Война Роя

И у Стаи еще полно проблем. В ближайшее время появиться еще два Вожака. А те молодые, что уже летают на кораблях, но пока не на своих, получат собственные корабли. Два транспорта для руд почти завершены. Но ни одного боевого корабля еще не заложено. Стая может строить и на чистой органике, выращивая хитин... Но мне хорошо известно, какой предел у этих кораблей. Нет. Сейчас я не имею права на ошибку. Все, или ничего. А значит, из каждого корабля нужно выжимать максимум. Стае нужны металлы, сплавы и материалы, добыча которых уже заложена.

Я видел, как добывают руды терране. Грязно, долго и неэффективно. Перерабатывающие комбинаты, требующие людей, обслуживания, и кучи других проблем. Люди, в свою очередь, так же требуют обслуживания, жизненного пространства. В общем, одни проблемы. Наши добывающие комплексы, отработанные за годы кочевнического существования, несравнимы в своей эффективности. Комплексы не требуют обслуживания, существуя автономно, только прилетай и забирай материалы. Ну, если в окружающей среде нет воды, то следует ее привозить для нормального существования комплекса. Масхад предусмотрительно ставил станции так, чтобы с ними не было лишних проблем.

Но меня кое-что беспокоило. Это галактика совсем не похожа на нашу. Я слишком привык к тому, что любая звездная система, в которую мы прилетали, уже была занята кем-то, или уже разрушена перед уходом. Я слишком привык видеть повсюду руины и следы чужого вмешательства. Мы, Рой, привыкли, что в любой точке галактики нас ждет опасность. Если мы пришли за ресурсами — то основную часть ресурсов кто-то уже выкопал. Если мы прилетели занять планету — то видим остатки жизнедеятельности тех, кто с нее улетел. А еще чаще за все это нам приходилось сражаться. Любой шаг давался с боем. Мы говорили на языке войны так долго, что разучились говорить иначе. Это часть нашей природы, часть нас самих. Мы не любим историю, но мы умеем помнить ее уроки. Много лет мы жили по правилам, которые были необходимы для выживания. Времена меняются.

Здесь все иначе. Четыре сильнейших государства этого мира. И они не воюют. Уживаются, вполне мирно. Спорят, ругаются, строят пакости, чуть ли не плюют в спину. Но не воюют. Об этом говорил Шабал, и обещал объяснить точнее, когда закончит с опросом попавших в наши руки бывших рабов.

Возможно, он уже подготовился? Напрягшись, я послал зов одному из своих Старших Вождей. Это тоже беспокоило меня. Шабал имел синаптическую мощь, слабо уступавшую моей. Я водил на войну Стаи из полусотни Вожаков, сильных, свободных. Шабал мог стать Вожаком Стаи. Стал бы, если бы хотел. Но он не хочет. Он упорно служит мне. Единственный наш разговор на эту тему закончился его словами: "Я стану Вожаком Стаи только тогда, когда ты станешь Вожаком Роя... Или погибнешь". Он не видит себя в отрыве от меня. Он учится, запоминает, развивается. Наступит момент, и он станет равным мне, или станет сильнее меня. Законы Роя не заставят его стать мне врагом. Скорее меня будет стыдить факт, что я уступаю своему подчиненному. И он не единственный, кто может развиться. Но он — первый из всех.

Отзыв пришел, и сразу стало легче. Говорить с тем, кто слабо уступает твоей собственной синаптической мощи, намного легче, чем с подчиняемым. Пространство между сознаниями Шабал так же оформил самостоятельно. И как оформил. С фантазией, с умом. Он транслировал место, где работал, заодно создавая проекции данных, которыми оперировал.

— Вожак, — встретил меня Шабал.

— Можешь рассказать что-то новое?

Шабал кивнул, сворачивая лишнее, чтобы не тратить ресурсы.

— Подтвердить сделанные ранее предположения. Рассказать?

Киваю, давая разрешение. Шабал умеет обрабатывать информацию. И делать выводы.

— Мы поторопились. Сейчас уже не важно, но это факт. В местной... политической сфере открытые боевые действия не считаются нормой. Хотя и здесь существуют противоречия. Например то, что они называют пиратством. Не то пиратство, с которым Рой столкнулся в Тогшагоре. Пиратство — когда с военных кораблей снимаются опознавательные знаки, и они действуют условно... независимо.

— Лицемерие, — вынес я вердикт.

— Именно, — согласился Шабал, — они не готовы ни признать, что ведут военные действия, и не готовы понести за них ответственность. Сначала мне показалось, что это лишено смысла. Все знают правду, но все предпочитают лгать.

Похоже, мне так и не суждено понять принципы, по которым живут эти странные существа.

— Но ты нашел другой ответ?

— Именно, — подтвердил Шабал, — Все дело в малочисленности популяций. Ни один из сильнейших народов этой галактики не тянет даже на небольшое по нашим меркам государство. Пара десятков миллиардов особей , не более.

Кажется, я начал понимать, к чему клонит мой дипломат и разведчик. Мир, из которого мы прилетели, жил совсем другими подсчетами. Если на планете не живет хотя бы тысяча миллиардов особей — это еще не перенаселенная планета. У терран были миллионы планет, и на них жили миллиарды особей. Здешние государства тянут на крайнее захолустье. И мы еще скромно себя повели по меркам нашего мира. Любая Стая, оказавшаяся в слабо охраняемой части космоса, с большой вероятностью начала бы быструю экспансию. Захватить больше планет, настроить больше кораблей, в идеале — разделиться на две Стаи. Жизнь редко давала нам такие шансы, чтобы пренебрегать дармовыми ресурсами, а главное — временем спокойствия. Но здесь все иначе.

— Что ты об этом думаешь?

Шабал, терпеливо дожидавшийся, пока я обдумаю его слова, оскалился:

— Ничего. Единство не свойственно местным государствам. Напасть на нас единым фронтом они не сумеют, не смогут договориться друг с другом. А по отдельности они не представляют большой угрозы. Мы уничтожили несколько их кораблей. Смирятся, у них нет другого выбора. Им нечем нас пугать, и нечем нас купить. А менять стратегические планы из-за такой мелочи я не вижу смысла.

В его словах было здравое семя. Ниши уже продемонстрировал качественную разницу между нашими кораблями и тем, что местные называли флотом. Но у меня нет права на ошибку. Как нет права на опрометчивые действия.

— А вот дальнейшей агрессии стоит избежать, — продолжил Шабал.

— Не ты ли только что предложил пренебречь местными государственными образованиями? — напомнил я.

— Вовсе нет. Здраво оценивать их возможности — да. Но не пренебрегать. Если мы перестанем проявлять агрессию, местные народы, с большой вероятностью, дистанцируются и будут наблюдать. Это им свойственно. Всем, кроме одной расы. Турианцев. С этими могут быть проблемы.

Меня это заинтересовало:

— А что с ними?

Шабал продемонстрировал картинки из своей памяти:

— Они достаточно воинственны. И считаю, что потерпели поражение в Войне Первого Контакта, в которой сражались с терранами, точнее с Альянсом Систем. Среди них популярен реваншизм. Желание отыграться за поражение. Желание вступить в битву и победить. Не могу гарантировать, что мы не станем целью для этих желаний.

— Они представляют угрозу?

Шабал задумался:

— Уничтожить нас они не смогут, а вот нанести ущерб вполне. К тому же мы всегда сможем уйти от боя. Местные слишком сильно привязаны к сети ретрансляторов. Они далеки даже от открытия частотных струн, это немалое преимущество.

Тоже правда. Стая сможет избежать боя, просто улетев туда, где нет открытых ретрансляторов. Но мы уже нашли хорошую планету. Чтобы нас отсюда прогнать, местным придется очень постараться.

— Есть еще информация, которую мне стоит знать?

— Местные народы применяют слово: "политика" для взаимоотношений. У них не принято... говорить прямо. Политическая система сосредоточена на Цитадели. Но в том, как она работает, я еще до конца не разобрался. Самый сложный вопрос: зачем нужен Совет? И почему ему уделяется столько внимания. Это странно, когда решения, касающиеся целого народа, принимаются тремя существами, лишь один из которых относится к этому народу. И это не говоря о расах, не имеющих места в Совете. Не понимаю, как решения, принятые Советом, могут иметь реальный вес в обществе. Тем не менее их система подразумевает, что конфликты между расами решаются не с помощью применения силы, а договоренностями. Компромиссом. Более того, они сумели создать общую финансовую систему, так что во всем пространстве Цитадели деньги равнозначны.

Деньги. Никогда не понимал их значения. Этот аспект жизни многих разумных видов останется для меня загадкой.

— Мы как-то можем это использовать?

— Да. Для ведения торговли, если найдем у них хоть что-то, что захотим купить.

— А найдем? — намекнул я.

Сложно представить, что столь слабо развитые виды смогут нас чем-то заинтересовать. Шабал лишь вывел эмоциональный посыл, звучащий как: "всякое возможно".

— Что-то еще?

Шабал немного задумался, и продолжил:

— Да, есть вопрос, который меня беспокоит. Ретрансляторы, Цитадель. Местные виды верят, что все это было создано расой существ, называемых Протеане. Однако Протеане исчезли приблизительно пятьдесят тысяч лет назад. Исчезли, не оставив практически никаких следов. Но оставив ретрансляторы и Цитадель. А ретрансляторы сильно превосходят все то, что было достигнуто местными видами. Они еще долго не смогут построить ничего, даже близко походящее на эти установки.

Мне было ясно, к чему он клонит:

— Мы оба знаем, что эти ретрансляторы — лишь уменьшенная копия установки для путешествия между галактиками, созданные Древними.

— Кем бы ни были протеане, если они сумели построить ретрансляторы, если сумели понять принципы их работы, то я не верю, что они могли просто взять, и исчезнуть. Это больше похоже на...

— Вечно Голодные, — согласился я с его выводами, — Они были здесь. И эти... Протеане не смогли ничего им противопоставить.

— И куда делись сами Вечно Голодные? Ушли теми же Вратами, что и пришли? Тогда что им помешает прийти снова?

Верно. Вот, что действительно является проблемой. Одной Стаи не хватит, чтобы остановить флот Вечно Голодных. Спрятаться от них так же проблематично, они найдут нас по синаптической связи.

— Снова готовиться к войне? Не для того я проходил вратами, чтобы приводить свою Стаю на новую войну.

Шабал кивнул:

— Мы знаем. Но мы — Рой. И мы будем сражаться, Вожак. Куда бы ты нас ни повел.

В Стае я никогда не сомневался. А вот в своих решениях... Но Шабал в чем-то прав. Рой будет сражаться. Стая будет сражаться. А пока стоит продолжить идти выбранным курсом. Нужно восстановить Стаю в полном числе, построить корабли, воспитать Вожаков.

— Что делать с оставшимися особями? — напомнил другой вопрос Шабал, — пользы от них больше нет, я выяснил все, что можно было.

— Пусть спят. Ты говоришь, что местные не так многочисленны. Если придется прибегнуть к дипломатии, сможем вернуть этих особей хозяевам. Все?

— Да, Вожак.

Мы разорвали связь.

От автора.

Еще немного информации, на этот раз по философии Роя и его иерархии.

В Рое принята достаточно жесткая иерархия, оставляющая определенный простор для свободы. Особи делятся на три основных вида: условно неразумные, безымянные и Вожаки. Первые — самые многочисленные и самые распространенные виды особей. Несмотря на название, разумом они наделены, в зависимости от задач, которые выполняют.

Самые "малые" особи — всевозможная обслуга. В зависимости от целей существования могут быть мелкими насекомоподобными таракашками, или вполне крупными тягловыми существами. Спектр задач минимален. Эти особи выполняют задачи по обслуживанию и ремонту, строительству, работе по добыче руд и множество других задач. Для координации почти всегда существуют особи с большими возможностями, осуществляющими контроль выполнения процесса. Таким образом эти особи разбиваются на рабочие группы, контролируемые особями более высокого порядка, а те объединяются уже в другие группы, и так далее. Свободы воли у этих особей практически нет, точнее она ограничена выполняемыми задачами. Предположим группа таких особей получила задачу отремонтировать поврежденный модуль корабля, свою задачу они выполнят, но вот способ выполнения может быть абсолютно разный, начиная от демонтажа подлежащих замене элементов с другого корабля, не используемого, или с обломков, так и создания новых элементов с ноля, в зависимости от текущих условий. Частичное коллективное мышление позволяется добиваться максимальной эффективности в работе.

Особи более высокого порядка — в основном пехота, а так же особи, заточенные под контроль "малых" особей. Так же не имеют большой свободы воли, но вполне способны к диалогу, пусть и очень ограниченному. При долгой жизни и постоянном развитии эти особи вполне могут переступить на следующую ступень иерархии, став безымянными. В докосмическую эру эти особи выполняли большую часть всей работы, но развитие технологий оставило им достаточно ограниченную специализацию. Важная деталь, эти особи способны на синаптическую связь, как и все, что стоят выше в иерархии. Но недостаточная синаптическая мощь ограничивает их возможности. Поэтому большая часть этих особей "спят", в таком состоянии соединяясь с кораблем. Во сне особи спокойно общаются друг с другом, или могу изучать любую, доступную в данный момент времени кораблю информацию. Рой не пресекает саморазвитие, но обычной рядовой особи требуются годы, чтобы достичь возможностей хотя бы безымянных.

Иерархия Роя определяется не столько рождением, сколько возможностями. Используя больше времени для создания безымянных особей и Вожаков, Рой вкладывает в них индивидуальность, не доступную созданным в кратчайший срок рядовым особям. Подчинение же младших особей старшим имеет простую природу. Рой — общность. Сила каждой отдельной особи в силе Стаи. Нет Стаи, нет Роя — нет особи. Эгоизм Рою не свойственен совершенно.

Безымянные особи — прослойка технических специалистов между рядовыми особями и Вожаками. Наделены достаточной волей, чтобы вести сложную многоуровневую работу, а так же способны принимать решения в рамках сферы своей деятельности. Есть Навигаторы, Вивисекторы и Матки, как самые основные, но так же есть специалисты по строительству, по созданию кораблей, ученые, работающие в любых сферах. Если Вивисекторы в основном обрабатывают и систематизируют информацию, то ученые способны строить выводы и создавать новые теории на основе известных данных. Так же к безымянным особям относятся Цефалы и Драги.

Про цефалов — авиацию Роя, уже было сказано выше. Драги — ходячие танки. Крупные, передвигающиеся на четырех конечностях, имеющие куда более прочный и массивный панцирь, и куда более мощное собственное вооружение. Но все же не настолько крупные, чтобы сильно проигрывать в подвижности. Командуют пехотными подразделениями непосредственно во время боя, координируя их действия и обеспечивая хорошее взаимодействие в крупных отрядах, если рядом нет Вожака, а так же применяются там, где Цефал, вставший на лапы, уже великоват, а возможностей пехоты уже не хватает.

Ну и, наконец, Вожаки. Они уже имеют и собственную индивидуальность, и полную Свободу Воли. Существуют Вожаки, и Старшие Вожаки, как старший офицерский состав. Так же Вожаки Стаи и Вожак Роя — как высший командный состав. Вожаки не обязаны подчиняться приказам Вожака Стаи, этого инстинкта у них нет. Но есть другой — подчинятся сильному. Не именно сильному, а более опытному, обладающему большей синаптической мощью. Этот принцип работает в обе стороны. Вожаки оставляют за собой свободы определения, большой простор для инициативы, а Вожаки Стаи получают необходимость в постоянном саморазвитии и самосовершенствовании, чтобы сохранять свой авторитет среди подчиненных Вожаков. Молодые Вожаки редко перечат старшим, но вот старшие и опытные, благодаря индивидуальности, позволяют рассматривать множество возможностей при решении одной проблемы. Большая индивидуальность отдельных Вожаков и даже целых Стай часто создает эффект неожиданности, когда Стая может принять решение, которого никто не ожидает. Однако именно высокая индивидуальность держит Стаи вместе, потому что одиночный Вожак — заведомо слаб. Вожак, отколовшийся от Стаи, теряет большинство своих возможностей. Вожак одиночка не свободен, потому что его свободу никто не гарантирует. Вожак внутри Стаи свободен, потому что его свободу гарантирует вся Стая.