Чупакабра (завершено)

Обернувшись на звуки, причем султан каким-то образом оказался за спиной у Тиллирета, все присутствующие увидели лежащего на полу жреца. Одна рука его была намертво зажата между острыми клыками сердито рычащего чупакабры, а из судорожно сжатой ладони выглядывало острие кинжала.

Только я один и заметил, как худой вскинул лапу, едва белошерстый закрыл глаза. Хорошо еще, что я был готов к подобному, и мне не составило труда перехватить занесенную для удара руку до того, как она опустилась. В нос шибанула волна кисло-горького запаха. Э, да это же запах яда!

Разозлившись, я стиснул челюсти несколько сильнее, чем это требовалось. Под зубами что-то жалобно хрустнуло, и худой заорал так, что мне сразу же захотелось заткнуть лапами уши, но я мужественно сдержался, продолжая сжимать зубами руку худого. Покосившись на белошерстого с султаном, я убедился, что те заметили опасность и сейчас осторожно приближаются к нам.

Только когда белошерстый вынул из руки худого смердящее ядом оружие, я позволил себе разжать челюсти.

Тиллирет поднес лезвие кинжала к носу и принюхался. То отчетливо пахло мергоном, одним из сильнейших и быстродействующих ядов.

— Спасибо, Бес, — прочувствованно поблагодарил чупакабру маг, только сейчас полностью осознав, что тот спас его от верной гибели.

— Ключ на поясе, — чуть слышно буркнул зверь, ловко уворачиваясь от протянутой руки Бродяги и отходя в сторону. Жрец подвывал от боли, баюкая искалеченную конечность.

Тиллирет наклонился пониже и разглядел болтающийся на поясе жреца фигурный камень, от которого слабенько разило магией.

— А вот и ключ! — радостно воскликнул маг, демонстративно срывая камень с пояса Беринида. Тот наградил Тиллирета злобным взглядом, но не осмелился на активное противодействие, учитывая окруживших его стражников, лица которых не предвещали заносчивому жрецу ничего хорошего в случае неразумных выходок.

Бродяга приложил камень к изображенному на ларце замку, тот глухо щелкнул, и крышка медленно приподнялась. Султан нетерпеливо потянул ее, желая поскорее увидеть, что же лежит внутри ларца.

Неохотно, словно сопротивляясь чужой руке, крышка ларца откинулась в сторону, и Рахмад с Тиллиретом увидели лежащий внутри кроваво-красный камень.

В ларце мирно покоилось пропавшее Кровавое Око Квашдрихпурты.

Глава 10

Султан осторожно вытащил драгоценный камень из его темницы и невольно залюбовался изумительной огранкой рубина. Искусная рука неизвестного мастера так обработала грани, что, казалось, действительно держишь на ладони живой глаз, и через минуту он подмигнет тебе, заставив испуганно вздрогнуть. Рахмад подставил бесценную вещь под пробившийся в окно солнечный луч и вздрогнул на самом деле.

Камень был мертв. Другой мысли просто не пришло в голову султана. Вместо того чтобы озариться изнутри мягким светом, засиять в солнечных лучах, рубин словно потемнел и как-то съежился на ладони правителя Ингара.

— Что это? — Рахмад беспомощно обернулся на нахмурившегося Тиллирета.

Маг неуверенно протянул руку.

— Позволишь?

Чуть поколебавшись, султан вложил камень в протянутую ладонь Бродяги.

Маг накрыл камень другой ладонью и замер, словно прислушиваясь к чему-то слышимому только им одним. И чем дольше он слушал, тем мрачнее становилось его лицо. Наконец Тиллирет вышел из концентрации и перевел хмурый взгляд на султана.

— Не знаю, что здесь произошло на самом деле, но камень, безусловно, осквернен.

Вот елки зеленые! То есть выходит, что мы напрасно приложили столько усилий? Или нам и такой красный камень сойдет?

Я уже сбил все простыни на кровати султана в одну большую кучу, нервно елозя по ее поверхности. Ну да, выполнив свои обязанности по защите хозяина, я снова бесцеремонно забрался на эту жуткую конструкцию и теперь выглядывал в просвет между занавесками, наблюдая за происходящим. Нет, пожалуй, все же удобная вещь такая вот кровать. Для засады просто то, что надо. Тебя здесь никто не замечает, а вот ты видишь всех сразу. Вот только султан так и норовит сесть на мой хвост. Эй! Эй-эй, смотри, куда садишься!

Однако находящийся в шоке после заявления белошерстого султан даже не обратил внимания ни на мои оскаленные зубы, ни на то, что я лишь в последний момент успел отдернуть хвост. Или это была маленькая месть с его стороны за полученные в морду подушки?

Рахмад тяжело плюхнулся на кровать.

— А ты можешь что-нибудь сделать с этим?

Тиллирет отрицательно покачал головой, как тут его посетила гениальная идея.

— Я — нет. А вот глава нашей гильдии магов, Мурдин, тот справится с подобной напастью одной левой. Это самый сильный маг четырех государств. Вот только есть одна загвоздка.

— Какая? — убито поинтересовался султан.

— Мурдин не может покинуть гильдию магов, слишком много обязанностей удерживает его там. Но я могу отвезти рубин к нему, а потом, когда все будет исправлено, верну его тебе, — радуясь собственной сообразительности, предложил маг.

Рахмад обречено закрыл глаза и горько вздохнул.

— Другого выхода нет. Я только прошу тебя, друг мой, обязательно верни нам Рубин Квашдрихпурты. Ведь это величайшая ценность песчаного государства.

Тиллирет согласно закивал головой, подумав про себя, что, когда придет время, он с радостью предоставит Мурдину сомнительную честь объясняться с Рахмадом. Хватит с Бродяги уже всех этих интриг и приключений. В конце концов, он уже лет пять как ушел на покой, так вот пусть и оставят все старого мага в покое.

Ай да белошерстый! Сумел-таки повернуть дело так, что султан сам отдал нам красный камень. И мне даже не пришлось прибегать к своему плану. Кстати, вспомнить бы еще, что именно я там напридумывал.

Вот только черноклокий меня сильно беспокоит. С тех пор, как мы приехали в Ингар, он большей частью молчит, и до сих пор еще не выкинул ни одной глупости. И это тот самый тип, который от нечего делать бодался с козлом! Подозрительно все это. Чует мой хвост, не к добру подобное затишье.

Вот и сейчас он стоит себе тихонько в углу, даже не шевелится, только зыркает любопытными глазенками по сторонам. Пожалуй, с сегодняшнего дня я начну за ним всерьез присматривать. Ох, мамочки, дядьки, и угораздило же меня связаться с этими двумя! И если белошерстый еще ничего временами, то вот черноклокий хуже бешеного зайца — вроде бы и безобидный, а из поля зрения лучше не выпускать, а то еще кинется ненароком да покусает.

Вечером султан поведал друзьям, зачем верховный жрец храма Квашдрихпурты затеял всю эту непонятную историю с пропажей Кровавого Ока. Сам Беринид с утра "отдыхал" в пыточных султана, и по дворцу шустро расползался слушок, что Рахмад лично приложил руку к допросу зарвавшегося жреца. Судя по тому, с каким довольным выражением лица, словно кот, стянувший приличный кусок колбасы с хозяйского стола, султан восседал на подушках, это вполне могло оказаться правдой.

Так вот, на допросе Беринид признался, что уже давно пытался очернить имя правителя Ингара в глазах народа с тем, чтобы, улучив возможность, свергнуть его и принять бразды правления самому. Именно благодаря проискам жреца Рахмад столь загадочно подхватил коварную болезнь пятнадцать лет назад, и глава храма уже всерьез надеялся устранить молодого конкурента, но вовремя (или не вовремя, кому как) подвернувшийся Тиллирет поломал все планы Беринида. В последние годы по песчаному государству людьми жреца активно распространялись всевозможные слухи, порочащие султана. А пропажа Рубина Квашдрихпурты, по замыслам Беринида, должна была стать последней каплей для возникновения бунта против Рахмада. Еще бы, исчезновение великой реликвии взбудоражило бы всех, ведь одной из обязанностей султана является обеспечение безопасности Кровавого Ока.

И опять-таки вовремя (или не вовремя) подвернулся Тиллирет, якобы приехавший поймать похитителей Рубина. Коварный ум жреца тут же сообразил, как именно надо разыграть партию. Рубин в тот же час был тайком вынесен из храма и помещен в опочивальню правителя Ингара, маги почти беспрепятственно допущены в храм, и Беринид уже радостно потирал ручонки в ожидании своего триумфа. Но, как это часто бывает, не учел парочки факторов. Первым был чупакабра, раскусивший хитроумные планы жреца (причем совершенно неожиданно для всех, в том числе и для самого себя, но об этом, как здраво рассудил успевший серьезно побеседовать с Бесом Тиллирет, знать кому-либо было совершенно необязательно). А вторым оказался банальный склероз. Жрец собирался подкинуть ключ магам, но, увлекшись своими интригами, совсем забыл об этом, за что, собственно, и поплатился.

Свой рассказ Рахмад завершил многочисленными заверениями в своей бесконечной признательности снова спасшему его Тиллирету, обещаниями вечной дружбы и попытками навязать магу что-нибудь в подарок. Бродяга от подарков вежливо отказался, обещания и заверения терпеливо выслушал и попросил соизволения отбыть домой следующим же утром. На что султан незамедлительно согласился, пообещав выделить отряд отборных солдат, которые проводят магов до границы, откуда те уже смогут переместиться порталом. Еще раз заверив друг друга в вечной дружбе, Тиллирет и Рахмад наконец расстались, чрезвычайно довольные как собой, так и своим собеседником.

И снова я трясся на спине горбатого зверя под палящим солнцем пустыни. Пекло вокруг стояло такое, что не помогал даже полосатый тент, растянутый над моей головой по распоряжению белошерстого. Раскаленный воздух с трудом продирался сквозь обожженное горло, причиняя неописуемые мучения. Странно, мне казалось, что в предыдущий раз было намного легче.

Султан, как и обещал, выделил нам два десятка отборных стражников и самых быстрых верблюдов, так что на возвращение, по словам белошерстого, нам придется затратить всего три дня вместо четырех. И это не могло не радовать.

Рано утром мы проехали сквозь ворота, и я еще долго сидел на спине своего верблюда задом наперед, любуясь напоследок высокими стройными башнями, переливающейся на солнце мозаикой, аккуратными улочками и суетливой толкотней людей. Затем мы отъехали достаточно далеко, и даже мой зоркий глаз перестал различать отдельные фрагменты города. Я не большой поклонник человеческих построек, но этот город меня совершенно очаровал. Яркий, красивый, притягательный — у меня не хватает человеческих слов, чтобы выразить все свое восхищение. Как жаль, что я, скорее всего, не вернусь сюда.

Я тоскливо вздохнул. Прощай, Ингар. А меня впереди ждет берлога белошерстого, очередная магическая клетка и наполненные скукой дни.

Тепло простившись с отрядом султана на границе и прыгнув порталом в Империю, Тиллирет в сопровождении Пина и чупакабры углубился в ближайший лесок с твердым намерением сделать привал под тенистым сводом и окончательно придти в себя после изнуряющей жары пустыни. Однако не успели путешественники пройти и двух шагов, как им навстречу из-за дерева шагнула знакомая рослая фигура.

— Здрасте, — пробасила она.

Тиллирет с нескрываемым удивлением воззрился на племянника Мурдина. С их последней встречи внешность того претерпела значительные изменения. Во-первых, исчезла густая борода, свисавшая почти до пояса. Во-вторых, под ней обнаружилось очень симпатичное и немного смущенное лицо, словно его обладатель никак не мог привыкнуть к своему новому внешнему виду и отчаянно стеснялся людских взоров. В-третьих, в правой руке парень сжимал какую-то палку, в которой Бродяга, приглядевшись, опознал магический посох самого Мурдина.

— Здрасти, — растерянно ответил Тиллирет, ошеломленно разглядывая помолодевшего и похорошевшего парня. Теперь ему на вид можно было дать лет двадцать-двадцать пять, а не сорок, как сначала. А может, так оно и было на самом деле.

— Добыли камень? — куда-то в сторону поинтересовался племянник Мурдина.

— Да, — Бродяга суетливо принялся шарить по карманам. Наконец рубин был извлечен на свет и вложен в протянутую руку парня. — Вот. Только он испорчен, то есть осквернен. Пусть Мурдин посмотрит повнимательнее, что там с ним. Я обещал султану Ингара, что верну им рубин в идеальном состоянии.

Племянник Мурдина молча сунул камень в карман, а в руку Тиллирета записку. Пока Тиллирет лихорадочно соображал, как бы поделикатнее выпытать у него имя — неудобно как-то, так часто в последнее время встречаются, а маг даже не знает, как к парню обратиться — посланник главы гильдии повернул очередное кольцо и исчез во вспышке света.

Я про себя ехидно захихикал, глядя, как белошерстый осторожно разворачивает полученную бумагу. Да, чует мой хвост, что нескоро мы попадем в берлогу белошерстого. Сдается, что только что нас опять послали, как говорит хозяин.

Решив, что человекам надо побыть наедине и обсудить последние события, я неторопливо отправился в глубь леса. Надо бы поохотиться, а то скоро уже забуду, как правильно добычу загонять. Заодно и человеков порадую, а то морды у них сейчас — без слез не взглянешь.

Тихо пофыркивая себе под нос, я тактично удалился. Настроение у меня почему-то было просто преотличнейшее.

— Что это? — с опаской спросил Пин, указывая на зажатый у Тиллирета в руке клочок бумаги.

Бродяга подозрительно уставился туда же, не торопясь приступать к чтению. Мага терзали смутные сомнения, что ничего хорошего для себя он там все равно не прочитает. Судя по выражению лица Пина, его одолевали подобные мысли.

— Кажется, это очередное послание от Мурдина, — стремясь потянуть время, сообщил очевидное Тиллирет.

Пин поколебался некоторое время, но потом все же рискнул уточнить:

— И что в нем написано?

Бродяга укоризненно посмотрел на мигом смутившегося приятеля. Однако делать нечего, ключевая фраза была произнесена, и маг медленно развернул записку:

"Мои дорогие Тиллирет и Пинмарин!

Позвольте поздравить вас с успешным выполнением миссии в Ингаре. Надеюсь, что все прошло просто без сучка, без задоринки. Однако расслабляться пока рано..."

Тиллирет застонал и выронил листок, закрыв лицо руками. Так он и знал. Этот старый черт Мурдин решил их с Пином загнать в могилу! Иначе для чего все эти бредовые задания и нелепые поручения?

Заметив, что Бродяга временно выпал из пространства и времени, Пин подхватил уже собравшийся улететь листок и продолжил чтение. Разумеется, вслух.

"...Теперь я попрошу вас отправиться в Борунд и достать Сапфир Северного Короля. Поскольку у нас с ними сейчас прекрасные отношения, я не думаю, что это вызовет у таких мастеров дипломатии какие-либо проблемы.

С наилучшими пожеланиями, Мурдин".

Тиллирет отнял руки от лица и подумал, что сбываются его самые худшие опасения.

Я наслаждался прогулкой по лесу. До чего же замечательно вдыхать этот напоенный влагой, пронизанный тысячами запахов воздух! Не чета тому живому кипятку в пустыне.

Вдоволь набегавшись, накувыркавшись и надышавшись, я приступил к поиску добычи. Текс, что мы тут имеем? Тут вот мышки лесные бегали. Какая гадость! Пока хоть одну поймаешь, с ума сойдешь, а голода эта мелюзга совершенно не утоляет. А вот здесь зайчик пробегал. Нет, след старый, где-то двухдневной давности. Не пойдет. А оленей тут не водится, что ли?