Черная рысь-1. Искусство выживания

— Ты в своем уме?— осведомился он вполне спокойно, но глаза метали молнии. Да, я почувствовала, как мысленно меня пригвоздили дротиками к стене и закидали тухлыми помидорами.

— Мне надо в универ.

— Сейчас? Издеваешься?!— Дарин подтянул покрывало повыше; одежда его покоилась на прикроватном стуле.— Ты меня в могилу свести хочешь?

— Ой, какие мы нервные,— я обошла кровать и встала у изголовья так, что ему пришлось приподняться.— И это охотник со стальным стержнем.

— Анна, проваливай,— прорычал Дарин. На меня это, конечно, не подействовало, ведь если я что-то вбила себе в голову, мало кто смог бы эту дурь выбить обратно.

— Лекция через сорок минут! Я должна там быть!

— Пропустишь, ничего с тобой не станется,— резко ответил Дарин и откинулся назад в кровати, демонстративно накрывшись покрывалом с головой.

— Станется! У нас сегодня... э-э... постмодернизм. Не будь занудой!

— Я сплю,— донеслось из-под одеяла.

— Я пойду на эту лекцию!— настаивала я. Идея! Дарин не видел меня, притворяясь спящим, потому я на цыпочках подобралась к стулу и запустила пальцы в карман джинсов.

— Их там нет.

Я выдернула руку — Дарин хмуро смотрел, как я роюсь в его одежде.

— Тогда дай мне их!

— Конечно. И распрощаться с тобой и с Рысью одновременно. Дождись, Манька, когда я уйду в маразм.

"Какой же мне осел попался, Господи!"

— Ключи от машины, и я оставляю дома паспорт,— как будто без паспорта я не смогла бы скрыться. Но эти старые убеждения, что без документов я не уеду, сыграли на руку.

— И поцелуешь первый фонарный столб,— Дарин протер заспанные глаза,— прогуляй лекцию.

— У нас был уговор!

Как ни странно, на Дарина подействовало это слово. С секунду он размышлял и, наконец, приподнялся на локтях.

— Выйди из комнаты, я оденусь.

— Стесняешься?

"Ох, зря я решила пошутить",— я поймала его шустрый взгляд.

— Да нет, оставайся. Я не против.

Как и десятки раз прежде, Дарин загорался интересом, и это был чуждый мне интерес, не похотливый в полной мере, нет, но и не тот, с которым компания дворовых детишек смотрит "Тома и Джерри". Мне стало не по себе от этого взгляда. Он был, как контрастный душ: в ресторане Дарин окатил меня ледяной водой, считывая метку оборотня, а теперь заливал кипятком, вызвав настоящую бурю эмоций. А я девочка впечатлительная, но привыкаю быстро — парочки таких штурмов будет достаточно. К слову, судя по тому, что я успела заметить, Дарин был... в норме, в чем-то даже превышал ее. Красивое тело, подтянутое, в меру мускулистое, но больше всего мне нравились руки, сильные, властные. Эти руки недавно прижимали меня к мужской груди, дразнили и пугали скорой смертью. Наивные женские инстинкты. Мне пора было научиться блокировать нежелательные мысли, особенно в присутствии Дарина: слишком уж прямо он воспринимал мои слова.

Понятное дело, что от такого предложения я сбежала в соседнюю комнату от греха подальше и принялась собирать сумку.

До университета Джона Кабота мы доехали без пробок. В такое время суток, восемь часов после полудня, горожане уже возвращались с работы и шли развлекаться по барам, ресторанам, гуляли вдоль улиц вместе с туристами. Обочину у здания заполняли автомобили всевозможных марок. Были здесь и дорогие джипы, и миниатюрные "смарты". Я скучала по своей "хонде", и Дарин не угадал: я ездила медленно и не попадала в аварии, гордо нося отличительный знак ученика на заднем стекле.

— У тебя одна лекция?— спросил он, притормозив у входной двери. Сокурсники рассматривали незнакомую машину.

— К счастью. Будешь ждать меня, как преданный рыцарь?

Дарин хмыкнул и разблокировал дверцы, чтобы я вышла.

— На этом же месте.

— Договорились.

Я вышла из седана под пристальными взглядами друзей и не удержала самодовольной улыбки. Неважно, кем мне приходился Дарин и что нас связывало: для всех остальных мы были парой влюбленных, так почему бы не сыграть новую партию? И в моих картах притаился козырь.

Джема не повернула головы, когда я вошла в аудиторию и заняла место слева от нее.

— Привет,— поздоровалась я.

Она обижалась. Я не была с ней такой же открытой и искренней, как она со мной, и ее можно было понять. Но расскажи я ей правду, загребла бы в психушку.

— Джей, ты не разговариваешь со мной?— сделала я вторую попытку. Подруга тряхнула черными волосами, закрыв ими лицо.— Джей, все не так, как ты думаешь.

— Да неужели?— бросила она грубо, не поднимая головы.

— Серьезно. В общем...— да здравствует очередная ложь во спасение,— ...мы вроде как расстались, с Дарином. Понимаешь, когда я уезжала в Италию, у нас бы у нас была крупная ссора, а тут он объявляется... через полгода... и я не знаю, что и думать!

Я скрестила под столом пальцы. "Только не говори про катамаран",— напомнил внутренний голос.

— Почему вы расстались?— подробности заинтриговали Джему. С кем поведешься — от того и наберешься, вскоре я стала не менее искусным сказочником, чем Дэр.

— Ревность. Он поставил мне ультиматум: либо мы расстаемся, и я еду в Италию, либо я остаюсь, и мы женимся.— Я скривилась оттого, что посчитала ложь недостаточно правдоподобной. Джема знала, что в девятнадцать я меньше всего бы захотела выходить замуж. Подруга оживилась, откинула волосы за спину и повернулась ко мне в пол-оборота.

— Ревность, говоришь? Он думал, что ты найдешь себе горячего итальянца в Риме?— подмигнула девушка. Она-то знала толк в "горячих итальянцах".— Но, Эй, не рановато ли жениться?

— Так никто и не женится! Для начала мы попробуем жить вместе, а если ничего не получится — я планирую покататься по Европе.

— И склеить жеребца,— засмеялась Джей.— Но мне и Дарин твой понравился.

Слава богу, пронесло!

— Правда?— неизвестно, к чему я это вставила. Может, действительно доверяла вкусу подруги.

— Правда-правда. А как он тебя рукой обхватил, а? Будто говорил: "Все, теперь не отвертишься".

Да уж, мне сложно отвертеться от Дарина.

— Прости, что не говорила тебе раньше. Мне было тяжело это вспоминать.

Подруга понимающе обняла меня за плечи.

— Когда я бросила Миро, потом еще месяц вздрагивала, когда слышала его имя. Ну, ты помнишь. Ох, и нелегкое было время. Иногда мне казалось, что я с ним разговариваю, представляешь? А потом понимала, что в квартире-то никого кроме меня нет,— невесело хохотнула она. Я же знала другую историю. Подлец Миро бросил Джему ради парикмахерши из салона, где он делал модную стрижку, о чем мне доложил вездесущий Раймон, сокурсник и один из лучших друзей Миро.— Но теперь,— Джема гордо расправила плечи,— я свободна и независима, Эй! А Миро пусть катится на...!

Припоминаю, недавно она говорила другое. Но для Джемы забыть о кучерявом мачо — скачок вперед. Я была с ней рядом во время депрессии. В тот день Джей позвонила ночью в слезах, а я приехала на такси с бутылкой виски и фильмом с Джимом Керри. Мы так напились, что напоминали самого героя Керри, когда тот надевал маску. Веселая была ночка... перед унитазом на карачках. С той пьянки я на дух не переношу алкоголь.

— Наконец-то ты это сказала,— улыбнулась я.

Профессор громко постучал указкой о стойку и воззрился на нас; вся аудитория обернулась посмотреть на нарушителей тишины.

— Простите!— сказала Джема и, дождавшись, когда лекция продолжится, понизила голос.— Так Дарин будет жить в Риме? Где вы поселились?

— Не знаю улицы, около Ватикана. Мы еще покупали с тобой пирожные, помнишь? Ты килограмм мармелада набрала.

— Помню,— хихикнула Джей,— и как тебе жилье?

— Нормальное. Точнее, как понять, нормальное... Не твое, конечно, и сразу видно, что в ней живет парень, причем один.

— Фе,— Джей наморщила носик,— очень грязно?

— Посуда грязная, все разбросано, холодильник пустой. Но пыли нет, и полы чистые. Ну, я быстро наведу порядок.

— Покажи там, где чье место,— подбодрила подруга. Убираться я ненавидела, но неопрятность ненавидела больше, потому приходилось брать в руки тряпку. Иногда.

— Эй, а ты его любишь?

— Дарина?

— Его, кого же еще?

Я молча прикусила губу. Так и подмывало сказать: "Какое там, Джей? Мы и недели не знакомы, а он уже трижды испытывал на мне "чары" ищейки и всячески пробовал меня раскусить, а переезд — всего-то способ накрыть мой радиус своим, чтобы выследить какую-то мадемуазель под кличкой Черная Рысь". Но вместо этого ответила:

— Конечно, Джей, как же иначе?

Девушка удовлетворенно улыбнулась и шутливо пригрозила:

— Только попробуй не пригласить на свадьбу — найду тебя и шкуру спущу!

Ха, если до этого ее не спустит кто-нибудь другой. В прямом смысле.

Постмодернизм заслужил две строчки в моей тетради. Закончив лекцию, преподаватель вышел из аудитории, и студенты начали собираться. Я наскоро побросала вещи в сумку.

— Ты торопишься?— расстроилась подруга. Каждые выходные мы проводили вместе в какой-нибудь кафешке, сплетничая и строя глазки симпатичным парням.

— Дарин ждет в машине,— пояснила я.

— О-о, кончилась сладкая жизнь. Что будете делать вечером?

— Спать,— честно ответила я. Глаза слипались, да и Дарин тоже не остался доволен прерванным сном.

— Увлекательно. Позвонить что ли Реми?

Я поняла, к чему вела Джема. Реми — наш общий друг, через которого Джей познакомилась с Миро. Гуляя с ним, с Реми, она надеялась вновь увидеть Миро. Как ее подруга я этого подвига не одобряла.

— Так он же уехал!— вспомнила я, выходя в коридор.

— Разве? Что-то я не помню, чтобы он говорил...

— Может, и не уехал,— прервала я подругу,— я не знаю. До завтра, Джей. Не звони ему!

Прежде чем она меня остановила или втянула в размышления о Реми, я пересекла тротуар и влезла в машину. Дарин ждал, как и договорились, на прежнем месте, будто никуда и не отъезжал. В руках он держал потрепанную газету, в которую внимательно вчитывался. Газета была на английском языке, старый выпуск.

— Нашел знакомые буквы?— меня всегда веселило его сосредоточенное лицо. И не только его. В любой напряженной атмосфере меня подмывало на смех.

— Прочитай это,— он передал газету. Первую страницу занимало черно-белое изображение молодой женщины лет тридцати со светлыми волосами и кричащий заголовок "НАПАДЕНИЯ ПРОДОЛЖАЮТСЯ!".

— Это что? Нью-Йорк... зачем мне это?

— Прочитай.

Я бегло пробежала глазами статью, которую и так знала чуть ли не наизусть.

— И что? Ну, нападения. В любом большом городе постоянно...

— Ты ее знаешь?— перебил Дарин. Мурашки пробежали по коже от его серьезного тона.

— Кого?

— Ее!— проскрипел он сквозь зубы, показывая на фотографию пальцем. Я снова опустила глаза в газету и покачала головой.

— Анна, меня тошнит от твоей фальши. И я почти уверен, что ты причастна к ее убийству.

— Почти не считается,— ответила я, стараясь звучать равнодушной.

— Я задал вопрос.

— Нет, Дэр, я ее не знаю,— произнесла я членораздельно и фактически не соврала.

— Посмотри на меня и повтори это.

Я сделала, как он просил, приготовившись к новому напору из ледяного шланга и пыток сознания. Я не умела врать в глаза, и где-то Дарин это пронюхал. Но я не врала, не в этот раз.

— Я ее не знаю.

— Молись, чтобы это оказалось правдой,— сказал он спустя время и завел машину.

Так посмотреть — мне только и оставалось, что молиться. По мнению Дарина; он предлагал это дважды. Я не была набожной, не была атеисткой — некто между, и пока рассчитывала на свою удачу и изворотливость.

На перекрестке Дарин переключил передачу, и я задала вопрос, который возник после прочтения статьи.

— Кем была эта женщина? Твоя знакомая?

Он сжал руль. Ответил спокойно.

— Моей сестрой. Она была моей сестрой.

Сердце тревожно екнуло, заполняя кровью пустую черную дыру в груди.

— Ее убила Рысь?— слыша звон в ушах, я пропустила собственные слова.

— Да. Я был на распознании тела Рейвел. Теперь ты понимаешь, почему мы ее ищем?

— Кажется, понимаю,— круче не бывает — я наткнулась на семейные мщения,— и что ты будешь делать с Рысью? Убьешь?

— С радостью бы приложился к ней,— хмыкнул Дарин, и от злорадства, прозвучавшего в его голосе, комок встал поперек моего горла.— Но мы ее доставим заказчику.

— Мужу Рейвел?

— Нет,— ответил Дарин, поворачивая руль. Машину занесло на повороте, но меня удержали ремни.

— Твоей семье?

— Ее любовнику,— выплюнул водитель пренебрежительно,— у Рейвел был любовник, старше ее на десять лет. Я видел его единственный раз, но говорят, он оборотень, долго жил в Америке, по происхождению из Северной стаи. Исключение, когда он встал против своих же соплеменников.

Получалось, что кровная месть семьи Дарина за Рейвел постепенно перерастала в войну стай. Опасность возрастала и для меня, учитывая, что с коренной северянкой меня спутать легче легкого. Честно говоря, я не знала, какой надо иметь нюх, чтобы с ходу определять причастность к той или иной стае, да еще и судить о человеке по тому, где он родился. Безусловно, это талант.

— Я из Канады,— ответила я, переваривая информацию,— Оттава. Поэтому обломись, я не трогала твою сестру.

— Ты бы здесь и не сидела,— бросил Дарин. Меня замкнуло от его наглости.

— Слушай, милок, мне твои угрозы до одного места, честное слово!

Сорвалась. Последняя капля терпения... Я не спала ночью, Дарин вздумал, что получил новую игрушку, и после этого терпеть его намеки на превосходство — увольте.

— А не должны быть, учитывая, что ты так старательно ее прикрываешь.

— Задницу?

— И ее тоже.

Туманные намеки всегда оставались для меня всего лишь намеками, зря Дарин старался вывести меня на чистую воду.

Он припарковался перед домом напротив продуктового магазинчика.

— Зайдем в магазин?— спросила я.

— Ладно,— Дарин закрыл машину, и мы вместе перешли улицу,— это надо отметить, твой переезд.

Я же действовала по правилу "Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок". Что там сердце? Мне всего-то хотелось угомонить Дарина и отбить у него желание будить меня ночью в отместку. Особенность его характера, как я успела заметить: он остывал так же быстро, как и начинал беситься. К тому же я не умела готовить. Набрав в тележку пакеты, мы повезли ее на кассу. От себя я также добавила в общую кучу бутылку полусухого вина — отметить, как сказал Дарин, сожительство и ненадолго усыпить его бдительность.

— Ну, что? Сегодня меня ждет приличный ужин?— спросил Дарин, открывая входную дверь. Я просеменила за ним и направилась прямо в ванную, помыть руки.

— Дождешься,— засмеялась я,— хотя могу состряпать омлет и сварить макароны.

— Официантка и готовить не умеет. Я должен был это предвидеть,— Дарин тоже вошел в ванную, встав позади меня. В борьбе за мыло он будто случайно взял мои руки в свои, и меня охватила дрожь и паника. Словно пробуждался Везувий.

— А ты, небось, думал, что приобрел женушку на халяву?— отшутилась я, выпорхнув в коридор. Да что со мной творится? Как дева старая. Зато мама бы порадовалась.