Секретарь его светлости

Определенно, он в бешенстве.

Ноэми засуетилась и через пару минут покончила с заданием. Повестку положила отдельно, сначала не решалась сказать, но потом спросила, что с ней делать.

— Пойти туда, разумеется! — фыркнул де Вен. — Это дело о покушении. Всеми полномочиями я вас наделяю. Теперь график встреч и переодеваться, госпожа Вард!

Ноэми судорожно кивнула и торопливо, едва не выдрав лист, открыла блокнот. Вздохнула, успокаиваясь, и припомнила корреспонденцию за два дня. Затем сличила со своими записями о заранее запланированных визитах и набросала приблизительный график.

— Вот, — она подала блокнот герцогу, — взгляните, ваша светлость.

Де Вен пробежал записи глазами, внес коррективы и вернул Ноэми.

— Смотрите, на первых двух вы присутствуете, затем я вас отпускаю. Займетесь экипажем, после свободны. Советую ознакомиться с городом, чтобы затем не блуждать. Уже завтра у меня найдется для вас поручение, выполнить необходимо быстро.

— Как прикажите, ваша светлость, — поклонилась девушка.

В голове же пронеслось: да, не весела секретарская жизнь, совсем другой ее представляла Ноэми. Или это все потому, что девушка отвергла ухаживания работодателя?

Ноэми исподволь взглянула на герцога. Он стоял к ней профиль и что-то яростно писал. Очевидно, собирался отправить сам, раз не поручил девушке. Еще привлекательный мужчина, в молодости, наверное, светский лев. Глаза соперничают по чистоте с топазами. Гладко выбрит, пострижен по последней моде: и не длинно, и не коротко. Такого бы на страницы романа! Только вот Ноэми не желала становиться героиней, хотя, нужно проявить честность, Дамиан де Вен ей нравился. И его поцелуи тоже — порочные, то страстные, то легкие и нежные, словно дыхание.

Интересно, сколько герцогу лет? Йонас старше Ноэми на пару лет, значит, де Вен ровесник ее отца. Но как же они не похожи! Герцог ухожен, моложав, нестареющий маг, а лорд Сулин носит на челе печать прожитых лет.

— О чем задумались, госпожа Вард? — ворвался в мысли голос их виновника. — Вы так пристально на меня смотрите.

— Пытаюсь вспомнить, не забыла ли что-нибудь, ваша светлость, — соврала Ноэми.

На щеках расцвели яркие пятна, выдав с головой.

Де Вен улыбнулся, как сытый хищник, и подошел вплотную. Пальцы коснулись руки — вроде случайно, на самом деле намеренно.

— Я знаю, где ваша спальня, — герцог произнес это тихо, так, что Ноэми даже показалось: ослышалась. И уже громче добавил: — Так что, вспомнили?

Девушка покачала головой, осмысливая слова де Вена. То есть ей надлежит ждать визита? У нее впервые будет мужчина? Вот так, единоличным решением.

Дрожь пробежала по телу. Пальцы герцога разогнали их. Ноэми неожиданно оказалась в его объятиях, прижатая мягким местом к столу. Язык де Вена прошелся по нежной девичьей коже, вызвав спазм дыхания.

— Прямо сейчас? — изогнул бровь герцог и осторожно расстегнул верхнюю пуговку на строгой блузке секретаря. — Пожалуй, мне тоже бы не помешало. Нужно привести нервы в порядок перед королевским выходом.

— Не надо! — хрипло взмолилась Ноэми, торопясь вернуть одежде прежний вид.

Глаза полнились паникой. В животе боролись два клубка: один горячий, другой холодней зимней стужи.

— Ты хочешь. — Ладони накрыли грудь и чуть сдавили. — Ну же, не бойся!

— Я не!.. — Ноэми издала странный звук, нечто среднее между схрапом и всхлипом, когда пальцы герцога пробрались под блузку и начали массировать кожу под блузкой. Это оказалось так... волнительно.

Нужно оттолкнуть его, нужно, но на девушку напало странное оцепенение. Дыхание стало поверхностным, рот приоткрылся, когда пальцы добрались до ямочки на шее. Живот скрутило, и безумно хотелось сжать ноги.

— Все хорошо, — мурлыкал де Вен, расстегивая блузку. — Это нужно снять.

Ноэми безвольно проследила за тем, как ткань заструилась по телу, обнажая нижнюю рубашку. Опомнившись, ударила герцога по рукам, но тут же затихла, стоило тому пройтись поцелуями по горлу.

— Теперь приспустим рубашку и освободим твою грудь от корсета, — продолжал комментировать каждое действие де Вен. От дурного настроения не осталось и следа. Глаза герцога помутнели, в голосе появилась хрипоца. — Ей ведь хочется на свободу?

— Ваша светлость, я не хочу в содержанки! — Ноэми предприняла еще одну попытку вырваться, но в итоге оказалась лежащей на столе.

Ловкие пальцы дернули за ленты, ослабили шнуровку. Грудь девушки, больше не сдерживаемая путами, сама выскользнула из корсета — округлая, манящая. Де Вен застонал и приник к ней губами. Он попеременно ласкал то одну, то другую грудь, целуя, посасывая, поглаживая.

Ноэми, казалось, перестала дышать. Сердце замерло. Былое тепло исчезло. Желудок отчаянно запросился в горло. Ласки герцога отзывались мурашками, каждое прикосновение — будто жар металла.

— Какое сокровище! — де Вен с трудом оторвался от груди и поднял голову.

Ноэми покраснела, а затем побледнела, когда язык герцога начал непристойные игры. Де Вен же отчаянно пытался справится с бушевавшим в крови желанием. Ему хотелось немедленно, прямо на столе, овладеть девушкой и получить долгожданную разрядку. Но разум повторял: здесь нельзя, нужно проявить уважение, приручить к себе.

Былая злость — опоздание Ноэми послужило лишь одной из причин — улеглось. Де Вен жил предвкушением удовольствия и неспешно ласкал жертву. Вот оно, то, о чем он грезил ночами, в его руках! Реальность превзошла все ожидания. Грудь роскошная, по-девичьи мягка, упруга и нетронута. Он первый, кто целует эти полукружия.

— Король, ваша светлость! — Ноэми нашла в себе силы сопротивляться.

Голова кружилась, губы герцога разгоняли расплавленный металл по крови. Страх никуда не делся, но тело начало реагировать на ласки и ждали очередного прикосновения шаловливого языка.

— Да будь он проклят! — прорычал де Вен и, задыхаясь, выпрямился. — Ты девственница, я не смогу быстро.

Сообразив, о чем он, Ноэми перевела взгляд с лица работодателя на его пах и убедилась, желание герцога рвалось наружу.

— Этой ночью, Ноэми, — пообещал де Вен и пригладил волосы.

— Нет. — Девушка села, прикрыв грудь руками. Она тоже тяжело дышала, даже задыхалась. — Я не стану вашей содержанкой. Только на брачном ложе.

Де Вен посерел лицом и прежним ледяным тоном отчеканил:

— Через четверть часа в вестибюле, госпожа Вард. И ночью не ждите.

'Хвала Вседержителям!' — мысленно поблагодарила девушка и начала торопливо приводить себя в порядок.

Ноэми едва сдерживала волнение. Она боялась смотреть на герцога: в голову сразу лезли непристойные мысли, вспоминались ласки в кабинете. Подумать только, едва не случилось непоправимое! И де Вен точно отныне считает ее доступной женщиной. Девушка должна быть скромной, а какая тут скромность — все прелести наружу.

Наконец экипаж остановился, и Ноэми смогла отвлечься новыми впечатлениями. Или попытаться отвлечься — нервы скрутили желудок узлом.

Утренний выход короля! Подумать только, через пару минут она увидит его величество!

Герцог пребывал в состоянии глубокой задумчивости и не замечал стеснения спутницы. Тем лучше. Ноэми бы не смогла отвечать на его вопросы. Как и положено, девушка держалась чуть позади работодателя. Тот здоровался со знакомыми, перебрасывался парой слов, Ноэми только кланялась и приседала, стараясь определить статус встречного по внешнему виду или оброненному вскользь слову.

Недавно перестроенный королевский дворец больше не напоминал замок. Этажи выросли ввысь, взметнулись крылья флигелей, затрепетали на ветру флаги на декоративных башенках. Герцог с Ноэми шли по длинному пандусу вдоль застекленной галереи. После заката гигантские окна отворялись, и придворные высыпали наружу, чтобы насладиться фейерверком или послушать музыку: в парке частенько давали вокальные и музыкальные вечера.

Впереди маячили двери. Не одни — целых три пары широких створок. Которую из них отворят? Гадать пришлось недолго: ливрейные лакеи с поклоном отворили центральные. Ноэми оказалась в полутемном вестибюле и сразу с головой окунулась в дворцовую суету. Сколько же людей! Все толпятся, разговаривают, спорят. Мимо снуют слуги и посыльные. Замерла на часах стража — два удалых молодца ростом под потолок.

Появление де Вена не осталось незамеченным. Взгляды дружно обратились на него, пара человек поспешило засвидетельствовать свое почтение. Судя по выражению лица герцога, они птицы невысокого полета, искатели чужих милостей.

На Ноэми тоже смотрели и гадали, кто она такая. Для поездки во дворец девушка выбрала максимально строгий, приближенный к мужскому наряд, чтобы подчеркнуть: она служащая, а не спутница.

Ноэми мужественно старалась не замечать интереса к своей особе и сосредоточилась на интерьере. Много мрамора, позолоченная бронза. В отделке преобладают светлые тона, больше всего серого.

— Идемте! — ворвался в сознание голос де Вена. — Это не картинная галерея, госпожа Вард.

Пристыженная девушка покорно поплелась следом, протискиваясь мимо разношерстной публике.

— Там нечего ловить рыбку, — не оборачиваясь, пояснил герцог. — Если только случайно не поймаете кого-то. Так же одна беднота.

Ноэми кивнула, запоминая.

Вестибюль вывел в украшенный колоннами холл. По периметру стояли уютные диваны. Не один не пустовал.

Статуи, кадки с вечнозелеными растениями — как все волшебно! А еще плафон на потолке. Девушка бы целую вечность могла рассматривать роспись, но время поджимало.

В холле к герцогу подошел тот самый человек, которого Ноэми видела в саду. Девушка навострила уши, но он ничего такого не сказал, завел обычный светский разговор. Де Вен вскользь представил его как маркиза де Пера. Втроем: мужчины впереди, девушка чуть позади, — поднялись по лестнице и остановились перед зеркальными дверьми в приемный зал.

— Дыханье безвременья! — внезапно помрачнел и выругался герцог. — Подарок, я забыл его в экипаже. Госпожа Вард, принесите. Маленькая синяя коробочка.

Ноэми кивнула и опрометью понеслась прочь, лавируя между поднимавшимися дамами и кавалерами. До выхода короля остались считанные минуты, нужно успеть. Вдруг двери закроют, а ее не пустят? Или подарок и вовсе предназначался его величеству?

Наверное, помешала ваза с цветами, но так или иначе, слетая с одного марша на другой, девушка не заметила поднимавшегося с краю человека, налетела и сбила его. Бумаги незнакомца разлетелись по ступеням. Ноэми чудом удержалась на ногах, но больно ушиблась.

— Осторожнее нужно быть! — ледяным баритоном отчитал мужчина и, пылая недовольством, опустился на корточки, чтобы собрать бумаги.

Ноэми, извиняясь, поспешила помочь. Взгляд упал на папку в руках незнакомца — красная кожа, золотое тиснение. Секретарь какого-то вельможи? Но версия рассыпалась при виде перстней на холеной руке. Их оказалось не меньше, чем у герцога, но внимание Ноэми привлек один — печатка с гербом королевства. Девушка сглотнула вязкую слюну и на миг окаменела. Неужели король? Великая Мать, она сбила с ног короля? Ноэми не решалась поднять глаза и рассмотреть мужчину, боялась встретиться с его гневным взглядом. Незнакомец между тем нивелировал результаты столкновения и протянул руку девушке. Та не сразу поняла зачем, потом сообразила: помочь подняться.

— Благодарю... милорд, сир, ваше величество, — запинаясь, пробормотала она, густо покраснев. — Я не хотела, честное слово!

Мужчина рассмеялся. Вопреки опасениям, добродушно, беззлобно.

— Вы действительно не знаете меня и приняли за короля? Из какой же вы провинции, миледи? — Сейчас, когда из голоса ушли кристаллы льда, он превратился в ласкающий слух баритон.

Незнакомец легко одной рукой поднял Ноэми и поинтересовался, не повредила ли она что-нибудь. Девушка ответила отрицательно и в свою очередь осмелилась осмотреть спасителя. Им оказался сероглазый шатен неопределенного возраста. Черты лица тонкие, лоб высокий. Рот сложен в едва заметную улыбку, на которую так и тянуло ответить такой же. Рот... Отчего-то Ноэми не могла оторвать от него взгляда. Понимала, невежливо, но он заворожил, притянул взгляд. О таком, наверное, сказали бы: чувственный, но девушка никаких плотских чувств не испытывала.

Одет незнакомец был неброско, но за этой простой таилось богатство. Ткань высшего сорта, цветовая гамма благородных серо-голубых оттенков.

— Лукаш де Сард к вашим услугам, — мужчина склонился, отдавая почтение даме, и на Ноэми пахнуло его парфюмом, таким же благородным, как его хозяин.

— Сам Первый министр? — позабыв об этикете, выпалила девушка и, спохватившись, присела в реверансе. — Ноэми Вард, ваша милость, секретарь герцога де Вена.

Губы Лукаша сложились в саркастическую усмешку.

— Давно ли герцог нанимает женщин?

Ноэми покраснела, уловив в его словах неприличный контекст. Однако ничего не сказала: следовало ожидать, что все начнут воспринимать ее как любовницу де Вена. Сам герцог тоже, похоже, больше интересовался ее прелестями. Немало времени пройдет до того, как Ноэми начнут воспринимать как человека.

— Рад знакомству, милая барышня, но мне пора, — граф снова стал серьезным. — И впредь будьте осторожнее.

Девушка кивнула и посторонилась, пропуская Первого министра. Тот легко, чуть не срываясь на бег, взлетел по ступеням: опаздывал. Ноэми тоже, но теперь, наверное, не стоит спешить. Какая разница, задержаться на пять минут или десять, все равно отругают.

Коробочку девушка нашла, но до этого пришлось потрудиться, выясняя, куда отогнали экипаж.

Вопреки опасениям стражники пропустили обратно, стоило назвать имя и должность. Значит, Ноэми внесли в дворцовые списки. Девушка в полном одиночестве — не считая солдата, замершего в карауле, — поднималась по лестнице, любуясь живописью и скульптурами. В зал идти совсем не хотелось: там ждал разгневанный де Вен.

Когда Ноэми мышкой проскользнула в зеркальные двери, король уже занял место на троне и терпеливо внимал подданным. Более того, он успел прогуляться по толпе и почтить рукопожатием или поцелуем руки высшую аристократию. Девушка привстала на цыпочки, силясь углядеть де Вена. Он стоял в первых рядах, у самого трона. Проклятие! Незамеченной не подберешься. Эх, узнать бы, нужна ли коробочка с подарком прямо сейчас или это обождет до окончания церемонии.

Де Вен повернул голову, заметил девушку и недовольно жестом велел подойти. Ноэми сделала шаг, когда услышала голос Лукаша. Тот излагал королю какую-то идею по оптимизации расходов. Так вот что было в папке!

И вот взгляд серых глаз остановился на ней.

Ноэми вспыхнула и поспешила затеряться за чужими спинами. Двойной стыд обжигал щеки: не справилась с заданием и причинила неудобства Сумеречному графу. А вдруг он злопамятный? Вряд ли первый день во дворце мог начаться хуже.

А еще в голове крутился разговор в саду и слова призрака о неком Лукаше, которому можно доверять. Уж и не графа ли покойный Жан де Вен имел в виду, и стоит ли предупредить Первого министра о грозившей опасности? Опять-таки алмазная афера... Слишком опасные и сложные игры для одной юной особы.