Моя Искра! (общий файл)

Ну и что с ними делать? Если выгоню — это же гарантированное убийство! Рано или поздно их все равно перебьют! А с собой брать... Куда я их дену?!!

— Трелл. Какие идеи?

У меня рука не поднималась их прогнать...

— Я отсканирую фуру! — тут же ответил юный сикер. — Слетаю к городу...

— Серебристый тебе крылья поотрывает, если ты свалишь без его разрешения и присмотра. И будет прав. А я — добавлю.

Трелл насупился, но резонность замечания прекрасно понимал.

— Ладно. Ждем возвращения Мегатрона. Может, он что посоветует. Все же, он уже миллионы лет лидер дисептиконов.

— Хорошо.

Я устроилась в теплых ладонях Трелла, замотавшись в выцветший старый плед. Ночи в Неваде довольно холодные...

Мелкие дисептикончики о чем-то тихонько шушукались, впервые на моей памяти сохраняя тишину и порядок.

Мегатрон вернулся еще затемно, как всегда — бесшумно и без предупреждения. В какой-то момент встрепенувшийся Трелл удивленно выпрямился, что-то разглядывая у подножия скалистого холма, а потом счастливо произнес:

— Серебристый вернулся!

Я удивленно покосилась на Трелла, на звездное небо. Мегатрона как-то не наблюдалось. Или он по земле приехал? Но зачем?

— А где он?

— Внизу! Он опять машина!

Оживилась мелюзга, потянулась куда-то в темноту, Трелл усадил меня на плечо и в пару прыжков спустился со склона. А я, наконец, увидела Мегатрона...

В какой-то момент более плотный сгусток ночного мрака принял четкие и узнаваемые формы, превращаясь в здоровенный седельный тягач автопоезда, черно-серого в темноте невадской ночи. Вокруг массивного грузовика уже копошились мелкие дисептикончики, часть — только покидала объемные прицепы, что-то вытаскивая и аккуратно складывая подле огромных колес. Серебристый не спешил менять форму. Он терпеливо ждал, пока его мелкие пассажиры самостоятельно выгрузятся и вытянут то, что они везли.

Трелл поставил меня на землю, и я наконец смогла рассмотреть, что за груз вез кибертронец. По спине пробежала ледяная волна. Маленькие дикие дисептикончики привезли своих мертвых сородичей. Тех, которых подстрелили наемники "Могильного Ветра".

Ко мне приковыляла покалеченная "такса", волоча в коротких лапках непонятное месиво, в котором я едва смогла опознать его постоянного напарника: тельце бывшего миксера искореженно бронебойными пулями и практически разорвано пополам.

"Такса" тихонько заскулила, заныла, протягивая мне металлический трупик, помигивая круглыми красными глазками. Тремя. Четвертый безжизненно повис и чуть заметно искрил. Я присела на корточки, а передо мной аккуратно положили побитое тельце. "Такса" тихонько-тихонько ныла, попискивала, толкалась тупой мордочкой мне в руку, помаргивала глазенками и снова скулила. Тоненько, жалобно, умоляюще.

— Тише, тише. — я погладила погнутые пластинки на голове дисептикончика.

Мелочь заскулила еще отчаяннее, а ко мне потянулась вереница разномастных кибернетических созданий, несущих трупики своих друзей и сородичей.

По рукам уже привычно пробежала синяя волна и разряды молний, окутывая тускло светящимся пологом изувеченное тельце. Смерть наступила недавно, искра еще не погасла окончательно. Да и знаю я их, этих мелких. Крохотные детальки пришли в движение, принимая свою первоначальную форму. Я же создала этих паршивцев. Пусть случайно, по незнанию. Не желая того, я подарила жизнь старой бытовой технике. Маленький дисептикончик под моими руками дернулся, зашевелился, красные окуляры засветились. Мелочь встрепенулась, вскочила на ноги, заводила крошечными пулеметиками, а потом увидела меня, собравшихся вокруг друзей, огромную громаду безмолвного автопоезда, Трелла и заверещал. Громко, радостно. Запрыгал. Толстенькая неповоротливая "такса" взвизгнула, боднула мелкого боевитого миксера, помаргивая глазенками. Уже четырьмя: один разряд вернул мелочи здоровье. А в пыль передо мной лег другой трупик, и другие красные глазенки жалобно и с надежной смотрели на меня.

Сколько я потратила времени на оживление? Я не считала. Но в какой-то момент ко мне уже начали подходить живые, хоть и раненные дисептикончики. Кто-то протягивал перебитую шальной пулей лапку, кто-то помаргивал разбитой оптикой или искрил простреленным корпусом. Я лечила мелочь, пока ночная мгла не сменилась жемчужным сумраком близкой зари.

Глухой гудок клаксона всполошил мелюзгу и оторвал меня от работы. Дверь открылась, недвусмысленно намекая, что нам пора ехать.

— А они? — я широко обвела рукой преданно глазеющею на нас мелочь. — Что с ними делать?

— Грузитесь в прицепы. — раздался спокойный, даже какой-то излишне безмятежный голос.

— А можно нам в кабину? С Наной! — неожиданно четко и ясно спросил Тос. — Ну пожалуйста, Здоровяк!

Мегатрон молчал. Какое-то время, достаточное, чтобы Тос занервничал. А потом глухо ответил:

— Можно.

Тос радостно запрыгал и живо стал подсаживать Дера к ступеньке слишком высокой кабины. Трелл качнул головой, подхватил двух дисептикончиков и закинул на сидение.

— А я?! — заныл Кофф, прыгая у огромного колеса и размахивая моей чашкой.

Вот же подлиза!

Мегатрон не возражал, и Трелл закинул и эту пакость, после чего подсадил меня. За погрузкой мелочи и нашего юного сикера я наблюдала в большие зеркала, сидя в удобном пассажирском сидении. На месте водителя гнездилась голограмма какого-то бородатого загорелого мужика с выцветшей синей кепкой на голове. Над козырьком блестели солнцезащитные очки.

— Сзади есть место, чтобы перезарядиться. Отдохнуть.

Я привстала, перегнулась через высокую спинку и обнаружила за тканевой ширмой двухъярусную кровать. Нокий вылез из кармана и перебрался на приборную панель, превратившись в нечто с антенной.

— Если не возражаешь, я...

— Отдыхай.

Я закинула свой потрепанный рюкзак в небольшую нишу-шкафчик, перебралась на удобную широкую кровать и с непередаваемым удовольствием растянулась на чистой простыне. Словами не передать, как это прекрасно, спать на нормальной кровати, а не в дырявом гамаке!

Глухо зарокотал мощный мотор, и тягач тронулся с места, а я впервые полностью расслабилась и быстро уснула под мягкий рокот.

Глава 5: Они за это заплатят

— Это мне не по маршруту! Я с вами дня два потеряю на этот крюк!

Раздраженный голос выдернул меня из сна.

Что? Какой маршрут? О чем речь? Какие два дня?

Открыв глаза, я приподнялась на локте, удивленно вслушиваясь в странный разговор. Первое, что увидела — перепуганные красные глазенки Тоса и Дера. Кофф жался у самых ног. Занавеска задернута, двигатель работает на холостых оборотах, тягач стоит.

Что такое?

Тем временем хрипловатый прокуренный мужской голос продолжал возмущаться:

— У меня и так уже два прицепа за кормой, а вы хотите мне еще прицепить? Что? Вытянет, конечно, если перегружать не будете. Сколько там? Да. Потянет.

Тут в голове щелкнуло и до меня дошло: говорит Мегатрон! Голосом какого-то бородатого мужика, полагаю, уже покойного, который в виде голограммы протирает задницей водительское сидение. Но с кем говорит Серебристый? О каких прицепах идет речь?

Я села, поджав ноги, вслушиваясь в ответ неизвестного, но разобрать что-то связное в невнятном бурчании не удалось.

— Цепляйте уже! — рокот мотора стих, хлопнула дверь, и голос голограммы резко приглушился. — Довезу.

Я осторожно отодвинула шторку. "Водителя" на месте не оказалось, на пассажирском сидении — планшетка с документацией на груз. Настоящая, кстати.

А где..?

— Мег? — едва слышно прошептала я, зная, что дисептикон меня прекрасно услышит.

Что-то тихо заскреблось, и ко мне влез Нокий, споро перебирая лапками. Я подняла на руки связиста, бывший телефон тут же трансформировался в небольшую гарнитуру.

Умничка!

— Что происходит? — спросила я, надев гарнитуру.

— Нас остановил отряд "Могильного Ветра". — раздался в наушниках спокойный низкий голос.

У меня задрожали руки. Отряд могильщиков? У нас же два прицепа дисептиконов! И Трелл! И от меня фонит как от концентрированного энергона!

— Они же...

— Ничего они не заметят. — тяжелый голос разом прибил все сомнения и тревоги. — Остановили не для сканирования.

Действительно, что я тут распсиховалась? Если бы эти уроды что-то почуяли или заметили, стрельба уже началась бы.

— Что они хотят? — тихонько спросила я.

— Прицепиться ко мне. — мрачная ирония и странное ехидство. — У них заглох тягач.

— Почему мне кажется, что не без твоей помощи? — буркнула я, устраиваясь удобнее.

Тихий низкий смех четко дал понять: тягач могильщиков отъехал в лучший мир именно благодаря вмешательству Мегатрона.

Больше отвлекать лидера дисептиконов от общения с нашими врагами я не стала, терпеливо ожидая, пока они там закончат возню и нас отпустят. Первый страх пропал. Мегатрону я доверяла: если он спокоен, то какой смысл мне дергаться? Что-то ему надо от могильщиков, раз он затеял эту игру. Что? Потом узнаю. Самое лучшее, что я могу сделать сейчас — это сидеть тихонечко и не светиться. А любопытство смогу удовлетворить, когда мы тронемся.

Что бы они там ни делали, провозились долго. Я даже успела задремать, когда меня разбудила открывающаяся дверь и возня.

— Езжайте! Чего встали! И держите дистанцию! — громкий недовольный голос голограммы выдул остатки дремы.

Кто-то что-то ответил, Мегатрон заорал в ответ:

— Частоту вы знаете! Я всегда на связи, когда еду!

Короткая пауза и недовольное:

— Что значит, нет связи? Глушит? Кто? А, эти, инопланетные роботы. Да-да! Верю, верю. Ну так мигнете, если что-то надо будет!

Хлопнула закрывшаяся дверь, зарокотал мотор, тягач медленно и плавно тронулся с места, быстро набирая скорость. Наконец раздался спокойный голос:

— Искра, можешь выходить.

Я тут же отдернула занавеску и перебралась на пассажирское сидение. Голограмма на моих глазах переложила планшетку за приборную панель. Голограмма. Планшетку.

— Но как? — я указала на вполне материальный предмет, переложенный с места на место тем, что по идее не имеет материальности. — Это же голограмма?

— Модель создается направленными силовыми полями. — последовал спокойный ответ. — Я могу корректировать их плотность так, как мне требуется.

Силовые поля? Тогда понятно, почему Мегатрон может передвигать предметы "руками" иллюзорного водителя.

— А для чего эта система использовалась раньше? — поинтересовалась я, растекаясь в удобном кресле. — Ну, до Земли.

— Люди — не единственная белковая раса в галактике. — последовал многозначительный ответ. — С некоторыми из них мы раньше имели дело.

— Раньше? — уточнила я.

— До того, как карательные отряды автоботов начали уничтожать миры, оказывающие нам поддержку. — любезный ответ с легким рычанием в голосе.

Я растерянно моргнула, глядя на приборную панель. Что?

— Уничтожали миры?

Тихий смешок.

— Неожиданно? Такие правильные автоботы, и уничтожение миров? — Мегатрон явственно хмыкнул. — За миллионы лет войны ситуация дошла до крайности. До абсурда. Первоначальный смысл забылся. Многие, особенно молодняк, появившийся после моего восстания, вообще не задумывается о том, что послужило причиной появления дисептиконов и начала войны. Даже те, кто был в самом начале, забыли. Для них вселенная поделена на две стороны: они и мы. Есть и те, для кого война — это личные обиды, счеты или способ удовлетворить свои желания и амбиции.

— И как долго длится эта война?

— С попеременным успехом — шесть миллионов земных лет.

Цифра огорошила. Шесть миллионов лет! Да это же... Да это... Это же дольше, чем вся наша цивилизация существует!!!

— Я так понимаю, эта война не закончится, пока не исчезнет одна из сторон? — тихо спросила я. — Перемирие уже невозможно?

Мелочь, которую наш разговор не интересовал, залезала на водительское сидение.

— Это зависит не только от меня. Я предлагал Прайму перемирие. Не единожды. — низкий голос окрасился язвительностью. — Да я ему как-то раз убить меня предложил, чтобы закончить эту войну! ТОГДА это бы ее закончило. Но он предпочел меня... арестовать. — презрительное фырканье. — И ни разу не додумался дать амнистию моим дисептиконам. Я амнистию автоботам предлагал. Еще в самом начале войны.

Убить его ради окончания войны?

— И ты бы... тогда... — невнятно произнесла я.

Меня поняли правильно:

— Тогда это решение было оправданно и не повлекло бы за собой месть моих соратников: они знали, на что я иду. Нужные приказы были отданы.

Нужные приказы? Он что, приказал...

Перед глазами потемнело: голос Мегатрона словно повернул в моей голове какой-то рубильник, запуская очередную волну моих-не-моих воспоминаний. Я-Матрица присутствовала при этом разговоре. Когда-то давно. Когда? Не знаю, понятие времени для меня-Искры не имеет смысла. Ни время, ни расстояние, ни барьеры.

Дневной свет незаметно сменился тяжелым сумраком знакомой-незнакомой планеты. Вспышка осознания: Кибертрон. Тяжелые клубящиеся мутно-стальные тучи, окрашенные тягучей зеленью, подсвеченные взрывами, рассекаемые лазурными и сиреневыми вспышками высокоэнергетического оружия, стремительные тени сикеров, вспарывающие предгрозовую атмосферу, первые капли кислотного дождя... На поверхности идет бой. Отчаянный. Безжалостный. Туша поверженного гиганта, окрашенная в моем восприятии мутно-зеленой мерзостью твари, разрушающей миры, осквернившей своим прикосновением МОЙ МИР и того, на кого у меня свои виды и планы. Давние планы. Я его знаю в разных ипостасях. Он-прежний был на своем месте. Он-нынешний еще на пути к нему. Я вижу-чувствую его приближение: решимость, уверенность, отголоски отчаяния и гнева, целеустремленность, разгорающаяся ярость и злость, яркая пульсация знакомой искры, на которой уже лежит печать моего внимания.

Скачок восприятия: бессильно падающие с небес сикеры, лишившиеся возможности летать, сбитые необычно агрессивной средой, разъевшей хрупкие внутренности и повредившей двигатели. Падение. Взрыв. Несколько смертей, боль, ярость, гнев, чье-то упрямство и страх.

Я знаю того, кто боится. Он — интересен и перспективен. За кого он боится? За себя? Нет, не то. За часть себя? Да. За кого-то, кто ему дорог. За кого? Я не знаю имен, не различаю их визуально. Вижу только искры: одна яркая, слепящая, агрессивная, вспыльчивая, бесстрашная, пылающая как огонь и вторая — спокойная, уверенная, уравновешенная, добрая и справедливая. К ним стремится третья. Та, которая испытывает страх. Не менее яркая. Привлекательная в своей напористости и наглости, самомнении и доле эгоизма, в желании взлететь на вершину, в небеса, интересная в своем беспокойстве за других, в тугом клубке страхов и желаний, разрывающих на части. Привлекательная в своей искренней верности и ярком чувстве тревоги за кого-то еще. Неочищенная руда, из которой можно выковать того, кто мне нужен. Наглец находит тех, кого искал: облегчение, радость и тут же — яркий гнев, вспышки злости.

Мгновения затмения. Картина боя сменилась: я и тот, кто меня несет, уже у поверженного гиганта, окрашенного неприятной мне гнилью губителей жизни. Рядом тот, кто меня заинтересовал. Запятнанный той же дрянью. Как он в нее влез? Как попал под касание древней пакости? Где только нашел?