Ещё пару лет назад Мийола могла немагическим образом заворожить сложная слаженность этих звуков. Классическая, глубокая простота, вечная в своей гармонии — да, она была прекрасна, как только может быть прекрасна мелодия, что вобрала опыт тысяч лет и труды миллионов музыкальных талантов. А в доме удовольствий господина Ишеззара её вдобавок очень и очень умело исполняли настоящие профессионалы. Первая и вторая каэли (смычковые инструменты вроде скрипок), арбесс (помесь гитары с гуслями), ситтош (ксилофон — но много более сложный, трёхпанельный, с набором стеклянных колоколов) и ударник в центре небольшого стада разноразмерных барабанов. Плюс флейта, она же солистка-Каллиони.
Они творили почти что волшебство, причём без всякой магии — если не брать в расчёт талисманы усиления звука, выстроенные в единую систему на раме меж сценой и залом.
Они опоздали.
Ныне впечатлить Мийола хорошей, но всего лишь чисто акустической музыкой могли бы лишь настоящие виртуозы. Да и то...
Ещё до того, как Ригар прорвался на уровень специалиста — почти сразу после расставания с Жабьим Долом — он хотел не просто рассказывать о Земле с опорой на воспоминания Сёвы... нет! Он хотел показать её. И получил такую возможность, как только разобрался с принципами построения поддерживающих ритуалов. Даже слабенькие, небольшие и короткие иллюзии, что он мог создавать заклинанием второго уровня, при помощи ритуалов становились сравнительно крупными (и удобными для просмотра), да и в длительности сильно подросли. До полутора-двух часов. А за такой срок уже можно показать многое.
Или дать послушать. Иллюзии второго уровня позволяют демонстрировать не только образы, но и звуки. Прямо из памяти. Причём, поскольку звуковые иллюзии менее затратны, через ритуальное усиление можно закатывать концерты часа на три. Что он и делал. Ругаясь на дурное качество низкоуровневых иллюзий и несовершенство отображения звука. Но даже сквозь все препятствия маготехнического свойства уже лилась, звала, гремела и плакала такая музыка, какой Мийол не просто не слышал — он даже не думал, что подобное вообще может существовать.
Когда отца инициировали жизнью и гибкостью, концерты-из-памяти пришлось оставить. Стало просто негде гравировать нужные чары. О чём жалели все, не исключая даже Щетину.
А потом Ригар стал специалистом. Сразу же гравировал пятисимвольную Улучшенную Двусоставную Иллюзию, после чего с хитрой улыбкой сказал что-то про "крутить цветное кино".
И показал такое, что просто голова кругом.
Улучшенная Двусоставная Иллюзия позволяла не только совмещать изображение и звук — она ещё качество того и другого улучшала. Причём серьёзно. Отец продолжал ругаться, уже на то, что в буквальном смысле "крутить кино" не имело смысла, без перевода-то; к тому же масса всякого, что он обзывал культурным контекстом, со свистом пролетала мимо — трудно поразить зрителя чем-то таким, что он попросту не понимает.
Но музыка перевода не требовала. А контекст оказался объясним в нескольких словах:
— Технические средства обработки звуков позволяют относительно просто достигать трёх ключевых моментов. Во-первых, создавать неестественные звуки и эффекты. Здесь у техники над магией нет превосходства — я запросто воспроизвожу простой третьеуровневой иллюзией даже очень хитрые акустические переходы, причём не из памяти, а чистым волевым контролем. Во-вторых, техника позволяет точную обработку звука с многократной перезаписью на внешнем носителе. Эффекты студийных записей, возможность довести аранжировки до сияющего блеска. Здесь у техники над магией также нет радикального превосходства... хотя возникают заметные сложности. Ибо всерьёз работать с чем-то таким можно лишь на уровне эксперта и выше, а маги высоких уровней обычно находят более важные дела, чем совершенствовать "мёртвую" запись. Они ценят атмосферу живых концертов, поскольку каждый предоставляет неповторимый опыт, да ещё аурная чувствительность позволяет погружаться в действо, словно в первый раз. И тут у нас возникает третий момент. Техника позволяет транслировать музыку, и живую, и в записи — так, что одномоментно её могут слушать хоть миллионы. Особо выдающиеся записи крутить в прямом смысле миллиарды раз. Вот это и становится тем ключевым отличием, которому магии нечего противопоставить. Это позволяет построить — за счёт денег сотен миллионов слушателей — сущего монстра. Огромную всепланетную индустрию развлечений, вливающую в создание, изменение, совершенствование музыки — и не только её — поистине гигантские средства, позволяет ускорить обмен идеями и мелодиями, позволяет свободно скакать на плечах у гигантов и гениев всех времён, начиная с классиков симфонической музыки и заканчивая современниками. А теперь... Иоганн Себастьян Бах, токката и фуга ре минор, рок-обработка "Sinfonity".
Ригар положил руки на ключ поддерживающего ритуала. Закрыл глаза, полностью погружаясь в воспоминания.
И на несколько минут мир вокруг Мийола исчез...
— Ну, как вам? — спросила у магоклона Ламина, когда первое отделение концерта подошло к концу. Глаза её сверкали заметно ярче и слегка покраснели; вполне объяснимо: последней песней Каллиони выбрала лирическую балладу о разлуке.
— Миленько, — ответил магоклон.
— И только? Хотя... — лёгкий, почти искренний вздох. — Мужчины!
— При чём тут мой пол? — словно бы слегка обиделся Мийол. — Настоящая музыка способна тронуть сердце любого разумного, имеющего уши. Но... если хотите, я могу дать развёрнутый анализ услышанного.
— Хочу. Дайте.
— Ну что ж. Начну с качества исполнения. Уровень достойный, хотя не блестящий. Огрехов недостаточной сыгранности нет, но имеет место зажатость. Музыканты — особенно это касается первой каэли и ударника — слишком много думают о том, как бы не уронить планку и не вызвать неудовольствия публики. Отсюда техничность, прикрывающая недостаток искренности. Я был бы рад тайком подслушать их репетиции, там игра должна быть... поживее.
"И это правда. Сидя в двадцати шагах от сцены, трудно не уловить связанностью особый сорт напряжённости в музыкантах... а затем сыграть взыскательного ценителя".
— Продолжайте, — кивнула инь-Ксорирен. Губы её слегка дрогнули, словно она хотела их поджать, но удержалась.
— О солистке. Своего прозвища Медоголосая заслуживает в полной мере: её сопрано имеет невысокую силу, но большую чистоту и мягкость. Жаль, что она лишена уникального тембра, а также излишне любит собственный голос, отчего сдерживается. Не прикладывает усилий даже там, где это могло бы раздвинуть пределы доступного. Если бы Каллиони шла стезёй Воина — она не использовала бы Усиления краткого.
— Ясно.
— Ну и напоследок. Репертуар. Дурного слова не скажу, всё отработано многократно. Но... он однотонен. В нём даже с лупой не сыскать тематических контрастов. Любовь, любовь, снова любовь и под конец — любовь. Это прекрасное чувство и вариации отношений отражены в песнях, однако заедать липовый мёд гречишным, а затем медовухой запивать... этак можно и слипнуться.
— Быть может, вы ещё и подскажете Каллиони способ улучшить выступления? — повернулся к паре Ламины и магоклона гигант, превосходящий ростом Мийола на голову. Его массивная, перевитая мышцами фигура выдавала принадлежность к клану Рафсайид. И давила, давила одним только присутствием. — А, уважаемый эксперт? Что скажете?
— Я эксперт в магии, а не музыке, уважаемый. Но совет дать могу. Полагаю, помимо вполне очевидного расширения репертуара ей и её коллегам по сцене могло бы помочь введение в коллектив второго солиста. Причём, максимального контраста ради, этакого звероватого громилы, поющего басом. Тут и возможность брать чисто мужские партии, и дуэтные темы, и расширение мелодического диапазона. Что не отменит возможности исполнять старые, отработанные примерно до блеска вещи. Никаких потерь, сплошные приобретения.
Гигант хмыкнул одобрительно (впрочем, Мийолу показалось, что его одобрение относится скорее к невозмутимости, сохранять которую рядом с таким Воином мог далеко не каждый):
— Для эксперта не в музыке совет хорош.
— Просто мне довелось послушать пару именно таких контрастных дуэтов. И это звучало... поразительно. Стороннее мнение и совет профана недорого стоят, так почему бы не высказаться?
Тут началось второе отделение концерта, и разговор пришлось прервать. Однако не прошло и получаса, как инь-Ксорирен повела себя довольно странно. В чисто инструментальной паузе меж двух песен она встала, жестами и знаками зазывая магоклона за собой. Мийол противиться не стал, хотя как Хантер последовал за парой уже после того, как та покинула "огненный" зал — исключительно конспирации ради.
— Что случилось, уважаемая? — спросил он устами призыва.
Вместо ответа Ламина молча покачала головой, продолжая мягко увлекать своего спутника за руку куда-то в направлении левого крыла. Услужающие — все молодые и красивые, как на подбор, с заметным преобладанием женского пола — смотрели на неё и магоклона так, словно те скрывались под заклятьем или умением невидимости; а вот у Хантера первая же попавшаяся навстречу услужающая спросила, что почтенный гость ищет и не может ли она ему чем-нибудь помочь... глядя при этом на рослую фигуру в дешёвом глухом плаще и грубой маске со странной смесью испуга и интереса.
— Помочь? Хм. Для начала: как тебя зовут?
— М-меня?
— Да. Тебя.
— Ассиле, почтенный, — щёки услужающей слегка покраснели.
— Скажи, Ассиле, что у вас находится в том крыле?
— Если почтенному гостю дома угодно, — лёгкий поклон и робкая улыбка, — я могу показать. Эта услужающая не очень опытна, но не ей спорить с выбором господина.
"Стоп! Так это же...
Хотя...
...почему бы и нет?"
— Тогда веди, Ассиле.
Та поклонилась снова. Затем взяла Хантера за руку и повела за собой в уже знакомой — спасибо ощущениям магоклона — манере. Мийол под маской сглотнул.
Но не остановился.
"Похоже, моя тренировочная сессия по этим делам грозит стать куда интереснее, чем я рассчитывал. О применении человеческих и не только призывов в этой области тоже я думал, но переходить к практике так быстро — и в таких обстоятельствах..."
— У почтенного гостя есть какие-то предпочтения относительно обстановки?
— Кхм. Смотря что может предложить дом удовольствий господина Ишеззара. Полагаю, ты можешь просветить меня о вариантах выбора?
— Да, почтенный. Хочу предупредить, что у нас не приветствуются... — Ассиле запнулась, — острые варианты. Дом вкладывает в своих услужающих существенные средства и не любит терять инвестиции. Злоупотребление гостеприимством господина Ишеззара ведёт к серьёзным штрафам.
Услужающая обернулась на ходу, словно пытаясь проникнуть взглядом сквозь маску и оценить, какое впечатление произвела явно заученная фраза.
— Не беспокойся, Ассиле. Скажу по секрету, — Хантер притянул девушку поближе, понизив голос, — я тоже не очень-то опытен, а потому... одел перед визитом вот это. Итак, — восстановил он расстояние и тональность речи, — что там по обстановке?
— Есть дважды семь традиционных интерьеров: семь простых и семь с элементами магии, — снова заученно защебетала услужающая. — В список входят номер в обычном трактире, спальня городского дома, гостевые апартаменты торгового дома, люкс гостиницы первого класса, малый бассейн, "мягкие холмы" и зал зеркал. К магическим интерьерам относятся "морской пляж", "водопад в лесу", "королевские покои", "поляна в диколесье", "грот в Подземье"...
Мийол моргнул под маской, разом позабавленный, озадаченный и шокированный.
— ..."ночь дождя" и "волшебный сон". Последний интерьер может перенастраиваться магом-специалистом под желания гостей либо самими гостями. Также существуют три отдельных зала, в которых можно воссоздавать любую обстановку и разыгрывать сценарии при помощи всех доступных средств, включая плотные иллюзии, но...
— Но?
— ...это очень, очень дорого и необходим предзаказ. Простите эту ничтожную услужающую, в данный момент дом удовольствий не может предоставить...
— Тс-с-с! Не надо извиняться, Ассиле, я всё понимаю и не в претензии. Лучше покажи мне, на что похожи...
Ламина тем временем как раз дотащила магоклона до заинтересовавших Мийола "мягких холмов". Это оказалась комната, весь пол которой превращался в одно гигантское ложе массой подушек разного размера, формы и упругости, местами действительно образующих небольшие холмы. Мягкие, да. Запах внутри стоял не слишком навязчивый, дополнительно замаскированный какими-то курениями, но вполне однозначный: как ни старайся, как ни меняй наволочки и ни проветривай наполнитель, а часть следов всё равно останется, накапливаясь. Впрочем, для ценителей "мягких холмов" это может считаться и за плюс.
— ...на что похожи магические интерьеры.
— Тогда нам надо на первый этаж. Прошу сюда, почтенный гость...
Принцесса Ксорирен повернула укреплённый около входа изнутри рычаг, переводя его в вертикальное положение. Это активировало простенькую амулетную систему, перегородившую дверной проём пологом непроницаемой для взглядов и звуков бархатно-чёрной иллюзии. Затем, по-прежнему не тратя сил на слова или иные прелюдии, вроде объятий с поцелуями, она стащила с магоклона мантию. Оценив открывшийся вид, довольно ухмыльнулась. Хотя копия Мийола имела телосложение, которого он совершенно не стыдился, — важнее, что создатель поленился напяливать под мантию магоклона запасное бельё.
Говоря откровенно, запасного белья у него и не было. Забыл.
Но в таких обстоятельствах... может, и хорошо, что забыл?
Ламина отступила на пару шагов, утопая ногами в мягкости подушек, и одним отработанно-плавным движением избавилась от своей мантии.
"Кружевное. Чёрное. На золоте кожи смотрится отлично".
Ещё одно движение — и вот у магоклона перед глазами заколыхалась грудь, получившая желанную свободу из тесного плена. Последнее движение, последний элемент одежды, без того мало что скрывавший из-за своей тонкости — и вот уже распрямившаяся принцесса предстала перед ним, как есть. Мийол под маской сглотнул, сам того не замечая.
Молчаливое поднятие брови: "Чего стоишь, кого ждёшь?" И магоклон перестал стоять. Он резко сократил расстояние и грубоватым властным движением опрокинул её на ближайший подушечный холм. Красавица легко подхватила правила игры: послушно упала, широко раскидывая руки и ноги, слегка запрокидывая голову. Опустившийся рядом с нею магоклон тихо выдохнул ей в ухо, поскольку Мийол на собственном опыте знал, какова рефлекторная реакция на это, и принялся изучать свой "трофей" — медленно, вдумчиво, предвкушающе.
— Это "водопад в лесу", почтенный гость. Сам водопад — закольцованная иллюзия, но вода в заводи настоящая. Почтенный?
— Меня устраивает, — сказал Хантер, поворачивая рычаг у входа. Амулетные системы вместо дверей в этом доме удовольствий, похоже, являлись стандартом. — Ассиле.
— Почтенный...
