Загрузка

— Что это ты делаешь? — удивилась я.

— Рисую.

— А если подробнее?

— Рисую. Ну, как тебе объяснить? — он задумался. — Задаю контурам сам рисунок. Как краска должна лечь. Мои одногруппники приедут, они мало что в живописи понимают. А это — дело тонкое. Живо писать могут немногие в наше время.

— Погоди, твои рисунки оживают что ли?

А он лишь улыбается.

— Ну, не совсем. Хотя пару раз бывало. Но там кое-кто другой постарался. Подправил мой рисунок, сделав страхолюдину, а потом другой тоже магии добавил... И вот эта смесь ожила. После этого мне скорректировали обучение и научили блок на мои творения ставить, чтобы постороннюю магию не наложили и пририсовать не смогли.

— А думаешь, ребятам понравится, что они самовыразиться не смогут?

— Смогут, моё воздействие не ощутят. Подумают, что это они сотворили. Будут ещё гордиться этим.

— И тебе не обидно? — удивилась я.

— Обидно было, когда обвинили меня в халатности. А вот так — я вполне доволен.

— А я, получается, ничего своего не могу прибавить?

Андрей окинул изучающим взглядом уходящий вдаль коридор.

— И что ты вложила?

— Ты о чём? — не поняла я.

— Твоя магия тоже примешана. Но не входит вразрез с моей, лишь смешивается, усиливает её.

— Честно, не знаю.

— А о чём думала?

— Чтобы не портили имущество. И чтобы надолго наши творения сохранились.

— Понятно. Значит, так и будет.

— Точно? — а то мало ли... по незнанию намешала.

— Скорее всего. Цвета твоего вложения нежные. Хотя...

— Что? — испугалась я.

— Кажется, наказание за попытку порчи тоже прописала в программу.

— Какое?

— Не знаю, на себе испытать не хочу, — состроил он озабоченную мордочку.

Мда. Похоже, наш ждёт сюрприз.

В душе вечером мылись вдвоём, так оказалось проще, да и поддерживали друг друга, потому как шли до душевой и обратно шатаясь, как пьяницы.

Продукты пару раз покупали, но полуфабрикаты в основном, потому как полноценно готовить некогда было.

Вечером в воскресенье мы спать не ложились. Надо было доделать контуры с магической составляющей, пока не приехали ребята. Поэтому в семь утра в понедельник мы дали задание коменданту: пусть сам руководит студентами, чтобы не от нас шла инициатива. А сами потопали спать.

Мыться сил не было, как и раздеваться. Рухнули каждый на свою постель, и уснули.

Я проснулась, когда часы показывали 15:00. Андрей всё ещё спал. А дверью слышался гвалт, но покидать уютное гнёздышко я не спешила. Чувствовала себя всё равно усталой. А ещё замёрзла. Натянув одеяло (хоть сейчас и было лето, но, как выяснилось, мы с Андреем любили спать под одеялом круглый год), поняла, что этого мало и забралась под него полностью в рабочей одежде. Ну краской испачкана, так уже высохла, не мажется. Может, Андрея тоже укрыть?

Шатаясь, добрела до любимого, ощупала его лоб. Температура если и была, то ниже моей, что уже радовало.

Меня сгребли в объятия сильные руки.

— Пора вставать? — спросил сонно и поцеловал меня.

— Думаю, можно и не вставать. И без нас разберутся, — сказала я, не желая вылезать за пределы наших хоромов и участвовать в разборках.

— Тогда я посплю. И ты — тоже.

— Пойду, схожу по делам... — голова закружилась, стоило мне начать вставать. Пришлось вернуться на постель и закрыть глаза, стараясь унять подступившую тошноту.

— Ланочка? — встревожился Андрей. Сел, приобнял. — Дыши глубже. Тошнит?

Я следовала указаниям, отдавшись во власть мужчины.

— Давай врача вызовем?

— И что она скажет? Что я опять симулирую и пытаюсь продлить больничный? Да и врача с утра только можно вызвать. Сейчас уже день.

Андрей же взял мой телефон и принялся звонить врачу. Просто его телефон был разбит, а новый мы так и не купили. А мобильный номер врача Андрей в пятницу как раз попросил.

— Здравствуйте, это вас Макаров Андрей беспокоит... Ей опять плохо. Нет... Нет... Ничего не было. Да, тошнит.

— Голова кружится, — подсказала я. Он передал. Я добавила: — Температура, похоже, поднялась.

Андрей записал что-то на бумаге.

— Да, похоже. Вы правы.

Потом положил трубку.

Полез в шкаф, где лежали мои вещи, достал моё полотенце и нижнее бельё, а также халат. Сложил всё в чистый пакет, а потом подхватил меня на руки.

— Что ты делаешь? Что врач сказала? — удивилась я, но сопротивление не оказывала.

— Поговорим в душевой, — сказал он, вынося меня из комнаты.

Народу в коридоре было много. К тому же, некоторые студенты чуть ли не спорили. Когда мы мимо них проходили, услышала обрывки разговора:

-...пытался.

— И что?

— Не выходит. Ну что это за лось с рогами? Вот с деревом...

— Так может зачаровано. А то в прошлом году мы развлеклись... Снова хочешь?

— Да ладно, забавно ж было.

— Ну, нам может быть... Хочешь вновь оленем побегать?

— Нет, но...

— Вот и рисуй!

— О, Дрон! Куда это ты свою кралю тащишь?

— Мы в душ.

— О, в душ... — задумчиво протянул один парень, с намёком так. — А трудиться когда будете?

— Макс, не до тебя сейчас. Мы в семь утра только спать легли.

— О...

— Если бы... А то рисовали вам трафарет, при том, что мы оба на больничном. Так что...

— Ты серьёзно?

— А то!

Макс посерьёзнел и отстал.

— Что у неё?

— Магическое истощение.

— Так она...

— Да.

Я благоразумно не вмешивалась в разговор.

— Андрюш, поставь меня, — попросила я. Столько времени уже держит на руках. Сам ведь только оклемался. Как бы тоже не затемпературил.

— Тс... — сказал Андрей и пошёл в сторону душа.

С остальными ребятами Андрей только здоровался. Были и девчонки, которые, завидев нас, завистливо присвистнули. Похоже, они не рассматривали вариант, что Андрей может носить их на руках. Ну да поздно. Этот парень теперь мой! Я обвила его шею, прижимаясь ещё ближе.

Наконец мы дошли до душевой. Меня поставили на пол у пластмассового стула, который там имелся для складывания вещей.

— Садись, посиди, — сказал любимый. Затем залез в кладовую. Там взял резиновые перчатки и раствор с бытовой химией. И занялся тем, что начал мыть ванную в соседнем закрытом помещении. Обычно ею не пользовались, а лишь душевой кабинкой, но не в этот раз.

— Андрюш, ты обещал мне рассказать.

— Потерпи, милая. Я сейчас закончу и поговорим.

А как завершил да открыл воду, видно, для наполнения, снял амуницию да после помыл руки, явился за мною.

Велел мне раздеться полностью и волосы распустить. И взял меня вновь на руки. Перенёс в соседнее помещение, поставил прямо в ванну.

— Ложись!

Ванна блестела чистотой и белизной, в отличие от душевой, которую мыли не чаще раз в день, а народу мылось там ого-го.

Вода была тёплой, приятной. Выполнив приказ, отметила, что помещаюсь в ванну целиком в горизонтальном положении, и приготовилась слушать.

— Сейчас попробуем восполнить запас энергии через воду. Это упражнение обычно легче всего даётся новичкам, — он замолчал, задумчиво глядя куда-то вдаль.

— Андрюш? — позвала тихонько его.

— Да? — повернулся, встретился взглядом и на мой незаданный вопрос ответил: — Извини, я пытаюсь отринуть все эротические мысли.

Я вздохнула. Да, сейчас не вовремя.

Воды уже наполнилось достаточно, что она покрыла всё моё тело.

Он закрыл воду.

— Я тебя сейчас опущу на дно, но ты не пугайся, ладно? Если вдруг почувствуешь, что задыхаешься сделай движение головой, и я отпущу, всплывёшь.

— Значит, мне надо уйти на дно?

— Не обязательно. Важно, чтобы полностью под воду. И расслабься, чтобы тело было ровным. Как окажешься под водой попробуй представить, что дышишь кожей, впитываешь в себя энергию воды. Вдох — задерживаешь дыхание — выдох. На выдохе представляешь, как вошедшая энергия разливается по всем сосудам, по всем клеточкам.

Получилось что-либо вообразить не сразу. Тяжело настроиться, поверить в то, что можешь, и вообще отринуть всё лишнее. Несколько раз я всплывала на поверхность, отчего-то не понадобилось даже головой шевелить. Стоило принять решение всплыть, как любимый тут же отпускал меня, позволяя воде вытолкнуть моё тело. И в этих ощущениях удалось прочувствовать воду. А ещё из пор на голове всплывали пузырьки, и в этом ощущении была своя прелесть.

В общем, отвлекающих моментов появлялось целое множество и сосредоточиться на упражнении не получалось. Но уже то, что я лежала в ванной и вода ласкала моё тело, а ещё руки любимого дарили жар... Похоже, на сегодня попытка восстановить баланс магии не удалась.

Любимый вдруг отпустил. Я тут же открыла глаза, возмущённая таким поступком, даже села.

— Я отойду к окошку, ладно? — попросил он.

— Тебе нехорошо? — встревожилась я.

— Всё в порядке. Попробуй лежать на поверхности воды и дышать полной грудью, одновременно представлять как дышит всё тело порами. Просто почувствуй.

— Андрюш, а ты? Что с тобой? Задыхаешься?

— Я тебе уже говорил.

Я опустила взгляд на его брюки. Смутилась. Не одна я думаю не о том. Но это льстило, отзывалось волной жара между ног. Он отошёл к окну и стал смотреть во двор.

Так, не думать об этом! Надо попробовать вновь упражнение. Я легла, закрыла глаза. Отринула все мысли. Дышать! С каждым вдохом получалось всё сильнее сосредоточиться на дыхании, воде, качающей меня на волнах. И в итоге я почувствовала, как моя кожа дышит, движется в такт дыханию, забирает с собой не просто воздух, а светящиеся шарики, которые входят в моё тело, движутся по нему, сливаясь в солнечном сплетении и вновь разбегаясь по телу, насыщая его всё больше силой.

И так увлеклась, что не сразу заметила, как тело стало лёгким, будто сотканным из энергии.

Я открыла глаза. Потолок показался слишком близко. Страх накатил волной. И я с огромным плеском, рухнула вниз. Благо, успела представить, что вода стала упругой, не позволяя мне удариться о твёрдую ванну.

— Лана? — Андрей повернулся ко мне. — Что случилось?

Пришлось сесть и осмотреть комнату. Лужа была приличной.

— Прости, я не специально.

— Что здесь произошло? Что ты не специально сделала?

— Лужу.

Признаться или нет, что парила в воздухе? Любимому я доверяла как самой себе. А значит, нельзя допускать тайн.

— А нас не подслушивают? — уточнила я.

И враз будто все звуки выключились.

— Я установил полог тишины, — пояснил Андрей. Его голос отзывался эхом.

— Кажется, я взлетела. А потом открыла глаза, увидела рядом с собой потолок и испугалась.

Он же подскочил и стал оглядывать мою спину, голову.

— Что ты делаешь?

— Ты не ударилась?

— Нет. Всё хорошо. Я представила, что вода стала упругой и поймала меня.

Услышала вздох.

— Похоже, ты не просто освоилась, — улыбнулся он. — Как самочувствие?

Я сосредоточилась на ощущениях. Во всём теле ощущалась лёгкость. Ничего не болело.

— Прекрасно!

— Тогда вылезай да одевайся, — сказал он.

Я и выполнила указание, встав во весь рост. Андрей сглотнул.

— Одевайся! — бросил мне, а сам ретировался из помещения.

Я понимала, что сейчас не время и не место. Не для первого раза, скажем так. Понятное дело, что для студентов заниматься этим в общаге — привычное дело, обыденное. И хотелось чего-то романтичного, возвышенного, необыкновенного, чтобы в памяти запомнилось навсегда. Но почему же так обидно, когда он вот так сбежал? Понимаю, что обо мне думает. Ясно, как день, что я его возбуждаю. Но чувств понять мне было не суждено. Пришлось подавить выступившие слёзы и просто начать одеваться.

Глава 14

Андрей поджидал меня под дверью душевой. Когда я вышла, он сказал идти в нашу комнату отнести вещи и ждать его. Сцепив зубы, пошла выполнять поручения. Что-то раскомандовался он. Не нравилось это мне.

Прошла мимо остальных, с замотанным тюрбаном в виде полотенца на голове. Народ обращал на меня внимание, хихикал, посмеивался. Молчу, лишь внутри обида нарастает.

Любимый шёл мучительно долго. Я же нервно мерила шагами нашу комнату.

Вошёл, закрыл дверь.

— Поговорим? — и вроде бы голос вполне спокоен, но вновь приказные нотки.

— О чём? — буркнула я, не в восторге от тона.

Он подошёл, обнял.

— Прости, я не на тебя сержусь. Не хотел приказывать, просто так вышло.

Я сглотнула, опустила взгляд.

— Хочу я тебя, и сильно. Но это ведь всего лишь оболочка, как ты сама говорила, а я ничего не могу с собой поделать. Понимаешь? Оттого и злюсь, — продолжил говорить он. На этот раз тон сбавил, говорил мягко, и обида отпустила.

— Прости и ты меня.

— За что?

— За мою обиду. Я должна была понять...

Но он не дал закончить. Поцеловал. Нежно, а потом страстно, но закрыв глаза. И я отдалась этому порыву.

В районе лона ощущалось его желание.

— Потерпим? — спросил он, остраняясь и пытаясь отдышаться.

— До чего?

— Не знаю, ты мне скажи.

Вспомнила слова мамы, что надо подождать с беременностью. Окончить год не помешает до родов. Да и какие роды могут быть? Оба без высших образования, без работы, живём в общаге. Конечно, если беременность наступит, я избавляться от ребёночка не собираюсь. Но и стремиться как можно быстрее зачать — тоже. Контрацепция гарантию стопроцентную не даёт. У меня были знакомые, которые и со спиралью забеременели и родили, и презервативами. С таблетками тоже свою нюансы были. Поэтому оценивать риски и принимать решение исходя из минимальных — это правильно. Авось пронесёт — это не ко мне.

— Давай подождём, — миролюбиво сказала я, принимая решение. — Не знаю, сколько. Просто нужно подходить ко всему этому серьёзно. Сейчас в нас говорят чувства. И это здорово, но...

— Но семья — это ответственность, — завершил любимый.

— Да. Это дети. Их нельзя зачинать просто залётом.

— Согласен. Значит, вначале поженимся официально?

— А ты хочешь?

— Так ведь уже... — сказал он.

— Да, но то было лишь потому, что ты боялся потерять меня.

— Нет. Тогда я осознал, насколько сильно хочу, чтобы ты принадлежала лишь мне одному. Стала моей навсегда. Страх помог осознать это. И я не жалею. Но семья — это серьёзно. И брак — это небольшая защита интересов ребёнка. Что у него будет и папа и мама.

Я согласно кивала.

— Да. Предлагаешь всё же через две недели пожениться?

— Да.

— Но твоя невеста...

— Забудь про неё. У меня есть единственная невеста и жена. Других женщин для меня не существует.

— Считаешь, можно так поступать?

— Как так? Я родителям ничего плохого не делал. Они меня родили и вырастили, и я благодарен им за это. Но сейчас они думают не обо мне, а о себе. Значит, наши пути на этом разошлись. Точка.

Я приуныла. Да, они плохо поступают, но и мы, выходит, не лучше.

— Ланочка, знаю, о чём ты думаешь. Нет! Если хочешь, можем обратиться за помощью к нашему декану. Он — мастер иллюзий.

Иллюзии? Как они нам могут помочь?

— Он нашлёт иллюзию меня на эту встречу в аэропорту. И испортит впечатление обо мне. Но я на эту встречу не пойду. И ты — тоже. Ты поняла? — это был приказ. — Пауков мне хватило.