Недоучка

Слухи по школе ходили один страшнее другого. Будто портал в Преисподню открылся, и все голодные демоны ринулись в наш мир обедать, а не старую ронову крысу подвесили за хвост, снабдив глумливой надписью. Крысу, конечно, жалко, но говорят, она живая, только заколдована. А Гермиона может спать спокойно, её кот теперь вне подозрений: коты как-то не имеют обыкновения расправляться со своими жертвами подобным образом.

-Профессор Снейп сначала велел выкинуть крысу, а потом передумал, — рассказывала Гермиона. — Сказал, что если ещё кого-нибудь окаменят, то он будет на ней испытывать экспериментальное зелье из мандрагор.

-Есть риск?

-Директор думает, что есть, — вздохнула она. — То есть, он прямо не сказал, что есть, но я подумала... Он сказал, что её очень сильно заколдовали, и это не школьник, потому что в школьной программе такого заклинания нет.

-Мало ли, кто-то из чистокровных привёз в школу фамильное заклинание.

-Но зачем? Кого они хотели напугать крысой?

-Может, тренировались?

-Может. Но тогда нужно ждать следующих нападений. Я велела Косолапу никуда одному не ходить и быть осторожнее. А ты присмотри за Клио.

-Она никуда не ходит без меня.

-Кроме тех случаев, когда бегает за профессором Снейпом, — улыбнулась Гермиона. Байка о нежной привязанности моей ящерицы к зельевару давно ушла в народ и постепенно превращалась в школьную легенду.

-Что опять происходит? — вздохнул я. — Предполагается, что мы сюда приехали учиться, а Хогвартс — самое безопасное место в Британии. А тут то тролли по коридорам гуляют, то каменных крыс по стенам вешают...

-И Квиррел в том году погиб.

-Вот именно. А всем как будто всё равно. Был человек — и нету. Интересно, его гибель расследовали?

-Наверное. Нам же сказали, что его Дьявольские силки задушили.

-Не верю я, что профессор ЗОТИ мог погибнуть от каких-то кустиков.

-Ну не герболог же он. Хотя ты прав. Очень странная смерть.

А я вспомнил, что чужой домовый эльф твердил о том, что в школе будут твориться жуткие дела, и крепко задумался.

Малфой, конечно, может не знать, какие делишки проворачивает его отец. Поэтому он так легко согласился поклясться в начале учебного года. Но эльф принадлежал дому Малфоев, Драко подтвердил. И страшные события уже начались, пусть и пострадал пока всего лишь безобидный фамилиар. Какая-то связь между событиями определённо есть, но не факт, что старший Малфой лично приложил к ним руку. Будь в школе действительно опасно, он не пустил бы сюда единственного наследника.

Нет, это крайне опасное направление мыслей. Я отнюдь не собираюсь лезть в чужие секреты, которые грозят непонятно какой карой излишне любопытному носу. Пусть этим занимаются взрослые. А всё, что могу сделать я, — это не ходить где попало и не лезть не в своё дело.

К сожалению, одной крысой неизвестный злоумышленник не ограничился.

Сегодня был первый в этом сезоне матч по квиддичу. Я не интересовался игрой (мало удовольствия мёрзнуть на трибуне, пытаясь сквозь очки понять, кто есть кто вон из тех цветных пятнышек, мечущихся в небе, и что они там, собственно, делают), но решил воспользоваться погожим деньком и отправился бродить вокруг замка. Незаметно я добрёл почти до самой границы Запретного Леса, где заканчивалась территория, разрешённая для прогулок. Возле хижины лесника разворачивалась очередная серия моего любимого сериала: несравненный Гилдерой Локхарт и новая жертва его обаяния — Рубеус Хагрид. Голос у нашей звезды педагогики достаточно звонкий, а лесник в принципе тихо разговаривать не умел, так что я невольно стал свидетелем их беседы. Разумеется, я не стал бы специально подслушивать, но дорожка вела мимо, а скакать по грядкам подобно обезумевшему кролику мне не хотелось.

Насколько я понял, Хагрид жаловался Локхарту, что кто-то повадился душить у него петухов. Про кур ничего не говорилось — то ли их вовсе не было, то ли душитель выбирал жертв исключительно по половому признаку. Это могли быть лисы, хорьки или какая-нибудь голодная зверушка из Запретного Леса, но Локхарт не упустил случая воссиять над простым смертным. Он сыпал названиями самых лютых тварей, которые питали нездоровый интерес к курятине, живописал их кровожадность и опасность и тут же заверял доверчивого лесника, что непременно уделает всех этих монстров одной левой, пусть только появятся в зоне досягаемости. Подежурить ночью и поймать бестию на месте преступления, что характерно, не предлагал. Видимо, комфорт и возможность наслаждаться отдыхом в собственной постели наш герой ценил куда выше, чем жизни нескольких птичек, которых всё равно съедят — не монстры, так люди. Но Хагрид принимал всё за чистую монету, всему верил и искренне восхищался преподавателем ЗОТИ, не замечая, что помогать ему никто не собирается.

Чем их беседа закончилась, я так и не узнал: тропинка увела меня обратно к замку. Со стороны стадиона доносились торжествующие вопли: видимо, матч уже закончился. Значит, можно возвращаться, не боясь дурацких вопросов, мол, что это я делаю в школе, когда все смотрят игру?

В холле под потолком носился Пивз, швыряясь в школьников водяными бомбочками и истошно завывая:

-Чудовище на свободе! Грязнокровки умрут, умрут, умрут!

-Пивз! — по главной лестнице, путаясь в полах слишком длинной мантии и в собственной бороде, спешил Дамблдор. — Что ты такое кричишь? Прекрати немедленно!

-Убийство! — ещё громче завопил полтергейст, кувыркаясь и корча одновременно и радостные, и злобные рожи — В замке убийство! Труп на четвёртом этаже!

-Мерлин! — директор остановился на полпути. — Пивз, это правда? Если ты нас обманываешь, тебе не поздоровится!

-Признайся, старый хрыч, тебе не хочется, чтобы это было правдой! — Пивз, тщательно прицелившись, запустил в директора последней водяной бомбочкой, но попал в пробравшуюся наконец сквозь толпу болельщиков Минерву МакГонагалл.

-Старосты! — прогремел её усиленный Сонорусом голос. — Немедленно отведите всех учеников в факультетские гостиные. До новых распоряжений покидать их запрещено!

Только этого нам и не хватало.

Мы расходились пришибленные. Осознание того, что пока все веселились и развлекались, кто-то в этих коридорах хладнокровно и расчётливо убивал ребёнка, угнетало. Кто, кого — это были понятные и, в общем-то, простые вопросы, на которые ответ мы узнаем очень скоро. Но больше всего мучил вопрос — зачем? В школу пробрался маньяк? Или кто-то в запале подростковой вражды решил преступить черту? Это ведь не так просто — взять и убить.

Мне не хотелось ни обсуждать случившееся, ни строить предположения. Посадив игуану на плечо, я забрался на кровать и задёрнул полог.

Интересно, если я решу прервать обучение в Хогвартсе под предлогом опасности для жизни, выпустят ли меня отсюда? Или руководство школы вообще решит отправить всех по домам? Мы тут торчим как заложники, никуда не деться. Ладно ещё, у кого родители маги, тех могут забрать домой. А маглорождённые?

Про какое чудовище орал Пивз? Он что-то видел или просто сочиняет, как обычно это делает? Если видел, то нельзя ли его допросить? И почему он так радуется?

Тысяча вопросов, ни одного ответа.

Самое страшное, если директор решит замять ситуацию. Как тогда, на первом курсе, с троллем.

И что нам всем тогда делать?

Да, мне страшно. И я ни капли этого не стыжусь.

Некоторые подробности происшествия мы узнали только через несколько часов — от декана, который с другими преподавателями принимал участие в осмотре места происшествия. Пострадал гриффиндорский первокурсник — тот самый всех задолбавший Колин Криви. Его так и нашли в одном из коридоров — окаменевшего, с перекошенным от ужаса лицом и расплавленной камерой в руках. Ярко-красная надпись на стене рядом гласила:

"Тайная комната снова открыта. Трепещите, враги наследника!"

Видимо, крыса была действительно тренировкой.

А ведь если бы Снейп не вернул ему камеру, пошёл бы Колин в тот коридор? Может, и не пошёл бы, и остался бы жив... Директор, конечно, утверждает, что Криви только окаменел, но кто знает, сумеет ли Снейп сварить нужное зелье? И как напоить им каменного человека?

Может, каменный — это эвфемизм? А на самом деле это приступ кататонии... или каталепсии... Забыл, как называется.

Рекомендованные нам методы безопасности — не ходить в одиночку, перемещаться только по знакомым коридорам, желательно в сопровождении взрослых, — выглядели насмешкой.

-Что такое, Гарри? — спросил декан, когда я выскользнул из гостиной следом за ним.

-Профессор Флитвик, Криви запретили фотографировать людей без их согласия, верно? Значит, он пытался сфотографировать вовсе не человека. И Пивз что-то кричал про чудовище... Выходит, у нас в самом деле по школе бродит монстр?

-Твои рассуждения не лишены логики, — вздохнул маленький профессор. — Но утверждать что-либо с достоверностью мы не можем. Пивза допросить невозможно, он нематериален и даже не призрак.

А ведь Колин мог сфотографировать кого-нибудь без спросу. Не вынесла душа поэта, так сказать. Застукал за чем-то вопиюще предосудительным и решил зафиксировать компромат, невзирая на последствия. Кто ж знал, что они могут быть пострашнее конфискованной камеры?

Но этого мне Флитвик никогда не скажет, даже если будет, вот как сейчас, метаться между двумя крайне неудобными версиями не зная, какая из них хуже, и боясь сказать лишнее слово.

-Официального расследования опять не будет?

Он на миг отвёл взгляд.

-Это решает директор.

"Я мальчик, я маленький мальчик, я всего лишь второкурсник, я не могу нести ответственность за всех этих детей".

Я вернулся в гостиную, твердя про себя эту нехитрую мантру, которая ни хрена не помогала.

Потому что именно сейчас я чувствовал себя вовсе не на двенадцать лет. И даже не хитрым шпионом, затаившимся под маской не слишком инициативного ребёнка. Мне на плечи давили все мои тридцать с хвостиком, и всё внутри вопияло и требовало немедленно схватить в охапку весь наличный состав факультетов, выволочь их из замка, по пути набив лицо гаду директору, в критический момент больше пекущемуся о репутации собственной жопы, чем о безопасности вверенных ему детей... Заодно самому убраться на безопасное расстояние и вызвать правоохранительные органы.

Но я никак не мог решиться.

Что тут происходит на самом деле? Директор опять взялся натаскивать ручного героя, не пожалев даже других учеников? Или же всё гораздо проще, никто не строит насчёт меня никаких планов, а у меня паранойя и мания величия? Непонятное чудовище — оно точно существует, Пивз не врал? А вдруг правы мы с Гермионой, предположив, что кто-то не слишком щепетильный изучает семейное проклятье на живых мишенях? Если сложить нашу версию с воплями безумного домовика, то мы получим в итоге, что виноват... Драко?

Но эта версия выглядела настолько топорной, примитивной и бессмысленной, что не выдерживала никакой критики.

Не говоря уже о том, что Драко присутствовал на сегодняшнем матче. Он вообще ни одной игры не пропускал, насколько мне было известно. Про явление домовика он и знать не мог, потому что в тот момент ехал в поезде. А когда эта история выплыла наружу, успел получить весточку из дома, потому и побежал ко мне с извинениями.

В общем, не знаю, как там со старшими Малфоями, а младший точно вне подозрений.

Остаётся вариант, что домовик и пострадавшие никак не связаны — ни через Малфоя, ни сами по себе. Такое вот кошмарное совпадение.

Можно ли заколдовать чужого домовика?

Наверное, можно. Что угодно можно заколдовать.

А ещё домовик может сойти с ума. Есть ведь у него разум? Он двигается, говорит, владеет магией, значит, разумен...

Нет. Я так ни до чего не додумаюсь.

-Ты где был? — сурово спросила староста, увидев меня возвращающимся.

-С деканом разговаривал.

-Понятно. Напоминаю о новых правилах: по одному не ходить, находиться только в постоянно используемых частях замка — учебных классах, Большом зале, башне факультета. Из класса в класс нас провожает преподаватель. Всё понятно?

-Не всё. Если это действительно монстр, чем нам поможет передвижение группами? Он окаменит сразу не одну, а несколько жертв?

-Не знаю, — её тон немного смягчился. — Таково распоряжение директора.

-Как думаешь, это монстр или кто-то из учеников балуется запрещёнными проклятьями?

-Вряд ли у школьника хватит сил на такое, — она нахмурилась. — Это же высшая тёмная магия!

-А если монстр — то кто?

-Есть целая группа существ, которые могут вызвать окаменение. Но ты прав: можно собрать по ним информацию, сделать доклад для факультета, решить, кто наиболее вероятен, и продумать способы самозащиты.

Равенкло — это клиника.

Почему никого, кроме меня и Гермионы, не волнует вопиющая неправильность происходящего? Помер профессор? — ну и Мордред с ним. Тролль прогулялся по школе (и это я не о Локхарте!)? — пренебречь, вальсируем. Какая-то неизвестная хтонь нападает прямо в замке и уже перешла с крыс на учеников? — сосредоточимся и поищем способы самозащиты. Обратиться за помощью к компетентным людям? — не, не слышали. Сплошное самообслуживание.

Я слишком избалован цивилизацией, чтобы оценить всю прелесть местного образования.

Конечно же, наш штатный тролль не смог обойти вниманием такую жирную тему. Весь следующий день он лучился самодовольством, по одному отлавливая несчастных, не успевших сбежать, и вдохновенно вещал им, как одной левой расправится с неведомым ужасом, поселившимся в замке. Одна из таких лекций пришлась аккурат на наш урок, и я испытал дежа вю, невольно сравнив сегодняшний спич Локхарта со вчерашней беседой его же с Хагридом.

Но разговоры были лишь подготовкой. Основной вброс тролль произвёл вечером, организовав в школе Дуэльный клуб.

Ну, конечно же, именно его нам всем и не хватало!

Я представил себе, как по всем правилам Дуэльного кодекса веду бой с каким-нибудь Барлогом, и затряс головой, пытаясь избавиться от чересчур яркой картинки. Ни за что не поверю, что директор пригласил Локхарта в школу не специально!

Идти очень не хотелось: я заранее ждал какой-нибудь подставы, но любопытство пересилило. Таких мастер-классов мне больше нигде не увидеть — и это я сейчас не о дуэлях! Наверняка мой любимый преподаватель придумал что-нибудь ошеломительно нелепое. Я буду полным идиотом, если упущу такое зрелище! Главное — суметь удержаться среди зрителей и не дать затянуть себя в массовку. Возьму-ка я с собой игуану...

Человек с ящерицей на руках не может быть никем иным, кроме как зрителем.

Правда ведь?

В качестве противника для первой показательной дуэли Локхарт избрал Снейпа, окончательно убедив меня, что сентенция о ядах была услышана и не забыта. На мой взгляд, свои силы он несколько переоценил: профессор зельеварения крайне злопамятен, а самое главное — гораздо сильнее как маг, в чём я имел возможность убедиться на первом курсе в библиотеке. Зато сдержанность зельевар явно оставил сегодня в лаборатории, вместо неё прихватив мстительность. Так что полетал наш преподаватель ЗОТИ знатно, — Снейп явно не просто использовал обычное обезоруживающее заклинание, демонстративно озвученное на весь зал, а втихаря применил что-нибудь из грязных приёмчиков. От обычного экспеллиармуса так не летают. Локхарт даже на миг утратил своё обычное самодовольство. Попытался что-то там вякнуть, но вышло неловко и неубедительно, так что он быстренько постарался отвлечь нас от этого досадного инцидента и принялся делить присутствующих на пары.