Сделай что сможешь 2. Новые горизонты

Через час вроде задрёмывать стал, но, услышав приглушённые расстоянием звуки выстрелов, вылетел из кровати, прям как катапультой подброшенный. Неужели Тихий попался? Твою мать! Одевался, наверно, быстрее, чем когда-то в армии, но из комнаты вышел уже медленно и тихо — незачем Машку с Софой тревожить. В гостиную спустился не спеша и застал там всю свою охранную гвардию. Физиономии немного заспанные, одевались явно наспех, но все настороже и при оружии. Молодцы!

— Мне показалось или действительно стреляли?

— Пять раз пальнули, Александр Владимирович! — отчитался старший.

— Пять раз?

Ситуация для Красноярска нетипичная, здесь чрезвычайно редко стреляют. Последний раз прошлым летом кто-то воров дробью оприходовал, а тут сразу пять выстрелов подряд.

— Надобно выяснить, кто в городе балует.

— Дозвольте разведать.

— Сходи. Степана на всякий случай с собой возьми, мало ли что.

И потекли минуты томительного ожидания. В гостиную заглядывали и дворник Семёныч, и конюх Ерофеев, и кое-кто из женщин, но обращаться они предпочитали к Гришке Сурикову, не беспокоя мою особу, витающую в размышлениях. Что ж произошло-то? Стрелял, скорее всего, охранник городничего, и, естественно, в Кузьму. Но попал ли? Вот в чём вопрос! Час спустя вернулся Василий и несколько смущённо поведал:

— Александр Владимирович, там вашего с Софьей Марковной доброго знакомца... зарезали.

Видя моё недоумение, он торопливо добавил:

— Ну, с которым вы вчерась вечеряли в гостинице.

— Кто?! — ох, какой хриплый голосок у меня стал!

— Варнак какой-то в окно залез, — видать, ограбить намеревался.

— А стрелял кто?

— Так попутчик знакомца вашего.

— Ясно. Варнак убит?

— Нет, но ранен сильно, и далеко ему не уйти. Поиски уже организовали, я и Степана в помощь полиции определил.

Так, так, так... городничий всё же отправился в края вечной охоты. Это радует, но Тихий ранен и скоро будет пойман — это огорчает. Не хватало ещё моему охраннику в поимке отличиться. Не удивлюсь, если Кузьма решит, что я его специально подставляю. Твою ж дивизию! Во засада!

— Идём, нужно найти убийцу. Григорий, остаёшься за старшего.

Пока чуть ли не бегом неслись в гостиницу, Василий рассказал о происшествии более подробно. Оказывается, помимо канского чиновничка, убит и его поверенный в делах — Макар. Новость приятная во всех отношениях, очень уж мне вчера не понравился этот жук навозный. Ходит, гад, улыбается, а в хитрых глазках явственно читается: смертный приговор и мне, и Софье Марковне давно выписан. Ну вот и пускай он теперь ответ на страшном суде держит, вместе со своим хозяином, таких нелюдей не жалко. И кстати, отныне уже никто не доложит следствию о пропавших денежных активах Петра Ивановича. Усатый конфиденциальной информацией мало с кем делился, лишь Макар был посвящён во все финансовые вопросы, да ещё в Москве один господинчик кое-что знает. Ну... придёт время, и до Москвы доберёмся.

В гостинице небольшая толпа народа скучилась возле дверей номера городничего и робко заглядывает внутрь. В номере у порога лежит тело, накрытое простынёй, на кровати ещё одно. Из полиции только частный пристав — сидит за столом и самым наглым образом употребляет наливку, оставленную нами в подарок усатому. Прям как у себя дома среди покойничков расположился. Ой, да и бог-то с ним, пусть пьёт, мне без разницы, но это ж хитрый Серёжа Виноградов, прошлой зимой расследовавший нападение разбойничков на мою особу. Шибко умный дяденька, однако. Такой может и до истины докопаться.

— Здравствуйте, Александр Владимирович.

Уважительно обращается, по имени-отчеству. Но это совершенно ничего не значит, данный господин и заковывая в кандалы будет обращаться на "вы".

— Здравствуйте, Сергей Васильевич.

Век бы с вами не встречался! От вида людей накрытых простынями, к гибели которых я причастен, и от осознания нерадостных перспектив следствия у меня пересохло в горле. Изобразив лёгкую растерянность, уселся за стол. Не спрашивая разрешения, схватил бутылку наливки, налил себе полбокала и выпил залпом. Вкуса даже не почувствовал. Во проняло-то! Не-е, Сашок, так дело не пойдёт. Соберись, иначе сам не заметишь, как на каторге окажешься. Попробовал воинственно напроситься на поиски преступника, но не тут-то было.

— Оставьте, Александр Владимирович, не по чину нам с вами за злодеями по дворам гоняться. И без нас людишки охочие найдутся.

Ого! А это что-то новенькое. Я, конечно, личность в Красноярске уже довольно известная, но чинов пока не заслужил. Для господ его уровня я хоть и "подающий надежды", как выразился однажды городской судья, но всё же ещё мальчишка. И надо же, "нам с вами не по чину". К чему такой замысловатый подходец? Желает показать, что признаёт меня ровней? Зачем?

Нехотя усевшись обратно, поинтересовался:

— Тогда расскажите, как убийство произошло. Ход событий восстановили?

— К сожалению, много неясностей. Кто-то через окно пробрался в номер и так же ушёл. Но убивал он или нет, утверждать с определённостью невозможно.

— Мне доложили, охранник, стрелявший в нападавшего, говорил...

— Охранник?

— Ну, во всяком случае, Пётр Иванович вчера его так представил.

— Любопытно. В данный момент мои люди ищут и не могут найти ни охранника, ни якобы раненного им нападавшего.

Вот это да! Я в недоумении уставился на пристава. Шутит, что ли? Затянувшуюся паузу прервал вбежавший полицейский:

— Нигде нетути, ваше благородие, как сквозь землю провалились. Мы уж и по дворам, и по домам прошлись. Ни беглецов нет, ни трупов.

О как! Неужели Кузьма за город свалил и преследователя за собой увёл? Пристав махнул рукой, выпроваживая подчинённого, и обратился ко мне с вопросом, от которого я впал в ещё большее напряжение и недоумение:

— Скажите, Александр Владимирович, вы ведь с отцом в Канском округе проживали?

Я кивнул, подтверждая.

— А не знакомы ли вы с тамошним купцом Потешко Фролом Тихоновичем? Или, может, Петр Иванович упоминал о нём?

У-у, кажется, незаметно подкрался ёхарный бабайка верхом на маленьком пушном зверьке. Усилием воли отбросил прочь панические мысли.

— Нет, не знаком и не слышал о таком. Но, простите, при чём тут какой-то купец?

— Да ни при чём, это я так... для себя хотел кое-что выяснить.

Ох темнишь ты, мужик!

— Что-то я не пойму. Выходит, охранник тоже замешан в преступлении?

— По всей вероятности да. Соседи в один голос заявляют: было тихо, и вдруг так называемый охранник ни с того ни с сего выбивает дверь и палит из револьвера, а потом убегает за якобы преступником. Всё это по меньшей мере странно, не находите?

— Да... пожалуй. И где же теперь искать убийцу или... убийц?

— О-о, не беспокойтесь, найдутся голубчики. Живые, — пристав перевёл взгляд на кровать, — или мёртвые.

Да он ещё и шутит!

Так ничего больше и не узнав, мы с Василием и подошедшим Степаном возвратились домой. Я отправил народ спать, утро вечера мудренее. Хорошо хоть, Софу не будили, пусть поспит, сон при сильных волнениях как лекарство действует. Думал, опять маяться в постели буду, но нет — вырубился моментально. Правда, выспаться мне всё же не удалось, видно, уж ночь такая... шизанутая. Утром "пионеры" подняли ни свет ни заря, но их сообщение того стоило.

— А мы чего, Александр Владимирович, мы ничего, затихли в кусточках и слушаем. А они вот как есть затащили его в лодку и отчалили сразу же. Один к старшому обратился по имени-отчеству, так тот змеёй зашипел в ответку. Боялся огласки-то. Ну, мы в город возвернулись, а тут переполох, тогда и поняли: к вам надо бежать, о встрече на реке доложиться.

— Молодцы! Правильно сделали.

Что же это получается: всего через полтора часа после убийства городничего какие-то люди втихаря увозят связанного мужика и при этом явно опасаются огласки? Подожди-ка!

— А как звали старшого?

— Фролом Тихонычем.

Хм, вроде бы недавно я слышал это имя-отчество. Чёрт! Купец Потешко! Здесь, в городе? Ночью на лодке по Енисею катается? Твою ж дивизию! У меня как-то нехорошо заныло в груди.

— А из тех, кто уехал на лодке, вы точно никого не признали? Николай, ты мне о прибытии нашего с Софьей Марковной канского знакомого докладывал. Не было ли на реке его сопровождающего? Ну, того, что на медведя похож.

— Ой, точно! Кажется, был.

— Кажется?

— Так темень же, Александр Владимирович, не уверен я.

— Жаль. А лодка на правый берег пошла?

— Нет, вдоль нашего вниз.

— Уверены?

— Мы за нею тро́хи10 последили, но она ходко шла, в потёмках берегом не угнаться.

— Ясно. А что вы ночью за городом на берегу делали?

Этот вопрос застал пацанов врасплох.

— Да мы-ы... там...

Вот шалопаи! Наверно, опять по огородам шастали, картошку тибрили. Привыкли с моей подачи лопать её, в углях запечённую.

— Ладно. Спасибо за сведения, идите отдыхать. Степан, организуй ребятам сытный завтрак на кухне.

10тро́хи — немного (прим. автора)

Так... вероятнее всего, это всё же Потешко со своими разбойничками в Красноярск заявился. Тогда человек, которого они с собой волокли, очень может Кузьмой Тихим оказаться. Куда ж они двинулись? На острова? Кузьму пытать? Да не... вряд ли. Ночью по реке звуки далеко разносятся, лишний риск им ни к чему. Уж лучше вывезти его на заимку какую-нибудь и медленно, но верно потрошить по всем правилам. Впрочем, овражек в стороне от Енисея для такого дела тоже сгодится, да и любая укромная пещерка. Стоп... пещеры! Если разбойнички двинулись вниз по течению, то конечной целью их маршрута могут быть пещеры, про которые старик Хоттабыч рассказывал.

— Василий, что думаешь?

Начальник моей службы безопасности, слушавший доклад ребят вместе со мной, тяжело вздохнул:

— Видно, то варнаки, замешанные в гостиничном убийстве.

— Почему ты так решил?

— Частный пристав вас об энтом Фроле Тихоныче спрашивал, выходит, подозрения на его счёт какие-то имелись. Не знаю уж, кого там в лодке связанным увезли, но, смекаю, стоит нам сейчас по берегу проехаться. Глядишь, и выясним чего.

— Да-а, пожалуй, ты прав.

Глава 8

Сборы были недолгими, и выехали мы, считай, сразу после завтрака. Могли и немного раньше, но я решил, что это привлечёт к отъезду совершенно ненужное в данный момент внимание окружающих. А так всё вписывалось в наш обычный распорядок жизни: мы с охранничками частенько по утру за город направлялись — джигитовкой позаниматься, саблями помахать и, разумеется, мишени из револьверов подырявить. В городе-то ради развлечения стрелять запрещено, даже если у тебя нормальный тир организован. На всякий случай послал пару пацанов проверить дом и сапожную мастерскую Кузьмы Тихого, но, как и ожидалось, никого они там не нашли.

В дорогу кроме Василия взял с собой ещё и Гришку Сурикова, идти вдвоём против шести отморозков — всё же излишний риск. Уверен, и так бы справились, но... вдруг варнаков больше окажется, или какая-нибудь пакость не вовремя приключится. Не-е, лучше уж подстраховаться. Пусть Григорий с ружьём нам тылы прикрывает. Он, по сравнению с третьим моим охранником — Степаном, как боец, конечно, менее крут, зато полностью мой, и в верности его я не сомневаюсь. Случись сегодня пальба со смертоубийством, он никому об этом рассказывать не станет.

Не забыл доложить Софе о перипетиях прошедшей ночи и о цели нашей поездки. Она выслушала, не задавая вопросов, и тут же благословила. Причём на любые действия. Правда, выглядела при этом просто ужасно. Ох, нельзя ей больше позволять столь длительно людей контролировать, не готова наша старшенькая к таким испытаниям — ни морально, ни физически. Да и чувство вины у неё обострено до невозможности. Наверно, как и я, считает, что это именно она укокошила канского городничего, а не Кузьма Тихий. Ну... будем надеяться, в дальнейшем нам таких сложных психологических операций проворачивать не придётся.

Выйдя во двор я застал там шамана Хоттабыча, приплясывающего с метёлкой и бубном вокруг осёдланных лошадок. Василий с Гришкой стояли в сторонке и недоумённо взирали на разошедшегося старика. Странно, до сих пор ничего подобного он не отчебучивал. Неужто неприятности чует? Чёрт! Только этого нам и не хватало! За полторы недели проживания его у нас я осилил уже три урока шаманских таинств, но, признаюсь, мало понял. Вот что он сейчас вытворяет? Злых духов гонит? Или неутомимость лошадям придаёт?

Ай, да без разницы, нам всё пригодится. Старший охраны, перекрестившись и глянув на меня, добавил ещё одно предположение:

— Никак от пуль заговаривает.

Я без тени сомнения на лице выдал свой авторитетный вердикт:

— И от пуль, и от холодного железа, и от нечисти.

Поднять боевой дух ребят перед выездом не помешает. А Гришка удивился:

— Да что нам, православным, с той ворожбы?

Пока я соображал, чего бы такого мудрёного ответить, подошедший конюх Ерофеев философски заметил:

— В дороге-то лишним всяко не будет.

Мои охраннички на секунду задумались и синхронно кивнули, соглашаясь с его житейским подходом. По физиономиям читалось: бог высоко, а пули, бывает, и рядом летают, значит, любая защита от них лишь на пользу пойдёт.

Речку Качу пересекли как обычно — по мосту дороги на Енисейск, проехали по ней пару километров и свернули к Енисею. Выскочили на берег и рванули вдоль него, высматривая лодку, соответствующую описанию "пионеров". Быстро понеслись, частенько в галоп переходя, хотелось поскорее разобраться, кто ж там связанных людей ночью перевозит. Но, пролетая версту за верстой и не обнаруживая искомого объекта, были вынуждены снизить скорость. Найдём разбойников или не найдём, неизвестно, а лошадей, если продолжим столь резвые скачки, точно заморим.

Я взял с собой недавно купленную подзорную трубу, и поэтому противоположный берег мы исследовали так же тщательно. Скорости движения способствовало то, что лодок нынче на Енисее в сотни раз меньше, чем в веке двадцать первом. Народа здесь живёт фиг да ни фига, и при этом далеко не каждый может позволить себе приобретение водного транспортного средства. За два часа скачки, отмахав вёрст двадцать, я насчитал всего шестнадцать лодок.

И вот за очередным изгибом реки мы наконец-то увидели пропавшую ночную странницу с покрашенной белой краской кормой. Выходит, я всё же не ошибся — варнаки направились к пещерам, про которые Хоттабыч говорил, до них, если от берега напрямки идти, версты две-три, не больше. Ну что ж, пора наведаться в гости. Дорога нам знакома, как-никак приезжали сюда разок с Василием в поисках спрятанных сокровищ. Не нашли, правда, ничего, но... вдруг сейчас повезёт.

Чтоб бандиты раньше времени не узнали о нашем появлении, мы вернулись немного назад и двинулись в сторону пещер по ближайшей укромной ложбинке. Вскорости лошадок пришлось оставить и дальше пробираться пешком. Осторожно шли, постоянно подстраховывая друг друга, а добравшись до разбойничков, сильно удивились. Ёлы-палы, какие-то непуганные варнаки нам попались, ей-богу: один-единственный молодой оболтус стоит на стрёме, остальная банда преспокойненько своими делами занимается. Ну кто ж так к охране относится? Мы, понимаешь ли, крадёмся, словно цыгане за лошадью, а могли бы и строем маршировать, результат вышел бы тот же. Всё равно часовой за своими наблюдает, а не за окружающей обстановкой.