Впрочем, у ученых уже было несколько гипотез на тему мистического происхождения эффекта массы, а мистики теперь без особых проблем читали действия Тайны, пусть и не умея перехватить контроль, но спокойно их нейтрализуя.
Интеллекты же упорно высчитывали конфигурацию варп-машины, способной превратить червоточину Тайны в полноценный переход, но до этого было ещё далеко.
Макс привычно плыл в невесомости, отринув внутренний диалог с самим собой и прочие тормоза для измененного состояния сознания, в котором только и могла действовать мистика.
Он просто знал, что для него этот цикл непрерывных серий экспериментов — третий. Уже два раза они уходили на ротацию, сменяясь — иногда всем кругом, иногда только частью команды.
Причины ротации мистических кругов возле Тайны были очевидными — понемногу, но мистики привыкали, начинали расслабляться и относиться ко все новым безуспешным экспериментам с пренебрежением, граничащим с безразличностью. И кроме того, для не слишком трансформированных людей, которыми обычно были мистики, нахождение в невесомости было не самым полезным занятием. Хорошо хоть до станций с искусственной гравитацией было недалеко... Но всё же дальше, чем до висящей в иллюминаторах — рукой подать! — Луны или чуть более далекой Земли.
Кстати, мистики Традиций были не очень довольны тем, что Тайна находилась так неудобно далеко от них. Большая часть Традиций находилась на Земле, особо выделившиеся мистики Акаши — на Луне, и практически всем было бы очень интересно поиграться.
Но исследования организовывали Интеллекты, а это значит — были учтены даже самые незначительные параметры, от многих из которых мистики могли бы просто отмахнуться. Люди же.
Поэтому Тайну исследовали в космосе, как можно дальше от доступных рейши и разумных — чтобы не дать ей никоим образом воспользоваться посторонними факторами. Удобнее транспортировать мистиков к ней, чем ликвидировать последствия какого-нибудь факапа в центре планетного города.
Но факапов не происходило, Тайну крепко держали, позволяя дергаться только в весьма узких рамках, и... И лучше бы так было и дальше. Тень тихо нашептывала мистику, что угроза от объекта всё возрастает.
Одно плохо у таких предчувствий — они не способны показать проблему как таковую. Для этого нужен мистик с хорошо прокачанной сферой Времени и много удачи... Такого сейчас в круге не было, и всем оставалось только готовиться к проблемам. Благо, при работе в команде транслюди понимали друг друга без слов.
“Эксперимент начат.”
Генераторы экзомата, скрытые под черной плотью биоморфа, начали формировать слабую направленную волну искажения метрики пространства. По отклику Тайны Интеллекты корректировали коэффициенты в расчетах варп-машины, и таких опытов уже было проведено несколько сотен. Все — без проблем.
Не в этот раз.
Пространство дрогнуло, поглощая и волну изменения метрики, и оказавшиеся поблизости ткани биоморфа. С детекторов потоком хлынула информация, а мистики собственными глазами и обостренными сверхчувствами увидели, как разворачивается в переход та самая червоточина.
В дрожащем пузыре пространства внутри металлического каркаса медленно проявился шар... Нет, скорее, кожаный мешок из грубой, бугристой кожи. Границы червоточины достигли металлического каркаса, дрогнули и остановились.
Через мгновение у кожаного мешка открылись глаз и пасть, полная острых клыков, которая тут же плюнула плазменным шаром.
“Концентраторам — форсаж. Высосите его...”
Плазменный шар испарил часть каркаса, разбрызгав металл по объему быстро застывающими каплями. Шар с глазом захлопнул пасть и протиснулся через отверстие. А за ним, через окно червоточины, проявлялись другие монстры.
Мистикам не требовалось передавать друг другу мысли или указания. Люди — не приборы-концентраторы. Они вместе. Они едины.
Бросок одной из десятков рук, и к злоглазу устремляется комок рейши, волей многих на глазах уплотняющийся и формирующий странное на вид, но безотказное мистическое оружие.
Десять рук внутреннего круга разом взмахивают. В невесомости такое движение заставляет тело кувыркаться, но мистики сейчас не замечают невесомости, направляя высасывающие потоки от концентраторов внутрь сферы перехода.
Врывающиеся через переход двуногие уродливые фигуры с клыками и когтями начинают беспомощно вращаться в невесомости.
Глаза части круга, владеющей мистикой Связей, полыхают духовной силой, но недостаточно... Доля мгновения, и он становится всем кругом.
“...Отключение генераторов. Мы держим.”
Пространство дрожит, но формирует странную рамку вокруг сферы перехода, стабилизирует её и одновременно мешает переходу. Редкое, но оказавшееся очень важным умение адепта Связей.
На стенах объёма активируются незаметные до того защитные механизмы, упаковывая беспомощных вторженцев в коконы из неразрываемой паутины.
Мистики на долю секунды замирают, оценивая, всё ли сделано, и верно ли — а в объёме червоточины, несмотря на все попытки, начинает проявляться ещё один чужак.
Ещё более странный, чем первые. Человекоподобная фигура, но больше и выше, чем любой из присутствующих транслюдей — едва умещающаяся в четырехметровом шаре перехода. Пара рогов на голове. Хищная клыкастая пасть на низколобом лице первобытного человека. Блестящие металлом манипуляторы вместо правой руки и левой ноги, и закрытое бронепластиной брюхо...
В объём ворвались боевые механоиды-синтеты, многоногие “пауки”, тащившие в каждой из лап по огневой единице, и замерли, нацелив все стволы на чужака. Но чужак стоял, не двигался, и пристально смотрел на мистиков. А глаза Круга смотрели на него, и только детекторы слабых ЭМ-полей могли показать, какой на самом деле активный телепатический разговор ведется между ними.
Точнее, не совсем между ними. Рогатый аугмент работал ретранслятором для кого-то более разумного, оставшегося на той стороне перехода. Даже более разумного, чем средний человек. С другой стороны, Круг мистиков — это уже тоже не средний человек. Это уже ближе к Интеллекту 1-го класса. Правда, со своими особенностями.
Пока Круг занят разговором, пару слов об особенностях. Они есть и у Интеллектов, и заключаются обычно в том, что биологические инстинкты — в прямом смысле инстинкты, как биологически зашитые программы — у них заменяются просто программами. Или не заменяются, если Интеллект и без них сознательно способен решать свои проблемы.
Но у них всё ясно и видно, даже несмотря на квантовые матрицы.
А у мистиков дополнительные вычислительные ресурсы даёт Тень. И особенность этих ресурсов в том, что проследить ход решения и вывод практически невозможно. Опять-таки можно вспомнить квантовые матрицы, но мышление Тени гораздо запутанней. Его можно сравнить разве что с работой отдельного терминала, служащего только для ввода-вывода информации, а все расчеты ведутся где-то далеко на сервере. Сплошная мистика.
Хотя есть и совместившие эти два пути. Традиция Акаши породила уникальных Интеллектов-мистиков. Сама Традиция специализировалась на сфере Разума и возводила в куб саморазвитие... Поэтому неудивительно, что в какой-то момент очень многие акашийцы проходят за Порог, оцифровываясь — но при этом они сохраняют свои мистические умения...
Но, кажется, разговор Круга с вторженцами подошел к концу.
Рогатый аугмент, не сходя с места, растворился в переходе, уйдя на ту сторону прохода, после чего сфера измененной метрики заколебалась, задрожала и схлопнулась. Транслюдям остались завернутые в коконы трофеи, информация. полученная в переговорах, оплавленный и разбитый каркас ловушки...
И не осталось Тайны. Её утащили вместе с червоточиной!
* * *
Интеллекты Уэйн и Сандра, занимающиеся разработкой стабилизатора червоточины, были в ярости. Данные с сенсоров, собранные у РАБОТАЮЩЕЙ червоточины, позволяли уже сейчас создать собственную — но кому нужен варп-генератор без этой клятой спутанной частицы!?
Интеллект Видова же рассматривала тела пришельцев через “глаза” голограммы, отправленной в экспериментальный объём, и пыталась расспросить участников события о том, что же здесь произошло. Всё-таки событие продолжалось едва ли минуту.
Биоморф был в... Ну, назовем это шоком. При открытии червоточины он потерял часть клеточной массы и, что гораздо хуже, часть мозга, и в событии участия не принимал. Сейчас он усиленно регенерировал.
Синтеты, которые управляли механоидами, могли сообщить только то, что видела и сама Жанна. Да и прибыли они под конец события.
Информация с датчиков — кроме сенсоров параметров метрики — требовала хотя бы осмысления.
А главные участники событий, десять мистиков, лежали в койках и пытались прийти в себя. А всё потому, что после окончания событий кто-то из них слишком быстро дисконнектился, и сейчас они пытались понять, где чей кусочек воспоминаний.
Влад Исида смотрел на оплавленный каркас и зверски завидовал. Их Круг должен был занять место у Тайны через два дня, поэтому он уже был на станции — но он был не в Круге и вообще слишком далеко. Но это нечестно! Это он должен был быть там!
— ...Мы в тупике. Без Тайны у нас нет червоточины, которую можно превратить в переход.
Позади него стояли, смотрели на каркас ловушки и спорили три голограммы. Интеллекты редко общались так, слишком медленно — зато можно привлечь к разговору любого другого разумного.
Например, Влада.
— Другие частицы?
— Ждать, пока ещё кого-нибудь поймают лаборанты покойного Бертругера, можно очень и очень долго.
— А другие способы?
— Каким другим способом мы можем получить частицу, спутанную с частицей где-то там? Особенно в другом измерении? — ворчливо отозвался мужчина.
Это же...
Это был шанс. И Влад его не упустил.
— Приветствую, — он подошел к голограммам и прочитал их имена. — Жанна, Сандра, Уэйн. Вы говорите о частицах и других измерениях?
— А вы можете что-то про них сказать? — недоверчиво посмотрел на него Уэйн.
Влад улыбнулся, предвкушая торжество:
— Я могу вам их предоставить. Духовные частицы из духовного мира.
Эпизод III
У Бренды действительно были планы и цели. И даже такой вариант, когда её будут искать по коридорам стражники, она в них предусмотрела.
Она ведь на самом деле была умной девочкой.
Три схрона, в разных местах заброшенных туннелей, с едой, водой и запасной одеждой. Десяток нор, в которых её в жизни бы не нашли. Минимум по два разных подхода к каждому заготовленному месту... И это всё — не считая проведенных с дядями Смитом и Колгремом дней, за которые она научилась разбираться в технике и механике заброшенных и просто пустых технических коридоров.
Она добралась до одного из своих схронов, заметая за собой следы в плотной пыли — там, куда не забирались уборщики, её было с избытком. Пришлось по дороге пожертвовать частью белья, чтобы прикрыть глаза и нос от пыли, но это всё равно лучше, чем задыхаться. Да и в схроне были спрятаны пара запасных тряпок.
Неосвещенный, тесный коридор, загроможденный трубами и прочими железками, когда — запасными, когда просто ненужными, но всегда пыльными и грязными — отличное место, чтобы спрятаться.
Схрон скрывался под неаккуратно приваленной к стене решеткой. Если присесть и проползти в узкую щель между железкой и стенкой, то там, совсем незаметная со стороны, найдется закрытая коробка. Причем пролезть туда сможет только кто-то не больше Бренды, а сил, чтобы приоткрыть коробку, нужно будет не меньше, чем у неё.
Вытащив оттуда тряпки, запасное белье, когда-то “потерянное”, мешочек с сухарями и банку с водой, она закрыла её, выползла пятясь из-под решётки, прислушалась привычно и, успокоенная, отправилась к ближайшей норе.
Нора была давно заготовленная, а значит — благоустроенная. Обычная жилая комнатка, ещё меньше, чем у них с мамой, только вот дверной проем давно и надежно завалили железками друзья дяди Смита. Проникнуть внутрь можно было только через вентиляционный канал с люком в соседнем коридоре, в который Бренда с трудом, но могла протиснуться.
Внутри всё было замечательно. Работали даже экран и водослив. Здесь можно было даже, наверное, переждать вечность..
Но вечность оказалась слишком длинной для заскучавшей вскоре без общения Бренды. По тому, что она знала о поведении стражников, они искали бы её дня три, после чего ушли бы ни с чем. Возможно, вернулись бы потом... Так было однажды, ей рассказывал об этом дядя Смит, правда, путаясь в деталях — то девушка сменялась парнем, то приглашение к Бессмертным оказывалось наказанием — но про три дня он говорил всегда.
Поэтому, просидев три дня в схроне, на четвертый, измучившись в одиночестве, она устремилась к дяде Смиту. В конце концов, он говорил, что до последней части их плана, связаться по “радио” с чужаками, осталось совсем немного.
Обратная дорога через темные коридоры — уже другие, на всякий случай — вывела её к дому механика.
Дядя Смит находился дома и нервничал. Очень сильно нервничал.
— Ну зачем ты пришла, — тихо пробормотал он и громче произнес. — Заходи быстрее.
Бренда зашла, села на табурет, сложив руки на коленях, а механик, нервно шагая из угла в угол, заговорил.
Она, в принципе, всё это знала.
Тепло, согревающее Эдем, свет и энергия для механики, даже сам воздух приходят сверху, в той и только той мере, какую дают Бессмертные...
— Но здесь, внизу, от нас всё-таки кое-что зависит. Наше выживание. Бессмертные даже не заметят, если откажут эти замечательные линии передачи тепла и энергии, или какой-то из многих приборов.
— Да, ты говорил про это мне и не раз.
— Но я не говорил, что вся моя учеба, вся моя работа держалась на этом. Спасти себя от отказа какой-нибудь железки или куска пластика. Потом — спасти себя от наших соседей, став даже не важным, а незаменимым...
— Ну, пусть это так. Но зачем ты мне это рассказываешь? Ты же... — и мастер снова нетерпеливым взмахом руки остановил её:
— Я.. Я просто хотел, чтобы ты поняла...
Из коридора за дверью донёсся шорох, а из закутка за занавеской, где у дяди Смита стояла спальная кушетка, донесся уверенный голос стражника:
— Отлично, мастер Смит. Благодарю за сотрудничество. А ты, девка, иди за мной.
Явившийся на свет из засады стражник был высок, красив, светловолос... Настоящий принц Бессмертных, о которых рассказывала сказки мама.
Когда-то Бренда и сама мечтала, чтобы пришел такой принц и забрал её туда, где всё будет хорошо...
Вот он, принц. И вот он её забирает.
И это ни разу не похоже на сбывшуюся мечту.
— А если я не пойду? — напряжённо спросила она.
“Принц” не повел и бровью.
— Взять её.
Вломившиеся через дверь стражники схватили её за руки и, не обращая внимания на попытки вырваться, скрутили её и повели к выходу.
Один из них ловко пощупал девушку за все места по очереди и спросил у “принца”:
