Леди-Дракон. Факультет оборотничества

Серпентарий, настоящий серпентарий. Девки ненавидят меня, как конкурентку. Те девки, что еще не побывали в койке Клэя. Те, что прошли эту чудную школу жизни, ненавидели меня за то, что я, по их мнению, в чем-то оказалась лучше. Парни побаивались: компания Клэя ясно дала понять, что тот, кто ко мне приблизится, кончит плохо. И как итог — я оставалась почти одна.

Но главной причиной, по которой я не хотела спускаться, а мечтала закутаться в одеяло и скорее уснуть, было то, что непостижимым, магическим образом день рождения Клэя совпал с моими. С той лишь разницей, что о моем никто не знал, и вечеринку мне не закатывали.

Конечно, я могла сказать. Той же Элис, она наверняка приготовила бы мне подарок. Но настроение не было от слова "совсем". Это был мой первый день рождения на свободе, а я мечтала лишь пережить его быстрее. И доносящаяся снизу музыка этому активно мешала.

В шкафу висело платье. Его привезли не так давно. То самое, что я заказывала на выход. Второе, для летнего бала, терпеливо ждало своего часа в чехле. И я открывать-то боялась, чтобы не повредить нежную ткань. Оно было действительно шикарным. А вот на зимний бал идти все еще не в чем.

То платье, что я хотела надеть на праздник Клэя, было черным и простым. Хоть и с длинной расклешенной юбкой. В нем я смотрелась эффектно, но в то же время по-простому. И никаких глубоких вырезов, бретелек и пуговичек на неположенных местах. Только разрез справа, до середины бедра.

Наверное, если признаться, то чуточку мне все же хотелось его надеть.

И торт. Внизу наверняка был вкусный сладкий торт, кусочек которого мне удастся урвать. Сомнение было минутным и быстро пропало, когда я прикоснулась к легкой ткани. Приятное на ощупь.

— Ладно, спущусь на минуточку, — решила я и кинулась одеваться.

Краситься не стала, лишь чуть подвела глаза, да провела щеткой по волосам. Получился вполне официальный и в то же время не слишком праздничный наряд. В комплекте с балетками смотрелось особенно здорово.

Столы сдвинули к стенам, расставили на них закуски и напитки, а пространство в центре зала освободили для танцующих. Таковых было немного, всего три парочки. В основном народ общался, стоя у столов или у барной стойки.

— Вил! — ко мне подскочила Элис с бокалом в руке.

Она нарядилась в странное розовое платьице с оборочками и напоминала (чуть-чуть) поросенка. Я сделала в уме заметку, чтобы не забыть помочь ей с выбором наряда для следующего праздника. Элис симпатичная, даже красивая, но модными фасонами для худышек она себя старательно уродует.

— Ты пришла! Как здорово! Идем, нальем тебе выпить.

— Только без алкоголя. — Предупредила я. — Как выпью, сразу спать охота. Вообще, я за тортом.

— А Клэя ты поздравила?

— Отправила ему поздравление в общую кучу. — И я махнула куда-то в сторону горы подарков. Где он сам?

— А, окучивает помощницу судьи. Работает с его отцом. Вон, глянь.

Элис кивнула в один из углов, где на стуле сидел Клэя при полном параде: свободная темная рубашка и штаны. А рядом с ним восседала симпатичная шатенка в белом коротком платье.

— Может, он на ней женится и отстанет от меня? — Несколько воодушевилась я.

— На Алле? Вряд ли. Она замужем. — Хмыкнула Элис.

Передо мной оказался бокал, наполненный чем-то сладко пахнущим. И вроде не алкогольным. Попробовав, я в этом убедилась. Клубничный привкус и прохлада. Шикарное сочетание.

— Вы с Клэем даже сегодня не помиритесь? — Спросила Элис.

По официальной версии, мы с Клэем серьезно поссорились и даже подумывали о том, чтобы разорвать помолвку. Именно что подумывали. Георг бесился, все вокруг знали, что это фарс, но ни поклонницы Клэя, которых он обидел до глубины души, ни Георг, тоже ставший ярым поклонником Сероглазого, сделать ничего не могли.

— Не помиримся. Он меня достал, Элис. И он кадрит эту... Аллу.

— Он назло тебе это делает! — Романтичная Элис даже глаза закрыла от полноты чувств. — Хочет вызвать ревность.

Я проигнорировала это замечание. Была занята тем, что набирала бутербродов на тарелку.

— Ой! — Вдруг пискнула Элис и подавилась соком. — А он что здесь делает?

Бутерброд в меня не полез. В таверну вошел Георг, и разом все почти стихло. Только тихий смех Клэя нарушал эту тишину. Остановились танцующие, остановилась и музыка.

— Прошу прощения. — Мужчина криво усмехнулся. — Не хотел мешать празднику. Это ведь таверна?

— Вы совсем не мешаете!

Разумеется, Клэй его заметил. И в свойственной манере пожал руку, делая вид, что желаннее гостя и быть не может.

— Мы тут празднуем.

— Да я уж понял. Приятно видеть.

До меня друг дошло, чего он приперся и я начала осматриваться по сторонам. Надо сбежать! Чтобы он меня не заметил, сбежать с этого дурацкого вечера, на который я по собственной глупости пошла!

— Разрешите и мне поздравить именинницу? Все же почти родственники, пусть Вил и так стремится к самостоятельности.

Народ умолк. Кто-то непонимающе смотрел то на меня, то на Клэя, кто-то явно улыбался якобы ошибке Георга, но возразить не решался. Я уж собралась объясняться, как вперед выступил Клэй.

— Вообще-то это праздник по случаю моего дня рождения. — Он обворожительно улыбнулся. — Мы решили их разделить. Меня знает гораздо больше людей, Вил чувствовала бы себя неуютно, если бы постоянно поздравляли только меня. Но, конечно же, вы можете поздравить... племянницу?

— Воспитанницу, — с улыбкой поправил его Георг.

И направился ко мне. Ну, уж нет. Обнимать я себя не позволю. Поэтому я отстранилась и как можно вежливее улыбнулась в ответ на поздравления. Георга взбесило это проявление неуважения, но он ничего не сказал. Только сунул мне в руки лихо перевязанную красной лентой коробочку и отступил.

— Вас, господин Сероглазый, я тоже поздравляю, — по голосу этого никак сказать нельзя было. — Повезло... иметь с женой один день рождения на двоих. Что ж, на этом я должен попрощаться. Дела не ждут.

— Может, тортика? — судя по ухмылочке Клэя, тортик уже был снабжен чем-то очень неприятным для здоровья.

Георг перспективу тоже оценил и вежливо отказался:

— Простите, но нет. Разве что... может, вы пригласите невесту на танец? Мы бы хоть полюбовались на такую красивую пару.

Он знал. Сволочь, он все прекрасно знал о наших отношениях и ждал только повода, дабы предъявить всем доказательства. Нельзя было давать повод и это я, кажется, понимала. Но, с другой стороны, во мне бушевало нежелание подходить к Клэю. И эти две эмоции устроили настоящую войну. От неизбежности принятия решения меня избавил Клэй. Он просто и почти силком вытащил меня на середину зала.

— Ви-и-ил, — протянул он, но тихо, так, чтобы слышала только я. — Подыгрывай. Это тебе надо, а не мне.

Сразу проснулась и паника, и страх перед Георгом, и желание отползти как можно дальше от Сероглазого. Все скопом, в общем. Я прошептала, явственно слыша в голосе панические нотки:

— Я не умею танцевать!

— Ты же выросла в замке!

— Там жилыми были четыре комнаты! Ты думаешь, там устраивались танцы?!

— Ладно, — парень закатил глаза. — Просто обними меня за шею, и все. А, ну и ближе подойди.

Стоять рядом, так близко, что можно чувствовать биение чужого сердца — это необычно. Чуть сладковатый запах непривычен, но приятен. Обнаженная шея, которой касаются руки, горячая.

— Чего стоим? — обратился Клэй к остальным. — Подключаемся! Не спим!

Я благодарно выдохнула. Народ подтянулся на танцпол. Скрыл нас от взгляда Георга и избавил от необходимости танцевать что-то сложное. Сейчас я дождусь, когда на нас перестанут обращать внимание, и сбегу. Плохой идеей было сюда спуститься.

— Значит, у тебя день рождения. — Клэй не мог — кто бы сомневался — обойти этот момент стороной. — Забавно. И почему о нем никто не знает?

— Я не люблю праздновать день рождения. А эта таверна выдержит только один праздник. Наслаждайся.

— Я наслаждаюсь. — Он хмыкнул и крепче сжал объятия. — Ты готова принять мою помощь только когда речь идет об этом Георге. Кто он? И что тебе сделал?

Я вздрогнула.

— Неважно.

— Судя по тому, как ты вдруг задрожала, очень важно.

— Еще раз поднимешь эту тему, и я отдавлю тебе все ноги.

— Ты без каблуков. И это не в твоих интересах. Так все же?

— Сероглазый, в тебе хоть немного чувства такта есть?! Еще раз спросишь, устрою скандал.

— Я тебе не позволю!

— И как ты меня остановишь?

— Поцелую!

Твою ж... и уклониться не было никакого шанса, потому как руки его держали очень крепко. Но поцелуй, вопреки мелькнувшим опасениям, не был слишком откровенным. Просто касание, достаточное для того, чтобы все вокруг поняли, в каких мы отношениях.

Якобы.

— Он уходит. — Я действительно заметила удаляющегося Георга. — Выпусти меня!

— Брось, Вил, давай хотя бы до конца песни. Иначе что о нас будут думать?

— Что я отвратительно танцую?

— Что мы ссоримся. Ты не отвратительно танцуешь. Ты просто меня стесняешься. Мне нравятся твои духи. И платье ничего.

Он опустил руку и указательным пальцем провел по коже, которую обнажал вырез. Я дернула ногой и едва не упала.

— Прекрати себя так вести, Сероглазый!

— Ладно. — Глаза Клэя весело блестели, что намекало на небольшую дозу алкоголя.

Памятуя о любимом развлечении пьяного Клэя — походе в гости к Вил, я уверилась во мнении, что с этого сборища надо сбежать.

— Кажется, твоя Алла расстроилась.

Помощница судьи и впрямь сидела, насупившись.

— Алла меня не интересует. А вот ты — очень. Я никогда не встречал такой девушки. Которой я нравлюсь, но которая все равно бежит от меня как можно дальше.

— Ты мне не нравишься! — Я сказала это тихо, чтобы никто не услышал. — Ты меня бесишь! С самой первой встречи ты ведешь себя как самовлюбленная скотина, не ставящая выше своих интересов ничего! И ты утверждаешь, что можешь нравиться мне? Выпусти!

На этот раз Клэй послушался, но с его лица не сходила усмешка. Ему явно нравилось злить меня и наблюдать за реакцией.

— С днем рождения, — бросила я, и направилась прочь.

Куда — совершенно не смотрела, но уже через минуту обнаружила, что лестница наверх осталась в противоположном конце зала, а сама я уперлась носом в дверь, ведущую на внутренний двор. Что ж, свежий воздух не помешает. Я решительно открыла дверь, выскользнула из шумного помещения таверны и оказалась среди ночных звуков небольшого садика, разбитого госпожой Домашней.

Не заботясь о платье, я уселась на ступеньках. Вкусно пахло цветами, возле фонаря летали мотыльки и какая-то мошкара. Приглушенные звуки музыки и смеха доносились из-за двери и совсем немного приоткрытого окна. Здесь было намного лучше, чем внутри. И свежее, и тише, и спокойнее. Не люблю шумные сборища, здешний образ жизни так отличается от того, к которому я привыкла на Плато. Там для того, чтобы сходить в гости, собирались с раннего утра. Здесь все было проще, быстрее и живее, что ли. Лесной более развит, нежели Снежное Плато, здесь постоянно что-то меняется, строится, кипит жизнь.

На истории нам рассказывали, что названия городов уже давно не отражают их сути. Верхний Город еще можно назвать городом: его территория почти не меняется. Как висел высоко в небе огромный остров, так и висит. Говорят, зрелище высоких и светлых зданий стоит того, чтобы посетить Верхний. Лесной Город давно уже перестал быть городом. Сейчас Лесным назывался центр, самый населенный из всех. На периферии располагались городки поменьше, но тоже со своими обычаями, со своим управлением, а в некоторых даже были небольшие филиалы "Драконьих Авиалиний".

Подземный Город постоянно осваивал новые пещеры, соединял ходами уже существующие, а еще готовил несколько новых шахт для спуска. Снежное Плато так и замерло, остановившись в развитии. Все те же замки, преимущественно вблизи горячих источников, вокруг них деревеньки. Отдельные дома отшельников, курганы и лишь один крупный город, собственно, столица. Неспешный ход той, давней и ушедшей жизни для меня потерян.

Скрип двери сообщил, что в покое меня оставить никак не хотят. Элис или Дэна я еще выдержу, но если...

— Я вспомнил, что ты не любишь вечеринки. — Клэй уселся рядом. Я на него даже не взглянула. — Леди-дракон.

— Не называй меня так.

— Но ты ведь леди. И дракон. По-моему, хорошее прозвище, почти приклеилось.

— Меня зовут Вил!

— Ладно, не кипятись. Я пришел вернуть тебе веру в мужчин и вообще в людей. Доказать, что мы можем думать не только о себе.

— Что-то мне уже страшно, — пробормотала я.

— Вот.

Клэй протянул мне шоколадный кекс с торчащей из него свечкой.

— Если бы я знал, что у тебя день рождения, приготовил бы подарок. Но увы... а дарить что-то из того хлама, что подарили мне, считаю неприличным. Так что кекс и, — он вложил лакомство в мою руку, щелкнул пальцами, и свеча загорелась, — свечка. Все как положено.

Невольно я улыбнулась. Кекс со свечкой. Почти торт, почти именинный, почти от родственника. Мы, по-моему, уже сроднились.

— Задувать будешь? — Клэй спрашивал так серьезно...

— Мне нечего загадывать. Все, что хочу, или могу получить сама, или уже потеряла безвозвратно.

— Тогда просто загадай... чтобы все получилось. Свечку надо задуть.

Я внимательно посмотрела на Клэя, пытаясь понять, не шутит ли он. Но в полумраке выражение его лица разглядеть было сложно.

— Давай, Вил, воск капает. Будешь есть вместе с кексом свечу.

Я зажмурилась, как в детстве, когда мама пекла торт со свечками. И задула свечу. Просто так, ничего не загадывая. Пусть сбудется то, что захочу. Было одно желание, частично явившееся причиной моего переезда в Лесной, но о нем я не позволяла себе думать. Сначала нужно присмотреться, обжиться, стать привычной и самой обычной.

Кекс оказался вкусным, с изюмом. Не хватало водички, чтобы запить, но вставать и идти за ней в зал не хотелось.

— Ты забыла подарок, что принес Георг. — С этими словами Клэй протянул мне небольшую коробочку, по форме напоминавшую пенал для письменных принадлежностей.

— Выброси ее. Ничего хорошего Георг подарить не способен.

— Уверена? — в его голосе прозвучало сомнение. — Может, это что-то полезное? Или красивое?

— Даже если так, мне это не нужно. Ничего от Георга не нужно.

Я опасалась, что Клэй снова начнет задавать вопросы относительно моего прошлого, но он лишь пожал плечами, и коробочка вспыхнула алым пламенем. А через пол минуты парень легким движением стряхнул пепел с руки.

— Скоро разойдутся гости. Мы хотим прогуляться, проветриться. Идем?

— Кто "мы"? — Злость на него уже улетучилась. Воистину правда — шоколад поднимает настроение.

— Я, Дэн, Эйд, Найк и Элис.

— Элис вы взяли, чтобы пошла я?

— Ну почему сразу ты? Может, мне Элис нравится?

— Совет вам, да любовь. — И я поднялась. — Переоденусь и пойду. Они уже расходятся.

Кекс, этот проклятый кекс свое дело сделал. Я поверила в способность Клэя быть хорошим.