Иван Мореход

— Ну?! Так точно бьет?!

— Лавочник уверял, что с трех сотен шагов можно всадника снять. Может врал, может нет — не знаю. Но попробовать надо.

— Тогда другое дело! Как в море выйдем, так может на каком турке и опробуем...

Выгрузка и погрузка прошли быстро. Иван и Фарит произвели окончательный расчет, выплатив разницу в стоимости товаров деньгами, и расстались очень довольные. Фарит предложил в следующий раз сразу обращаться к нему. Весь товар возьмет оптом, а соль у него всегда есть. И не только соль. Больше "азовского купца" ничего в Кафе не держало. Поэтому подождав, когда татары уйдут, Иван выждал еще немного времени, и сошел на берег. Фелука, отойдя от причала и подняв паруса, устремилась в море. Иван снова остался один.

Чтобы не привлекать внимания на пристани, сразу же отправился в город. Надо как следует отдохнуть — в эту ночь спать не придется. Да и последние новости узнать заодно. Пока Иван добирался до постоялого двора, по Кафе уже началась распространятся весть о прорыве большой группы гяуров через Керченский пролив. И когда он наконец-то добрался до места, там уже вовсю обсуждали случившееся. Иван тоже "поддался панике", но хозяин постоялого двора его успокоил, что в Кафу проклятые гяуры не сунутся, и здесь можно чувствовать себя здесь в полной безопасности. В цене сошлись быстро. Внешность Ивана выдавала в нем человека денежного, сильно торговаться он не стал, поэтому вскоре оказался в очень уютной комнате на втором этаже с окнами на море. Велел подать обед, но от "дополнительных" услуг в виде молоденькой рабыни отказался. Перекусив, оставил все вещи в комнате, и пошел побродить по городу. Здесь же ситуация была несколько иная. Народ откровенно боялся появления казаков. Все хорошо знали, чем закончился "визит" запорожцев Петра Сагайдачного более полувека назад. До сих пор жителям Кафы делалось неуютно при упоминании о событиях тех далеких дней. Единственную надежду возлагали на Аллаха, чтобы он если и не покарал этих разбойников, то хотя бы направил их в другое место, подальше от Кафы. В способность турецкого гарнизона отразить нападение не верил никто. Иван же ходил по улицам и буквально впитывал в себя информацию. В условиях сильного волнения души людей были полностью открыты его тайному взору, и ему удавалось заглянуть туда совершенно незаметно. Конечно, сведения получались весьма отрывочные, но кое-что интересное об обороне Кафы и о находящихся в ней ценностях узнать удалось. Жаль, что нет сейчас возможности передать эти сведения казакам. Ну да ничего, встретятся — все расскажет. А пока ходить, смотреть и слушать.

Исходив чуть ли не полгорода, Иван наконец-то вернулся на постоялый двор и лег отдыхать. Впереди была бессонная ночь. Вечером после ужина, чтобы не возбуждать ни у кого подозрений, сказал, что пойдет прогуляться перед сном. Ничего необычного в этом не было, хозяин только посоветовал не удаляться далеко от этой части города. Тут стража патрулирует улицы, и нет опасности нарваться на ночных грабителей. Поблагодарив за совет, Иван покинул постоялый двор и смешался с толпой на улице, направившись в сторону городских ворот. Солнце уже клонилось к горизонту. На улицах Кафы было шумно и многолюдно, часто попадались усиленные патрули стражи. Но никто не обращал внимание на молодого хорошо одетого парня без оружия, неторопливо идущего явно без всякой цели.

Глава 6

У каждого свое дело

Ночная тьма уже давно опустилась на город. Улицы Кафы обезлюдели, а редкие прохожие торопились побыстрее добраться до дома. Никто из них не обращал внимание на бродяжку, одетого в изорванные лохмотья, и прикорнувшего под забором неподалеку от городских ворот. Тем более, он был в этом не одинок. Правда, если бы улица не освещалась одним лишь лунным светом, да и то частично, то могли обратить внимание, что обувь у этого бродяги — явно не чета всему остальному. Но в конце концов, мало ли где он ее взял?

Иван притаился в тени забора на боковой улочке и изображал спящего бродягу. До ворот отсюда не более полусотни шагов, и он без труда услышит сигнал. Место было очень удобное как в плане ожидания, так и отдыха "на свежем воздухе", поэтому без эксцессов не обошлось. Трое каких-то нищих возмутились наглостью чужака, оккупировавшего их "законное" место, и попытались его избить и прогнать. Это была последняя ошибка в их непутевой жизни. Оттащив трупы вглубь улочки, и уложив их в позе спящих, Иван вернулся на свой пост и приготовился ждать. Он не знал, когда именно казаки подойдут к стенам Кафы. Для этого им надо пересечь залив, высадиться на берег в стороне от города, и затем добираться по суше, стараясь не поднять шума. Часть казаков останется на стругах и атакует стоящие в порту турецкие корабли. И с учетом того, что кораблей там сейчас находится довольно много, это также будет непростым делом. Варианты нападения на Кафу Иван знал, и они отличались друг от друга именно наличием, или отсутствием турецких кораблей в качестве потенциальных трофеев. Наряду с обычным грабежом ставилась задача вызволения из плена большого числа невольников и уничтожение самой Кафы, как центра работорговли. А для этого надо захватить все корабли, находящиеся в порту, поскольку казачьи струги не смогут принять слишком много людей. Из этого вытекала еще одна сложность — не дать туркам сбежать в ночной темноте. А в том, что они попытаются это сделать, никто не сомневался. Впрочем, из всех кораблей, находящихся в Кафе в этот момент, военными были лишь две галеры. Все прочие — купцы, с которыми никаких сложностей быть не должно. Таков был план. А вот как оно выйдет на самом деле — покажет сегодняшняя ночь.

Время шло, вокруг стояла тишина, нарушаемая иногда лишь шагами стражи возле ворот и бряцанием оружия. Но вот издалека донеслось уханье совы, повторившееся три раза. Иван тут же подскочил и направился к воротам. Теперь надо действовать очень быстро, пока стража на соседних постах не заподозрила неладное. Бесшумной тенью он двигался вдоль стены, отведя глаза стражникам, охраняющим городские ворота. Которые, надо отдать им должное, насторожились. Но тревоги не поднимали, так как не были до конца уверены в появлении противника. Сложность заключалась в том, что охрана находилась не в одном месте. Четверо стояли на стене и внимательно всматривались в ночь. Четверо же стояли возле самых ворот. Но Иван еще днем обратил внимание, что со стены участок возле самих ворот не просматривается, поскольку они находились как бы в нише. Поэтому две группы охраны можно ликвидировать по очереди, если удастся избежать шума. Начать решил с тех, что стояли внизу. С ними вообще не возникло сложностей. Место просматривалось только со стороны улицы, которая в этот момент была совершенно пустынной, а свет факелов не позволял ничего рассмотреть на большом расстоянии. Как и раньше, парализовав волю противника, Иван пустил в ход кинжал, стараясь не дать телу упасть на землю, поскольку грохот оружия и доспехов обязательно бы услышали стоящие на стене. Но все обошлось. Покончив со стражей у ворот, стал осторожно подниматься по лестнице на стену. Хорошо, что она каменная, и не скрипит.

Поднявшись наверх, Иван огляделся. Вокруг — непроглядная ночь, видно только море, и контур берега. Но все прилегающее пространство поблизости от стен скрыто в ночной темноте. Четверо турок внимательно вглядываются во тьму, негромко переговариваясь, но не могут обнаружить ничего подозрительного. Сова прокричала, ну и что? Из-за этого тревогу поднимать? Тем более, если все тихо? В лучшем случае на смех поднимут. А можно и под горячую руку начальства попасть ненароком. Так что, ну его... Лучше подождать и посмотреть, что дальше будет... Дальнейшее прошло по отработанной схеме. Иван лишь старался все сделать так, чтобы на соседних постах ничего не заметили. И ему это удалось. Теперь срочно вниз!

Оказавшись перед воротами, открыл массивный засов и с усилием навалился на створку. Надо признать, что за воротами следили. Петли были хорошо смазаны и створка, несмотря на свой огромный вес, легко сдвинулась с места без скрипа. Щель между створками увеличивалась все больше, и когда в нее уже мог протиснуться человек, Иван увидел стоящих перед воротами лазутчиков во главе с Петром. Они тут же проскользнули внутрь и стали помогать. Петр лишь поинтересовался шепотом.

— Ваня, ну как?!

— Все тихо. Стражу наверху и внизу убрал, на соседних постах ничего не заметили. А где остальные?

— Ждут сигнала, чтобы турок раньше времени не взбудоражить. Как полностью ворота откроем, так и пойдут на приступ.

В ночной тишине снова раздается уханье совы. И тут же все приходит в движение. Как будто бы волна поднимается во тьме ночи, и несется к стенам города. Сразу же раздаются крики стражи и выстрелы из ружей. Но остановить эту волну уже невозможно, и она врывается в распахнутые ворота. Противостоять ей некому. Дежурная смена стражи на стенах может лишь предупредить о появлении противника, но не в состоянии отразить нападение.

Очень скоро Иван убедился в этом лично, когда первые ряды казаков ворвались внутрь. Лазутчики стали в сторонке, чтобы не мешать, заодно прикрыв собой Ивана. А то еще не разберутся в темноте и за турка примут. Так продолжалось до тех пор, пока в воротах не появился атаман.

— А-а-а. вот вы где! Молодцы! А тебе, Иван, земной поклон от всех казаков. Если бы ты ворота не открыл, сколько бы наших полегло.

— Атаман, я когда в городе остался, еще кое-что узнал.

— Рассказывай, только быстро.

— Так я сам проведу и по дороге расскажу!

— Э-э-э, нет! У каждого свое дело, Иван. Ты — отменный лазутчик, каких я еще не встречал. Вот и будь им. Незачем тебе здесь саблей махать, таких молодцов и без тебя достаточно. Говори, что узнал.

Когда Иван быстро выдал всю информацию и предупредил, что надо как следует проверить дом Ибрагима — неспроста все это, Михайло Самаренин призадумался.

— Может быть ты и прав, Ваня. С чего бы кому-то тут в голову взбрело такого человека травить? Но пока не пойму, что мы от этого можем выгадать? Ведь явно местные толстосумы что-то не поделили... Ладно, посмотрим. А теперь, Петро, ваша задача. Берете вот этого молодого, да шустрого и раннего хлопца в охапку, и рысью на свою посудину, чтобы он опять татар и турок в одиночку резать не начал. И пока в городе все не закончится, сидеть там тихо, и носа не высовывать.

— Но, атаман!!!

— Не спорь, Петро! Добрых молодцев саблей махать я всегда найду. А вот такой хорошо сработавшийся отряд лазутчиков, как вы, да еще с Иваном в придачу, еще поискать надобно. Не дай бог, кто-то из вас под шальную пулю попадет. Кем его заменить? Про секретность вашего отряда не забыл?

— Не забыл...

— Вот и добре. Как все казаки пройдут, чтобы я вас тут больше не видел. Вы свою работу сделали. Поэтому сидите на своей фелуке, и соль сторожите, она нам тоже пригодится. Понадобитесь — я за вами пришлю...

Делать нечего. Когда все казаки оказалось уже внутри города, Петр вздохнул, и дал команду следовать обратно. Лазутчики для порядка поворчали, но в душе каждый понимал, что атаман прав. Им удалось за короткий срок создать небольшое, мобильное, и очень эффективное разведывательное подразделение. О котором, к тому же, мало кто знает. И напрасно рисковать таким подразделением в свалке городского боя, когда можно легко нарваться на случайный и даже не прицельный выстрел со стороны противника, ни один военачальник, находящийся в здравом уме, не будет. Поэтому остается лишь выполнять приказ начальства — сидеть на борту фелуки и соль сторожить. Да и саму фелуку заодно...

Путь в темноте к месту стоянки казачьих стругов занял довольно много времени. Идти в темноте по камням, освещаемым лишь тусклым лунным светом, было сложно. Но торопиться уже некуда, поэтому Петр велел не спешить и соблюдать осторожность. Обидно будет после такого успеха шею свернуть. Из Кафы доносились звуки выстрелов. Что конкретно там происходит, пока неясно, но об организованном сопротивлении со стороны турок и татар и речи не было. Их застали врасплох. А вот то, что творилось в море, видно было прекрасно. Второй отряд казачьих стругов напал на стоящие в порту корабли. Кругом царила паника. Те, кто стоял на рейде, спешно рубили якорные канаты и пытались уйти, надеясь скрыться в ночной темноте, но это им не удавалось. Те, кто стоял у пристани, вообще сделались легкой добычей для юрких и быстроходных казачьих суденышек. Разобрать мелкие детали в темноте было сложно, но сама свалка из турецких кораблей и круживших вокруг них стругов, то и дело озаряемая огнем пушечных выстрелов, была видна прекрасно. Иван аж остановился, чтобы рассмотреть все получше. Это не укрылось от Петра.

— Что, Ваня, такого еще не видел?

— Нет, Петро. Мы ведь уже, как рассвело, возле Таганьего Рога турок брали.

— Ничего, привыкнешь. С одной стороны ночью даже лучше. Нам турок хорошо видно, а вот им нас — не очень. Уж больно низкие борта у стругов. Но и оценить в темноте расстояние и положение турецкого корабля сложнее.

— А как думаешь, никто не сбежит?

— Не бойся, не сбегут. Там в море еще четыре струга караулят как раз на этот случай. Вдруг какой-то не в меру шустрый среди турок найдется.

— А мы?!

— А наше дело — приказ атамана исполнять. Слышал? Сидеть и соль сторожить. Вот и будем сторожить. Ты же, как придем, сразу спать ляжешь. Чувствую, что как рассветет, и как все в городе утихнет, так атаман нас позовет. Уж тебя-то, во всяком случае, обязательно. Есть там людишки, которые много чего интересного рассказать могут. А мы, казаки, ведь народ любопытный...

В темноте кое-как все же добрались до стоянки стругов на берегу, где находилась и трофейная фелука, нагруженная солью. Казаки, охранявшие струги, тут же стали донимать их расспросами, но Петр отделался общими фразами. Дескать, тихо через стену перелезли, стражу побили и открыли ворота. Роль Ивана в этом деле так и осталась тайной. Для всех он был просто толмач в отряде лазутчиков, и не более.

Ночь прошла относительно спокойно, если не считать долго не прекращавшуюся стрельбу на рейде и в городе. Но в месте стоянки казачьей флотилии чуть западнее Кафы противник так и не появился. В конце концов, выстрелы стихли, и над черноморским побережьем снова воцарилась тишина, нарушаемая лишь шорохом небольших волн, лениво накатывающихся на пологий берег. Кафа пала.

Проснулся Иван позже всех, когда солнце уже поднималось над горизонтом, и окрасило облака на небосводе в золотисто-багряный цвет. Вокруг стояли струги, вытянутые носом на берег, но казаки еще не вернулись из города. Те, кто остался охранять струги, развели костер на берегу и занимались приготовлением завтрака. Петр о чем-то беседовал со своими подчиненными, собрав их в сторонке, но увидев вставшего Ивана, тут же махнул ему рукой, подзывая к себе.

— Доброе утро, Ваня! Выспался?

— Доброе утро, казаки! Откровенно говоря, еще бы поспать не отказался.

— Хватит спать, соня. Дома зимой отоспишься. Быстро завтракай, поскольку тебя сейчас атаман может вызвать.