Вайми нахмурился. Эта история его совершенно не касалась — но он чувствовал себя униженным, словно у него на глазах избили друга, а он ничего не смог сделать. Гнев и жажда мести были гнусными чувствами — но юноша не мог избавиться от них.
— Пусть я мало что здесь понимаю, — наконец сказал он, — но, по-моему, одна проигранная битва вовсе не значит проигранной войны.
Сергей опустил голову.
— Ты не знаешь, чем стала для нашего народа Анэрейская Бойня. Таких потерь мы не знали со времен Йалис-Йэ. Катастрофа разгрома вызвала у симайа шок: наше всесильное оружие в войне с Инсаана оказалось совершенно бесполезным. После того, как мы разбили их у Ана-Йэ, война закончилась — но, если бы атака Инсаана не была остановлена машинами Кунха, результат мог бы быть совершенно иным. Но Инсаана отступили не из трусости, Вайми. Они вовсе не глупы: они знают, как опасно загонять врага в угол, оставив ему лишь один выбор — победить или умереть. Сейчас их главное оружие — время и страх, и оно работает отменно: после Анэрея репутация Йэннимура была очень сильно подорвана. Наше влияние на другие сверхрасы упало почти до нуля. От нас отвернулись почти все союзники — даже из числа рас, которые мы создали сами. По решению Сети мы перешли к обороне, свели почти до нуля вмешательство в дела других рас. Это длится уже более века — и итог достаточно печален. Из-за чудовищных военных расходов — одних только не-планет с генераторами Йалис мы построили более восьмидесяти — все остальные проекты ушли на второй план. У нас просто не хватает рук, чтобы сделать всё, что нужно. Мы попытались увеличить свою численность. Красные сбиваются с ног — но взять нужных кандидатов просто негде. Со времен Анэрея нас стало больше лишь на два миллиарда — а, между тем, многие проблемы Йэннимура обострились. Резко возрос культурный разрыв между нами и младшими расами, — поколение "брошенных миров", воспитанное на диком коктейле из ностальгии и примитивного шовинизма уже не в силах воспринять наши идеалы. Славные времена культурного со-творчества всех рас Союза Многообразий ушли в прошлое. Теперь линия конфликта сместилась в область наших внутренних отношений: в секторах Наули и Аниэ не утихают волнения, неспокойно во многих других секторах, многие из младших рас вообще вышли из Союза — и, надо сказать, поступили разумно, ведь мы во многом не заслужили их любви.
Многие симайа, — прежде всего, Мечтатели, — ставят себя выше большинства и ведомые ими йэнны ушли далеко от идей Союза Многообразий. На фоне всё более агрессивного наступления Реальностей других сверхрас, способного обесценить наш, пока сильнейший в Местной Зоне потенциал Йалис, наше будущее выглядит незавидным. И это вовсе не выдумки, Вайми, — теперь Сергей говорил громче. — Не страшные предания, сочиненные лживыми трусами, как ты, я вижу, считаешь. Нет. Такова истинная история нашего народа и его жизни. Её и берегут Потерянные в своей тайной крепости. Многое помнят они и про жизнь до катастрофы Йалис-Йэ, много хранят уцелевших знаний, оставшихся от этой жизни и ещё более древних знаний файа, наших создателей и предков. И потому, я уверяю тебя в этом, они ясно различают и всё грядущее, скрытое от нас до поры туманом нашего непонимания...
— Но почему они тогда не открывают нам глаза на истинное положение вещей? — возмутился Вайми. — Почему нам в Йэннимуре не положено знать этого?
— Это интересный вопрос, ведь правда? Разумеется, истина так или иначе, но неизбежно доходит до нас. Но неприкрашенная правда хранится в тайне по целому ряду причин. Во-первых, симайа, облеченные властью, предпочитают накапливать знания, а не делиться ими, поскольку знание — это сила, могущественнее которой нет и быть не может. Во-вторых... слишком много таких, кто просто не хочет нас слушать. Истина часто бывает унизительна. А умелый обман возвышает.
У Вайми гулко забилось сердце. Откровенность симайа в беседе с ним, юным дикарем из придуманного мира, напугала его. Истина взвопила в его сознании. Если всё главное в мире — это сила, то что же станет с его миром? Миром, в котором всё вокруг правильно и всё хорошо? Он с раннего детства верил, что попадет в такой мир — он ПОПАЛ в него — и вовсе не хотел возвращаться назад, в свою кровавую Реальность.
— Ты хочешь сказать, что Мечтатели хотят просто скрыть свой позор, вместо того, чтобы отомстить Инсаана? — наконец спросил он. — Что они правят Союзом неправильно?
Сергей недовольно покачал головой.
— Вайми, ты так и не понял самого главного: никто из нас не может обвинять власти в неудачах, потому что настоящей, реальной власти у нас нет. Мечтатели просто не в силах сделать что-то, что шло бы в разрез с желаниями большинства. Их перестанут слушать или даже заменят — желающих хватит. И цель моего рассказа была совершенно в другом.
— В том, что мы не самые сильные? — эта идея Вайми совершенно не нравилась, но в ней не было ничего нового — племя Глаз Неба тоже было несравненно слабее найров.
Недовольство симайа стало заметно сильнее.
— Нет. Даже для тебя это должно быть совершенно очевидно. Мы потерпели страшное, унизительное поражение — но разве оно не было... заслуженным? Разве, желая изменить естественный для других рас порядок вещей, мы не потеряли право возмущаться, когда то же происходит с нами? Ответь мне, пожалуйста, Вайми.
Юноша отвернулся, ковыряя босой ногой неподатливый металлический пол. Он чувствовал, с каким нетерпением симайа ожидает ответа — и ему вдруг пришло в голову, что наставник попросту испытывает его, ждет лишь произнесения вслух очередной глупости с уничижительной лекцией наготове. Вайми не хотел быть осмеянным — если на то пошло, он, скорее, предпочел бы быть побитым — но врать ему было противно. Оставалось сказать, что он думает — и принять свою судьбу.
— Наверное, я чего-то не понимаю, но неужели ты выступаешь в защиту смерти, которую мы решили устранить? — неуверенно произнес он. — Мне кажется, что всё, совершаемое Йэннимуром — правильно. Невыносимо, когда целые народы рождаются и исчезают без следа.
Сергей вздохнул — тяжело и разочарованно.
— Право, Вайми, я ожидал от тебя иного ответа. Поистине ужасно, когда юноша, стремящийся к знанию, пугается его, едва увидев, и отступает в тень. Но ещё ужаснее, когда он подозревает дарителя знания в недостойном умысле... не так ли, Вайми? Я вижу, как ты сжимаешься в страхе, узнав об ошибках своей расы, и до сих пор не можешь принять истину. Ладно, оставим это... Ты так и не понял, что я хотел сказать тебе. Хранить слабых от ошибок и вести их за собой, пользуясь знанием — вот долг и право знающего и сильного — но не против их воли. Иногда сильный должен подчиняться воле слабого, чтобы не совершить зла, но ты не хочешь этого. Дикая свобода для тебя важнее. Впрочем, я сам виноват. Я забыл, что ты вырос в жестоком мире и не можешь быть тут беспристрастен.
— Я ненавидел этот жестокий мир и не хочу, чтобы ещё кто-то жил в нем... или в других таких же, — с неожиданным для себя жаром ответил Вайми. Он сам испугался своей горячности. Что, если его ответ вызовет гнев наставника и тот обрушит на его голову гневную речь, возможно, все-таки витающую поблизости?
Но Сергей не разозлился. Он лишь осторожно положил ему руку на плечо. Его пальцы слабо сжали крепкие мышцы юноши.
— У нас с тобой различные стремления, — наконец сказал он. — Прежде всего, потому, что я стар и мудр, а ты наивен и молод. В твоих жилах кипит горячая кровь. Ты вырос там, где погибло бы большинство из айа Йэннимура. И пережил много вещей, слишком тяжелых для твоего возраста. Но ты сам потерян в просторах внешнего мира. По сравнению с ними твой собственный мир — не более, чем тень от камня. У тебя горячая душа, ты мечешься, не зная, что выбрать — но ты ищешь достойное уважения...
— Зачем тебе всё это? — спросил Вайми. — Кто я по сравнению с тобой? Я много раз видел пролитую мной кровь — но память о ней не изглодала меня до костей. Я даже не помню всех, убитых мной...
— Я тоже — я много раз был на войне, я был таким, как ты, юноша. И я хотел бы, чтобы ты стал моим наследником... моим духовным наследником, — поправился Сергей. — Но для этого ты ещё слишком горяч и несдержан... о, я не говорю, что ты глуп! Получив облик симайа, ты взглянешь на мир другими глазами и будешь готов принять реальность. Но без знания ты можешь сделать неверный выбор, и я хотел бы просвятить тебя... — он вдруг надолго замолчал.
Вайми понял, что Сергей боролся с собой, решая, продолжать ли этот разговор или прервать его — затем симайа спокойно сказал:
— Нам пора возвращаться. Ты наверняка расскажешь всё Наммилайне и мне запретят видеться с тобой. Нескоро мы вернемся к нашему разговору и я не знаю, захочешь ли ты тогда продолжить его... Время быстро гасит жар молодости...
Он протянул руку к стене и погасил экран. В нахлынувшей тьме они тщетно старались разглядеть друг друга. Вайми нащупал ладонью обманчивую твердь стены и они пошли назад по бесконечным темным коридорам корабля.
* * *
В самом деле, Вайми очень хотел рассказать об этом разговоре Наммилайне, но это слишком походило бы на донос. Сергей открыл ему доступ к секретным файлам об Инсаанской войне — а с помощью своих товарищей по Сети Вайми раздобыл их официальные версии. Строго говоря, тема не являлась запретной — но симайа избегали говорить о ней и молодежь айа шепталась о ней украдкой — скорее из свойственной юности игре в тайны, чем из страха быть наказанными.
Как бы то ни было, энциклопедии и отчеты рисовали другую, не совсем совпадавшую с рассказом Сергея картину. Удивляться, скорее, стоило не разгрому, а тому, что Йэннимур вообще уцелел — Инсаана не просто были невероятно сильны, они находились на принципиально другом уровне. Главным их оружием были генераторы фазового сдвига — они создавали в пространстве направленную "ударную волну", изменявшую структуру вакуума. Хотя в сравнении с Йалис-кораблями они стоили на три порядка дороже, но зато исключали всякую возможность противодействия: их "волны" разрушали любые материальные структуры, не замечая силовых полей.
Скопировать же вакуум-ударный генератор у симайа не выходило никак: Инсаана могли пробивать бреши в Эккайа, чтобы захватывать там почти бесконечную энергию флуктуаций, могли создавать "пространственные зеркала" — слои "уплотненного" или "напряженного" вакуума, проще говоря, сверхмощные гравиметрические щиты, служащие идеальной защитой и фокусирующие вакуумную ударную волну — а нужные для всего этого бозонно-плазменные суперструктуры казалось просто невозможно создать. Инсаана, тем не менее, не только смогли, но и упаковали их в автоматический крейсер всего двадцати миль в диаметре — "Анниу-А". Эти корабли-рейдеры были созданы специально для борьбы с симайа и оказались очень эффективны: во время сражения при Биммале им удалось уничтожить эскадру из 120 установок Сверх-Эвергет и 80 кораблей-миров с 192 миллионами симайа на борту, что стало для тех крайне неприятным сюрпризом.
Однако главным, основным оружием Инсаана были совсем другие корабли — автоматические рейдеры "Анниу-Х", похожие на шипастые цветки всего в полторы мили диаметром. Их квантовые дезинтеграторы были идеальным оружием для борьбы с Мроо: Инсаана ухитрились не только выяснить, какие именно изменения порождают любые разумные создания в квантовой Реальности, но и научились воспроизводить их искусственно, увеличив их мощность на несколько десятков порядков. Один выстрел такого оружия мог уничтожить всех Мроо в планетной системе. К сожалению, все остальные формы жизни тоже гибли, хотя и на намного меньшем расстоянии, но все меры защиты оказывались неэффективными.
"Анниу-Х" стали символом идей Инсаана о ведении войны: разработать превосходящий противника тип автоматической машины-убийцы, пустить её в производство (также полностью автоматическое) и заняться чем-нибудь ещё. Иногда "Анниу-Х" сопровождали корабли младших рас, ненавязчиво напоминая, что любой, кто действует вразрез с приказами Инсаана, может обнаружить себя в стане "агентов Мроо" или просто исчезнуть. Да, Инсаана защищали своих рабов от всех врагов — но не оставляли им выбора: или раса "добровольно" подчинялась им... или её просто покоряли. Отказы были чрезвычайно редки: главным оружием Инсаана в отношении младших рас служило обещание (всегда и неизменно выполняемое) бессмертия в обмен на верность и покорность.
Никто не знал, есть ли у Инсаана биологическая форма, но бозонно-плазменая — триании, почти ничем не отличалась от симайа. Они жили небольшими, по 8-12 особей, прайдами, но об их социальной структуре тут знали крайне мало. Общественный строй у них, как и в Йэннимуре, был коммунистический, но, обладая очень высоким интеллектом, триании, по сути, считали себя настоящей "расой господ". Как и симайа, они не могли размножаться, зато жить могли почти вечно. Их главным оружием был их ум, основной тактикой — шпионаж и вредительство всех форм и видов. Они могли менять как внешность, так и внутреннюю структуру, обманывая сканеры. В прошлом они были настоящими демонами войны, но современные Инсаана, если всё же доходило до сражений, прежде всего пытались распропагандировать, а не убить врага. Но если эта тактика терпела неудачу, противник просто истреблялся. Стирался даже его след. Инсаана переходили от уговоров к убийствам совершенно внезапно и с поразительной легкостью — но старались избежать личной встречи с врагом, для чего создали сотни видов автоматических боевых механизмов. Попав в плен, они проявляли невероятную изворотливость и могли очень неприятно удивить врага своей готовностью погибнуть вместе с ним.
* * *
Историю Инсаанской войны Вайми оставил напоследок, хотя и понимал, что это глупо — но изучать её было слишком тяжело. Как ни странно, причиной войны стало неожиданное сходство между симайа и трианиями. Это позволило тем проникнуть в Йэннимурский Союз и украсть массу бесценной информации о социальных структурах и технологиях противника. Однако триании, как и симайа, обладали совестью и волей. Несколько из них решили, что поступают неправильно и открылись Пастухам.
Информацию о появлении шпионов от Сети, поначалу, удалось скрыть, но проникновение Инсаана не могло остаться безнаказанным. В любом таком случае трудно отличить невинное любопытство от подготовки к войне. В пространство Инсаана устремились Наблюдатели. Эти небольшие корабли обычно служили для поиска населенных планет. Они считались почти неуязвимыми, однако, как оказалось, даже Разведчики Инсаана, не говоря об их "Анниу-Х", с легкостью уничтожают их. Инсаана не поленились доказать это, уничтожив восемнадцать Наблюдателей, проникших в их пространство и самоуверенность обошлась симайа более чем в четыре тысячи жизней. В попытке выяснить их судьбу погибла известная йэнна дипломатов Раммат, после чего к Паолаю был послан боевой флот из шести крейсеров и девяноста шести установок Сверх-Эвергет. Они считались в Йэннимуре почти абсолютным оружием, но Инсаана доказали обратное: они собрали в системе пятьсот "Анниу-Х" и восемьдесят "Анниу-А". Одиннадцать из них — и ещё тридцать "Анниу-Х" — симайа уничтожили, дальнобойность их Йалис-генераторов всё же была больше. Но цена...
