Черная рысь-1. Искусство выживания

— Ты присядь, Джей, присядь.

— Я в порядке,— сказала она, но надломленный голос доказывал обратное.

Джема в шоке. А я была в шоке от того, что она в шоке. А также от своего умелого вруна-напарника.

— Анна тебе не говорила?— мастерски удивился он.— Странно. Как же так, милая?— я поняла, что он обращался ко мне, только когда Дарин обхватил меня рукой за талию и подтянул к себе.

— Я... я...— Что делать?! Отнялся дар речи. Джема вышла из комы и укоризненно смотрела на меня.

— Эй, почему ты не сказала? А я-то думала, что мы делимся всем!— девушка уперла руки в боки и напоминала разъяренную мамочку. Ей не хватало только скалки.

— Стесняется,— нашелся Дарин, снова загораживая мне спину,— тем более я всего три дня как в городе, а только сегодня предложил съехаться.

— И где же вы познакомились?— растерянно спросила Джема.

— В школе. Мы учились в одной школе.

— И в какой школе?— видно, Джей надеялась проверить Дарина на честность.

— Имени Святого Эммануила, штат Массачусетс,— без запинки отчеканил он. Я фыркнула. Не удивлюсь, что такой школы в помине не существует. Джема поверила. Я снова убедилась в том, как плохо она знала свою лучшую подругу. И географию. В Канаде нет Массачусетса!

— Ясненько. Но, Эй, я поверить не могу, что ты не сказала мне про своего парня! А я-то думала, что ты фригидная. Как же объяснить, что за полгода ты ни с кем не встречалась?

"Заткните Джему кто-нибудь!"— вопила я. Подруга упорно считала, что у меня были проблемы сексуального характера, а не морального.

— Совсем ни с кем?— уточнил Дарин. Этот клоун так натурально удивился — я бы и сама повелась на его честные голубые глазки.

— Нет-нет, не волнуйся! А я-то давила на нее. Думала, что Эй — девственница, потому такая застенчивая... Какой ужас, позор мне,— она глупо хихикнула. От стыда я чуть сквозь землю не провалилась, с трудом сдерживаясь, чтобы не послать своих "друзей" ко всем чертям собачим в место, где солнышко не светит.

— Девственница, значит,— Дарин, откровенно говоря, забавлялся, и я пихнула его в бок.— Мы это быстро исправим.

— Так, народ, давайте я быстро соберу сумку, и мы двинем отсюда!

Не дожидаясь новых подколов, я прошмыгнула в комнату и наскоро побросала выглаженные вещички в чемодан. Дарин вошел, когда я села на багаж сверху и пыталась застегнуть молнию.

— Помочь?— предложил он.

— Ага.

Справившись с чемоданом, Дарин вытащил его в коридор, но Джема перегородила ему дорогу.

— Как? Вы уже уходите? Я настаиваю, чтобы вы остались на чай. Эй, от тебя я не потерплю возражений, особенно после того, как ты не посвятила меня в подробности личной жизни. А я же всем с тобой делилась...

Мне хотелось остановить подругу, повернуть к себе лицом и, глядя ей прямо в глаза, честно ответить: "Между мной и Дарином ничего нет, и вряд ли когда-либо будет! А если я что-то не говорила, то для твоего же блага". Под "благом" я подразумевала свою биографию. Джема знала о моем детстве в двух словах. Она знала, что я приехала с того же материка, что и она, семья моя распалась, а в Италии я начала новую жизнь. Это все, что я хотела кому-либо рассказывать, будь то лучшая подруга, парень или простой знакомый. Никаких точных данных.

— Джема, спасибо за предложение. Я думаю, мы можем остаться на минутку,— сказал Дарин, и подруга просияла.— Правда, милая?

"Нет, он точно гипнотизер,— думала я, притоптывая на месте.— И вроде нет в нем красоты неписаной, зато брал обаянием, и, черт побери, никто из представительниц слабого пола не мог ему отказать. Кроме меня. И даже это в прошлом — я успела пополнить ряды, не успев унести ноги из Флоренции".

— О, как быстро мы перешли на "милых",— не удержалась я. Позже выговорила ему все, что думала насчет этого спектакля. Возможно, мой тон был слишком холоден по отношению к человеку, с которым я собиралась жить якобы по любви, но нервы сдавали, да и волновало меня это не больше, чем политические волнения в странах третьего мира.

— Все тебе не так! Либо "милая", либо "Манька".

— А настоящее имя не катит?

— Аннет, Анюта, Энни?

— Нда,— скривилась я,— выбор мой не густ?

Он покачал головой и повел меня на кухню. Сразу ясно, что выбрала бы нормальная девушка на моем месте. Но я-таки отличилась.

— Пойдем, Мань, я из-за тебя всю ночь не спал.

"Ладно,— смирилась я, но только для того, чтобы дать ему передышку,— лучше Манькой быть, чем Твою-ж-мать-Анной."

В светлой кухне Джема заварила чай из пакетиков, после чего вытащила из холодильника вчерашнюю колбасу, порезала ее на дольки и выложила на хлебе без масла. Нам с Дарином пришлось сесть рядом за стойку. Изображать влюбленную парочку удавалось с трудом или не удавалось совсем, но Джей, наверное, приняла наши отношения за стабильные, мол, конфетно-букетный период остался позади.

— Угощайтесь,— девушка пододвинула тарелку с бутербродами, и мы сразу принялись за них, проголодавшись с дороги.— Жаль, Эй, что не довелось нам ни одного вечера провести перед телеком с колой и чипсами.

— Да я и не думала, что так получится,— сказала я с набитым ртом. В свое оправдание добавлю: с квартирами мне не везло в последнее время.

— Ой, ребят, я так за вас рада! Какая красивая пара получилась, дай Бог, чтобы все у вас как надо пошло.

Пожелание Джемы было как нельзя кстати, но мы его воспринимали по-разному. Подруга и представить себе не могла, какой подарочек мне подкинула Судьба-злодейка. Подарочек знатный, должна сказать, и покомандовать любит. "Интересно, и сколько он выдержит со мной в замкнутом пространстве?"

— Дарин, а где ты работаешь или учишься?

— Преподаю анатомию в Йеле, защищаю диссертацию. Мутационные процессы в организме человека, их влияние на генетику. Ликантропия.

Я поперхнулась. Нельзя же так бесстыдно играть на людском незнании! Джема расплылась в умиленной улыбочке.

— А как вы познакомились с Эй?

И на сей вопрос у сказочника нашлась заготовка.

— Я был уже выпускником колледжа, а Анна только поступила. Давали зимний бал, когда друзья подмешали мне в лимонад средство для храбрости, и так я пригласил Анну на танец.

— Как романтично,— вздохнула Джема.

"Да ни разу!"— я же ничего романтичного в байках Дарина не видела. Мой настоящий выпускной, первый и единственный бал в жизни, прошел дома. Я лежала в кровати с температурой под тридцать девять (что, кстати, для оборотней, как тридцать семь и один для человека), и роскошное платье так и осталось плодом фантазии. Королевой вечера стала главная стерва школы, куколка Римми, по канонам школьных празднеств.

— Я бы не отпустила своего парня так надолго,— заключила Джема, осуждающе покачивая головой. Я сделала вид, что не заметила ее постукивания ногой о мою лодыжку.

— А ты бы попробовала удержать Анну.

— Да ну,— не согласилась подруга,— она же флегматична до ужаса!

— Не думаю, что ход ее мыслей понятен хоть кому-то, включая ее саму.

— Точно! Я никогда не могу угадать, злится она или радуется. То она берет и уезжает во Флоренцию. Вот, посмотри,— Джема потянулась к карману халата,— прихожу вчера домой и нахожу вот этой манускрипт.

"О, смотрите, какие молодцы! Не успела я чай допить, а они объединились, две Горгоны",— я потянула Дарина из-за стола, пока Джема не достала записку.

— Я все понимаю: мои лучшая подруга и парень нашли общий язык, и это здорово, но не забываете ли вы, что я еще здесь?

Джема скосила под дурочку, хлопая длинными черными ресницами.

— Брось, Эй, ты правда бываешь непоследовательна.

— Я непоследовательна?— И это говорит девушка, меняющая мальчиков-зайчиков как перчатки, но страдающая по тому единственному и неповторимому бывшему.— Ладно, господа, вы меня доведете, что переезда не будет! Я не шучу — возьму вещи и уеду, буду вольной пташкой.

И кого я хотела запугать? Дарина? Да черта с два он испугается, скорее соберет свою банду и в два счета приведет меня назад. Но намек мой был понят. Дарин округлил глаза, как это сделал бы типичный бойфренд; не хватало только коронной фразы "Я тебя никуда не отпущу" и сцены ревности.

— Да-а, с такой пташкой глаз да глаз нужен,— насмешливо произнес он, специально для Джемы взяв меня за руку. Прощала я быстро, но свежа была обида на этот раз. И на грубость Дарина на улице, и на свою глупость. Подхватив чемодан свободной рукой, он потащил меня к выходу, у двери обернувшись. Джема шла следом, растерявшись от перемены настроения.

— Спасибо за чай, Джема. Приятно было познакомиться.

— Мне-то как приятно, Дарин!

На прощание я чмокнула ее в щеку, и мы оставили Джему одну в трехкомнатной квартире с видом на сад.

Усевшись на переднее сидение, я постукивала пальцами по приборной панели, пока Дарин загружал багажник. Запах "новизны", как я его называла, иначе — кожи и пластмассы, не испарился. Дарин обошел седан и занял водительское место. Вывернув руль, он выехал на дорогу в основной потоком автомобилей.

— Не понимаю, ты так хорошо притворяешься или только я не считаю тебя лапочкой?

Дарин удивленно хмыкнул.

— Я поверю твоей подруге: в мужчинах ты не разбираешься.

Я почувствовала, как к щекам приливает кровь. Убью Джему!

— Завтра повезешь меня в университет,— сменила я тему. Дарин, не отвлекаясь от дороги, ответил:

— Смотря во сколько.

— Что значит, смотря во сколько? Твои прихоти не должны отразиться на моей учебе! В восемь тридцать.

— И так каждый день?— идея ему не понравилась.— Дашь мне свое расписание, чтобы я мог за тобой заехать.

— Погоди-ка, неужто мне теперь и домой самой не доехать?

— Да уж, обязательно. Я один раз упустил тебя и спугнул Рысь. Манька, этого раза было достаточно. Так что с тебя расписание.

Приехали. Я будто вышла замуж без штампа в паспорте. А обед не приготовить ему, носки не постирать? Ладно, чего там — расписание в сумочке. Я достала листок и передала его Дарину, который он сразу спрятал в барсетку.

Машина остановилась перед многоэтажным жилым домом недалеко от Ватикана. Я всегда проходила по этой улице, когда гуляла с друзьями до самого маленького государства. Дарин заглушил двигатель и вышел. Достав вещи из багажника, он поднял их на верхнюю ступень и пропустил меня в дом. Вместе мы поднялись на второй этаж. Я подождала, пока Дарин откроет дверь, чтобы войти за мной следом и закрыть ее за спиной на ключ. Сам ключ он спрятал в джинсах, поэтому, чтобы стиснуть их, мне пришлось бы полезть рукой к нему в брюки. А это не приличных барышень дела.

— С новосельем,— сказал Дарин, оставив меня стоять в прихожей,— располагайся. Моя спальня крайняя, а я пошел спать. Будешь мешать — отплачу той же монетой.

И я осталась одна. В чужой квартире. "Ну, сделаю себе кофе, где здесь кухня?"

Глава 7

Стоит, наверное, описать обитель Дарина. Я бы не сказала, что она соответствовала моим предыдущим представлениям о жилищах ищеек. У меня было всего две картины. Первая — готический замок в стиле Графа Дракулы, выдержанный в кроваво-красных и черных цветах, с задернутыми шторами, не пропускающими лучей солнца. Без гроба, допустим, ищейки смогли бы обойтись. Что ждать от человека с больной фантазией? В последнее время я вдобавок в бегах, что не могло не сказаться на психике. Но вампирский антураж можно списать на детскую впечатлительность. Вторая картинка была проще в плане мистицизма, но богаче в плане стоимости. Это должен быть замок, на крайний случай огромный загородный коттедж, над которым поработали лучшие дизайнеры, с бассейном на заднем дворе и постриженными ровными квадратиками деревьями, вдоль дорожки от гаража до дома. Как мне казалось, у плохих парней денег много и они всеми мыслимыми и немыслимыми способами стараются это показать. Сознаться, я основывалась только на американских фильмах. А, может быть, Дарин и не был плохим парнем? Он был не менее опасным, да. Но до сих пор не причинил мне значимого вреда. И квартирка в многоэтажном доме также не смахивала на роскошные апартаменты.

Я находилась в обычной среднестатистической квартире. Такой, в которой живут молодые семьи с новорожденными близнецами; в которой ютятся многочисленные родственники, заскочившие на огонек; которую уставшая мать отдраивает до блеска и в которой вычищает крошки из-под двухместного дивана после ночной вечеринки дочери. Такую квартирку я снимала в старом отеле. Ничего особенного. Стены выклеены светло-бурыми обоями, пол застелен потертым линолеумом. Почти всю прихожую занимал длинный деревянный шкаф. Я высунула нос в гостиную. В центре комнаты стоял круглый журнальный столик со стеклянной поверхностью, столик окружали кресла с бархатной обивкой (вряд ли это был бархат, но на ощупь походил на него). Хороший, не слишком дорогой, но и не самый дешевый телевизор стоял на полу, но в таком месте, что все гости в креслах могли наблюдать за действием на экране, около окна.

Я подошла к столику. Дарин не был сдвинут на аккуратности, хоть я и не увидела пока разбросанных носков, но книги и журналы лежали на столике перемешанными, завалившимися на бок стопками. Я протянула руку к верхней книге и вытащила ее из общей груды. Сборник рассказов Рэя Бредбери в твердом переплете, один из последних, вышедших в печать. Недурно, совсем нет. Я восхищалась классиками, даже почитывала время от времени тех, кого понимала, но все же отдавала предпочтение любовным романчикам: в жизни без того хватало тягот. Так что вечерком ванильно-розовые сопли на фоне фантастических приключений — милейшее дело. Второй книгой, которую я достала, был затертый том Вальтера Скотта. Дарин, видно, любил разные жанры литературы, и я имела лишь отдаленное представление о каждом из авторов, но читающие люди всегда вызывали у меня уважение. Не обошлось и без мужских журналов. Я с удовлетворенной усмешкой нащупала на дне груды старенький номер "Playboy". "Эх, Дарин, Дарин, прячь лучше",— из чисто женского любопытства я пролистала журнал и подложила обратно под книги.

Кухня была еще меньше гостиной. Квартира сдавалась без кухонной мебели, а Дарин не потрудился ее обустраивать, из-за чего в комнате стоял очередной стол, около посудного шкафчика — раковина на стойке, до отказа забитая грязной посудой. Прожив больше полугода одна, я привыкла мыть за собой посуду, и раз уж Дарин спал и не составлял мне компанию, я включила воду и всполоснула чашки и тарелки.

В течение часа я наслаждалась чайком с лимоном (в поисках кофе облазила все полки, но не нашла) и дочитывала купленный в Термини роман. В двадцать минут восьмого я поставила чашку в раковину и, собравшись с духом, направилась в святую святых, спальню Дарина. Мужество во мне просыпалось всякий раз, когда приближалось время пакости. Нет, я не считала пробуждение Дарина пакостью. Почти. Ведь наплюнула же на просьбу не тревожить его покой. Я приоткрыла дверь и уверенными шагами направилась к кровати Дарина, перед тирадой прочистив голос.

— Подъе-е-е-ем!— разразился по комнате мой басовитый вопль. У меня были изощренные способы издевательств, чему я научилась от сестры. Дарин рывком сел на кровати, и я не уследила, откуда он достал нож за долю секунды, выставив руку с оружием перед собой. Я моргнула. Мужчина тоже моргнул, но, узнав меня, опустил руку. "Вломилась, блин,— подумала я, переводя от шока дыхание,— без стука".