Книга 1. Изменяющая судьбы (старый вариант).

Марк подошел к столу и нажал кнопку коммуникатора:

— Лоренца, мой ученик поблизости?

— Да, господин.

— Попроси его зайти.

Через секунду в дверь постучали и, не дожидаясь ответа, Филипп зашел в кабинет.

— Ну, хоть стучаться научился! — заметил Марк.

Филипп радостно расплылся в улыбке:

— Ничего, лет через пятьдесят я и спрашивать научусь, ждать то всего ничего!

Молодой парень с вечно взъерошенной челкой уселся в соседнее с магом кресло. Открыл свой ноутбук и преданно уставился на наставника.

— Фил, что у нас известно про семью Алины? Давай все слухи, сплетни и все, что ты там накопал про нее.

— Алины Ветровой? Этой новенькой? — уточнил парень. Пару раз потыкал по кнопочкам клавиатуры и довольно кивнул, — Информация, правда, вся вилами на воде написана, так что за достоверность не отвечаю.

Марк кивнул головой, мол, понимаем — продолжай.

— Значит, что мы знаем: по отцу нет ничего интересного, обычная, ничем не примечательная семья. А вот по матери все более интересно, — он открыл новый файл, — Мать, Леонтьева Ирина Александровна, родилась в Москве... Нет, не то... Ага, вот: отец Ирины Александровны родился в сорок первом году, не москвич, был приезжим из Нижегородской области. Пришлось, кстати, мне и туда съездить. Это такое захолустье, ужас!

— Не отвлекайся! — Марк вернул ученика к теме разговора.

— Так вот, дедушка нашей Алины, внешне отличался от всех своих близких родственников, а таковых у него было — два брата и сестра. Они все высокие шатены, типичные славяне, а вот Александр Леонтьев был невысоким, порядка метр шестьдесят, темным и черноволосым, причем в нем были очень яркие черты кавказской национальности, хотя отец и мать у них одни и те же. По крайней мере, официально.

Филипп показал отсканированные фотографии учителю и магу.

Действительно, на фотографии ярко выделялся самый младший парнишка, лет десяти, с черными как смоль кудрями, смуглой кожей и озорными темными глазами. Рядом с ним стояла, видимо, мать — маленькая худенькая женщина непонятного возраста, блондинка, и старшие братья и сестра, высокие, канонично славянской внешности. Если не знать точно, что все они родственники, то младший мальчишка был явно не их поля ягодой.

— Более того, — продолжил Филипп, — как говорят соседи, жившие рядом с семьей Леонтьевых, мальчишка имел странную особенность, он мог "сглазить". Ну, это такое народное поверие, — начал он объяснять учителю и магу, но Марк его прервал, — Но "сглаз" выражался очень странно: он чего-то очень сильно начинал желать и это в итоге не происходило, даже если все предпосылки были положительные. Я нашел его друга детства, он рассказал пару историй, очень показательны.

Марк и маг переглянулись. Они уже начали понимать, откуда у девушки талант.

— Далее, есть еще интересный случай. За несколько дней до своей смерти мать Александра вызвала сына к себе и рассказала тому странную историю, якобы переданную от отца мальчика. Тот предрек, что в день, когда мать умрет, у сына родится дочь, ее назовут именем матери, Ириной, и у нее будут голубые глаза. И действительно, роды у жены Александра начались неожиданно, муж был в отъезде, как раз на похоронах матери. Так вот, она родила дочь, которую решила вдруг назвать в честь матери мужа, хотя изначально...

— Мы поняли, — Марк прервал ученика, — Ты можешь быть свободен, спасибо.

— Тебе оставить материалы там еще есть интересные моменты? — спросил Филипп.

— Нет, пока не надо, но их убери под гриф строжайше секретно. И последний вопрос.

Филипп застыл в дверях.

— А про мать самой Алины что-то интересное рассказывали?

— Нет, я слышал только о дедушке!

— Свободен! — понтифик отпустил ученика.

Авраам Моисеевич задумчиво потер подбородок.

— А черные кудри дедушки часом не от рода ли Циклаури?

— Запутано, — проговорил Марк, — Как же все запутано! Как мог Георг Циклаури попасть в Нижнегородскую область? По нашим данным его убили в Тбилиси в сороковом году...

— За год до рождения сына? — прищурился Авраам Моисеевич.

Понтифик прошелся по кабинету взад-вперед, подошел к окну, дотронулся до шторы.

— Четвертое поколение подряд? — тихо спросил старый маг.

Марк кивнул головой.

— Получается, что так. Вы сами знаете, что это значит, Авраам Моисеевич. Если до нее по-настоящему доберется Орден, Алину живой не выпустят и она повторит судьбу вашей Рахили.

Старый маг горестно опустил голову.

— Моя Рахиль...

— Скорее всего, те адепты решили собственноручно с ней справиться.

— Но зачем накладывать такие мощные заклинания, да еще и "Цепью" связывать?

— Наверное, вспомнили все известные. Правда, "Цепь" ...

— Марк, "Цепь" в Ордене изучают в теории наравне с остальными, поверьте мне, — махнул рукой Авраам Моисеевич, — Применяют, правда, редко, но лишь потому, что достаточно сильных для наложения "Цепи" магов у них немного. Так что, это заклинание хорошо известно.

— Но "Молебен"?

Авраам покачал головой.

— При частом использовании "Молебен" убьет ее.

— Снять получится? — спросил высший.

Старый маг нахмурился:

— Я могу попробовать, сил для этого у меня хватит. Но нижний фундамент я уже не потяну, не мой уровень, признаюсь честно.

— Получается, блок остается в любом случае?

Маг снял свои очки, протер из тряпочкой из кармана жилетки и снова водрузил на нос:

— "Цепь" и верхний слой я сниму, он довольно слабый. Девушка сможет использовать свой талант, но совсем чуть-чуть и не часто, фундамент не позволит.

Понтифик отвернулся к окну и надолго замолчал.

— А Гай спит и видит, чтобы начать работать с ней. Если он еще и узнает, что моя Лина — четвертая в роду, то свидания с механиками она не избежит.

Авраам Иосифович заметил, как именно назвал его ученицу понтифик, но решил пока на этом не заострять внимания. Сейчас главное не это, хотя девушку предупредить он обязан будет.

Марк покачал головой и повернулся к магу:

— Я запрещаю снимать с Лины блок. Никакой работы, никакого Паноптикума.

— Но вы сами понимаете, молодой человек, что верховному понтифику это не понравится, — прозорливо заметил Авраам. Он сразу понял, к чему ведет высший, — Открытый аукцион мог бы дать клану очень много.

Дети четвертой ткущей в роду, особенно если их талант будет так же активен, как и у матери, — очень редкий товар, эксклюзивный. За них можно даже не просить, требовать все, что угодно. И если Гай об этом нюансе девушки узнает, то, не считаясь ни с кем, даже с собственным братом, отправит Лину к механикам, в отдел селекции.

— Прекрасно понимаю, — Марк дернул шнур шторы за кисточку, — Иосиф возвращается на этой неделе?

...

Лина медленно потянулась и глянула на часы на стене. Полдвенадцатого ночи.

Видимо, завтра придется звонить на работу и притворятся больной. Если она и уедет в ближайшее время домой, то спать ей останется максимум пять часов, а этого крайне мало. Ладно, придумает что-нибудь, уж больно хорошо они сидят.

Она оглядела маленькое собрание.

Веселье уже немного улеглось. Ванька играл с новеньким планшетом, который ему подарили близнецы, Агнешка сидела и тупо смотрела в одну точку, Тамара потягивала уже четвертый бокал вина и о чем то тихо спорила с Сергеем.

Вдруг Агнешка затянула какую-то тихую песню на польском, медленную, тягучую, грустную. Все замолчали, слушая и не перебивая.

У нее оказался красивый, нежный голосок, хоть и не сильный, но очень приятный.

— Неш, слушай, а ты чего сегодня такая убитая-то? — спросила ее Тамара, когда девушка допела.

— Да пришлось поработать... — отмахнулась полячка, не стремясь рассказывать.

— Да ладно, все мы тут работаем, рассказывай, давай!

Агнешка вздохнула.

— Мы с Инквизитором ездили в Серпухов, там урод один... — девушка тихо выругалась, — Он детей маленьких убивал. И ел.

Лина поперхнулась и неприязненно посмотрела на салатик перед собой.

— Думали, что это из вампиров кто-то, вот Мих меня и потащил. Оказался смертный, — продолжила девушка, — Ублюдок. Читала его, а самой хотелось кишки из него вырвать да съесть заставить.

Все ненадолго замолчали, переживая.

— Так, ладно, — ударила рукой по столу Тамара, — Хватить грустить, давайте-ка теперь споем!

— Что? — удивилась Лина, — Петь?

А все остальные мгновенно забыли печаль и переживания, загалдели, засуетились, побежали куда-то за стойку за пультом от огромной плазменной панели на стене. Олег забрался с головой в шкаф с посудой, ища диски с караоке, Агнешка стала настраивать микрофон.

Через пару минут все было настроено и Тамара, как главная заводила, начала перебирать список песен. Сначала русская народная, затем какая-то попсовая из известных, затем еще одна...

Через полчаса все уже распелись почти до хрипоты и гвалт стоял в небольшом кафе оглушающий.

— "По морям" ставь, давай "по морям"! — требовала Ольга.

— Не, зачем по морям, мы ж на суше, — возразил со смешком ее полупьяный братец, — Давай лучше эту, про лошадей!

— Где ты там лошадей увидел, — возмутилась Тамара, щелкая с "Кто тебя выдумал" на "33 коровы".

— Да не, ты выше щелкай, вон она в самом верху!— Олег рванулся отобрать пульт управления у армянки и упал ничком на стол, задев почти выпитую бутылку бордо.

Ссору замяла Агнешка, переключив язык песен и выбрав какую-то малознакомую, да еще и на английском языке. Но петь что-то всем расхотелось.

Тамара щелкала пультом караоке, надеясь все-таки вернуть былое веселье, в планшет уже уткнулся Сергей.

— Лин, слушай, — Агнешка подала голос, — А когда на тебя метку -то поставят?

Все глянули на девушку.

— Не знаю, — покачала девушка головой, — Пока все молчат.

— То есть, ты до сих пор одна, что ли? — переглянулись паны.

Она грустно кивнула головой. Ее и саму это молчание беспокоило и напрягало, особенно после злополучного происшествия в библиотеке.

— И что, даже после нападения Карлоса тебе ничего не сказали? — не поверил ей Олег, — Не может быть. Ты же ментал, редкая птица.

— Но я же еще официально не вошла в вашу группу, — оправдывалась Лина.

Иван переглянулся с Ольгой.

— Но ты ведь уже сколько, почти три месяца, занимаешься с этим старым хрычом? — спросил он у Лины, — Это слишком долго, обычно ментала сразу же вводят в отдел и Моисеич его обучает по ходу дела.

— Ну, — вслух подумала девушка, — Может просто...

— Да ясно все с тобой, — оборвал ее Олег, махнув рукой, — Тебя видимо посчитали все-таки бесполезной и отправят в расходный материал.

— Куда? — удивилась Лина.

— На корм нашим кровососам пойдешь, простым вампирам. У высших-то давно свои доноры есть. А смертные, нарушившие закон, или те, кто бесполезен, отправляются... — Олег вдруг понял, что он говорит, и сконфуженно замолчал. Впрочем, девушке было достаточно и этого.

— И часто такое было? — она тихо поинтересовалась.

— Бывало, — подала голос Тамара, — Они обычно не церемонятся.

Праздничное настроение ушло безвозвратно.

Конечно, на самый крайний случай, Лина была готова принять предложение Эстебана, но понимать, что ее вот так запросто готовы выкинуть в мусорный бак только лишь из-за того, что талант так и не раскрылся, было очень неприятно и обидно.

— Ладно, я пойду, наверное, — она неуклюже стала прощаться, стараясь не показывать, что ее задели слова панов, — Мне пора уже, на работу завтра.

Ее никто не задерживал, все понимали, что не та ситуация сложилась.

9 Глава.

На мониторе отобразилось новое письмо. Клиент прислал новую адресную базу. Лина переслала ее оператору, поставив, как обычно, в конце подписи веселую рожицу, но настроение все равно было паршивым. На редкость паршивым.

Чтобы не быть бесполезной для клана, ей нужно как можно быстрее научиться пользоваться своим талантом или... Или заполучить покровителя.

Принимать предложение Эстебана она не хотела по одной простой причине — Лина ему не доверяла. И ложится к нему в постель, по правде говоря, тоже не горела желанием, оттягивая этот момент как можно дольше. Но девушка прекрасно понимала, что без покровителя ей будет намного сложнее.

Ее талант так и не раскрыт. Что ее ждет, когда Гаю надоест такой "полуфабрикат", Лина тоже не знала, а паны очень ясно дали понять, что ничего хорошего точно.

С другой стороны, если Эстебан узнает о ее блоке — будет ли он продолжать обеспечивать ей защиту? Ведь с самого начала мужчина дал понять, что его интересует в первую очередь именно ее талант. Но сказать вампиру о блокировке своего дара девушка боялась, так как это скорее всего означало лишиться хоть какой-то защиты в лице высшего вампира.

Время шесть часов. Пора собираться домой.

— Алина, — подошла секретарша, — Вас внизу спрашивает какой-то молодой человек, говорит, ваш знакомый.

Гюнтер, что ли, вернулся? Вроде для него рано еще. Он уехал в Польшу по заданию своего наставника, но его самолет должен приземлиться обратно ближе к полуночи. Девушка вздохнув, подхватила сумку, сняла с вешалки курточку и пошла вниз, на первый этаж.

И неожиданно остановилась на самой последней ступеньке лестницы.

Рядом со стойкой ресепшена крутился Ванька.

— А ты что тут делаешь? — оторопело спросила девушка.

— Оо, Линка, а мы за тобой! — Иван оторвался от зеркала и подошел к лестнице. — Слушай, вчера на моем дне рождении так неудобно получилось со всеми этим разговорами...

— Да, ладно, правду все равно не скроешь, — махнула рукой Лина.

— Не, мне и самому как-то не по себе. В общем, мы тут поговорили и решили, что тебя надо развлечь по полной, чтобы ты и думать забыла про все эти сплетни.

— Интересно, кто это мы и как это развлечь? — она удивленно подняла правую бровь.

— Пошли, — парень потянул за собой девушку, — Тебе понравится!

Иван практически вытащил Лину из здания и подвел к отдельно стоящему у входа "Мерседесу". Открыл дверь, галантно склонился в поклоне:

— Прошу вас, моя госпожа!

Лина фыркнула от смеха и нырнула внутрь.

В машине за водителя сидел молодой худощавый парень лет двадцати,, взъерошенные светлые кудри падали на лоб, а серо-голубые глаза смотрели на окружающих с легкой ноткой презрения.

Он холодно оглядел девушку, одетую в теплую куртку и брюки, протянул руку:

— Макс.

— Лина, — она пожала руку и коротко кивнула.

Иван уселся вместе с девушкой на заднее сидение и кивнул Максу, что можно ехать. Тот плавно тронул машину с места.

Лина покосилась на водителя.

— Ты что, уже и с водителем ездишь? Прямо как высший! — подшутила она над Ванькой.

— Не, машина его, ему Гай подарил недавно.

— Гай?

Иван бросил на Алину покровительственный взгляд.

— Как много ты, старушка, еще не знаешь об этом мире!

— Кого это ты старушкой обозвал, младенец новорожденный? — в шутку обиделась девушка.

— Ладно, ладно, — примирительно поднял руки парень, — Макс в клане на особом положении.

— Чего ты юлишь, как уж на вертеле? — недовольно поинтересовался у него водитель и глянул в зеркало заднего вида на пассажирку, — Говори прямо, я любовник Гая. Что тут такого-то? Лина девушка взрослая, думаю, про мужские пары слышала.