Последующие донесения были одно хуже другого. Если верить им, практически все зувии, равно как и бродячие проповедники непризнанных богов, независимо друг от друга, вещали перепуганным дарзезцам, вздумавшим искать убежища в мазджидах, о приближающемся Последнем Дне. Ибо, как с пеной у рта уверяли мувдии столпившихся вокруг алтарей отроков, юношей и мужей, "иссякло терпение богов" и те "карают жителей Вечного города за слабость в вере". А посему, надлежит смертным, "отринув суетные искусы, поставить духовное превыше животного и каленым железом выжечь грех из окружающего мира!"
Кульминацией бед и проблем стал доклад ганаранга... Трезво оценивающий ситуацию Магмуд-эль-Мелиг был вынужден с горечью признать: если участники беспорядков решатся выступить против законной власти и попытаются взять Дворец штурмом, то он не может гарантировать безопасность присутствующим. Да, в какой-то полудюжине барзангов от столицы республики находятся верные правительству войска. Но перемещение по улицам обезумевшей Жемчужины Юга одиночного гонца, равно как и многочисленного отряда, смертельно опасно. Впридачу, из-за случившегося дарзезские зигри, кто временно, а кто и навсегда, потеряли дарованные Всемилостивым способности. Работа же амулетов связи в настоящее время нестабильна. Из-за чего Меджлиз не имеет возможности вызвать подкрепления и восстановить с помощью храбрых зардаров порядок в Вечном городе.
Другими словами, выбор у первых граждан республики был невелик. Выбраться за пределы кольца стен было невозможно. Но и оставаться здесь, среди полуразрушенных городских кварталов, охваченных паникой и все усиливающимися пожарами, сливающимися буквально на глазах в сплошное море огня, было смертельно опасно.
Вот почему сообщение о том, что отвечавший за организацию и проведение состязаний Ниглоз Повергающий, не только сумел выжить в центре катаклизма, но и вытащил буквально из глубин Царства Теней нескольких собратьев по несчастью, было бесценно. Ведь магуз не просто остался в живых, пусть и лишившись своего Дара, но находился в здравом уме. И был готов рассказать о произошедших на его глазах событиях на Арене.
Вид жейга Гильдии маджнунов был ужасен. В лохмотьях, оставшихся от парадной одежды, с головы до ног залитый кровью, продолжавшей сочиться из многочисленных ран, покрытый жуткими ожогами от расплавившихся защитных амулетов, искалеченный навва походил не на исполняющего обязанности Верховного магрриба Вечного города и величайшего мудреца, чьи труды известны во всей Бэле, но на жалкого бродягу. Однако, слабый телесно, Ниглоз был тверд волей, как стальной клинок. Слабым, но отчетливым голосом, зигри начал рассказ о катастрофе:
— Это был самый первый из запланированных на сегодняшний день поединков...
Бывший какой-то час назад одним из сильнейших буйюзу республики зигри говорил о случившемся, а перед его внутренним взором вновь и вновь прокручивался кошмар, который он пережил единственно лишь милостью Дарующего Жизнь...
Тишина. Немногочисленные зрители, с удобством расположившиеся на громадных трибунах Арены, рассчитанных на в десятки раз большее число любителей развлечений, затаили дыхание. Их взоры прикованы к двум микроскопическим на таком расстоянии фигуркам в светлых одеждах, практически невидимых на фоне сияющего в блеске полуденных лучей ослепительно-белого песка, замерших друг против друга в ожидании начала. И к делящей сверкающий овал пополам стене, препятствующей соперникам прямо сейчас обрушить друг на друга заклятия. Рунный узор не пропускает извне шум, издаваемый мириадами жителей и гостей Жемчужины Юга. От безмолвия звенит в ушах. Только неправдоподобно громко раздаются гулкие удары барабана, отсчитывающего истекающее время.
Трое судей, разместившихся в правительственной ложе, видят обоих участников схватки за право выйти в следующий тур в мельчайших подробностях. И понимают, что стороны явно не равны. В то время как готовящемуся к бою заизскому магррибу потребовалось ровно пара движений штучной работы заклинательного посоха из драконьей кости, дабы не просто окружить себя защитой, способной одновременно выдержать ураган, горный обвал и проклятье могущественной Сущности, но и активировать сложнейшее заклинание, содержащее в себе элементы всех пяти Стихий и использующее плетения чуть ли не полудюжины школ, то его противнику... Для молоденького гинского юноши, почти подростка сегодня был явно первый в жизни поединок буйюзу. И бедняга от страха забыл даже то немногое, чему полуграмотные наставники сумели-таки его обучить!
И сейчас зиддги, размахивая деревянным жезлом, согласно традиции, вручаемом мюриду после сдачи оным выпускного экзамена, тщетно пытался создать себе хоть какую-то защиту. Вдобавок, вчерашний ученик, почему-то, обращался не к Стихии Воздуха, но к Воде. Хотя последней здесь, среди раскаленного летней жарой песка, не было от слова "вообще"! В результате, вычерчиваемые серебряным навершием защитные руны таяли едва ли не быстрее, чем его владелец завершал очередной элемент узора.
— Это будет не поединок, но убийство! — не выдержал сидящий справа от Никлоса Эрдаган Вулкан. Блестящий теоретик Школы Магмы, выбранный в жюри за свои знания, авторитет среди работающих со стихиями Земли и Огня маджнунов Бэлы, а также полное отсутствие личной заинтересованности в результатах конкурса.
— Не забывайте, щенок вызвался сам. — презрительно усмехнулся третий высокопоставленный наблюдатель, жайданист Демир Зардаг, помпезно именующий себя: "Повелителем девяти кругов Бездны". Седобородый навва, обладающий колоссальным опытом и знаниями по устройству Нижних Миров, принявший всем сердцем извращенную логику тамошних обитателей великий магрриб, неоднократно проникавший в самые глубины Запределья ради обретения новых рабов или повышения уровня владения Искусством, он не считал гибель тела, души или разума (само собой разумеется, чужую) чем-то ужасным или, хотя бы, достойным сожаления.
Благоговейно внимавшие начальственным речам чиновники, равно как и многочисленные прихлебатели благоразумно хранили молчание...
— Начинайте! — взмахнул рукой Повергающий. И над Ареной раздался долгожданный удар гонга, символизирующий начало схватки.
В тот же момент произошло несколько событий. Во-первых, развоплотилась стена, делящая зону дуэлей пополам, давая соперникам возможность увидеть друг друга. Высвободившаяся энергия перетекла в засиявшие нестерпимым светом защитные руны на окружавшей место поединка стене. А во-вторых, стоило исчезнуть преграде, не позволяющей заизскому буйюзу разделаться с противником, как из рук Ванг Йонга в сторону оппонента устремился могучий поток чистой энергии, внутри которого члены жюри сумели распознать только отдельные фрагменты используемых в заклятии многочисленных плетений, непрерывно перетекающих друг в друга.
Исторгнутая магузом мощь поражала даже больше, чем продемонстрированное им мастерство. Тем не менее, его противник отнюдь не считал себя побежденным. Мало того, сознавая неравенство сил, молодой зигри и не собирался отражать заклятие "в лоб". Нет, при первых же признаках атаки, юноша стремительно бросился на раскаленный песок, накрывшись кое-как сляпанной защитой. Так, чтобы той нужно было лишь чуть-чуть отклонить самый край вражеского заклинания. Последнее пронеслось над целью, и всей своей нерастраченной мощью ударило в ограждение зоны боев. И, не обращая внимания на "до упора" наполненную энергией и активированную защиту, как игла тонкую кисею, шутя пробило каменную стену по периметру Арены. Насквозь! Хотя та была сложена из каменных валунов размером с дом сияющих от густой вязи переполненных манной рун ...
Бесчисленные конструкты заиззского наввы в считанные мгновения практически полностью уничтожили все живое как на трибунах, так и во внутренних помещениях пострадавшего сектора. Но многократно хуже было другое: примененное заклятие активировало наложенную жейгом Гильдии маджнунов на стены комплекса защиту, запрещающую кандидатам на звание Верховного магрриба покинуть Арену. И переливающийся всеми цветами и оттенками радуги купол заклинания накрыл величественный комплекс.
Смертельно опасные плетения в один миг погребли под собой трибуны и лестницы. Где с вежливым любопытством ожидали привычно-стандартного финала поединка зрители. Тысячи и тысячи Наделенных Даром со всех уголков Бэлы, здесь и сейчас не имеющие ни единого шанса обратиться к Искусству... Даже ради спасения собственных жизней. А имеющиеся при них обереги не смогли уберечь хозяев от внезапного нападения! После первой же волны заклятий, чьи сгустки вновь и вновь проносились по трибунам, разрывая на части тела многочисленных жертв, оплавленные осколки амулетов покрыли тела владельцев десятками ран. Словно были созданы не лучшими мастерами своего дела, но обманщиками-шарлатанами самого низкого пошиба.
Защитные кольца и браслеты, носимые судьями, оказались столь же бесполезными. Однако, в правительственной ложе, где располагалось жюри, в отличие от остального комплекса, можно было прибегнуть к Искусству. А раскалившиеся добела обереги, хоть и нанесли троим навву тяжелейшие ожоги, тем не менее продержались достаточно, чтобы защитить не самых слабых маджнунов Бэлы от первой, наиболее неожиданной атаки. Которую, похоже, не пережил ни один из находящихся на трибунах Арены претендентов на должность Верховного магрриба дарзезской республики.
Как бы то ни было, Никлос Повергающий и его коллеги выиграли время, необходимое для активации заблаговременно подготовленной защиты. Пологи, хоть и полностью исчерпав собственные резервы магузов, все же сохранили троице жизни. До того момента, когда непонятно кем созданный и неизвестно кем управляемый поток враждебного всему живому зигра не ослаб. И не отхлынул с изуродованных, осыпающихся песком и щебнем трибун и рушащихся прямо на глазах коридоров и башенок Арены подобно морской волне. Оставив после себя ошметки мумифицированных тел. А собравшее страшный урожай заклинание не сконцентрировалось в центре арены. На когда-то белом, а теперь приобретшем грязно-серый цвет песке клубилось бесформенное нечто неопределенного окраса, высасывающее саму жизнь из окружающей среды и испускающее черный свет. На вид оно было отдаленно похоже на полумифические Кольца Времени, легендарное оружие исчезнувших задолго до эпохи Войны Богов магусов Призрачного Ордена. Одно из самых опасных боевых заклятий Бэлы, чей принцип создания был утерян примерно в то же время.
Зловещие лучи раз за разом обшаривали разгромленные трибуны, с легкостью проникая в малейшие щели. Все, на что попадало свечение, начиная с прекрасных ковров благородного пурпурного окраса и окровавленных парадных одежд мертвых зрителей, и, заканчивая отполированными до зеркального блеска ступенями мраморных лестниц, роскошными зеркалами в порфировых рамах высотой от пола до потолка и сверкающими бронзовыми статуями — немедленно блекло и выцветало. Приобретая тусклый, мутно-сизый окрас. Словно подвергшиеся воздействию зигра предметы мгновенно покрыл толстый слой пыли. Самой обыкновенной пыли, десятилетиями, если не веками накапливающейся в заброшенной хозяевами, наглухо заколоченной и не посещаемой более смертными комнате. При этом, заклинание принципиально не желало подчиняться ни принципам Искусства, ни законам мироздания.
Вынужденные объединить усилия ради выживания, трое Познавших Неведомое, отгородившихся от новой угрозы не только Пологом Неприметности и Огненной Сферой, но и Куполом Света, поглощающим падающую на него Тьму, с ужасом наблюдали, как пышное убранство внутренних помещений правительственной ложи, недоступных для взгляда даже с самых высоких трибун на противоположной стороны Арены, не говоря уже о зоне поединков, буквально на глазах стареет, выцветает и рассыпается в прах! Положение трех оставшихся в живых, из почти двух дюжин всего несколько секунд назад присутствовавших в ложе магррибов осложнялось тем, что, полностью растратив запасы манны, навву были вынуждены в качестве источника энергии для защитных плетений обводить торопливо высеченные на каменном полу рунные узоры собственной кровью. А вместе с ней их тела покидала жизнь... Не имея возможности выбраться за пределы защитного круга, магузы могли лишь беспомощно наблюдать за происходящим.
Какое-то время зловещее облако вяло шевелилось на одном месте, словно гигантская амеба. Но вот в его недрах возникло движение. И клубящаяся туча стремительно трансформировалась в призрачную коренастую фигуру, имевшую более сотни шагов в высоту. Еще миг, силуэт уплотнился, приобрел материальность, и в центре Арены замер уродливый нефилим на коротких кривых ногах, закованный в грязно-ржавые латы, наподобие используемых благородными всадниками далекого Севера. С массивных наплечников великана свисал блекло-серый плащ, чьи развевающиеся несмотря на отсутствие ветра складки уходили куда-то в невообразимые дали иных миров. Голова исполина была скрыта увенчанным зубчатой короной шлемом с омерзительной личиной. В прорезях забрала то вспыхивал, то гас тускло-гнилостный свет, подобный горящим в ночи болотным огням. В руках незваного гостя, отдаленно напоминающего описанного в старинных книгах Владыку Мертвых Арзира — загадочного божества, практически полностью контролирующего нижние слои Бездны, но, одновременно, на удивление равнодушно относящегося к Идущим По Жизненному пути, был огромный меч. Созданный, казалось, из цельного куска Мрака.
В следующее мгновение жейг Гильдии маджнунов Вечного города почувствовал, как по нему скользнул жадный взгляд, внимательно изучающий изуродованную Арену. Непонятное существо, чья мощь превышала возможности самого Никлоса Повергающего сильнее, нежели он сам превосходил лишенного Дара смертного, не принадлежало ни этому миру, ни любому другому из посещаемых магррибами Бэлы Измерений. А из всех доступных живому созданию чувств, взгляд незваного гостя выражал только и исключительно чудовищный голод. Который нельзя утолить. Но можно ослабить. Хоть на чуть-чуть. Для чего неведомому созданию требовалось лишь одно: найти и выпить чужую жизнь. Расколов, при необходимости, ударом чудовищного клинка, словно переспелый арбуз, каменные стены и перекрытия толщиной в дюжину шагов, чтобы добраться до заветного приза.
— Не смотри... Не надо... Не смотри... — сдавленно шептал истекающий кровью зигри, ощущая, как содрогаются каменные стены и пол ложи каждый раз, когда появившаяся из Бездны тварь наносила очередной удар, с обманчивой легкостью взламывая скрытое в глубинах Арены помещение. Дабы немедленно высосать жизненные силы из прячущихся там перепуганных смертных. — Не смотри... Не надо... Не смотри...
В голове Никлоса билась одна-единственная мысль: рано или поздно, но очередь дойдет и до них. Выжившие не могут покинуть пределы защитного круга, существующего исключительно за счет крови, капля за каплей вытекающей из жил маджнунов. А значит, наступит момент когда кто-то из магузов окажется не в состоянии поддерживать функционал рунных узоров. Стоит же ослабнуть любому из охранных пологов, как всепроникающее поисковое заклятие немедленно укажет порождению Бездны местоположение оставшихся в живых навву. И неведомая тварь тут же нанесет удар по выжившим. А отражать его зигри просто-напросто нечем...
