Время мангустов (часть вторая)

Американцы хитрили. Президента нисколько не волновала гибель миллионов русских парней (скорее наоборот), но расчёты показывали, что повторное американское наступление через Тихий океан потребует не меньше года, а за это время русский медведь, оказавшийся неожиданно прытким, влезет в Японию всеми четырьмя лапами, и рявкнет белоголовому американскому орлу: "А ну кыш, ворона облезлая, нечего тебе здесь делать!". Красный флаг взвился над Берлином, а если он взовьётся ещё и над Токио... Китай (и Корею) США уже потеряли — Мао Цзэдун уверенно брал верх над Чан Кайши, — и потеря ещё и Японии ставила больший и жирный крест на всех азиатских планах янки, политических и экономических. А вот если победа будет достигнута американским оружием, впечатляющим своей мощью не только врагов, но и союзников (смотрите и запоминайте!), тут уже можно с полным правом претендовать на солидный кусок шкуры убиенного жёлтого дракона.

Ещё до начала переговоров с Советами янки попробовали сами впечатлить самураев. Американская субмарина, оборудованная "коброй" для противодействия противолодочным "миязакам", скрытно доставила в Токийский залив атомный заряд, который был подорван часовым механизмом. Радиоактивная волна, поднятая взрывом, смыла тысячи домов и убила десятки тысяч людей, но город не был полностью разрушен. Эффект оказался меньшим, чем ожидалось, и к тому же японцы в отместку опустошили Чикаго — сорок "фугаки" прорвали его ПВО и сожгли город, ударив по "слабым точкам". Для массированных химических атак по Японии американцам нужны были русские аэродромы — "короткое плечо", — и Трумэн обратился к Сталину.

Русский ответ сильно разочаровал заокеанских стратегов. "Мы воины, а не палачи, — сказали медведи. — Мы не бомбили немецкие города для убийства тысяч мирных жителей ("в отличие от вас" сказано не было, но оно явно подразумевалось), и не будем соучастниками массовых убийств". "Но мы имеем на это право! — возражал генерал Арнольд. — Мы должны отомстить за всё, что сделали японцы на американской земле!". И услышал в ответ: "Мы не занимались геноцидом немцев, хотя имели на это полное право после всего, что натворили они на советской территории. Японские женщины и дети не отвечают за деяния японской военщины — суд карает самого преступника, а не его сородичей". "Высаживаясь в Японии, — убеждал генерал Маршалл, — вы потеряете сотни тысяч мужчин, сыновей и мужей ваших женщин и отцов ваших детей. Неужели их жизни для вас менее ценны, чем жизни каких-то азиатских ублюдков, отцы которых хотят истребить всю белую расу?". "Умирать в бою — это право и обязанность мужчин, — ответили русские, — у женщин другие права и обязанности". "Нецивилизованные варвары, — зло прошипел Трумэн по завершении переговоров, получив категорический отказ, — они ничем не лучше японцев. Господь проявил несправедливость, даровав этим дикарям супероружие". О своих словах, сказанных на банкете в Белом доме в честь русских "соловьёв-разбойников", президент Соединенных Штатов Америки почему-то не вспоминал...

Советское командование понимало всю сложность такой грандиозной операции, как десант на Японские острова. Именно поэтому многие учёные-разработчики "мыслеоружия" (в том числе и Курчатов) были направлены на Дальний Восток, в район военных действий: спектр воздействия "миязак" и "эсэров" непрерывно расширялся, требуя незамедлительного совершенствования их наступательных и оборонительных возможностей. А у Бехтерева и его помощников была ещё и другая задача: в ходе ментальных боёв в Маньчжурии военные медики встретились с новым видом ранений, названным "психотронный ожог головного мозга". Такие ранения получали "надорвавшиеся" операторы излучателей, встретившиеся в бою с мангустами, и никто не знал, как их лечить.

— Вы правы, — задумчиво произнёс Бехтерев. — Войну надо кончать, и кончать малой кровью. И я сделаю для этого всё, что смогу...

Курчатов знал, о чём думает его сподвижник. Учёные-физики рассуждали просто: излучатели позволяют корректировать (причём в любую сторону) любые физико-химические процессы (хочешь — зажигай, хочешь — гаси), а Бехтерев был первым, кто задумался над принципиально иным их использованием. Было замечено, что операторы лучевых установок с течением времени приобретают способности, несвойственные людям — вплоть до чтения чужих мыслей. Скорее всего, человеческий мозг, усиленный техническим приспособлением, постепенно сам по себе становится способным на кое-какие объективные действия — похоже, работала неведомая обратная связь, пробуждавшая и активировавшая скрытые возможности человека, о которых толком никто ничего не знал. А толчком к нестандартному решению нейрофизиолога послужила история с пленным мангустом, случившаяся ещё зимой, в январе сорок шестого.

Операторы "миязак" были ценнейшими пленными — захватить их живыми удавалось крайне редко, обычно они (даже если не срабатывал самоликвидатор установки) успевали покончить с собой. В боя под Мукденом был пленён капитан 1-го ранга Идзичи — этот "зверь матёрый" был взят в плен в бессознательном состоянии после того, как он в течение часа вёл ментальный бой с пятью "соловьями" и двоих из них вывел из строя. Участники захвата и их командир уже вертели дырки под ордена, но не тут-то было. Ночью оклемавшийся мангуст бесследно исчёз, испарился как дым из запертой камеры, охраняемой по высшему разряду. И никто ничего не видел: был человек — и нет его. Виновникам ЧП грозили очень большие неприятности, но Бехтереву по косвенным намёкам, полученным в ходе дотошного допроса охранников, удалось установить, что японец использовал сильнейший гипноз, отшибавший память и превращавший человека в безвольную куклу — его выпустили и тут же забыли об этом. Японский Вольф Мессинг проделал это без каких-либо технических приспособлений — при пленении его тщательно обыскали, — следовательно, он сам по себе являлся оружием, пусть даже оружием "малого калибра" и "ближнего радиуса действия". О подобных трюках никто раньше ничего не слышал, значит, предположил Бехтерев, способности капитана 1-го ранга Идзичи были не врождёнными, а приобретёнными в процессе длительного общения с боевым излучателем.

Этот случай очень заинтересовал учёных (и не только учёных), тем более что среди "соловьёв-разбойников" тоже обнаружились кое-какие "ходячие феномены": кто-то видел карты партнёров при игре, кто-то удивительными образом выходил сухим из воды в любых ситуациях — начальство почему-то проявляло к нему непонятную снисходительность. Люди-гипнотизёры — это находка для любой секретной службы, но Бехтерев мыслил шире. А идея его была очень простой: если человек способен с глазу на глаз действовать на сознание другого человека, то что он сможет проделать, сидя за излучателем? А если этих излучателей будет сто или тысяча? Кто сказал, что невозможно сломить волю целой страны, в данном случае — волю Японии к сопротивлению? И "предохранитель" тут не помешает: оператор "эсэра" никого не убивает, он всего лишь "ретранслирует" свою уверенность в победе СССР — ему самому это никоим образом не повредит. Практически бескровный выигрыш войны, без жертв и разрушений — от такой перспективы захватывало дух...

Вечерний сумрак медленно растворял очертания сопок. Потянуло холодом -­ прилетел ветер с моря.

— Да, Пётр Владимирович, — Курчатов покосился на Бехтерева, смотревшего на порт-артурский рейд, — я вас понимаю. Массированная психоатака, которая накроет всю Японию, — это самое лучшее применение нашим аппаратам и самый лучший способ закончить войну нашей победой. Да только не получится, вот ведь какая незадача... Боевых излучателей мы понаделаем, их исполнительная часть немногим сложнее детекторного радиоприёмника, а "хоровое пение" тысяч установок — это вопрос чисто организационно-тактический и вполне решаемый: корабли, самолёты, дирижабли и так далее. Но где вы возьмёте людей? Да, у нас есть талантливые операторы, и даже очень талантливые, но вам-то нужны "обострённые", способные внушать! Сколько таких "медиумов" вам удалось найти за два месяца? Троих?

— Четверых.

— Вот видите. Не доказано, что работа на излучателе активирует скрытые способности любого человека: я лично склонен считать, что выявляются самородки, число которых очень невелико. А для психоатаки логова мангустов потребуются сотни и сотни операторов экстра-класса, которых у нас нет, и вряд ли появятся в ближайшее время. Факты — вещь упрямая.

— Вероятно, вы правы, — Бехтерев тяжело вздохнул. — Логово мангустов... Кстати, вам известно, откуда взялось такое название?

— В общих чертах.

— Я вам расскажу, я этот вопрос изучал. Наш оппонент, Тамеичи Миязака, — личность многогранная, чёрт бы его с кашей съел. Он не только отец "оружия богов", как называют японцы свои излучатели, но и основоположник некоей социальной теории. Согласно этой теории, западная цивилизация, цивилизация белых людей, являет собой тупик социальной эволюции. Апофеоз алчности, культ денег на уровне религии, и персонификацией этого культа являются золотые змеи, душащие людей и отравляющие их своим ядом, такой вот символ в чисто восточном стиле. А мангусты — они истребляют змей, то есть спасают весь род людской, причём весьма радикальным способом: истреблению подлежит вся белая раса, отравленная ядом упомянутых золотых пресмыкающихся. Каково, а? Уж не знаю, насколько правящая в Японии военная клика разделяет взгляды Миязаки, но его теория пришлась ей по вкусу. Во-первых, она обосновывает притязания Японии на мировое господство; во-вторых, постулирует незыблемую власть военного сословия, как это было в средние века, причём не только в Японии. А в-третьих... Большая часть населения Юго-Восточной Азии прозябает в страшной нищете, и если миллионам этих людей сказать, кто в этом виноват, они пойдут в бой, не щадя никого, в том числе и самих себя. Вспомните, Игорь Васильевич, — Бехтерев понизил голос, — у нас ведь тоже было что-то подобное. Весь мир насилья мы разрушим... И японцы этот мир разрушают, и они его разрушат, если их не остановить.

— Мангусты, говорите, — произнёс Курчатов. — Знаете, я тут недавно слышал песню, кто-то из наших бойцов пел её под гитару. Песня вроде немудрёная, но ваш рассказ мне её напомнил. И были в той песне такие слова:

"Змеи, змеи кругом, будь им пусто!" -

Человек в исступленьи кричал

И позвал на подмогу мангуста,

Чтобы, значит, мангуст выручал

И мангусты взялись за работу,

Не щадя ни себя, ни родных

Выходили они на охоту

Без отгулов и без выходных

— А потом вдруг всё переменилось: человек начал истреблять мангустов, вроде бы ни с того ни с сего. А дело-то было в том, что:

Это вовсе не дивное диво:

Раньше были полезны — и вдруг

Оказалось, что слишком ретиво

Истребляли мангусты гадюк

Вот за это им вышла награда

От расчетливых наших людей

Видно, люди не могут без яда,

Ну, а значит, не могут без змей"*

________________________________________________________________________________

* В нашей Реальности эту песню написал Владимир Высоцкий в 1971 году

Бехтерев молча слушал, и в наступившей темноте Курчатов не видел выражения его лица.

— Люди не могут без яда, а значит, не могут без змей... — тихо сказал нейрофизиолог. — Верно подмечено... Вот только никто до сих пор так и не сумел выделить из яда "золотых змей" ни эликсира бессмертия, ни снадобья всеобщего счастья. Может быть, — он поднял голову, и глаза его заблестели, — это получится у нас, Игорь Васильевич? Излучатели наши — они ведь не только оружие. Это волшебная палочка, способная переделать мир! Мы сможем управлять любыми физическими процессами, дать людям изобилие и здоровье, открыть им дорогу к звёздам! Это же всесилие, власть над природой, неужели вы этого не понимаете? И наступит светлое будущее, будущее Человека, вооружённого своим Разумом. Осуществится вековая мечта человечества, и люди станут другими: такими, какими они и должны быть.

— Не всё так просто, Пётр Владимирович. Мечты — да, мечтать нужно, без мечты люди перестанут быть людьми, но сегодня у нас с вами только одна задача: свернуть шею жёлтому дракону вместе со всеми его мангустами. Я не люблю змей любой окраски — неприятные они существа, — но я не хочу, чтобы меня и всех нас загрызли эти бешеные японские зверьки. И поэтому логово мангустов придётся брать, и если понадобится, брать простыми мечами. Времени у нас мало — кто его знает, что ещё удумает этот наш японский безумный гений или гениальный безумец, что в общем-то одно и то же.

— Да. Этому Василиску Премудрому надо снести голову с плеч, потому что не так он ею пользуется. Однако пойдёмте, Игорь Васильевич: холодно становится, и наша охрана по кустам уже, поди, все причиндалы себе поморозила.

* * *

Участок земли — неправильный прямоугольник размерами четыре на пять метров — осел мягко и почти бесшумно, с лёгким шорохом провалившись на метр. Яма-вмятина, возникшая на ровном месте, напоминала гигантский след — казалось, невидимый исполин, шагавший огромными шагами, оставил в маленьком уютном садике в предместье Токио отпечаток своей тяжёлой стопы. Стопа титана обладала каменной твёрдостью: под тонким слоем дёрна с травой и цветами залегал сплошной гранит, смявшийся под незримой пятой с такой же лёгкостью, с какой армейский сапог давит раскисшую глину. Но странное дело — гранит подался под великаньей ногой, но на дне ямы не сломалась ни одна травинка, и не помялся ни один нежный лепесток распустившихся синих ирисов. А между зелёных стеблей поползли вверх тонкие струйки дыма, словно под землёй что-то горело, как торф на болоте.

Таинственный след существовал недолго. Он появился между двумя прудами — гигант растоптал перешеек, — и вскоре тонкие стенки ямы (там, где она примыкала к этим прудам) рухнули. Вода хлынула внутрь провала; зашипел пар — похоже, дно ямы было горячим. Но если там и был какой-то огонь, он недолго сопротивлялся водяному потоку, затопившему "след титана": через минуту пруды сомкнулись, образовав единое целое. Яма исчезла — о ней напоминал только травяной сор, кружившийся в крошечных водоворотах, да мелкая рябь на поверхности воды.

Тамеичи Миязака вышел из транса, обесточил излучатель, посидел в расслабленной позе, возвращаясь к привычному мироощущению, и вытер лоб тыльной стороной ладони. Такого напряжения создатель "оружия богов" не испытывал никогда — ни во время первых опытов, ни при демонстрации модели военным в феврале сорок пятого, когда он облил себя бензином и заблокировал его горение, ни потом, осваивая всё новые и новые возможности боевых излучателей и обучая мангустов. И всё-таки — всё-таки он своего добился...

Подойдя к пруду, учёный-самурай долго смотрел на его поверхность, потом присел на корточки и окунул ладонь в воду. Вода была холодной (температуру фиксировали приборы, но воспалённому сознанию Тамеичи требовался ритуал). Подземный огонь погас — учёный в этом нисколько не сомневался, и показания измерительной аппаратуры ему были не нужны.