал какой-то бред.

— Криишту, я понимаю, что тебе сейчас непросто, но честно, если мы будем каждый день по полночи... — едва открыв дверь в гостиную недовольно начал бурчать Ореакори, но едва увидел Ирсаю, так же как и эльф замолчал на полуслове и разве что челюсть на пол не уронил от удивления.

К этому времени Ирсая уже поднялась и испуганно жалась к стене, даже не пытаясь обратиться за помощью ни к эльфу, ни к Хранителю Знаний. Она понимала, что поддержки ни от одного, ни от другого ей не дождаться — они не переносили ее лживую натуру ничуть не меньше, чем я.