— Конечно нет! Во-первых — вы уж меня извините — я пока не знаю, что вы за человек. И поэтому совершенно не представляю, насколько весомо данное вами слово. Во-вторых — даже если вы мне искренне что-то пообещаете, у вас может возникнуть внезапное желание уйти. Потом-то вы, скорее всего пожалеете, — но уже будет поздно. Потому что, оказавшись один в незнакомой стране, зная язык не самым лучшим образом, — вы станете лёгкой добычей. И опять попадёте в рабство. Но уже гораздо худшее, чем сейчас. И практически без шансов на освобождение.

— А если я расскажу своим новым хозяевам, что я из другого мира?

— Можно, конечно, попробовать. Но вряд ли вам кто-то поверит. Я, знаете ли, в этом плане приятное исключение!

И чуть-чуть помолчав, продолжил:

— Но если даже кто-то другой вам и поверит — радости вам это не доставит. Сотрудничество с нами для вас гораздо выгоднее, чем с любым из наших возможных конкурентов!

— Ну а если я в это не поверю? Точно так же, как вы не верите мне?

— Вам вовсе не требуется нам верить. Здесь чистая логика — и ничего больше!

— Люди, которых я представляю, имеют в нашей стране большой вес. Нам удобнее всего вести дела в открытую. Тем более что здесь вы оказались вполне законным образом, и с этим проблем никаких не будет.

А вот представьте себе, что вы попали в руки других людей. Например, они вас похитили и задержали. И что, им есть смысл в этом признаваться? Наоборот, удобнее всего выкачать из вас всё, что можно, а потом тихо прибить.

Степан поёжился. Перспектива, действительно, была неприятная.

— Всё, что я сейчас сказал, — продолжал Алгур Иргуш, — это развёрнутые пояснения первой причины. Но есть и вторая — не менее важная. Ваше освобождение должно быть оформлено юридически безупречно — во избежание проблем в будущем. Это гораздо проще сделать в столице — там, куда мы в настоящее время плывём.

Это была серьёзная причина. Оставалось только согласиться с такой постановкой вопроса.

После этого Степану позволено было задать пару десятков вопросов об устройстве 'бело-сине-жёлтого' государства. И на большинство из них получил ответы.

А потом опять отправился на палубу — осмыслять полученную информацию.

Следующие пять дней проходили по одной и той же схеме. С утра и до обеда — занятия языком. После обеда — два-три часа разговоров.

Ну как сказать разговоров... Спрашивал исключительно Степан. Алгур Иргуш отвечал. Ну и по ходу дела помогал язык совершенствовать.

А вечером ни занятий, ни разговоров не было. И это было очень кстати. Ведь надо же когда-то и осмыслять полученную информацию!

Вопросы в основном были о 'бело-жёлто-синей' стране. География, история, политическое устройство, обычаи.

Ответы на вопросы были достаточно подробными и, даже можно сказать, откровенными.

Если верить сказанному, то страна, в столицу которой они плыли, выглядела достаточно симпатично (конечно, с поправкой на эпоху). Но очень многое в её жизни выглядело неожиданно, интригующе и даже странно.

Глава шестая. Здравствуй, Арайон!

Страна эта имела два названия. Первое — торжественное и официальное — имело описательный характер — 'Страна Четырёх рек'. Второе — простое и короткое — звучало так: 'Арайон'.

Четыре реки, фигурировавшие в названии, были по-настоящему большими. Хотя и среди них существовала определённая иерархия.

Первые три реки были большими без каких-либо дополнительных эпитетов. Назывались они просто и бесхитростно: Жёлтая, Синяя и Зелёная. Все эти три реки впадали в одно и то же огромное озеро, имеющее пафосное название Великое.

Из этого озера вытекала река просто колоссального масштаба. Называлась она Белой. Именно по этой реке и шёл сейчас корабль.

Любили же обитатели этой страны цветовые названия! Причем имена рек явно перекликались с названием страны. Только вот зелёный цвет явно был лишним...

Страна была разделена на семь 'цветных' провинций: две синих, две белых и три жёлтых.

Во главе каждой провинции стоял правитель, назначаемый центральной властью. Назывался он довольно пафосно: царь. Но фактически, конечно, был не монархом, а чем-то вроде губернатора.

Верховный правитель тоже назывался 'царь'. Но не простой царь, а 'царь над царями'.

Одна из 'синих' провинций считалась старшей, так как в ней находилась столица всей страны. Получается, что 'синие' завоевали 'жёлтых' и 'белых'? Не совсем так...

Алгур Иргуш рассказал, что ядром государства были две 'синие' провинции (тогда ещё — царства), объединённые в результате династического брака. Потом к ней присоединилось одно из 'жёлтых' царств — то самое, которое расположено на берегах Великого озера.

Дело в том, что это 'озёрное' царство попытался завоевать северо-восточный сосед (тоже, кстати говоря, являвшийся 'жёлтым' царством). Попытка завоевания была очень жёсткой. Озёрная территория была оккупирована, а правящая династия погибла при очень непонятных обстоятельствах.

Но у завоевателей ничего не получилось. Совершенно неожиданно в завоёванной стране вспыхнуло партизанское движение, а затем восстание. Как выяснилось уже позже, очень большую (можно сказать, решающую), помощь оказало объединённое синее царство, руководители которого резонно опасались, что завоеватель, войдя во вкус, в конце концов нападёт и на своих южных соседей.

В результате иностранные войска были изгнаны, а объединённое 'синее' царство приобрело репутацию лучшего друга озёрных жителей.

Но самое интересное началось потом. Когда озёрное царство стало окончательно свободным, возникла проблема восстановления законной власти.

От старой династии в живых никого не осталось (нет, это, конечно, всё произошло не случайно!). Традиционным решением в данной ситуации было избрать царя из числа наиболее знатных и авторитетных аристократов.

Но вот незадача! Никто из реальных кандидатов не проявил себя во время вражеского нашествия достойным образом. Кое-кто просто 'отошёл в сторону'. А некоторые вообще с врагом сотрудничали!

И тогда появилась неожиданная идея: избрать в короли наследника престола объединённого 'синего' государства! А регентом сделать кого-нибудь из местных. Для гарантии...

В перспективе это означало создание единого государства в результате слияния трёх царств. Но слияния совершенно добровольного и абсолютно равноправного.

Да, конечно, вливаться в такое государство было страшновато... Но это было гораздо лучше, чем пережить ещё одно иностранное вторжение.

Вот так и получилось: муж возглавил одно царство, его жена — другое, а их сын — третье.

Такая ситуация обеспечила некий переходной период, в течение которого три царства постепенно объединялись в единое государство. Так что, когда все три престола занял один монарх, объединение было практически полностью завершено.

Дальше вроде бы всё было очевидно. Единое государство было гораздо сильнее, чем любое из четырёх оставшихся. Поэтому оно их поодиночке и завоевало.

Но в реальности всё оказалось гораздо сложнее...

Вновь созданное единое государство (его стали называть Три царства) не собиралось никого завоёвывать. В крупном государстве есть свои специфические преимущества, — но их надо ещё суметь реализовать. Вот этим пока молодой царь со своими приближёнными и занимались.

Потенциальных завоевателей хватало и без них.

Во-первых, те самые неудачники, которым 'дали по зубам' озёрные жители. Никаких глобальных выводов из своего поражения они не сделали. Решили, что им в этот раз просто не повезло. Плохо подготовились.

Значит, в следующий раз надо подготовиться гораздо лучше!

Даже тот факт, что теперь им противостоит государство тройного размера, их как-то не пугал. Мол, подумаешь, — слабаки вместе объединились! Против настоящих воинов им всё равно в конце концов не выстоять!

Почему слабаки? А потому что, имея в руках такие ресурсы, никого завоевать не пытаются! Значит, в собственном боевом духе не уверены!

Руководители Трёх царств считали такую логику извращённой. Но при этом опасность, исходящую от северного соседа, воспринимали очень cерьёзно. Ведь подготовка к войне велась там совершенно недвусмысленно!

На западной границе тоже было не всё в порядке...

За исключением очень короткого участка в самом начале течения, на берегах Белой реки располагались два государства: в верхнем течении — 'жёлтое' и в нижнем — 'белое'. Между ними были очень напряжённые отношения. Периоды войны перемежались короткими мирными передышками.

К чему шло дело, нетрудно было догадаться: в конце концов одно из государств завоюет другое, образуется единая держава, — и начнёт с недобрым интересом присматриваться к своему восточному соседу. То есть к Трём царствам.

Так что имелось целых два врага: один уже известный (на севере), а другой — потенциальный (на западе). Так что надо было готовиться к испытаниям...

С каждым врагом по отдельности ещё было как-то можно справиться. А вот если они нападут оба сразу?

Так что надо было где-то искать союзников...

К счастью, у Трёх царств имелся естественный союзник — островное (белое) государство. Почему естественный? Да потому, что появление единого государства на берегах Белой реки тоже представляло для него огромную угрозу.

Только — вот незадача! — находилось оно очень далеко. Чтобы до него добраться, надо было миновать два не очень дружественных государства.

Ситуация была бы совсем тупиковая, если бы не особенности великой реки под скромным названием Белая.

Это была широкая река. Очень широкая. Такая, что по ней мог спокойно проплыть корабль, — и никто, располагающийся на её берегах, ничего не мог с этим кораблём сделать.

Степан сразу же отметил про себя, что всё дело в том, что в этом мире ещё нет огнестрельного оружия. А вот появится — и никакая река уже не будет достаточно надёжной защитой.

Тут, правда, возникает простая мысль. Воспрепятствовать проходу кораблей могли другие корабли.

Но и тут имелся способ противодействия. Надо было просто пускать по течению реки не один корабль, а целую флотилию мощных кораблей.

Именно этот вариант и был реализован.

Вниз по течению реки Белой была торжественно отправлена флотилия из пятнадцати мощных военных кораблей.

У стран, располагавшихся на её берегах, разрешения не спрашивали. Их просто проинформировали.

Ох, что тут началось!

Державы, располагавшиеся на берегах Белой реки, были возмущены. Очень возмущены.

И то, и другое потребовало, чтобы поход был немедленно отменён. Потому что так ведь не делается

Мол, если вам, дорогие соседи, нужно сплавать в сторону моря, подавайте прошение. Его в установленном порядке рассмотрят. И через полгода-год разрешат послать к реке один кораблик. Торговый, конечно, а не военный.

А раз корабль будет торговый, то и пошлину при этом возьмут. Как же без этого?

Примерно так выглядели ноты, посланные обоими обиженными государствами. Конкретные слова в этих нотах различались — но смысл был примерно одинаковым...

Но всё это возмущение не возымело никакого действия. В назначенный день и час корабли просто пересекли воображаемую речную границу.

Реально помешать им никто не смог. Как уже сказано, с берега сделать было ничего невозможно. А встреченные местные корабли сами старались быстренько убраться с дороги.

Так миновали первое царство и углубились на территорию второго.

Но успокаиваться было ещё рано. Главная опасность была в том, что державы Белой реки временно забудут собственные распри и объединятся против наглого чужака, пославшего через их территорию военную флотилию.

Но нет, обошлось... Веками длящаяся вражда оказалась сильнее. Дипломаты Трёх царств всё правильно рассчитали...

Оставалась последняя проблема: как отнесутся к неожиданным гостям власти островного государства?

Отнеслись очень хорошо. Наличие сильного агрессивного соседа у своих восточных границ их сильно пугало.

Враг соседа был ненамного лучше. Он согласен был заключить союз — но на очень жёстких условиях, означавших по сути полное подчинение.

А тут появились послы Трёх царств, предлагающие дружбу и равноправный союз!

В общем, соответствующий договор был быстро составлен. Благо, у адмирала, командовавшего флотилией, полномочия были очень широкие...

Путь назад, вверх по реке, был уже чуть-чуть полегче. Владыки речных побережий начали понимать, что воспрепятствовать несанкционированному плаванию никак не могут. А раз так — то лучше всего сделать вид, что ситуация их не очень-то и беспокоит.

А потом руководство Трёх царств предложило своим сердитым соседям разумный компромисс. Оно платит им ежегодно кругленькую сумму, получая за это право свободного прохода по реке.

Этот вариант всех устраивал. Хозяева Белой реки фактически вели между собой вялотекущую войну — и деньги им были очень нужны.

А Три царства... Они были отнюдь не в убытке — торговля с Озёрным государством оказалась очень выгодной.

А потом ситуация неожиданно обострилась. Конфликт государств на берегах Белой реки неожиданно активизировался.

Началось всё с обычной вялотекущей войны. Таких войн было до этого уже много, и ни к каким серьёзным результатам они не проводили.

И тут вдруг то государство, что ниже по течению ('белое') начало наступление. Да так хорошо начало, что через два месяца 'жёлтое' государство было целиком и полностью разбито.

Долина Белой реки оказалась объединена. Новое государство так и назвали — Страна Долины.

Для Трёх Царств сложившаяся ситуация была настоящим кошмаром.

Западные соседи перестали воевать друг с другом. Теперь на их месте оказалось единое государство, с интересом глядящее на восток. А северный сосед давно уже был готов взять реванш за свою неудачную попытку завоевания.

Ему не хватало одного — сильного и надёжного союзника. Теперь он такого союзника получил...

Так что в воздухе ощутимо запахло большой войной...

Был ещё шанс, что завоевателям понадобится много времени на окончательное освоение завоёванной территории.

Так бы и получилось — если бы такое освоение велось быстро и жёстко. Но нет — у победителей хватило ума делать это мягко и постепенно. Ещё бы — новые подданные были нужны в качестве солдат. А ведь трудно воевать за власть, к которой испытываешь негативные эмоции.

Правда, у такого подхода были и противники. Одни говорили, что с большинством людей по-хорошему обращаться невозможно — и только решительность и строгость способны окончательно замирить присоединённые территории. Другие сетовали на то, что слишком уж мало военной добычи получается. Пограбить захваченные города не дали, чрезвычайные налоги на покорённых территориях не устанавливают. За что боролись?

Но голоса сторонников жёсткости были пока немногочисленны. Так что интеграция шла семимильными темпами. Лет через пять после объединения долины Белой реки победители решили, что вполне могут двигаться дальше.

И война из чисто теоретической возможности превратилась в беду, которую ждут со дня на день...