Новый Рим

В результате, период активности у выживших стал совпадать с солнечным днём. Вставали вместе с солнцем в 6-7 часов, а ложились в 10-11 вечера.

Никто не заинтересовался осмотром города и на следующий день в путь отправились, едва только рассвело. У всех теплилась надежда, что к вечеру они уже окажутся в Пекине, до которого осталось около 900 километров. Поэтому, довольно быстро выбравшись из города по расчищенному вчера пути на платную дорогу, все поехали около сотни километров в час, не обращая внимания на негодующего по этому поводу Семёна.

В Шеньяне набрели на магазин с радиостанциями, в котором взяли 3 стационарных, работающих от автомобильной сети, установки, позволяющих связываться с другими, такими же в нескольких сотнях километров, а также приобрели каждому по маленькой радиостанции, которая согласно спецификации позволяла держать связь на расстоянии до 10 километров и требовала ежедневной подзарядки батарей.

Сейчас все развлекались с новыми игрушками — то разъезжаясь подальше, то снова съезжаясь, проверяя на каком расстоянии слышно друг друга. Как оказалось, чистый эфир позволил увеличить нормативную дальность действия радиостанции почти в 2 раза.

Вокруг машин не переставали мелькать небольшие деревеньки, отдельные дома и сараюшки. Если бы не довольно большое количество выгоревших черных прогалин на местах домов, пейзаж можно было бы назвать умиротворяющим.

Так, развлекаясь, переключая частоты и беседуя между машинами, колонна совершенно спокойно проехала мимо чабана, который шёл вдоль дороги с отарой овец.

Первым опомнилась Чань. Взяв за плечо Сергея, она сказала: 'человек!' и показала на пастуха. Сергей резко нажал на тормоза и выскочил из машины.

— Вы чего? — Спросил он, выпучив глаза.

— А чего? — Не понял Саша.

— Человек вон с овцами!

— И впрямь человек, — удивился Саша. — С овцами... самое интересное что я его видел. Посмотрел, подумал, что сейчас бы баранчика на шашлычок и спокойно проехал мимо.

— Не поверишь, та же фигня, — сказал Сергей. — Какой-то человек-невидимка или человек-незамечайка.

Тем временем, чабан подогнал свою отару поближе и подошел к путешественникам. Узрев китайские лица, он обратился к Лу Сюню.

— Говорит, что он из города Бенси, что в нескольких днях пешего пути на востоке отсюда, — перевел Олег. — Весь его город сгорел, хозяин овец сгорел, он ждал несколько дней, а потом взял на себя смелость пойти в столицу.

— Ты его спроси, почему он не помахал нам рукой хотя бы, чтобы мы остановились, — задала Света мучавший её вопрос.

— Он говорит, что сначала хотел выбежать на дорогу, а потом испугался. На таких машинах всегда ездят большие чиновники или мафия. — С улыбкой ответила Оля.

История жизни Хао Хэ, так звали чабана, оказалось на удивление коротка. Он родился в провинции Сычуань в очень бедной семье. В 14 лет подался на заработки в столицу, однако там оказалось слишком много таких же, как он нищих. Поэтому поголодав там полгода, он отправился дальше на восток, где и нашел себе работу чабана. За кров и еду Хао Хэ работал на богатого фермера, от зари и до позднего вечера, пася овец, обстригая их и делая мелкую работу по хозяйству.

Две недели назад примерно в полдень овцы заволновались и начали блеять. А потом залаяла пастушья собака и резко погнала овец прочь с пастбища. Овцы рванулись с места, сломали низкую ограду, и собака загнала их в отверстие в скале, куда обычно ходили только богатые туристы. Туристов в тот день не было, пещера была закрыта на профилактику — там меняли электропроводку и пёс погнал животных в самую глубь.

— Я очень испугался, — говорил Хао Хэ. — Мне не по карману было купить даже одну овцу, а если бы я потерял всё стадо в 15 голов, хозяин снял бы с меня шкуру. К тому же мои овцы сломали чужую ограду, а за это тоже пришлось бы платить. Овцы убежали в дальнюю пещеру, я шёл за ними с полкилометра, подсвечивая себе дорогу спичками и ориентируясь только по лаю своей собаки. На ощупь я поймал несколько овец и попытался их вытащить наружу, но они упирались и не шли. Почти час я провел в бесплодных попытках вывести овец, но ничего не мог сделать. Потом я приказал собаке искать выход, она посмотрела на меня удивлённо, но послушалась и убежала. Через несколько минут она вернулась громко лая и сама начала выводить овец наружу.

— Я молился Будде, чтобы он помог мне справиться с этой напастью и чтобы все овцы оказались целы, но Будда видимо неправильно меня понял — он сжег моего хозяина и сжег его дом, я пытался потушить его, но безуспешно. Несколько дней я прожил в стоге сена рядом с домом, ожидая наказания, но никто не приходил ко мне. Тогда я решил сам пойти в столицу и сдать овец в полицию, но идя по дороге, увидел, что сгорел не только дом моего хозяина, но многие дома во всех посёлках, а все люди куда то исчезли. Тогда я решил, что наверное меня никто не будет искать и хотел вернуться к себе на родину — в Сычуань и как только я об этом подумал, то увидел ваши автомобили.

— Да уж, занятная история, — сказал Саша. — А ты вот скажи, поехал бы ты жить с нами, если бы узнал, что на твоей родине тоже никого не осталось?

— Он говорит, что уже догадался, что катастрофа произошла со всем миром, но наше появление подорвало эту уверенность, — сказала Оля. — В любом случае, он говорит, что поедет туда, куда мы скажем, только ему очень жалко бросать свою отару.

— Да уж отару-то мы не бросим, — усмехнулся Семён. — Его овцы сейчас самая большая ценность на Земле. Саморазмножающийся запас мяса нам не помешает.

— Блин! — Хлопнул себя по лбу Саша. — Мы упустили в его рассказе самое главное. Овцы и собака почувствовали приближающуюся катастрофу и спаслись в пещере. Кроме того, они поняли, когда излучение исчезло и только тогда вышли из неё. Я, конечно, слышал, что животные предчувствуют землетрясения и другие катастрофы, но своими глазами никогда не видел. Это может означать, что спаслись и другие звери. А в этом могут быть как плюсы — нам есть пропитание, так и минусы — нас могут съесть, или покусать.

— Нужно найти грузовик для овец, — сказал Сергей. — Кстати, кто поменяет джип на грузовик? — Ехидно уточнил он.

— Только не я, — испугался Семён. — Я свой только вчера купил, не могу же я его сразу менять.

— Я с детьми тупо не помещусь в кабину, — сообщил Саша.

— Ну что ж, остаюсь я, — сказал Олег. — Хотя... может кто-нибудь из девушек желает повести машину?

Желающих не нашлось и Олег с Семёном вернулись в ближайший посёлок, называвшийся Паншань искать грузовик, строго наказав девушкам проследить, чтобы к их возвращению чабан начисто отмылся с мылом и надел новую одежду, а то его никто в машину не пустит.

Несколько осмотренных грузовиков никак не удовлетворили парней. Животных нужно было не просто везти, но и обеспечить им хорошие условия для выживания и защиту от дождя. Пока же им попадались только открытые грузовики. Единственный нашедшийся грузовик с тентом был слишком здоровым и, к тому же, категорически отказался заводиться.

В конце концов, отчаявшись найти подходящую машину, Олег бросил взгляд на распродажу трейлеров. Присмотревшись повнимательнее, он понял, что этот вариант ничем не хуже грузовика, при этом он сможет сохранить себе полюбившийся Хаммер.

Семёну тоже трейлеры понравились, и он предложил взять сразу два — один для готовки обедов прямо в дороге, второй — для овец. Отобрав варианты получше и поновее, парни вернулись к остальным, которые за время их отсутствия успели сготовить обед, отмыть чабана и познакомиться с овцами и с собакой, оказавшейся на редкость жизнерадостной.

У чабана оказался довольно неплохой музыкальный слух, который он не замедлил продемонстрировать, сыграв на каком-то народном инструменте, напоминающем смесь гитары и балалайки, и спев заунывную китайскую песню.

Если русские смогли оценить только вокальные качества чабана, то китайских женщин, похоже, слова песни затронули до глубины души — к её завершению они вытирали платочками покрасневшие глаза.

— О чём поёт-то, — спросил потихоньку Семён у Олега.

— Хрен знает, непонятно как-то. Что-то вроде о бедном парне, полюбившем богатую девушку...

— Избитый сюжет, — хмыкнул Семён и вновь принялся за котлету.

Только сейчас, на пятый день знакомства, удалось уговорить китайцев пообедать жареным мясом из замороженного фургона. До этого они все, кроме Чань, которую Сергей уболтал уже на второй день, отказывались, мотивируя это тем, что мясо они едят только по праздникам и ели только свою рисовую похлёбку приправленную овощами. Сегодня же, наконец, лекции Олега о том, что надо жить на широкую ногу пока есть возможность, подействовали, и китайцы позволили Свете положить себе по котлетке.

Чабан тоже съел здоровый ломоть мяса, но скорее потому, что побоялся отказать Светлане, чем потому, что привык часто есть мясо. За две недели у него даже не возникло крамольной мысли о том, что можно забить овцу или барашка.

— Кстати, Олег, спроси чабана, у него овцы и бараны способны к размножению или может кастрированные какие-нибудь? — Попросил Саша, когда стихли последние звуки песни.

— Ты что, реально думаешь, что я знаю как по-китайски будет кастрированный или размножение? — Спросил Олег. — Нас в школе едва здороваться да в ресторане еду заказывать научили. Вон, Сергей уже, наверное, лучше меня знает китайский, пару дней с носителем языка пообщавшись.

— Я пас, я это спросить не смогу, — сказал Сергей, услышав их разговор. — Ты, Олежа, помоги себе жестами, да объясни ему сам, вопрос-то немаловажный.

Первая попытка объяснить оказалась неудачной — когда Сергей подозвал чабана, пристроился сзади к овце и сделал несколько продольно-возвращательных движений, а потом показал, что у овцы сзади вылезает что-то круглое, все попадали от смеха, а Хао Хэ сделал такие большие и испуганные глаза, что всем его стало жалко.

Плюнув, Олег полез за словарём.

Через несколько минут объяснений, до чабана дошло, чего от него добиваются и он сообщил, что в отаре тринадцать молодых овечек, еще не рожавших и 2 племенных барана-производителя. Хозяин держал отару для размножения, пояснил он. Часть из овец уже месяц-два, как беременны.

— Это хорошо, — сказал Саша. — Надо в овцеводстве разобраться поподробнее. А сколько у них времени до родов должно пройти?

— 5 месяцев.

— Тоже хорошо, за месяц доедем до Бэйхая, там они родят, ягнята подрастут и к следующему лету уже можно трогаться дальше с большой отарой.

— Ты бы сначала хоть у китайцев спросил — поедут ли они с нами в Европу, — сказала Света.

— Если не поедут — поделим овец, — сказал Саша. — А вообще, нужно бы уговорить. В Европе может вообще мало людей осталось, поодиночке мы обречены на вымирание.

С прицепными фургонами, да еще и в одном из которых находились овцы, скорость значительно снизилась. Утренняя идея засветло добраться до Пекина казалась уже неосуществимой.

Не проехав и двухсот километров после обеда, Саша с Семёном сели за карту выбирать место для ночлега. Такое обнаружилось совсем неподалёку, в виде гостиницы, расположенной рядом с городом Циньхуандао у места, где начинала свой многокилометровый путь Великая китайская стена.

Скептически оглядев растянувшийся кортеж, Саша предложил:

— Не думаю, что есть смысл нам всем заезжать в Пекин. Нужно разделиться — часть людей оставить с животными в пригороде, а остальные отправятся на поиски людей.

— Согласен, — сказал Сергей. — К тому же с отарой овец мы сейчас представляем очень лакомый кусочек для остальных выживших. Вполне могут попасться группы людей не с самыми добрыми намерениями.

— Тут есть городок Тяньзинь, завтра мы до него должны добраться, он как раз на развилке дороги на юг — в Бэйхай и на север — в Пекин. Предлагаю оставить там всё и налегке втроём — вчетвером отправиться в город, — добавил Саша.

Решили, что обязательно нужно ехать в Пекин Олегу, как переводчику, и Лу, как местному аборигену. Кандидатура чабана не рассматривалась из-за его в высшей степени философского отношения к жизни. Похоже, его не интересовало ничего кроме как поесть, поспать и попеть песни. А кандидатуры девушек были отметены вообще сходу — во-первых, от них было мало помощи при растаскивании пробок, а во-вторых, уж очень утомлены они были двухнедельным путешествием.

Обсудив планы на завтра, поехали искать гостиницу, которая рекламировалась в путеводителе, как райский уголок для усталых бизнесменов, где они могут расслабиться после трудовой недели.

Отдельно-стоящее здание гостиницы с дороги действительно смотрелось этаким райским зеленым домиком в 4 этажа. От неё открывался величавый вид на китайскую стену, уходящую в море.

Увидев море, никто из русских не смог удержаться в машинах. Распахнув двери, все с диким визгом стали стягивать с себя одежду и ринулись прыгать в теплых волнах.

На этот раз уже полностью никто не раздевался, оберегая нервы целомудренных китайских коллег по несчастью. Впрочем, для них вид купающихся девушек в кружевном белье стал не меньшим шоком. Китайские мужчины не знали, куда отвернуться от смущения, а женщины поначалу недовольно пыхтели, а потом, вспомнив, зачем сюда приехали, пошли обживать гостиницу и готовить ужин.

Несмотря на свой отшельнический вид, гостиница была подключена только к централизованным источникам электричества и воды, и никаких аварийных генераторов в ней обнаружить не удалось. Впрочем, небольшой бассейн во дворе оказался полон пресной воды, и друзья смогли хотя бы смыть с себя морскую соль.

После ужина снова пошли купаться. На этот раз Сергей уговорил пойти и Чань. Она надела на себя купальник, похожий на гидрокостюм, чем вызвала многочисленные ухмылки.

Впрочем, это не помешало всем вдоволь нарезвиться в море под заходящим солнцем.

— Насколько тут теплее, — сказал Семён лежа на пляже после купания. — В последние деньки августа в Хабаровске уже прохладно, во Владивостоке тоже холодает по вечерам, а тут гляди-ка 9 вечера, а почти тридцатник держится...

— Так может и нет смысла дальше двигаться? — Спросила Светлана, которой уже порядком надоело путешествовать. Перезимуем здесь, а весной рванём в Европу. Так даже прямее получится, без крюка на юг.

— Здесь зимой еще минус, — сказал Саша. — Даже снег бывает. Придётся топить, дрова рубить... я бы лучше на юг поехал. А вообще нужно сначала в Пекин съездить, если там есть люди, то с ними пообщаемся сначала, а там уже решим.

Сергей в обсуждении не участвовал. Он с Чань был всецело поглощен изучением того, как на китайском языке называется море, пляж и всё что с этим связано. К слову, Чань уже довольно понятно изъяснялась по-русски в том, что касалось бытовых вопросов. Её родители тоже изучили несколько десятков основных слов и при желании могли объяснить чего хотят даже без помощи Ольги или Олега.

Глянув на Сергея и Чань, Саша не удержался от комментария.

— Кстати, вы заметили, что у нас теперь полный баланс по половому признаку получился. В каждой машине едет девочка-мальчик, а у китайцев в машине даже две пары получилось.