Ворон. Меч и Магия. Дневник оборотня

Хотя... Приземляюсь перед небольшим кафе, Оборачиваюсь. Двое приезжих откровенно пялятся — восхищённо-брезгливо. Сочетание странное, ну да мне не привыкать. Коренные горожане пыжатся, усиленно делая вид, что для них подобные сценки привычны.

— Каву и медовик, — сообщаю официанту, бросая серебряную монету. Тот начинает рыться в кармане передника.

— Без сдачи.

Парнишка расплывается в улыбке — чаевые в несколько раз больше заказа! Нет, я не расточительный — в таких вот мелких расходах можно проявить себя щедрым — репутация наше всё. Вот если предстоят серьёзные траты — тут я буду бороться изо всех сил.

Работа, как часто это бывает, вызвала прилив аппетита... Трупы? Брезгливость? Нет, это давно прошло — давно уже некромагия всего лишь работа, пусть временами и грязная — буквально. Любой медик может подтвердить.

Ем с аппетитом — я вообще всегда был сладкоежкой, а после становления вороном и подавно. Среди магов вообще большой процент любителей сладкого и как ни странно прозвучит — алкоголя. Фокус тут в том, что в сладком и спиртном до фига калорий, причём легко усваиваемых. Для восполнения потраченных Сил — самое то. И нет — встретить алкоголика-мага можно только в книге. Ну или на уровне деревенского Знахаря.

Подкрепившись, я задумчиво смотрю на небо, зеваю и Оборачиваюсь. Приезжие в восторге — событие интересное. Дальше лечу низко, то и дело приземляясь. С высоты город смотрится совершенно по другому — здесь полно искажающих Плетений. Где стоит сквер — видятся жилые дома, где жилые дома — проспекты... Но не так всё просто — всё это ещё и переливается, смещается, создавая эффект калейдоскопа. Разумеется — если Всматриваться.

Вечером меня ожидало письмо с эмблемой дворцовой службы. Проверяю всеми известными мне способами и вскрываю, не прикасаясь лично.

— "Магистр... бла-бла-бла... признан лояльным империи и приглашается во дворец"

— Есть!

Поясню: само приглашение ничего для меня не значит — я уже решил, что оставаться в Яссе не буду. Несмотря на моё одобрение их барьерами для чужаков, одобрение это скорее теоретическое, поскольку и сам здесь чужак. Да, достаточно интересно, многое узнал, но... Ясса, по крайней мере — столица, создавала впечатление чего-то Викторианского. Ханжество, расизм, неприятие чужих идей... К Великим Древним Тайнам это не относится — всем известно, что придумали их яссы (каждый второй народ произносит более-менее похожие речи), просто подлые чужаки воспользовались добротой предков и злостно их украли — так что теперь мы украдём их назад по праву...

Хороша империя разве что чётко прописанными правилами, что здорово помогало не вляпаться в неприятности. В остальном же — не фонтан. Однако приглашение — это подтверждение моей лояльности, говорящее о том, что странного чужака "просветили" со всех сторон и теперь будет гораздо проще найти работу где-то в других местах.

Приглашение не означало, что я могу вот так запросто заявиться: несмотря на достаточно ограниченные императорские полномочия, власти у него было вполне достаточно — особенно в своём домене. И конечно же, это не означало, что приём (или нечто вроде него) будет устроен ради меня.

На следующее утро разбудила Лэсса:

— Хозяин, там к вам от императора служитель пришёл, — восторженно сообщила служанка. Служитель оказался учителем этикета, который должен был научить правильным "подходам" к титулованным задницам. Невысокий, очень высокомерный старичок по хозяйски расположился в моём (!) кресле.

Чистой Псионикой поднимаю его (злой патаму чта — это большое хамство по местным меркам!) и пересаживаю на диван.

— Так вы встречаете человека императора! — шипит он. А... судя по всему, этот как раз из особо ярых расистов.

— Так ты относишься к поручению императора?! — шиплю в ответ.

Старикашка затыкается, потому как начинает понимать, что невыполненный приказ — он и есть невыполненный приказ, а я пусть и — "Поганый нелюдь", но всё-таки магистр.

— Прошу извинить меня, Магистр Рэй, — выдавливает из себя служитель, — был не прав.

— Прошу прощения за мою горячность, служитель...

— Лиам, просто Лиам, — коротко говорит противный старик.

— Прощу простить меня за горячность, служитель Лиам. Где и когда вам будет удобней вести занятия?

Глава двадцатая

Лиам оказался настоящим мудаком — он умело подчёркивал своё превосходство и мою "поганость". Ну сами представьте — человеку более восьмидесяти лет (здесь это старость, но не самая глубокая) и из них более семидесяти он варится в придворном гадюшнике. Старый поганец одним изгибом брови мог сказать больше, чем средний человек несколькими фразами. Да, я не средний и тем более не человек, но такого уровня я вряд ли когда-нибудь достигну.

Учителем, тем не менее, оказался он неплохим. Бывает — мерзкий характер не означает отсутствия талантов. Самое же главное, служитель мог объяснять всё без малейших двусмысленностей — при дворе это очень важно. Пусть здесь очень далеко от придворного этикета королей Испании или Франции времён Людовика Четырнадцатого, но всё же.

Мне давали так называемый "сокращённый" вариант этикета. Да, вариант был не один — "Малый" и "Большой", "Семейный", "Военный", "Расширенный приём". Лиам преподавал "Расширенный приём" — специально для таких как я — то есть тех, кто если и попадает во дворец, то очень не часто, да и общение с императорской семьёй может быть разве что случайным.

— Правильно, Магистр Рэй, — одобрительно (редкость-то какая!) говорит служитель, — движения ты (утомили уже эти Ты и Вы — до сих пор не всегда могу понять — где и когда их нужно применять!) схватываешь на лету.

Склоняю голову в "Малом признательном поклоне уважаемому человеку" и старикашка расцветает в улыбке.

— Может, возьмёмся ещё за военный? — негромко бормочет он, затем с досадой пожимает плечами, — да зачем?

Движения и их значение заучил за пару дней — для тренированного бойца это не сложно. Но вот с титулами и званиями намного хуже. Для примера — титулов здесь более семидесяти, причём они ранжированы очень строго. Ладно, можно запомнить, но — существует ещё и зависимость от древности титула, родства с представителями более знатных фамилий — и в некоторых случаях "младший" титул мог оказаться выше "старшего". Не всегда — а только в определённых случаях. Весело?

Не менее "весело" обстояло дела со званиями — даже педантичные немцы с привычкой расставлять всё по полочкам, удавились бы от зависти — сто сорок семь званий в местном "Табеле о Рангах"! И перепутаны они были ещё больше, чем титулы... К счастью, существовало ещё и деление по группам, так что остановился на этом.

Ну согласитесь — на хрена меня заучивать наизусть всю эту мутотень, если я собираюсь уехать отсюда — и в других местах эти "Табели о Рангах" и титулы будут выглядеть совершенно по другому? Лиам не хотел понимать меня — для него Двор всегда был с большой буквы — смысл существования. Так что у служителя просто не укладывалось в голове, как это — отказаться от столь увлекательной борьбы за посты и титулы, за внимание императора, за личную значимость среди придворных и слуг...

Обучение длилось почти неделю и мучения были не только из-за чёртова этикета — задолбал портной. Приём предстоял расширенный и длительный, на котором потребуется переодеться несколько раз — для торжественного обеда, для беседы, для танцев. Всё это — очень неудобно и непрактично. Не настолько, как европейская одежда времён позднего феодализма и раннего абсолютизма, но это именно одежда, предназначенная исключительно для приёмов — то есть непрочная, не защищающая от холода и т.д.

Башмаки (две пары — для танцев и для "так") ещё ничего, как и укороченные бриджеобразные брюки. Хвала богам, что хотя бы чулков не полагалось. Рубашка — тоже более-менее, но сверху полагалось одевать жилет — максимально обтягивающий, из плотного материала — не самый удобный. Апофеозом же был камзол, почему-то напомнивший мне о временах Петра Первого. Главное предназначение этой одежды — стать "плацдармом" для вышивки, "стразиков" из полудрагоценных камней и прочего. Было ясно, что с собой ЭТО увозить не буду, а деньги, между прочим, трачу собственные...

— Магистр, поднимите руку, — басит рослый, упитанный портной.

— Если подниму ещё чуть-чуть, камзол разлетится по швам, — сквозь зубы отвечаю ему.

— Замечательно! Значит, можно сделать ещё немного поуже, — радуется тот.

Традиция неудобной придворной одежды родилась не с ноля — в такой достаточно сложно прыгать с оружием, спрятать артефакт или флакончик с ядом. Вышивка же и "стразики" дают окружающим информация о владельце одежды — это личный* и родовой герб, герб города и провинции и т.д. Плюс — гасят магию. В общем, всячески осложняют жизнь потенциальных заговорщиков.

— Магистр Рэй, — последняя проверка, — кланяется Безликий.

— Давайте...

— Клянусь, что буду проверять только то, что касается непосредственно безопасности империи, — начинает тот.

— Стойте! Менталист?

— Конечно, а кто ещё будет осуществлять проверку?

— Я ворон, вдобавок долго ставил Защиту на сознание — с ума сойдёте, — честно предупреждаю Безликого.

В итоге, сошлись на варианте, что я просто даю магическую клятву. "Просто" не получилось — требовалось подбирать множество непростых формулировок. Ну к примеру — с чего это я буду клясться не вредить империи ВООБЩЕ? А если она начнёт вредить мне? Или поступлю на службу к другому правителю и через какое-то время интересы пересекутся? В общем, пришлось давать не одну, а почти полсотни клятв по отдельности, с феноменальным количеством оговорок.

На приём везли в карете — с одной стороны почёт, а с другой — дополнительная мера безопасности. Дворцовый комплекс огромный — и нет, здесь я никогда не бывал и не пролетал — защита стоит такая параноидальная, что я аж восхитился. И между прочим — это только то, что видно сразу!

— Магистр Рэй? — торжественно спрашивает-утверждает служитель-гид.

— Он самый.

— Прошу следовать за мной, — после чего разворачивается и идёт, не дожидаясь ответа. Иду следом, усиленно глазея по сторонам. Да помню, что это считается признаком деревенщины — и что? Я здесь в первый и скорее всего — в последний раз. Ну и откровенно — на мнение придворных и слуг мне... Ну вы поняли.

Я маг, ворон и некромаг — то есть по определению — существо очень странное.

— Любезный! — окликаю слугу, — у нас есть немного времени?

— Да, Магистр, — невозмутимо отзывается тот, — встреча назначена с некоторым запасом.

— Тогда не могу бы ты рассказывать мне о местных достопримечательностях — пока идём мимо них.

Глаза служителя заметно округляются — и это при декларируемой невозмутимости. Затем еле заметная улыбка и веселье в серых глазах.

— Повинуюсь.

Несколько больших залов идут сплошной чередой — даже разделение настолько символическое, что не слишком понятно — считаются они разными помещениями или одни.

— Магистр, — снова напомнил о себе слуга, еле заметным жестом показывая на территорию, предназначенную для меня. Киваю благодарно и вытаскиваю из-за обшлага рукава крохотную, с копейку размером, золотую монету.

— Спасибо, любезный, — передаю сопровождающему золотой. Признательный поклон в ответ и слуга удаляется.

Смотрю — кто же у меня сегодня будет в соседях. Почти сплошь нелюди — из лояльных, ясное дело. Не послы, а так — разнообразные торговцы. Для мага вообще-то такое соседство... не слишком прилично — этим даётся понять, что Магистр я или нет, а место у меня не самое высокое.

Ясская империя вообще довольно расистское государство (окраины не в счёт — отношения там СИЛЬНО отличаются), так ещё и нынешний император... Не самый симпатичный человек. Вот бывают такие — делают всё вроде бы правильно, а дела толком не иду. Ну, типа нашего Николая Второго — вроде бы и хороший человек, а как император — говно**. Здесь не так всё запущенно, но нынешний император — большой поклонник бюрократизма в крайних проявлениях. Чинуша и ханжа.

Приём прошёл скучно — для меня. Старожилы бурно (ну как бурно — для придворных) обсуждали новые перестановки в аппарате, веяния моды, сплетни из серии "Кто и с кем" и прочее. Поскольку мне это неинтересно, то запомнилось разве что гомоном, потливостью (одежда не самая удобная) и сенсорной перегрузкой.

Были и неприятные инциденты — некоторые гости не слишком хорошо смотрели на меня, но гости ладно — даже парочка слуг еле заметно скривила морды. Неприятно.

Вернувшись домой, с наслаждениям скидываю одежду, даже не пытаясь заботиться о её целостности. Вылетевшая на шум служанка только пискнула приветственно, как сразу получила распоряжение:

— Сделай мне ванну. Ну знаешь — по всем правилам.

Осчастливленная женщина умчалась выполнять приказ. Почему осчастливлена? Так работой я их не перегружаю — это мягко говоря. Настолько, что они откровенно маются от безделья и такие вот поручения просто бросаются выполнять. Нужно помнить ещё, что они "служебная" прислуга Академии и то, что у них поковырялись в мозгах — сомнения не вызывает. То есть работа и верность Академии вбито в подкорку и отсутствие хоть одной составляющей вызывает раздражение.

Багаж давно собран — много таскать с собой не приучен. Всё то же самое: набор оборотня — то есть то, что могу утащить на себе при Обороте и ещё три десятка килограмм — то есть то, что могу тащить быстро и долго в челове... двуногом обличии. Оружие, артефакты, инструменты, золото, немного книг (в основном, собственные записи), немного одежды.

Идти к ректору... Поздновато, так что жду утра. Настроение настолько "чемоданное", что заснуть смог с трудом и не более, чем на час. Впрочем, для меня это более-менее нормально. С сидой я уже давно расстался, Ваэллис смылся ещё полгода назад. Остались только коллеги-некромаги, ректор и Академическая братия.

— Попрощаться зашёл.

Сапарай эль Хабад Маапасай вздыхает понимающе — он не в восторге от политики императора.

— Пришёл документ, — потрясает он листком, — согласно которому я должен предложить тебе остаться.

Физиономия бесстрастная, но в глазах лёгкая брезгливость — не нравится откровенно идиотское поручение.

— Ректор, — укоризненно тяну я, — знаете, где вчера было моё место на приёме? Воот...

Ну в самом деле — сперва ткнуть носом, что тебя не ценят, а затем предложить остаться. Вот уж... император.

Кстати — Ясский император — просто император без всяких приставок и имён — пока правит. Считается, что при жизни это помогает отрешиться от мирской славы и слиться с интересами империи. Имена раскрываются только после смерти, а прозвища прикрепляются ещё позже. До этого не принято — дурной тон.

Дуб и Ёган встретили моё решение понимающе.

— Да ясно, что тебе тут делать, — басил Дуб, — ни работать толком нельзя, ни исследования проводить.

Мда... Исследования проводить как раз можно — сами же не захотели — "Магии воронов невозможно научиться, с ней надо родиться". Ладно, выяснять отношения не хочу, так что мило улыбаюсь. Затем поход по Академии и рассылка всем "Академикам" с приглашением на "отвальную" вечеринку в один из ресторанов столицы.