Хозяйка леса. Часть первая

Мальцам хозяюшка комнату с двумя кроватями да с окном аркой выделила. Постели чистые постелила, одеялами мягкими покрыла. Михейка сразу за стол уселся. Тетрадь посередине выложил, а писать-то нечем...

— Ты в ящике стола посмотри, — тихо сказала ему Ульяна. — Там и для тебя, и для Артемия есть кое-что. Я с вами чуток своим поделилась. А когда на базар поеду, зайду в лавку, еще прикуплю.

Как узрели мальцы карандаши разноцветные, тетради с листами, будто снег белыми, — радости конца и края не было! Благодарили, обнимали, Артемий благодетельницу даже поцеловал. Сколько в ту ночь хлопцы рисовали да писали, Ульяна не ведала — сон сморил, лишь книгу в руки взяла да страничку прочитала. Хорошо ей под крышей родного дома. Спокойно. И сны добрые снятся, не в пример тем, что в доме старой волчицы она видела.

Утро выдалось пасмурным, по всему видать, к обеду снег соберется. Ульяна проснулась полной сил, настроение хорошее, никакие тучи его не испортят. Детей будить не стала, пусть поспят, вчера умаялись, наплескались, рисовали, писали до ночи.

Оделась, умылась, живность покормила, с Тимофеем помирилась да яблоками самыми сладкими угостила. Тот для порядку чуток щеки подул и мокрым носом из стороны в сторону поводил, но сжалился, что ж он не понимает, что ли, всяко может случиться. Соскучилась хозяюшка и по кухне своей уютной. С утра опару на пироги поставила, юшки из сухих груш, абрикос и слив наварила. Грибы из вязки сушеные запарила — супец знатный получится. Колдовство бабье у плиты — дело нехитрое, умеючи, словно играючи, было бы желание. Пока детвора да Александр проснулись, оделись, умылись — дом полон запахов пряных был. Первые пироги уж в духовке, что в плиту встроена бала, поспели.

— Как вкусно пахнет! — Артемий потер руки о коленки да на сдобу румяную залюбовался.

— А с чем они? — восхищенно глядя в том же направлении, поинтересовался Михей.

— Вот бы с потрошками! — потирая гладко выбритый подбородок, мечтательно протянул Александр.

— Да... — задорно глядя на давящуюся слюной троицу, протянула Ульяна, — вижу, пироги вас лучше петухов с постели подымают! Есть у нас сегодня и с потрохами, и с яблоками. Сейчас позавтракаем ухой фруктовой и сладкими пирожками, а другие к супу грибному прибережем. Я их только-только выпекать начну. Договорились?

Конечно, все головами закивали, мол, согласны не все, подавай, не скупись!

И только Михей озадачено на казанок с компотом глянул да спросил:

— Так уха, она же из рыбы вроде варится? А ты говоришь, что из фруктов сготовила.

— Правильно заметил, дружок, — выстраивая в ряд четыре глиняные чашки, ответила ему стряпуха умелая. — Понимаешь, в селениях всякий навар, что пожиже да погорячее, ухой называют. Может она быть и овощная, и мясная, и рыбная, само собой. Вам знать о том тоже надобно, вот я нарочно фруктовый отвар так и назвала. Запомнили?

Поучение сказано было только для братьев, а утвердительно кивнули все трое. Ульяна еще раз улыбнулась просящим пирогов глазам и пригласила мужичков к столу.

Ели с треском за ушами. Даже пальцы облизывали, что в яблочный сок от начинки вымазались. На замечание о том, что некультурно так, де, мужская половина дома резонно возмутилась: не надо было так вкусно печь да варить. Сама виновата. Как тут не рассмеяться да каждому авансом еще и пирожок с потрошками не дать попробовать?

После завтрака мальцам поручила посуду вымыть, а сама за настои целебные принялась, сушеные листья смалывать да порошок получившийся взвешивать. Воспитанники на кухне уборку в пять минут закончили. И тут же снова в помощники набиваться начали. Ох и заинтересовались! Ни на шаг не отходили, все рассматривали, обо всем расспрашивали. Артемий со знанием дела несколько трав правильно назвал и свойства их природные. Старая волчица им о том много рассказывала, у нее даже записи кое-какие по этому делу припрятаны были.

День выдался преотличным. После обеда снег землю укрывать новым одеялом принялся. Все четверо на улицу вышли, на радостях бабу снежную лепили да снежками бросались. А баба-то, баба, знатная получилась! Мужички постарались. Пока Артемий глаза изваянию выводил, а Михей подол платья владычице зимней вылепливал, Александр грудь статную лепил да так старался, что и брови хмурил, и улыбался таинственно. Пацанята, глядя на это, не от мороза щеками порозовели, а Ульяна мага бесстыжего платком, платком по плечам хлещет, да тому все равно, знай себе округлости снежные руками выводит да для верности форм затирает как следует. Уж и насмеялись, и переругались... и помирились, ясное дело.

Вечер пришел. За ним ночь долгая. Глядя на то, как Михей, чинно сидя за столом, грамоте Артемия обучает да показывает, как буквы правильно выводить, подумала хозяйка лесная, что в школу их определить надо бы. В общине Сердая имелась такая в наличии. Детвору там и грамоте, и счету, и житейским премудростям учат. Опять же, общение с другими ребятами не помешает. Вот хоть бы Дарёнка — и та рада будет родственной душе Михея.

Тихонечко к дому сон подобрался. Окутал всех мечтами заветными, нарисовал образы яркие. Завтра новый день миру явится. Будет ли он лучше прежнего?

ГЛАВА 21

Пока Ульяна и ее домочадцы смотрели сладкие сны, в ином мире практиковали магию, читали длинные заклинания, учились подчинять стихии и умы подобных себе.

Великий артефактор, магистр, член совета ковена, входящий в элиту великого мира магов, сидел за рабочим столом. Перед ним на гранитной столешнице лежала пара алмазных браслетов. Всякий раз, когда Вальдемар прикасался к своим творениям, необъяснимая дрожь и благоговение будоражили его кровь. Иных таких вещей в этом мире, а может быть, даже во всех известных и пока еще не известных ковену мирах не существовало.

Крофф приготовил необходимые инструменты. По правую руку в один длинный ряд выстроились приборы для грубой и тонкой обработки драгоценных камней. На стеллаже, нависающем над рабочим столом, в несколько линий красовались рубины, изумруды, бриллианты, сапфиры, а также большие и маленькие полудрагоценные камни. Самые сильные артефакты мастер предпочитал изготавливать именно из последних. На то была вполне объяснимая причина — камушки не бросаются в глаза. Их можно носить напоказ и не опасаться, что кто-то позарится на их дороговизну. Сколько бы ковен ни совал свой магический нос в иные измерения, сколько бы ни воровал и ни разорял, а народ, привыкший к тому, что блага валятся на голову, словно снег, спускал все на ветер и снова оставался ни с чем.

"Когда-нибудь они вымрут от голода или просто перебьют друг друга за кусок хлеба, — думал "ювелир". — Нынче страшно ходить по темным улицам без охраны да и белым днем небезопасно..." Он склонился над браслетами, придирчиво осмотрел их сверху, затем перевернул другой стороной и еще раз внимательно исследовал на предмет неровностей и погрешностей. Изделия из двух огромных алмазов были безупречны: лазурный оттенок, прозрачность, игра света и тени — все это давало им право считаться единственными в своем роде.

Вальдемар поднялся, надел рабочий передник, налокотники, защитные очки и одним точным движением запустил машину для тонкой ювелирной шлифовки. Сегодня последний день работы. Ему предшествовали несколько лет напряженного, скрупулезного труда.

Не любил артефактор вспоминать о том, как достались ему эти камни. Давно дело было. Десятки шпионов рыскали по порталам в поисках новой наживы. Некоторые возвращались ни с чем. А некоторые гордо разворачивали на круглом столе зала Совета карту и рассказывали о несметных богатствах далеких миров. Мир, в котором жили оборотни, покорился не сразу. Еженедельно ковен пополнял ряды своих магических войск новыми адептами — новым пушечным мясом. Талантливые и не очень, смекалистые и глупцы... Немногие из них вернулись живыми и невредимыми. Самым ярким воспоминанием о тех временах была первая битва. Именно тогда, в день вторжения на территорию клана горных оборотней, Вальдемар нашел два воистину бесценных камня.

Магический огонь выжигал все дотла. Некогда зеленые горы теперь могли похвастаться лишь маленькими проплешинами тусклой травы да торчащими кверху ветками уцелевших кустарников. Мертвые тела оборотней и недавних выпускников университета пугали уродством обгорелой и рваной плоти. Составляя план нападения, магистры недооценили противника. Природа этого мира даровала детям Луны силу.

Горцы боролись за каждую пядь родной земли. Они не щадили своих шкур и жизней. Некоторые обращались и яростно вгрызались в глотки захватчиков, некоторые, сохраняя человеческий облик, сражались как звери, но были среди них те, кто одним движением руки вздымал в небо камни, поворачивал горные реки вспять и отвечал огнем на огонь. Стихии беспрекословно подчинялись своим избранникам. Вальдемар понимал, таких единицы, и именно эта горстка сильнейших должна сгинуть в первую очередь. План дорабатывался на ходу, согласно открывшимся обстоятельствам. Усилием сотен и смертью десятков молодых и бывалых магов была убита супружеская пара оборотней. Как выяснилось позже — вожак и его жена. Супруги из последних сил защищали глубокий туннель, по которому вглубь гор уходили их соплеменники и клан лесных оборотней, пришедших на помощь горцам.

Позже Вальдемар детально рассматривал тела некогда крепкого мужчины с черными волосами и женщины с большими, глубоко посаженными карими глазами. Ее длинные пальцы крепко сжимали покрытый пылью и кровавыми разводами камень. Артефактор, превозмогая отвращение, нагнулся и разжал еще теплую руку умершей. Опытный глаз признал в сером булыжнике самородок, которому не было равных! Жадный взгляд вернулся к трупу мужчины. Тот лежал на боку, в его руке был зажат такой же камень. На мгновение Кроффу показалось, что тонкий бледно-голубой блик мелькнул на поверхности алмаза и нырнул вглубь. Ошибки быть не могло — это сила! Сила, которая вернулась в предмет, созданный самой природой. Именно тогда магистр понял: здесь не будет легкой победы.

— Помогите мне изъять камень из руки этого мужлана! — крикнул он двум боевым магам, стоящим в нескольких шагах от него и внимательно наблюдающим за происходящим.

В последние минуты своей жизни оборотень так крепко обхватил самородок пальцами, что помощникам Кроффа пришлось разжимать их несколько долгих минут. Один из них, пыхтя и строя недовольные рожи, предложил использовать кинжал...

— Как думаете, это алмазы? — спросил тот, что был немногословен и выполнял указания старшего по чину без промедлений.

— Да что вы, уважаемый! Алмазы такого размера можно найти только во сне! — не моргнув глазом, соврал Вальдемар. — Скорее всего, это обычный кварц. Но даже в этом случае камни слишком крупны. Подайте-ка их мне!

Крофф нарочно медленно и внимательно рассматривал "полудрагоценные булыжники" и указывал на их изъяны:

— Чистотой породы здесь и не пахнет! Только посмотрите, как этот сер и неприметен! Неудивительно, что природа сотворила его таким большим! Это один из тех случаев, когда говорят: размер компенсирует содержание. Пожалуй, я оставлю себе оба камня. Будет о чем рассказать на лекциях.

Вальдемар бесцеремонно отобрал у интересующегося длинную сумку и сунул в нее свои боевые трофеи, которые со временем решил превратить в парочку браслетов. Тогда он не знал, кому преподнесет этот дар. Сейчас же объект, обреченный носить их вечно, не вызывал сомнений.

В полной тишине, в состоянии глубокой сосредоточенности Вальдемар Крофф подцепил ладонью "прозрачные бублики" — именно так он называл вещицы про себя — и подошел к станку в другой стороне помещения. Такой машиной обладал только он! Никто даже не догадывается, сколько усилий, времени и магической энергии было потрачено для того, чтобы доставить этот объект из закрытого Голубого мира. О, как велик и как богат тот мир! Там нет магии, но есть технологии, оружие, знания и народ, который способен творить! Эти люди умеют управлять железными монстрами, покорять небеса, воду и землю с помощью сложных технических устройств. Такая вещь, как станок ГОСПК-01, предназначенный для обработки методом шлифовки полудрагоценных и драгоценных камней с применением алмазного диска типа АПП диаметром от 150 до 200 мм, для них сущая ерунда. Что такое ГОСПК и АПП, для мага до сих пор оставалось загадкой, да и не в этом суть. Главное, что вот она, машина, принесшая ему ИМЯ! О том, как чиста и безупречна обработка камней, выходящих из-под руки Вальдемара Кроффа, ходили легенды. Студенты боготворили дар своего наставника, коллеги с завистью разглядывали созданные им артефакты и авторитетно качали головами, а заказчики хвастали друг перед другом магическим клеймом "ВК", комментируя стоимость побрякушки.

"Если бы мы были настолько сильны, чтобы покорить Голубой мир! Его недра под завязку набиты богатствами! Но самая главная ценность этого мира — человеческий мозг! Машина для обработки и шлифовки — это лишь малая толика того, до чего додумались люди, лишенные магии и силы! Несколько таких ученых мужей мне бы не помешали... Ну, ничего, ничего, придет время! Гордыня и жадность — вот слабые стороны их душ, а значит, у нас есть шанс!" — успокаивал себя Крофф. Его тело устало: шестой час маг карпел над простенькой застежкой к последнему браслету. Когда злополучный замок защелкнулся так, словно был смазан маслом, Вальдемар облегченно вздохнул. Затем он проколол острой булавкой свой палец и с умилением стал наблюдать, как непревзойденный артефакт впитывает в себя кровь хозяина. Все. "Сюрприз" готов. И страшись его силы тот, кому он будет дарован.

ГЛАВА 22

Ульяна любила утро. Нравилось ей просыпаться в своем доме и размышлять о том, что подарит этому миру новый день. Она сладко потянулась, обвела глазами светлую и поняла, что-то не так... Ныряя в щель под дверью, просочился из кухни и втек в комнату едкий дым. Однажды по неосторожности Ульяна пролила на горячую плиту несколько капель растительного масла. Пока соль искала, а потом старалась присыпать ею чадящие пятна, дыма навалило порядком. "Кто же это так на моей кухне расхозяйничался? — бубня себе под нос и ища домашнюю обувку, возмущалась она. — Никак пришлый решил чудесами кулинарными удивить?"

Может, утро поначалу добрым и было, да только, отворив дверь, что вела в маленький коридор, а из него в святая святых этого дома, Ульяна поняла — все еще хуже! У раскаленной плиты, натянув на себя передники и измазавшись по уши в муке, два знатных вредителя старались ловко перевернуть один горелый блин.

— А я тебе говорю, что лопаткой его надо, лопаткой! — кричал один.

— Да кто тебя так учил? — возмущался второй. — Во как бабы делают! — Михей обмотал ручку сковородки какой-то тряпкой, лихо снял сковородку с плиты и попытался решить вопрос, одним резким движением подбросив блин кверху.

Ох и красиво тот блин летел через всю кухню! Ох и переворачивался! А затем шмякнулся на пол, еще недавно коленками мага отполированный, да скукожился. Масла мальцы, само собой, для жарки не жалея плеснули. Пока старший сковородой размахивал, оно все на чугунную поверхность плиты вылилось, чаду от этого лишь прибавилось.